Текст книги "Тройной агент"
Автор книги: Джоби Уоррик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
«Важнейшим нашим недостатком был недостаток воображения», – написано в отчете комиссии 2004 года.
Как минимум одна из корневых причин успеха атаки смертника в Хосте и террористов, ответственных за трагедию 11 сентября (события эти, конечно же, несопоставимы по масштабу), была общая. До 30 декабря 2009 года никто в ЦРУ и помыслить не мог, что осведомитель решится выйти на встречу с кураторами с единственной целью убить и их, и себя. За первые шестьдесят два года существования ЦРУ многочисленные двойные агенты, осведомители и шпионы чего только не вытворяли: поставляли ложную информацию, предавали, мошенничали, крали деньги, пытались «соскочить». Но никто еще себя не взрывал.
Использовав хорошо сфабрикованные свидетельства, Балави встал на путь, который неизбежно должен был закончиться кровью. Были бы в ЦРУ предусмотрительнее, жертв могло быть меньше, но даже самый мудрый, прозорливый и неукоснительно соблюдающий правила менеджер не мог бы удержать две необычайно мощные силы от столкновения в Хосте в промозглых сумерках 30 декабря 2009 года.
Одной был интеллект Хумама аль-Балави, несомого течением между вздыбившимися до небес волнами, – человека, толком не знавшего, чего он хочет, и никогда не являвшегося в точности тем, кем казался.
Другой – жадное стремление уставших от войны разведчиков принять мираж за реальность.
В январе, когда хоронили Дженнифер Мэтьюс и Даррена Лабонте, мраморные надгробия на Арлингтонском кладбище стояли, укрытые толстым снежным одеялом. Теперь же кладбище сверкало многоцветием красных тюльпанов и окутанных бело-розовым пухом кустов кизила [57]57
Кизил официально считается главным деревом штата Виргиния, а его цветок – главным цветком.
[Закрыть]на фоне изумрудно-зеленой свежей травы, залитой ярким солнцем. Более трехсот человек, в том числе множество соратников Хэнсон по ЦРУ, в молчании прошествовали между рядами надгробий, чтобы постоять рядом с ее родителями и братом у могилы. Двое, раненные в ноги взрывом в Хосте, были на костылях.
Собрались под огромным дубом, своей кроной осенявшим место, где предстояло упокоиться праху Хэнсон, уложенному в гроб красного дерева с инкрустацией в виде печати ЦРУ. Почетный караул снял с гроба и сложил флаг США, который передали матери Хэнсон.
«Она защищала флаг, теперь флаг будет вечно защищать ее», – сказал военный капеллан.
Когда отзвучали надгробные речи, начальник штаба Панетты Джереми Бэш стоял в задних рядах, нервно поглядывая на свой молчащий сотовый телефон. Ожидание близилось к концу. Подходило время принять решение, на сей раз еще более трудное, чем всегда.
Поблизости от пакистанского города Мираншах два принадлежащих ведомству дрона часами вели наблюдение за одним и тем же сложенным из саманных блоков зданием, ловя каждое движение в округе. Подозревали, что внутри засел Шейх Саид аль-Масри, но уверенности в этом, по правде говоря, не было никакой. Ранней весной цеэрушные наводчики на цель совсем было к нему подобрались, но шейх ускользнул до того, как «предаторы» легли на боевой курс. На этот раз тайный советчик указал Управлению на усадьбу из нескольких зданий в двух-трех милях к северо-западу от Мираншаха. Сотрудники Центра антитеррора вели наблюдение за объектом много дней, пытаясь выяснить, в котором именно доме находится аль-Масри и кто еще делит с ним кров.
В ЦРУ хорошо понимали, что в усадьбе полно мирных жителей: видели, как туда входили, по меньшей мере, две женщины с несколькими детьми. Риск на сей раз был огромен, но и потенциальный выигрыш велик: человек № 3 в «Аль-Каиде»! Так что сейчас или никогда.
Если это действительно он.
Похороны закончились, вестей из Пакистана все не поступало. Панетта засвидетельствовал почтение родственникам Хэнсон, и черный автомобиль директора, выехав с кладбища, направился к северу, прочь от Вашингтона в сторону Балтимора. Панетта ехал на встречу в Агентство национальной безопасности, правительственную службу электронной под-слушки, так что охотой на аль-Масри предстояло руководить оттуда.
Едва Панетта успел войти в здание АНБ, как его позвали к одному из телефонов спецсвязи. У руководства Центра антитеррора оказались свежие новости, но не только хорошие.
– Похоже, это и впрямь тот, кто нам нужен, но могут быть побочные потери, – сообщил начальник Центра, имея в виду женщин и детей, по всем признакам присутствующих в здании, за которым наблюдают дроны.
У Панетты упало сердце. Вечно с этим гадом все через пень-колоду! Позвонил в офис Эмануэля. В Белом доме тоже нервничали.
– Решайте сами, – сказали Панетте.
Директор ЦРУ минутку посидел молча, прокручивая в уме события уходящего дня. Потом вновь взялся за телефон, позвонил директору Центра антитеррора.
– Слушайте, мне надо знать, насколько вы уверены, что мишень выбрана верно, – сказал он. – Это крайне важно.
– На восемьдесят процентов, – отозвался директор Центра. – Может, даже на все девяносто, если вопрос в том, кто именно там засел.
Цифры процентов не порадовали Панетту. Но нельзя упустить хороший случай; другого такого Управлению может не представиться никогда.
– Нет, видно, мне от этого не отвертеться, – после долгого молчания проговорил он. – Даю добро.
Повесив трубку, Панетта попытался сосредоточиться на тематике встречи. А ближе к вечеру получил рапорт о запуске ракет и полном разрушении объекта. Затем последовали сообщения о телах, извлекаемых из-под обломков, и тут он с болью и сожалением узнал, что среди убитых две женщины и ребенок. Что же касается судьбы самого аль-Масри, то об этом Пакистан хранил молчание. До конца дня больше никаких сведений не поступало, утром тоже, не было их и на следующий день.
Затем, в День поминовения, сеть подслушки ведомства ухватила первый клочок разговора, в котором прозвучал намек на разительные перемены в высшем эшелоне «Аль-Каиды», Террористическая группировка потеряла одного из лидеров, о чем вскоре предполагала уведомить своих сторонников через один из излюбленных джихадистских сайтов. 21 мая в результате бомбежки убежища террористов неподалеку от Мираншаха погиб Аль-Масри, отвечавший в группировке за тактику.
Панетта тут же схватил телефон и позвонил своему другу Эмануэлю в Белый дом.
– Рам, – сказал он, – мы только что убрали Номер Три.
Местонахождение № 1 (бен Ладена) и № 2 (аз-Завахири) оставалось неизвестным.
Эпилог
1 мая 2011 года то же самое неистовое стремление отомстить за 11 сентября, которое послужило причиной ужасного просчета в Хосте, привело, наконец, к долгожданной победе. Меньше чем через год после подтверждения гибели аль-Масри закончилась и охота на бен Ладена.
Бен Ладен, как удалось выяснить ЦРУ, прятался не среди пыльных горных круч афгано-пакистанского пограничья, а в зеленом и довольно крупном пакистанском городе под названием Абботабад, который примечателен своим мягким климатом, современными торгово-развлекательными комплексами и высококачественным полем для гольфа. Там, в нескольких часах езды на автомобиле от афгано-пакистанской границы, сторонники бен Ладена выстроили для главаря «Аль-Каиды» похожий на крепость особняк, солидным расстоянием защитив его от стрекота цеэрушных беспилотников, а от соседей укрыв за четырехметровыми стенами с колючей проволокой наверху.
Там бен Ладен обосновался в 2005 году с тремя из пяти жен и как минимум двумя из восемнадцати детей. В доме не было ни телефона, ни интернета, зато при нем имелся тенистый сад для утренних прогулок; была в доме и просторная лоджия с двухметровым барьером, ограждавшим властителя дум террористов от посторонних взглядов, когда он в уединении принимал солнечные ванны. Из окна его спальни, располагавшейся на третьем этаже, открывался вид на капустные поля, луга с пасущимися коровами и скалистые отроги гор, а спутниковая антенна телевизора поставляла ему ежедневную жвачку из мыльных опер на арабском и новостных программ. В марте 2011-го, на шестой год изоляции в этом укрывище, он тихо справил свой пятьдесят четвертый день рождения – скромный такой стареющий мужчина с сединой в бороде и намечающимся брюшком, когда-то притязавший чуть ли не на власть над миром, а теперь запертый на клочке земли не больше футбольного поля.
И не знающий, что даже это крошечное прибежище скоро исчезнет.
За тысячи миль оттуда, в другом зеленом пригороде, десятки самых разных специалистов почти десять лет собирали по крохам информацию, сопоставляли и изучали ее, пока она не сложилась в гигантское мозаичное панно, дающее возможность найти ответ на одну из самых дразнящих загадок эпохи. Впервые со времен теракта 11 сентября 2001 года ЦРУ стало известно, где искать бен Ладена.
Просеиванием улик занимались сразу на трех континентах. Первые сведения поступили из Пакистана, где органами безопасности были схвачены двое деятелей среднего звена «Аль-Каиды», знакомых с внутренним устройством организации. Тут же обоих отправили в секретную тюрьму ЦРУ в Восточной Европе, где один из них на допросе назвал некое имя. Оно возбудило интерес в Лэнгли: Дженнифер Мэтьюс с коллегами по спецподразделению, занимавшемуся персонально бен Ладеном, связала это имя с имеющимися у них данными. В 2007 году к розыскам присоединился тогдашний директор ЦРУ Майкл В. Хейден; однажды утром старшие советники по антитеррору доложили ему о потенциально важном открытии: имя-то оказалось не чье-нибудь, а доверенного курьера «Аль-Каиды», служившего личным связным между бен Ладеном и внешним миром. Оставалось только найти этого человека, и он привел бы их к дверям бен Ладена.
«Похоже, мы вышли на финишную прямую», – сказал тогда один из сотрудников, докладывавших Хейдену.
Хейден понимал, что поиски курьера могут занять месяцы или даже годы, но посчитал это открытие достаточно знаменательным, для того чтобы подробно его рассмотреть на одной из регулярных встреч с президентом Джорджем Бушем и его советниками по национальной безопасности. Вообще-то есть и другие зацепки, думал Хейден, но большая часть из них похожа скорее на заявления граждан, встретивших на улице живого Элвиса Пресли, нежели на разведданные. Этот след представляется куда более обещающим, хотя это еще не прорыв, о чем Хейден открыто предупреждал.
«В нашем деле крики ‘эврика!’ звучат редко, – сказал однажды Хейден. – Просто песочек потихонечку сыплется. В час по чайной ложке».
И впрямь, процесс поисков курьера шел мучительно медленно. Вообще-то этот человек впервые привлек к себе внимание ЦРУ давно, вскоре после событий 11 сентября, когда следствию стало известно о том, что бен Ладен предпочитает слать приказы через личных курьеров, не доверяя ни электронной почте, ни телефону, по которым на него можно выйти с помощью электроники. Пленные афганские боевики говорили о каком-то особо доверенном курьере, молодом пуштунском бизнесмене, известном в кругах «Аль-Каиды» по джихадистской кличке – Абу Ахмед аль-Кувейти. Но ЦРУ понадобилось несколько лет и серия счастливых случайностей – как, например, арест двоих функционеров «Аль-Каиды» в Пакистане в 2004 и 2005-м годах, – прежде чем стало известно его настоящее имя: Шейх Абу Ахмед [58]58
На самом деле его настоящее имя Ибрагим Саид Ахмед.
[Закрыть]. Но что толку? Все равно ведь, где искать этого Абу Ахмеда у руководства ЦРУ не было ни малейшего представления.
В 2007 году (у руля тогда был еще Хейден) ЦРУ затратило огромные усилия на поиски загадочного курьера. Агентство национальной безопасности, с его компьютерными сетями и возможностями глобальной подслушки, обшаривало в поисках Абу Ахмеда линии телефонной и интернет-связи. А в Центре антитеррора ЦРУ команда наводчиков на цель во главе с Элизабет Хэнсон по крупинкам выстраивала «профиль» этого человека, тщательно вычитывая протоколы допросов в поисках зацепки, которая могла бы привести к какому-нибудь его родственнику, партнеру по бизнесу или хотя бы указать, из какого города он родом. Поиски продолжались и в конце 2009-го, когда Мэтьюс и Хэнсон, находясь в это время в Хосте, обратили внимание на другой возможный путь проникновения в ближний круг бен Ладена – через иорданского агента Хумама аль-Балави.
Спустя несколько недель, после того как прах Хэнсон упокоился на кладбище, ЦРУ, наконец, вскрыло богатую жилу. В начале лета 2010-го АНБ вело рутинную прослушку телефона некоего пакистанца, подозреваемого в терроризме, и вдруг тот соединился с абонентом по имени Шейх Абу Ахмед! Дальнейшее было делом техники. Через несколько дней стал известен пешаварский адрес этого Абу Ахмеда, а также марка и номер его машины. Затем, в августе, оперативники из службы наружного наблюдения проследовали за ним до его основного жилья – подозрительно огромного укрепленного комплекса в Абботабаде, окруженного высокими стенами с колючей проволокой на столбиках по верху. Многие особенности жилища смотрелись странно, в том числе отсутствие подсоединения к линиям телефона и интернета; еще более странной выглядела склонность хозяина сжигать мусор, вместо того чтобы выставлять его на улицу. По всем признакам в главном трехэтажном здании проживало, по меньшей мере, три семьи, причем главой одной из них был высокий бородатый мужчина, которого – это надо же! – никогда не видели с наружной стороны ворот.
С этого момента ЦРУ со всем вниманием принялось за выяснение личности бородатого.
Всю осень и зиму длилось изучение его обиталища, причем процесс этот шел под непосредственным наблюдением директора ЦРУ Леона Панетты и его ближайших помощников: усадьбу изучали с помощью спутников, изощренной системы подслушки и агентов, действовавших на местности. Не раз камерам Управления удавалось заснять загадочного мужчину, который расхаживал по окруженной стенами территории. Все в нем совпадало с описанием бен Ладена, вот только качественных снимков его лица получить не удавалось.
В марте 2011-го – будто нарочно ко дню рождения бен Ладена [59]59
10 марта 1957.
[Закрыть]– Панетта сделал несколько предварительных сообщений членам Совета по национальной безопасности. Он признавал: в том, что обитатель усадьбы в Абботабаде и есть главарь террористов, твердой уверенности пока нет. Сам Панетта оценивал эту вероятность процентов в шестьдесят-восемьдесят, не более.
Ну и что, горячился он, разве этого мало?
«Если все сложить и взвесить, – вспоминал потом Панетта свои слова, которыми он убеждал чиновников Белого дома, – то получится, что большей уверенности у нас не было со времен Тора-Боры! Поэтому совершенно ясно, что мы просто обязаны действовать. – И продолжил: – На мой взгляд, нами достигнута грань, за которой проведение дальнейшей разведки ничего уже не дает».
2 мая в ноль часов с минутами по афганскому времени, теплой влажной ночью, едва освещаемой узким серпиком луны, два необычайным образом модифицированных бесшумных вертолета «Сикорски-МН-60К пэйв хоук» [60]60
Слово «пэйв» (PAVE) в названии вертолета говорит о наличии на его борту авионики, автоматически задающей точное направление движения (Precision Avionics Vectoring Equipment).
[Закрыть]скользнули через границу и направились к Абботабаду. Это было началом операции «Копье Нептуна». Все 160 километров пакистанской территории вертолеты пронеслись одним духом, чуть не цепляя верхушки деревьев и точно следуя за рельефом горных отрогов, чтобы избежать обнаружения пакистанскими радарами. В Америке о полете знали лишь несколько десятков человек, большинство из которых в это время, расположившись вокруг огромного стола в большом конференц-зале под названием «ситуэйшн рум» на первом этаже Белого дома, следили за выполнением операции по видеокартинке на гигантских ТВ мониторах в режиме реального времени. На отдельном экране можно было видеть Панетту, в обязанность которого входило комментировать происходящее из своего командного центра на другом берегу Потомака, в Лэнгли.
Президент Барак Обама в рубашке без галстука и домашней куртке сидел, подавшись вперед и опираясь локтями на колени. Хмурясь, он глядел на экран и почти все время молчал, слушая, как Панетта в который раз разъясняет подробности хода операции и повторяет об ее невероятной опасности. Обама и сам все прекрасно понимал: тремя днями раньше в том же помещении его исчерпывающим образом проинформировали советники по национальной безопасности, предоставив длинный список возможных осложнений, многие из которых могли стать угрожающими. Обаме сказали, что, если просто нанести по дому удар – например, ракетой, пустив ее с «предатора», или бомбой с незаметного для радаров бомбардировщика, – это было бы для американцев много безопаснее. Однако под бомбами почти наверняка погибли бы женщины и дети, в Пакистане поднялась волна протестов, а у граждан Америки не было бы полной уверенности, что намеченный персонаж уничтожен. С другой стороны, вторжение американцев в усадьбу может окончиться большой катастрофой. Военнослужащие США могут быть убиты или захвачены в плен «Аль-Каидой», могут быть втянуты в вооруженное противостояние с местным гражданским населением и, наконец, их могут разбомбить самолеты пакистанских ВВС: в авиации Пакистана знать не знают о секретной вылазке американцев. Кроме того, может выйти так, что американцы, успешно пробившись на территорию усадьбы в Абботабаде, обнаружат там совершенно не того человека – высокого стареющего мужчину, лишь отдаленно похожего на бен Ладена.
Прежде чем решиться испытать судьбу, Обама всю предыдущую ночь думал, взвешивал риски. Нет, все же он пошлет туда спецназ – «морских котиков», хорошо натренированных коммандос, которые обрушатся на бен Ладена, прилетев прямо с базы в Виргиния-Бич, которую когда-то называл своим домом Джереми Уайз.
За продвижением двух «пэйв хоуков» президент и его советники следили в нервном молчании. Около часа ночи, как и было намечено, два вертолета с двумя дюжинами спецназовцев и пилотами на борту с тихим шелестом подлетели к пригородам Абботабада, но тут произошла неприятность. По плану один геликоптер должен был зависнуть над главным зданием, чтобы коммандос по веревкам десантировались на крышу. Однако из-за технического сбоя этот вертолет совершил жесткую посадку на внешнем дворе, ударившись хвостом о бетонную ограду и безнадежно сломав хвостовой пропеллер. Пришлось десантникам из обоих вертолетов карабкаться на стену и спрыгивать с нее во двор, сразу попадая под автоматный огонь. Шум и грохот падения вертолета разбудил одного из телохранителей бен Ладена, жившего на той же территории, и он начал поливать очередями одетые в черное фигуры, в кромешной тьме лезущие через стену.
Оснащенные приборами ночного видения, американцы быстро завалили стрелка, убив и какую-то женщину, попавшую под перекрестный огонь. Еще двоих мужчин убили во время штурма главного здания; в их числе был и тот, который в комментариях официальных лиц США фигурировал потом, как взрослый сын бен Ладена.
Минуты тикали, а «котики» все еще не видели того, за кем явились. Зачистку территории вели двумя группами, одна из которых принялась методично осматривать каждую комнату на каждом этаже главного здания. С этого момента и, как всем показалось, на долгие часы экраны телевизоров в конференц-зале потухли.
«После того как спецназ вошел на территорию убежища… могу сказать вам только, что тут пошел период времени, примерно двадцать-двадцать пять минут, когда мы, в общем-то, толком не знали, что там происходит, – вспоминал потом Панетта. – А некоторые моменты были очень напряженные!»
Пройдет не один день, прежде чем станут известны все детали кровавой схватки, которая произошла на третьем этаже здания. Продвигаясь медленно, чтобы не нарваться на растяжку, одна из групп «котиков» поднималась по лестнице, преодолевая устроенные на ней нагромождения из беспорядочно наваленных предметов, пока не оказалась у входа в последнюю из трех отдельных жилых квартир. Выбив дверь, двое шедших впереди солдат ворвались в комнату и увидели, что к ним устремилась одетая в темный халат фигура. Один из солдат нажал на спуск, и фигура упала, оказавшись женщиной, раненой в ногу. За ней американцы заметили высокого мужчину с длинной бородой, в которой проглядывала седина. На мужчине были свободные, пакистанского покроя, пижамные штаны и камиз. Мужчина не прятался и не был вооружен, просто стоял, но смотрел вызывающе. Обученный десантник принимает решение за долю секунды. Желания сдаться мужчина не выражает. Вдруг на нем пояс смертника?
Первая пуля угодила бородатому в грудь. Следующая пробила лоб над левой бровью, отколов большую часть лобной кости.
Слушателям в Белом доме и Лэнгли понять что к чему по приглушенным звукам боя было невозможно. Выстрелы стихли, опять потекли минуты, теперь почти беззвучные, а затем из динамиков раздался мужской голос.
«Видео на Джеронимо», – произнес голос, используя заранее оговоренные кодовые слова. Подтверждая, что это бен Ладен.
В считаные минуты «морские котики» уже сидели в вертолетах (вместо разбившегося пригнали третий вертолет), загрузив туда, помимо окровавленного трупа бен Ладена, большое количество захваченных в убежище компьютерных носителей.
Вся наземная часть операции продолжалась сорок минут. В момент, когда геликоптеры пересекли границу, оказавшись в воздушном пространстве Афганистана и вне досягаемости пакистанских перехватчиков, собравшиеся в конференц-зале Белого дома не удержались от рукоплесканий.
– Мы с ним покончили, – резюмировал Обама.
На следующее утро миллионы американцев, проснувшись, узнали о смерти бен Ладена. Панетта все еще сидел в Лэнгли, составляя краткий меморандум, который в этот же день будет доведен до сведения всех сотрудников ЦРУ по всему миру. В основном меморандум содержал поздравления и похвалы всем сотрудникам и сотрудницам Управления, способствовавшим достижению цели, которая не давалась им почти десять лет.
«Сегодня мы избавили мир от самого зловредного террориста нашей эпохи», – так начиналось уведомление Панетты.
Затем в трагическом ключе Панетта воздавал должное сотрудникам ЦРУ, которым не привелось дожить до того момента, когда их работа принесла плоды.
«Наши герои, погибшие в Хосте, – писал он далее, – по-прежнему с нами, их дух жив в нашей памяти, в этот счастливый миг они радуются вместе с нами».
Но битва еще не окончена, Панетта это понимал. В «Аль-Каиде» появится новый человек № 1. И почти наверняка будут предприняты ответные вылазки, может быть, даже весьма серьезные. Но не сегодня.
Было благостное майское утро, солнце сияло точно так же, как год назад на Арлингтонском кладбище, и Панетта позволил себе немного расслабиться, насладиться победой. Жизнь на планете стала чуть-чуть безопаснее, по крайней мере на время, а те молчаливые обеты, которые он приносил на могилах восьми американцев и иорданца, теперь исполнены.
«Мы обещали, – написал Панетта в конце, – и сдержали слово».
