Текст книги "Алекс Кросс. Территория смерти"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Джеймс Паттерсон
АЛЕКС КРОСС. ТЕРРИТОРИЯ СМЕРТИ

Посвящается Джил и Эйви Глейзер

Пролог
Налет

Глава первая

Джорджтаун, Вашингтон, округ Колумбия.

Семейство носило фамилию Кокс. Муж и глава семьи работал судебным адвокатом и пользовался широкой известностью, но главным объектом нападения была выбрана жена, Элли Рэнделл Кокс. Время нападения – сегодняшний вечер, прямо сейчас, в крайнем случае через пару минут. Сегодня день выплаты жалованья. Лучше и не придумаешь.

Убийца по прозвищу Тигр, шести футов и шести дюймов ростом, весил двести пятьдесят фунтов. Раздав своим парням пушки и по щепотке кокаина для поддержания боевого духа, он коротко проинструктировал их:

– Мать семейства – моя. Вы же прикончите всех остальных.

Помимо главной, была и второстепенная цель: запугать американских обывателей, особенно тех, кому неймется, беспокойных, нервных. Уж кто-кто, а Тигр хорошо знал, как американцы трясутся за своих близких, боятся вооруженных налетов на дома и квартиры, когда хладнокровно вырезают целые семьи. Обыватель в Америке подчиняется многочисленным правилам, диктующим ему, как надо жить. И лучший способ заставить его ужаснуться – нарушить все до одного эти освященные временем, традицией и законом правила, которые Тигр искренне считал глупыми.

Он расположился поблизости от дома, наблюдая сквозь прорези в деревянных жалюзи на окнах первого этажа за передвижениями обитателей, словно рассеченных горизонтальными линиями и, конечно, не имевших ни малейшего представления о том, что с улицы за ними следят убийцы.

Парни нервно ждали, когда он отдаст приказ действовать; Тигр же выжидал, когда интуиция подскажет ему, что пора начинать.

– Выдвигаемся, – наконец произнес он. – Все к дому!

С этими словами Тигр, слегка согнув ноги в коленях, перешел на бег. Вырвавшись из скрывавшей его и подельников тенистой купы вечнозеленых деревьев, он бежал так быстро, что ноги у него мелькали, как лопасти пропеллера.

Преодолев одним огромным прыжком все ступени лестницы, Тигр оказался у двери и нанес по ней три таких мощных удара, что она распахнулась настежь, едва не слетев с петель, после чего банда убийц из пяти человек ворвалась в дом.

Среди парней не было ни одного старше семнадцати. Они влетели в гостиную и сразу же открыли огонь из пистолетов типа «беретта», беря высоко и буровя пулями потолок. Некоторые для устрашения размахивали большими охотничьими ножами и выкрикивали ругательства и команды, впрочем, почти недоступные для понимания, поскольку убийцы плохо говорили по-английски. По крайней мере куда хуже Тигра.

Находившиеся в доме дети заверещали. Их отец-адвокат вскочил с кресла и попытался прикрыть малышей своим рыхлым полным телом.

– Жалкий человечишка! – заорал на него Тигр. – Ты даже не в состоянии защитить свою семью в собственном доме.

Через пару минут членов семьи согнали к камину в гостиной. Его полка и стенки были почти сплошь залеплены поздравительными посланиями, адресами и открытками с надписями вроде: «Мамочке в день рождения», «Моей дорогой и любимой Элли» или «С пожеланиями счастья, добра и света».

Тигр вытолкнул вперед самого юного из убийц, почти ребенка, выбравшего себе прозвище Найк и наделенного своеобразным чувством юмора.

– Ну, приступай к делу, – сказал ему Тигр.

Парнишке едва исполнилось одиннадцать, но, несмотря на возраст, он отличался редким бесстрашием и чувствовал себя в опасных ситуациях так же свободно, как крокодил в реке.

Подняв пистолет, казавшийся вдвое больше его руки, Найк не моргнув глазом выстрелил прямо в лоб дрожавшему от ужаса отцу семейства.

Прочие члены банды разразились громкими одобрительными кликами и снова начали стрелять во все стороны, дырявя пулями антикварную мебель, зеркала и оконные стекла. Дети Коксов захлебывались от рыданий и держались за руки, чтобы не было так страшно.

Один из наиболее жестоких и привычных к таким разборкам парней, в фуфайке с эмблемой баскетбольного клуба «Хьюстонские ракеты», выпустил почти весь магазин в экран большого телевизора, после чего, перезарядив оружие, крикнул:

– Круши тут все к чертовой матери!

Глава вторая

Наконец мать семейства, она же «дорогая и любимая Элли», которой домашние желали «счастья, добра и света», сбежала, пронзительно крича, по лестнице в гостиную, надеясь спасти детей.

– Не трогайте малышей! – воскликнула она, обращаясь к высокому и мускулистому главе банды. – Я знаю, кто вы такой!

– Конечно, знаете, мамаша. – Тигр улыбнулся высокой и дородной, похожей на римскую матрону женщине. На самом деле у него не было желания причинять ей зло. Он просто выполнял свою работу. К тому же эта работа очень хорошо оплачивалась и представлялась чрезвычайно важной неким субъектам, обитавшим здесь же, в Вашингтоне.

Увидев мать, дети бросились к ней, и начался переполох, чем-то напоминавший игру в «кошки-мышки». Парни Тигра стали стрелять по дивану, за спинкой которого укрылись визжащие маленькие американцы, пробираясь к матери.

Когда дети выбрались из-за дивана, Тигр схватил сына Элли за шиворот и поднял. Более умная девочка, воспользовавшись тем, что внимание налетчиков сосредоточено на ее брате, побежала вверх по лестнице, сверкая маленькими розовыми пятками.

– Беги, детка! – крикнула ей вслед мать. – Выбирайся из окна спальни на крышу и спускайся по водосточной трубе. Беги, не останавливайся!

– Ничего у нее не получится, – отрезал Тигр. – Сегодня никто из этого дома не выйдет!

– Отпустите маленьких! – взывала к убийцам женщина. – Позвольте им уйти. Ведь это всего лишь дети.

– Вы знаете, кто я такой, – произнес Тигр. – И понимаете, чем все это кончится. И раньше догадывались – в глубине души. Теперь же собственными глазами взгляните на то, что навлекли на себя и своих близких. Помните: все это произошло по вашей вине.

Часть первая
Опоздание

Глава первая

Сложнее всего докопаться до сути таинственных или загадочных событий, когда приезжаешь на место происшествия слишком поздно. В таких случаях обычно не хватает свидетельств, что затрудняет интерпретацию произошедшего. При таких условиях восстановить ход событий и точно проиграть их в сознании от начала и до конца удается лишь благодаря озарению или большой удаче.

Окруженный полезными и удобными атрибутами цивилизации, я вел по дороге свой «Мерседес R-350», думая о том, как странно и неприятно ехать сейчас на место преступления. Прибыв туда, я выбрался из машины. У меня не было ни малейшего желания вновь созерцать темную сторону действительности.

«Уж не стал ли я со временем слишком мягким и изнеженным для всего этого?» – подумалось мне, но я тут же отбросил эту мысль. Не такой уж я слабак, в конце концов. Если разобраться, я парень довольно твердый, упорный и совершенно не склонный к компромиссам.

А потом я начал размышлять о том, что особенно ужасны бессмысленные и ничем на первый взгляд не спровоцированные кровавые преступления вроде этого. Все говорило о том, что жертвы выбраны случайно, под воздействием мгновенного импульса. По крайней мере так считали те, кто оказался здесь раньше меня, и именно это сообщили мне, позвонив по телефону домой.

– Там все очень печально, доктор Кросс. Пять жертв. Похоже, вырезана целая семья.

– Знаю.

Одним из моих первых собеседников оказался знакомый молодой офицер Майк Феско. Он встретил меня у подъездной дорожки дома, где произошло преступление. Дом находился в Джорджтауне недалеко от университета, который я посещал еще совсем молодым человеком и начинающим студентом, а впоследствии всегда с удовольствием вспоминал по множеству разных причин. Впрочем, главным было то, что Джорджтаунский университет позволил мне понять, кто я такой и чего хочу добиться в этой жизни.

Судя по всему, молодого патрульного страшно потрясло увиденное. Еще бы! Из-за рядовых убийств, постоянно происходящих в этом городе, начальство по воскресным дням в одиннадцать часов вечера мне не звонит.

– Ну и что мы знаем об этом деле на данный момент? – спросил я у Феско, помахав своим значком перед носом другого патрульного, прислонившегося к дереву. После этого я поднырнул под желтую ленту, огораживавшую место преступления, и оглядел фасад трехэтажного дома в колониальном стиле. Красивый дом, ничего не скажешь. И расположен удобно – в двух шагах от Кембриджской площади и в квартале от южной части Монтроуз-парка.

Около подъездной дорожки начали собираться соседи и любители поглазеть на действия полиции, а если повезет – то и на трупы. Судя по пижамам и халатам, эти люди только что поднялись с постели и пришли сюда узнать, что происходит. К счастью, пока они держались на почтительном расстоянии от места событий и представителям власти не мешали.

– Только то, что убита семья из пяти человек, – произнес Феско. – По фамилии Кокс. Имя отца семейства Рив, матери – Элеонор, сына – Джеймс. Их мы нашли на первом этаже. Дочерей же, Николь и Клару, на третьем. В доме повсюду лужи крови. Вероятно, их сначала застрелили, а потом основательно покромсали ножами, после чего оставили валяться как негодный мусор там, где прикончили.

«Оставили валяться как негодный мусор». Мне очень не понравились его слова. Такое не должно происходить. Ни в красивых домах вроде этого, да и вообще нигде.

– Старшие офицеры на месте? Кто занимается делом? – спросил я.

– Детектив Стоун на верхнем этаже. Она-то и попросила меня встретить вас и вкратце обрисовать ситуацию. Судмедэксперты еще в пути. Кажется, их двое или трое. Боже, какая ужасная ночь!

– Это вы верно заметили.

Бри Стоун считалась звездой отдела тяжких преступлений и была одним из тех детективов, с которыми мне особенно нравилось работать в паре. Возможно, потому, что мы с ней и в самом деле составляли пару, то есть находились в близких отношениях уже более года.

– Сообщите детективу Стоун о моем приезде, – сказал я. – Передайте также, что я начну осмотр с помещений на первом этаже, а потом поднимусь к ней.

– Ясно. Будет исполнено, сэр. – Феско проводил меня до главного входа. Рядом трудился над снятой с петель дверью эксперт из технического отдела, исследовавший нанесенные ей повреждения и замочную скважину.

– Дверь, разумеется, взломали, – заметил Феско и вспыхнул. Наверное, потому, что это было очевидно. – Также на третьем этаже обнаружен открытый люк, выводящий на крышу. Не исключено, что налетчики покинули дом, воспользовавшись этим люком.

– Налетчики? Сколько, по-вашему, их было?

– Полагаю, трое как минимум. Сужу по количеству трупов и общему причиненному ущербу. В жизни не видел такого разгрома, сэр. Если вам при осмотре понадобится помощь, только скажите…

– Если понадобится, скажу. Но обычно осматриваю место преступления один, чтобы максимально сконцентрировать внимание на деталях.

Моя репутация привлекала молодых копов, полагавших, что я расследую только особо важные дела. Это имело свои преимущества, поскольку помощь иногда бывает нелишней, но в данном случае я решил все исследовать сам. Судя по серым лицам и стеклянным глазам экспертов из технического отдела, то и дело выходивших из задней двери, чтобы перевести дух, мне предстояло узреть чрезвычайно мрачную картину.

Похоже, я недооценил происшедшее. Ничего удивительного: из телефонного разговора я узнал слишком мало, чтобы делать серьезные выводы. В реальности убийство этой семьи представлялось более зловещим преступлением, чем я думал поначалу.

Куда более зловещим.

Глава вторая

Они хотели кого-то напугать, размышлял я, входя в ярко освещенный и со вкусом декорированный альков. Но кого? Не мертвецов же? Определенно не ту несчастную семью, которую вырезали бог знает по какой причине.

Первый этаж поведал мне о многом. Мрачная душераздирающая история давала некоторое представление о том, что здесь случилось. Почти вся мебель в гостиной и столовой была перевернута или варварски повреждена. В стенах зияли большие дыры, окруженные многочисленными отверстиями меньшего диаметра. Под ногами хрустели осколки старинной хрустальной люстры и канделябров, устилавшие яркий ковер с восточным орнаментом.

Пока ясно одно: раньше я с подобными делами в своей практике не сталкивался, поскольку многие совершенные здесь злодеяния напрочь лишены логики, да и вообще какого-либо смысла. По крайней мере с моей точки зрения.

Изрешеченные пулями большой честерфилдский диван и такая же софа отодвинуты к стене, чтобы освободить место перед камином. Именно в этом месте преступники и свалили трупы убитых ими людей. «Как негодный мусор», вспомнились мне слова молодого детектива.

Хотя за годы профессиональной деятельности я видел разные виды, от этой чудовищной сцены я замер, а сердце пропустило удар.

Как и говорил Феско, здесь находились трупы отца, матери и сына. Убийцы уложили родителей на спину, а поверх швырнули тело ребенка. Все трое смотрели мертвыми глазами в потолок. Повсюду виднелись потеки и брызги крови: на мебели, на стенах – даже на потолке. Под трупами же натекла целая лужа. Этих бедняг искромсали каким-то холодным оружием, и так основательно, что лишили их даже частей тел.

– Господи, Господи, Господи… – безостановочно бормотал я. То ли молился, то ли проклинал преступников, а скорее всего и то и другое.

Один из экспертов по снятию отпечатков, которого я, ошеломленный увиденным, не заметил, едва слышно прошептал:

– Аминь…

Я даже не повернул головы в его сторону. В таких ситуациях больше думаешь о том, как бы не повредиться в рассудке, чем о присутствующих. Подавив острое желание опрометью бежать из этой ужасной комнаты, я еще раз окинул ее взглядом.

Расположение пятен крови наводило на мысль, что с жертвами расправились по отдельности и в разных местах, а уж потом перетащили трупы к камину, своеобразному центру комнаты.

Что-то, вернее, кто-то распалял и поддерживал ярость людей, решившихся на такое чудовищное злодеяние, и я мысленно согласился с Феско, считавшим, что в преступлении участвовали несколько налетчиков – как минимум трое. О том же свидетельствовали множественные повреждения, нанесенные людям и вещам. Но что же здесь произошло? Какова причина злодеяния? Наркотики, стремление совершить некий ритуал или временное помешательство?

Коллективное помешательство?

Я складывал эти непричесанные мысли в сундук своего подсознания, надеясь позже основательно проанализировать их. Сначала методическое исследование, а догадки по поводу мотива – позднее.

Я медленно обошел трупы, стараясь идти по сухому паркету и не наступить ненароком в лужу крови или на отсеченные члены. Никакой системы в нанесении ранений и убийствах в целом я не обнаружил.

Мальчику перерезали горло, отцу влепили пулю в лоб, а голова матери была повернута под неестественным углом, что наводило на мысль о сломанных шейных позвонках.

Двигаясь по окружности, я замкнул кольцо, чтобы получше рассмотреть лицо матери. Теперь она, казалось, смотрела прямо на меня, и в мертвых глазах мне померещился слабый отблеск надежды на то, что я спасу ее. Я наклонился к ней еще ближе и внезапно ощутил озноб и слабость в ногах, ибо отказывался верить в то, что увидел.

Нет, Господи, нет! Такого не может быть…

Я сделал шаг назад, наступил во что-то скользкое и потерял равновесие. Падая, инстинктивно выставил вперед обтянутую перчаткой ладонь и угодил ею в лужу крови.

Это была кровь Элли Рэнделл. Не Кокс, но Рэнделл!

Я знал ее. Вернее, когда-то знал.

Элли считалась моей девушкой в те давние годы, когда мы с ней учились в Джорджтаунском университете. Более того, она была моей первой любовью.

И вот теперь Элли убили. Вместе со всей ее семьей.

Глава третья

Эксперт из технического отдела поспешил мне на помощь, но я уже вскочил на ноги, спрашивая себя, не ошибся ли насчет Элли.

– Со мной все в порядке. Просто поскользнулся… Напомните мне, как фамилия этой женщины? – спросил я техника.

– Кокс, сэр. В гостиной трупы членов семьи Кокс: Рива, Элеонор и их сына Джеймса.

Ну конечно, Элеонор Кокс. Все верно. Я вспомнил. Сердце у меня бешено забилось, глаза наполнились слезами. Когда мы с ней познакомились, ее звали Элеонор Рэнделл. Эта умная симпатичная студентка старшего курса исторического факультета пришла к нам, первокурсникам, чтобы собрать подписи под петицией против апартеида. Кто бы мог вообразить, что она закончит свое существование таким вот образом?

– Могу чем-нибудь помочь вам, сэр? – спросил Феско, уже вернувшийся на первый этаж и жаждавший оказать мне содействие.

– Да… Принесите мешок для мусора, что ли…

Скинув ветровку, я старательно обтер ею с себя кровь, после чего засунул ее в пластиковый мешок, принесенный Феско. Затем направился к выходу, решив не оставаться в гостиной. По крайней мере сейчас.

Выйдя из комнаты, я увидел спускавшуюся со второго этажа Бри.

– Алекс? Господи! Что с тобой?

Я знал, что, начав объяснять, обязательно пущусь в ненужные и долгие воспоминания.

– Поговорим об этом позже, ладно? – сказал я. – Ну, как там дела наверху?

Бри окинула меня странным взглядом, но других вопросов задавать не стала.

– Такие же, что и внизу. Иными словами, картина печальная. На третьем этаже обнаружены еще двое детей. Полагаю, они пытались спрятаться от убийц или убежать, но не смогли.

Я стал подниматься по лестнице, теперь уже в сопровождении Бри. Полыхнула фотовспышка, осветившая стены, ступени и перила. Я никак не мог оправиться от шока, и все вокруг казалось мне призрачным и нереальным. Складывалось впечатление, будто я наблюдал за происходящим со стороны и по лестнице поднимались не мы с Бри, а какие-то другие люди. «Убили Элли, подумать только». Это не укладывалось у меня в голове.

– Интересно, что на лестнице следов крови нет. Как и в холле, – заметил я, пытаясь сосредоточиться на фактах и продолжить по возможности свою работу. На лестнице стоял пронизывающий холод. Вероятно, потому, что на третьем этаже был открыт люк, выводивший на крышу. Хотя сегодня только третье ноября, синоптики обещали ночью около ноля, в лучшем случае, плюс один. Похоже, погода тоже малость сошла с ума.

– Алекс?

Бри обогнала меня и стояла в дверном проеме комнаты на третьем этаже. Когда я подошел к ней, она не сдвинулась с места, загораживая мне путь.

– Ты в порядке? Уверен, что в состоянии работать? – тихо спросила она, чтобы ее не слышали сотрудники отдела технической экспертизы.

Я кивнул и поверх ее плеча заглянул в комнату.

За спиной Бри на маленьком коврике овальной формы лежали крест-накрест тела двух маленьких девочек. Находившаяся в комнате кроватка под белым балдахином была полностью разрушена, даже, я бы сказал, раздавлена, и на полу валялись ее обломки. Казалось, кто-то очень тяжелый прыгал на ней, пока она не развалилась.

– Не волнуйся. Сейчас успокоюсь, – сказал я. – Хочу взглянуть на то, что здесь произошло. Пора уже задаться вопросом, что все это значит. К примеру, зачем кому-то понадобилось прыгать на этой кроватке?

Глава четвертая

Но я еще даже не осознал происшедшее. Почему убили семью из пяти человек? Я не мог ответить на этот вопрос. Тем более в эту ночь. Возможная мотивация убийств вызывала у меня ничуть не меньшее недоумение, чем у всех тех, кто прибыл на место преступления.

Проблема показалась мне еще более сложной и загадочной, когда через час сюда явились два офицера ЦРУ. Они обошли дом и, увидев царившую вокруг суету, сели в машину и укатили. Интересно, что нужно здесь представителям Центрального разведывательного управления?

Мы с Бри приехали ко мне домой на Пятую авеню, когда стрелки часов показывали половину четвертого утра. В тишине дома я слышал доносившееся из спальни громкое сопение малыша Али, и уверяю вас, что эти привычные мирные звуки подействовали на нас умиротворяюще.

Нана оставила в еще теплой духовке завернутые в салфетку четыре плюшки с орехами и изюмом, оставшиеся от десерта. Мы взяли их и отправились к себе наверх, прихватив заодно бокалы и полбутылки вина.

Прошло два часа, а я все еще не мог уснуть, и в голове у меня царил самый настоящий хаос. Очевидно, Бри испытывала нечто подобное, поскольку вскоре приподнялась на локте, зажгла стоявшую на прикроватной тумбочке лампу и увидела, что я сижу на краю постели, спустив ноги на пол. Я ощутил ее прикосновение к своей спине и теплое дыхание у себя на шее.

– Ты поспал хоть немного? – спросила она.

Вряд ли, задавая вопрос, она имела в виду именно это.

– Я знал мать семейства, Бри. Мы вместе учились в Джорджтаунском университете. Такое не могло, не должно было с ней случиться.

Бри вздохнула:

– Мне очень жаль, Алекс. Почему ты не сказал об этом с самого начала?

Я пожал плечами.

– Не уверен, что в состоянии говорить на эту тему даже сейчас.

Бри обняла меня за плечи.

– Тогда не говори. А если все-таки захочешь, помни: я рядом и всегда готова выслушать тебя.

– Мы с ней очень дружили. Более того, по меньшей мере год считались парой. Конечно, с тех пор прошло много лет, но… – Я не закончил фразу. Собственно, что «но»? И почему я замолчал? В конце концов, мы с Бри уже взрослые люди. – Я любил ее, Бри. Поэтому никак не могу прийти в себя.

– Нет желания отказаться от этого дела?

– Нет. – Признаться, я уже задавал себе подобный вопрос. И дал на него такой ответ. И столь же быстро.

– У меня есть возможность подключить к расследованию Сэмпсона или кого-то еще из отдела тяжких преступлений, так что ты сможешь быть на вторых ролях…

– Бри, я не могу отказаться от этого дела.

– Это дело? – спросила она, ласково погладив меня по руке. – Почему оно так важно для тебя, Алекс?

Я глубоко вздохнул. Знал, к чему клонит Бри.

– Не из-за Марии, если ты намекаешь на это. – Мою жену Марию застрелили, когда наши дети были еще совсем маленькими, но я успешно завершил расследование совсем недавно, а в промежутке страдал, испытывая сильнейшее чувство вины. Но Мария была моей женой, и я очень любил ее. Ситуация же с Элли представляла собой нечто совсем иное. Так что я эти два дела не смешивал. По крайней мере так мне казалось.

– О’кей. – Бри продолжала нежно поглаживать меня. – Чем тебе помочь?

Я поцеловал ее в щеку.

– Просто побудь рядом. Ничего другого мне сейчас от тебя не нужно.

– Побуду. – Бри снова крепко обняла меня.

В объятиях Бри я довольно скоро уснул. И проспал целых два часа.