Текст книги "Парадокс Анны (СИ)"

Автор книги: Джей Марта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Позвольте мне всё же сохранить свой секрет, – ответил он загадочно. Девушки такое любят.

Анна посмотрела на него так, что казалось, она была уже в него влюблена.

В тот же вечер у них всё и случилось. Не то, чтобы у Влада никогда не было такого быстрого секса, но не с такими же девушками!

Секс получился хороший, но не выдающийся. На крепкую четверку. Возможно, даже с минусом, за отсутствие стремлений к извращениям. Ну да это, почесав голову и прочие места принятия решений, Влад решил оставить на следующей раз.

Кулон Анна носила потом постоянно. Она называла его «кулон Альмантара», выдумала такое словечко. И символом их в любви. Она говорила, что если бы не этот подарок, у Влада не было бы шансов.

Так себе символ. Влада кулон раздражал – напоминал о нечестности его поступка, и, следовательно, лживости всех его отношений с Анной. С начала и до конца. Которые, между прочим, хоть и планировались, как нужные только для карьеры, на самом деле переросли в нечто гораздо большее. Забавно, что тот, кто на самом деле преподнес этот подарок, так никогда и не объявился.

Влад даже пытался избавиться от этого Кулона. Спрятал его – выбросить рука не поднялась. Думал, что подарит Анне новый символ их отношений. Присмотрел изумрудное колье в магазине и планировал найти его, как бы случайно, когда они будут проходить мимо.

Но Анна оказалась в таком ужасе из-за потери своего Алькантара, что пришлось срочно доставать его и прятать под кровать, чтобы счастливо найти завалившуюся пропажу.

Когда он извлёк его из-под кровати, Анна была так счастлива, что в этот день на радостях даже согласилась стать его женой.

Таким образом, чужой подарок помог ему дважды.

А очень скоро Аннин папа постарался сделать так, чтобы грант ушёл Владу. Влад понимал, что решал не он один, и сделано было очень много самых разных действий. Но дело было сделано.

Теперь у него был грант и молодая красивая, неожиданно любимая жена, которая почему-то тянула его в горы. Почему бы нет? Влад поехал с ней. А дальше… Дальше всё пошло не так.

Влад не стал скрывать от Орельева почти ничего, и рассказал ему свою историю знакомства и любви с Анной в том виде, в каком её знала Анна. Не скрыл даже того, что Анна была профессорской дочкой. Что в этом такого?

– А когда появился Чет? – спросил Орельев. – Вы знали его ещё до знакомства с Анной?

– Да чёрт его знает, видимо, не знал. А может, и пересекались когда-то в институте. Читал кое-какие его работы. Но встретился только здесь.

– Это каким образом?

– Анна столкнулась с ним в горах. Сказала, парень из Москвы, учёный. Почему бы нам не посидеть как-нибудь всем втроём?

– Вы были против?

– Нет, с чего бы. Я не особо ревнив. Уж точно не к таким, как Чет. Вы его видели?

– Ну, у вас, учёных, всё не как у людей. Вы ж там меряетесь умами, а не мускулами.

– С умом у меня тоже всё хорошо, – ухмыльнулся Влад. – Я ведь вам говорил уже о гранте?

– Да, ты парень хоть куда, – признал Антон. – Так вы встретились с Четом? О чем вы говорили, когда он пришел?

– Так он не пришел. В тот самый вечер мы поссорились. А Анна пропала. Совпадение, думаешь? И Чет меня звал.

– Кстати. Вот тут забавно. То есть Чет, с которым вы даже не знакомы, звал тебя по имени?

– Ну, на самом-то деле знакомы. Мы посидели вместе за обедом в столовке научного Городка. Там такой селфсервис с полуфабрикатами и микроволновой…

– Да знаю я, что там. Итак, вы все вместе обедали там.

– Да, я случайно сел рядом с ним, мы разговорились. А потом подошла Анна, и я понял, что это – тот самый Чет.

– О чём говорили?

– Черт. Об аномалии. Чет делал измерения, и… – и дальше Орельев услышал непонятный для него набор звуков, – а Анна сказала, что… – и набор звуков продолжился.

– О чём-то более житейском вы говорили? Связанном с людьми, отношениями, деньгами? Непризнанными достижениями, может быть?

– Да нет. Ничего такого. Не помню.

– Зачем Чет приехал сюда, он сказал?

– Ну да. Сказал, что… – и бомбардировка Антона непонятными словами продолжилась. – Но дураку понятно, что он врал.

– Ладно. А какие отношения связывали Анну с Матвеем?

– Матвей? Это кто? А, директор лаборатории… Понятия не имею. Рабочие? – на самом деле Влад знал о прошлогодней связи Анны с Матвеем, но показывать это считал ниже своего достоинства. Теперь отношения между Матвеем и его женой, и правда, выглядели, как рабочие, меньше даже, чем это.

– Ясно, – сказал Орельев, – вопросов больше не имею.

Они распрощались, и Влад вновь направился на поиски места с козьего бока.

Чет, девушки и Рудокоп

Остаток ночи они провели в лагере. Спать поодиночке было страшновато. Странное место, и кто знает, кому захочется заглянуть на огонек. Так что забились все в двухместную Настину палатку. Спать, правда, у Чета все равно не получалось. Сначала приходили мысли о происшедшем. Потом – о том, что рядом целых две девушки. На этом можно было и остановиться, но тут ни к месту приходили мысли о пропавшем Леониде и о том, как отсюда без него выбираться.

В результате заснул Чет только под утро.

И снилась ему девушка с синими глазами и зелеными волосами. Она была похожа на Анну. Если бы Анна покрасила волосы в зеленый. Девушка шептала на ухо Чету непонятные слова. И гладила там, где давно его не гладили девушки. Он осторожно, чтобы не спугнуть видение, дотронулся до ее руки. Девушка еле слышно застонала. Он осмелел и дотронулся до ее груди. Грудь была нежной и упругой одновременно. Он обнял незваную красавицу и прижал к себе. Тело ее было восхитительным. Она постанывала и извивалась в его объятиях, хоть еще почти ничего и не произошло. Он хотел заставить ее извиваться по-настоящему, он хотел заставить ее кричать и рычать. Он хотел впиться в нее, для начала, хотя бы губами… Но каким-то образом она ускользнула.

На месте же ее появилась другая, зеленоглазая. На ней не было почти ничего, да вообще ничего, если не считать чем-то многочисленные украшения, браслеты, овивающие руки и ноги, тонкие ниточки бус, обтягивающие тело в самых неожиданных местах и катающиеся, щекотящие его, когда он осмелился обнять ее. И она была похожа на Дину. Если бы Дина была столь распутной. Она села на него сверху, не позволяя, однако, ему главного.

Он схватил ее, хотел перевернуть, сделать с ней то, ради чего она пришла – и проснулся, зажимая в руке спальник. У края палатки сидела ящерка, которая тут же ускользнула. Настя и Дина были снаружи – он слышал их разговор. Чет не хотел выходить из этого сна и снова закрыл глаза. Две девушки, и ни одна из них не была Анной. Что ж, может быть, Анна, в конце концов, отпустит его.

Когда он, наконец, вылезиз палатки около одиннадцати, каша на костре уже была готова. Леонида по-прежнему не было. Девчонки же, даже не дав умыться, потащили его показывать «кое-что».

Кое-чем оказались Динины огнеупорные рукавицы. Вернее, зола на них. Она была ярко-зеленого цвета и сверкала на солнце множеством искорок.

А потом Настя достала спичечный коробок и показала ему:

– Вот что мы с них насобирали!

В коробке сияли и перекатывались маленькие зеленые камушки.

– Это… То, что я думаю?

– Мы тоже не знаем, – ответила за обеих Дина. – Но выглядят очень похоже.

– Да, да! – Настя чуть ли не подпрыгивала на месте. – Если бы я увидела их в ювелирном, даже не сомневалась бы, что это – изумруды!

– Поверь в это – и придется поверить и в Булыжечника.

Оказывается, подруги только и ждали его, чтобы идти на место вчерашнего происшествия. Так, получается, та девушка у костра защищала от Белых людей изумруды? И что же тогда осталось там, в костре, если даже то, что прилипло к рукавицам, оказалось вполне приличной кучкой драгоценностей? Да нет, там ведь ничего не было, они смотрели. С другой стороны, девушка, которой они помогали, исчезла – и что помешало бы ей исчезнуть вместе с изумрудами? Поездка в Забытый Город заиграла новыми красками. Ну, если предположить, что камни – настоящие.

В том, что на место вчерашнего происшествия надо идти, все они были единодушны. Вот только Чет считал, что надо сходить, а потом сваливать отсюда подобру-поздорову, а девушки думали иначе. Чет был из тех, кто привык управлять своей жизнью. А как управлять тем, чего не понимаешь? Здравых версий о том, что вообще происходит, ни у него, ни у Насти с Диной по-прежнему не было. В конце концов, сошлись на том, что сходят, а там уж решат.

Леня же так и не появился, хотя палатка его и рюкзак были на месте.

– Может, проверим, что у него там? – предложила Дина. – Например, там ли ключи от машины. Поймем хоть, случилось с ним что-то, или он ушел и не собирается возвращаться.

После некоторых колебаний они порылись в рюкзаке Леонида, но ни ключей, ни телефона, хоть бы и не работающего здесь, как у них у всех, не обнаружили.

– Ну и что. Они могли быть у него в кармане, когда он просто отошел в туалет, – сказала Настя.

– Или он уехал, а мы, когда вернемся к машине, обнаружим там только следы колес.

Чет быстренько заглотил свою кашу.

– Честно говоря, даже этот вариант мне кажется лучше, чем просто его пропажа. Пойдем для начала к вчерашнему месту?

На вчерашнем месте ничего не было. Вернее, самого вчерашнего места не было. И уж точно нигде не было ни высоких каменных стен, ни колонн, ни мощеной мрамором дороги.

Они на всякий случай вернулись назад, попробовали воспроизвести вчерашний поход. Тот же результат. Нарезали несколько кругов вокруг места стоянки – с тем же эффектом.

– Подождем до вечера? Огни появляются вечером, – улыбнулась искусительница Дина. – Ипотеку, может, хоть частично закрою.

Город манил теперь уже не только иллюзорными тайнами, но и вполне реальными изумрудами.

– А я в Перу съезжу, там следы пришельцев, – начал было Чет, – хотя… Хотя все это – бред и не может быть.

И тут где-то под землей загрохотало. Они замерли.

– Булыжечник, – прошептал Чет.

Грохот переместился и теперь уже гремел правее их, очень близко. А потом, к счастью, стал удаляться.

– Это Красный рудокоп, – сказала Настя. – Сегодня суббота. И звук другой.

– Леня рассказывал, – добавила она в ответ на недоуменные взгляды. И когда только она успевает поболтать с каждым в тайне от остальных?

Желания оставаться здесь до вечера поубавилось. Ну, может, только одну ночь. Найти то место. Поискать изумруды. И все. В конце концов, если тихо стоять на месте, ничего ведь не происходит, правда?

До вечера они бродили по развалинам в поисках Леонида и изумрудов. Энергетика днем здесь и правда была хорошая. Хотелось петь и смеяться, что они и делали. Чет всегда наслаждался Настиным голосом. Дина же петь не умела, зато хорошо шутила. Горный воздух пьянил. Изумруды не находились, но это никого не расстраивало. Вечернее солнце ласкало теплым светом, золотило кожу девчонок, светилось в волосах, превращая их в настоящих красавиц. Они даже стали похожи на тех красоток из его сна. И когда под землей что-то шумело, они уже не пугались, а лишь замирали на время, чтобы через минуту вновьпродолжить свой путь. Сколько они сделали кругов вокруг лагеря, ничего, впрочем, не найдя?

Когда ярко-алый шар солнца ушел за гору, они вернулись в лагерь. И тут же почувствовали себя дико голодными. Занятно, а ведь за все это время они ни разу не подумали о еде и не почувствовали жажды.

У них еще оставалась тушенка, и сырокопченая колбаса, и вяленое мясо. И даже пара бутылочек вина. И шоколадка. Мир сегодня был так прекрасен. Завтра они вернутся в цивилизацию и пополнят запасы, так почему бы сегодня не устроить пир?

Через час или два они лежали на земле, глядя в звездное небо. Откуда-то издалека доносилась песня. Странная песня. Красивая, но иногда похожая на вой.

– Это Булыжечник поет, – сказала Настя, и они согласились. Должно быть, это Булыжечник поймал Леонида, и теперь поет.

Звезды были прекрасны. А луну укрывали разноцветные облака.

Когда же они, наконец, оторвались от неба, то обнаружили, что у их догорающего костра кто-то сидит.

Чет увидел его первым.

– Ээ, – только и смог сказать он.

– Вечер добрый, – миролюбиво сказал незваный гость. – Можно, я немного поем? Я много лет не ел еды.

Дина оглянулась и чуть не вскрикнула, подавив звук в зародыше, увидев ночного гостя. Настя уже тоже увидела его. Она молчала, а глаза ее были круглыми. Гость выглядел так, что Чет сам едва сдерживал себя. Леонид ЭТО имел ввиду, когда говорил, что жители Города теперь вывернуты наизнанку?

Его затошнило. Дурно сделанный деревенский маркетинг. Чет, конечно не маркетолог, но о чем они думают?

– Угощайтесь, – сказал Чет, взяв ответственность за переговоры на себя. – А хотите водки? – Чет всегда держал при себе немного водки, для налаживания контактов с местными.

Гость посмотрел на фляжку тяжелым взглядом. В глазах его загорелся и тут же погас огонек. – Нет, – глухо сказал он. – Я не должен. Нет, – и он, не отрывая взгляд от фляжки, схватил миску с кашей и вскочил.

Если не задирать голову, то получается, что смотришь ему прямо чуть ниже ремня. И, кстати, большое спасибо, что на нем были хотя бы штаны и огромные рабочие ботинки, скрывающие, то, что сверху, где он не удосужился надеть рубаху, было отлично видно.

Чет, во избежание, положил фляжку на землю и чуть-чуть отошел. Настя и Дина уже давно незаметно перебрались к краю поляны, готовые в любой момент бежать со всех ног.

– Слушайте. Мы не подписывались на это. Посмотреть Забытый Город и все. Все эти штуки совершенно излишни. Хоть и сделаны весьма убедительно. Мы же не дети. И да, мы не собираемся за это платить, – спокойно и очень отчетливо сказал Чет.

Рудокоп продолжал стоять. Он не выглядел, как человек, способный понимать слова. Он вообще как человек не выглядел. У Чета в голове застряла мысль – что он сделает с кашей? Сьест? Или запустит в его, Чета, голову? Или съест кашу и запустит миской? Дальше, к более ужасным вариантам, свои мысли Чет изо всех сил старался не пускать.

– Кушайте, – решил помочь принять решение монстру он. – Вкусно.

– А меня зацепило, – сказала подошедшая и с некоторым даже удовольствием глазеющая на торс Рудокопа Дина. – Вы прекрасны! В том смысле, что зрелище отвратительное, но сделано с потрясающим реализмом.

Рудокоп молчал и прижимал к себе миску с кашей.

Настенок тоже молчала, потому что забилась в палатку и делала вид, что ее здесь нет.

Рудокоп схватил колбасу.

– Нет, – глухо еще раз сказал гость. Прижав к себе миску с кашей и вцепившись зубами в колбасу, он схватил еще и получерствый батон хлеба, и поспешно отбежал в сторону. Теперь он смотрел на них из темноты. Чет нащупал в кармане нож. Впрочем, он, конечно, не поможет.

– Спасибо, – сказал, сквозь чавканье, гость из темноты. – Я должен.

И, кажется, исчез. Они еще долго стояли молча, пока не убедились, что они снова одни.

– Леонид ЭТО имел в виду, когда говорил, что Город и горожане вывернуты наизнанку? – дрожащим шепотом повторила мысленный вопрос Чета Дина.

– Только Красный Рудокоп, – ответила выползшая из палатки Настя.

– Мы пойдем в Город независимо от того, сколько ещё силиконовых чудищ сюда явятся, – бодро заявила Дина. – Это и есть Красный рудокоп? Мы подружились с Красным рудокопом? Спасибо колбасе?

– Все не так просто, – сказала Настя. – Завтра он все забудет. Или будет помнить все по-другому. Будет считать, что мы отняли у него колбасу. Или что мы и есть колбаса. Или … я даже не знаю.

– Откуда ты все это знаешь? – подозрительно уставилась на нее Дина.

– Вообще-то, Леня рассказывал всем. Просто я одна, как всегда, слушаю экскурсоводов, – сказала Настя. И так вполне могло быть.

– А то, что он сказал, что «должен»? Это хорошо? – поинтересовался Чет. – Он нам должен?

– Вроде бы да. Но только сегодня. Завтра он забудет, что «должен». И это еще в лучшем случае. В худшем, он может забыть, что именно «должен». Он может подумать, что «должен» убить нас. Или что угодно еще.

– У нас остался еще один батон колбасы, – сказал Чет.

Но смеяться им уже расхотелось. Розыгрыш выглядел слишком уж убедительно. И вовсе не все любят смотреть фильмы ужасов.

– Возьмем колбасу сейчас с собой, – сказала Дина.

– С СОБОЙ? Я не пойду туда, куда ушел… этот. – Настя, из-за пережитого страха, была настроена не менее решительно, чем Дина.

– И что же, по-твоему, помешает ему вернуться СЮДА?

– Он даже скорее вернется сюда, ведь он давно «Не ел еды», – заметил Чет.

– О, черт. Ладно, мы оставим здесь для него еду, а сами уйдем! – предложила Дина.

Настя задумчиво молчала и смотрела в темноту.

– С другой стороны, здесь хотя бы есть выбор – мы и еда. А там будем только мы, – сказал Чет и тут же пожалел об этом. Как будто девушки мало напуганы.

– Я ж говорю, возьми колбасу с собой, – пожала плечами Дина.

Они все же решили идти. Где-то там была мраморная дорога в Город, опасность и костры, зола которых превращается в изумруды. Здесь же была только опасность. В конце концов, ведь ради этих изумрудов они остались здесь еще на одну ночевку. Изумрудов, и ипотеки, и Перу, и… Чет не знал, ради чего осталась Настя.

– Я вижу целых три огня, – сказала она.

Они огляделись и тоже увидели – три, из тех, что близко.

Они взяли с собой мощные фонари, самые необходимые вещи, оставили записку Лене, на случай, если он вдруг вернется, и пошли. Чет прихватил с собой большую часть оставшейся колбасы.

Горный монстр

– Здесь что-то происходит. Что-то очень важное, – Чет шел рядом с Настей. Она пряталась в палатке, когда приходил Рудокоп, а значит, скорее прислушается к голосу разума. – Это не похоже на розыгрыш. Слишком сложно. И откуда в глубинке, в деревне, такой уровень костюмов? Боюсь даже предположить, сколько такой мог бы стоить. И надо же еще где-то взять великана, чтобы его надеть! Имея такого великана и устрашающий костюм не нужен!

– Это кто-то производит тайные био-эксперименты по созданию универсальных Рудокопов и Булыжечников, используя био-материал местных, – съязвила подошедшая Дина.

– Не знаю. Не могу придумать ни одного логичного и нормального объяснения. Этот Булыжечник – я сначала думал, это просто подземные ручьи стучат, – сказал Чет.

– Я тоже, сказала Настя. – А самое интересное, что если мы верим в реальность изумрудов, то придется верить и в реальность Булыжечника и Рудокопа. И всего прочего, что там Леня рассказывал о Городе. А если считаем, что Рудокоп силиконовый, – она посмотрела на Дину, – то надо готовиться найти зеленые пластмасски.

– Даже не знаю, что я предпочла бы, – легкомысленно заметила Дина.

– Нет, теоретически, с очень небольшой вероятностью, это возможно, – задумчиво сказал Чет. – Некие неизвестные физические явления… или даже не так, некое очень необычное сочетание известных физических явлений создает аномалию. И даже можно даже предположить, что здесь, в горах, остались некие племена, которые пошли по отличающемуся от нас пути развития и… это я про вчерашнюю девушку с этими белыми… А местные используют это для зарабатывания денег на туристах. Но Леня ведь почти ничего с нас не взял! Сам знаю, что ерунда. Нет, мы должны разобраться, что здесь происходит! – разгорячился он, – Я не говорил вам, но незадолго до вашего приезда здесь пропала одна девушка. И вот сейчас я думаю – наверное, пропажа человека в таком маленьком поселке, где все всех знают, должна была бы вызвать переполох. Но я не слышал даже особых разговоров по этому поводу. Следователь вызвал меня на допрос – и все. Как будто здесь то и дело пропадают девушки, и никого этим не удивишь!

– Тебя подозревают в похищении девушки?

– Теперь, вероятно, уже трех. Черт! Шучу! Вы-то здесь совсем не причем. И пропала она не здесь. Она тоже исследовала Аномалию. Черт, если задуматься, я тоже исследовал Аномалию, и теперь тоже пропал! А еще раньше я сделал открытие, о котором, если я исчезну в этих степях, никто не узнает! Да к черту эти изумруды! Я просто хотел сказать, что… – Чет и сам уже запутался, что именно он хотел сказать, и почему раньше не упомянул о том, что следователь именно его, Чета, считает причастным к исчезновению Анны. – Ладно. Мы ведь все равно уже здесь, – неловко закончил он.

Никто из девушек ему не ответил. Разговаривать вдруг стало абсолютно неуместно. Они приближались к ближайшему из огней. Луна светила ярко. Тишина окутала их. Не пели ночные птицы, не стрекотали кузнечики. Далекие то ли стоны, то ли уханье филина, которые они сочли песней Булыжечника, тоже затихли. Было так тихо, что они слышали шорох своих шагов и даже дыхание друг друга.

И вдруг в этой тишине раздался грохот. Они замерли. После встречи с Красным Рудокопом верить в то, что они с Булыжечником – просто розыгрыш, уже не очень-то получалось.

Грохот приближался, и с каждой секундой надежды на то, что пройдет мимо, становилось все меньше.

Прямо у них под ногами зашевелилась земля, посыпались камни.

– Нет, стоим! – шепнула Настя, но стоять уже было поздно. Они бросились врассыпную. Прямо перед ними из земли стремительно выходило что-то огромное и дребезжащее. Они помчались кто куда.

Колесо огромной телеги немного задело Дину, только чудом не проехавшись по ее ноге. Существо, размером примерно с Рудокопа, пронеслось со своей телегой мимо них и исчезло вдали. На ногах остался стоять только Чет. Дину сбило, Настя же сама упала в траву.

Звук, начавший было затихать вдали, вдруг развернулся и опять понесся на них. Пара секунд, и они увидели Булыжечника, который вдруг, тоже увидев их, остановился, поправил направление и, издав нечто, похожее на вздох, направил свою телегу прямо на Чета. Тот попытался отпрыгнуть, отбежать – но поздно.

Несущаяся на него тяжелая древняя телега, набитая камнями, должна была бы раскатать Чета по земле, но этого не произошло. Откинувшаяся передняя стенка телеги наподобие ковша экскаватора сгребла Чета, и он, пребольно перекатившись по камням, оказался в грохочущей тачке Громадины, катившего невесть куда.

– Отпуск… выходной…. – бормотал себе под нос Булыжечник.

Еще оставалась надежда выскочить на полном ходу, когда он чуть отвлечется. Но Булыжечник, ни на секунду не останавливая свой бег, вынул из кармана грязную тряпицу и со вздохом: «Ни песен попеть» накинул ее на Чета.

Тряпица, на вид казавшаяся обычной тканью, придавила его так, что не шелохнуться. Грохочущая телега увозила его, вероятно, к демонам в преисподнюю.

«Целую ночь, говорила она», – бормотал Булыжечник. У Чета же, если и оставалась надежда, то разве что на колбасу – вдруг она понравится и его похитителю?

Что видела молния

Когда Владу казалось, что место, изображенное на боку козы, сложно найти на карте, он ещё не понимал, как сложно будет найти его в реальности.

Он вот уже битых два часа бродил по горам, и всё без толку. Каждый раз казалось, что вот оно, сейчас, за этим поворотом. Но поворот был, а места не было. Приходилось признать, что карты не слишком соответствуют местности. Решив, что лучше плюнуть на всё и заняться поиском пастуха, Влад зевнул и отправился в посёлок.

Не прошло и пятнадцати минут, как он встретил Матвея. Оба они, разумеется, знали о кое-чем общем в их судьбах, однако с виду общались абсолютно нормально, и при встрече обменивались вежливыми фразами.

Но Матвей, как выяснилось, направлялся в посёлок, так что парой фраз ограничиться было бы трудно. Чтобы избавиться от необходимости идти с ним, Влад придумал какую-то причину, зовущую его свернуть на малозаметную тропку, уходящую влево. А пройдя пару километров по этой тропке, он увидел нечто… да-да, неужели нечто, очень напоминающее то, что он искал с самого утра?

А это ещё что? Как будто бьёт бубен?

И тут кто-то ударил его сзади по голове. Влад упал и на какое-то время потерял сознание.

Когда он очнулся, прямо над ним стоял Матвей. Так вот значит, как он пошел в поселок!

Влад сделал быстрое незаметное движение ногами – не зря почти год ходил на две секции единоборств одновременно. Матвей, как подкошенный, повалился. Влад поспешил откатиться в сторону – иначе эта накачанная громадина, притворяющаяся ученым, раздавила бы его ко всем чертям.

Влад подскочил и обрушил упавшему Матвею на голову удар, который точно вышиб бы ему мозги, если б Матвей не ухитрился уйти от удара. Влад же пребольно ударился кулаком о землю и до крови расшиб руку о камень. Однако, он все же сумел схватить Анниного начальника за руку и вывернуть ее так, что тот оказался полностью в его власти – за исключением, разве что, пренебрежимо малой вероятности, что он решит пожертвовать суставом. Матвей не решил.

– Идиот – застонал он. – Это твоя благодарность?

– Благодарность? За что?!

– Ей богу, я ведь даже не хотел вмешиваться, пусть бы убили тебя или утащили, куда они там собирались. Первая мысль всегда самая правильная, надо было так и сделать! Чертово бубушкино воспитание – «приди на помощь, если кто-то в ней нуждается»!

– Кто убил бы меня? Куда утащили?

– А ты типа не слышал бубен?

– Слышал! Но я в первый раз слышу, что бубен кого-то убивает.

– Уж поверь мне.

– Говори! – потребовал Влад.

Матвей демонстративно замолчал.

Влад демонстративно немного надавил на руку. Аккуратно, чтобы было не слишком больно, но понятно, что может быть гораздо больнее. Матвей перестал молчать.

– Ладно! Слушай. Тут есть местные пигмеи. Племена, остатки древних народов. Кто-то называет их староверами, кто-то беглыми каторжниками, а только мы с Анной… ооой, прости… в общем, пигмеи, по-другому их не назовешь.

– Ну конечно. И что за дело до меня пигмеям? А вот я думаю, что ты пошел за мной, потому что причастен к пропаже Анны. Ты понял, что я кое-что узнал об этом. И решил убрать свидетеля. И тебе это удалось бы, если б я не оказался немного ловчее. И именно это я собираюсь рассказать Орельеву.

– Да сколько угодно. Ни к чему я не причастен, и ничего такого узнать ты не мог. Орельев – не дурак, он разберется!

Что ж, Влад и сам не думал всерьез, что Матвей замешан в историю с Анной. А если замешан, то так легко он об этом не расскажет. Но попробовать стоило.

– Тогда как ты вообще оказался здесь? Ты шел в поселок! Почему ты пошел за мной?

– У тебя был такой вид… У тебя, и правда, был такой вид, будто ты что-то знаешь или вот-вот узнаешь. Хотел спросить. Не думал, что расскажешь, но от Орельева уж точно ничего не добьешься, – и тут Матвей сделал резкий удар ногой по голени Влада, в результате чего тот скрючился от боли и выпустил Матвееву руку.

– Пошел за тобой – а ты вон, на земле, без сознания, – продолжил освободившийся и стоящий теперь лицом к лицу к разогнувшемуся Владу в позе готовности к драке Матвей.

– Хватит врать, Матвей! – разозлился Влад. Он тоже был не прочь подраться, и его поза тоже не обещала Матвею ничего хорошего. – Ты только что сказал, что видел каких-то пигмеев с бубном, которые хотели куда-то меня утащить! А теперь уже я просто «лежал без сознания»! Детский сад! Говори как есть! Не боишься полиции? А что если я закрою к чертям твою лабораторию? Один мой родственник – очень влиятельный человек!

– Твой тесть? Думаешь, я не знаю?

– Тем больше у тебя поводов найти Анну! Что ты знаешь о ее пропаже?

– Да я что тебе! Как я ее найду! Если б я мог, думаешь… Да если б не ее папа, нас давно уже прикрыли бы! Ну! Понял, что у меня проблем из-за ее пропажи ещё больше, чем у тебя?

– Не держи меня за идиота, Матвей. У тебя могли быть сотни причин, чтобы убить ее. Она могла пригрозить рассказать твоей жене.

– Рита все знает!

– Она могла пригрозить закрыть вас. Может, ей не понравилось, как вы работаете с людьми, а? А так у тебя есть шанс, что папа в память о дочурке будет содержать вас вечно.

– Не приписывай мне своих мотивов, Влад. Но… Ладно. Раз сейчас мы на одной стороне… Обмен информацией?

– Обмен информацией, – Влад расслабил кулаки. В конце концов, от Орельева толка пока никакого не было, а Матвей, и вправду, был бы скорее полезен, чем вреден. Нужен же кто-то, понимающий местную специфику. Да и в любом случае, полезнее иметь его рядом, и знать, что он замышляет, чем узнавать последствия его замыслов по факту.

Чтобы как-то начать и растопить лед, Влад рассказал о козе.

– Так, все-таки, аномалия? Для этого я еще не вполне созрел, – только и ответил на это Матвей. – Нет, если кто и виноват в ее пропаже, то они! Подстроили, подгадали под погоду – они природные явления понимают куда лучше нас. Потому что, если нет, то остаётся винить только Аномалию, а Аномалия… Нет, это уже чересчур.

– Кто? Кто «они»?

– Сектанты.

– Уже не Пигмеи?

– Пигмеи это так, между нами. Сектанты. Ходят в белом. Обряды у них – закачаешься. Сегодня уже не получится, но я тебе покажу. Уверен, Анна – не первая пропавшая здесь девушка. Девушки приезжают и уезжают, и никто их не считает. Кто заметит, если уедет на одну-две меньше, чем приехало? Девушки хранят свои визиты в тайне, это условие обряда. Да и кто захочет, чтоб такое знали? Я давно думал об этом…

– Обряды? И все об этом знают? Я имею в виду, местные?

– Не все.

– Орельев знает?

– Почти наверняка.

Матвей долго крутил вокруг да около, но так толком ничего и не рассказал о сектантах и их обрядах, обещая все показать лично.

Они договорились встретиться вечером. По дороге в посёлок Влад думал, стоит ли говорить о происшедшем Орельеву. С одной стороны, Антон с некоторых пор начал казаться ему подозрительным. С другой – идти с не менее подозрительным Матвеем неизвестно куда? Тоже так себе идейка. Всё это было странно. Если Матвей хотел убить его, почему не убил? Если его хотели убить какие-то сектанты – тоже, почему не доделали? Испугались Матвея? Да нет, не так уж он и страшен. И как Матвей связан с Четом? И пропажей Анны? А может, это было типа предупреждение, мол, не лезь в это дело? Которое, кстати, еще неизвестно чем закончится.

Решил всё-таки рассказать. Пусть Орельев разбирается, что и как. В конце концов, кто у нас следователь? А заодно, чисто на всякий случай, рассказать всем и каждому, включая и московских приятелей, что вечером собирается прогуляться в горы с Матвеем. Пожалуй, событие столь замечательное, что об этом даже стоит сделать запись в Грамограмме.

По следам Булыжечника

Дина не сразу поняла, что произошло. Когда Булыжечник со своей телегой прогрохотал прямо по Чету, она бросилась туда, ожидая увидеть друга в лучшем случае с поломанными ногами. И это в лучшем случае.

Но Чета там не было. Из травы рядом появилась Настя.

– Он утащил его! – кричала она. – Он утащил его в своей телеге!

Они стояли и смотрели в след грохочущему Булыжечнику. И что теперь делать?

Раздумывать было некогда. Переглянувшись, они, не сговариваясь, отправились туда, где сейчас раздавался грохот.

Ещё не понимая, что можно сделать, они бежали за телегой, на ходу генерируя варианты.