Текст книги "Где Ангел не решится сделать шаг"

Автор книги: Джеймс Сваллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СЕВЕРНЫЙ КРЕСТ

1
ЯВНЫЕ И СКРЫТЫЕ УГРОЗЫ
БЕЗМОЛВНОЕ ОРУЖИЕ
УСЛУГА

Кано смотрел через бронестекло иллюминатора, как в темноте к нему несутся камни, увеличиваясь в размерах. В вакууме вращались огромные, больше гор, скалы, окруженные густыми облаками меньших обломков размерами от космического корабля до песчинки. Крошечные камушки барабанили по корпусу абордажного корабля типа «Пугио», с грохотом приближающегося к своей цели. Кровавый Ангел видел неподалеку другие корабли того же типа, летящие разомкнутым строем. За ними следовала эскадрилья таранно-штурмовых кораблей «Цест». Маневровые двигатели этих крылатых дубинок испускали ярко-желтый огонь, когда они маневрировали при заходе на цель.

Багровые корпуса кораблей отражали холодный далекий свет громадного синего сверхгиганта во многих световых секундах отсюда – в огромном пространстве пояса Кайвас. То, что некогда было системой из нескольких скалистых планет, теперь представляло колоссальное скопление астероидов. Многие эры тому назад великий космический катаклизм расколол планеты и разбросал их обломки в плоскости аккреционного диска на сотни миллионов километров. Гравитационные узлы вокруг крупнейших, размером с континент, планетоидов старались накопить достаточно массы для преобразования и постоянно терпели неудачу. Кайвас был обречен оставаться скоплением обломков. Его хаотичные, непригодные для навигации окрестности служили идеальным укрытием для слишком глупых или отчаянных, чтобы испугаться непредсказуемых гравитационных течений и постоянных столкновений астероидов.

Орки сделали это место своим убежищем. Многие племена зеленокожих, рассеянные и лишенные руководства после сокрушительного удара на Улланоре, разбежались во все стороны эфирного компаса. И многие остановились в поясе Кайвас, где создали новые аванпосты из дрейфующих, богатых минералами скал, зализывая раны и перевооружаясь.

Чужие поднимали голову, атакуя ближайшие имперские системы и новые дочерние колонии. Долг Легионес Астартес состоял в том, чтобы закрепить урок Улланора. А в случае необходимости снова и снова истреблять мародерствующих дикарей.

Альфа-Легион проследил за ними до самого логова и запросил у Хоруса подкрепление, но после войны на планете Убийце и неудачного контакта с цивилизацией Интерекс Лунные Волки не горели желанием предоставлять корабли для поддержки кампании Альфария.

В конце концов, родичам из XX легиона согласились помочь Кровавые Ангелы. Сангвиний лично мобилизовал крупные силы для поддержки кораблей 88-го Экспедиционного флота. Альфарий заявил, что операция продлится пять лет. Ангел отклонил это утверждение и пообещал победный финал через год при поддержке кораблей из каждой действующей экспедиции Кровавых Ангелов.

Сангвиний был прав – более или менее. Всего через тринадцать месяцев после начала кампании в Кайвасе орки были почти полностью уничтожены, но, подобно загнанным в угол зверям, сражались яростнее, чем когда-либо, и бои были частыми и скоротечными. Кано пытался вспомнить хоть один день за последние несколько недель, когда он не слышал сигналов тревоги и грохота тяжелых орудий на палубах «Красной слезы», флагманской боевой баржи легиона.

Но, по правде говоря, кампания с самого начала вызывала недовольство Кровавых Ангелов. Многим братьям Кано в самом деле не доставало его выдержки, и они говорили о ходе боев открыто и часто. Это была операция Альфа-Легиона, поэтому из уважения Кровавые Ангелы уступили им руководство. Но вместо обещанной славной битвы они получили войну совсем иного рода.

Восемьдесят восьмой Экспедиционный флот забрал свои боевые корабли в поясе Кайвас и исчез с сенсоров, оставив флотилию Кровавых Ангелов ждать на границе системы. Скоро стало ясно, что операция, для которой Альфарий так старался получить подкрепление, являлась обычным патрулированием.

Сначала по одному, затем отрядами и, наконец, целыми флотами орки начали бежать с Кайваса. Каждый раз они направлялись в открытый космос, пытаясь скрыться за громадной тенью сверхгиганта и поясом астероидов, но там их ждали Кровавые Ангелы. Космические корабли легиона и крейсеры орков неделями играли в смертельные кошки-мышки, лавировали в густых пылевых облаках на окраинах системы и безжалостно охотились друг на друга. Могучие корабли сталкивались снова и снова, но месяцы длительных одиночных боев и космической войны вызывали беспокойство у сынов Ваала. Они были рождены для битв лицом к лицу с врагами, а не для дистанционных сражений в огромных пространствах космоса.

В конце концов, шанс встретиться лицом к лицу выпал. Поведение орочьих экипажей начало меняться. Вместо демонстрации присущей им звериной хитрости действия зеленокожих больше напоминали панику. Чужие попытались прорваться через блокаду Кровавых Ангелов, когда удача была не на их стороне. Словно кто-то за ними гнался, кого они боялись больше орудий легиона Сангвиния.

Снова и снова орки бросались на Кровавых Ангелов, как крысы, бегущие с тонущего корабля. Они яростно сражались, даже использовали такие обреченные на неудачу тактические приемы, как прямые атаки на корабли легиона или запуск варп-двигателей в пределах гравиметрически опасной зоны. Внешние границы пояса изобиловали бесчисленными остовами орочьих кораблей, многие из них тлели, подобно горящим тряпкам, когда гаснущие силовые ядра истекали испаряющимися струями плазменного газа.

Неизвестно, что сделал Альфа-Легион, чтобы принудить орков к бегству. Кано был адъютантом капитана Ралдорона и часто слышал обрывки информации, которая проходила через высшие уровни командной структуры Кровавых Ангелов, но даже он знал немногое. Альфа-Легион скрылся, ограничиваясь только регулярными сводками патрулирующему флоту, содержание которых сводилось к фразе «поддерживайте блокаду». Горстка орков, взятых в плен живыми, на допросе дали маловразумительные ответы, которые еще больше запутывали ситуацию. Пока флот оставался на месте и поддерживал блокаду, патрули провели глубокую разведку пояса и перехватили лихорадочные переговоры чужих, а провидческие сенсоры показали явные бои между орками неподалеку от синего солнца. Затем через несколько месяцев после начала кампании корабли в альфа-квадранте обнаружили уничтожение большого, размером с луну, планетозималя [1]1
  Небесное тело на орбите протозвезды, образующееся в результате постепенного приращения более мелких тел, состоящих из пылевых частиц протопланетного диска.


[Закрыть]неизвестными средствами. Сангвиний лично отправил запросы 88-му флоту, и ему ответили, что случившееся «не имеет значения».

В конце концов, примарх устал от уверток Альфария и отправил фрегат за внешний радиомаяк в нарушение согласованных зон ответственности двух легионов. Когда спустя несколько недель корабль вернулся, экипаж доложил, что они не нашли признаков присутствия союзников, только обломки орочьих кораблей и тела мертвых чужаков. В состав 88-го Экспедиционного флота входили сотни боевых кораблей, но их присутствия не обнаружили.

Теперь Кайвасская кампания приближалась к заключительной стадии. Последние выжившие из орков в беспорядке покинули пояс и погибли под обстрелом лазерных орудий и в результате торпедных атак, стоило им пересечь линию охранения. Наконец, корабли Альфа-Легиона появились на самом краю диапазона сканирования, сгоняя врага к границам системы.

Перед «Пугио» и другими абордажными кораблями находился последний огромный корабль чужих. По форме он приблизительно представлял овальный гигантский кулак из коричневой скалы, который обшили разномастными металлическими плитами, борта покрывали кратеры, ощетинившиеся орудийными башнями и жерлами ракетных установок. Наспех установленные на поверхности изуродованного астероида разнообразные двигатели выпускали яркие столбы в тщетной попытке увести огромный скиталец с плоскости эклиптики. Когда корабли Кровавых Ангелов приблизились, Кано разглядел характерные лопатки турбогенераторов поля Геллера, опоясывающие корабль, как шипастый ошейник сторожевого пса. Вокруг их кончиков собирался слабый фиолетовый свет, верный признак того, что экипаж готовится включить защитную энергетическую оболочку. Как только это произойдет, следующим этапом станет переход в варп.

Какой бы тактикой Альфа-Легион не пользовался, она сработала, и теперь Кровавые Ангелы собирались нанести последний удар, уничтожив этот командный корабль, прежде чем он ускользнет в имматериум.

– Собраться и приготовиться, – раздался голос. Кано повернулся и увидел, как капитан Ралдорон входит в отсек с верхней кабины экипажа.

– Мы проделаем брешь через несколько минут.

Отсек личного состава «Пугио» был заполнен: несколько тактических отделений и отделений опустошителей выстроились возле установленных на палубе фиксирующих рам, приготовившись занять их, прежде чем адамантиевый нос корабля вонзится в корпус корабля чужих. Все замолчали из уважения к капитану. Кано знал Ралдорона не один десяток лет, и за это время, казалось, он почти не изменился. Великий крестовый поход наградил его несколькими новыми шрамами и добавил седины в волосах. Он был все таким же сильным и суровым ветераном, каким его всегда знал Кано. Остальное было скрыто, как плоть под силовым доспехом.

Капитан кивнул одному из легионеров, и тот открыл металлический ящик, прикрепленный магнитными замками к палубе. Внутри находилась древняя реликвия. Кровавые Ангелы называли ее чашей, хотя она больше напоминала высокий и узкий бокал. Чаша была выкована из черного анодного металла, ее поверхность покрывало множество крошечных шипов с полыми кончиками.

Каждый воин в отсеке снял правую перчатку, и Кано, не задумываясь, поступил так же. Ралдорон взял обнаженной рукой чашу и крепко сжал ее, позволив бритвенно-острым шипам пронзить твердую кожу на ладони и выдавить кровь. Затем капитан передал кубок ближайшему боевому брату – ветерану-сержанту по имени Орексис, который сделал то же самое. Орексис вручил чашу следующему воину, а тот следующему, и так далее до последнего Кровавого Ангела. За несколько минут чаша прошла по отсеку и вернулась к Кано. Он последовал примеру боевых братьев, заметив, что шипы увлажнились от крови, а кубок потяжелел от пролитой в него жидкости.

Наконец Ралдорон взял чашу и надел перчатку. Остальные воины последовали его примеру, послышалась серия резких щелчков керамитовых доспехов. Когда воины заняли места в фиксирующих рамах, Первый капитан прошел вдоль ряда, погружая указательный палец в кровь. Он нанес каждому легионеру знак – красную линию поперек правого крыла алатус кадере, крылатой капли рубиновой жидкости – символа легиона Кровавых Ангелов.

Кано не решался называть это «ритуалом», слово отдавало религией, а в светской гармонии Империума Императора подобные понятия находились под запретом. Нет, более точно было бы назвать это традицией, предбоевым обычаем, который стал частью культуры планеты Ваал еще до Войны Сожжения. Даже рожденные на Терре легионеры, например Орексис, примкнувшие к ваальским братьям после воссоединения, приняли традицию без вопросов. Они понимали ее значение.

Нанося перед боем частицу смешанной крови на доспех, каждый боевой брат таким образом заново скреплял братство. Воины символически подтверждали основную истину – они сейчас и навеки одной крови и тем самым едины. Другие легионы клялись, давая обеты на оружии. Для Кровавых Ангелов эта традиция служила символом единства.

Когда дело было сделано, они вместе произнесли:

– За Сангвиния и Императора.

Затем Кано взял боевой шлем и бросил последний взгляд на иллюминатор. Стена тускло-коричневого камня заполнила окно, и он уловил мелькнувшее собственное отражение в бронестекле. На него смотрело худое, но не болезненное серьезное лицо цвета темного тика.

Ралдорон пристегнулся в фиксирующей раме рядом с адъютантом и лег, закрыв на мгновение глаза. Удивительно, но капитан выглядел почти умиротворенным, словно собирался уснуть.

Кано надел шлем, и мир изменился, изумрудные линзы шлема активировались с мягким звуком. Значки дисплея через невральный интерфейс передавались прямо на кору головного мозга, замигали символы – это остальные воины командного отделения запечатали доспехи и сообщили о готовности.

Таймер обратного отсчета, передаваемый от пилота «Пугио», неуклонно стремился к нулю, пока абордажный корабль приближался к орочьей громаде. Кано почувствовал, как под ним дернулась палуба, – пилот заложил резкий вираж, возможно, чтобы избежать лазерного огня оборонительных батарей чужих.

Ралдорон переключил вокс-сеть на себя, когда хронометр начал мигать красным светом.

– Братья. Мы пробьем брешь у основания этого подобия командной башни. Наша основная задача – прорваться на мостик корабля и отключить системы управления. Как только мы остановим их, то сможем истребить ксеносов… – Кано расслышал холодное веселье в голосе. – И тогда, возможно, мы наконец покончим с этим дополнительным заданием.

Рокот резких подтверждений пробежался по отделениям, и Кано присоединился к нему.

Значки изменили цвет, когда остальные воины подтвердили статус готовности.

– Приготовиться к развертыванию, – приказал капитан.

Затем бронированный нос «Пугио» врезался во вражеский корабль, и голова Кано дернулась.

Он услышал звук разрываемого металла.

Абордаж разрушил их корабль. Осторожные орки, зная, что люди могут попытаться высадиться, усилили обшивку корпуса флагманского корабля. Это сделало проникновение дорогостоящей затеей. Бронированный отсек личного состава был достаточно устойчив и остался цел вместе с воинами, но остальной корпус «Пугио» разрушился при столкновении. Системы на всем протяжении энергетического контура корабля вышли из строя и перегорели. Пилот уже был мертв, при ударе его удушила гравитационная сеть, а когитаторы, которые считались безотказными, оказались непригодны для использования.

Если бы на абордажном корабле находились обычные люди, они бы все погибли – не от удара, так как фиксирующие рамы выполнили бы свое предназначение, но впоследствии, когда корабль отключил питание и выпустил воздух в космос. Легионеры, закованные в герметичные доспехи и неуязвимые к таким незначительным трудностям, быстро освободились. Ведомые Ралдороном, они открыли похожие на лепестки секции переднего люка.

На них тут же обрушился поток раздражителей. Воздух с воплем плачущей вдовы вырывался через отверстия временной заслонки, образованной стабилизаторами абордажной капсулы; орочьи орудия громыхали отрывисто и хрипло; тяжелая навозная вонь ксеносов дезориентировала, как и внезапное изменение гравитации.

Ралдорон первым ступил на каменную палубу корабля, поднял оружие к плечу и дал знак остальным следовать за ним. Кано шел позади, задержавшись на мгновение, чтобы убедиться в готовности болтера нести смерть.

Надежную модель «Умбра Феррокс» украшали почетные знаки и отметки о поверженных врагах. В ранние годы службы Кано пользовался совершенно другим оружием. Он по-прежнему не доверял такой простой вещи, как баллистическое огнестрельное оружие, принципиальная схема которого почти не изменилась со времен Древней Ночи.

Следуя за капитаном, Кано занял место во втором ряду командного отделения и вошел в длинный, низкий коридор, который протаранил «Пугио». Магнитные зажимы ботинок глухо застучали, когда вытекающий воздух пытался сбить их с ног. Дальше в открытом пространстве другой абордажный корабль пробил корпус и застыл среди искореженных обломков, осыпаемый ливнем желтых искр. Рампы опустились, наружу хлынули воины в багровых доспехах. Они атаковали первых часовых, которые появились из-за угла, сжимая в когтистых руках тяжелое оружие с ленточной подачей боеприпасов.

Ралдорон проигнорировал завязавшуюся схватку и махнул рукой, указывая вперед.

– Не останавливаться! Мы не можем позволить себе замедлиться и принять бой. Нам нужно двигаться.

Кано кивнул, направляясь вперед. У них не было возможности узнать, когда у орков на мостике завершится предпрыжковая подготовка. По данным наблюдений из имперских записей процесс занимал от нескольких минут до нескольких часов. Орочья техника была, как правило, произвольно и примитивно сконструированной, не существовало двух идентичных кораблей зеленокожих. Поэтому следовало спешить. Кровавые Ангелы не знали, когда и куда придут… и даже выживут ли они. Остальные подразделения космодесантников высадились в других местах. Они атаковали двигатели и навигационные блистеры, но для выполнения целей операции легион не мог полагаться только на один отряд.

Коридор разделился и расширился: вместо сделанной на скорую руку трубы из ржавого металла на несколько сотен метров тянулась громадная вентиляционная шахта. Чужие превратили ее в подъездную дорогу, соорудив в стене винтовой пандус. Он поднимался по кривой, закручиваясь вовнутрь, а паутины гудящих, гибких кабелей пересекали внутреннее пространство, придавая платформам некое подобие устойчивости.

– Одна громкая команда, и все рухнет нам на головы, – пробормотал один из воинов Орексиса.

– Тогда держите язык за зубами, – резко ответил Ралдорон, не поворачиваясь. – Третье и четвертое отделение, удерживайте этот уровень. Второе и первое со мной, продвигаемся по ярусам.

Он перешел на легкий бег.

– Держать шаг!

Кано побежал за боевыми братьями, которые тут же перестроились в боевой порядок по двое, поднимаясь по пандусу. Палуба опасно раскачивалась, вибрируя с каждым шагом космодесантников, но держалась.

На четвертом ярусе их ждали автоматические стрелковые турели – ящики, сваренные из металлолома и нефтяных бочек. Заполненные боеприпасами магазины снабжали блоки многоствольных установок. Ралдорон, не сбавляя шага, вывел из строя механизмы, уничтожив первый крак-гранатой, а второй – точным пистолетным выстрелом в прицельную амбразуру. Возможность разделаться с остальными он предоставил воинам второго отделения, которые превратили устройства в дымящиеся груды обломков.

Но автопушки были скорее устройствами раннего оповещения, чем согласованной попыткой остановить продвижение легионеров, и глухой стрекот их атаки привел к тому, что с верхних уровней входной шахты посыпались орки, спускаясь на подвесных канатах.

Кано заметил их приближение, на мгновение удивившись ловкости зеленокожих, наблюдая, как они раскачивались над зияющей пропастью, подобно обезьянам, цепляясь руками друг за друга. Другие спускались на веревках, свисая вниз головой и стреляя с обеих рук. Чужие что-то орали на своем разбойничьем бессмысленном языке.

Продолжая подъем и ведя огонь на ходу, Кровавые Ангелы столкнулись лоб в лоб с орками. Чужие в бронежилетах, усиленных металлическими пластинами, приземлялись группами на краю рампы и бросались в атаку, бешено стреляя и рубя огромными клинками, прикрепленными к почерневшим стволам.

Один из них с ревом рухнул рядом с Кано, желтые глаза застилало какое-то опустошительное безумие. За эту долю секунды Кровавый Ангел отметил ожерелье из костей и зубов на шее, гнилой смрад дыхания, самоуверенную позу орка.

Внутри шлема Кано скривил губы, нахлынуло отвращение к нечеловеческому уродству. Орк был шире космодесантника, но такой же массы и отнюдь не медленный. У него было оружие с двумя длинными стволами, соединенное с двухлезвийным топором. Чужой выстрелил и нанес рубящий удар одновременно.

Реакция Кано была не сознательной, но инстинктивной. Он схватился за болтер на бедре и нажал на спусковой крючок, позволив мощной отдаче оружия подбросить ствол вверх полуавтоматической очередью из трех снарядов. Первый врезался в ногу орка, вырвав из бедра зеленокожего кусок плоти размером с кулак, второй и третий снаряды попали в живот и грудь. Удар отбросил чужого за край рампы, и он полетел вниз, срывая кабели, и рухнул на палубу ниже.

Цель была уничтожена, воин уже бежал вперед, переключив болтер на одиночный режим и подняв его к груди. На бегу он выпускал снаряды в каждого орка, у которого хватало безрассудства оставаться на ногах. Грохот его выстрелов слился с оглушительным хором, который издавало оружие братьев Кано. Они, не задерживаясь, прорвались через ряды защитников и продолжали подъем, палуба за палубой, к вершине шахты.

– Гранаты, – приказал Ралдорон. – Взрыватель на мгновенное действие.

Передовое отделение повторило действие Первого капитана, сняв с поясов цилиндрические боеприпасы и взведя их.

– Готово. Бросаем!

Полдюжины вращающихся гранат ударили в тяжелую бронированную дверь, преграждавшую путь на верхний уровень.

Кано поднял руку, чтобы прикрыть линзы шлема от многочисленных ярких вспышек. Раздалась серия громких взрывов, и люк провис на сломанных петлях, а затем рухнул на палубу с глухим гулом.

Ралдорону не надо было отдавать приказ. Кровавые Ангелы перестроились в две колонны, первая вошла в широкое помещение за дверью и заняла позицию для прикрытия огнем, вторая направилась вперед, чтобы найти новый рубеж. Два отделения двигались по туннелю, обмениваясь передовой и замыкающей позициями.

Коридор впереди расширился достаточно, чтобы по нему проехали рядом пара бронетранспортеров «Носорог». Через неравномерные промежутки ответвлялись предположительно складские помещения и отсеки оборудования, а под ногами и над головами металлические решетки скрывали линии трубопроводов и кабелей, которые сыпали синими искрами. Грибковая вонь ксеносов усилилась, пробиваясь через фильтры дыхательных решеток.

Кано заметил, что Орексис остановился у кучи тряпок в нише. Нет, не тряпок. Это лежали останки орка-стрелка.

– Здесь шла перестрелка, – доложил сержант. – Совсем недавно.

Легионер огляделся и обнаружил других мертвых ксеносов, явно разделенных на две группы по обе стороны коридора.

– Они перебили друг друга?.. – удивился вслух Кано. На первый взгляд разные банды орков выглядели одинаково, у всех на броне были грубо изображены одинаковые племенные глифы, тела украшали те же самые татуировки и ритуальные шрамы. Он встретился взглядом с сержантом и задался вопросом, думает ли сержант о том же самом: были ли это новые свидетельства работы Альфа-Легиона?

Но затем нечто чуждое проникло в разум Кано, он тут же напрягся, рефлекторно сопротивляясь, и почувствовал тошноту.

– Орексис!

Имя сержанта сорвалось с губ в крик в тот самый момент, как пошевелилось тело мертвого орка, открыв под ним еще одного. Мелькнул зазубренный клинок – спрятавшийся чужой сделал выпад, целясь в гибкое сочленение между пластинами на бедре ветерана. Нож проскрипел по красному керамиту, но происходящее тут же растворилось в грохоте возобновившейся атаки.

– Засада! – закричал капитан, когда другие орки, также спрятавшиеся под телами своих мертвых товарищей, разом вскочили. Еще больше зеленокожих было на верхних площадках, их тепловые сигнатуры терялись в жаре, исходящем от плохо экранированных силовых кабелей. Орки сбросили решетки и прыгнули скопом в центр строя Кровавых Ангелов, паля во все стороны.

Кано был ближе всех к Орексису и бросился к нему, врезав орку, который пытался преградить ему путь, прикладом болтера. Удар был такой силы, что вдавил кости черепа зеленокожего в мозг, убив на месте.

Спину Кано окутало пламя, и, повернувшись, он увидел орка с массивным огнеметом на плече, который хаотично заливал помещение пылающим топливом. Кровавый Ангел кувыркнулся вперед и открыл огонь. К нему присоединились другие, и внезапно орк с огнеметом взорвался, словно бомба. Наверняка один из болтерных снарядов случайно нашел слабое место в топливной цистерне.

Орексис был занят убийством чужого, который намеревался проткнуть его, воины поблизости атаковали приближающихся орков. Но последствия взрыва огнемета не ограничились оранжевым пламенем, пронесшимся по коридору над их шлемами.

Вдруг начали рваться снаряды, а пламя, вместо того чтобы погаснуть, охватило трупы чужих. Слишком поздно Кано заметил, что горит тело орка с сумкой на спине, набитой бронебойными винтовочными гранатами.

Второй, более мощный взрыв, прозвучавший в замкнутом пространстве каменного коридора астероида, сбил с ног всех сражающихся. Оглушительный звук за долю секунды достиг предела авточувств Кано, прежде чем включилась защитная блокировка, предохраняющая невральный интерфейс. Каменные стены раскололись, и огромные куски породы и металла рухнули, завалив коридор. Невезучих, как космодесантников, так и орков, завалило. Неожиданно штурмовой отряд Ралдорона оказался разделен, большинство легионеров остались на другой стороне вместе с ксеносами.

Сержант Орексис покончил с последним из чужих на их стороне завала и неуверенно шагнул вперед, постучав рукой по шлему. Только тогда Кано увидел, что ветеран ранен. Темная артериальная кровь блестящей струйкой стекала по бедру в лужу на палубе. То, что жидкость тут же не свернулась, означало, что рана не только глубока, но и отравлена.

Кано указал пальцем на ветерана, и тот пришел на помощь сержанту.

– Капитан! – обратился адъютант по воксу, оглядевшись. – Что нам делать?

Через щели в стене он видел вспышки стрельбы, слышал рычание орков, сражающихся в рукопашной. В шлеме раздалось тяжелое дыхание Ралдорона:

– Не ждите нас, Кано! Отправляйтесь на мостик!

Он кивнул, понадобилось бы несколько минут, чтобы убрать рухнувшие обломки и добраться до боевых братьев, а космодесантники не могли позволить себе тратить на это время.

Кано повернулся к Орексису.

– Сержант, ты можешь бежать?

– Да, – резко ответил ветеран, но затем с трудом сделал шаг и зашипел от сильной боли. – Проклятье! Нет.

Кано взглянул на ближайшего к Орексису легионера.

– Помоги ему, – затем подозвал пару космодесантников, которые стояли неподалеку – ваалитов Кадора и Расина. – Вперед, мы не должны останавливаться.

В конце коридора трех Кровавых Ангелов снова ждали собранные из металлолома автотурели, они безостановочно водили стволами орудий. Кадор нес тяжелый болтер, который облегчил им задачу. Кровавый Ангел выпустил очередь крупнокалиберных снарядов, которая разорвала турели на части в клубах красного пламени.

Расин, как и Кано, вооруженный стандартным болтером, подошел вместе с адъютантом к люку, который вел на мостик флагмана. Вместе они приоткрыли дверь и вслепую швырнули несколько гранат. Кано захлопнул люк и прислушался к взрывам. Затем снова открыл его, и трое космодесантников ворвались в командный центр громадного орочьего корабля.

Он оказался пуст.

– Трон… – поморщился Кадор, водя тяжелым оружием по сторонам. – Где эти твари?

Кано прошел вперед и нашел несколько мертвых орков на палубе и у гудящих панелей управления.

– Все мертвы, – произнес он, подняв голову одного за жесткие волосы. – Но не будем повторять ошибок, – он извлек боевой клинок и ткнул мертвому орку в глаз. Чужой даже не дернулся. – Проверьте всех для гарантии.

Расин уже занимался неприятным делом, методично пронзая каждый труп, разыскивая мины-ловушки и тому подобное.

– То же, что и в коридоре. Они перебили друг друга.

Кано нахмурился, осматривая мостик. Вопрос «Почему чужие оказались охвачены братоубийственной яростью?» подождет. Даже со своими ограниченными техническими познаниями Кано мог судить по мерцающим датчикам и багровым огонькам на панелях управления, что орочий корабль собирался высвободить огромное количество энергии. Это могло значить только одно – скоро откроются варп-врата. Он занервничал, осознав смысл увиденного, – другие подразделения не смогли нейтрализовать реакторы и двигатели. Только они могли остановить бегство корабля чужих.

– Мы – единственные, кто добрался сюда? – спросил Расин, думая о том же. – А что с остальными отделениями?

– Должно быть, застряли внизу, – предположил Кадор. Высаженные абордажными кораблями на противоположной стороне башни другие подразделения должны были направиться к ним. И если орки оставили турели-часовых и устроили засады на воинов Ралдорона, очевидно, что другие боевые братья столкнулись с теми же проблемами еще на корабле.

– Мы добрались сюда первыми. Напомним об этом на «Слезе», когда покончим с нашим мрачным делом.

Кано слушал не слишком внимательно. В центре круглого, похожего на арену мостика находилось возвышение, с которого командир-орк наблюдал за теми, кто располагался ниже, и отдавал необходимые команды. Помещение опоясывали рабочие терминалы, снятые с кораблей людей, и собранные на скорую руку механизмы. Под ногами, словно корни разросшегося дерева, извивались кабели, в стенах были видны и другие входы, похожие на тот, через который они вошли, но все они были закрыты. Наконец Кано увидел то, что, по его мнению, было командным устройством управления, – низкая площадка, над которой висел гололитический проекционный шар. Сферу наполняли векторы и пятнышки света, которые напоминали звездные скопления.

Он поднял болтер. Время для гибкого подхода к операции давно миновало. Если одолевают сомнения, убедил он себя, отбрось их.

Когда это сновапроизошло, его палец на спусковом крючке напрягся. Такая же слабая тошнота глубоко в горле, словно после глотка соленой воды, такое же нежелательное присутствие, скользнувшее по поверхности его сознания, даже когда он пытался отогнать подобные ощущения.

Кано был так сосредоточен на этом, что пропустил тот момент, когда у основания командной платформы неожиданно полыхнула вспышка изумрудной энергии. От разряда варп-энергии загрязненный воздух приобрел металлический и маслянистый запах. Из ниоткуда появился орк, мутировавший сородич тех мертвецов, что лежали на покрытой засохшей кровью палубе.

Ксенос не уступал ростом облаченному в доспех Кано, клыкастый череп был странным образом деформирован. Болезненного вида кожа плотно обтягивала кости, а глубоко посаженные, похожие на тлеющие угли глаза сверкали так ярко, что Кано не мог смотреть прямо в них. За мгновенье до того, как разверзся ад, Кано увидел знакомые психические искры, пляшущие вокруг головы орка. Небольшие сполохи света образовали сверкающий ореол, часть лучей собиралась в руках твари, в одной она держала длинный медный посох.

Орочий псайкер. Казалось, невозможно представить, чтобы эти животные обладали достаточно сложной психикой, необходимой для использования сверхъестественных сил, но доказательство стояло перед ними. Одной лишь силой разума чужой телепортировался на мостик. Возможно, он был неподалеку, телепатически разыскивая захватчиков. Это было неважно. Все, что требовалось, – убить его.

Кадор открыл огонь из тяжелого болтера, и оглушительная очередь накрыла командирскую платформу, но орка там уже не было. Он переместился по мостику размытой рябью варп-свечения слишком быстро, чтобы стрелок успел прицелиться. Ксенос застиг врасплох Расина, болтер которого был опущен, а боевой нож все еще зажат в руке. Космодесантник отклонился назад, пытаясь воспользоваться огнестрельным оружием, но орк опередил его.