Текст книги "Где Ангел не решится сделать шаг"

Автор книги: Джеймс Сваллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

Звучал ли голос Заубера так же, как и ее? Он хотел спросить, но боялся, что она скажет: «Да, вы действительно говорите так, словно сходите с ума». Он хотел спросить ее, слышит ли она те же самые звуки на границе сознания, похожие на шепот или шелест переворачиваемых страниц. Видит ли краем глаза странные отблески? Призраков в зеркалах и отражениях?

Было ли ей тяжело подавить желание заколоть людей? Мучили ли ее кошмары все это время? Хотела ли Розин без остановки кричать, пока горло не наполнится кровью, и…

Заубер тряхнул головой и произнес короткое «нет», что девушка, возможно, заметила, но не прокомментировала. Они пересекли атриум, и Заубер посмотрел на застекленную крышу. Сквозь прорехи в наносах золы, покрывавших стекла из кристалфлекса, пробивались лучи искаженного света. Пепел продолжал падать уже много дней, и этому странному феномену не было видно конца и края.

Он был всюду, похожий на горячий снег, его частицы тлели и не сгорали, собирались в кучи и разносились по улицам внезапными обжигающими порывами ветра. В происходящем был бы смысл, если поблизости находился вулкан, извергавший дым в небо. Такое Заубер смог бы понять. Но ничего подобного в колонии не было. Падающий из низких зловещих облаков бесконечный дождь пепла не подчинялся законам метеорологии.

Другие планеты в скоплении сообщали о том же самом или же метались между объявлением тревоги и требованиями к столице сделать что-нибудь. Сначала Заубер и другие члены совета отмахивались от первых происшествий, считая их розыгрышами или ошибочными донесениями, в конце концов, неохотно стали считать их некой организованной демонстрацией недовольных. «Глупо, – подумал он. – Это природа обратилась против них, не люди».

Альдерман Йи за несколько часов до того, как вставил лазерный пистолет между тонкими губами и выжег свой череп, навел на мысль о другом источнике проблем. Йи происходил из семьи вольных торговцев, когда-то много путешествовал, пока любовь и женитьба не прельстили его вести оседлую жизнь колониста. Они обратились к нему, когда впервые прозвучало предположение о причастности ксеносов. Старый космонавт сказал что-то о варпе, но Заубер не понял, о чем он говорил. Родившийся и выросший на колониальных мирах, маршал никогда не путешествовал через имматериум, даже никогда не ступал на борт межзвездного корабля. Заубер попытался вспомнить, что именно сказал Йи, но все мысли крутились вокруг последнего воспоминания об Альдермане: его обезображенное тело согнулось вокруг длинного дуэльного оружия, припав к стволу, как новорожденный к груди матери.

Список того, что ученые нарекли «аномальными явлениями», рос с каждым днем. В фермерских регионах на пятьсот процентов вырос уровень врожденных мутаций, которые теперь перекинулись от домашнего скота на детей в медицинских центрах города-улья. Исчезла связь с целыми населенными пунктами, некоторые укреплялись и обрывали все внешние контакты, другие просто… опустели. Загадочные передачи по видеоканалам, которые вызывали тошноту и беспричинный страх у всех, кто их слушал. Резкий рост уровня самоубийств и убийств. Мертвые птицы. Появление огромного числа странных геометрических фигур на стенах жилых башен, шоссе, даже вырезанных на холмах.

Ни один мир не избежал этого. Необъяснимые события распространялись, как волна, увеличиваясь в масштабах, и маршал Заубер не имел представления, как справиться с ними. Ответственность легла на него согласно порядку преемственности. Другие члены совета либо покончили с собой, либо погибли во время непонятного поджога, уничтожившего здание парламента. Только благодаря капризу судьбы Заубера не было там, когда это произошло. Его задержала авария на магистрали. Сначала он подумал, что это была удача, но сейчас он склонялся к противоположной точке зрения. На него легло бремя ответственности, и оно давило на него всей своей тяжестью.

Колонисты обратились за помощью сначала к соседям, а затем к Имперскому Администратуму, Армии, Легионес Астартес, ко всем, кто мог услышать. Но ни один из посыльных кораблей, направленных к ядру сегментума, не вышел на связь, а все астропатические сообщения остались без ответа. Был момент, когда им показалось, что ответ пришел, но сигналом оказалось искаженное эхо первого сигнала бедствия, которое каким-то образом вернулось к ним.

После этого сигналы больше не отправляли. Передачи стали невозможны. Астропаты начали поочередно умирать от болезни, к которой не псайкеры были невосприимчивы. Последнее, что слышал Заубер, медик на одной из орбитальных платформ держал несколько оставшихся в живых телепатов в полной изоляции. Маршал полагал, что они вслед за своими родичами медленно угасли.

Когда Заубер подошел к дверям, они открылись автоматически, за ним по плиточному полу цокали туфли Розин. Двое солдат с ввалившимися глазами давно не отдыхавших людей встали по бокам от них и подняли лазерные винтовки, остерегаясь кружащегося тумана снаружи и того, что он мог скрывать.

Горячий воздух с сернистым запахом сразу же высушил горло и ноздри Заубера. Декоративный фонтан в огромном внутреннем дворе покрылся затвердевшей пылью, а водоем под ним превратился в жижу серой грязи. Окаймляющие площадь сады стали коричневыми и сгнили, трава и цветы были засыпаны пеплом, который затмил солнечный свет. В обычный день маршал мог видеть пространство за большой аркой внутреннего двора и Дорогу Посадки, первую магистраль колонии. Но жилые кварталы, которые тянулись вдоль широкого бульвара, растворились, сквозь непрекращающуюся пепельную бурю угадывались только намеки на их каменное великолепие.

Он услышал хриплый грохот мощных двигателей военных машин.

– Там! – Розин ткнула пальцем на дорогу, и Заубер увидел мигание фар, которое усиливалось по мере приближения машин. Они ехали со стороны космического порта, но это определенно были не легкие полугусеничные машины сил планетарной обороны, которые размещались там. Заубер вспомнил, что больше суток не получал доклада от людей, которых он направил охранять порт.

Неизвестные машины превратились в тени, затем в угловатые силуэты. Они быстро перемещались, широкими металлическими бамперами отбрасывая со своего пути брошенные автомобили. Массивные гусеницы заскрежетали по рокриту, когда конвой бронемашин замедлился, перестроился клином и остановился. Это были бронетранспортеры модели, которую Заубер прежде не видел, огромные металлические коробки, украшенные орудийными спонсонами, броневыми башнями и антеннами, которые раскачивались на ветру.

С лязгом открылись люки, и из машин, водя по сторонам тупыми мордами дыхательных масок, высадились солдаты в пурпурно-черной униформе. Заубер попытался пригладить волосы и поправить парчовый китель, но только размазал хлопья пепла.

Из кормовой части самой большой машины появился гость, которого они ждали. Он был высоким и худым, и первая мысль, пришедшая на ум Зауберу, когда человек приблизился, вызвала у него отвращение – неизвестный напоминал нечто змеиное.

– Я – маршал Заубер, – представился он, выбросив из головы образ, – это моя помощница Розин, – маршал говорил без остановки. – Сэр, вы не представляете, как мы рады видеть вас.

Человек вяло кивнул, широкополая шляпа на его голове дергалась под порывами ветра.

– Меня зовут Бруха. Эмиссар Империума. – Глаза скрывались под зеркальными солнцезащитными очками, которые выглядели неуместными в пасмурный день. – Ваш призыв был услышан.

Одежды гостя струящимся конусом ниспадали от шеи до самой земли. По ним вился серебряно-золотой узор, напоминавший то ли изгибающуюся реку, то ли змею.

– У вас есть корабли? – выпалила Розин, ее волнение достигло предела.

– Сюда меня доставило небольшое судно, – голос Брухи был хриплым, как у заядлого курильщика, – другие корабли в пути. Флот.

Из-под складок мантии появилась бледная рука с длинными пальцами. Бруха держал круглый медальон из отполированного до зеркального блеска серебра. Эмиссар произнес с ритуальной официальностью:

– Вы воззвали о помощи, и я явился в роли посланца тех, кто внял вам. – Медальон вращался в руке Брухи, и Заубер понял, что не может отвести взгляд. Он отчетливо видел узоры на сторонах диска: на одной – волк и полумесяц, на другой – зловещее око. Око Хоруса.

– Воитель? – не сдержался он.

Бруха кивнул.

– Я несу печать Хоруса Луперкаля и таким образом представляю самого магистра войны. Он услышал сигналы бедствия с этого и соседних миров и отправил меня временно принять командование. Я буду руководить вами на период этой чрезвычайной ситуации.

Заубер почувствовал огромное облегчение. Он всегда был политиком поневоле и не стремился к нынешней должности. Джентльмен с безупречными манерами и небольшими амбициями, но не лидер народа, не человек, обладающий силой справиться с бедствиями, которые обрушились на его колонию. Более всего он хотел, чтобы кто-нибудь вмешался и забрал у него эту ношу. Бруха был таким человеком. Он сосредоточился на этом, отбросив мучившее чувство тревоги, которое вызвал у него эмиссар.

Рядом кивала Розин, вытирая слезы. Наверняка она чувствовала то же самое.

– Происходят такие ужасные, необъяснимые события, – верещала женщина, когда они возвращались в зал заседаний совета, – порядок рухнул, лорд Бруха.

Поведение эмиссара было спокойным и размеренным, словно они прогуливались милым летним днем.

– Равновесие будет восстановлено, – заверил он их, – клянусь вам.

– Это… это вторжение чужих? – Заубер заинтригованно наклонился ближе. – Эти аномалии выглядят, как попытки развязать против нас психологическую войну.

Бруха долго смотрел на него, затем кивнул.

– Маршал, ваша проницательность делает вам честь. Вы правы. Но мы не должны разглашать эту истину. Возникнет массовая паника.

– Да, да, конечно. – Естественно, вспышки паники уже случались, но в ограниченном масштабе, и с ними можно было справиться. В словах эмиссара был смысл, не так ли? Заубер отчаянно ухватился за них, стараясь договориться с гостем.

Несколько солдат Брухи возились в задней части широкого транспортера, и с внезапным лязгом подняли листы корпуса наподобие крыльев чайки, открыв внутренности машины.

Эмиссар хрипло откашлялся.

– Мне понадобится это оборудование, маршал, вы понимаете? Нужно разместить моих людей и выделить мне место, где я смогу приступить к работе.

– Будет сделано, – кивнул Заубер, – наши ресурсы в вашем распоряжении.

Розин снова указала.

– Что это?

Заубер обернулся. Солдаты извлекали из транспорта капсулу. Она была прямоугольной и размером с большую наземную машину, а борта сделаны из материала, похожего на непрозрачный кристалл. Маршалу показалось, что он увидел линии необычных знаков, выгравированных на панелях. Из основания контейнера вырвались небольшие струйки красного дыма и растворились в наполненном пеплом воздухе. Вдруг Заубер почувствовал запах озона и чего-то еще. Слабую вонь протухшего мяса.

– В распоряжении магистра войны есть несколько… необычных технологий. Это одна из них. Ее источник, во всяком случае.

Бруха не остановился, вынудив их отвернуться и следовать за ним.

– Я вас не понимаю, – сказал Заубер. – Это оружие?

– Технология, – повторил Бруха. – Не стоит беспокоиться на счет ее назначения.

Эмиссар дошел до дверей зала заседаний и впервые посмотрел вверх, на покрытое тучами небо.

Заубер не был уверен, но ему показалось, что он увидел на лице человека едва заметную улыбку.

Розин нервно рассмеялась.

– Лорд Бруха, простите меня, но вы выглядите таким невозмутимым, несмотря на происходящее. Вы слышали наши сигналы бедствия, вы знаете масштаб обрушившихся на нас явлений… – она сглотнула и указала на небо. – Вас это не беспокоит?

Бруха остановился на пороге зала и обратил на нее внимание.

– Нет. На планете, где я родился, такое небо считается вполне обычным.

– На Терре? – поинтересовался вслух Заубер.

Эмиссар покачал головой.

– На далекой колонизированной планете, но я сомневаюсь, что вы слышали ее название. Мало кто в этом секторе знает о Давине.

Это было правдой, ее название ничего не говорило Зауберу.

– И все же, – начал он, – если вы так издалека пришли к нам на помощь, это красноречиво свидетельствует о вашем…

Ответ маршала прервал зловещий шлепок густой капли, упавшей на землю у его ног. Он поднял голову, когда на его черный китель упали новые. Одна капля попала ему на лицо, маршал вздрогнул и поднял руку, чтобы вытереть жидкость.

Рука Заубера стала красной, и он ощутил сырой медный запах. Дождь из пепла изменился. Теперь вместо хлопьев серой золы из зловещих туч лился темный поток, шипя при соприкосновении с каменной кладкой.

Розин издала пронзительный крик и бросилась в здание, по ее лицу и одежде бежали красные ручейки. Заубер, пошатываясь, последовал за ней, чувствуя тошноту. Кровь. Дождь превратился в кровь, такую теплую, словно ее только что пролили.

– Ч… что происходит? – он задыхался.

Бруха медленно подошел, не обращая внимания на ужасающий дождь.

– Не надо бояться, – сказал он, – вы будете спасены. Все эти миры будут спасены.

– Спасены? – выдавил слово Заубер. Его охватил такой страх, который он никогда в своей жизни еще не испытывал.

Эмиссар кивнул, между губ мелькнул кончик черного языка.

– Сигнус Прайм переродится. И вы все будете частью этого.

4
РАДОСТНАЯ ВСТРЕЧА
НЕСУЩИЕ СВЕТ
АНГЕЛ БОЛИ

Корпус «Штормового орла» резонировал пульсацией двигателей, а отраженные лучи чужого солнца вспыхивали и гасли в иллюминаторах, когда корабль направлялся через флот Кровавых Ангелов. Подняв фиксирующую раму, брат Мерос осторожно прошел вдоль погрузочных трапов штурмового корабля, внимательно прислушиваясь к приводам силового доспеха и тихому вою искусственной мускулатуры под керамитовой оболочкой. Он был рад снова облачиться в боевой доспех. Технодесантники легиона полностью восстановили боеготовность брони, на ней не осталось и следа от прямого попадания эльдарского «душеискателя», которое едва не стоило ему жизни. Впервые за долгие недели Мерос чувствовал себя хорошо, настроение было приподнятым.

Вид за смотровым окном сильно улучшил его настроение. Далеко во тьме на пределе усиленного зрения плыли космические корабли. Величественное зрелище пробудило эмоции в глубине двух сердец.

Словно огромные скульптуры воинственного мастера, в космосе парила армада из багровой стали и черного железа. Громадные боевые баржи, построенные на гигантских орбитальных заводах Фосса, проплывали мимо с величественной угрозой. Сравнимые по размерам с городами, они ощетинились рядами орудий, достаточно мощными, чтобы очищать поверхность планет, а их пусковые отсеки были заполнены эскадрильями истребителей, бомбардировщиков и десантных кораблей. В корпуса были встроены башни, борта сверкали тысячами огней, и даже на таком расстоянии Мерос разглядел металлические скульптуры и декоративные кованые узоры на широких молотоглавых носах этих грандиозных творений.

Меньшие капитальные корабли двигались в тени более крупных, но их размеры на фоне барж вводили в заблуждение. Многие гранд-крейсеры и линкоры в три-четыре раза превышали длину «Гермии», что было более чем достаточно, чтобы продемонстрировать грозную мощь Империума. Некоторые были созданы на основе из мегаоружия и двигателей, отсеки личного состава концентрировались вокруг нуклонных лазеров, бомбардировочных установок и батарей лазерных орудий. Такие корабли в свою очередь сопровождались эскортниками, канонерками и эсминцами, плывущими сомкнутым строем.

«Штормовой орел» заложил вираж, пролетая над группой фрегатов типа «Нова», которые шли фронтом уступов. Мерос посмотрел на красные носы боевых кораблей, их борта украшал гордый символ легиона. Под светом одинокого пульсара в регионе, где не было не только колонизированных систем, а вообще ничего, собрались сотни кораблей. Встреча состоялась на краю одного из спиральных рукавов галактики, и в одном из направлений раскинулась почти полностью лишенная света бесконечность межгалактического космоса. Кого-то это зрелище могло угнетать, но не Мероса. Вокруг себя он видел живое доказательство силы легиона Кровавых Ангелов и символ способности человечества сдержать мрак.

Эти корабли и воины на их борту являлись отпрысками Ваала и Терры, беспрестанно бросающими вызов звездам. Быть частью этого великого стремления значило быть одним из миллионов, и тем не менее Мерос никогда из-за этого не чувствовал себя подавленным. Наоборот, такая грандиозная миссия, как Великий крестовый поход, вдохновляла всех.

С прибытием «Игнис» и ее оперативной группы сбор войск Кровавых Ангелов завершился, и могучий флот начал готовиться к отправке в конечный пункт назначения. Мерос ощущал предвкушение предстоящей битвы, словно это была осязаемая энергия, наподобие статического заряда на коже. Он знал, что его братья чувствуют то же самое.

Тупой нос «Штормового орла» повернул, и вдруг перед ними возникла адамантиевая стена. Это было сердце флота – «Красная слеза», флагман и колесница самого Ангела.

Мерос вздохнул. Было непросто отвернуться при виде могучего корабля, но он смог себя пересилить. Его взгляд упал на группу легионеров в дальнем конце грузового отсека, их серая броня сливалась с металлическим цветом палубы.

Ни один из Космических Волков не отреагировал на пристальное внимание, хотя не заметить его было трудно. Сыны Русса тихо общались друг с другом, их капитан самозабвенно точил боевой нож, который носил в ножнах на груди. Оружие шелестело об оселок, отражая свет при движении.

Мерос не знал, чего ожидать от фенрисийцев. Он никогда не сражался рядом с ними, и все, что Кровавый Ангел знал о репутации Космических Волков, – это разные небылицы про их варварство и жесткость. Но апотекарий был заинтригован, он считал, что лучше составить свое мнение о человеке, чем выслушивать чужое. Он задумался, будет ли у него возможность поговорить с волчьей родней.

– Говорят, что легион Русса убивает и ест своих раненых. – Возле Мероса появился Сарга, его собрат по отделению. Резкий свет ламп грузового отсека обесцветил узкое лицо и копну светлых волос. – Я мог бы поверить в это.

Мерос взглянул на него.

– Как думаешь, что они говорят о нас? – он оскалился, резкий свет отразился от его клыков. – Что мы пьем кровь врагов? И кто будет прав?

Губы Сарги растянулись в знакомую кривую улыбку.

– Проведи немного времени с ротой капитана Амита, и получишь ответ, не так ли?

Внимание апотекария было приковано к руническому жрецу по имени Штиль. Тот склонил голову и напряженно работал маленьким тонким инструментом над чем-то, похожим на кусок челюстной кости. Штиль вырезал крошечные руны и символы линии на отбеленной поверхности. Зажатый в толстых пальцах боевой перчатки гравировальный стержень был миниатюрным, тем не менее Космический Волк водил им с большой ловкостью. Другие подобным образом вырезанные фетиши и амулеты висели на кожаных ремешках вокруг шеи воина, и Мерос задумался об их предназначении. У доспеха Кровавого Ангела были свои декоративные элементы – штифты кампаний, красная эмблема прайм хеликс, но ничего столь хрупкого и недолговечного, как кость.

– Возможно, я должен спросить Волка, – сказал Мерос. – В конце концов, мы все братья, служащие Императору. Эмблема легиона не имеет значения.

Сарга тихо фыркнул, заговорив слегка насмешливым тоном, который казался обычным для него.

– Азкаэллон не согласился бы. Ты был там. Видел, как Красный Нож не подчинился ему. Думаю, если командир гвардии мог, то отправил бы Волков на нижние палубы, – он отвернулся. – Не обращай внимания, Мерос. Если они не говорят, почему присоединились к нам, пусть так и будет. Они увидят, как мы победим в предстоящей войне и вернемся с триумфом в Клык. Возможно, мы научим чему-нибудь этих варваров.

Мерос нахмурился, думая о виртуозной работе Штиля.

– Они не варвары. Кое-кто может так назвать мусорщиков из пустынных племен Ваала, и тоже ошибется. Если Азкаэллон так считает, он должен изменить свою точку зрения.

– Тогда скажи ему это сам, – Сарга ткнул пальцем в сторону носа. – Он сейчас в кабине. Уверен, командир гвардии оценит твой совет.

– Я оставлю свое мнение при себе, – ответил Мерос, следуя за собратом. – Если прославленный командир захочет услышать мнение настолько нижестоящего, как я, уверен, он знает, где меня найти.

– Несомненно, – иронично заметил Сарга.

Над их головами вспыхнули красные огни и дважды прозвучал клаксон.

У противоперегрузочных подвесок раздался крик сержанта Кассиила, разнесшийся по всему отсеку личного состава.

– Посадка! По местам и быть наготове! Это флагман примарха, и мы выкажем свое уважение!

Нос «Штормового орла» наклонился, и плавное движение через пустоту превратилось в тряску атмосферного полета, когда корабль пересек границу воздушной оболочки «Красной слезы».

Мерос в последний раз взглянул в иллюминатор и увидел, как мимо промелькнуло красное железо. Несколько секунд спустя все исчезло в ярком свете переносных ламп.

Багровый «Штормовой орел» был лишь одним из многих. Целые звенья штурмовых кораблей находились на техническом обслуживании или располагались на оружейных площадках, где сервы легиона подвешивали блоки НУРСов и управляемые ракеты к подкрыльевым узлам. Прибытие корабля осталось бы незамеченным, если бы не его задержка и высокий ранг одного из пассажиров. С главной площадки брат Кано наблюдал, как по посадочному трапу сошел Азкаэллон и коротко поприветствовал встречавшего его сержанта Зуриила. Их золотые доспехи резко выделялись на фоне стальной посадочной платформы. Азкаэллон не стал ждать высадки остальной группы и стремительно удалился с Зуриилом, предоставив воинам девятой роты самим искать дорогу.

Кано смотрел, как уходит Азкаэллон, чувствуя, как мрачное настроение тянулось за ним, словно тень. Но затем он отбросил мысль, и на лице появилась улыбка. Среди Кровавых Ангелов, выходящих из-под фюзеляжа «Штормового орла», оказалось знакомое лицо, и адъютант направился вниз, чтобы встретить друга.

– Мерос!

Апотекарий поднял голову и тоже улыбнулся.

– Кано! Рад встрече, брат, – они крепко пожали друг другу руки, и Мерос покачал головой.

– Я мог бы догадаться, что встречу тебя здесь, в центре событий.

– Первая рота, – ответил Кано. – Мы всегда на острие меча.

Один из соратников Мероса посмотрел на адъютанта.

– Просто попроси своего уважаемого капитана оставить нам немного врагов, ага?

– Это Сарга, – представил боевого брата Мерос. – Он спас мне жизнь на Нартаба Октус, и ему понравилось быть героем.

Кано поднял бровь.

– Уверен, у Ралдорона будет достаточно работы для капитана Фурио и его роты.

Мерос засмеялся.

– Ты не изменился, брат.

Небрежный комментарий его друга неожиданно кольнул бывшего библиария, но он проигнорировал его.

– Я бы знал. Но речь о другом… послушай, я ведь ожидал увидеть только твое геносемя. Эльдар… – он замолчал, когда увидел, как потемнело лицо Мероса. – Нам сказали, там были серьезные бои.

К ним подошел сержант отделения.

– Да, это так, – он посмотрел на адъютанта и мрачно кивнул. – Значит, ты Кано? Я – Кассиил. Полагаю, Мерос пять лет назад мог погибнуть, если бы не ты?

– Незначительный инцидент на Брехте IX. Я просто оказался в нужном месте в нужное время, сержант, – сказал Кано, опуская подробности. – И я в долгу у Мероса точно так же, как он у меня.

Сарга ухмыльнулся.

– Ты не считаешь, что для медика наш боевой брат чересчур склонен попадать в неприятности?

– У меня нет желания умереть, – возразил Мерос. – А вот слава… – Он усмехнулся. – Во имя Ангела я готов на все.

Хорошее настроение от встречи немного уменьшилось, когда Кано задумался над словами друга.

– Если слухи, гуляющие по флоту, правдивы, нам представиться возможность заслужить и славу, и смерть, братья.

– Никогда не любил корабельные сплетни, – сказал Кассиил, поморщившись.

Сарга отреагировал на его слова.

– Я с готовностью выслушаю их. А разве никто не заметил, что здесь столько героев, что они затмевают звезды? Сколько нас собралось? Весь легион?

– Небольшое соединение отправят домой для охраны, – сказал Мерос. – Но да, Сарга нрав. Я прежде никогда не видел такое количество наших кораблей в одном месте.

– Это произошло, – сообщил Кано, – по прямому приказу магистра войны. Он прислал контингент Несущих Слово, чтобы передать приказ и сопровождать нас.

Кассиил скривился.

– Еще чужие?

– Еще? – переспросил Кано.

Мерос кивнул в сторону «Штормового орла», из которого высаживалась еще одна группа легионеров. Брови Кано поднялись, когда он увидел Космических Волков, которых официально приветствовал хранитель в черном доспехе. На мгновение он встретился с бесстрастным взглядом воина в черепе-шлеме в тылу группы. Позади глаз начало расти старое, узнаваемое ощущение, но адъютант подавил его, прежде чем оно смогло полностью сформироваться, и снова обратился к Меросу и остальным.

– Зачем они здесь?

– Мы озадачены теми же вопросами, – ответил Сарга. – Пришли из ниоткуда. С приказом Сигиллита присоединиться к главному флоту.

Кано нахмурился.

– По действиям Совета Терры нельзя определить, что у них на уме. Я не могу не задуматься над решениями, которые принимаются в залах Императорского дворца и в которые нас не посвящают.

– Мы – легион, – сказал Кассиил. – Наш долг подчиняться и верить людям, которые выше нас.

– Мы – да. – Сарга посмотрел на сержанта. – Я последую за примархом в самое пекло, если он пожелает. Но Кано прав – регент и ему подобные? Они – не легион. Не такие, как мы или они, – он кивнул на Космических Волков, которые направились к одному из лифтов. – Или даже Несущие Слово. Могут политики или законодатели понять, что мы делаем здесь? Это далекий, далекий взгляд из залов Терры.

– Их распоряжения устраивают Ангела, – Кассиил холодно взглянул на него, – а значит и тебя, легионер.

– Меня занимает более насущный вопрос, – сказал Мерос. Он посмотрел на Кано. – Сколько наших боевых братьев здесь? Сотня тысяч?

– Больше, – ответил адъютант, не задумываясь. – Здесь собраны все роты на баржах и командных кораблях.

– Серьезный сбор, и ручаюсь, такой редко случался в истории нашего легиона, – апотекарий кивнул самому себе. – Братья, если нас собрали в таком количестве, возникает вопрос: против какого врага мы должны выступить?

– Да, – согласился Сарга, – с такой армией мы можем организовать собственный крестовый поход! Мерос прав. Против какой угрозы требуется столь огромный молот?

– Очень скоро мы узнаем ответ на этот вопрос, – произнес суровый голос. Кровавые Ангелы одновременно повернулись и увидели, как к ним подходит хранитель в черном доспехе.

Из-под мрачного лика шлема их смерил взгляд.

– Вы интересуетесь тем, что не входит в вашу компетенцию.

Кано нахмурился.

– Аннеллус, ты не можешь ожидать, что воин будет собираться на войну и не захочет узнать почему.

Со спины он сначала не узнал доспех неприятного хранителя. Бывший библиарий задумался, как долго Аннеллус слушал их разговор.

– Мы не бездушные машины.

– Мы оружие, – возразил хранитель. – Все мы. Клинки в руке Ангела, которые поклялись исполнять его приказы.

– Я никогда не отрицал этого, – Мероса разозлил язвительный тон хранителя. – И если мне суждено сражаться и погибнуть за Сангвиния, я не отступлю. Но все, что я прошу, – знать, с кем буду сражаться.

Кано смотрел, как Аннеллус подошел к Меросу и внимательно посмотрел на него, в рубиновых линзах шлема отражались темные глаза боевого брата.

– Ты боишься того, чего не знаешь? – спросил капеллан.

Сарга тихо фыркнул. Мерос сердито взглянул на хранителя.

– Не сомневайся в моей решимости.

– Я хранитель легиона, – ответил ему Аннеллус, – вопросы решимостивходят в мои обязанности.

Прежде чем кто-то успел ответить, хранитель отвернулся от Мероса, его взгляд на мгновение задержался на Кано, а затем скользнул далее.

– Если мы задаем вопросы, когда в этом нет необходимости, то подрываем решимость, и этим сеем семена поражения до того, как прозвучит первый выстрел, – его рука опустилась к крозиусу, который был прикреплен цепью к бедру. – Верьте своим командирам. Знайте, что их приказы верны. Все остальное второстепенно…

Он замолчал, склонив голову. Кано понял, в чем дело, – капеллан прослушивал вокс-сообщение по закрытому каналу.

– Если ты не возражаешь, хранитель, – сказал Сарга, – я подожду, чтобы услышать это из уст Ангела.

Аннеллус поднял голову.

– Тебе не придется ждать, брат, – он указал наверх. – Смотри.

По всему боевому флоту Кровавых Ангелов триумфальным хором загремели золотые вокс-рупоры, установленные в каждом зале. По коридорам и палубам прозвучали первые несколько тактов гимна Сангвинатуса. Каждый на борту корабля – от раба легиона до командира роты – знал, что эти звуки значили: примарх собирался обратиться к ним.

На мгновение все замерло. Только неразумные сервиторы и модули когитаторов продолжали выполнять свои задачи, не обращая внимания на огромный поток входящих данных, автоматически передаваемых с «Красной слезы» на остальные корабли флота. Включились пикт-экраны на переборках жилых палуб и в открытых столовых. Автоматически заработали интеркомы. Облаченные в доспехи легионеры обнаружили, что их вокс-каналы переориентированы, а там, где были установлены головки голопроекторов, появился мерцающий свет.

Один из многочисленных гололитических модулей «Красной слезы» был вмонтирован в потолок посадочного отсека, где сейчас находился Мерос со своими боевыми братьями, в сотнях метров над ними. Со вспышкой захваченных фотонов появилась проекция огромной фигуры, затмевая воинов, желавших посмотреть на нее.

Великолепный примарх Сангвиний в сверкающем доспехе и обрамлении белых крыльев, которые исчезли за пределами сферы проектора, предстал перед своим легионом с уверенным и внимательным выражением лица.

– Мои сыновья, – начал он, его голос разнесся по километрам погрузившихся в тишину коридоров, – добро пожаловать. Мое сердце переполняет гордость при виде такого великолепия в ваших рядах. Великий крестовый поход никогда не видел ничего подобного.

Гордый и решительный, даже в своей виртуальной ипостаси, Ангел излучал столь сильную уверенность, что все тени сомнений в его сыновьях в мгновение ока были изгнаны светом примарха. Деталировка замысловато выкованного силового доспеха была выполнена особенно тщательно: отчетливо были видны рельефные грани золотой брони вместе с великолепной гравировкой на наручах, наплечниках и нагруднике. На груди покоился массивный декоративный медальон, высеченный из огромных рубинов Мегладари. Драгоценный камень в центре был вырезан в форме сердца и помещен в оправу из золотых языков пламени, символизируя пылающую душу Кровавых Ангелов, воплощенную в их примархе. Над основным камнем были расположены еще четыре рубиновых круга, каждый посвящен одному из миров, где легион пополнял свои ряды, – в первую очередь Терра, затем Ваал и две его луны. Через одно плечо Ангела был переброшен церемониальный боевой плащ, белая с черными пятнами шкура карнодона, внешне похожего на вымерших снежных барсов древней Земли, но намного большего по размерам. Сангвиний убил ледового охотника во время усмирения Тегара Пентарус, первой битвы после объединения с отцом.