Текст книги "Леди маскарада"
Автор книги: Джиллиан Хантер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава 6
Утомленная Элинор лежала в постели, но голова у нее отлично соображала. Себастьян посапывал во сне, дыша медленно и ровно, и для женщины, которая слишком долго засыпала в тишине и одиночестве, это были довольно приятные звуки. Однако Элинор успела привыкнуть спать одна, не спеша пить в постели чай с тостами, засиживаться до рассвета с интересной книгой. Супруг занимал возмутительно много места в кровати, и его внушительная фигура заставила все окружающие предметы разом уменьшиться в размере.
– Я больше не буду любить тебя, Себастьян, – прошептала Элинор, разглядывая спину супруга, чтобы узнать, исчезли ли его шрамы. Что это? Неужели ее инициалы? Она села на кровати и прищурилась, желая лучше разглядеть, но внезапно вздрогнула от неожиданности, услышав голос мужа:
– Я не оставлю тебя в покое, пока ты не полюбишь меня снова.
Она покраснела от смущения, делая вид, что мускулистое тело мужа ее совсем не интересует.
– Только не воображай, что это будет легко.
– Я и не собирался так думать. Мне в жизни ничего не давалось просто.
– Надеюсь, ты сказал это не для того, чтобы меня разжалобить.
– Нет, что ты. Это просто констатация факта, которая призвана означать одно: я не собираюсь сдаваться.
– А тебе не кажется, что факт нашего раздельного проживания длительное время может служить достаточным основанием для юридического расторжения брака? – спросила Элинор, приглаживая растрепавшиеся волосы.
– Все же я приезжал к тебе изредка. Как только мог выкроить время.
– Это было настолько редко, что тебя не узнавала даже твоя собака.
Себастьян поджал губы и наморщил лоб, словно размышлял над словами Элинор. Ему не удастся провести ее: она видит его насквозь. От ее внимания не укрылось, как хитро сверкнули его глаза. Горячая голова! Супруг воплощал для Элинор опасность. Со всеми вытекающими из этого факторами. С пылкой любовью и с последствиями, которые она влечет за собой. Но Элинор давно уже не такая, как прежде. Она изменилась и больше не позволит себе слишком сильно любить мужчину, тем более плакать из-за него. Ведь два раза подряд в одну и ту же реку не входят, верно?
– Пока наша собака не признает в качестве своего хозяина другого мужчину, мне не о чем беспокоиться.
Элинор села рядом с мужем и прикрыла его спину простыней.
– Вот уж из-за чего я меньше всего волнуюсь.
– Да? А я чувствую себя как отец, которого не узнает собственный ребенок.
После этой фразы наступило неловкое молчание.
Элинор сидела, неподвижно глядя в темноту. «Он даже не помнит, что мы потеряли ребенка», – думала она. Иначе бы не сделал сейчас столь неуместное замечание. В горле у нее встал комок, ее внезапно охватил озноб.
Тогда они оба и представить не могли, что Элинор забеременеет уже в их первую брачную ночь. А Себастьян на следующий день отправился в плавание во Францию. Молодая жена даже не знала, куда посылать письмо, чтобы сообщить мужу это известие.
Выкидыш случился посреди ночи. О случившемся не знал никто, кроме ее служанки, Мэри Стерджез. Разумеется, Себастьян не был виноват в случившемся, но Элинор не могла простить мужа за то, что он не был рядом, чтобы оплакать утрату вместе с ней.
Когда Себастьян приехал – спустя четыре месяца после свадьбы, – Элинор надеялась, что он спросит ее, почему у нее заплаканные глаза. Или о том, почему все ее корсеты сложены на кровати. Она вынуждена была отдать их швее на переделку, так как сильно похудела.
Однако Себастьян вел себя так, словно ничего не заметил. А когда, не выдержав, она все ему рассказала, он был буквально убит горем. У него были такие виноватые глаза, что Элинор пожалела, что открылась ему.
На протяжении следующих трех лет визиты Себастьяна становились все более редкими. Сердце подсказывало Элинор, что, несмотря на то что физические раны Себастьяна зажили, самая сильная боль терзала его внутри. К тому времени, когда они впервые провели вместе Рождество, Элинор поняла: ее супруг больше обеспокоен тем, чтобы доказать своему командиру, что он еще чего-то стоит. И ему нет дела до того, что его жена тоже в нем нуждается.
И Элинор перестала ждать приезда Себастьяна с прежним нетерпением. Супруг охладел к ней настолько, что умудрялся просто не замечать ее присутствия. Порой среди ночи она льнула к Себастьяну, но тот отворачивался, притворяясь спящим. А на следующее утро его, бывало, и след простыл, и Элинор приходилось мучительно гадать, не завел ли ее муж любовницу, потому что больше не находил ее привлекательной. Когда-то, когда он только начинал ухаживать за ней, он искал любой предлог, чтобы хотя бы тайком прикоснуться к ее телу. И вот спустя три года вообще забыл дорогу домой.
А Элинор все равно продолжала его любить.
И наконец настал момент, когда она перестала рисовать в своем воображении картины своего будущего с Себастьяном. Даже его голос, который когда-то так волновал ее, постепенно стерся из ее памяти.
И тогда Элинор почувствовала панику. Что все это могло означать?
Она пришла к выводу, что разлюбила того Себастьяна, за которого выходила замуж. Это было похоже на траур по умершему человеку – не только по нему, но и по той женщине, которая так долго ждала возвращения мужа.
Элинор никогда больше не хотела испытывать эти душевные муки.
…Себастьян осторожно положил руку ей на плечо, и она испытала легкое потрясение: красивый незнакомец спал с ней в одной постели.
– Ты не возражаешь, если мы поменяемся местами? – вежливо попросил он. – Разумеется, если это не причинит тебе неудобство.
Какую чушь он несет! Да его приезд поставил все с ног на голову в ее жизни!
– Ты хочешь лечь ближе к двери? Да пожалуйста.
Себастьян с силой потянулся и хозяйским взглядом окинул спальню. Словно перед ним была шахматная доска, а он обдумывал свой следующий ход.
– Спасибо, ты очень любезна.
– Почему тебе нужно видеть дверь? – осмелилась наконец спросить Элинор после долгой паузы.
Себастьян так долго медлил с ответом, что она решила, что он вовсе не собирается ей ничего объяснять.
– У меня есть враги.
У Элинор от волнения загорелись щеки.
– Но вряд ли кто-нибудь из них последует за тобой сюда, в Лондон.
В его взгляде была такая неподдельная горечь, что Элинор испугалась за мужа.
– Может, и так. Однако от некоторых привычек не так легко избавиться. Иногда я плохо сплю по ночам.
– А меня, наоборот, и из пушки не разбудишь.
Себастьян негромко рассмеялся:
– Ну, значит, твоя совесть чиста. А его, значит, нет?
– Ложись спать, – властным тоном сказал он. – Обещаю: тебе нечего опасаться.
А ему, выходит, есть чего?
Веки Элинор стали тяжелыми, и она почувствовала сонливость. Себастьян обнял ее, она прильнула к мужу. Ей было так тепло и хорошо рядом с ним.
– Вчера мы с тобой оба были не на высоте, – вздохнув, прошептала она.
– Правда? Так давай наверстаем упущенное сегодня. Элинор рассмеялась:
– Я о письме, дурачок, а ты опять за свое. Мы потратили на розыски письма в два раза больше времени, чем планировали. Когда я буду разыскивать следующее, нужно будет действовать быстрее.
– Это то, что находится по адресу Сент-Джордж-стрит? – серьезно спросил Себастьян.
– Да. У меня есть план этого дома.
– Я могу разыскать остальные письма без тебя. Элинор открыла глаза. Ей пришлась не по вкусу самоуверенность Себастьяна. С этим человеком все время приходится быть начеку. А занимаясь с ним любовью, она теряет бдительность.
– Это наши с герцогиней дела. Женские проблемы, если хочешь.
– Герцог, похоже, так не считает, – пробормотал Себастьян.
– Он мне не начальник, – раздраженно сказала Элинор. – Я дала слово герцогине. И я его сдержу.
Когда Себастьян ей ответил, она отчетливо уловила в его голосе нотки мужского превосходства.
– Детка, ты позабавилась на славу. Твой энтузиазм и твоя находчивость меня восхищают. Но, милая моя, такие вещи лучше предоставить делать мужчинам.
– Мейфэрский незнакомец и есть мужчина.
– Я имел в виду опытному мужчине.
– Ах вот как!
– А ты, вне всяких сомнений, – рассмеялся он, – самая настоящая женщина.
– По крайней мере этот вопрос не вызывает у нас с тобой взаимных споров.
– Я только хотел подчеркнуть, что и тебе, и герцогине лучше выполнять предначертанное вам обеим природой.
Элинор подумала про себя, что он слишком самоуверен, но смиренно спросила мужа нежным голоском:
– Я разочаровала тебя как женщина?
– Что ты, дорогая!
– Так в чем же дело?
– Я не могу огорчать герцога, – подвел итог Себастьян.
Его слова лишний раз убедили Элинор, что ей нельзя тянуть с розысками остальных писем. Дружба с герцогиней Веллингтон, их общая любовь к интригам приносила Элинор огромное удовлетворение. Обеих женщин сблизило общее чувство одиночества. Элинор не собиралась сдавать свои «полномочия» без сопротивления. И ее не заботило то, каким огромным влиянием пользовался ее муж. И каким всемогущим политиком стал герцог Веллингтон.
Элинор заключила с герцогиней соглашение. Она решила стать агентом и за свою работу будет получать приличное денежное вознаграждение.
Себастьян медленно ласкал под простыней ее грудь. Кажется, в день своей свадьбы Элинор заключила договор с самим дьяволом.
– Что мне сделать, чтобы вернуть тебя? – вкрадчивым голосом спросил муж.
– Я подумаю над этим и скажу тебе завтра.
– Знаешь, что бывает, если страна проигрывает войну? – спросил он, целуя ее в лоб. – Она выплачивает победителю дань.
Сонливость Элинор как рукой сняло.
– Не путай кислое с пресным. Дела сердечные и политика – разные вещи.
Себастьян продолжал как ни в чем не бывало:
– Испокон веку союз мужчины и женщины считался священным и нерушимым.
Наконец она, кажется, поняла, к чему он клонит.
– Ты говоришь про те времена, когда свободных крестьян поработили?
– Нет, про законы Римской империи.
– Ну, Рим нам не указ, – сказала Элинор, разглаживая подушку. – И кстати, он не сразу строился. Как и хорошая семья. Попробуй поработи меня – и увидишь, что получится! Сам будешь не рад.
Себастьян скривил чувственные губы.
– Может, завтра мы с тобой сможем достичь большего взаимопонимания? – глубокомысленно изрек он.
– А ты уверен, что завтра утром будешь здесь? – не удержалась Элинор.
Себастьян помолчал, прежде чем ответить.
– Может, и не буду, – согласился он. – У меня есть дела, которые нельзя надолго откладывать. Но, буду я здесь, когда ты проснешься, или нет, я обещаю, что вернусь до того, как ты успеешь соскучиться по мне. И не волнуйся о том, чтобы доставить эти письма герцогине.
– Я беспокоюсь не о письмах. Я волнуюсь о тебе.
– Напрасно. Твой муж дома, и все, о чем тебе сейчас нужно думать, – как быть ему хорошей женой.
Глава 7
Себастьян хотел быть объективным. Он понимал, что требовал от своей жены больше, чем сам давал ей как муж, и, учитывая его многолетнее отсутствие, было очень великодушно со стороны Элинор не только согласиться снова делить с ним супружеское ложе, но и принять его с распростертыми объятиями. Однако, восстановив вчера ночью свои супружеские права, Себастьян не собирался отказываться от достигнутого и разрушить ту тонкую связь, которую удалось наладить с женой. А кипучая деятельность в качестве шпионки герцогини, которую развила супруга в его отсутствие, представляла собой прекрасный повод для того, чтобы доказать право Себастьяна принимать участие и в этом.
Значит, если верить английским газетам, его супруга снискала себе сомнительную славу? Пора положить конец шалостям жены. И он этим займется.
Себастьян посмотрел на спящую Элинор. Кто бы мог подумать, глядя на это лицо с классически правильными чертами, что у этой женщины натура настоящей авантюристки?
Интересно, что сказали бы перепуганные светские дамы, узнай они, что нагнавший на них страху ночной возмутитель спокойствия – эта женщина, которая спит сейчас, похожая на ангела?
Подумав об этом, Себастьян не удержался от улыбки. Он и сам не знал, как ко всему этому относиться. Он провел сегодня ночь с женщиной, которую светские леди считали… мужчиной своей мечты.
Себастьян тяжело вздохнул и встав с постели. Ему срочно нужно чем-то себя занять: прогуляться на свежем воздухе, выпить рюмку бренди, делать все, что угодно, но только отвлечься от мыслей об Элинор и о том, что больше всего на свете ему хочется сейчас снова заняться с ней любовью.
Три года разлуки с женой развили в нем зверский сексуальный аппетит. Вряд ли Элинор поверит ему, если он попытается объяснить, что за эти годы у него никого не было. К тому же ей трудно взять в толк, какие задания Себастьяну приходилось выполнять, чтобы снова ощутить себя полезным и вернуть себе самоуважение.
Любой мужчина скорее согласится, чтобы его считали неверным мужем, равнодушным и поглощенным только своей карьерой – или даже вообще умершим, но ни за что не признается, сколько усилий ему приходится прикладывать, чтобы чувствовать себя на коне.
Перешагнув через груду одежды, валявшуюся на полу, Себастьян рассеянно подумал, что в его отсутствие супруга перестала следить за порядком в комнате и что, раз уж он встал и намерен бродить по дому, ему нужно срочно найти свежую смену белья.
Он вернулся к кровати и, посмотрев на Элинор, невольно залюбовался ею. Ценил ли он когда-нибудь свою жену по достоинству?
– Элинор, – прошептал он, наклоняясь над ней. – Извини, что приходится тебя будить, но все свои костюмы я оставил на яхте.
– Почему ты не принес их с собой? – сонным голосом спросила Элинор, открывая глаза. Догадавшись, она не скрывала разочарования. – А-а… Понимаю… Вижу, ты не собирался задерживаться дома надолго.
– Нет, я просто думал, что здесь у меня должна была оставаться какая-то одежда. – Он помолчал. – Если только ты ее не выбросила…
Когда Себастьян в последний раз приезжал в Лондон, он приплыл на небольшой яхте – не слишком шикарной, но вполне пригодной для путешествий по морю. Он не собирался делать тайну из своего плавучего дома для жены, но ясно дал понять, что Элинор не стоит показываться в порту. Себастьян был намерен использовать яхту в качестве своего временного пристанища, когда ему захочется побыть в одиночестве. Или, в случае если ему придется скрываться от неприятных знакомых из его прошлого, когда кому-то из них придет в голову с ним связаться.
– Поищи на верхней полке гардероба – там, слева, – сказала Элинор. Она со вздохом отвернулась к стенке и зарылась головой в подушку.
– Спасибо, – сказал Себастьян, с трудом удержавшись оттого, чтобы не прикоснуться к жене. – Можешь спать, пока я не вернусь.
Элинор открыла глаза и снова вздохнула, не скрывая разочарования.
– Ты куда-то собрался?
– Нет. Просто спущусь вниз, чтобы выпить бренди, и… еще, возможно, попытаюсь наладить дружбу с Тегом.
– Только не давай ему лаять на тебя, как вчера.
Себастьян направился к громадному трехстворчатому платяному шкафу, который возвышался в углу комнаты, словно маленькая крепость.
Он так давно не был дома, что даже не помнил толком, какая одежда у него здесь оставалась. Не хотелось снова обращаться за помощью к жене, чтобы лишний раз не бередить старую рану и даже косвенно не затрагивать тему своего долгого отсутствия.
Себастьян распахнул дверцы шкафа, большую часть которого, как и ожидалось, занимала одежда жены.
Себастьян окинул внимательным взглядом платья Элинор, стараясь вспомнить, все ли эти изысканные наряды он видел.
Вот вечернее платье из тафты цвета морской волны. Очень милое. Себастьян мог бы поручиться, что при нем его жена ни разу не надевала… А вот – наряд из розового муслина. Себастьян смутно помнил то ли увеселительную прогулку на лодке, то ли пикник, то ли завтрак в залитой солнечным светом столовой. Тогда он не обращал внимания, что было надето на Элинор и что это был за повод – он был всецело поглощен только своей женой. Ну да, точно, это платье было на ней!
И если бы Элинор нарядилась вот в это шикарное платье, он ни за что не смог бы это позабыть. Оно было из жемчужно-белого муара, с глубоким вырезом в форме сердечка. Себастьян залюбовался им, пока не заметил маленькое пятнышко от вина – или от чего-то другого – на воротнике, отделанном тонким бельгийским кружевом.
Он не удержался и потер пятно пальцем – словно надеялся, что оно исчезнет.
У него появилось неприятное чувство. Он взглянул на отражение Элинор в большом зеркале гардероба.
Его супруга всегда была придирчива во всем, что касалось внешнего вида. Будучи дочерью хирурга, Элинор была чистюлей до мозга костей и даже всегда брала в театр запасную пару перчаток. Себастьян не мог представить, чтобы она могла пролить вино на такой шедевр своей модистки. А тем более чтобы она решила хранить в шкафу платье с пятном. Почему она не выбросила испорченный наряд?
С чего бы Элинор наряжаться и пить вино? Было ли это частью спектакля под названием «Мейфэрский незнакомец»? Или речь шла совсем о другом сценарии: похождения неверной жены, муж которой надолго уехал?
– Себастьян, – послышался сонный голос Элинор. – Ты можешь не шуметь?
– Извини, – сказал он и поспешно захлопнул дверцу шкафа.
– Между прочим, ты искал свою одежду не там. Ты смотришь в правой части шкафа.
– Я знаю, – раздраженно заметил он.
– А я сказала, чтобы ты посмотрел с левой стороны.
– Да, я помню. Просто мне было любопытно взглянуть на твои наряды. Ты не возражаешь?
– Нет. Только потише, пожалуйста.
– Хорошо. А то я подумал было, что ты прячешь в шкафу мужчину.
– Их у меня там несколько дюжин, – ответила Элинор. – Не пойму: как ты мог быть удачливым шпионом, если не можешь что-то найти без шума?
– Я никогда не говорил тебе, чем я занимаюсь. С чего ты взяла, что я шпион?
– Представь себе, просто догадалась, – недовольно пробормотала она.
Внезапно Себастьяну пришла мысль осмотреть содержимое ящиков супруги. Разумеется, он не собирался искать там свое белье, а намеревался внимательно изучить вещи жены. Кто знает, какие секреты он обнаружит?
Муфточки, подвязки, ленты – и черный бархатный костюм домино. Нет, в этом ящике нет ничего интересного.
Себастьян закрыл ящик и перешел к следующему. Там он увидел переложенную засушенными цветами белую крестильную рубашечку.
Эта находка стала для него потрясением. Себастьян бережно расправил складки рубашки. Это церковное одеяние предназначалось для ребенка, которого они с Элинор потеряли?
Себастьян почувствовал, как у него задрожали руки. Когда Элинор сообщила ему о том, что потеряла ребенка, он был так убит горем, что даже не мог обсуждать с ней это. Он и сейчас боялся об этом заговорить. Ведь это женщины склонны к разговорам и всплеску эмоций. А мужчине не пристало показывать свою слабость.
Будут ли у них когда-нибудь еще дети?
– Ну, долго еще? – взмолилась Элинор.
Проглотив комок в горле, Себастьян опустился на колени, чтобы открыть верхний ящик, и наконец, извлек из него свое нижнее белье.
Он продолжил осматривать гардероб. Хотя в левой части шкафа для одежды на вешалках было гораздо просторнее, чем в правой, присутствие трех его рубашек – двух из муслина и одной из батиста – свидетельствовало о том, что если и не в сердце жены, то хотя бы в шкафу у Себастьяна все еще было свое место.
Вот только… А это точно его рубашки? А что, если нет?
Несмотря на мучившие его временами провалы в памяти, Себастьян был твердо уверен в том, что никогда не появлялся на людях вот в этой рубашке с гофрированными манжетами и кружевами спереди.
Пока Себастьян одевался, сидя на табурете, его обуревало сомнение. Предназначалась ли эта рубашка для Мейфэрского незнакомца или это была рубашка любовника Элинор?
Себастьяну ужасно хотелось разбудить жену и немедленно потребовать от нее объяснений.
А вдруг окажется, что пока он был в отъезде, Элинор и вправду делила свое ложе с другим мужчиной?
Нет, сейчас Себастьян не чувствовал себя готовым взглянуть правде в глаза. Хотя раньше, узнав об этом, посмотрел на супружескую измену сквозь пальцы.
Да, пресыщенное высшее общество адюльтером не удивишь. Но Себастьяна никогда особенно не заботило падение нравственности в среде аристократов.
По большому счету ему было все равно, что делают другие жены.
Больше всего на свете в этот момент Себастьяна заботила только его собственная жена и то, чем она занималась, пока его не было дома.
Ведь Элинор – его женщина.
Пусть даже все это время его не было рядом с ней и он не мог ее защитить – он сделает это сейчас. У него есть на это право, данное ему Богом. Право мужа.
…Миновав холл, Себастьян вошел в маленькую уютную гостиную, собираясь посидеть там со стаканчиком бренди, но его внимание привлек какой-то шум, доносящийся с улицы. Он поставил стакан на стол и прислушался. Послышалось лошадиное ржание, за ним последовал звук шагов, и затем раздался уверенный стук в дверь. Кто мог прийти к ним так поздно? Кто ходит в гости посреди ночи?
Кто бы это ни был, видимо, он не сомневался в том, что его ждет радушный прием.
Себастьян поднялся с кресла. Ему не терпелось узнать, что за гость пожаловал в их дом в столь позднее время. Может быть, это снова пришел Уилл, кузен Элинор? Герцогиня могла попросить его отнести срочное послание. Или потребовать срочно доставить последнее из писем, которое удалось добыть. Себастьяну надо раз и навсегда положить конец этим ночным проделкам.
Едва он спустился по лестнице, направляясь к двери, как его шотландская борзая выскочила из темноты и с неистовым лаем бросилась к нему. Будь инстинкт защитника направлен не на хозяина, а на ночного гостя, он, пожалуй, даже похвалил бы пса за бдительность, но Тег угрожающе скалил зубы, считая угрозой не кого-нибудь, а самого Себастьяна.
– Прекрасно, маленький предатель. Посмотрим, будет ли Уилл чесать тебе живот и давать тебе лучшие кусочки из своей тарелки.
Однако, когда Себастьян открыл дверь ночному посетителю, на пороге стоял вовсе не кузен Элинор.
Это был совершенно незнакомый мужчина, который и сам, судя по всему, был несказанно удивлен, увидев Себастьяна. Изумление гостя было таким неподдельно искренним, что на мгновение Себастьяну показалось, что это не гость нарушил его ночной покой, а он сам вторгся на чужую территорию.
