Текст книги "Спасая Куинтона (ЛП)"

Автор книги: Джессика Соренсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Я знаю, – говорю, запустив руку в пакет и взяв пригоршню чипсов. – И я ненавижу, что она так сильно волнуется.

– Ты должна быть рада, что она беспокоится о тебе. Это значит, что она тебя любит, – говорит она грустно, вероятно вспоминая о своих натянутых отношениях с матерью. После того, как отец покончил жизнь самоубийством, ее мать оставила Леа с сестрами жить с бабушкой, потому что не хотела быть матерью-одиночкой. Я думаю, она пытается вернуться в жизнь Леа, но та противится этому.

– Я рада, – перестраиваюсь на другую полосу и вытираю руки об шорты. – Но все равно ненавижу заставлять ее волноваться.

Но продолжаю это делать. Моя мама уже через многое прошла, но поездка в Вегас, к Куинтону, – это то, что я должна сделать. Если этого не сделать, я всегда буду оглядываться назад и сожалеть об этом, а как говорит тату Леа – нужно прожить жизнь без сожалений. Их и так много в моей жизни, больше я не хочу.

Мы с Леа едим чипсы и разговариваем о том, чем будем заниматься следующие несколько недель, пока город не предстает пред нами. Тогда Леа садится, опуская ноги на пол, и наклоняется вперед, чтобы лучше разглядеть Город грехов, поблескивающий вдали. – Боже, он кажется таким маленьким, но это совсем не так.

Я киваю, соглашаясь, разглядывая уникальной формы башни и здания, тянущиеся ввысь, и огромные билборды по краям дороги, обещающие массу впечатлений и удовольствий.

– Ты знаешь, я приезжала сюда несколько раз, когда была маленькой, -говорит Леа. – Но никогда не бывала в районе Стрип, это обещает быть интересным.

– Здесь довольно оживленно, – замечаю я, сверяя направление с навигатором. – Эта штука говорит, что мы можем даже не заезжать в город, чтобы попасть в дом твоего дяди.

Леа откидывается обратно на спинку сиденья и крутит кнопку кондиционера. – Хорошо, но мы должны как следует повеселиться.

– Разве тебе не должно быть двадцать один год, чтобы как следует повеселиться в Вегасе? – спрашиваю ее, в то время, как голос GPS говорит мне повернуть через полторы мили.

Она мотает головой. – Нет. Я имею в виду, что нам должно быть двадцать один, чтобы играть в азартные игры и прочее дерьмо, но есть куча других вещей, которые мы можем сделать, например, посмотреть на выступление музыкальных групп или сходить в караоке. Это должно быть весело.

На самом деле, мне совсем не хочется здесь оставаться, но Леа выглядит грустной, и, возможно, эта прогулка ее немного взбодрит. – Ладно, договорились, обязательно сходим повеселиться, пока мы здесь.

Она улыбается и пожимает мою руку. – По рукам.

Мы разжимаем руки, и я возвращаю свою на руль. Жму на тормоз, сбавляя скорость и следуя указаниям навигатора. Когда мы проезжаем мимо среднестатистических домов, я представляю, что в таком же может жить и Куинтон. Не в таком месте, где он жил год назад: трейлер в захудалом паркинге, полном наркоманов.

Мои мысли все еще сосредоточены на Куинтоне, когда мы достигаем района, где все дома выглядят одинаково. Во всех дворах стоят разбрызгиватели воды для полива газона, жители проверяют свою почту в ящиках и гуляют со своими собаками. Этот район довольно уютный, и совсем не ожидаешь увидеть такое в Городе грехов.

– Какой из них? – спрашиваю Леа, когда навигатор сообщает, что мы прибыли в место назначения.

Леа тычет пальцем на дом в конце тупика, одноэтажное здание с лужайкой и гаражом. Подъездная дорога свободна, и я хорошо вижу, что находится за невысоким забором.

Паркуюсь перед закрытой дверью гаража. – Он дома?

Леа отстегивает ремень безопасности и открывает дверь. – Нет. Я говорила тебе, что он уехал из города на несколько дней в командировку или что-то вроде того, но он сказал, что ключ лежит под цветочным горшком на заднем дворе, так что мы легко сможем попасть в дом.

Мы выходим из машины и встречаемся у капота. Первое, что я замечаю, это тепло, как будто я очутилась в сауне, но влаги никакой нет.

– Черт, вот это жара, – я машу рукой перед лицом.

– Да, жара, как в пустыне, – говорит Леа, направляясь в сторону дома. – Тебе должно понравиться.

Я следую за ней вдоль забора, поглядывая на соседей ближайших домов. Один из них, здоровый парень в кепке на голове, пристально наблюдает за нами, как будто мы грабители.

– Что, если кто-нибудь вызовет полицию? – спрашиваю, когда Леа перекидывает ногу через забор.

Она пожимает плечами и спрыгивает на траву по другую сторону ограждения. – Тогда они позвонят моему дяде, и он скажет, что они сумасшедшие.

Я оглядываюсь на соседского парня, который продолжает на нас пялиться, и перелажу через забор. На заднем дворе есть джакузи, цветочный сад и беседка с множеством колокольчиков на ней.

– Твой дядя женат? – спрашиваю Леа, пока мы идем вдоль дома.

– Он не женат, ему тридцать четыре и все, что я о нем помню, это его странная любовь к коллекционированию всякой ерунды, такой, как эти колокольчики, х она кивает на беседку, колокольчики звенят от тихого ветерка.

– Где он работает?

– В банке.

– Банк, – я обхожу большой цветочный горшок. – Это звучит…

– Скучно, – заканчивает Леа, оглядываясь через плечо и улыбаясь мне. – Да, Брэндон довольно скучный, поэтому хорошо, что он будет с нами. Он будет держать нас подальше от неприятностей.

Я улыбаюсь. – Ты самая лучшая подруга на свете.

– Знаешь, нам следует обзавестись браслетами дружбы или чем-то подобным, чтобы каждый раз брататься друг с другом, когда ты так говоришь, – шутит она.

– Звучит, как план, – смеюсь ей в ответ, осматривая цветочный горшок рядом с дверью. Я поднимаю его, но не нахожу там ключа. – Ладно, здесь ключа нет.

– Минуту, Леа подходит и приседает рядом со мной. Она проводит рукой по нижней части вазона, нажимая на что-то. Ее рука возвращается с ключом.

– Та-дам! – выкрикивает она, победно держа ключ в руке, и выпрямляется.

– Браво! – хлопаю в ладоши.

Она ухмыляется, довольная собой, и прижимает руки к груди. – Что тут еще скажешь, я гений.

Я смотрю на раздвижные стеклянные двери, в которых не видно замка. – Хорошо, гений, а теперь скажи, куда нам вставить ключ.

Она осматривает дом, задумчиво постукивая пальцем по губам. – Да, это уже интереснее.

– В гараже есть дверь? – спрашиваю, идя к углу дома.

– Я не уверена, – говорит она, следуя за мной. – Он недавно переехал в этот дом, около полугода, так что я никогда не была здесь.

Я возвращаюсь к забору и нахожу дверь в гараж. Леа отталкивает меня локтем в сторону, чтобы вставить ключ в скважину. Он подходит, и дверь открывается.

– Да, черт возьми, – она вскидывает руки в воздух и гордо улыбается.

Даю ей пять, и мы заходим внутрь. В гараже нет автомобиля, только полки и ящики, и пара квадроциклов. Не могу не думать о нашем гараже, который забит коробками со старыми вещами, многие из которых часть воспоминаний о Лэндоне. В моих планах было разобрать их этим летом, потому что теперь я это могу сделать. Я собиралась сделать альбом с фотографиями и некоторыми эскизами Лэндона. Обязательно займусь этим, как только разберусь с делами здесь. Это важно.

Мы заходим в дом и открываем парадную дверь, чтобы разгрузить багажник. Относим все наши вещи в гостевую комнату в задней части дома, рядом с небольшим кабинетом. Здесь довольно мило, чистый ковер, на полу плитка, две спальни и две ванные комнаты. Мебель простая, но не убогая, несколько фотографий висит на стене в гостиной, на одной их которых Леа показывает запечатленного ее отца вместе с дядей.

– Ты похожа на своего отца, – говорю ей и иду за стаканом воды, потная и пыльная после поездки по такой жаре. На фото два парня, один высокий, другой пониже, но их лица похожи, только один выглядит моложе – дядя Леа. Похоже, они просто шли с рыбалки, и отец Леа держит в руках рыбу, гордый своим уловом. Он действительно кажется счастливым, улыбаясь на этом фото, и мне хочется спросить, как давно сделан этот снимок, сколько времени прошло, прежде чем он решил уйти из жизни, но я не делаю этого, потому что это вызовет болезненные эмоции у нее. Я знаю это, потому что каждый раз, когда кто-то упоминает имя Лэндона, я чувствую, как колет мое сердце.

– Спасибо, – говорит она, отворачивается от фото и плюхается на коричневый кожаный диван. Закидывает ноги на журнальный столик и берет пульт с подлокотника, направляя его на плоский экран телевизора, висящий на стене. -СМожет, посмотрим немного Ррржжжжаку? [4]

Ставлю стакан с водой на край стола и подхожу к дивану, скрестив руки на груди, но не сажусь. – Не хочу показаться сумасшедшей, но я не могу ничего делать, пока не увижу Куинтона.

Она выключает телевизор и смотрит в окно на заходящее солнце и город, светящийся на расстоянии. – Нова, уже поздно… может, нам стоит подождать до утра. Ты даже не позвонила маме и не сказала, что мы добрались, она будет волноваться.

– Я знаю, – присаживаюсь на край дивана. – Просто я хотела сначала поговорить с Куинтоном, чтобы понять, как долго нам придется пробыть здесь.

Она опускает пульт на диванную подушку и поворачивается лицом ко мне. – И как именно ты это поймешь?

– Не знаю, – я запускаю пальцы в свои сухие, тонкие волосы. – Я честно не знаю, что, черт возьми, я делаю. Все, что я знаю, что я должна сделать… что-то.

Она поджимает губы, обдумывая мои слова. – Из статей, что я распечатала из интернета, можно сделать вывод, что мет-зависимые склонны к частым переменам настроения.

– Я думаю, это относится ко всем наркотикам, не только амфетамину.

– Да, но те, кто его употребляют, намного хуже.

– Я так и предполагал. – На самом деле нет. Я понятия не имею, что творю. Черт, что я собираюсь сказать ему, когда увижу? Почему я не продумала все заранее? Боже, Нова.

– Расслабься, – Леа замечает моё беспокойство. – В статьях пишут, что есть специальные группы поддержки, и я уверена, что найдутся такие и в Вегасе…я займусь их поиском.

– Спасибо, – говорю ей и снова замолкаю, глядя на сверкающий вдали город и гадая, где он сейчас находится. Гуляет где-нибудь или дома? Или в месте похуже? Что я буду делать, если адрес окажется выдуманным, и он на самом деле бездомный.

– О, ради Бога, Нова, – она вскакивает на ноги, захватывая ключи со стола. – Поехали.

Я быстро встаю со спинки дивана. – Прямо сейчас?

Она закатывает глаза и открывает входную дверь. – Если мы этого не сделаем, ты будешь сидеть здесь всю ночь и места себе не находить.

Она вероятно права, но нервы стягивают тугой узел в моем желудке. – Мне нехорошо» Кладу руку на свой живот.

– Это всё твои нервы. – Она берет меня за руку и тянет за собой. – А теперь пошли. Я поведу, так что у тебя будет немого времени привести мысли в порядок.

– Ты слишком хорошо меня знаешь, – говорю я, а затем смотрю на свои шорты и майку с небольшим пятном. – Может, мне переодеться?

– Ты выглядишь замечательно, – она тянет меня за порог. – Как, впрочем, и всегда. – Она отпускает мою руку, снова заходит внутрь и щелкает выключателем, зажигая свет на веранде. Затем закрывает дверь и кладет ключ в карман. Мы вместе спускаемся по асфальтированной дорожке к машине. – К тому же я сильно сомневаюсь, что он сможет оценить твой внешний вид.

– Я знаю, – забираюсь в машину с пассажирской стороны. – Ты права. Я просто нервничаю. – На самом деле я настолько нервничаю, что почти дохожу до самой точки. Но я заставляю себя перебороть подступившую тошноту и сесть в машину. Открыв бардачок, я достаю листок бумаги, на котором записан адрес Куинтона. Леа садится и заводит двигатель, пока она включает фары, я ввожу адрес в навигатор.

Рассматриваю карту на экране. – Он показывает, что до места всего пять миль.

– Пять миль в Вегасе может занять намного больше времени, чем обычно, – она пристегивает ремень, и я делаю то же самое. – И я немного беспокоюсь о месте, в которое мы направляемся.

– О чем ты?

– Я имею в виду, что есть некоторые районы, где небезопасно.

– И ты предполагаешь, что он живет в одном из таких районов?

– Я не хочу делать никаких предположений. Уверена, что многие наркоманы живут в довольно хороших домах, и ты никогда бы не подумала, что… – она замолкает, поправляя зеркало заднего вида.

– Но у него даже нет телефона и работы, – я откидываюсь на спинку сидения. – Поэтому никаких иллюзий о месте, где он живет у меня нет… И несмотря на это, я все равно пойду туда, Леа. Мне нужно знать, что случилось с парнем, который вернул меня к жизни…

Леа одаривает меня понимающей улыбкой и нажимает на газ. Из нее вышел плохой водитель, поэтому машина начинает резко дергаться, заставляя меня держаться за приборную панель.

Держаться за свою жизнь, несмотря ни на что.

Куинтон

Я чувствую, что умираю. Приходя в сознание, чувствую, как каждая кость ноет от ударов. Я слышу голоса, решающие, как лучше избавиться от моего тела, но не могу открыть глаза. Чувствую, как воспоминания, которые я пытался забыть, возвращаются ко мне. Чувствую, как они накрывают меня…

Я собираюсь умереть. Я чувствую это через отсутствие боли, онемение в груди, холод в воздухе. Но я также ощущаю тепло от крови, которой пропитана моя одежда, которая везде: внутри меня и снаружи. Это ощущение близкой смерти внутри меня, и я нежно лелею его, зная, что, если я выживу, не останется ничего, кроме тоски и одиночества.

Я смотрю на небо и вижу, как лежу рядом с Лекси, захлебываясь в собственных слезах, как держу ее за холодную безжизненную руку. Вглядываюсь в звезды, желая прикоснуться к ним, пока они не начинают исчезать одна за другой, мое сердцебиение затухает вместе с ними. Небо темнеет, как и всё вокруг меня, пока не становится совсем темно. Я чувствую, как дыхание покидает меня, грудь становится тяжелее, но мысли светлее. Свобода.

Земля подо мной размягчается, свет меркнет. Такое чувство, будто я падаю… или тону…или, может, улетаю… не могу точно сказать. Это не важно. Я просто хочу сохранить это ощущение, потому что оно уносит боль от смерти Лекси с собой. Агония… проходит… Чувство вины… уже не существует. Тот факт, что я разрушил наше будущее, не имеет значения, потому что мы покидаем этот мир вместе…

– Куинтон... приди в себя, чувак…

Уходи…

– Куинтон… – кто-то трясет меня за плечи. – Я серьезно, очнись, мужик. Ты пугаешь меня до чертиков.

Оставьте меня в покое…

– Очнись! – кричит кто-то.

Просто дайте мне умереть… пожалуйста…

Я просто хочу умереть…

Господи, пожалуйста, забери меня…

Глава 5

Нова

Я не знаю, что мне делать, что думать, как реагировать на то, что вижу. В глубине души я догадывалась, но не смогла подготовить себя, как следует. Но я должна. Должна сказать самой себе, что это то, к чему я шла, так что не следует сидеть с отвисшей челюстью, чувствуя тошноту и желание свернуться в комочек и плакать, пока не закончатся слезы. Мое ОКР [5] застает врасплох, и желание сосчитать окна в зданиях, звезды в небе, линии на моей ладони, что угодно, лишь бы не смотреть на ужасную картину перед глазами, пересиливает.

– Ты была права, – ошарашено говорю Леа, вытирая вспотевшие ладошки о края сидения.

– Вижу, – она хмурится, глядя на открывающийся перед нами вид. – Мне очень жаль, Нова... Я даже не знаю, что сказать.

– Это не твоя вина, – успокаиваю ее, открывая и закрывая глаза в надежде, что всё исчезнет, но этого не происходит.

– Знаю, но все равно сожалею, – отвечает она, крепко сжимая руль.

Когда навигатор приводит нас к двухэтажному зданию, я начинаю думать, что мы задали неправильное направление, так как здание скорее походит на очень большой заброшенный мотель, чем на место, где живут люди, но после перепроверки я с ужасом осознаю, что никакой ошибки нет. Половина окон выбиты, многие из них заколочены, а остальные просто завешены шторками, вероятно, чтобы скрыть всё, что творится за ними – наркотики, проституция, Бог знает, что еще. Здание расположено вдали от дороги, вдоль которой тянутся магазины секонд-хэнда, дискаунты и лавки с табаком и ветхими зданиями, которые даже жильем трудно назвать. На самом деле, я уверена, что это наилучшее место во всем районе.

Леа сдает назад, паркуя машину на стоянке, и выключает фары, как будто боится, что нас могут увидеть. Мы блокируем двери и оставляем двигатель включенным. Вокруг почти нет машин, а те, которые припаркованы поблизости, выглядят, словно стоят тут целую вечность. Огромный рекламный щит расположен рядом с лестничной площадкой, но краска на нем настолько облупилась, что я не уверена, что на нем вообще когда-нибудь была реклама. Рядом с лестницей компания женщин, которые курят, разговаривают и ведут себя очень шумно. Не хочу судить, но они похожи на шлюх, одетые в обтягивающие платья, короткие топы, туфли на шпильках и высокие сапоги.

Дует прохладный ветер, и небо темнеет, солнце практически скрылось за горизонтом. Позади нас город сверкает неоновыми вывесками и яркими красками, и я даже ощущаю некую наэлектризованность в воздухе.

– Какой номер, ты сказала, там был? – спрашивает Леа, дергая ручник.

Я проверяю экран навигатора. – Он говорит двадцать два, но… – я оглядываюсь на здание, щурясь, чтобы увидеть, есть ли на дверях цифры. Над некоторыми горит свет и можно различить номера, но не на всех.

– Может быть, нам следует вернуться утром? – Леа предлагает, кусая ногти и не сводя глаз с женщин возле лестницы. Леа никогда не была частью мира наркотиков и несмотря на то, что она бывала на тусовках, это были спокойные вечеринки с пивом и прохладительными напитками, где все веселятся и танцуют, а не напиваются или ловят кайф до отключки.

Я хочу сказать «да» на ее предложение и вернуться домой, но в то же время не могу не думать о том, что если. Что, если мы сейчас уйдем, и с Куинтоном произойдет что-то ужасное именно сегодня? Или что, если он вдруг исчезнет? К тому же зная, что он может находиться в одной из этих квартир напротив меня, мне трудно все бросить и уйти. Что если упущу свой шанс, как это произошло с Лэндоном? Что, если я уеду и не наберусь смелости вернуться обратно? Что, если случится что-то непоправимое?

Дерьмо.

Нова, остановись.

Перестань думать о прошлом.

Сосредоточься на будущем.

– Хорошо, – отдергиваю руку от сидения и пристегиваю ремень безопасности. – Я вернусь сюда утром, когда взойдет солнце.

– Мы вернемся, – поправляет Леа. – Не хочу, чтобы ты приходила сюда в одиночку, и я обещала твоей маме, что позабочусь о тебе.

– Чувствую себя ребенком, – признаю я. – А ты моя нянька… Мне кажется, мама тебе доплачивает за это или что-то в этом роде.

– Она просто любит тебя, – говорит Леа, включая первую передачу. – И я рада это делать… это лучше, чем просто ничего не делать.

Я колеблюсь. – Леа, ты уверена, что не хочешь поговорить о том, что произошло между тобой и Джексоном?

Она прикусывает нижнюю губу, борясь со слезами. – Еще нет... я просто не могу пока, ладно? Тем более не здесь.

– Хорошо... хорошо, я рядом, когда ты будешь готова, – тереблю кожаный ремешок на запястье. Чувствую беспокойство, но пытаюсь держать себя в руках, пока она выруливает с парковки, выворачивая руль в сторону. Немного успокаиваюсь, когда она разворачивает машину, но потом вижу парня, проходящего мимо и направляющегося в сторону дома с большим пакетом льда в руках.

– Подожди минутку… -бормочу, склонившись к окну. – Я его знаю.

– Что значит, ты его знаешь? – спрашивает Леа, нажимая на педаль газа.

Я не отвечаю, слишком зацикленная на воспоминаниях из прошлого. Даже в темноте я узнаю светлые волосы Тристана и его черты лица, хотя его щеки немного впали и штаны сильно болтаются, он сильно похудел. Тем не менее, я знаю, что это он.

Похоже, что он спешит, в зубах зажата сигарета и его губы шевелятся, будто он разговаривает сам с собой.

– Останови машину, – говорю я, хватаясь за дверную ручку.

– Нова, какого черта! – восклицает Леа, когда я открываю дверь прежде, чем она останавливается. Она жмет на тормоза, и я открываю дверь шире, вытаскивая ногу наружу. Мне приходится задержаться, так как ремень безопасности все еще пристегнут и откидывает меня обратно на сидение.

– Вот дерьмо, – проклинаю ремень и отстегиваю его.

– Что ты делаешь? – спрашивает подруга с широко раскрытыми от удивления глазами, удерживая ногу на тормозе, так как машина стоит на склоне.

– Я знаю этого парня, – вновь толкаю дверь, освобождая себе путь, в то время как Тристан начинает обращать внимания на нас, ну или на машину. Он останавливается, всматриваясь в машину, и я неловко выхожу, чуть не споткнувшись, но быстро восстанавливаю баланс.

Он стряхивает большим пальцем пепел с сигареты на землю, прежде чем вновь прикурить. – Эй, что это за машина такая...? – он умолкает, когда я делаю шаг вперед, и свет от здания и уличных фонарей дает ему разглядеть мое лицо. – Срань господня, Нова… – говорит он с немного испуганным смехом, его губы приоткрываются, и сигарета чуть не выпадает изо рта. Но он вовремя выхватывает ее и зажимает между пальцев, продолжая пялиться на меня. – Откуда, черт возьми, ты взялась?

Я киваю на свою машину. – Приехала на ней, – говорю ему, не готовая озвучить истинную причину. Тристан, по большей части, милый парень, но он так же сильно погряз в своей зависимости, как и Куинтон, и последнее, что я хочу сделать, это объявить ему, почему я должна была появиться здесь.

– Впечатлен… – он оценивающе смотрит на машину. Свет вокруг нас освещает его лицо, и я отчетливо вижу, как изменились его черты: стали жёстче, грубее, темные круги под глазами выделяются на бледной коже. – Это твоя тачка? – спрашивает он.

– Да, моя, – обхватываю себя руками, хоть на улице и не холодно. Это как защитный механизм, когда старые чувства давят и вконец разбиваются на осколки, вызывая яркие воспоминания о том времени, что я провела с Тристаном. – Это моего отца… раньше была.

Он хмурит брови. – Ты не водила ее в Мейпл Гров, насколько я помню.

Качаю головой. – Нет, я всегда ездила в грузовике Делайлы.

– Да… она избавилась от него несколько месяцев назад, – говорит он. – Продала, чтобы получить немного наличных.

Я ничего не говорю, потому что не могу придумать, что сказать. Чувствую себя неловко и неудобно, потому что знакома с ним, мы даже целовались, но на деле совсем его не знаю. Мы провели немало времени вместе, но человека, которого я знала, похоже, больше не существует. Тот Тристан является частью моего прошлого, и я гадаю, насколько тяжело мне будет с Куинтоном, видя в нем совсем другого человека.

Смогу ли я сделать это? Или я слишком наивна, полагая, что смогу? Достаточно ли у меня сил для этого? Ты не смогла спасти Лэндона, будешь ли ты упорнее в этой ситуации?

– Нова, ты в порядке? – голос Леа возвращает мне немного сил, напоминая, что в этот раз я не одинока.

Я оборачиваюсь, глядя на нее. Двигатель все еще работает, но она вышла из машины и смотрит на меня с беспокойством на лице.

– Все в порядке, – уверяю ее, но это правда лишь отчасти. Я в порядке, но я в ужасе. Хотела бы сказать, что я смелая, что шла на это с уверенностью и надеждой, что я именно тот человек, который поможет Куинтону. Но это не так. Но я хочу им стать.

Поворачиваюсь к Тристану, который переводит взгляд с меня на Леа и обратно с озадаченным выражением на лице. Он начинает открывать рот, но я перебиваю его.

– Куинтон где-то здесь? – мой голос звучит на удивление ровно, и я начинаю верить, что, может быть, все еще будет в порядке.

– Да, но… – Тристан опускает взгляд на пакет со льдом в его руке, а потом шлепает себя по лбу рукой, той, которая держит сигарету, и окурок падает на землю. – Твою ж ты мать, совсем забыл, что должен был принести ему это. -Он бросается в сторону квартир, словно бежит на пожар.

Да что с ним такое? Спешу за ним, даже не останавливаясь, когда Леа просит меня ее подождать.

– Я могу с ним поговорить? – спрашиваю Тристана, догоняя его. – Мне очень нужно.

Он моргает и смотрит на меня, в то время как мы проходим мимо потрепанного автомобиля, у которого все четыре колеса спущены. – Если заставишь его проснуться, то можешь.

Я слышу хруст гравия позади себя, когда Леа догоняет нас и задыхается, пытаясь отдышаться. – Господи, Нова, спасибо, что бросила меня.

– Извини, – говорю на автомате, пытаясь сосредоточиться на том, что сказал Тристан. Если заставишь его проснуться, то можешь. Мое сердце съеживается внутри груди от плохого предчувствия, но продолжает биться. – Он…что с ним?

– Ничего на данный момент, на самом деле. – Он машет группе проституток/женщин, когда мы приближаемся к ним, и одна из них присвистывает ему в ответ.

Другая, с очень длинными ногами и ярко-синими волосами, делает шаг навстречу с ухмылкой на лице. – Эй, есть что-нибудь на пробу? – спрашивает она Тристана, придерживая его за руку.

– Может, позже, – на секунду у Тристана появляется улыбка, но он продолжает идти, озабоченно прижимая к себе пакет со льдом и бормоча что-то себе под нос. Когда мы подходим к лестнице, он неожиданно останавливается, и я тоже, в результате чего Леа натыкается прямо на мою спину.

– Слушай, Нова» он смотрит наверх. – Я не уверен, что ты захочешь пойти туда…это не то место.

– Я буду в порядке, – цепляюсь за перила в то время, как мой внутренний голос отдается эхом в голове. Ничего не будет в порядке. Что если то, что мы увидим – будет настолько плохим? Хуже, чем мы ожидаем? – Я просто хочу поговорить с Куинтоном.

– Это все, конечно, здорово, но, как я уже сказал, он сейчас не совсем в сознании, – его светлые волосы падают в голубые глаза, которые кажутся черными, потому что зрачки сильно расширены.

– Мы сможем привести его в чувство? – спрашиваю с надеждой. – Мне действительно очень-очень нужно с ним поговорить.

Он кидает понимающий взгляд, и на секунду я вижу парня, которого знала: того, кто был порядочным человеком, который никого не обижал, с кем мы болтали и проводили время. Но взгляд быстро исчезает, когда он холодно смотрит на Леа – А это еще кто?

– Моя подруга, – отклоняюсь немного в сторону, чтобы заблокировать Леа от его убийственного взгляда. Его глаза вновь фокусируются на мне. – Она своя?

Я понимаю смысл его вопроса: волнует ли ее, что вокруг много наркотиков? – Да, все в порядке.

Леа делает шаг вперед и закатывает глаза, жестом показывая на себя. – Неужели я похожа на того, кто будет стучать о вашем маленьком наркопритоне? Серьезно, ты такой параноик? – она говорит спокойно, но я чувствую напряжение в ее голосе.

Тристан изучающе рассматривает ее глаза, подведенные черным лайнером, ее черную майку и красно-черные шорты, татуировки на руках и пирсинг в ушах. – Не знаю…а ты?

Она скрещивает руки и поднимает подбородок, излучая уверенность. – Я – нет.

Тристан чешет затылок, все еще сомневаясь. Замечаю маленькие точки на руках, некоторые окруженные крошечными синяками. Я знаю, что это такое и Леа тоже, и, когда Тристан начинает подниматься наверх, она кидает на меня вопрошающий взгляд.

Я тихо извиняюсь и подаю ей руку. Ее влажная ладонь выдает, что она нервничает, и это заставляет меня чувствовать себя еще хуже. Оглядываюсь на Шевроле, прикованный в задней части автостоянки и собираюсь сказать Леа ждать меня в ней или вернуться домой, но Тристан прерывает мои мысли.

– Да, вы можете пойти и посмотреть, возможно, вы заставите его проснуться, – говорит он, глядя на меня. – Но предупреждаю сразу, вам там не понравится.

– Что именно не понравится? – уточняю, пока поднимаюсь вслед за ним по лестнице. Оборачиваюсь и быстро шепчу Леа – Ты можешь вернуться и подождать в машине.

– Ни за что! – она шипит, взглянув через плечо на двух громких парней, которые появились внизу лестницы. – Мне кажется, там менее безопасно. Просто иди… хочу побыстрее с этим покончить.

– Я твоя должница, – шепчу.

– Н-да, так и есть, – спокойно соглашается подруга.

Тристан останавливается наверху и отходит в сторону, пропуская нас вперед. – Ему надрали задницу пару часов назад, и всё это время он был в отключке.

– Куинтона избили? – потрясенно спрашиваю, чувствуя, как страх пульсирует внутри меня.

Тристан кивает. – Да, иногда бывает.

Он говорит это так небрежно, как будто это не имеет значения, но это не так. Куинтон имеет значение. И нет ничего важнее, кроме как добраться до Куинтона. Я делаю последние несколько шагов, призывая Тристана двигаться за мной движением руки. – Мне нужно его увидеть. – Знаю, что это очень сложная задача, но меня это не волнует. Он просто прохлаждается с проклятым пакетом льда в руке, в то время как Куинтон может серьезно пострадал, и он даже не кажется достаточно адекватным, чтобы полностью понять, насколько это нелепо. И тот факт, что он не выглядит адекватным, заставляет меня беспокоиться еще больше, потому что, если Куинтон умирает или серьезно ранен, я сомневаюсь, что Тристан в состоянии об этом рассказать.

– Хорошо, – говорит Тристан, как можно спокойнее, а затем сигнализирует мне следовать за ним, когда сворачивает влево. – Я пойду впереди.

Качая головой, следую за ним мимо дверей квартир. Воздух пропитан сигаретным дымом, смешанным с травкой, и он отсылает меня обратно в то время, которое я не могу забыть и не люблю вспоминать. Много пивных бутылок и ведер с окурками валяется вокруг закрытых дверей, какая-то старая обувь, рубашки, тарелки с гниющей пищей, а одна из дверей окружена множеством мусорных мешков, которые пахнут ужасно. Вижу даже пластиковый стол и стул, на котором развалился парень без сознания, недокуренный косяк все еще тлеет в его руке.

– С этим парнем все будет в порядке? – киваю на него, в то время как дым проникает и начинает жечь глотку и нос.

Я помню.

Боже.

Чувствую запах и вкус.

Знакомые ощущения.

Оцепенение…путь к забытью и блаженству.

Забыть.

Вспомнить, кто ты сейчас.

Пока я борюсь с этим, воспоминания возвращаются. Чувство потерянности, плавности и онемения, в то же время оторванности, как будто можно убежать от всех своих проблем. Я тонула в грязи, в наркотиках, в жизни. И Куинтон был рядом, опускаясь вместе со мной, держа меня за руку, пока мы падали ниже. Он говорил мне, что я слишком хороша – что я лучше, чем то, что я делаю. Он сделал все возможное, чтобы заставить меня перестать тонуть, хотя сам хотел уйти на дно. В тот день, когда Куинтон оставил меня одну в пруду, он показал мне, что, несмотря на наркотики, остается хорошим парнем, не воспользовавшись моим состоянием, моим замешательством, моей печалью.

Тристан останавливается возле стола и обращает внимание на парня с косяком. – О, это Берни, и да, он будет в порядке. С ним такое случается время от времени. – Он вырывает самокрутку из рук Берни, и я думаю, что он собирается закурить, но вместо этого он кладет ее в пепельницу. Когда он ловит мой взгляд, то пожимает плечами. – Что? Это не моё.