Текст книги "Алекс Кросс. Территория смерти"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Глава шестьдесят первая

Мне понадобилось около минуты, чтобы перевести дыхание и проверить пистолет, отобранный у юных бандитов. Пистолет – компактная полуавтоматическая «беретта» – явно стоил недешево. Магазин, правда, вмещал всего семь патронов, и пять из них были израсходованы. Впрочем, я очень надеялся, что сегодня ночью мне не понадобятся даже два оставшихся. Если, конечно, повезет. Удача и еще раз удача – вот что мне нужно по-настоящему.

Подумав о том, что со мной произошло, я зябко повел плечами. Черт, я едва не лишился руки! И хотя мне очень хотелось верить, что сейчас я в относительной безопасности, события в любой момент могли принять иной оборот. Не исключено, что я снова окажусь в ситуации, сходной с той, когда мне едва не отрубили руку. Вот и толкуй после этого, что снаряд в одну воронку дважды не попадает.

Услышав подозрительный шум, я поднял пистолет.

– Не стреляйте, сэр, – раздался голос Мозеса.

Войдя, он поставил на пол котелок с водой и протянул мне чистую тряпку, чтобы я обмыл лицо.

– Что собираетесь делать? – спросил он, пока я занимался своим туалетом.

Хороший вопрос! Чутье подсказывало мне, что «Хьюстонская ракета» не соврал и Тигра действительно здесь нет. Скорее всего сейчас он со своими алмазами находился на пути в Нигерию. Я опять упустил его. Этот африканский убийца и главарь наемной банды определенно обладал недюжинным умом.

– Полагаю, мне надо убраться отсюда завтра утром. Желательно на самолете.

– Аэродром здесь очень маленький, сэр. И плохим парням или местной полиции не составит труда найти вас там.

Мозес, разумеется, прав. Посадочную полосу даже трудно назвать аэродромом. Я помнил, что это совершенно открытое место без единого строения, где можно укрыться.

Кстати, к вопросу об аэродромах. Я так и не выяснил, кто подготовил мне «горячую» встречу в аэропорте Лагоса при первом моем знакомстве с нигерийской землей. Кроме того, если Тигр знает о моих передвижениях, в частности, о том, в какой точке Сьерра-Леоне я нахожусь – а у меня, признаться, нет причин думать иначе, – то мне ничего не стоит попасть на второе действие драмы «Охота на детектива Кросса», и вполне вероятно, что оно будет иметь куда более мрачный финал, чем первое.

С улицы послышались вопли. Кричали в основном молодые люди, которых, по моим подсчетам, было не меньше полудюжины. Мозес отодвинул занавеску, высунул наружу голову, после чего задул огонь керосиновой лампы.

– Плохие парни здесь, сэр, – сказал он. – Вам надо уходить.

Спорить с этим не приходилось. Хотя бы потому, что, оставшись в хижине Мозеса, я подставил бы его.

– Скажете мне, когда появится шанс унести ноги.

Мозес встал у дверного проема и, едва заметно отодвинув занавеску, стал наблюдать за улицей. Я стоял рядом, готовясь по первому его сигналу выскочить из дома и растаять в темноте.

– Туда, – сказал он, махнув здоровой рукой налево. – Бегите, сэр. И как можно быстрее!

Я выскочил, в две секунды пересек узкую улицу и свернул в первую попавшуюся грязную аллею. Вскоре я выбрался на другую улицу – пошире, но совершенно темную и пустынную. Тогда я снова свернул налево и продолжил движение.

Внезапно я осознал, что все это время Мозес следует за мной, не отставая от меня ни на шаг.

– Сюда, – произнес он, указывая на черный провал между домами, похожий на неосвещенный тупик. – Я знаю, где можно купить грузовичок.

Глава шестьдесят вторая

Я следовал за не особенно сильным одноруким парнем, неожиданно ставшим моим ангелом-хранителем, пока тот не остановился у старого каменного здания, расположенного за городской чертой рядом с дорогой, ведущей к шахте «Раннинг рикавери». Хотя время перевалило за одиннадцать вечера, в окнах дома горел огонь. Я задумался: неужели Мозес – исключение из правила, или в этом городе есть и другие люди, готовые помочь незнакомцу, даже белому и приехавшему из Соединенных Штатов. У меня на родине бытовало мнение, что граждане Нигерии и Сьерра-Леоне – люди, в общем, хорошие и добрые, но испорченные жаждой наживы и внутренним неблагополучием этих стран.

Седеющий мужчина открыл дверь и не слишком любезно осведомился:

– Чего надо?

За спиной хозяина дома толпился выводок детишек разного возраста и пола, желавших поглазеть на тех, кто явился к ним в дом среди ночи.

– Американец хочет купить машину, – объяснил Мозес. – Готов заплатить наличными.

По совету Мозеса я держался на заднем плане. К чему лишний раз светиться, если не знаешь, как повернется дело?

– Вам исключительно повезло. – Мужчина, стоявший в дверях, улыбнулся уголками рта. – Наш гараж закрывается очень поздно.

Лучшей развалюхой из тех, что находились в его гараже, оказалась древняя «мазда-дрифтер» с порванным тентом над складной койкой и с зияющей дырой в приборной доске на месте одометра. Однако двигатель завелся, что называется, с полоборота, стоило только вставить ключ в замок зажигания. Да и цена оказалась необременительной – всего пятьсот «леонов».

Кроме того, хозяин разрешил нам провести ночь на территории его гаража в кузове только что приобретенной машины.

Потом я сказал Мозесу, что он сделал для меня более чем достаточно и может идти домой, но он не желал и слышать об этом. Мозес оставался со мной до утра, а когда рассвело, отправился по делам, связанным с путешествием, чтобы, в частности, выправить все необходимые документы на машину и получить в полиции оформленное на мое имя разрешение на выезд из страны.

Ожидая его возвращения, я впервые всерьез задумался о грандиозности затеваемого предприятия. Чтобы добраться до Лагоса, мне предстояло проехать в полном одиночестве около тысячи миль по незнакомой территории и пересечь многочисленные границы, не имея даже простейшей карты местности. Правда, Мозес обещал принести какую-нибудь карту, но гарантий, что ему удастся ее раздобыть, у меня, разумеется, не было.

Поэтому, когда однорукий вернулся, я сделал ему предложение, от которого, на мой взгляд, он не мог отказаться.

– Вот что Мозес: если составишь мне компанию и доедешь со мной до Лагоса, то получишь эту машину. Думаю, это справедливо, принимая во внимание услуги, которые ты мне оказал и, уверен, окажешь в дальнейшем.

Я думал, что он возразит или откажется ехать, но ничего подобного не произошло. Сняв с плеча и швырнув в кузов нечто вроде вещевого мешка из козьей кожи, набитого провизией, он вернул мне оставшиеся от закупок продуктов деньги и ответил:

– Договорились. Я еду с вами.

Глава шестьдесят третья

– Сэмпсон?

– Я весь внимание…

– Меня с души воротит от пребывания здесь. И ты отлично об этом знаешь. Между тем снова притащил меня сюда. Ненавижу тебя…

– Что же делать, Бри? Хочешь не хочешь, а концы подчищать надо.

В доме на Восемнадцатой улице царила мертвая тишина – не то что в ночь массового убийства. Сегодня с утра он находился в полном распоряжении Бри и Сэмпсона. Нельзя, однако, сказать, что им так уж хотелось вновь оказаться на месте преступления. Скорее, наоборот.

По этой причине на пороге в воздух была брошена монетка.

Сэмпсону выпало осматривать хозяйскую спальню, а Бри – детскую.

Подув в резиновые перчатки, Бри натянула их на руки, открыла дверь и с минуту постояла, прежде чем войти в помещение. Потом, опустив голову и дробно стуча каблуками, взбежала по лестнице.

– Ненавижу тебя, Джон! – крикнула она, достигнув лестничной площадки.

Детских трупов в спальне, разумеется, уже не было, но повсюду виднелись следы черного порошка, с помощью которого эксперты снимали отпечатки пальцев. Если не считать этого, место преступления выглядело так же, как в ночь убийства: два одинаковых желтых одеяла, пропитанных засохшей кровью; бурые пятна на кроватях, коврах, стенах и потолке. Два маленьких письменных стола в противоположном конце комнаты. На эти два стола каким-то образом не попала кровь, и, казалось, совершившееся здесь кошмарное убийство обошло их стороной, не задев своим черным крылом.

Айяне Аббуд исполнилось десять лет, а ее брату Питеру – семь.

Понять и объяснить нападение на их отца Бэзила Аббуда Бри не составило особого труда. Он вел колонку в «Вашингтон пост» и раньше всех журналистов в других печатных органах поднял вопрос о необходимости вооруженного вмешательства США в дела Дафура независимо от того, как посмотрит на это Совет Безопасности ООН. Бэзил также писал о чудовищных взятках и коррупции, сопровождавших обсуждение этой проблемы как в Африке, так и в Вашингтоне. Естественно, у этого парня были враги на двух континентах.

Причем враги такие последовательные и безжалостные, что считали недостаточным расправиться только с самим журналистом и отправили вместе с ним на тот свет его жену и малолетних детей. Видимо, в качестве меры устрашения. Бри, во всяком случае, в этом не сомневалась. Ибо всех четверых убили одновременно и в одном месте.

Бри медленно обходила комнату, осматривая ее. Она попыталась внушить себе, что впервые попала в этот дом и в эту комнату, поскольку стремилась взглянуть на случившееся свежим, не замутненным предыдущим опытом взглядом.

Итак, что сейчас бросается в глаза? Что они не заметили в прошлый раз? Что увидел бы Алекс, если бы находился здесь, а не в Африке?

Африка! Впервые за все это время она наконец поняла, почему Алекс отправился туда. Потому что зло столь грандиозного масштаба прибыло сюда именно с Черного континента. Такого рода предупреждения и меры устрашения можно рассматривать только в контексте Лагоса, Сьерра-Леоне и Дафура.

Интересно: убийцы не предпринимали никаких попыток хоть как-то скрыть свои следы или запутать следствие относительно их численности. Всюду, где на стенах были запекшиеся пятна и потеки крови, виднелись почти идеальные отпечатки пальцев, рук, ладоней. Скрытых отпечатков наверняка еще больше – несколько десятков, если не сотен, и они разбросаны по всему дому, по всем этажам, в том числе и на кухне.

Налетчики полностью опустошили холодильник, сожрав и вылакав все, что там находилось: остатки жаркого из свинины, неаполитанское мороженое в пластиковом контейнере, несколько бутылок содовой и бутылку крепкого.

«Насколько же глупы эти типы! Нет, скорее они проявляют полное безразличие к тому, что их могут поймать и осудить на пожизненное заключение за преступления подобного уровня жестокости».

Бри не нуждалась в результатах исследований, чтобы понять: оставленные в этом доме отпечатки в файлах идентификационной системы ФБР отсутствуют. Она полагала, что убийцы – молодые африканские националисты – прибыли сюда прямиком из Африки и еще не успели где-либо наследить или засветиться. Возможно, даже в отделах иммиграционного контроля при портах или аэропортах. Вероятно, сравнение даст несколько совпадений с отпечатками с места убийства семьи Элеонор Кокс. А может, и не даст. Этими юными дьяволами, в основном нелегально проникшими в страну, руководил взрослый и очень умный человек. Они делали за него грязную работу, были бесконечно преданы ему и рисковали ради него жизнью и свободой. Господи! Как она ненавидела этого типа – кем бы он ни был…

Бри завершила осмотр комнаты, и ее взгляд снова уперся в детские кроватки. В этот момент до слуха Бри донеслось тихое постукивание: кто-то у нее за спиной стучал в окошко спальни, выходившее на задний двор.

Обернувшись на звук, Бри едва не вскрикнула от удивления. Замечу кстати: она всегда втайне опасалась того, что ей могут выстрелить в спину.

У Бри за спиной, вцепившись в прутья решетки, поставленной для защиты от воров, висел за окном на руках чернокожий мальчик и в упор смотрел на нее. Когда их взгляды встретились, он, отцепив одну руку от стального прута, поманил ее к себе.

– Я видел, как убивали… Я все видел, – тихо произнес он. – И знаю, кто убил этих людей.

Глава шестьдесят четвертая

– Хотите, я расскажу вам, что случилось в этом доме? Все расскажу… – донесся до Бри дрожащий голос ребенка одиннадцати-двенадцати лет.

Он или действительно кого-то боялся, или был очень хорошим актером. Или то и другое вместе.

Сэмпсон уже поднялся в спальню и теперь стоял чуть в стороне и сзади Бри. Они не обнажили оружия, но никто из них не верил этому мальчишке.

Бри, незаметно положив ладонь на рукоять пистолета, попросила:

– Расскажи, что ты об этом знаешь.

Она и Сэмпсон приближались к окну под разными углами. Бри прижалась к стеклу первая, чуть опустив голову, чтобы не соприкоснуться лбом с выступавшим вперед наличником полукруглой оконной арки.

Теперь она видела, что мальчик не только держался руками за прутья решетки, но и стоял одной ногой на коньке крыши заднего входа, выходившего в облетевший ноябрьский сад. Расстояние от конька крыши до поверхности земли составляло около десяти футов.

– Окно не распахивать, – предупредил мальчик. – Иначе сбегу. Я очень быстро бегаю. Вы ни за что меня не догоните.

– Ладно. Но позволь я хоть приоткрою его. – Она потянула за веревку, рама поползла вверх и поднялась примерно на шесть дюймов.

– Что ты там делаешь? – спросила Бри.

– Я знаю, как это было. Они убили девочку и мальчика в этой комнате, а потом и остальных – в холле внизу.

Парень говорил с африканским акцентом. Скорее всего нигерийским, подумала Бри.

– Как вышло, что ты так много знаешь? – спросила Бри. – И почему я должна верить тебе?

– Я наблюдатель. Стою на стреме. Но скоро они начнут брать меня с собой на дело и заставят убивать. – Он посмотрел внутрь помещения. – А я не хочу этого делать. Я католик.

– Вот и хорошо, – кивнула Бри. – Я тоже католичка. И обещаю: тебе не придется делать ничего дурного. Кстати, почему бы тебе не слезть с крыши и не спуститься в сад? Там мы обо всем поговорили бы…

– Нет! – Он снял с металлического прута одну руку, повернул голову и посмотрел вниз, словно готовясь к прыжку. – И не пытайтесь перехитрить меня. Все равно не получится.

– Хорошо, хорошо. – Бри вскинула руки и показала ладони. Потом, чуть придвинувшись к нему, предложила: – Тогда давай поговорим здесь. Расскажи мне о себе. Как тебя зовут?

– Бенджамин.

– Знаешь ли ты что-нибудь о человеке по кличке Тигр? Он был здесь? – Алекс сообщил ей о Тигре, когда они разговаривали по телефону. Считалось, что он находится в Африке. Но быть может, у Алекса неверная информация?

Мальчик кивнул:

– Да, мне знакомо это прозвище. Но так называют разных людей. Тигров много.

Эта информация озадачила Бри, и она подумала, что Алекса это тоже удивит.

– Значит, ты полагаешь, что Тигров много, – сказала она. – Уверен в этом?

Мальчик снова кивнул.

– И они здесь, в Вашингтоне?

– Да. Возможно, два или три.

– И в Нигерии есть?

– И в Нигерии.

– А сколько их всего? Ты знаешь об этом?

– Точную цифру мне никто не называл. Но говорили, что много. На самом деле всех или почти всех главарей наемных банд зовут Тиграми.

Бри быстро посмотрела через плечо на Сэмпсона, потом снова перевела взгляд на мальчика.

– Бенджамин, хочешь узнать один важный секрет?

Этот вопрос, казалось, смутил парнишку. Его глаза забегали из стороны в сторону, потом он снова посмотрел вниз, словно проверяя, свободен ли путь отхода.

Когда он опустил глаза, Бри метнулась вперед. Очень быстро! Куда быстрее, чем Бенджамин мог ожидать от нее.

Глава шестьдесят пятая

Бри молниеносно просунула руку сквозь прутья, и ее пальцы сомкнулись вокруг тощего запястья находившегося за окном мальчугана.

– Сэмпсон, бегом на улицу!

– Отпусти меня! – закричал мальчик.

Он попытался соскользнуть с конька крыши, в результате чего руку Бри зажало между прутьями. Ей не на что было опереться, и оставалось только, не обращая внимания на боль, держать мальчика на весу и надеяться, что ей хватит на это сил, пока Сэмпсон не подоспеет с тыла.

«Поторопись, Джон! Он вырывается из моей хватки!»

– Бенджамин, мы не сделаем тебе ничего дурного. Ты будешь в полной безопасности. Для этого тебе нужно лишь пойти с нами.

– Отпусти меня, сучка! – закричал мальчик, злобно оскалившись. – Ты обманула меня!

Произошедшая с ребенком трансформация поражала. Испуганное выражение глаз сменилось яростным блеском; он до крови расцарапал ногтями руку Бри. Значит, все, что он сказал ей, – ложь? Может, мальчишка – один из убийц?

Наконец Бри услышала шаги Сэмпсона на заднем дворе.

«Быстрее, Джон! Быстрее!»

В тот момент, когда Бри подумала, что ее зажатая прутьями рука может сломаться, мальчишке удалось вырваться и он соскользнул с конька на крышу пристройки. Оттуда до земли оставалось около восьми футов. Как кошка, юный дьяволенок бесстрашно прыгнул на росший рядом с пристройкой молодой ясень – такой хлипкий и тонкий, что он едва выдержал его вес.

Так что, когда Сэмпсон подбежал к ясеню, на нем уже никто не сидел. Мальчишка в мгновение ока соскользнул по нему на землю, подбежал к окружавшему задний двор и садик высокому забору из кедровых досок, с ловкостью обезьяны вскарабкался на него и спрыгнул в боковую аллею.

Через несколько секунд Бри выбежала на передний двор, но перехватить парня уже не удалось. О том, чтобы сделать в заборе калитку, которая выводила бы в боковую аллею, прежние хозяева дома не подумали, а главные ворота находились слишком далеко от Бри. Однако она припустила к главным воротам, но, выскочив за них, увидела то, что и ожидала: пустую аллею. Мальчик не соврал ей хотя бы в одном: он действительно очень быстро бегал.

Дьяволенок, стоявший у бандитов на стреме, удрал, оставив их с носом.

Буквально через пять минут весь квартал был оцеплен полицейскими, но Бри не верила, что они схватят юного члена банды. Все ее мысли уже сосредоточились на другом. Она думала, как связаться с Алексом.

– Он обязательно должен узнать о том, что здесь произошло. Только ума не приложу, как вступить с ним в контакт. Я даже не знаю, где он сейчас находится.

Глава шестьдесят шестая

Эту часть Африки вы не найдете в путеводителях для туристов и на сафари туда не поедете. Так что единственным напоминанием о том, где я нахожусь, служил бесконечный тоскливый вой гиен. Впрочем, о том, что я в Африке, напоминали еще и дорожные знаки типа «Осторожно, львы!» или «Осторожно, крокодилы!».

Путешествие из Сьерра-Леоне в Нигерию оказалось еще более сложным и трудным, чем я думал. Не говоря о том, что нас во время поездки чуть ли не за каждым поворотом поджидали разного рода неожиданности и опасности.

Например, сейчас. Стоило нам только выехать на сравнительно прямой отрезок шоссе, как мы увидели два военных джипа; они стояли посреди дороги капотом к капоту, перегораживая нам путь. И это был не пограничный патруль, поскольку не прошло еще и часа, как мы выехали за пределы Коиду.

– Это правительственные солдаты? – спросил я Мозеса. – Есть какие-то признаки, по которым можно отличить правительственных солдат от других вооруженных людей?

Он пожал плечами и нервно заерзал в кресле «дрифтера».

– Трудно сказать. Формы как таковой не существует. Все носят что Бог послал. Так что эти парни вполне могут оказаться и бойцами Революционного фронта.

Бойцов, по моим подсчетам, было человек шесть. Все они носили весьма пестрые одеяния, состоявшие из элементов военного и гражданского облачения, и шлепали по пыли вьетнамками. При всем том оружия у них хватало, а в задней части одного из джипов даже стоял пулемет. Пулеметчик, одетый во все черное, восседал на высоком сиденье.

Долговязый, в коричневом берете солдат подошел, вышагивая, как журавль, к моему окну. Его красные, словно налитые кровью, глаза свидетельствовали о том, что он или обкурился, или весьма основательно выпил. Переложив винтовку в левую руку, солдат ладонью вверх протянул ко мне правую:

– Документы.

Я решил изобразить крутого парня и с холодным выражением лица продемонстрировал ему разрешение на выезд из страны и свой заграничный паспорт.

Парень на них даже не взглянул.

– Пятьдесят долларов. Столько стоит виза.

Состоял ли он на правительственной службе или был мятежником, в данном случае не имело значения, ибо то, с чем мне пришлось столкнуться, всякий назвал бы наглым и неприкрытым вымогательством.

Я посмотрел на него в упор – прямо в его налившиеся кровью глаза.

– Только сегодня утром заходил в американское посольство во Фритауне и разговаривал с заместителем посла Сэсси. Ну так вот: последний заверил меня, что документы оформлены по всем правилам и мне больше ничего и никому платить не надо. Почему вы требуете с меня деньги?

Солдат строго посмотрел на меня, но я выдержал его взгляд, не смигнув. Заметив, что намечается заварушка, два его приятеля стали с двух сторон приближаться к машине, но долговязый остановил их взмахом руки.

– Но за пассажира заплатить придется в любом случае, – процедил он. – Десять долларов. Или двадцатку «леонов».

После этого у обоих одновременно возникло чувство, что упомянутая сумма будет уплачена. Не знаю, что думал солдат, но я не хотел испытывать свою удачу и вручил парню десять баксов в виде двух купюр достоинством пять долларов каждая. Потом мы с Мозесом снова двинулись в путь и какое-то время ехали без происшествий, пока нас не остановил другой патруль, как две капли воды похожий на первый.

В общей сложности, пока мы не добрались до сопредельной территории, нас останавливали четыре раза, и всякий раз мы обсуждали с патрулями одну и ту же тему. Впрочем, имелось и некоторое отличие: чем ближе к границе, тем ниже становился установленный военными налог за проезд. Поэтому, когда мы наконец пересекли границу с Либерией в районе пограничного пункта Бо-Уотерсайд, я подсчитал, что, не считая первого раза, заплатил патрулям на земле Сьерра-Леоне в общей сложности около пятнадцати долларов.

Впрочем, из-за этих остановок мы потеряли самое дорогое – время и добрались до Монровии лишь с наступлением темноты. Там и заночевали, поскольку не имели гарантий, что сможем купить продукты и другие необходимые припасы, двигаясь на восток от этого города.

Ночью меня мучили невеселые мысли, и спал я неважно. Пока нам ничего не угрожало, но скорость, с какой мы передвигались, была несравнима с прыжками Тигра.

Тигр сильно опередил нас, а значит, имел возможность нанести новый удар в любое время и в любом месте.