Текст книги "Кэш (ЛП)"

Автор книги: Джессика Петерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Рука Молли взлетает к губам.

– Он оставил их тебе?

– Сначала я думал, что это ошибка. Но теперь… теперь мне кажется, что он передал их мне не просто так.

Обри моргает.

– Он знал, что ты покажешь их Молли.

– Он знал, что ты покажешь мне, что я всегда была ковбойшей в душе. – Голос Молли едва слышен. – Потому что в глубине души ты хороший человек, хоть и немного с шершавыми краями.

Я усмехаюсь.

– Что-то вроде того.

Ресницы Обри продолжают подрагивать, пока она указывает на фото.

– Это…

– Вы втроём. Посмотри, какие вы милые. – Я касаюсь пальцем маленькой Молли. – Ты выглядишь такой счастливой в седле.

Обри допивает вино.

– Гарретт давал ей уроки верховой езды несколько раз в неделю. Она обожала это.

Молли поворачивается к матери.

– Я это помню. Мы делали круги по загону. Сначала медленно. Когда он позволил мне перейти на рысь, я не могла перестать хохотать.

– Ты была такой чертовски милой, Молли.

Глаза Обри чуть прищуриваются, в них появляется что-то похожее на тоску. Она впервые за весь вечер выглядит… счастливой.

– И остаёшься такой.

– Ты тоже выглядишь счастливой на этом фото, мам.

Обри моргает.

– Я была. В тот момент, по крайней мере.

Молли сжимает мою руку.

– Спасибо. Что поделился этим с нами.

– Остальные фото у меня в сумке в твоей квартире. Но то место, где вы стоите на этом снимке… Вид на реку там потрясающий. Это было одно из любимых мест Гарретта на ранчо. Я взял на себя смелость сделать несколько набросков студии, которую мы могли бы там построить. Большие окна, много света и достаточно уединения, чтобы ты и Уилер чувствовали себя комфортно, занимаясь своим делом.

Я хватаю телефон и быстро прокручиваю изображения с черновыми эскизами, которые нарисовал этим утром, прежде чем продолжить:

– У Bellamy Brooks уже есть студия в Далласе. Думаю, ей нужна и в Хартсвилле. Тем более, что у вас скоро будет гораздо больше коллекций, которые нужно показывать, и ещё больше идей для будущих линеек. Вы вдохновляетесь модой в Далласе, а теперь, возможно, ранчо сможет дать вам дополнительное вдохновение. Добавить новый ракурс в вашу следующую коллекцию, при этом сохраняя городские корни.

Я кладу телефон на стол и подвигаю его к Молли.

Сердце громко стучит, пока она смотрит на экран. Одна секунда. Две. В её руке бокал с вином. Она делает глоток. Моргает. А потом тут же разражается слезами и кладёт голову мне на плечо. Моя душа уходит в пятки. Я целую её в висок.

– О. О, Молли, милая, я…

– Такой чертовски заботливый, – выдыхает она, беря телефон и листая изображения. Мне нравится, что она не убирает голову с моего плеча. – И милый. И, боже, очень хорошо рисуешь. Когда ты всё это нарисовал?

Я чуть не хватаюсь за сердце, когда вижу, что Обри вытирает глаза салфеткой.

– Сегодня утром. Я знаю, что это не идеальное решение нашей проблемы, но это начало. А ещё это даст мне больше простора для работы здесь, в Далласе, если… когда… мы перевезём часть вещей из твоего гардероба на ранчо. Мы могли бы поставить в шкафу большой стол, где все могли бы работать за ноутбуками.

Обри хмурится.

– У тебя есть ноутбук?

– Мам, у него огромная работа – управлять сотнями тысяч гектаров земли. Конечно, у Кэша есть ноутбук.

Я киваю.

– Провожу за ним больше времени, чем хотелось бы, но такая уж жизнь.

Обри ставит бокал с вином на стол.

– Если у тебя такая большая работа, как ты можешь быть вдали от ранчо?

– Не буду врать, это будет непривычно для всех. Но у меня есть четыре брата, и они отлично справляются, пока нас нет. – Я киваю на телефон. – Мы здесь уже несколько дней, и ни одного звонка от них.

Молли сквозь слёзы улыбается.

– Я же говорила.

– Ты была права. – Я наклоняюсь и целую её в губы. – Спасибо, что подтолкнула меня.

Она кивает, снова глядя на мой телефон.

– Может, это был тот самый толчок, который был нужен мне.

Она переводит на меня горящие глаза, в которых складываются воедино все кусочки головоломки.

– Кэш, это может сработать. – Она делает глубокий вдох. – Если я скажу Уилер, что у тебя на ранчо живут четыре одиноких брата, думаю, её долго уговаривать не придётся. Для неё есть место в Новом доме. А теперь, когда у меня есть доступ к моему трасту, я смогу нанять людей для помощи в Bellamy Brooks. Это освободит мне пару дней в неделю, чтобы работать на ранчо.

– Что думаешь, мам?

Обри молчит, продолжая потягивать вино.

– Я не уверена, что думаю. Это чудесная идея…

– Но она может сработать. – Молли моргает. – Чёрт побери, это реально может сработать.

Я сглатываю ком в горле.

– Почему ты так удивлена? – тихо спрашиваю.

– Ты не думала, что мы разберёмся?

Она молчит секунду. Её глаза снова наполняются слезами.

– Может, я просто не думала, что заслуживаю этого. Возможности сохранить свою жизнь здесь и при этом сохранить тебя.

Она моргает, словно боится сказать это вслух.

– Будто я ухожу от чего-то. Как будто меня накажут за то, что я не делаю всё так, как меня учили.

– Ты про то, чтобы реализовать свои мечты? – спрашиваю я. – Это похоже на преступление?

Молли снова плачет. Я замечаю, как Обри тянется через стол и берёт её за другую руку.

– Это всё, чего я когда-либо хотела для тебя, знаешь? Чтобы ты исполнила свои мечты. – Обри всхлипывает. – Я просто не хочу, чтобы ты отказалась от тех мечт, что у тебя есть здесь. Ты так много работала. – Её взгляд становится мягче. – Твои сапоги великолепны.

Она чуть улыбается и, приподняв бровь, кивает в мою сторону.

– Просто я думала, что если ты сбежишь с ковбоем, то оставишь всё это. Но теперь начинаю понимать, что ошибалась.

– Я не отказываюсь от своих мечт, мам. Я просто меняю их. Делаю их больше. – Молли смотрит прямо на мать, её глаза блестят от слёз. – Моё сердце принадлежит Bellamy Brooks и Далласу, но оно также принадлежит Кэшу, ранчо и Хартсвиллу. Надеюсь, ты не воспринимаешь это как предательство, потому что это не так. Это просто я… следую за своей правдой, пока разбираюсь в себе.

Обри закрывает глаза, её подбородок дрожит.

Из моего собственного глаза выкатывается слеза. Чёрт, от всего этого всплеска эмоций меня тоже накрывает.

Наконец, она выдыхает.

– Не буду лгать, дорогая. Мне больно слышать, что ты, возможно, уедешь. – Обри открывает глаза и смотрит на дочь. – Но если ты чувствуешь, что это правильный шаг, ты должна его сделать.

Она опускает взгляд на стол, потом снова на Молли.

– Я знала нутром, что жизнь на ранчо – не для меня, но пыталась бороться с этим, потому что так сильно любила твоего отца. – Она качает головой. – Не борись с тем, что знаешь наверняка.

Молли смотрит на мать в изумлении.

– Ты серьёзно?

– Серьёзно. – Обри переводит взгляд на меня. – Не трать время, как я, пытаясь быть кем-то, кем ты не являешься.

Она выпрямляется, её голос становится твёрже.

– Для чего все эти деньги, если не для того, чтобы сделать тебя счастливой? – Она слабо улыбается. – Иди и будь счастливой.

Глава 32

Молли

ТАЛИСМАНЫ НА УДАЧУ

Я листаю плейлисты с кантри-музыкой девяностых в Spotify, сидя утром в переднем сиденье своей машины, когда Кэш окликает меня сзади.

– Эй, Молли. Кажется, твоя мама здесь. – Он хмыкает, закидывая мой самый большой чемодан в багажник. – Это она в белом Мерседесе?

Я тут же оборачиваюсь в пассажирском кресле, чтобы выглянуть в окно. Да, это моя мама. Она паркуется у тротуара перед моим домом.

– Это она.

– Хочешь, я её задержу? – Он ловит мой взгляд в зеркале заднего вида.

– Думаю, всё будет нормально. Надеюсь.

Мы с Кэшем стоим на другой стороне улицы, прямо перед зданием. Он загружает багажник, а я пытаюсь подобрать музыку для поездки. Кэш, будучи Кэшем, даже не дал мне дотронуться до чемоданов, не говоря уже о том, чтобы самой грузить их в машину.

Быть девушкой ковбоя, который в постели не стесняется в выражениях, а на людях ведёт себя как истинный джентльмен – это, конечно, одно удовольствие.

Когда мама выходит из машины, у меня неприятно сжимается в животе. Вчера за обедом мы разошлись на хорошей ноте. Кажется, мы наконец-то друг друга поняли. По крайней мере, мама знает, почему я сегодня возвращаюсь на ранчо.

И всё же, когда я позвонила ей утром, чтобы сказать, что мы выезжаем после завтрака, я не ожидала, что она предложит заехать. Тем более я не ожидала, что она действительно приедет. Сегодня воскресное утро. Пока большинство её знакомых либо в церкви, либо на бранче, мама обычно работает. Выходные для риелтора – золотое время.

Но вот она здесь. И я не знаю, хорошо это или плохо.

Она оглядывается по сторонам и быстро переходит улицу. Я замечаю, что под её рукой зажата белая бумажная сумка.

– Мам! Привет. – Я открываю дверь и выхожу из машины. На улице тихо – рано утром в воскресенье улицы почти пустые. – Рада, что ты заехала.

– Доброе утро, мисс Браун. – Кэш выпрямляется, подтягивая джинсы. – Как поживаете?

– Пожалуйста, зови меня Обри. И ничего, держусь. А ты как?

– Да вот, проверяю, чтобы у Молли было всё, что нужно. – Он ухмыляется и кивает на забитый багажник. – А ей, как оказалось, нужно до черта всего.

– Уверена, ты уже понял, что моя дочь слегка привередлива.

Я фыркаю.

– Это у нас семейное.

– Виновата. – Мама улыбается.

Я смотрю на Кэша. Это ведь хороший знак, да? Она улыбается, настаивает, чтобы он звал её по имени… Вчера она об этом ни слова не сказала.

– В общем… – Мама бросает взгляд то на меня, то на Кэша, а потом протягивает мне пакет. – Я рада, что застала вас. Вот немного угощений, чтобы было что перекусить в дороге.

Я беру сумку и только сейчас замечаю логотип Dean & DeLuca – сети магазинов деликатесов.

– Моё любимое. Ух ты. Спасибо, мама.

Я протягиваю руку, обнимаю её.

– Просто пообещай, что будешь чаще брать трубку. Мне нужно слышать твой голос. Не каждый день, но хотя бы не раз в неделю.

Глаза щиплет. Я закрываю их и киваю.

– Обещаю.

– Всю ночь не могла заснуть, всё о вас думала.

– Мам…

– Всё в порядке, Молли. – Она всё ещё держит меня. – Я не буду спрашивать, когда ты вернёшься в город…

– Тонко намекнула, – усмехаюсь я.

– …но я хочу быть частью этого. – Наконец она отпускает меня и смотрит на Кэша. – Частью вашей жизни. Вы рядом друг с другом совсем другие. Ты счастлива. – Мама берёт моё лицо в ладони. – Он делает тебя счастливой.

Она поворачивается к Кэшу.

– Спасибо, Кэш, что так хорошо заботишься о моей дочери. Я никогда не видела её такой… живой.

Мой парень сглатывает.

– Это много значит. Спасибо. Обещаю, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы Молли была счастлива.

– Верю, – отвечает мама.

Я моргаю, искренне удивлённая.

– Подожди, подожди. Ты доверяешь ковбою?

Губы мамы дёргаются в сдержанной улыбке.

– Все люди разные. И ковбои тоже.

– Аминь, – Кэш трогает пальцем край своей шляпы.

Этот возмутительно красивый, возмутительно соблазнительный жест заставляет и меня, и маму тут же покраснеть, как полных дурочек.

– Ну, удачной вам дороги, – говорит мама.

Кэш поднимает тот же палец.

– Подожди минутку, Обри. У меня кое-что для тебя есть.

Разворачиваясь, он порывисто роется на заднем сиденье и через минуту появляется с пакетом из фотопечати в руке.

Я улыбаюсь ему. Мы провели там несколько часов вчера вечером.

– Что это? – спрашивает мама, принимая пакет от моего парня.

Кэш обвивает мою талию рукой.

– Копии фотографий Гарретта. Думал, тебе могут понадобиться.

Глядя в пакет, мама моргает. По тому, как она опустила подбородок, я понимаю – она старается сдержать слёзы.

А я просто позволяю своим катиться.

– Это была идея Кэша.

– Это… – мама сглатывает, не отрывая взгляда от снимков, – так трогательно. Спасибо.

Кэш усмехается.

– Конечно. Так мы уже можем обняться или?..

Мама смеётся.

– Да. Да, мне бы этого хотелось.

Так что в итоге мы втроём стоим посреди улицы в воскресное утро и по очереди обнимаем друг друга раз пять.

Когда я отстраняюсь, то смотрю на маму.

– Ты в порядке?

– В порядке. Правда. Я буду по тебе безумно скучать, но переживу.

Кэш оказывается рядом, его ладонь ложится мне на поясницу.

– Я знаю, Обри, что ты не в восторге от Хартсвилла, но ты всегда можешь заехать к нам на ранчо. Мы будем рады.

Мама кивает, её взгляд скользит между нами.

– Может, как-нибудь. Интересно будет посмотреть, что вы сделаете с этим местом.

Забавно, что она это упомянула. С тех пор как Кэш устроил мне сюрприз с планами студии у реки, я не перестаю думать, что ещё мы могли бы сделать на ранчо.

В частности, что ещё мы могли бы сделать с ранчо Риверс. Кэш делает всё, чтобы моя мечта стала реальностью. Честно будет, если я сделаю то же самое для него.

Сердце у меня наполняется теплом, когда мама притягивает меня в последний раз. А когда она обнимает Кэша, оно окончательно переполняется.

– До скорого, – улыбается она. – И присылай мне новости о студии. Она будет потрясающей.

– Значит, у Кэша четыре брата.

Я улыбаюсь, услышав явно неслучайный вопрос Уилер, пока веду квадроцикл прочь от реки, обратно к Новому дому.

– Да.

– И они все высокие.

– Да.

– И у всех голубые глаза.

– Ага.

– И они ковбои.

– Уилер, я только что устроила тебе экскурсию по настоящему скотоводческому ранчо моей семьи. Мы видели коров, лошадей, змей и, чёрт возьми, белоголового орлана. Не говоря уже о реке Колорадо. И всё, что тебя волнует – это ковбои?

Уилер моргает.

– Да, ковбои интересуют меня больше всего. И что в этом плохого?

Я смеюсь.

– Нет. Меня они тоже интересуют.

– Ну ещё бы. – Уилер ухмыляется и заправляет за ухо выбившиеся пряди своих медных волос. – Ты ведь собираешься за одного замуж.

– Я не собираюсь просить Кэша жениться на мне.

– Нет, ты просто собираешься показать ему клеймо для вашего нового ранчо. Того, которым вы будете управлять вместе.

– Именно.

– Он подумает, что ты просишь его жениться, Молли. Друзья не объединяют ранчо.

Я пожимаю плечами, делая вид, будто сердце у меня не колотится в груди при мысли о сегодняшнем вечере, когда я расскажу Кэшу о своём плане за ужином. Именно поэтому Уилер и примчалась сюда из Далласа сегодня утром – спустя две недели после того, как я подписала документы у адвоката мамы. Мне нужна поддержка.

– Если он тоже захочет пожениться, хорошо.

– Ой, брось. Ты же умираешь от желания родить от него детей.

С широкой улыбкой я паркую вездеход у задней двери.

– Да.

Сейчас уже середина октября, и темнеет рано. Новый дом сияет светом, его окна светятся в сгущающихся сумерках. Я вижу, как Пэтси двигается по кухне. В тот же момент, когда я замечаю дым, поднимающийся из кухонного дымохода, голову заполняет терпкий запах огня.

Дом.

Я наконец-то, наконец-то дома.

Пульс замирает, когда я вижу Кэша у раковины. Он открывает кран и медленно моет руки, его лицо остаётся невозмутимым, пока он намыливает ладони. Волосы у него мокрые, гладко зачёсаны назад. Значит, он только что принял душ.

Моё тело мгновенно разогревается. Через пару часов, а скорее даже меньше, мы окажемся наедине в домике. А когда мы остаёмся вдвоём в домике, моя одежда долго не задерживается. Я уже чувствую, как пахнет его кожа, когда он стягивает с меня рубашку, ложится сверху, прижимает своим весом, целует меня в губы, в шею. В грудь.

То, как я жажду этого мужчину, невозможно сравнить ни с чем другим.

И если сегодняшний вечер пройдёт так, как я надеюсь, мне больше не придётся с этим бороться.

Глубоко вдохнув, я беру из-под сиденья чехол с ноутбуком и бросаю взгляд на Уилер.

– Готова познакомиться с семьёй?

Потому что теперь эти люди – моя семья. Они знают моё прошлое, мои мечты лучше, чем кто-либо, кроме мамы и Уилер.

– Не могу дождаться. – Она потирает ладони, разглядывая дом. – Ковбои, встречайте меня.

Как только я толкаю дверь, нас встречает запах чего-то вкусного, запекающегося в духовке, и гул голосов. Такое ощущение, что все знают: сегодня я поставлю на кон своё сердце и своё счастье, и поэтому они пришли к ужину пораньше.

За столом сидят все пятеро братьев Риверс. Здесь же Джон Би и Салли. И, похоже, Гуди с Талулой тоже заглянули на ужин.

Ну конечно.

Уилер хватает меня за руку, оглядывая высоких ковбоев за столом.

– Думаю, мне здесь понравится, Молли.

– Молли! Привет! Это, должно быть, та подруга, о которой ты мне рассказывала. Добро пожаловать на ранчо, Уилер. – Пэтси обходит кухонный остров, в одной руке бутылка белого вина, в другой – красного. – Что вам налить?

– Высокий бокал ковбоя, – ухмыляюсь я.

Кэш выходит вперёд, вытирая руки кухонным полотенцем. Он тоже ухмыляется.

– Я прямо тут, милая.

– Мне тоже можно одного, пожалуйста, – мечтательно произносит Уилер, не отрывая глаз от стола.

Кэш смеётся.

– Ладно, давай я познакомлю тебя со своими братьями. Я сказал им вести себя прилично, но они меня никогда не слушают, так что заранее извиняюсь.

Я решаю подождать с объявлением до конца ужина. Сижу между Дюком и Гуди, наслаждаюсь невероятно вкусной свиной вырезкой с пюре из батата и потягиваю насыщенное тёмное красное вино, пока мы болтаем обо всём и ни о чём.

Под столом нога Кэша находит мою. В его глазах пляшут озорные искорки. Этот мужчина вечно находит способ дотронуться до меня. Задеть. Подразнить.

И мне это нравится.

Так же, как мне нравится, что мы собираемся вместе каждый вечер за ужином. Совместная трапеза с теми, кого я люблю – лучший способ завершить день.

В детстве мама и я обычно ужинали в ресторанах. В школе-пансионе и потом в колледже у меня так и не сложилась компания, с которой можно было бы ужинать вместе. Уилер часто брала занятия во второй половине дня и по вечерам, так что её в это время почти никогда не было.

А теперь у меня есть моя команда. И это, пожалуй, лучшее, что со мной случалось.

Гуди легонько толкает меня локтем, разрезая кусок свинины.

– Я так рада, что ты решила остаться на ранчо, Молли.

Я киваю, делая глоток вина.

– Значит, папина уловка сработала, да?

Гуди поднимает бровь.

– О чём ты?

– Ты думаешь, он сделал это специально? Заставил меня вернуться на ранчо, потому что знал, что я в итоге останусь?

Гуди некоторое время раздумывает, медленно пережёвывая, прежде чем ответить.

– Он помнил, как ты любила животных, когда была маленькой. Часто рассказывал, как быстро ты научилась ездить верхом. Ему было грустно, что ты это забросила.

– Он знал, что я сама сюда не вернусь. – Мне стыдно это признать, но смысла скрывать нет. – Поэтому он заставил меня.

– Да. – Гуди вытирает рот салфеткой. – Я не всегда была согласна с Гарреттом, но он был хорошим человеком с добрым сердцем. Всё, что он делал, шло от чистого намерения. Он обожал эту землю, Молли. Думаю, он просто не хотел, чтобы ты упустила этот шанс.

У меня перехватывает горло, и я допиваю вино. Немного жидкого мужества никому не повредит, верно?

– Честно? Сначала я его за это ненавидела.

– А теперь?

Гуди бросает взгляд на Кэша, который в это время что-то увлечённо рассказывает Уилер.

Я улыбаюсь.

– Теперь нет.

Думаю, мои чувства к отцу всегда будут сложными. Мне больно, что я столько всего пропустила. Я злюсь, что он позволил мне это упустить. Да, в этом есть и моя вина, но он был взрослым, он мог всё исправить.

Я злюсь на себя за то, что приняла предвзятость и убеждения мамы как свои собственные. Но вся эта злость – всё сожаление, боль и обиды – делают этот момент ещё дороже. Теперь я могу ценить жизнь так, как никогда не могла до того, как вернулась на ранчо.

Я была в шаге от того, чтобы потерять всё это. Но я не потеряла.

Я была в шаге от того, чтобы махнуть рукой на завещание, на отца, на Кэша.

Но не махнула.

И вот теперь я стою здесь, собираясь предложить Кэшу объединить наши силы.

Надеюсь, отец бы мной гордился. Это огромный риск, но я поняла, что именно такие риски нужно брать на себя, если хочешь создать настоящее волшебство в своей жизни.

А то, что у меня с Кэшем – это волшебство.

Я прочищаю горло и встаю.

– Эй, ребята, можно на минутку ваше внимание?

Уайатт бросает на меня взгляд, на его губах играет хитрая улыбка.

– Мне уже нравится, куда это идёт.

– Что случилось, милая? – спрашивает Кэш.

Он теперь совершенно без стеснения называет меня так перед всеми. Даже спустя недели после того, как начал, я до сих пор улыбаюсь, когда слышу это.

Уилер сжимает кулак, словно говоря: Ты справишься.

Я достаю ноутбук из чехла, открываю его и держу на сгибе руки.

– Я работала над одной идеей и хотела бы показать её вам. Ну, в первую очередь, конечно, Кэшу, но раз уж это касается всех, вы тоже можете высказаться.

– Она создаёт секту, да? – спрашивает Райдер у Сойера. – Всегда хотел в такой поучаствовать.

Сойер кивает.

– Она была бы отличным лидером. Очень харизматичная.

– Заткнитесь, – вмешивается Кэш.

Я всё ещё улыбаюсь, но теперь мне хочется ещё и расплакаться.

– Мне, конечно, приятно, но пока секту я не организовываю. Я создаю новое ранчо. Или, может, объединяю его? Формирую? Ой, не подумала, как правильнее сказать.

Глаза Кэша вспыхивают.

– Не обязательно говорить идеально, Молли.

– Главное, чтобы это было с тобой, – вырывается у меня прежде, чем я успеваю сдержаться.

Я поворачиваю ноутбук, чтобы он увидел логотип, который я придумала.

На экране – подкова, концы направлены вниз. Над её изгибом идёт надпись «Ранчо Лаки Риверс».

– Ты помогал создавать планы для Bellamy Brooks. Я хочу помочь тебе с ранчо Риверс. Вести его вместе. Твоё ранчо и моё. Не как твой управляющий, а как партнёр. Полный равноправный партнёр. Мы объединим всё – землю, ресурсы, идеи – и создадим ранчо, о котором ты всегда мечтал.

В комнате становится мертвая тишина.

Кэш смотрит на экран. Его голубые глаза широко распахнуты. Он смотрит, и смотрит, и смотрит.

У меня пересыхает в горле. Господи. Кажется, я ошиблась. Это была наглая выходка – предлагать ему партнёрство, когда он никогда об этом не заговаривал. Я перешла черту. Чёрт, о чём я вообще думала…

– Ранчо Лаки Риверс – наконец произносит Кэш.

Я киваю, чувствуя, как пот проступает на висках.

– Я подумала, что так его можно назвать. Но, конечно, я ни на чём не настаиваю…

– И правильно, – хмыкает Дюк. – Потому что подкова…

– Не надо. – Кэш обрывает его.

Я замираю.

– Не надо что?

Гуди прочищает горло.

– Кто-нибудь, объясните, пожалуйста, – умоляю я.

Уайатт бросает взгляд на Кэша, прежде чем ответить.

– Подкова с концами вниз… иногда считается символом неудачи. Как будто в ней была удача, а ты её выливаешь.

– О. – У меня заполыхали щёки. – О боже. Какая же я дура…

– Она идеальна.

Я резко поднимаю голову.

Голос Кэша звучит твёрдо.

Он встаёт.

Обходит стол.

– Вы просто не разбираетесь во всем этом дерьме с подковами. – Кэш не сводит с меня глаз, приближаясь. – Такая подкова может означать, что ты выпускаешь удачу. Но может и означать, что ты даёшь ей пролиться дождём на всех, кто проходит под ней.

Сойер цокает языком.

– Чёрт, в этом что-то есть.

– Она идеальна, – повторяет Кэш. – Мой ответ – да, милая.

А затем он берёт моё лицо в ладони и врезается губами в мои.

В комнате раздаётся оглушительный гул – кто-то свистит, кто-то кричит. Я пытаюсь прервать поцелуй, отстраниться, но Кэш не отпускает, удерживает меня на месте, целует долго, глубоко, совсем не так, как обычно целуют на людях.

Но Кэшу, конечно, наплевать.

Он проникает языком в мой рот и, не отрываясь, шепчет:

– При одном условии.

– Каком?

Поцелуй становится ещё глубже. Он прикусывает мою нижнюю губу, чуть царапает её зубами, а потом слегка отстраняется.

– Выйди за меня.

Моё сердце разрывается.

Всё тело наполняет звёздный, счастливый всплеск, будто мой пульс рассыпался на миллионы крошечных вспышек света. Это правда происходит? Как, чёрт возьми, мне так повезло? Я не могу в это поверить. Я не только встретила любовь всей своей жизни. Теперь я ещё и выхожу за него замуж.

Я улыбаюсь, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

– Ты мне делаешь предложение, ковбой?

– Только потому, что ты сделала его первой, ковбойша.

– Тогда это чёртово «да».

Он улыбается.

– Для меня тоже чёртово «да».

Ковбои топают сапогами по полу. Салли свистит. Джон Би всхлипывает.

А Кэш всё целует и целует меня.

– И ещё кое-что, – говорит он, когда наконец позволяет мне вдохнуть. – Мне кажется, Ранчо Лаки Ривер звучит лучше. Ты добавила букву к своему имени – Лак стало Лаки – так давай уберём одну из моего. Уравновесим. Ведь мы теперь равные.

Как я могу сказать «нет»?

– Да. – Я встаю на носки, обвиваю его шею руками. – Да. Да. Да, Кэш.

Мы снова целуемся. А потом нас начинают тянуть в объятия.

Пэтси плачет. Уилер плачет. Я плачу.

Но я знаю, что всё будет хорошо. Потому что я дома.

Я снова оказываюсь в объятиях Кэша. Он наклоняется ко мне и прижимает к губам ещё один горячий поцелуй.

– Снимите номер, – смеясь, бросает Уайатт.

Салли качает головой.

– Сначала тост с шампанским. А потом номер.

– Мне это нравится. – Я вытираю глаза.

Кэш улыбается.

– За нас, ребята.

Эпилог

Кэш

Наденьте шляпу

Это тот самый осенний день, ради которых я живу.

Голубое небо, много солнца. Ветер прохладный, но не холодный – бодрящий в самом лучшем смысле.

Молли высунула руку из окна на пассажирском сиденье пикапа. Она подпевала песне Rascal Flatts, которая играла в колонках, ритмично покачивая головой. Её волосы подхватывал ветер, развевая вокруг лица медно-каштановым ореолом.

Она заправляет прядь за ухо, замечает мой взгляд и улыбается.

– Глаза на дорогу, ковбой.

– Легко сказать, когда рядом со мной ты.

– Разве я не позаботилась о тебе уже сегодня утром? Дважды?

По телу пробегает горячая волна при воспоминании о Молли – сначала на спине в моей постели, а потом на коленях в душе.

– Что тут скажешь? – я убираю руку с её бедра. – Я умею использовать выходные по максимуму.

Она усмехается и сдвигается ближе, перекинув ногу через сиденье.

– Я бы могла поспать подольше.

– Ты уже не спала.

Она ворочалась в постели и вздыхала ещё в половине седьмого. Так что я сделал то, что сделал бы любой мужчина, проснувшись рядом с красивой женщиной: поцеловал её шею и скользнул рукой между её ног.

Она рассмеялась. Я накрыл её собой, поймал её ногу, прижав колено к груди, и вошёл в неё. В комнате было тихо – только её стоны заполняли воздух.

Я обожаю, как она просыпается мокрой. Всегда готовая. Всегда жаждущая.

– Была, – улыбается она и кладёт руку мне на колено. – Но я легко могла заснуть снова.

– А если вздремнуть позже?

– Отличная идея.

Наши взгляды встречаются. У меня перехватывает дыхание от чистого, сияющего счастья в её глазах.

Это то самое чувство, от которого распирает грудь. Я и не думал, что смогу чувствовать так много, рисковать так сильно – и при этом не потеряться, не разочароваться, не сломаться.

Но вот мы здесь – я и Молли, едем на ранчо Риверс после великолепного утра, полного секса, еды и солнца, и меня захватывает ощущение покоя с головы до ног.

Вот он я, позволяю себе надеяться и предвкушать отдых.

– Знаешь, Кэш, ты так изменился, – говорит Молли, словно читая мои мысли. – Помнишь, как мне приходилось упрашивать тебя взять выходной? А теперь ты отдыхаешь все выходные и даже днём спишь.

– Ты не упрашивала меня.

Она закатывает глаза, но всё равно улыбается.

– Ну-ну, продолжай в это верить. Может, мне просто пришлось немного тебя ненавидеть, чтобы заставить тебя шевелиться.

Я смеюсь.

– Господи, как же ты меня ненавидела.

– Думаю, это было взаимно.

– Ты слишком чертовски красива, чтобы тебя можно было ненавидеть. Внутри и снаружи.

Она тоже смеётся.

– Рада слышать, что ты усвоил урок.

Мы въезжаем на ранчо Риверс. Мне больше не приходится лавировать между выбоинами и колеями. Когда мы с Молли подписали документы, официально создавая ранчо Лаки-Ривер, первым делом мы решили привести дороги в порядок. Так бригады, которые мы нанимаем для реконструкции этой части земли, смогут спокойно сюда добираться.

Сердце пропускает удар, потом ещё один, когда я веду машину по земле моей семьи. Иногда мне приходится себя щипать – всё это реально.

Мечты, которые я лелеял столько лет – мы с Молли воплощаем их в жизнь.

Я отчётливо помню, как ехал по этой же дороге в тот день, когда впервые встретил её в офисе Гуди в центре города. Тогда меня охватило отчаяние – сильнее некуда. Мне казалось, что у этой земли и у моей семьи нет будущего.

Забавно, как многое может измениться и так быстро.

Я паркуюсь у старого амбара для сена. Молли хотела на него посмотреть, когда я упомянул, что это место может подойти для склада Bellamy Brooks.

Мы идём к входу, держась за руки. В воздухе витает запах свежескошенной травы. Солнце приятно греет мне плечи и спину, пока я открываю для неё старую скрипучую дверь.

Я без зазрения совести любуюсь её задницей, пока она проходит внутрь. Джинсы сидят на ней просто идеально, и мой член тут же реагирует на вид.

Молли бросает взгляд через плечо и ловит мой взгляд.

Она засовывает руку в задний карман и усмехается.

– Ты просто зверь.

– Ага, – я захлопываю за нами дверь. – С тех пор, как встретил тебя.

Молли встаёт на носочки и целует меня в губы, когда я подхожу ближе.

– И я совсем не жалею.

– Я тоже, – говорю я и просовываю руку в её карман поверх её руки. – Ну? Что думаешь?

Моя девочка приподнимает подбородок, оглядывая амбар.

– Место большое.

– Сейчас тут, конечно, бардак, но основа крепкая. Вам определённо нужен шкаф побольше.

В уголках её глаз появляются морщинки.

– Да, нужен.

Вторая коллекция Bellamy Brooks ещё не вышла, но бренд уже стал полувирусным в соцсетях, благодаря потрясающей маркетинговой кампании Молли и Уилер. Они получили запросы от серьёзных игроков в сфере розничной торговли – в том числе от одного крупного универмага в Техасе, так что перспективы у них отличные.

– Я горжусь тобой, милая. – Я целую её в губы.

– Спасибо, ковбой.

Я снимаю свою шляпу и надеваю её на неё.

– Спасибо тебе, ковбойша, за то, что осталась со мной, даже когда я этого не заслуживал.

– Как-то раз я кое-что слышала, – говорит Молли, поднимая руку и касаясь моего Stetson.

Я хватаю её за джинсы и притягиваю к себе.

– Да? И что же?

Она постукивает пальцем по губам, притворяясь, что размышляет.

– Хм… Кажется, это звучит как… «Надела шляпу – прокатись на ковбое».

Мой член пульсирует.

– Забавно, я слышал то же самое.

– Здесь? – Она бросает взгляд на амбар.

Я ухмыляюсь.

– Здесь.

– Нам ведь нужно как-то освятить эту часть ранчо.

Я вынимаю руку из её кармана, обхватываю её за талию, расстёгиваю пуговицу на её джинсах и опускаю молнию.

– А это значит, что тебе придётся их снять.

Она кладёт ладонь мне на грудь.

– Но нас могут застукать, – говорит она с притворным беспокойством.

– Тогда придётся скакать быстро и с размахом. Ты знаешь как.

Я стягиваю с Молли джинсы. Она хохочет, срывает с себя футболку. Моя шляпа слетает, но она ловит её и снова надевает на голову.

Я бросаю взгляд на стоящий рядом тюк сена – арендаторы, что у нас были в прошлом году, иногда заготавливали его сами – и на лежащий рядом конский плед.