Текст книги "Нечестивые джентльмены (ЛП)"

Автор книги: Джинн Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– Чувствуешь? – спросил Белимай.

– Да.

Несмотря на спешку, Харпер не мог сдержать изумления. Вокруг него тёмная пустота ночи сменила облик.

Потоки ветра отсвечивали насыщенными тонами лилового и синего. Они прокатились по Харперу, касаясь горящей кожи и ероша волосы, будто любопытные пальцы. Капельки дождя и едкие запахи парили на ветру, словно тысячи сверкающих бусин.

Комнатку огласил ещё один громкий треск. На этот раз от разлетевшейся на щепки под взмахом топора деревянной двери люка. Стоящий на ней ящик задребезжал от удара.

– Нам нужно уходить. – Белимай вспрыгнул на оконную раму и нырнул в пустоту.

Харпер забрался следом. И на одну долгую секунду замер на корточках на подоконнике, уверяя себя, что не прыгает навстречу смерти. Ветер обхватил его тело и тянул за руки. Белимай оглянулся, окружённый завихрениями воздуха. Харпер сделал глубокий вдох и шагнул в объятия ночи.

В первый миг он стал падать. А затем снизу вдруг налетел порыв ветра и поднял его в небо. Под ногами перекатывался и поднимался волной воздух. Харпер кружился и метался туда-сюда, как капли дождя, которые вместе с ним подхватывал ветер. От каждого взмаха рук тело кидало в новом направлении. Он взмывал от одного стремительного потока до другого, не зная, как контролировать свой полёт.

За считанные секунды Харпера отнесло далеко за пределы городских башен и дымящих труб. Идущие от реки порывы ветра подхватили и мягко подняли его выше. Прожекторы Белой капеллы сверкали, как далёкие звёзды. Воды реки под ногами двигались, словно блестящая сороконожка. Желудок щекотало смесью страха и опьянения. Харпер закрыл глаза, сосредоточившись на лавировании между колоннами вращающегося воздуха.

Он почувствовал, как на запястье сомкнулись пальцы Белимая. Бросил взгляд через плечо и увидел, как тот парит рядом, держа его за руку. Харпер расслабился и задвигался в такт, повторяя за ним почти незаметные повороты и наклоны, чтобы, как и он, скользить между воздушными потоками. Полёт вместе с Белимаем разбудил какой-то инстинкт глубоко в крови. Природное знание того, как управлять вздымающимися волнами ветра, растеклось по телу.

Харпер развернулся и медленно поплыл назад к сверкающим огням города.

– Куда теперь? – спросил Белимай.

– К Ричарду Уотерстоуну. Надо отнести ему его сенсационную новость.

Харпер почувствовал, как рот сам собой расплывается в широкой улыбке. Ленты ветра щекотали его раскинутые руки. Он засмеялся. После всего случившегося следовало бы чувствовать боль и измождение, но в данный момент Харперу казалось, что в его жизни просто не может больше произойти ничего плохого.

Белимай бросил на него взгляд и тоже рассмеялся.

– С чего вдруг такая радость? – спросил он.

– Я просто понял, какая сегодня прекрасная ночь.

Харпер подобрался ближе и поцеловал его.

Эпилог: Солитер

Глубокое красное свечение просочилось сквозь шторы и залило комнату, пока солнце медленно падало в объятия вечера. Я перебирал колоду карт, аккуратно помечая тузы. Других занятий не предвиделось. Моё ожидание растянулось уже на два с лишним часа, которые прошли в попытках сохранять видимую непринужденность. Я закинул ноги на стул и намеренно съехал чуть ниже.

На лестнице раздался звук шагов, потом до меня донёсся запах мыла и выделанной кожи. Дверь тихо приоткрылась, и внутрь вошёл Харпер. Положил фуражку на вешалку, следом повесил своё тяжёлое пальто. Он выглядел усталым, как и всегда.

– А, это ты? – спросил я.

– Разве меня так долго не было, что ты уже успел забыть?

– Как бы я смог? Твоё имя каждый день мелькает в газетах. – Я отложил колоду в сторону. – Судя по последней статье, полагаю, тебя есть с чем поздравить?

– Полагаешь? – Харпер стянул перчатки и бросил их на кипу газет, лежащих передо мной на столе.

– Газетчикам уже случалось ошибаться, – сказал я.

– Да. Что правда, то правда.

Харпер упал в кресло напротив моего. Он прикурил сигарету и глубоко затянулся. Правая рука сгибалась уже почти как здоровая. Только толстый красный шрам через всю ладонь остался свидетельством серьёзной гнойной раны.

– Твоё второе имя написали с ошибкой, кстати говоря.

– Да? – Харпер, сощурившись, окинул взглядом груду бумаг. – Иуваал. Хорошо хоть не Иуда. Ну и пусть их. Я просто рад, что наконец-то расправился со слушаниями и судебным процессом.

– Значит, всё закончилось?

– Со всем покончено. Я лично сегодня днём был у виселицы, чтобы убедиться. Настоятель совершенно точно мёртв, и его дело закрыто.

Если верить газетам, настоятель Грили приказал капитану Брэндсону убрать лорда Седрика, чтобы не придавать огласке подписанное последним признание. Согласно которому, оказывается, оба они были замешаны в убийстве несчастной девушки. Журналисты выставляли Седрика добрым человеком, жизнь которого подорвали секундный гнев и ужасное стечение обстоятельств. А вот настоятелю Грили отводилась крайне зловещая роль. В статье даже присутствовал намёк, что он шантажировал лорда смертью племянницы.

Это было блестящее художественное произведение, сотканное Харпером из признаний и крошечной улики. Я особенно отметил деталь с револьвером Брэндсона, оставленным на месте убийства лорда Седрика.

Если б ему хотелось, Харпер мог бы позволить себе немного хвастовства или самодовольства. Он несомненно достаточно потрудился и их заслужил, но вместо этого был молчалив и задумчив. И вёл себя так, словно у него осталось ещё одно незаконченное дело. Я начал тасовать колоду, чтобы чем-то занять руки.

Газеты упоминали и кое-что другое, но я ждал, когда Харпер сам об этом заговорит.

– Сыграем в карты? – предложил я.

– Подожди немного. Так хорошо просто сидеть тут и ничего не делать.

– Не так-то это и просто, чтоб ты знал. Я уже две недели пытаюсь просто сидеть, ничего не делая.

– У тебя здесь стало заметно лучше. Перекрасил стены в белый?

– Нет, просто помыл.

– А-а…

Харпер не слишком прислушивался к беседе. Я достаточно хорошо его знал, чтобы распознать, когда он пытается подвести разговор к неприятной теме. Руки сами разложили карты для солитера[1]. Харпер какое-то время молча курил.

– Я удивился, сколько людей пришло посмотреть на его повешение, – сказал он в итоге. – Даже не думаю, что он заметил меня в толпе.

Я не знал, что на это ответить. Весь прошедший месяц Харпер полностью посвятил рьяному уничтожению настоятеля. Он сутками просиживал в доме правосудия, давая показания и предъявляя доказательства. Казалось, всё, что ему надо – это публичная казнь Грили. И вот он её получил. Настоятеля не постигло наказание за все его настоящие преступления. Нанесённый им вред так никто и не исправил. Единственное, что дала Харперу казнь – это месть. Я не мог сказать, было ли её достаточно.

– Сюда можно положить королеву, – предложил он, пока я крутил карты в пальцах.

Я кивнул и так и сделал.

Длинные колонки цифр и мастей равномерно разрастались. Наконец у меня осталось только две карты, и ни одна из них не подходила.

– Можно обменять их на другие из колоды, – сказал Харпер.

– Советуете мне жульничать против самого себя, капитан?

– Мне говорили, это обычная практика.

Он сделал последнюю затяжку и затушил сигарету об газету. В воздухе заклубился запах жжёной бумаги и табака.

– Сегодня не хочется.

Я отложил обе карты в сторону.

– Мне показалось, или у тебя правда там лежит бутылка вина? – спросил Харпер, пока я складывал карты обратно в одну стопку.

– Лучшее из Подземелий Преисподней. Будешь?

– Думаю, да.

Харпер коротко улыбнулся. Ему шла улыбка. Она разглаживала линии от усталости и переутомления, которые залегли в уголках его глаз.

Я встал, откупорил бутылку и передал её Харперу.

– Без бокала? – спросил он.

– Их разбили все до единого. Никак не раздобуду новых. Как насчёт миски? – предложил я, думая, что его это повеселит.

– И так хорошо.

Я вернулся в кресло и стал наблюдать, как Харпер осторожно берёт бутылку левой рукой. Это выглядело на удивление естественно. Сделав глубокий глоток, он отставил вино в сторону.

– Ты нашёл Эдварда? – спросил он.

– Да. У него всё нормально. Как и у твоей сестры.

– Они до сих пор не наткнулись друг на друга?

– Наткнулись.

Я заткнул горлышко пробкой, чтобы плотный запах не проник в комнату.

– И? – не выдержал Харпер.

– И твой зять, видимо, святой. Он начал работать с Добрыми Согражданами. А кроме того, кажется, помирился с твоей сестрой. У них всё довольно неплохо.

– Рад слышать, – кивнул Харпер.

– Вино от Сариэля. В знак благодарности.

Харпер снова кивнул, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, а я продолжил тасовать карты. Я не стал его трогать и разложил ещё один пасьянс. Рано или поздно Харпер расскажет то, что мне и так уже известно из газет. Можно было бы не оттягивать и самому завести речь, но какой в том смысл? Как и он, я не возражал против того, чтобы подождать.

Мне нравилось просто сидеть вместе с ним. Так легко, не тягостно.

– Белимай, – наконец сказал он.

– Да, – поднял я взгляд в ответ. Его глаза до сих пор были закрыты, голова чуть наклонена, словно он вот-вот провалится в сон.

– В газетах писали ещё что-нибудь обо мне?

– Кроме того, как отважно ты служил на благо Правосудия и какой у тебя мужественный профиль?

– Да, кроме этого. – Голос Харпера звучал серьёзно, но сам он по-прежнему полулежал в кресле.

– Упоминали, что тебе могут предложить чин настоятеля. Не исключено, что в Доме Инквизиции Ковенант. – Я опустил глаза на карты.

– Мне предложили.

– О. Что ж, тогда ещё раз поздравляю.

Я отложил карты в сторону. Аббатство Ковенант находилось далеко от Подземелий Преисподней и далеко от меня. Будучи тамошним настоятелем, Харпер вряд ли мог бы появляться на людях в моём обществе. Или в обществе любого Блудного.

Я понял, что его последнее незаконченное дело касалось меня.

– Так когда ты уезжаешь?

– Я не принял предложение.

– Не принял?

Я был настолько готов к другому ответу, что не сразу понял, о чём он говорит.

– Нет. Я подал прошение об отставке.

– Ты что?

– Я ушёл в отставку. – Харпер открыл глаза и посмотрел на меня. – Покончил с Инквизицией так же окончательно, как и настоятель Грили.

– Почему? – уставился я на Харпера.

Он ничего не сказал. Просто несколько мгновений молча смотрел на меня, а потом отвернулся и откупорил бутылку. Глотнул ещё вина, поднял пробку правой рукой и аккуратно затолкал её в горлышко.

– Если не хочешь говорить – не надо, – сказал я, когда молчание затянулось. И сдал себе ещё карты – никчёмную комбинацию двоек, вальтов и четвёрок. Я скривился и бросил их на стол.

– Ты же знаешь, что Брэндсон не нанимался на корабль и не сбежал, да? – спросил Харпер.

– Я решил, что ты его убил. А что?

Харпер опустил глаза на свою ладонь со шрамом, потом задержался на бутылке вина, а затем перевёл взгляд обратно на меня.

– Тебя не волнует, что я убил двоих и подделал доказательства только ради того, чтобы увидеть публичную казнь настоятеля Грили? Только чтобы утолить свою жажду мести?

Меня это не волновало абсолютно, но могу понять, почему тревожился он.

– Преступлений у настоятеля было более чем достаточно, чтобы заслужить свою участь сполна. И то же самое, думаю, можно сказать и про лорда Седрика и капитана Брэндсона. Мы оба знаем, что других способов заставить их понести наказание не существовало, – ответил я Харперу.

– Брэндсон был просто идиотом.

Он отпил ещё вина.

– Харпер, – сказал я, – он это заслужил. Поверить не могу, что ты так не считаешь.

– Я знаю, что заслужил, – спокойно ответил он.

– Тогда к чему был весь этот разговор? – возмутился я.

– Я рассказываю тебе, почему подал в отставку.

– А. – Я снова поменял местами карты. – И почему же?

– Я знал, что настоятель Грили защищал лорда Седрика, потому что они были друзьями, но до сегодняшнего дня никогда не отдавал себе отчёта, что и сам мог бы сделать подобное. Как и со Скотт-Беком. Ему настоятель тоже помогал и покрывал его дела, потому что тот был его другом.

– Ублюдком он был. Все они, – сказал я. Довольное лицо Скотт-Бека, когда он склонился надо мной и вспорол моё тело, до сих пор слишком легко всплывало в памяти.

– Да, но сами-то при этом считали, что поступают правильно…

– И ошибались, – отрезал я.

– Ты дашь мне договорить или нет?

– Ладно-ладно, продолжай. «Они считали, что поступают правильно…»

– В точности как я верю, что прав…

– Но ты-то действительно прав, – быстро вставил я.

– Белимай.

– Ладно, договаривай. Больше перебивать не буду.

Я откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.

– Я только хочу сказать, как понял, что тоже теоретически способен сознательно нарушить закон, как и настоятель. – Харпер быстро глотнул вина. – Давай посмотрим правде в глаза, Белимай: из меня вообще неважный священник, а уж инквизитор… Букву закона, пожалуй, не назовёшь моей сильной стороной. И это не изменится даже с чином настоятеля. В своём роде я буду ничем не лучше Грили.

– И поэтому ты подал в отставку, – уточнил я.

– Поэтому я отказался становиться настоятелем. А подал в отставку просто потому, что больше не хочу продолжать там работать. Я устал от всего этого, – покачал Харпер головой.

– И что теперь?

– Теперь? Мне просто хочется быть счастливым. Радоваться жизни.

– Быть счастливым, говоришь, – с подозрением протянул я. Какая обманчиво простая фраза. Она могла означать что угодно. – И как же ты планируешь быть счастливым?

– А как ты? – перевёл он вопрос на меня.

– Я тебе не тот, у кого для всего заготовлен план. Это по твоей части.

– Верно, – признал Харпер.

– Так и каков план?

Я поднял последние сданные карты. Всё такие же крайне неудачные, но мне хотя бы нашлось, чем занять руки.

– Я возвращаюсь обратно в усадьбу Фостер. Она моя, и мне давно пора привести её в порядок.

– Стало быть, простая жизнь сельского землевладельца?

Я плюнул на имеющиеся карты и достал три новых из колоды. Харперу-то никто не запрещал идти, куда пожелает. Или найти своё счастье, где пожелает. От досады я шлёпнул картами рядом с оставшейся колодой.

– Разве тебе не хотелось бы уехать отсюда, будь такая возможность? – спросил он.

– Что, вот так взять и бросить смог и Инквизицию?

Разумеется, мне хотелось. Не существовало ни одного Блудного из тех, кого я знаю, кто бы не мечтал выбраться из города, но нам путь преграждали законы и стража.

– Тебе бы пришлось оставить позади свой дом, друзей… вообще всё, – сказал Харпер. – Знаю, что многого от тебя прошу, но я должен.

– Ты серьёзно? – Я уставился на Харпера. – Серьёзно хочешь, чтобы я уехал с тобой?

– Ты без меня не собирался уходить с колокольни Белой капеллы, – ответил он. – Почему я тогда должен бросать тебя здесь?

– Это едва ли равноценные вещи.

– Мы можем уехать сегодня, пока моё имя всё ещё числится в списках действующих инквизиторов. Надо только обменяться пальто. Клерки на станции Грин Хилл и так думают, что ты – это я.

– Харпер, а что если мы приедем в твоё поместье, а там…

– Нас обнаружат? Мы подвергнемся атаке от армии саранчи? – Он пожал плечами. – Кто знает, что случится, но я хочу посмотреть. А ты, Белимай?

– Что если мы увидим, что друг друга на дух не переносим? – спросил я.

– Дом большой. Что-нибудь придумаем, уверен.

– Я серьёзно.

– Ты слишком серьезен.

Харпер стянул с плеч инквизиторскую шинель и бросил её мне.

– Люди всё равно узнают… – предупредил я его.

– Не узнают, если мы будем осторожны.

– Не всё так просто, Харпер.

– Всё именно так. Просто пойдём со мной.

Я уставился на него, пытаясь представить, что бы сделал, если бы отказался. Я не настолько трепетное создание, чтобы взять и зачахнуть от горя, и смог бы пережить его потерю. Вот только мне не хотелось.

Наконец я надел шинель. Она всё ещё хранила тепло тела Харпера и знакомый запах его кожи. Я застегнулся и расправил воротничок. Мне вполне подошло.

Конец

Переводы сайта http://best-otherside.ru/