Текст книги "Всё может быть"

Автор книги: Джейн Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Слава богу, что я поняла это сейчас. Пока не стало слишком поздно. Потому что нужно разобраться со всем этим и все-таки выйти замуж – во что бы то ни стало.

– Ну давай, сестренка. Расскажи мне все о нем.

– Олли, ты познакомишься с ним через шесть часов. Сам увидишь.

– Мама от него совершенно без ума, но я не знаю, хорошо это или плохо.

– Ну-ка, расскажи. Папа тебе что-нибудь говорил?

У меня разыгралось воображение или Олли на самом деле будто о чем-то умалчивает?

– Не-а, – отвечает он. – Ты же знаешь папу. Он не очень-то любит болтать.

Я смеюсь.

– Вот подожди, пока они познакомятся с Кэролин, – говорю я. – Тогда ты поймешь, через что я прошла.

– Знаю, – вздыхает он. – Мне это еще предстоит. Я рассказал им о ней, и мать словно с цепи сорвалась.

– Ха-ха! Отлично. Черт, меня зовут. Слушай, мне пора, ты не опоздаешь?

– Нет. Увидимся вечером.

– Хорошо, дорогой. Пока. – Я кладу трубку и поворачиваюсь к Джо, которая корчила мне обеспокоенные рожицы все время, пока я болтала с Олли. – В чем дело, Джо?

– Ты меня убьешь, – говорит она. – Извини, извини, извини.

– Только не говори, что не придешь, – медленно выговариваю я.

– Прости, – говорит она, хлопая глазами. – Моя подруга Джилл позвонила и напомнила про свой день рождения, а у меня совершенно из головы вылетело. Она была в ярости, когда я сказала, что не приду. Извини.

– Ничего страшного, – вздыхаю я.

Конечно, это меня расстроило, но что поделать, на ее месте я бы сделала то же самое. Так поступают все одинокие женщины – обещают прийти, а потом, когда на горизонте возникает что-то более заманчивое – вечеринка, на которой более вероятно встретить подходящего мужчину, – тут же забывают о всех обещаниях, даже не задумываясь о том, что кого-то расстраивают.

Но я не расстроена, хотя теперь у меня нечетное число гостей – у Ника нет пары. К счастью, звонит телефон и у Джо появляется возможность улизнуть обратно в приемную. Я беру трубку.

– Дорогая! Это я.

«Я» – это может быть кто угодно, но голос Аманды Бейкер невозможно спутать ни с каким другим. Вдруг у меня возникает отличная мысль.

– Аманда! Я как раз собиралась тебе позвонить! Извини, что заранее не предупредила, но дело в том, что, хмм... – надо врать правдоподобно, – Эд и я решили собраться с друзьями, и я бы очень хотела, чтобы ты пришла.

– Как мило! – восклицает она, и я жду, затаив дыхание. – У меня на сегодня нет планов. Я собиралась принять ванну и сделать кучу всяких масок для лица, но с удовольствием отменю все ради ужина с Эдом Макмэхоном. И с тобой, конечно.

– Замечательно! – восклицаю я, откуда-то у меня вдруг взялся энтузиазм. – Здорово!

– Только скажи, – прерывает меня Аманда, – там будут одни пары?

Я смеюсь.

– Вообще-то, да. Но есть один свободный мужчина, хотя не думаю, что он тебе понравится.

– Ничего. Главное, чтобы я не была одна, без пары.

– Не будешь, не волнуйся.

Я говорю ей, где и когда состоится вечеринка, и вздыхаю с облегчением – уже мне-то никогда больше не придется волноваться из-за таких пустяков! Теперь у меня есть пара и мне уже не нужно больше волноваться.

Раньше мои друзья говорили, что неправильно чувствовать себя неполноценной только потому, что у тебя никого нет, – и я им верила. Но вот сейчас, стоило мне повесить трубку, я поняла, – может быть, это и не очень хорошо, – что чувствую свое превосходство над Амандой, потому что у меня есть жених. Меня теперь можно совершенно официально считать взрослой.

Джулс говорит, что есть три показателя того, что человек взрослеет: он ставит экраны на батареи; в его доме всегда есть джин, водка и виски, и каждое утро он убирает постель. Но я с ней не согласна. По-моему, человек становится взрослым, когда у него появляется вторая половина. Когда живешь и не боишься ходить на вечеринки, где одни семейные пары. Когда больше не чувствуешь свою неполноценность.

Мы с Эдом приезжаем пораньше, садимся и заказываем шампанское. Он целует меня и говорит, какая я красивая. Только приносят заказ, как приходит Джулс, и вскоре за ней – Олли и Кэролин.

Эд целует Джулс и пожимает руки моему брату и Кэролин. Он говорит Олли, что наслышан о нем и ему очень приятно наконец познакомиться.

– Мы все так рады, что Либби решила-таки остепениться, – говорит Олли, подмигивая мне. – Просто странно, что все случилось так быстро.

– Ха-ха! – смеется Эд. – Я и сам удивлен, но чувствую, что мы поступаем правильно.

– А где Джейми? – спрашивает Олли, вопросительно глядя на Джулс. – Опять работает над крупным делом?

Джулс удается беззаботно пожать плечами, и никто ни о чем не догадывается.

– Сам знаешь, – говорит она с грустной улыбкой. У адвокатов никогда нет времени.

– Могла бы и пригласить его, – шепотом говорю я, подвигаясь к ней и толкая ее в бок.

– Знаю, – отвечает она. – Кстати, он сегодня звонил и я чуть было не сделала это, но потом решила, что он еще мало помучился. Еще рано.

– И что ты сказала?

– Ну, сказала, что у тебя сегодня вечеринка по случаю помолвки. Он, наверное, подумал, что собираюсь позвать его, но тут я сменила тему.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ужасно одиноко.

Я кладу руку ей на плечо и обнимаю ее. И тут слышу возглас:

– Либби!

Это Сэл с шумом пробирается через зал.

– Я так рада за тебя! – говорит она и крепко меня обнимает. – Пол и Ник ставят машину. Они сейчас подойдут. – Она оглядывает остальных гостей, которые стоят у столика и болтают, и вздрагивает от неожиданности, остановившись взглядом на Эде. – Это он? – спрашивает она с изумлением в голосе.

– Да, а что? Ты, кажется, удивлена.

Она качает головой.

– Извини. Боже, правда, извини, Либби. Понимаешь, я и не предполагала, что тебе нравятся такие мужчины.

– Ты хочешь сказать, что он непривлекателен?

Она наклоняется и шепотом произносит:

– Я думала, ты ненавидишь мужчин с усами.

– Так и есть, – тоже шепотом отвечаю я. – Но я заставлю его от них избавиться.

– Не обижайся только. Он очень симпатичный. Просто он так не похож на... – Она осекается, смотрит на меня и беззвучно добавляет, чтобы никто не услышал: – На Ника.

– И?..

– Я, наверное, решила, что это и есть твой тип мужчины.

– Сэл, мне не нравится какой-то определенный тип мужчин. И никогда не нравился. А Эд очень милый. Ты сама увидишь.

– Конечно! – говорит она и сжимает мою руку. – Если ты выходишь за него замуж, значит, он – самый лучший!

– Эд! – зову я. – Подойди сюда. Познакомься с Сэл.

Эд с улыбкой подходит к нам и протягивает руку. Он немного смущается, когда Сэл обнимает его.

– Очень приятно, – говорит она. – Мы так много о вас слышали, но вам, наверное, уже надоело, что все это говорят?

Эд покашливает.

– Нет, вовсе нет. Вы подруга Либби?

Сэл начинает объяснять, откуда мы знаем друг друга, и тут я вижу, что в ресторан заходит Пол, а за ним – Ник. На мгновение мое сердце останавливается. На нем его старые хлопковые брюки, ботинки «Доктор Мартенс» и потрепанный, старый плащ. Но, несмотря на это, Ник кажется таким родным, таким красивым, что я готова расплакаться.

– Либби, ты прекрасно выглядишь, – приветствует меня Ник и спокойно целует в щеку. – Поздравляю.

– Очень рада, что ты пришел, – говорю я. И это правда. – Я волновалась, думала, что ты... ну, ты понимаешь.

– Не говори глупости. Мы же друзья. Я бы ни за что не пропустил такой случай. Не терпится наконец-то познакомиться со знаменитым Эдом. – Ник поворачивается и видит Эда, который беседует с Сэл.

– Это же не он? Пожалуйста, скажи, что это не он.

– Ник! Ты что? Почему бы и нет?

– Либби, да он тебе в деды годится.

– Бред! – со смехом отвечаю я, внезапно вспоминая, что Ник любит пошутить, – Он меня всего лишь на десять лет старше.

– Классные усы, – говорит Ник. – Хмм, я всегда мечтал такие отрастить.

– О, заткнись! – Я шлепаю его. – Надеюсь, он скоро от них избавится.

– На твоем месте я бы сбрил их, пока он спит. Самый безболезненный вариант.

– Наверное, я так и сделаю, – смеюсь я. – Пойдем, я вас познакомлю.

– Ммм, рядом со мной свободное место, – Ник наклоняется ко мне через стол. – Неужели от меня так плохо пахнет?

Я смеюсь.

– Нет. Еще должна прийти Аманда Бейкер. Она опаздывает, но будет с минуты на минуту.

– Аманда Бейкер? – Ник делает большие глаза. – Здесь? Сегодня вечером? И она будет сидеть рядом со мной? Вот это да!

– Неужели ты знаешь, кто она такая? – смеюсь я. – Ах да, я же рассказывала тебе ту историю с фотографом.

– Как подумаю об Аманде, у меня прямо слюнки текут, – говорит он. – Так это она – моя девушка на сегодняшний вечер?

– Нет! – сурово отвечаю я.

Внезапно мне становится нехорошо: а что, если они поладят? Что, если Аманде понравится Ник? Не уверена, что вынесу, если у них завяжется роман. О черт, что я натворила?

– Вспомнишь ее, она и появится, – шепчет Ник.

К столику подплывает Аманда.

– Либби! – Она целует меня, потом Эда и садится рядом с Ником. – Извини за опоздание, – говорит она. – Еще одно проклятое интервью. – Она ждет, что кто-нибудь скажет, что ему так приятно находиться в компании знаменитости, но все молчат.

Наконец Ник решает заполнить паузу.

– Я все время смотрю ваше шоу, – говорит он. – Какая приятная неожиданность, что вы с Либби дружите.

– Да. Вам нравится шоу? – Она вся светится от счастья: ведь у нее появилась возможность поговорить о себе, любимой.

Джулс закатывает глаза, а я пытаюсь подавить смешок, но при этом очень внимательно наблюдаю за Амандой. Хотя она явно безумно рада, что встретила своего поклонника, в ее голосе нет и намека на кокетство, какой-то интерес. Поднимаю глаза и вижу – Джулс заметила, что я наблюдаю за Амандой. Она вопросительно поднимает бровь. Я пожимаю плечами и поворачиваюсь к Эду, который положил мне руку на колено.

– Тебе нравится? – спрашивает он меня, подставляя губы для поцелуя.

Я целую его и киваю.

– А тебе?

Он улыбается.

– Конечно. – Он оглядывает стол. – Кому еще шампанского?

– Мне, пожалуйста, – Сэл протягивает бокал, – никогда не откажусь от шипучки.

Эд наполняет ее бокал и спрашивает:

– Вы знакомы с Амандой?

– Нет, – говорит Сэл.

Аманда вздрагивает, услышав свое имя.

– Я Салли Кросс.

– Очень приятно, – говорит Аманда с равнодушным видом. – Салли Кросс... знакомое имя. Мы встречались?

– Нет, не думаю, – отвечает Сэл.

– Чем вы занимаетесь? Работаете на телевидении?

Сэл объясняет, где она работает, и голос Аманды тут же теплеет. Это же журналистка! Еще одна потенциальная возможность увидеть свое имя в газетах! Они начинают говорить о работе. Через несколько минут Аманда замолкает и похлопывает Ника по плечу.

– Извините! Не могли бы вы поменяться со мной местами? Неудобно разговаривать через вас.

Ник пожимает плечами и встает, а Аманда передвигается на его место, продолжая говорить о своей карьере телеведущей.

– Как твоя книга? – кричит Олли Нику через стол.

Ник загадочно постукивает по носу.

– Много всяких новостей, но я не могу сказать. Пока не могу, – добавляет он.

Олли смеется.

– Значит, у нас скоро появится возможность прочитать ее?

– Поживем – увидим, – отвечает Ник тем же загадочным голосом.

– Вы писатель? – Впервые за сегодняшний вечер Эд проявил к Нику интерес.

– Начинающий писатель, – с улыбкой отвечает Ник.

– Значит, вы еще не публиковались?

– Пока нет. Но надеюсь, скоро все получится.

– И о чем ваша книга?

– О, это смесь триллера и детектива.

– Если ваша книга еще не опубликована, то где вы сейчас работаете?

– Нигде. Я получаю пособие.

– О, ха-ха! Очень смешно! – Эд хохочет.

Ник с любопытством смотрит на него.

– Замечательно, что вы находите это забавным. К сожалению, я ничего смешного не вижу.

– О господи! – Эд становится пунцово-красного цвета. – Извините, ради бога. Я думал, вы пошутили.

– Мне кажется, это не совсем удачная шутка.

– Я раньше никогда не встречал людей, которые живут на пособие, – говорит Эд.

Сам себе могилу роет. Мы с Ником обмениваемся взглядами, и я невольно поднимаю глаза к потолку.

– Очень жаль, нас таких много, – говорит Ник.

Я решаю вмешаться и сменить тему разговора:

– Ник, расскажи нам, о чем твоя книга.

– Это совсем неинтересно, – отвечает он.

– Нет, расскажи!

Джулс тоже начинает упрашивать его, и он соглашается.

Следующие десять минут Ник находится в центре внимания. Он в подробностях описывает сюжет, и оказывается, что это так интересно! Ник использовал для книги одну из самых оригинальных идей, какую только можно придумать. Как жаль, что я раньше его не слушала. Не могу поверить, что никто не захотел опубликовать эту потрясающую книгу.

– Невероятно! – говорит Олли, который тоже внимательно слушает. – Издатели должны в очередь выстроиться.

– Согласен, – говорит Пол. – Я покупаю твою книгу.

– Ловлю тебя на слове, – смеется Ник; он светится от гордости за то, что всем так понравилась его история. – С каждого из вас полагаются проценты.

Аманда заканчивает обсуждать дела с Сэл и похлопывает Эда по плечу.

– Бинки Доннелл передает привет, – с улыбкой говорит она, – и поздравления.

– Бинки Доннелл! – радостно восклицает Эд, его лицо сияет. – Давно о нем ничего не слышно. Как поживает старый шельмец?

Ник толкает меня локтем и изумленно шепчет:

– Он сказал «шельмец?».

Я пинаю его под столом, но вижу, что даже Джулс презрительно скривилась, услышав это слово.

– У него все отлично, – отвечает Аманда. – Мы на прошлой неделе вместе ужинали – я, Бинки и Банни.

Ник снова толкает меня, и на этот раз я не могу удержаться и начинаю хихикать. Честно, не могу поверить, что выхожу замуж за человека, друзей которого зовут Бинки и Банни!

– Не могу поверить, что ты выходишь замуж за человека, друзей которого зовут Бинки и Банни, – бормочет Ник, наконец прекратив смеяться.

– Ах так, – отвечаю я, – а имя Лось тебе больше нравится?

– Лось – это круто, – с притворным возмущением говорит Ник. – А вот Бинки и Банни – как-то совсем не солидно.

– Откуда ты знаешь? Может, у Бинки – антикварный «харлей», а Банни – сексуальная цыпочка с пышными светлыми волосами.

– И с длинными висящими ушами?

– Возможно, – фыркаю я.

Мы снова начинаем смеяться. Но Эд с Амандой нас совершенно не замечают – они в восторге, что у них так много общих знакомых. Ну и пусть общаются, решаю я.

Джулс бросает на меня удивленный взгляд, но я лишь пожимаю плечами – здорово, что Эд наконец-то нашел общий язык хоть с кем-то из моих друзей, – даже если учесть, что Аманда не совсем друг.

Олли и Кэролин болтают с Сэл и Полом, и мне кажется, что вечер удался. Главное – все познакомились с Эдом. Конечно, не у всех была возможность узнать его поближе, но так всегда бывает в больших компаниях.

Например, Олли и парой слов с ним не обменялся, но по крайней мере они увидели друг друга, и это уже хорошее начало. С другой стороны, может, им стоило побольше поговорить?

Когда официант приносит кофе, я встаю и подхожу к Олли.

– Может, поговоришь с Эдом? Узнаешь его получше?

Олли вздыхает.

– Либби, я не знаю, о чем с ним говорить.

– Олли! Это же невежливо. Я за этого человека замуж выхожу! Ты мог бы сделать это ради меня. Откуда ты знаешь, что вам не о чем разговаривать?

– Ладно, ты права. Но я слышал, что он говорил, и... – Он замолкает.

– И что?

– Ничего. – Он вздыхает. – К тому же он поглощен разговором с твоей подругой Амандой. Не хочу им мешать.

– Хорошо, – осторожно говорю я. – Может, нам поужинать вчетвером: я, Эд, ты и Кэролин?

– Может быть, – неохотно отвечает он. – Слушай, давай завтра поговорим.

– Господи, Олл, да ты будто возненавидел его.

– Либби, мы обо всем поговорим завтра.

Глава 27

– Ну, что ты думаешь?

Мы едем домой, и, честно говоря, меня куда больше волнует, что подумали об Эде мои друзья. Но я все равно не смогу узнать об этом раньше завтрашнего утра, поэтому пока можно спросить, понравились ли они Эду, одобряет ли он моих знакомых, сможем ли мы с ними и дальше дружить.

– Вечеринка прошла успешно. – Он снисходительно улыбается.

– Нет. Я спрашиваю, что ты думаешь о моих друзьях?

И внезапно я понимаю, что это очень важный разговор. Что раньше я бы не задумываясь пожертвовала своими друзьями ради мужчины, но сейчас даже и не подумаю этого сделать. И мнение Эда очень важно. Не потому, что мне хочется, чтобы они ему понравились, а потому, что ответ будет отражением его личности. Если ему не понравились мои друзья, если он не одобряет их, – смогу ли я и дальше смотреть на него теми же глазами?

– О, у тебя замечательные друзья, – наконец отвечает он. – Особенно Аманда. У нее прекрасные манеры.

– Я не спрашиваю, какие у них манеры, Эд, – медленно выговариваю я. – Я спрашиваю, нравятся ли тебе мои самые близкие люди, которых я люблю. К тому же Аманда мне вообще не подруга, а просто коллега и она понравилась тебе только потому, что у вас есть общие знакомые. А ее прекрасные манеры оттого, что она старается наладить нужные связи.

– Либби! Нехорошо так говорить.

– Извини, – бормочу я, – но это правда. Ну скажи, как тебе Олли?

– Нам с ним не удалось пообщаться, – отвечает Эд, и это действительно так, – думаю, стоит пригласить его на ужин. В ближайшее время.

– Хорошо. Но он тебе понравился, да? Ты так его себе представлял?

– Я никак его не представлял. Но он мне очень понравился.

– А Сэл и Пол? Что ты думаешь?

– Ну, – он делает паузу, – мне совсем не нравится, что ты дружишь с журналистами из желтой газетенки.

– Что? Ты что, серьезно?

– Ммм, да. Я бы ничего не имел против, если бы они работали на центральном телевидении, но их газета – это же такая грязь. Мне кажется, что они, ммм, не нашего круга.

Кажется, назревает скандал.

– Что значит «не нашего круга»?

– Дорогая, я просто не доверяю им, вот и все.

– Но ты ни черта о них не знаешь.

– Не ругайся, Либби.

– Извини. Но это двое самых замечательных людей, которых я знаю. Я не могу поверить, что мои друзья не понравились тебе только потому, что они работают в газете! И это вовсе не желтая газетенка, – они делают новости, а не подстерегают людей на пороге дома.

– Все равно, – говорит он, бросая на меня быстрый взгляд. – Хотя, может, ты и права, я не имею права осуждать их. Но что меня поразило, так это то, что ты вообще знакома с этим оборванцем Ником. Откуда ты его знаешь?

– С Ником... «с этим оборванцем Ником»... – В моем голосе появляются металлические нотки. – Он – знакомый Сэл. А что?

– А, – кивает он, – ну, тогда все ясно.

Как он смеет... Как он смеет...

– Что... тебе... ясно? – Я произношу каждое слово очень медленно, по отдельности, а это тревожный знак, – если Эд, конечно, заметил.

– Он ужасно одет – такой неряшливый. Я и не предполагал, что ты способна общаться с таким человеком.

– Но ты с ним даже парой слов не обмолвился.

– Ради бога, Либби. Да ты только посмотри, на кого он похож! Потрепанная одежда, живет на пособие... Я думаю, лучше тебе с ним больше не видеться.

– Не могу поверить, что я выслушиваю все это. Не могу поверить, что ты сидишь здесь, – я чуть не шиплю от ярости, – и смешиваешь моих друзей с грязью! И самое главное, я не могу поверить, насколько мелочны твои суждения. Ты оценил всех моих друзей, основываясь на внешности или роде занятий, – я-то думала, ты успел поумнеть, в твоем-то возрасте. Очевидно, в отличие от тебя, – я цежу сквозь зубы, – я выбираю друзей, потому что они нравятся мне как люди, а не потому, что у них куча денег или они окончили какую-нибудь распрестижную частную школу.

Тут мой запал кончается. Я сижу и трясусь от злости. Всю оставшуюся дорогу мы не произносим ни слова.

Бывали такие случаи, когда я знакомила приятеля со своими друзьями и он им не нравился. Я злилась на своих друзей, потому что не понимала, как это они не могут разглядеть в нем все то хорошее, что вижу я. Злилась, что у них хватило наглости сказать мне правду. Даже с некоторыми из-за этого разругалась. Но на этот раз не вижу ни капли правды в том, что говорит Эд. Я не могу признать, что мои друзья – плохая компания, потому что у них недостаточно денег, они не одеты в безупречные дизайнерские костюмы и не общаются с Бинки и Банни Доннелл.

Когда мы выходим из машины у дома Эда, я думаю, не слишком ли упряма. Может, Ник – действительно оборванец, а Пол и Сэл – не нашего круга? Будет ли мне так трудно прекратить с ними всякое общение? Честно говоря, я не знаю, смогу ли и здесь пойти на уступку – забыть о них, смириться с тем, что они – неподходящий круг общения для жены Эда Макмэхона.

Мы раздеваемся в гробовой тишине. Я забираюсь в постель и поворачиваюсь к Эду спиной. И тут он начинает извиняться. Я его игнорирую. Он прикасается к моему плечу, но я отбрасываю его руку, а он снова извиняется.

– Я не хотел тебя обидеть, – говорит он. – Ты права, я ошибся. Я слишком поспешно сужу о людях. Либби, дорогая моя, прости меня, пожалуйста.

Я поворачиваюсь и вижу, что у него в глазах слезы. Похоже, на самом деле говорит искренне. Когда он начинает гладить мое бедро, принимаю извинения. Но ничего не чувствую. Абсолютно ничего. Потом он решает, что достаточно предварительных ласк, и входит в меня, и я опять ничего не чувствую. Пока он дергается внутри меня, я даже не пытаюсь представить себе, как иду к алтарю, а просто лежу под ним и ощущаю странную, тупую боль в груди. Комок подступает к горлу. И вдруг я начинаю плакать.

Я рыдаю, всхлипывая, не сдерживая себя. Как ребенок. Отталкиваю Эда и бегу в ванную, запираю дверь и очень долго смотрю на себя в зеркало.

Никогда в жизни мне не было так одиноко.

Но представьте себе, только я прихожу в офис на следующее утро, как снимаю трубку и звоню Сэл.

– Ну? Как он тебе?

– Он очень милый! – восклицает Сэл.

Мне становится легче.

– Правда? Он тебе понравился?

– Он очень обаятельный. Очень. Вы отлично смотритесь вместе.

– Боже мой, Сэл, мне так приятно это слышать.

– Почему? Ты думала, он мне не понравится?

– Нет. Но мне очень важно, что думают мои друзья.

– А мы ему понравились?

– Да! Он сказал, что у меня замечательные друзья!

Я чувствую в своем голосе неискренность. И понимаю, что в голосе Сэл слышу то же самое. Мы прощаемся; тут же раздается телефонный звонок – это Ник.

– Звоню, чтобы поблагодарить тебя за вчерашний вечер.

Почему мне вдруг опять кажется, что Ник играет такую большую роль в моей жизни? Ведь между нами все кончено. Ничего больше нет. Я выхожу замуж за другого и вдруг начинаю разговаривать с Ником и видеться с ним еще чаще, чем раньше.

– Тебе понравилось?

– Было приятно тебя увидеть, – тепло отвечает он. – Особенно приятно, что ты прямо-таки светишься от счастья.

– Правда? – Я удивлена: вот уж не думала, что Эд оказывает на меня такое действие.

– Да, – он смеется. – Ты и вправду собираешься замуж?

Это еще что?

– Мы пока не назначили дату, – отвечаю я. – Я вообще не могу в это поверить.

– Ты, наверное, ждешь, когда же он подарит тебе кольцо – огромный бриллиант, чтобы осознать полностью, – произносит он странным тоном, который может означать только одно – ревность.

Но потом до меня доходит смысл слова «кольцо».

О боже, кольцо. Бриллиант, который превратит сон в реальность. Внезапно я вспоминаю слова Джулс: замуж выходят не потому, что ты влюблена или любишь. Не потому, что ты хочешь замуж, чтобы избавиться от одиночества. Не потому, что ты хочешь идти к алтарю или поселиться на Гановер Террас. Замуж выходят, чтобы провести с этим человеком всю свою жизнь. А когда я думаю о том, что проведу всю жизнь с Эдом, и вспоминаю вчерашнюю ночь, – чувствую, что мое сердце коченеет.

Нет, я не буду думать об этом. Я оборачиваю свое заледеневшее сердце в белые кружева, окружаю его мечтами о роскошном гардеробе, костюмах от знаменитых дизайнеров... И мне становится немного лучше.

– Какого размера должен быть бриллиант, как ты думаешь?

– По меньшей мере пять карат, Либби. – В голосе Ника звучит горечь, но он, как всегда, шутит. – И это только тот, что в середине. Это должен быть такой огромный бриллиант, что на твою руку невозможно будет смотреть без солнечных очков.

Я хихикаю.

– Да, это как раз для меня.

– Так ты действительно собираешься замуж? – спрашивает он.

Я чувствую, что на этот раз он не шутит.

– Конечно! – возмущенно говорю я. – Я бы не стала праздновать помолвку с первым встречным.

– Мне ли не знать, – смеется Ник.

Я хочу спросить Ника, как ему показался Эд, но у меня есть ужасное предчувствие, что Ник скажет правду. А я желаю знать правду: лучше буду думать, что мои сомнения – это обычно перед свадьбой. Не хочу, чтобы кто-то подлил масла в огонь.

Ведь я должна нервничать, да? Наверное, каждая невеста так себя чувствует. Есть ведь люди, которые в ночь перед свадьбой начинают паниковать, сомневаться, что поступают правильно, несмотря на то, что безумно любят своих избранников. Это естественно. Все будет нормально.

Вбегает Джо и говорит, что пришел Шон Мур. Я прощаюсь с Ником и все оставшееся утро разговариваю с Шоном, его агентом и Джо Купером о рекламной кампании. Я в ударе. Думаю, они очень довольны моей работой. Когда они уходят, проверяю автоответчик и вижу, что Джулс оставила сообщение.

Я ей не перезваниваю, еще рано. Иду обедать с Джо и пытаюсь обо всем забыть, потому что мне вдруг начинает казаться, что я не выдерживаю. Мы идем в итальянское кафе и заказываем каппуччино с молочной пеной и салат с тунцом на поджаренных хлебцах. Сидим и сплетничаем о работе. А когда в половине третьего я возвращаюсь в офис, то снова чувствую себя человеком.

В середине дня снова звонит Джулс. Настроение у меня отличное, и я совершенно не готова к тому, что она собирается сказать.

– Либби, ты можешь возненавидеть меня за это, но после вчерашнего вечера я просто обязана тебе сказать.

– Давай. В чем дело?

– Послушай, я говорю тебе все это, потому что люблю тебя и не хочу видеть, как ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни.

– Ближе к делу, Джулс.

– Ладно, ладно. Дело в том... я очень беспокоюсь, что ты недостаточно хорошо все обдумала. Ты была так взволнована, все случилось так быстро, и мне кажется, ты вообще не понимаешь, как обстоят дела на самом деле.

– Джулс, ты мне все это уже говорила. Я знаю, что делаю.

– Пусть. Но я скажу тебе еще раз и хочу, чтобы ты меня послушала. Дело не в том, чтобы сыграть великолепную свадьбу. Тебе придется провести с этим человеком всю оставшуюся жизнь, в горе и в радости. Ты не сможешь в один прекрасный день взять и решить, что он тебе не подходит, и уйти. А если у вас будут дети? Эд захочет, чтобы ваши сыновья учились в Итоне, а хочешь ли ты, чтобы твои дети росли вдалеке от тебя? Нужно принять во внимание очень многое, и я боюсь, что ты совершенно не задумывалась об этом.

Я чувствую, как к горлу подкатывает тошнота, и тут же занимаю оборонительную позицию:

– А как же ты? Если это на всю жизнь, почему ты говоришь, что Джейми должен страдать, и не знаешь, сможешь ли принять его обратно? Если ты веришь в то, что сама говоришь, значит, сделаешь все возможное, чтобы спасти свой брак, ты и простишь Джейми.

Она долго молчит, потом откашливается и тихо произносит:

– Я пытаюсь.

– Что?

– Я много думала об этом. Мне нужно найти в себе силы и простить, потому что я люблю его, потому что он мой муж и я не хочу без него жить.

– Слава богу! – чуть не кричу я.

– Это не значит, что все в порядке, – медленно говорит она. – Я не знаю, будет ли у нас когда-нибудь все как прежде, но собираюсь сказать ему, чтобы он возвращался домой.

– Да! – Я делаю торжествующий жест. – Наконец-то ты образумилась.

– Либби, – говорит она, – не меняй тему. Ты должна понять, что замужество – это не волшебная сказка. Для меня оно оказалось самым жутким ночным кошмаром, но я не собираюсь сдаваться. Послушай, – продолжает она, – я не говорю, что Эд тебе не предназначен, что тебе нельзя выходить за него. Тебе, главное, нужно время. Быть замужем не просто. Бог свидетель, теперь я это знаю. Все, что тебя хоть чуть-чуть в нем раздражает, после замужества преумножится в тысячу раз. Думаю, ты не должна испытывать ни малейшего сомнения. Тебе надо побыть в одиночестве и подумать о том, что ты проведешь всю оставшуюся жизнь с Эдом.

Я молчу и перевариваю то, что сказала Джилс. Она и раньше говорила то же самое, но до меня почему-то только сейчас дошло. Я пыталась с ней спорить, придумывать отговорки, но теперь вижу, что она права. Если я буду замужем, то уже не смогу флиртовать с другим мужчиной. Я буду спать с Эдом до конца своей жизни. Вспоминаю прошлую ночь и делаю глубокий вздох.

– Либби, ты слушаешь?

– Да. – Я отвечаю тихо-тихо. – Думаю, ты права.

– Я не утверждаю, что у вас ничего не получится, – с облегчением произносит она. – Пытаюсь только объяснить тебе, что ты должна быть уверена на сто процентов.

– Понимаю, – все еще очень тихо говорю я. – И что же мне делать?

Джулс советует сказать Эду, что у меня завал на работе и следующие несколько дней всем у нас в офисе придется оставаться допоздна. Сказать, что я буду ужасно по нему скучать, но намерена доказать своему начальству, что хорошо работаю, потому что, с тех пор как мы познакомились, совсем забросила дела и, если сейчас не справлюсь, меня ждут большие неприятности.

Она продолжает говорить, а я уже понимаю, как трудно мне будет ему все объяснить. Я прямо-таки вижу его щенячье выражение лица. Ну и пусть. Хоть это не очень правдоподобное оправдание, мне действительно нужно побыть одной и все обдумать.

– Джулс, спасибо тебе. Правда.

– Не говори глупости. Для чего еще нужны лучшие подруги?

Вечером, по дороге к Эду, я все еще ужасно нервничаю. Я ничего с собой не взяла – ни чистые трусики, ни новую одежду на завтра, ни косметичку, – и Эд замечает это сразу, как только открывает дверь.

– Дорогая, где твои вещи?

Я не могу соврать, не могу сказать ему, что они в машине, и, хотя я не собиралась так сразу выкладывать перед ним все карты, он не оставляет мне выбора.

– Я сегодня не смогу остаться, – отвечаю я.

И тут же у него на лице появляется это жалобное выражение. Чего и следовало ожидать.

– Что-нибудь случилось?

Я вижу страх в его глазах, и мне становится его жалко.

– Не говори глупости, дорогой. Ничего не случилось. С удовольствием выпью с тобой чаю.

Все что угодно, лишь бы выиграть время. Мы идем на кухню, и я сажусь за барную стойку. Эд поворачивается ко мне и обеспокоенно спрашивает:

– Что-то не так, да?

– Я уже сказала – все в порядке. Просто у меня неприятности на работе, у нас сейчас настоящий завал, и в следующие несколько дней мне нужно очень сильно напрячься. Мы не сможем проводить с тобой так много времени, как обычно.

У Эда будто гора падает с плеч. Он ставит передо мной чашку чая.

– И это все, дорогая? Не волнуйся о работе. Я могу о тебе позаботиться. Ты же знаешь, что после свадьбы я все равно не позволю тебе работать, так почему бы тебе не уволиться прямо сейчас?