Текст книги "Шифр Магдалины"

Автор книги: Джим Хоган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– Ну что, получил удовольствие? – спросила она.

– Какое там удовольствие! – ответил он. – Кошмар!

Протянув руку, она взяла папку и стала перелистывать материалы, задерживаясь на фотографиях.

– Что ты будешь с этим делать? – спросила она.

– Не знаю, – ответил Данфи. – Наверное, ничего.

– В таком случае… можно я возьму их себе?

Он задумался.

– Собственно, почему нет? Бери.

Клементина улыбнулась и встала из-за стола. Повернувшись, она подошла к прилавку и сказала служащему, что хотела бы воспользоваться одним из компьютеров. Он дал ей членскую карточку, и она заполнила ее на имя Верушки Белл. Служащий взял с нее плату в полторы тысячи песет и подвел к компьютеру. Устроившись поудобнее, она вошла в Интернет и с помощью поисковой системы «Альтависта» стала искать адрес в Лондоне.

Ей потребовалась всего минута, чтобы найти его. Затем Клементина извлекла из сумки большой конверт. Наклеив на него множество марок, написала отысканный адрес. Закончив с этим, вернулась к столу, за которым сидел пребывающий в полном недоумении Данфи, вложила папку в конверт, запечатала его и с довольной улыбкой сказала:

– Нам, случайно, не пора?

Данфи взглянул на то, что она написала:

Общество «За гуманное отношение к животным»

Паркгейт-Хаус 10

Брумхидл-Роуд

Лондон, юго-западный р-н 18

Англия

– Ты уверена, что поступаешь правильно? – спросил он.

Она улыбнулась:

– Абсолютно.

24

Их самолет уже летел над просторами Атлантического океана, Европа и Африка исчезли где-то позади. Данфи смотрел в иллюминатор на бескрайнее голубое пространство. На земле есть места, где можно легко затеряться, подумал он. Ведь такое очень часто происходит. Ты можешь поселиться там, где твои преследователи не имеют никакой власти. Например… в Кабуле, Пхеньяне, Багдаде…

Проблема состоит лишь в том, что во всех перечисленных местах ощущается явный недостаток тех удобств и удовольствий, без которых Данфи и Клементина вряд ли могли себе представить нормальную жизнь человека двадцатого века. К примеру, арахиса, жаренного в меду; надежно функционирующего водопровода. Ну что ж, ничего не остается, как только попытать счастья на Тенерифе, пусть и у черта на куличках, но уж по крайней мере с обилием арахиса, жаренного в меду.

Расположенный на расстоянии сотни миль от самой южной оконечности Марокко, Тенерифе является самым крупным островом Канарского архипелага. Известный во всем мире своими живописными и удивительно разнообразными пейзажами (от выжженного солнцем побережья до самой высокой вершины «Испании»), Тенерифе тем не менее пользуется дурной славой из-за неумеренного наплыва туристов и излишне свободной ночной жизни, которая, как утверждают очевидцы, начинается почти сразу же после завтрака. Данфи, уже дважды побывавший на острове, одновременно и любил, и ненавидел его.

Примерно через час после вылета к ним подошла стюардесса и, наклонившись над Клементиной, извлекла поднос Данфи из кармана у его сиденья. Накрыв поднос белой льняной салфеткой, она протянула Джеку меню и спросила, не желает ли он шампанского. Он отказался. Тогда она с тем же вопросом обратилась к Клементине, и та ответила, что предпочла бы перье.

– А ты уже решил, где мы остановимся? – спросила она.

Данфи пожал плечами:

– Найдем место.

– А что потом?

– Потом? Ну потом, я думаю, мы будем играть по тем правилам, которые предложит нам жизнь. – Увидев, что она недовольно нахмурилась, он продолжал: – После того как я поговорю с Томми, надеюсь, у меня появятся более ясные планы.

– А почему бы нам просто не обратиться в газеты? – спросила Клементина.

Данфи не смог сдержать улыбку.

– Примерно как в «Трех днях Кондора»?

– Я ведь только предложила, – ответила она. – Нечего меня высмеивать.

– Я тебя не высмеиваю, – сказал он. – Но газетчики нам не помогут.

– Откуда ты знаешь?

– Уж поверь мне на слово.

– А почему бы тогда не сбросить всю информацию в Интернет? Тебе никто не сможет помешать, зато весь мир ее прочтет.

Данфи задумался. На секунду. Затем отрицательно покачал головой:

– В Интернете и так уже, наверное, миллион шизофренических сайтов. Летающие тарелки, чупа кабра, сатанинский секс… Пожалуй, у каждого, от «снежного человека» до Зорро, есть своя домашняя страничка. Поэтому нашу жалкую жалобу скорее всего просто никто не заметит. Да и никого не заинтересует, есть ли у нас какие-либо доказательства или нет. Подумаешь, файлы! В наше время у всех есть какие-нибудь файлы.

Стюардесса принесла Клементине минеральную воду и спросила, что они хотели бы на обед: телятину или лингвини? [58]58
  Разновидность вермишели.


[Закрыть]Клем выбрала лингвини, а Данфи предпочел телятину. Когда стюардесса ушла, Клементина повернулась к нему и с осуждением воскликнула:

– Как ты можешь?

Данфи не понял.

– Что? – переспросил он.

Она отвернулась.

– Как я могу что? – повторил Данфи.

Девушка протянула руку к карману, расположенному в спинке сиденья перед ней, и достала оттуда потрепанный номер журнала.

– Есть телятину! – процедила она сквозь зубы.

Отвернувшись от него, Клементина открыла журнал и начала читать, накручивая на палец завиток волос и не обращая на Данфи никакого внимания.

– Телята – детеныши коров…

– Мне нужно немного поразмяться, – сказал Данфи и, встав, медленно прошел в заднюю часть салона, чувствуя, как дрожит под ногами пол. Остановившись у кухни, он подозвал стюардессу и изменил заказ.

– Думаю, мне лучше взять лингвини.

Стюардесса улыбнулась и кивнула.

Проходя из салона бизнес-класса в салон эконом-класса, Данфи обратил внимание на сигаретный дымок, поднимавшийся из задней части самолета, где группа людей прогуливалась у туалета. Оглянувшись, он заметил, что самолет отнюдь не набит пассажирами, как ему показалось поначалу. Публика летела весьма разношерстная. Здесь были мамаши с детьми, бизнесмены, студенты, туристы и арабы. Группа примерно из шестидесяти английских путешественников шумно развлекалась: они много пили и играли в карты. Примерно на трети из них были одинаковые красные кардиганы с чем-то вроде герба на груди. Протискиваясь мимо них по проходу, Данфи узнал, что летит одним рейсом с представителями «Священного ордена Утесника». Видя замешательство Джека, один из них оторвал взгляд от своих карт и улыбнулся.

– Игроки в гольф, – пояснил он.

Двигаясь дальше по проходу, Данфи остановился у запасного выхода, присел на колени и выглянул в маленькое окошко. Далеко-далеко внизу во всех направлениях простирались сверкающие океанские просторы, их лазурная поверхность была покрыта белыми крапинками пенистых волн и пересечена путями грузовых судов. Около минуты Джек созерцал панораму, пытаясь ответить на вопрос, сердится ли на него Клементина.

Потом встал, потянулся и отправился в обратный путь. Он уже почти дошел до небольшой занавески, что отделяет бизнес-класс от эконом-класса, как вдруг почувствовал на затылке чей-то взгляд. Обернулся, и его глаза встретились с глазами мужчины среднего возраста с волосами платинового цвета и плохой кожей.

Белокурый!

А вон там впереди, рядом с переборкой спит на своем сиденье Качок.

«Черт бы вас всех побрал!» – подумал Данфи. Он почувствовал, как в крови резко, подобно приливу, подскочило содержание адреналина, затем наступил спад, потом снова прилив.

Он не знал, что делать. Как они нашли его? И что теперь его и Клементину ожидает после приземления в Тенерифе? И тут, к своему полнейшему изумлению, Данфи обнаружил, что направляется к Белокурому.

– Здесь свободно? – спросил он и, не дожидаясь ответа, перешагнул через ноги шпика и опустился на сиденье рядом с ним. – Вы говорите по-английски? – продолжал Данфи попытки завязать разговор, поднимая подлокотник, разделявший их.

Мужчина кивнул. Сглотнул.

– Прекрасно, – произнес Джек, – так как очень важно, чтобы вы меня правильно поняли. Если вы мне не скажете правду, я сверну вашу мерзкую шею прямо здесь. Вы поняли? Шею! Le cou! [59]59
  Шея (фр).


[Закрыть]

Мужчина начал испуганно оглядываться по сторонам, словно в поисках помощи, затем потянулся к ремню безопасности и попытался расстегнуть пряжку.

– Прекратите, пожалуйста, – проговорил он с тяжелым эльзасским акцентом. – Иначе я позову la hôtesse. [60]60
  Стюардесса ( фр.).


[Закрыть]

Отказавшись от дальнейших попыток отстегнуть пряжку ремня, он потянулся к кнопке вызова обслуживающего персонала, но застыл на полпути, как только левая рука Данфи вцепилась ему в яйца и… сильно надавила.

Глаза мужчины вылезли из орбит и грозили вообще лопнуть, когда Данфи надавил еще больше.

– Пожалуйста!

Данфи сдавил еще.

На сиденье напротив маленький мальчик потянул мать за рукав и указал на Данфи и Белокурого. Данфи улыбнулся ему так, словно всего лишь весело шутил со своим соседом. Наконец он ослабил хватку, и эльзасец с облегчением выдохнул.

– Как вы меня нашли? – спросил Данфи.

Белокурый зажмурился, затем замигал и затряс головой. Он глубоко вздохнул и сказал:

– Девушка.

– Какая девушка?

– Англичанка. Когда она приехала в Цюрих, я узнал ее по Джерси.

– Значит, вы следовали за мной…

– От Сент-Элье до Цюриха. Потом вы потеряли нас в отеле. Но… она приезжает туда, и мы следуем за ней. – Он произнес эту фразу, как некий упрек, словно критикуя способности Данфи.

– Я не знал, что вы видели ее на Джерси, – объяснил Данфи.

– Да. Мы видели ее. Ее трудно забыть.

– И…

– Мы последовали за ней до банка. Затем до аэропорта. Затем до Цуга.

– И Мадрида.

– Да, конечно, – ответил мужчина, расстегивая воротник рубашки. – До Мадрида.

– Ну и что теперь? – спросил Данфи.

Эльзасец пожал плечами.

– Я думаю, вам следует поговорить с Роджером. Потому что теперь… он вас убьет.

– Неужели? – риторически переспросил Данфи. – И он ждет меня на Тенерифе?

Когда собеседник не ответил, Данфи приготовился применить уже испытанный прием, но эльзасец поднял руки, словно пытаясь успокоить его.

– Не могу сказать. Понимаете, у него проблемы с полицией. В Кракове. Когда вы были в Сент-Элье, поляки отобрали у Роджера паспорт. Если бы не это, вы бы с ним встретились уже в Цюрихе, могу вам гарантировать.

– И что теперь?

На физиономии эльзасца возникла презрительная гримаса.

– Возможно, ему вернут паспорт.

Данфи положил руку на предплечье собеседника.

– Вы думаете?

Испуганное выражение скользнуло по лицу эльзасца.

– Да, я думаю, ему его уже вернули.

Данфи кивнул и заговорил очень тихо:

– Значит, вы скоро его увидите, что очень хорошо. Потому что я хочу, чтобы вы ему кое-что передали. Скажите ему, что я могу вернуть половину денег прямо сейчас. А остальные… немного позже. Но только в том случае, если его не будет на Тенерифе… Но если я его там увижу…

Он оставил фразу незаконченной, полагая, что так она произведет более устрашающее впечатление.

Эльзасец повернулся к нему, на физиономии выражение абсолютной невинности, в глазах смущение вперемешку со страхом.

– Да? – переспросил он. – Если вы увидите его на Тенерифе? И что мне ему сказать?

«Водишь меня за нос?» – подумал Данфи. Но ведь сделать пока ничего нельзя. По крайней мере не на самолете.

– Скажите, что это будет для него сюрпризом.

Он встал и отправился на свое место.

Путь от аэропорта «Рейна София» до Плайя де Лас-Америкас напоминал поездку по диораме, построенной бандитами с большой дороги в сотрудничестве с разгневанным богом вулканов. Вокруг был пустынный охристого цвета пейзаж из кактусов, камней и рудяка, разделенный, как казалось на первый взгляд, вечной транспортной пробкой. Примерно через сорок пять минут черепашьего продвижения по дороге пустыня уступила место городскому ландшафту Лас-Америкас – разрастающимся в разные стороны туристическим анклавом с обилием примитивных кабаков, шумных дискотек, лавок, торгующих майками и сувенирами. Градусник у Банко Сантандер показывал 36° по Цельсию.

– Добро пожаловать в ад, – сказал Данфи.

Такси остановилось рядом с ночным клубом «ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ» в районе Вероникас.

– Abajo alli. [61]61
  Туда вниз ( исп.).


[Закрыть]– Водитель указал на узкую пешеходную дорожку, что вилась мимо пальм и цветников по пологому склону холма в направлении к морю.

Данфи вручил шоферу тысячу песет.

– Остаток пути придется пройти пешком, – сообщил он Клементине.

На поиски «Сломанного побега», в котором Данфи не бывал уже три года, у них ушло полчаса. За минувшие годы пивнушку Фрэнка Бойлана со всех сторон окружили новостройки. И теперь она располагалась под укрытием ослепительно белого шестиэтажного отеля, именовавшегося «Мирамар». По бокам немецкая bierstube [62]62
  Пивная (нем.).


[Закрыть]и дискотека «Студия 666». В остальном все осталось по-прежнему.

Примостившийся на склоне зеленого, хорошо орошаемого холма, «Побег» представлял собой простой, но элегантный ресторан с баром, в котором подавали в основном морепродукты. Окна выходили на пустынный пляж. Вид на закаты отсюда потрясающий, вспомнил Данфи, особенно в сезон дождей. Вечер их прибытия не был исключением.

Роскошное красное солнце висело над горизонтом в самом низу макрелевого неба, отливая золотисто-персиковым оттенком. Поставив дорожные сумки рядом с бледно-голубым автобусом, Данфи и Клементина сели за маленький столик с белыми плетеными стульями. Из-за барной стойки к ним вышел улыбающийся молодой красавец, явный уроженец Тенерифе.

– Что вам принести? – спросил он.

– Мне пиво, – ответил Данфи, – и… что?

Он взглянул на Клементину.

– Джин с тоником, пожалуйста.

Бармен уже хотел было уйти, как Данфи остановил его:

– Я ищу тут одного друга.

– О? Да?

– Да, его зовут Томми Дэвис. Я подумал, что, возможно, вы его встречали.

Мальчишка – ему не могло быть больше восемнадцати лет – заморгал, сделал вид, что пытается усиленно что-то припомнить. Наконец он покачал головой и пожал плечами:

– Lo siento. [63]63
  Не знаю.


[Закрыть]

Глупый вопрос, подумал Данфи. Томми не хочет, чтобы его нашли, поэтому ответ будет отрицательным в любом случае, видел его парнишка или нет.

– А Фрэнк Бойлан? Как насчет него? Ресторан все еще принадлежит ему?

Широкая улыбка на лице юноши.

– Ну конечно. Он его никогда не продаст. Вы знаете мистера Бойлана?

Данфи кивнул.

– Мы старые друзья. Вы не могли бы позвонить ему?

– Да, разумеется, – ответил бармен. – Если он не пьет. Иногда, когда он пьет…

– Я знаю.

– …он выключает свой сотовый. Говорит, что не хочет, чтобы его беспокоили.

– Ну что ж, попробуйте, возможно, сумеете до него дозвониться. Скажите ему, что в баре сидит Весельчак Керри.

Парень расслышал только последний слог первого слова.

– Чак Керри?

– Ве-сель-чак Кер-ри, – повторил Данфи по слогам. – Примерно то же самое, что и Счастливчик Керри, только по-другому пишется. Ну и попутно загляни-ка за стойку. Думаю, там меня ждет пакет.

Было уже половина девятого, когда в бар вплыл Томми вместе с невысоким, но дородным Фрэнсисом Бойланом.

– Ну, никак это он! – воскликнул Томми. Его ирландский акцент только усилился за время пребывания в Испании. – Я постоянно пытался до тебя дозвониться, – прохрипел он, – но мне отвечали лишь трели телефонных гудков. Я уж подумал, не отдал ли ты концы!

Крепкие объятия, из которых Данфи с трудом высвободился, чтобы пожать руку Бойлану.

– Ночь только начинается, – ответил Данфи другу, – у меня еще будет масса возможностей для этого.

Затем он представил им Клементину.

– Очень рад с вами познакомиться, – сказал Томми, обнимая ее с несколько большим энтузиазмом, чем требовали правила этикета.

– А вот наш гостеприимный хозяин, – провозгласил Данфи и подвел Клем за локоть к «великому Фрэнсису Бойлану».

Ирландец пожал ей руку и, повернувшись к Данфи с выражением одобрения на лице, произнес:

– Хорошая работа.

Вскоре они уже сидели за тарелкой тапас и пили, а Томми жаловался на «тяжелую жизнь» на Тенерифе.

– Она нас обоих убивает, – сказал он. – Фрэнсис здесь превратился в призрака того человека, которым был когда-то. Ты только посмотри на него, худеет не по дням, а по часам. Глянь, какие у него мешки под глазами…

– По моему мнению, он выглядит превосходно, – возразила Клементина.

– Спасибо, – откликнулся Бойлан.

– Вот что может сделать с человеком обилие секса, солнца и выпивки, – продолжал Томми. – Сюда в день прилетает по тысяче женщин, и каждая полна желания весело провести время. Другими словами, если здесь себя не ограничивать, можно очень скоро угодить в больницу.

В течение нескольких следующих часов они опробовали кулинарные таланты повара «Сломанного побега» и нашли их превосходными. За восхитительным блюдом из меч-рыбы с молодым картофелем и фасолью, разбавляемым глотками великолепного рислинга, Данфи рассказал друзьям о Бламоне и встрече с его шпиками во время полета из Мадрида.

– Значит, ты прикарманил деньги того парня? – проговорил Бойлан. – И теперь он хочет получить их назад?

– Именно так, – ответил Данфи.

– Никто не вправе его осуждать, – заметил Томми. – На его месте я поступил бы точно так же.

– Конечно, конечно, – согласился Данфи, – любой поступил бы также. Но давайте взглянем на вопрос шире. Человек он исключительно мерзкий. Ведь я ж не «бедную клариску» [64]64
  Член католического нищенствующего женского ордена, основанного св. Кларой Ассизской в 1212 г.


[Закрыть]какую-нибудь обокрал.

– И все-таки…

– Он ведь антисемит! – настаивал Данфи. – И дело даже не в его деньгах.

– Пусть тогда евреи его и обворовывают! – откликнулся Томми.

Прежде чем Данфи успел ответить, Бойлан предложил свой вариант:

– Если хочешь, я могу с ним поговорить. Пошлю парочку парней. Попрошу потерпеть.

Данфи задумался на мгновение, затем отрицательно покачал головой.

– Это моя проблема. Я должен решить ее сам.

– В таком случае… – Бойлан сунул руку за спину и вытащил маленький аккуратный пистолет. Завернув его в номер местной газеты «Канариас 7», он подвинул его через стол к Данфи. – «Р7», – пояснил Бойлан. – «Хеклер-и-кох». Восемь патронов в обойме.

Клементина с удивлением взглянула на него, откинулась на спинку стула и отвернулась.

– Бог ты мой! Большое спасибо! – воскликнул Данфи, засовывая пистолет между ремнем и рубашкой. – Я верну его перед отъездом.

Бойлан кивнул:

– Буду очень обязан. Он стоил целое состояние.

– Где ты остановился? – спросил Томми.

– Не знаю, – ответил Данфи. – Мы прилетели только два часа назад.

– Ну, в таком случае ты мог бы остановиться у Никки Слейда, – предложил Бойлан. – Ты помнишь Никки?

– Коммерсанта? – спросил Данфи.

– Его, – подтвердил Томми.

– Место прекрасное, – пояснил Бойлан, – а Никки оно пока не нужно.

– Почему не нужно? – спросил Джек.

Бойлан взглянул на Томми, а затем снова на Данфи.

– Он путешествует, ведь так?

– Не знаю. Путешествует? – спросил Данфи.

– Путешествует, – подтвердил Томми. – И в ближайшем будущем не вернется.

– Значит, поездка дальняя? – предположил Данфи.

– Очень дальняя.

– А почему ему вздумалось отправиться так далеко? – спросил Джек.

– Ну, потому что он не в ладах кое с кем, – объяснил Бойлан.

– И с кем же?

– С определенными организациями.

– С какими такими организациями?

– С НАТО, – ответил Томми. – Какой ты любопытный, парень, черт тебя дери!

Клементина захихикала, а Данфи нахмурился.

– Как это можно быть не в ладах с НАТО?

– Дело в том, что на одном из его сертификатов конечного получателя обнаружилась незначительная опечатка, – сказал Бойлан.

– И что?

– Да вот, представь себе, – продолжал Томми, – бюрократы завели на него федеральное дело.

– И что это за опечатка? – спросил Данфи.

– Насколько мне известно, он по досадной ошибке впечатал на бланке слово «шардоне» вместо слова «гранаты».

Они прибыли к дому Никки Слейда вскоре после полуночи. Это был один из дюжины небольших кондоминиумов на тихой улочке в Лас-Галлетас, чуть дальше по берегу от Лас-Америкас и совсем недалеко от пляжа. Домик слева снимало трио стюардесс, а в том, что справа, проживала пожилая шотландка.

– Тебе здесь понравится, – заверил Джека Томми.

Войдя, они сразу же почувствовали острый запах давно не проветриваемого помещения. Здесь явно никто не жил уже несколько недель. Впрочем, стоило только открыть окна, отдернуть шторы, и свежий ветер наполнил комнаты, прогнав затхлый аромат плесени. Данфи вошел в гостиную и зажег свет.

– Утром я принесу «Перлкордер», – сказал Томми. – И ты сможешь послушать пленку.

Он имел в виду ту самую пленку, которую Данфи послал на собственное имя на адрес «Сломанного побега».

– Только перед приходом не забудь позвонить, – предупредил его Данфи. – Мне бы не хотелось ненароком тебя пристрелить.

– Обязательно! – пообещал Томми и, выходя, весело помахал ему. – Привет.

Данфи запер за ним дверь и прошел на кухню. Открыв холодильник, он обнаружил там пол-ящика «Будвайзера», два вида горчицы и больше ничего. Подумав, что ящик «Будвайзера» скорее всего стоит на Канарах целое состояние, Данфи открыл одну бутылку и вернулся в гостиную.

– Мне твои друзья понравились, – сказала Клементина, просматривая подборку компакт-дисков. – Хотя…

– Что?

– Немного крутоватые.

Данфи кивнул.

– В общем, да, – согласился он. – Такая уж у них работа.

Вытащив пистолет из-под ремня, он положил его на кофейный столик рядом с вазой, в которой стояли пыльные шелковые гвоздики. Затем подошел к окну и вдохнул теплый морской воздух.

– Как ты думаешь, они найдут нас? – спросила Клементина.

– Не знаю, – ответил Джек. А собственно, кого она имеет в виду, Бламона или Управление? – Не думаю, что за нами следили от аэропорта, но ведь я был уверен, что за нами не было слежки и от Джерси. Поэтому точно ничего не могу сказать.

Клементина вставила в проигрыватель диск, и мгновение спустя задушевный голос наполнил комнату жалобным признанием: «Жить легко становится труднее с каждым днем».

– Айрис Демент, – прокомментировала Клементина, покачиваясь в такт музыке.

Данфи присел на подоконник, потягивая пиво. Он смотрел на маленький садик (кто бы мог подумать, что такой человек, как Слейд, способен увлечься садоводством?) и на цепочку огней дальше, на горизонте. Грузовые и пассажирские суда, парусные шлюпки и танкеры. Красивый, даже романтический пейзаж, но он не мог отдаться чистому созерцанию. Из головы не выходили те двое в самолете: Белокурый и Качок. Они так подозрительно быстро исчезли, как только самолет приземлился в Тенерифе. Что должно было бы его успокоить, но…

Не отягощенные серьезным багажом, Данфи с Клементиной пронеслись через таможню и через аэропорт, взяли первое попавшееся такси и доехали до города. Если бы его преследователи находились неподалеку, Данфи обязательно заметил бы их. Но их нигде не было. И у него неизбежно возникли вопросы…

Какое-то мгновение Джеку казалось, что ему удалось их напугать. Но потом он понял всю невероятность подобного предположения. Белокурый совсем не производил впечатления напуганного. Правда, он ощутил некоторое неудобство, но не более. Поэтому…

Должно быть, они заранее позвонили кому-то из Мадрида. И кто-то ждал их в аэропорту. Что означает…

Поморщившись, Данфи задернул шторы, проверил замки на французских окнах, выходивших в сад. Замки были ненадежные. Их ничего не стоит открыть, достаточно просто хорошенько пнуть дверь.

Вернувшись в гостиную, он взял пистолет и положил в карман. Клементина продолжала покачиваться в такт музыке.

– Джек? – спросила она.

– Что?

– С нами все будет в порядке?

Томми пришел утром в начале одиннадцатого. Так как у Слейда практически не было никакой еды, они вначале отправились за булочками на местный рынок, а затем поехали на Лас-Америкас.

– Мы с тем же успехом могли бы позавтракать в «Побеге», – заметил Томми. – Кофе у Бойлана замечательный и в два раза крепче, чем в других ресторанах.

Красный «де шво» Томми они оставили на стоянке рядом с кинотеатром «Дюма» и пошли пешком вниз по холму по направлению к «Сломанному побегу». Парнишка, который встретил их вчера вечером, уже стоял за барной стойкой и протирал бокалы.

Кроме него, в ресторане никого не было. Вокруг царили полумрак и прохлада.

– Эспрессо, Мигель!

– Мне не надо, спасибо, – сказала Клементина. – Я пойду искупаюсь.

Данфи бросил на нее скептический взгляд.

– Ты ничего не забыла?

Она озадаченно оглянулась.

– Что?

– Купальник, – ответил Данфи, усаживаясь за столик в углу.

Клементина поцеловала его в затылок.

– Какой ты умный! – Она взяла полотенце, повернулась и вышла на ослепительно сиявшее солнце.

– Я обязательно должен это увидеть! – воскликнул Томми.

– Совсем не обязательно! – Джек взял его за локоть и заставил сесть рядом с собой. – Ты принес «Перлкордер»? – спросил он.

– Принес, – ответил Томми, вынимая его из кармана рубашки и передавая Данфи. – Здесь тот самый профессор, которого ты прослушивал?

Данфи кивнул, вставляя микрокассету в магнитофон.

– Последняя запись перед тем, как из него сделали отбивную.

– Ну, если ты не возражаешь, – сказал Томми, – исходя из того, что кассету может слушать только один человек, я спущусь со своим кофе на пляж.

Данфи вставил наушники.

– Ты ведь не собираешься строить глазки моей подружке?

– За кого ты меня принимаешь? – запротестовал Томми.

– За извращенца.

Если Томми ему что-то и ответил, Данфи все равно ничего не услышал, так как уже успел нажать кнопку воспроизведения, и крошечные катушечки диктофона завертелись.

«– Золотого луга.

– Золотого луга?

– Да.

– Ну, если вы так говорите… а не кажется ли вам, что это несколько…

– Что?

– Желтовато.

– Я знал, что вы так скажете! Но нет, я не думаю. С Кирманом все будет выглядеть великолепно.

– Ах да! У вас же есть Кирман!»

Данфи потребовалось некоторое время, чтобы разобрать голоса, и еще минута, чтобы понять, о чем говорят. В данном случае речь шла о кресле, которое Шидлоф собирался покрыть новой материей.

Следующий разговор оказался гораздо понятнее: Шидлоф договаривался о визите к врачу по поводу подозрений на бурсит. И тут Данфи принесли кофе. Так внезапно, что он даже вздрогнул. Склонившись над «Перлкордером» и полностью погрузившись в прослушивание записи, он не заметил, как подошел Мигель.

– Спасибо, – сказал он немного громче, чем нужно. Сделал глоток. – Великолепно!

Третий и четвертый звонки были от студентов, просивших перенести консультации с ними на другое время. Пятый звонок, международный, был от самого Шидлофа. Данфи насчитал пятнадцать отчетливых гудков, прежде чем телефон зазвонил на противоположном конце. Затем послышался голос с выраженным американским произношением.

«– Товарищество Джибельи.

– Алло! Говорит Шидлоф!

– Да…»

Данфи остановил магнитофон и перемотал пленку.

«– Товарищество Джибельи».

Перемотал снова.

«– Товарищество Жиля Бекли.

– Говорит Шидлоф!

– Да, доктор Шидлоф. Рады вас слышать.

– Я звонил по поводу отосланного мной чека.

– Да, конечно, я хотел поблагодарить вас за него.

– Это был предварительный гонорар.

– Я понимаю.

– И меня интересовало, была ли у вас возможность взглянуть на письмо.

– Была.

– И?.. Вы смогли составить какое-либо мнение?

– Да, конечно. Письмо абсолютно подлинное. Здесь не может быть никаких сомнений».

Наступила пауза продолжительностью пять или десять секунд.

«– Профессор?

– Да.

– Мне показалось, что со связью какие-то неполадки.

– Нет-нет, просто…

– Если хотите, я могу познакомить вас с человеком, который работает на „Сотбис“. Первоклассный специалист.

– Нет…

– Вероятно, с его помощью вы сможете получить за письмо тысячу долларов, а то и больше. Уверяю вас, вы не прогадаете».

Данфи узнал голос Бекли. Он вспомнил, что видел его в одном из ток-шоу Дианы Сойер. Эксперт говорил там о полной неаутентичности дневников Гитлера.

«– Да, я вам весьма признателен, но… в данный момент мне просто хотелось бы подтвердить подлинность писем».

На этот раз замолчал Бекли, потом вдруг воскликнул:

«– Ах, а я и не предполагал!..

– Да, речь идет о переписке. Мне казалось, я достаточно ясно дал вам понять, что высылаю лишь одно из писем.

– Признаться, я не понял.

– Ну…

– И все они… Вы утверждаете, что все они от Аллена Даллеса?

– Да. Переписка завязалась в начале тридцатых годов. Юнг скончался в шестьдесят первом. Вместе с его смертью закончилась и переписка.

– Понимаю».

Бекли снова замолчал.

«– Знаете ли, ваш интерес может стать крайне небезопасным.

– О! Что вы имеете в виду?

– Гм… Аллен Даллес был очень влиятельной персоной. Нити от него шли весьма далеко и в самых разных направлениях.

– Я понимаю, конечно, но…

– Если хотите, я мог бы взглянуть и на остальные письма.

– Очень мило с вашей стороны, но…

– Совершенно бесплатно.

– Полагаю, что это не имеет смысла».

Разговор продолжался еще примерно минуту. Бекли пытался выманить у Шидлофа остальные письма, а профессор вежливо ему отказывал. Наконец профессор повесил трубку, сказав, что у него консультация.

Данфи вспомнил телеграмму, которую видел в Особом архиве, от Матты к Карри. «Односторонне контролируемый источник… обладает материалами, имеющими отношение к файлам „Андромеда“… Кто такой Шидлоф?»

Ну что ж, по крайней мере теперь ясно, кто был «источником». Да, собственно, он и раньше подозревал. Бедняга Шидлоф обратился за советом не к тому человеку. Бекли принадлежал к тому весьма распространенному в Вашингтоне типу людей, которые никогда не порывают своих психологических связей с разведкой. Уйдя в отставку в пятьдесят, они готовы сделать все, что угодно, лишь бы продемонстрировать шпионскому сообществу свою незаменимость. Для них главное – чувствовать себя «своим» и оставаться «в игре».

Поэтому Бекли не задумываясь заложил своего клиента Отделу безопасности Управления в обмен на простое «похлопывание по спинке». Да, кстати, подумал Данфи, дождался ли он его или подобно Шидлофу уже давно превратился в корм для рыбок? Джек предпочел бы для него последнее.

Подняв голову от магнитофона, он сделал знак Мигелю, чтобы тот принес ему еще один эспрессо, и огляделся по сторонам. К своему удивлению, он обнаружил, что в баре уже давно не один. За столиком на веранде сидела молодая пара и оживленно беседовала о чем-то. А у стойки, повернувшись ко всем спиной, какой-то мужчина молча пил пиво. Превосходная рубашка, подумал Джек, придя в восторг от ее цвета – оригинального оттенка синего кобальта.

Затем он повернулся и бросил взгляд на пляж, надеясь увидеть Клементину. Ее там не было. Десятки других отдыхающих плескались в воде и ныряли, по меньшей мере еще сотня загорала на песке, многие – обнаженными. Кто-то спал, другие читали, нежась на солнышке.

В отличие от него. Здесь, в баре, было прохладно. И даже немного сыро.

Данфи поправил наушники, нажал кнопку воспроизведения и снова начал слушать запись.

Шидлоф заказывает билеты на матч. Шидлоф отменяет визит к зубному врачу. Шидлоф сочувствует своему коллеге по поводу совершенно нестерпимой академической нагрузки. И вдруг Шидлоф набирает какой-то номер, и ему отвечает жизнерадостный голос:

«– Алло, алло?

– Доктор ван Ворден?

– Просто Эл, большое спасибо!

– О! С вами говорит Лео Шидлоф из Кингз-колледжа.

– Да?

– Я надеялся, что смогу с вами встретиться.

– О?

– М-м… Дело в том… я полагал, что в случае, если Вы будете свободны, мы могли бы вместе пообедать».

Пауза, после которой Шидлоф переходит к решительным действиям: