Текст книги "Вечность Эллы и Миши (ЛП)"

Автор книги: Джессика Соренсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 21

Элла

На следующий день, я чувствую себя очень странно и это необъяснимо. У меня на пальце кольцо, бриллиантовые полосы, переплетенные между собой, вихрем поднимаются к черному камню в центре блестящей основы. Фактически, это идеальнейшее кольцо для меня – не девчачье, с большим сверкающим бриллиантом, как хотят большинство девушек. Оно темное, другое и имеет несколько царапин на поверхности, как и я.

Чем больше я думаю об этом, тем оно совершеннее.

Я решаю разбудить его приятным подарком в честь дня рождения за то, что он величайший человек, который когда-либо украшал мою жизнь.

На рассвете, когда солнечный свет едва ли проглядывается сквозь шторы, я выскальзываю из кровати и иду к своему, лишенному звуков, дому. Лила крепко спит у меня в кровати, я подхожу на носочках к шкафу. Перебирая свою старую одежду, я нахожу то, что искала.

Я помню, когда носила это на Хэллоуин. Мне было шестнадцать, и я решила побыть девочкой одну ночь. Обычно, я надевала что-то страшное, но в тот год, я надела кожаное платье и стилеты, из-за которых возвышалась почти над всеми на вечеринке Миши. Мои волосы были приведены в порядок, и я накрасила губы красной помадой. Тогда был тяжелый день. Отец разбил машину, и мама кричала на него часами, так что я с облегчением ушла и получила перерыв.

Когда я показалась, вечеринка была в самом разгаре. Вопила музыка, люди были пьяны, девушки полураздеты, а мебель сломана. Миша говорил с девушкой с кудрявыми коричневыми волосами, одетую в такое же короткое платье, как и мое, но у неё декольте было больше, и грудь практически вываливалась. Он был одет в черную футболку с красным черепом, черепа так же были по всему ремню, который поддерживал черные джинсы. Он покрасил несколько прядей волос в черный цвет, и натянул кожаные браслеты на запястья. Они были на кухне рядом с бочонком, и я непринужденно подошла, будто нет ничего не обычного.

– Ты же знаешь, что кто-то сломал керамическую плитку твоей мамы, правда? – сказала я ему, доставая пластиковый стаканчик. – На заднем крыльце.

Он был полностью поглощен брюнеткой.

– Ну, я уберусь…– когда его глаза остановились на мне, его голос затих, и брюнетка одарила меня мерзким взглядом. Его взгляд прошелся по моему костюму, и он не выглядел счастливым. – Что, черт возьми, на тебе?

Я отхлебнула пива.

– Костюм на Хэллоуин.

Он уставился на меня.

– И кто ты, черт подери?

– Шлюха, – говорю я, переводя взгляд на брюнетку. – Что кажется сегодня в теме.

Она уставилась на меня, а потом сладко улыбнулась Мише.

– Я иду танцевать. Идешь со мной?

Он пренебрежительно помахал ей рукой.

– Ты не можешь ходить в таком виде.

– Почему нет? – Я сильно наслаждалась тем, как он был огорчен из-за платья. – Так все одеваются.

Он наклонился в сторону и проверил мой зад.

– Твоя задница основательно выглядывает оттуда… и девушки одеваются так, когда хотят потрахаться, так что иди домой и переодевайся.

Я начала злится. Выпив все пиво, я скомкала стаканчик и бросила его на стойку.

– Ты ведешь себя как ревнивый парень, и это странно.

– Я пытаюсь защитить тебя, Элла Мэй, – возразил он, перекрикивая музыку, пока я шла в гостиную, где все танцевали. – От всех тех парней, с такими же грязными мыслями, как у меня.

На короткий момент его слова порадовали меня, но я придушила это чувство.

– У тебя нет права осуждать и останавливать меня делать что-либо, в то время как ты, делаешь, что хочешь и с кем хочешь, и я никогда не сказала и слова.

Он уставился на меня, и я ответила ему хмурым взглядом, перед тем как уйти в толпу, с вызывающе поднятым подбородком.

Примерно час спустя, я была достаточно пьяна и танцевала с каким-то парнем с коричневыми волосами и налитыми кровью глазами, от которого воняло марихуаной. Он был милым, но не нравился мне. Каждый раз, когда он пытался притронуться ко мне, я отодвигалась в зону его недосягаемости с подымающейся во мне паникой.

В конце концов, он схватил меня за талию, грубо впиваясь в меня пальцами, и заставил меня подвинуться ближе к нему.

Страх перехватил мне горло, когда он растопырил пальцы вокруг моих бедер, и я как раз собиралась ударить его коленом по особенному месту, когда его оторвали от меня.

– Убирайся к черту отсюда. – Миша толкнул его назад и сжал руки в кулаки.

Парень наткнулся на несколько человек, восстанавливая равновесие, и вернулся к Мише с кулаками наготове. Но угроза в глазах Миша заставила его передумать, и он бросился в толпу.

Когда взгляд Миши остановился на мне, я отпрянула от его напряженности.

– Иди в мою комнату и ляг, прежде чем, в конечном итоге, сделать то, о чем пожалеешь.

– Пошел к черту, – ответила я, ненавидя спорить с ним, но он вел себя, как собственник, и это действовало мне на нервы. – Ты ведешь себя как контролирующий мудак.

Выражение его лица смягчилось, и он предложил мне руку.

– Я просто пытаюсь защитить тебя. Ты пьяна и одета как… – его глаза блуждали по моему телу и затем он покачал головой, моргая. – Просто, пожалуйста, пошли ляжешь со мной.

Я схватила его за руку, и он поставил меня перед собой, чтобы идти позади меня, держа руки на моих бедрах. Он не отпускал меня, пока мы не дошли до его комнаты.

Он закрыл дверь и посасывал кольцо в губе, выглядя беспокойно, что было не похоже на него.

– Хочешь одну из моих футболок, чтобы спать в ней?

– Ты ведешь себя очень-очень странно. – Я села на кровать, расстегнула ремешок на обуви и покачала ногой, перед тем, как перейти к другой.

– Что с тобой сегодня? Тебя отшила девушка или что?

– Я никогда не огорчаюсь из-за девушки, если это не ты. – Он выпустил кольцо и начал расстегивать браслеты на запястьях. – Я думаю, это я должен спрашивать тебя, что с тобой. Я никогда не видел тебя одетой таким образом.

– Со мной все нормально. – Я выскользнула из обуви и повернулась, чтобы забраться к нему в постель. – Я просто хотела сделать что-то другое.

Я развернулась, чтобы залезть под одеяло и встретилась с ним лицом снова, на его лице была довольная улыбка.

– Что? – спросила я, накрываясь одеялом. – Почему ты на меня так смотришь?

Он сделал знак, чтобы я подвинулась, пока снимал футболку.

– Ничего. Просто не могу поверить, что ты показалась в таком виде.

Кипя от злости, я подвинулась на свою сторону и повернулась к нему спиной.

– Твое лицо на танцплощадке показывало, что ему нравился мой вид.

Он забрался в кровать, прижимаясь к моему телу ближе, чем обычно.

– Я не сказал, что он плохой… это просто неожиданно. Вот и все. – Он легонько положил руку на мое бедро, и мой живот затрепетал, чего он никогда раньше не делал.

Громкий вздох покинул мой рот, и я поморщилась. Крепко сжав губы, я надеялась, что он не слышал этого. Он подвинулся ближе, так что его грудь прикасалась к моей спине, и его теплое дыхание парило по моей коже.

– Элла? – он звучал приглушенно

Мне понадобилась секунда, чтобы заговорить.

– Да.

Тишина, которая последовала за этим, сводила меня с ума.

– Сладких снов, – сказал он и поцеловал меня в шею, сзади, перед тем как откатиться.

Оглядываясь на это воспоминание сейчас, я не могу сдержать улыбку.

Забрасывая платье и обувь в сумку, я влетаю в Кэролайн на кухне. Её черные волосы торчат в разные стороны, и она одета в черную пижаму. Она наливает себе чашку кофе, зевая, и улыбается, когда видит меня.

– О, я думала ты в постели, – говорит она. – Ты тоже ранняя пташка?

Я вешаю сумку на плечо.

– Обычно нет. Просто это утро исключение.

Она берет чашку кофе и выдвигает стульчик из-под стола.

– Хочешь кофе?

– Конечно, почему бы и нет. – Поставив сумку на пол, я наливаю себе чашку и присоединяюсь к ней за столом, вдыхая пар. – Господи, я люблю кофеин.

Она добавляет молоко в свое кофе и делает глоток.

– Я бы хотела сделать несколько фотографий тебя и Миши немного позже, если вы не против. Я всегда фотографирую в праздники.

– Хорошо, – говорю я. – Мне нужно спросить Мишу, но уверена, он не будет возражать.

Она молчит долгое время.

– Я бы хотела также сфотографировать тебя, Дина и отца.

Мое настроение падает, когда я ставлю чашку на стол.

– Что Дин сказал на счет этого?

– Он сказал, что согласен, – она поднимается, чтобы поставить молоко в холодильник. – До тех пор пока вы двое согласны.

Я выдавливаю улыбку.

– Хорошо, ну думаю, я не против.

Она возвращается к столу, выглядя нерешительно.

– Дин немного отличается от того, каким он был. По крайней мере, я так думаю. Скорее всего, терапия действительно помогает. – Она останавливается, чтобы сделать глоток. – Знаешь, это заняло целую вечность, прежде чем он полностью открылся мне… по поводу всего.

Я смотрю на трещинки на столе, чувствуя себя некомфортно.

– О.

– Не переживай, Элла. Я не собираюсь говорить об этом, – говорит она по-доброму. – Я просто хочу дать тебе знать, что он изменился и что, возможно, ты могла бы впустить его немного ближе.

Я поднимаю взгляд на неё.

– Я впускаю его настолько, насколько он хочет, чтобы я его впустила.

Она берет свою пустую чашку и ставит в умывальник.

– Это не правда, хотя он, вероятно, не признает это. Он на самом деле ничего не признает, пока не заставляешь его – он многое держит внутри.

Признание роится у меня в голове.

– Он всегда говорит, что думает, когда рядом со мной.

– Нет, он говорит вещи, чтобы оттолкнуть тебя. – Она гладит меня по руке и направляется к дверному проему, солнце светит из окна в её сторону. – Об этом вам двоим нужно будет поговорить однажды в далеком будущем… когда вы оба будете готовы. На самом деле, знаешь, что тебе следует сделать?

– Нет. – И я не уверена, хочу ли я.

– Ты должна пожить у нас летом, – говорит она, бросая взгляд через плечо на меня. – Может, пару недель.

– Не уверена, что это будет хорошей идеей.

– Просто подумай об этом, хорошо?

Я киваю, и она уходит из кухни. Когда я допиваю кофе, я беру сумку и выхожу через дверь на холод, обдумывая будущее.

Миша

Я проснулся от того, что кто-то посасывает мою шею и от запаха ванили. Я решаю, что можно не открывать глаза и просто позволить Элле придаваться веселью.

– Проснись и пой, именинник, – шепчет она мне на ухо, когда щипает мочку моего уха, и её нога скользит по мне, так что она сидит на мне верхом.

– Ни за что, – отвечаю я с закрытыми глазами, чувствуя, как кожа между её ног трется о мой живот. – Тебе придется пососать намного больше вещей, чтобы вытащить меня из этого глубокого сна.

Она смеется и отклоняется назад. Я открываю глаза и мгновенно радуюсь, что сделал это. Она одета в короткое кожаное платье, что едва прикрывает тело и соответствующие высокие каблуки. Её волосы зачесаны наверх и несколько прядей свободно свисают вокруг её лица, а губы накрашены красной помадой.

– Я видел этот наряд раньше. – Мои руки тянутся к её бедрам. – В сущности, я очень хорошо помню тот день.

– Ты был так зол. – Она пробегает пальцами по моим волосам. – Я думала ты изобьешь того парня на танцплощадке.

– О, потребовалось много усилий, чтобы не сделать этого, – заверяю я её, прижимая к моему набухшему члену. – Я был так зол из-за того, что он пытался притронуться к тебе.

– Кстати почему? – спрашивает она с интересом. – Парни и раньше приставали ко мне, и ты никогда ничего не делал.

– Это потому что, обычно, ты побила бы меня за драку. Но в тот вечер ты вела себя так, будто просила этого, – говорю я. – Знаешь, когда ты забиралась в кровать у меня был хороший обзор, на те шаловливые маленькие трусики на тебе – они едва ли прикрывали что-то.

Она открывает рот.

– Это поэтому ты улыбался?

– Черт, да. – Я крадусь пальцами вверх по платью и сжимаю её твердую задницу. – Я получил зрелище и был так заведен.

– Боже мой. – Она закрывает рот рукой, качая головой. – Это так неловко.

– Почему? Я видел все уже. Черт, я был внутри тебя. – Я дергаю верх её платья вниз, удивляя её, и привлекаю её грудь к своему рту. – Я целовал каждую часть тебя.

Беря её грудь в рот, я обвожу языком сосок, пока она не стонет.

– У меня был план, – говорит она, задыхаясь. – Я собиралась…– она замолкает, хныча, когда я сосу с достаточными усилиями, чтобы свести её с ума, и она трепещет напротив меня.

Отпуская её на секунду, я стаскиваю её трусики вниз по ногам к лодыжкам.

– Оставь платье и каблуки.

Улыбка трогает её губы, когда она отбрасывает трусики и постепенно опускается на меня. Я встречаю её на полпути и толкаюсь в неё. Её дыхание прерывается, когда она закидывает голову назад, и несколько волосинок выбиваются из прически, падая на плечи.

– Миша… – стонет она, когда я вхожу в неё снова. – Боже мой…

Я яростно целую её, пока мои руки двигаются по её голым плечам, вдоль бока её кожаного платья и останавливаются на бедрах, когда я крепко хватаю её. Наша кожа становится влажной от пота, когда наши движения подстраиваются друг под друга. Когда Элла, со сверкающими глазами выкрикивает мое имя, она полностью забывается, и я присоединяюсь к ней. Восстановив дыхание, я целую её подбородок и отклоняюсь, выскальзывая из неё. Обнимая её, я перекатываюсь на сторону, прижимая её ближе к себе, и смотрю ей в глаза.

– Самый лучший подарок на день рождения, – говорю я и нежно целую её ладошку, чувствуя кольцо на пальце. – Не думаю, что какой-то день рождения превзойдет этот.

Она довольно улыбается.

– Ты так не думаешь?

Я пробегаю пальцем по краю кольца, и это посылает поток адреналина сквозь меня, знание, что она так близка к тому, чтобы быть моей вечно.

– Нет, я знаю это.

* * *

Ближе к вечеру мы выбираемся из кровати. Элла жалуется, что у нее все болит, и я чувствую гордость.

Она сердито смотрит на меня, когда я говорю ей это, пока она одевает футболку.

– Так что ты хочешь делать остаток дня?

– Делать тебя ещё более болезненной, – говорю я, натягивая футболку с длинными рукавами через голову.

Она вздыхает и опускает руки по бокам.

– У меня не может быть крошечного малюсенького перерыва? Ну, пожалуйста. Может хотя бы часок.

– Хорошо, – хмурюсь я, разочарованный. и думаю, что бы ещё сделать. – Хорошо, я знаю, что хочу делать.

Она влезает в джинсы и застегивает пуговицу.

– Что?

Я поворачиваюсь к двери, подхватывая светильник, который оставил мой отец, когда бросил меня.

– Я хочу спалить все вещи, что когда-либо напоминали мне об отце.

Я жду, пока она начнет читать мне нотации, но она поднимает свою куртку и застегивает её.

– Мы, вероятно, должны сделать это на открытом пространстве, может, на подъездной дорожке, – говорит она равнодушно. – На всякий случай.

– Нет ни одного человека в мире, который понимает меня как ты, милая девочка. – Я беру её за руку, и мы направляемся на улицу, чтобы разжечь огонь.

Солнце вышло и светит вниз, но воздух по-прежнему холодный. Все покрыто инеем, а дорогу вспаханная.

Элла ищет зажигалку и древесину, пока я иду в гараж и собираю вещи, которые принадлежали моему отцу. Когда я возвращаюсь на подъездную дорожку, у неё имеется маленький костерок и расслабленное выражение лица, пока она смотрит на пламя, наклонив голову в бок.

Я принимаюсь бросать вещи в пламя, начиная из старой рабочей футболки, которую оставили в гараже.

–Я решил снова с ним не разговаривать.

Она берет зажигалку и бросает в огонь.

– Но что ели он позвонит и, действительно, снова захочет быть в твоей жизни?

Я бросаю одну из его старых отверток в огонь, хотя она не горит, на самом деле.

– Ему придется сделать чертовски больше, чем позвонить. – Я глубоко вздыхаю и смотрю на фотографию, на которой мы с отцом напротив его старого «Dodge Challenger», припаркованного в гараже. Мы работали над ним каждый день. Это было нашим делом, пока он не свалил и не забрал машину с собой и все, что он оставил – это пустой гараж полный дерьмовых воспоминаний.

Я мну фотографию и бросаю в пламя, смотря, как она горит.

– Он должен заработать это.

Её пальцы берут мои, и она сжимает мою руку.

– Хорошо, потому что он не заслуживает тебя.

Когда я пытаюсь бросить следующую вещь, она быстро пытается остановить меня.

– Ты что делаешь? – спрашивает она, хватаясь за мое запястье, чтобы я не бросил шесть упаковок пива в огонь.

– Избавляюсь от багажа.

– Миша, я не говорила, чтобы ты перестал пить, я говорила, что ты должен прекратить иметь дело с проблемами, таким образом.

– Знаю, – говорю я. – Но прямо сейчас, я думаю это то, что нужно нам обоим.

Смотря мне в глаза, она кивает и отпускает мою руку. Я бросаю упаковку в пламя, и оно весело вздымается ввысь к небу, когда бутылки взрываются. Когда мы смотрим на горящее пламя, растопившее снег, подъезжает грузовик Итана, и он выпрыгивает оттуда вместе с Лилой.

–Хорошо, я очень хочу знать для чего это, – говорит Лила, засовывая руки в карманы пальто, свет он огня отражается в её больших глазах.

– Мы прощаемся. – Я обнимаю Эллу за плечи и прижимаю ближе к себе.

– Прощаетесь с чем? – спрашивает Итан, застегивая пальто и надевая на голову капюшон.

Элла и я обмениваемся секретным взглядом.

– С прошлым, – говорит она, и я улыбаюсь, потому что так и есть.

ГЛАВА 22

Элла

Следующие несколько дней расслабляющие и наполненные длинными поездками и короткими разговорами. Кэролайн фотографирует нас на переднем дворе. Мы все смогли улыбнуться на некоторых из них, но это давалось намного легче на фотографиях, где только я и Миша. Когда мы собираемся уезжать, возвращаться обратно к нашим жизням, она заверяет меня, что пришлет мне копии.

Лила и Итан вернулись в Вегас на день раньше, и мы с Мишей всю дорогу домой слушали «Chevelle». Миша ждет в машине, пока я быстро со всеми прощаюсь. Дин приобнял меня, а Кэролайн обняла меня по-настоящему, выбрасывая меня из моей зоны комфорта.

Когда она отступает, беспокойство колотится у меня в груди, но я мысленно говорю себе успокоиться и направляюсь к отцу, который стоит на заднем крыльце в тяжелом коричневом пальто.

– Ты уверен, что не хочешь, чтобы я осталась ещё на несколько дней и помогла тебе привести дом в порядок? Или пошла с тобой на твою первую встречу анонимных алкоголиков? – На самом деле, я не хочу этого делать, но я переживаю, что он туда не пойдет, если кто-то за этим не проследит.

– Я буду в порядке, – заверяет он меня, проводя рукой по перилам, когда спускается вниз с верхней ступеньки. Его волосы зачесаны, а в глазах есть жизнь. Не уверена, сколько времени мне потребуется, чтобы привыкнуть к его новому виду. Вероятно, много, так как я не могу вспомнить, когда видела его таким здоровым. – Мы можем минутку поговорить?

Озадаченная, я киваю и следую за ним. Снег покрыл весь двор, и солнечные лучи сверкают на нем. Он блуждает в своих мыслях некоторое время, уставившись на гараж, будто он содержит все жизненные ответы.

– Я хочу, чтобы ты знала, что я имел в виду именно то, что написал в письме, – наконец, говорит он тревожным тоном. – Иногда мне просто тяжело выражаться вслух.

Я понимающе киваю, пока скребу ботинками снег.

– Я понимаю. Правда.

Он проводит рукой по лицу.

–Думаешь ли ты приехать сюда на весенние каникулы, просто навестить, а не присматривать за мной?

– Пап, ты знаешь, что дом могут забрать, правда? – нервно спрашиваю я. – Ты что не видел счетов на столе?

Он кивает, зарываясь руками в волосы.

– Я видел и, возможно, мне придется отдать дом. Но дело в том, Элла, что ты не должна волноваться об этом. Это все к тому, что тебе нужно жить своей собственной жизнью, а мне своей. Я учусь, как это делать сейчас.

Я чувствую себя нервной и в то же время свободной. Это что-то новое и приводящее в замешательство, но такое реальное.

– Хорошо, я попытаюсь.

– Хорошо. – Он колеблется, но потом открывает руки, чтобы обнять меня.

Почесывая шею, я неловко продвигаюсь для объятий, и его руки оборачиваются вокруг меня. Я не могу вспомнить, чтобы он когда-либо обнимал меня. Ни разу, даже когда я была ребенком. Это странно и неестественно, но я рада, что это случилось. И когда это кончается, я машу на прощание и направляюсь к подъездной дорожке, отпуская и двигаясь дальше.

Когда я забираюсь в машину, Миша ухмыляется, ставит айпод на консоль и сплетает наши пальцы.

– Ты готова?

Я киваю, когда улыбка вырывается наружу.

– Более чем.

Улыбаясь в ответ, он выезжает с подъездной дорожки на покрытую слякотью дорогу. Когда он отъезжает от наших домов, я чувствую, как двигаюсь по направлению к началу своей собственной жизни.

ЭПИЛОГ

Шесть месяцев спустя…

Элла

Сейчас июнь, и в Вегасе стоит удушающая жара, такая, что не спасают даже майка и короткие шорты. Мы с Лилой стоим под тенью навеса возле квартиры Миши и Итана.

– О боже мой, я очень сильно буду скучать по тебе. – Слезы наполняют глаза Лилы, и она оборачивает руки вокруг меня, обнимая.

Многие люди обнимали меня в последнее время, и я уже привыкла к этому. Хотя иногда это казалось очень странным, например, когда Итан обнял меня. Он был пьян, но все же.

– Я тоже буду скучать по тебе. – Я обнимаю ее в ответ, так крепко, как только могу, после чего мы отстраняемся. – Но ты увидишь меня через неделю, когда вы с Итаном привезете остальную часть вещей.

– Но это не одно и тоже. Тебя уже не будет рядом со мной. – Она дотрагивается до глаз, вытирая потекшую тушь, и всхлипывает. – Не могу поверить, что ты оставляешь меня здесь одну и уезжаешь жить в мой родной город.

– Ты всегда можешь вернуться, – говорю я многообещающе. – Бьюсь об заклад, ты даже сможешь уговорить Итана.

– Эй, я не слабовольный, – кричит Итан, бросая последнюю коробку в «Chevelle». – И не одна девчонка никогда не сможет заставить меня что-либо сделать. Ни одна девчонка не изменит мою жизнь.

– Посмотрим еще, – заявляю я тоном, который, знаю, раздражает его.

Он гримасничает, захлопывая багажник, и затем прислоняется к двери, складывая руки на груди и уставившись на дерево.

– Он грустный, потому что его лучший друг покидает его. А ты, – шепчет Лила с небольшой улыбкой и поправляет прядь своих светлых волос, которая выбилась из заколки. – Он признался мне, что опечален происходящим, прошлой ночью, когда был пьян.

Мы тихо хихикаем, чтобы не разозлить его еще сильнее.

Выражение лица Лилы становится серьезным, когда она дотрагивается до кольца на моем пальце. – Ох, да. Дай мне знать, когда оно переедет на другой палец. По правде говоря, я хочу быть первым человеком, кому ты скажешь об этом.

Я улыбаюсь при мысли, что это больше не пугает меня, но все еще волнует. – Конечно, обещаю. И ты дай мне знать, когда вы с Итаном, наконец, начнете встречаться.

Она закатывает глаза. – Этого никогда не случится.

Мы молча ждем у машины, пока Миша несется вниз по лестнице с телефоном у уха. На нем серая футболка и пара черных джинсов. Пряди его светлых волос болтаются у его глаз.

Как только мы вернулись с зимних каникул, он начал переговоры с музыкальным продюсером из Сан-Диего по телефону. Поначалу это ни к чему не вело, поэтому он продолжал жить своей жизнью, играя в «The Hook Up» и других местах, одновременно подрабатывая на стройке. Но потом ему перезвонили. Он получил надежду и отправился туда на встречу. Он им понравился, и я не была удивлена, когда он сказал, что переезжает. Затем он приступил убеждать меня, чтобы я поехала с ним. Я пряталась от него в своей квартире около суток.

– Милая девочка, – кричал Миша через мою дверь. Просто позволь мне войти, чтобы мы могли поговорить. Ты там уже довольно длительное время и начинаешь беспокоить меня.

Я расхаживала по комнате, оперев руки на бедра, вдыхая и выдыхая. – Я в порядке, но еще не готова говорить об этом.

Последовал глухой стук. – Мы уже говорили об этом, помнишь? Ты знала, что это случится.

Я остановилась на середине комнаты и повернулась по кругу, смотря на свой телефон. – Просто дай мне некоторое время, хорошо. Я... обещаю, что выйду чуть позже.

Ему потребовалась секунда, чтобы ответить. – Хорошо, я подожду.

Я дождалась, пока он ушел, а затем набрала номер Анны. Как только я услышала, что она взяла трубку, я быстро заговорила:

– Миша хочет, чтобы я переехала с ним в Сан-Диего.

– Сейчас успокойся, Элла, – сказала она. – Ты знала, что это, возможно, произойдет. Ты говорила мне об этом с тех пор, как вернулась с рождественских каникул.

– Знаю. – Я опустилась на свою кровать. – Но сейчас это стало реальностью, а реальность иногда пугает.

– Я понимаю, – ответила она. – Но ты не можешь сбежать от этого.

– Не могу, – призналась я. – Я просто не знаю, что с этим делать.

– Ты можешь составить список, – предложила она. – Из плюсов и минусов.

Я взглянула на блокнот и ручку, лежащие на верхней части моего комода, стоящего в углу. – Это ваш совет?

– Да, это мой совет, – сказала она, и я услышала, как кто-то заговорил на заднем фоне. – Мне нужно идти, ну, а ты пока составь список, как я сказала, а затем позвони мне, и мы это обсудим.

– Прекрасно, – вздохнула я, вешая трубку, и делая то, что она сказала мне сделать. В конце концов, список сказал мне то, что я давно уже знала, но просто боялась признать.

Я отправила онлайн-заявки нескольким работодателям в Сан-Диего, и мы съездили туда пару недель назад, чтобы пройти собеседования.

Мы выбрали квартиру с одной спальней в довольно приличном районе. Мне чертовски страшно, но вместе с Мишей, уверена, я смогу справиться с этим.

– Ты готова? – спрашивает Миша, подходя ко мне с протянутой рукой.

Мое беспокойство бьет ключом, когда я скольжу своей рукой в его. Мы начинаем жить вместе, и мне интересно, как наша история будет развиваться дальше.

Лила еще раз обнимает меня, пока Миша и Итан по-мальчишески похлопывают друг друга по спине и бьются кулаками. Мы с Мишей садимся в машину, и он заводит двигатель, когда я поправляю фото на приборной панели.

Кэролайн отправила мне это фото вскоре после Рождества. Мы с Мишей стоим рядом друг с другом на крыльце, и его голова повернута на меня, а не в камеру. Он прошептал грязный комментарий в мое ухо, и я засмеялась прямо в тот момент, когда Кэролайн сделала снимок. Это было превосходное фото даже не смотря на то, что мы даже не смотрели в камеру, ведь мы были по-настоящему счастливы и заставляли друг друга чувствовать себя такими.

Заднее сидение заполнено мешками и коробками, поэтому Миша использует боковое зеркало, чтобы сдать назад. Я быстро машу Лиле, которая рыдает, и Итану, который подходит и обнимает ее.

Как только мы добираемся до выезда, мой телефон звонит, и я отвечаю:

– Я буду в порядке. Обещаю.

– Верю, – говорит Анна, – но я хочу быть уверена, что ты позвонила терапевту, номер которого я тебе дала.

– У меня уже назначена встреча с ней на этой неделе, – сказала я, застегивая ремень безопасности. – И я намерена пойти, я ведь сказала вам об этом вчера.

– Хорошо, – она делает паузу. – И если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся звонить мне.

– Хорошо, – обещаю я. – И еще, Анна, спасибо Вам за то, что сказали мне на днях, что я уже не та девушка, которая впервые пришла к вам. Я знаю, что изменилась, но мне очень приятно было услышать это от Вас.

– Я лишь сказала правду, Элла. Ты изменилась, и я думаю, у тебя в жизни будет все в порядке. Ты просто должна помнить, что просить о помощи – не плохо, поэтому обязательно делай это, потому что в жизни обязательно будут времена, когда ты будешь нуждаться в этом.

Я улыбаюсь Мише, который наблюдает за мной с любопытством. – Обязательно буду.

– Хорошо, – говорит она. – Помни, веселись и не переживай так сильно.

– Обещаю, – говорю я и вешаю трубку. Миша переплетает свой палец с моим.

– Кто это был? – спрашивает Миша, останавливаясь на красный свет.

– Анна.

– Что она сказала?

Я смотрю вверх, на солнечный свет, сверкающий в небе. – Что она думает, что со мной все будет в порядке.

Через несколько часов, мы съезжаем с дороги, чтобы передохнуть, сходить в туалет и достать закуски из багажника. Мы паркуемся у выезда на скалистый утес с видом на озеро. По всей стороне люди погружены в воду. Там не очень высоко, и они выглядят так, словно им весело. Пока я жду Мишу, осторожно двигаюсь к краю и всматриваюсь вниз на воду, покрытую рябью в солнечном свете, вспоминая мост, и как сильно мне хотелось спрыгнуть с него в ту ночь.

– Что ты делаешь? – обеспокоенный голос Миши резко возникает за моими плечами, и его рука хватает меня за талию.

Я смотрю на женщину, которая призывает все свое мужество, чтобы спрыгнуть с выступа. Закрыв глаза и раскинув руки, она парит вниз, свободная. Через несколько секунд она уже плещется в воде.

– Думаю, мы должны прыгнуть. – Когда я встречаюсь взглядом с глазами Миши глаза, он не выглядит счастливым

– Не думаю, что это хорошая идея. – Он тянет меня за руку от скалы. – Нам нужно отправляться в путь.

Я уворачиваюсь от его захвата, выскальзываю из ботинок и завязываю свои волосы резинкой, которую снимаю с моего запястья. – Давай же, будет весело.

– Я не собираюсь делать этого. – Он засовывает руки в карманы и качает головой.

Я скрещиваю руки. – Но почему нет?

– Потому что... – Он пожимает плечами, пиная кончик своего ботинка, чтобы стряхнуть грязь. – Мысль о тебе, прыгающей со скалы, сводит меня с ума.

Я беру его за руку и двигаюсь ближе к скале. – Не переживай. Я хочу отпустить это. Хочу сделать это.

Он колеблется, поглядывая на мерцающее озеро. – Хорошо, ты победила. Я сделаю это, но только потому, что очень сильно люблю тебя, и мне ужасно трудно говорить тебе «нет», когда ты так на меня смотришь. – Он стягивает футболку, обнажая свои мышцы и татуировку, набитую на грудной клетке. Затем расшнуровывает ботинки, выскальзывает из них и вытаскивает бумажник из кармана. —Но ты все это время держишь меня за руку.

Я взволнованно улыбаюсь. – Хорошо, договорились.

Мы подходим к краю, держась за руки. Утес уходит прямо вниз. Видно лишь несколько неровных выступов, которые вдвое увеличивают падение, в отличие от моста.

Он колеблется, посасывая свое кольцо в губе, а затем улыбка расползается по его лицу. – Прыгаем, когда ты будешь готова, милая девочка.

Я делаю глубокий вдох, закрываю глаза и шепчу. – Я готова.

Он считает себе под нос. – Один... два... три.

Мы прыгаем со скалы, держась за руки. Падение быстрое, но, кажется, словно оно длится целую вечность, прежде чем мы вместе достигаем воды. С его помощью я мгновенно выныриваю на поверхность воды.

Громко задыхаясь, я оглядываюсь на утес, который уже не кажется таким высоким. Моя одежда липнет к моему телу, а моя грудь чувствуется невесомой. Это было весело.

Он смеется, когда смахивает капли воды со своей кожи, губ и длинных ресниц. Его светлые волосы зачесаны назад после того, как он провел рукой над головой. – Я рад, что тебе понравилось. Теперь мы можем плыть обратно к берегу и отправиться в путь? Я хочу добраться туда до темноты.

Я смотрю в его голубые глаза. – Что за спешка? Мы могли бы остаться здесь на целый день, плавая в воде. Только ты и я.