Текст книги "Вокруг света за 80... свиданий"

Автор книги: Дженнифер Кокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

С любовью, Дж.

Описание работы по обнаружению Родственной Души

Я – тридцативосьмилетняя писательница, живущая в Лондоне. За эти годы много путешествовала и планирую новое большое путешествие. Когда я не скитаюсь по индийским поездам, не предъявляю кредитку в «Мейси», не лакомлюсь мороженым в Италии, люблю лондонскую жизнь. Воскресные газеты и кофе с друзьями плюс шоу, развлечения и кино. Немного занимаюсь спортом (особенно бегом), хотя не на большие расстояния и не слишком быстро, а также катанием на велосипеде (см. бег).

Слаба в орфографии, но хорошо готовлю. Пою под музыку и обычно до последней минуты забываю посылать рождественские открытки. В основном спокойно воспринимаю многие вещи, хотя при игре в покер во мне пробуждается трогательный дух соперничества.

Далее: что я ищу в мужчине?

Я довольно высока, пять футов одиннадцать дюймов, но достаточно старомодна, чтобы выглядеть слабой женщиной, поэтому неплохо бы познакомиться с кем-то выше шести футов. Что еще? Ну… хотелось бы встретить человека, который заставит меня улыбаться, позволит читать ему газетные статьи. Желательно, чтобы он был готов драться за свои принципы и рассказывать мне много интересного. Того, чего я до сих пор не знала. Подобно мне вы верите, что жизнь коротка и, следовательно, нужно пользоваться каждым ее мгновением. В отличие от меня вы, вероятно, понимаете, что ТВ не реальная жизнь, и остаетесь спокойными, когда Лэсси не возвращается домой. Неплох также интерес к музыке и книгам, чувство юмора и любовь к приключениям обязательны.

Реакция была немедленной, ошеломляющей и очень ободряющей – все бурлили идеями и предложениями. Вероятно, друзья, подогреваемые духом состязания, просто хотели доказать, что именно у него (у нее) самые лучшие связи, но лично я считаю, что все искренне хотели помочь и каждый верил, что только у него (у нее) самая подходящая для меня кандидатура. Вопросы сыпались дождем.

Софи откровенно интересовалась:

Ты хочешь спать с ним или просто ужинать, беседовать о жизни и т. д.?.. Дай мне знать. Это повлияет на выбор моего кандидата. С любовью, С.

Честно говоря, я немного запаниковала. Очевидно, большинство друзей уже прозвали мое путешествие «Вокруг света за восемьдесят перепихов». Я автоматически ответила мантрой «речь не о сексе, а о романтике», но втайне тревожилась, что каждое свидание вполне может закончиться боксерским матчем.

Позвонила Эмма из «Лучшего пиара» и спросила хрустальным голоском, не хочу ли я встретиться с графом. Ее безупречный акцент позволял полностью опускать звук «о». Сообразив, как это звучит, она продолжала повторять вопрос, что привлекало внимание к невнятному произношению, так что понять ее становилось почти невозможно. Меня так и подмывало ответить: «Эм, я уже встречалась с кучей графьев».

Как только мои ОК приступили к работе и весть о том, что я задумала, распространилась по всему свету, стали появляться и потенциальные кандидаты. Каждое утро, включая компьютер, я находила сотни е-мейлов от людей, жаждущих принять участие в проекте.

ОК первого поколения представляли меня ОК второго поколения.

Дженнифер, познакомься с Эбигейл, в Нью-Йорке она летает выше всех – главный босс, великая тусовщица, моя преданная многолетняя партнерша по путешествиям и дорогая, дорогая подруга… И я уверена, что у нее есть идеальный кандидат для тебя… она сама расскажет подробнее… не терпится узнать, чем все закончится…

С. Дж.

Вскоре в работу включилось третье поколение ОК и запросило уточнений: «Должен ли он знать английский? Готова ли ты на «сожительство втроем» вместе с переводчиком? Ханна» (е-мейл из Будапешта).

Новое сообщение несколько встряхнуло меня и вернуло с небес на землю: «Ты говоришь, что не хочешь встречаться с мужчинами моложе тридцати. У меня для тебя два слова: подвижность сперматозоидов. Если ты все еще участвуешь в скачках тех, кто решил родить, скажем, до сорока пяти, тебе нужны энергичные шустрики, а не такие, кому давно пора на покой. Лесли» (е-мейл из Москвы).

А еще одно вынудило меня взглянуть в лицо фактам: «Это описание английской леди, которое я тебе посылаю; надеюсь, она покажется тебе интересной. Очень милая дама, тридцать восемь лет, но это нормально для Англии – в таком возрасте и не замужем…» (переписка по электронной почте между Алексом и его другом Вивером из Литвы).

Пока меня осаждали ОК и их кандидаты, я успевала позаботиться о себе. Часами просиживала в Интернете, выискивая места или события, где могла бы обнаружиться моя Родственная Душа. Все, что угодно, лишь бы имело отношение к любви вообще или к моей в частности. Я обыскивала сайты, как неустрашимый детектив в поисках улик, которые могли бы помочь мне обнаружить и определить моего запропастившегося мужчину. В некоторых случаях это приводило к ужасным разочарованиям. Например, я большая любительница «Мармайта» [3]3
  Питательная белковая паста, предназначенная для бутербродов и приготовления приправ.


[Закрыть]и думала, что это сроднит меня с человеком, имеющим целый сайт «Мармайт» в Америке.

Я открыл сайт «Мармайт», потому что по пятницам беру «Мармайт» на работу (компания, где я работаю, предоставляет бесплатный завтрак, в основном бейгелы [4]4
  Род бублика.


[Закрыть], хотя иногда бывают тосты и даже йогурт). Хотя я не ем «Мармайт» с йогуртом. Только с бейгелами. И тостами, если заканчиваются бейгелы. Но я не только ем «Мармайт». Я еще служу в отделе информации и распространяю программное обеспечение для Интернета…

К счастью, другие попытки оказались более продуктивными – как, например, «Косткосоулмейттрейдинг атлет», один из лагерей, принимающий участие в ежегодном фестивале «Пылающий человек», проводимом в пустыне Невада. Я не совсем понимала их цели, но сумела установить, что «Костко» – нечто вроде неформального агентства свиданий на фестивале. Руководитель Рико Тандер согласился принять меня на время фестиваля и позволить работать в приемной в обмен на некие обязанности, связанные с легким флиртом. К тому времени как я пересекла Европу и Западное побережье Америки и добралась до Невады, я уже считала, что накопила достаточно опыта, чтобы справиться с заданием, и, кроме того, окончательно решила найти для себя любую хоть сколько-нибудь подходящую Родственную Душу. Рико также вывел меня на звукооператора телевизионного спортивного канала Сиэтла, принадлежащего «Костко». Он идеально соответствовал моему представлению о подходящем кандидате и прислал е-мейл:

Все, что содержится в вашем описании, могло быть написано мной! Как вам такое?

Пристрастия: стряпня, сборка, ремонт автомобилей (только что закончил «альфа-ромео»), музыка, путешествия.

Терпеть не могу: тренажеры (хотя все еще занимаюсь), зануд, затяжные холода, плохие дороги.

* * *

Наконец цунами, именуемое результатами поиска, обрушилось на меня. Единственным способом справиться с гигантским объемом корреспонденции было безжалостное деление на категории. В процессе установления робкого взаимопонимания с подходящими кандидатами и деликатной отбраковки неподходящих Европе давалось преимущество перед Америкой, которая, в свою очередь, имела преимущество над Австралазией.

Какая широкая панорама развернулась передо мной, когда маршрут стал постепенно претворяться в реальность: Европа, Америка, Австралазия! С географической точки зрения это вряд ли подчинялось логике, зато позволяло иногда посещать определенные мероприятия плюс – и это важно – гарантировало мое путешествие вместе с солнцем. Это означало, что я могу постоянно пребывать в тепле, путешествовать налегке и видеть людей с их (моей) самой выгодной стороны. Существуют веские причины, по которым все задушевные песни: «Летний ветер», «Летняя любовь», «Лето-69» – написаны о лете, а не об отвратительных зимних месяцах. Кому удается хорошо выглядеть с обветренными губами и в теплом шарфе?

Связь необходимо было держать через электронную почту – единственный способ проследить, что и кому я сказала, и отвечать в своем, а не в реальном времени. Большинство людей были на это согласны, но иногда кто-нибудь настаивал на телефонном разговоре.

Я не хотел давить на вас, но предпочитаю говорить, а не печатать. Не стесняйтесь позвонить мне по 877-722-****, США, звонок бесплатный. В Канаде или любой другой стране – 561-178-****.

Кристофер, Флорида

Это повергало в замешательство. Дело в том, что из-за дефицита времени я планировала не более одного разговора с любым человеком. Но никто не желал ограничиться этим, собеседники обязательно хотели знать обо мне все, в частности, когда я приеду, сколько времени пробуду, а также остальные детали моего путешествия. Но у меня пока не было ответов на эти вопросы, а организация такого грандиозного предприятия постепенно превращалась в столь же гигантский стресс, заставляющий меня то и дело хлопать дверцей холодильника, чтобы утешиться едой. И это в тот момент, когда мне действительно требовалось выглядеть на все сто.

Я уже с меньшим энтузиазмом продолжала работать над маршрутом, которому предстояло начаться в Нидерландах, продолжиться в Скандинавии, потом в Средиземноморье, Центральной Европе и Штатах. Пока это были наметки. Ведь, скажем, пока Хэнк из Амстердама не вернулся с лыжного похода, мне не узнать, окажется ли он свободен двадцать седьмого. Если да, значит, успею увидеться с Фрэнком на бельгийской границе и, следовательно, вовремя появиться в Барселоне на встрече с Карлосом, прежде чем тот уедет на конференцию в Россию.

…впрочем, я сейчас в Санкт-Петербурге, с друзьями, и, может, вы захотите присоединиться к нам, если соберетесь посетить это местечко?

Для начала требовалось, чтобы кто-то оставался на одном месте достаточно долго – от этого зависело, останется он в моем списке или нет. Только тогда я могла определить, кого увижу следующим. И это самая главная трудность в координации свиданий. Моя подруга Карин, работающая в нидерландском совете по туризму, оказала мне неоценимую помощь, пытаясь составить расписание трех свиданий на протяжении двухсот пятидесяти миль.

Я изучала расписание общественного транспорта от Шипхола до Эфтелинга и от Эфтелинга до Кейкенхофа и должна сказать, что ничего хорошего не выходит… Потребуется два с половиной часа, чтобы добраться от Шипхола до Эфтелинга, и три часа, чтобы добраться от Эфтелинга до Кейкенхофа. Все это ужасно, поскольку придется пользоваться и поездами, и автобусами, но я и не представляла, что будет настолько паршиво. С такси тоже не выходит, слишком дорого. Я подумала, может, стоит взять машину напрокат на два-три дня? У тебя ведь есть права? Идея может оказаться неплохой. У меня есть информационный бюллетень компаний по прокату машин в Шипхоле и Амстердаме. Если мое предложение тебе понравится, позвони им и спроси о ценах. Если предпочитаешь воспользоваться общественным транспортом, я могу точно сказать, какие поезда и автобусы тебе понадобятся. Дай мне знать.

Мне стало совестно. Карин явно хотела, чтобы я приняла какое-то решение, а мне оставалось только мямлить и тянуть время. Беда в том, что она спрашивала о деталях одного аспекта, состоящего из трех свиданий, тогда как я пыталась представить сразу всю картину, по всем аспектам всех восьмидесяти свиданий. Такое впечатление, что пожарные вытаскивают тебя из горящего здания только для того, чтобы ты потребовала их вернуться и принести забытую тобой библиотечную книгу.

При таком количестве вариантов полной неопределенности я вдруг ужаснулась гигантскому масштабу своих планов. Мне все больше становилось не по себе, пока я пыталась сосредоточиться и одновременно остаться энергичной и жизнерадостной, справляясь с лавиной потенциальных кандидатов. Я понимала, что сочувствия вряд ли дождусь («Помогите, меня осаждают бесчисленные орды достойных, завидных кандидатов со всех концов света, желающих встретиться со мной…»), но даже будь я настолько глупа, чтобы просить сочувствия, вряд ли привлекла бы чье-то внимание на этом этапе. ОК, горя энтузиазмом, погрузились в выполнение собственной миссии.

Я четко объяснила, что добиваюсь свидания с Родственной Душой, и детально описала этого человека. Но внезапно оказалось, что подруги не столько заинтересованы в том, чтобы помочь найти мой идеал, сколько пытаются осуществить собственные заветные мечты. Они нашли способ встретиться с тем, кто мог оказаться…

«Мог оказаться» – это те трогательные, нежные отношения, которые по каким-то причинам так и не претворились в жизнь. Но, несмотря на это, а может, благодаря этому людей преследует фантазия об идеале и совершенстве, которая с годами становится все отчетливее. Большинство моих в основном женатых и замужних ОК только сейчас сообразили, что я смогу пойти на свидание, о котором они всегда мечтали. Никаких угрызений совести с их стороны, и кроме того, я всегда смогу потом рассказать, было ли свидание таким счастливым, как они всегда воображали.

Джен, я всегда сходила с ума от Пола, но так получалось, что мы никогда не бывали свободными одновременно. Тебе повезло, сейчас он холост. Я хочу знать ВСЕ.

Люсинда.

P.S. Пусть он поведет тебя в «Голубку». Мы всегда встречались там выпить после работы.

Это романтично. Садитесь за столик у окна. Шардонне там потрясающее. Закажите рыбу.

В некоторых случаях они принимались размышлять, какой должна быть оптимальная Родственная Душа, вместо того чтобы работать над моим идеалом.

– О, тебе следовало бы встретиться с циркачом, – убежденно заявила Деа с отсутствующим видом.

– О Боже, ты могла бы познакомиться с бродягой! – взорвалась Джо, погруженная в свои мысли.

Очевидно, мне необходимо заставить их сосредоточиться на моей проблеме, и единственный способ – здоровая конкуренция. Пусть уж соревнуются, кто сможет раздобыть мне лучших кандидатов.

Я послала группе очередной е-мейл.

Ужасно благодарна вам за то, что сумели обеспечить такие классные связи. Кстати, наиболее перспективные номинанты на Букеровскую премию в области отлова кандидатов – Пол Мэнсфилд и Белинда Роудс. Элинор Гарланд отстала от стаи в конце прошлой недели, но сейчас быстро набирает очки.

Могу сообщить, что у меня полный набор кандидатов из Северной Америки и Австралии. Голландия тоже смотрится неплохо. Не может кто-нибудь помочь мне с Францией, Германией, Испанией и Италией? Как насчет Азии: Гонконг, Таиланд и Сингапур?

Это привело к новому потоку перспективных кандидатов, но также вызвало к жизни явление, называемое «Тревоги «охотников за кандидатами»». Гектор, мой друг-журналист в «Чайна дейли», прислал е-мейл из Пекина, сокрушаясь, что не может разыскать достойных кандидатур. Он искренне считал, что подвел меня и поэтому не вправе считаться настоящим другом.

– Напиши об этом статью, – предложила я. – Сделай со мной интервью на тему, почему я взялась за это. Включи туда «Описание работы по обнаружению кандидатов», и все, кто посчитают себя таковыми, смогут написать мне на специальный электронный адрес.

Но вскоре я, с головой погрузившись в свою грандиозную задачу и переведя более скромную проблему в рубрику «позабочусь об этом, когда буду в Австралазии», совершенно забыла о разговоре. Однако Гектор прислал распечатку последнего номера газеты, где мое огромное изображение тупо улыбалось с первой страницы. Подпись под снимком гласила:

НАЙДЕТСЯ ЛИ В КИТАЕ МУЖЧИНА, СПОСОБНЫЙ УДОВЛЕТВОРИТЬ ЭТУ ЖЕНЩИНУ?

Планируя «международное турне позора», как я любовно именовала про себя это предприятие, я по большей части была так погружена в дела, что просто не находила времени думать о чем-то еще. Но иногда, в ледяные моменты просветления, становилось отчаянно ясно, как все должно выглядеть для посторонних.

Поводом к такому моменту стала первая страница «Чайна дейли». Я села за компьютер, шокированная и пристыженная, гадая, с какой радости затеяла столь безумную авантюру. Но когда меня засыпали ответами на статью, я снова, забыв обо всех сомнениях и возможных последствиях, принялась за дело.

Один ответ пришел из Гонконга, от некоего Тома:

Сейчас я встречаюсь кое с кем, но, честно говоря, мы не слишком хорошо ладим. Возможно, к тому времени как вы доберетесь сюда, мы скорее всего уже распрощаемся. Не могли бы вы оставаться на связи?

Второе послание я получила от пилота Ларри:

Я видел ваше фото. Вы не такая уж красавица и не желаете ничего делать со своими волосами. Мне нравится такая уверенность в женщине, и я определенно хотел бы встретиться с вами. Но не ожидайте, что буду водить вас по дорогим ресторанам, и не стоит выспрашивать у меня подробности моей жизни, а потом делиться ими со своими подругами.

Третий е-мейл принадлежал бизнесмену Тану:

Мне не терпится познакомиться с западной женщиной, так не похожей на азиатских своим более «полным» телом и роскошной грудью. В стране с миллиардным населением вы, несомненно, будете выделяться.

Честно признаться, мои постоянные визиты к холодильнику приняли беспорядочный характер. Я толстею не по дням, а по часам и начинаю подумывать, как бы обходиться без посредников, присобачив бисквиты степлером прямо к бедрам. Однако, несмотря на стабильно увеличивающийся вес, я уверена, что лишена столь высоко ценимой пышности, которая сделала бы меня достойной посланницей Запада в исстрадавшуюся без фигуристых женщин Азию. А мысль о том, что миллиард людей непременно разочаруется в размерах моего лифчика, слишком сильно давила на мозги, чтобы рассматривать ее прямо сейчас.

К счастью, я была временно спасена от тлетворного влияния этой идеи, поскольку сочетание грубой силы и униженной мольбы наконец возымело свое действие и расписание моего пребывания в Европе стало приобретать необходимые очертания. По крайней мере, в первом приближении. Однако дел еще оставалось воз и маленькая тележка. Я знала, с кем и когда встречаюсь, но понятия не имела, где остановлюсь по прибытии, и в большинстве случаев оставалось неясным, каким транспортом прибуду вообще. Пришлось смириться с тем, что остальные детали придется вырабатывать по мере их возникновения.

Настало время первого свидания.

Глава 2 НИДЕРЛАНДЫ

Он сделал заказ на двоих:

– Два тоста с маслом и… хочешь кофе, Дебс?

Она, продолжая увлеченно шарить в сумке, кивнула.

– И два кофе, черный и латте.

Северный терминал аэропорта Гэтуик не слишком отдавал романтикой, но положительно вибрировал атмосферой людских отношений и повседневной близости. Каждый день он наполнялся людьми, делящими бесчисленное количество завтраков и без лишних размышлений проводящими вместе отпуска. Я сидела в одиночестве, дожидаясь посадки на рейс в семь тридцать до Амстердама и чувствуя себя немного не в своей тарелке. Я еще не начала свою «Одиссею свиданий», но все же никак не могла заглушить упрямый шепоток в голове: «Еще не слишком поздно отказаться: ты не обязана через это проходить».

Я чувствовала, что, если начну это путешествие, дороги назад не будет. Я изменюсь навсегда. Необратимо. Все равно что сделать тату или податься в исполнительницы «морриса» [5]5
  Народный танец, исполняемый в средневековых костюмах на майские праздники.


[Закрыть]. Вот только есть проблема – я понятия не имею, будут эти перемены хорошие или приведут к беде. Такая неопределенность выводила из себя.

Слева от меня сидели Дебс и ее «чернокофейный» муж. Справа – одинокий тип, примерно моего возраста, читал «Кью», мой любимый музыкальный журнал. Я украдкой взглянула на его тарелку – судя по остаткам еды, он, как и я, вегетарианец. Стоит ли скитаться по свету, чтобы встретить кого-то? А если тот тип справа и окажется Родственной Душой?

На секунду я просто возненавидела себя! Нетерпеливо вздохнув, натянула жакет и попросила официантку принести счет. Терпеть не могу людей, которые полагаются на гадание по руке, на кофейной гуще и чайных листьях, чтобы узнать, какие козыри держит в рукаве для них судьба. И все же вот она я, предсказываю будущее по кляксам кетчупа и жирным огрызкам вегетарианской сосиски Линды Маккартни… Или я действительно настолько отчаялась?

«Отчаялась достаточно, чтобы объехать мир за восемьдесят свиданий», – деловито сообщила я себе и, подложив чаевые под тарелку, подняла сумки и начала длинный путь на рейс БА8111 к кандидату № 1.

Свидание № 1: Хэнк. Амстердам, Голландия

Я остановилась в «Амстердам-хаус», удобном, хотя и несколько причудливом отельчике в тихой части реки Амстел, в старом районе огранщиков алмазов. Можно часами сидеть в вестибюле, перелистывая груды журналов, пить чудесный кофе и наблюдать, как на улице бурлит жизнь. То есть кто-то мог. Я – нет, потому что в эту минуту сидела в крохотном чердачном номере, ожидая звонка от портье с сообщением о прибытии Хэнка, моего первого кандидата.

С Хэнком меня познакомила Сандрин, ОК третьего поколения, которую я, в свою очередь, приобрела с помощью Белинды. Мы с Хэнком пару раз переписывались по электронной почте, но я знала о нем совсем немного – лысеющий, увлекается спортом, уверен в своих силах.

Я открыла лэптоп, чтобы еще раз взглянуть на фото, сохраненное в региональном файле вместе с остальными, относящимися к этой местности. Выглядит неплохо. Интересно, почему до сих пор холост? И волнуется ли по этому поводу? На неврастеника не похож.

Меня также занимала одна мысль (и я знаю, как ужасно она звучит): смогу ли я встречаться с лысым мужчиной?

Термин «занимала» примерно отражал уровень моей заинтересованности и беспокойства по поводу того, что мне сейчас предстоит. Я ничуть не нервничала, скорее, испытывала легкое любопытство, желание покончить с этим как можно быстрее, чтобы еще осталось время пройтись по магазинчикам, которые приметила по пути в отель. Короче говоря, ушла в отказ.

Хотя сознание того, что завтра у меня встреча с волшебным принцем, а послезавтра с Уиллемом, значительно облегчало положение – если свидание пройдет не на должном уровне, впереди ждут другие. То, что я затеяла, есть некая форма скоростных встреч, возможно, чреватых серьезными последствиями: «Сегодня понедельник, мы в Риме, вы, должно быть, кандидат номер двенадцать».

Я не имела представления о том, чем мы займемся, и, если не считать мер предосторожности (одна из причин, почему я устраивала свидания через друзей и не расставалась с мобильником), мне было абсолютно все равно. Я покончила с теми временами, когда считала своей обязанностью придумывать и устраивать трогательные сюрпризы и развлечения для мужчин. И теперь была счастлива доверить эту работу другому.

Прошло полчаса. Хэнк явно опаздывал. Я по-прежнему не собиралась нервничать. Просто неплохо бы ему поторопиться. Сейчас уже без десяти двенадцать. Я отточила свою приветственную улыбку типа «Хэнк, как приятно наконец встретиться с вами» и ухитрилась выбрать вполне симпатичные вещички из своего ограниченного гардероба. Спрятала блеск для губ из «дьюти-фри» на самое дно сумки, поскольку освежала им губы целый час, чтобы скоротать время. Если Хэнк попытается поцеловать меня, его губы соскользнут с моих так быстро, что он вывихнет себе шею.

Я выглянула в окно. Никаких признаков хоть кого-то, похожего на Хэнка. Может, еще раз сбегать в туалет? Я была голодна, но не могла решить, стоит поесть перед свиданием или нет. Все же плохо – не знать, чем мы займемся. Если не перекушу, значит, точно гарантирован десятимильный поход пешком. Если же поесть, он немедленно поведет меня в ресторан.

Продолжая обдумывать ситуацию, я развернула еще один роскошный маленький бисквит с пряностями, втайне надеясь, что мы пойдем пить пиво.

Ммм… да, именно пиво.

Неожиданно мне ужасно захотелось выпить. Господи, если перед каждым свиданием со мной будет твориться нечто подобное, к концу путешествия я стану стопроцентным алкоголиком – от первой встречи прямиком в наркологическую клинику всего за восемьдесят легких уроков.

Звякнул телефон. Портье. Хэнк прибыл. Я исполнилась решимости не нервничать, не запинаться, не мямлить, поэтому, прежде чем успела разволноваться, торопливо схватила сумочку и жакет, захлопнула дверь и помчалась в вестибюль.

Хэнк ждал у стойки и, похоже, сам немного волновался.

«Не думай об этом, не думай об этом», – твердила я себе и, напрочь проигнорировав веселую ухмылку портье, пожала протянутую руку Хэнка. Тем самым официально обозначила начало первого свидания.

Ростом Хэнк оказался примерно шесть футов три дюйма, атлетически сложен, светловолосый и с приятной улыбкой. Первой мыслью было: не настолько лыс, как я представляла, симпатичный, высокий, длинноногий, несколько застенчив, довольно чувствителен.

– У меня тут лодка, – пробормотал он, смущенно улыбаясь.

Послушно просияв в ответ, я мысленно застонала: при одном лишь взгляде на лодку меня так и тянет блевать.

Помогая мне взойти на тридцатипятифутовую баржу, Хэнк добавил:

– Я подумал, будет неплохо покрутиться по каналам, а заодно и пообедать на барже.

Из корзинки, стоящей у его ног, Хэнк извлек сашими, клубнику и шампанское. Плавание началось.

Я была тронута. Он, очевидно, приложил много усилий, чтобы свидание прошло как можно романтичнее. К сожалению (правда, этого я ему не сказала), его представление о романтике не совсем совпадало с моим. Я всегда хотела быть одной из тех достаточно утонченных женщин, функционирующих на диете из протеина и алкоголя, но, как не выносящая лактозы, сбившаяся с праведного пути католичка-вегетарианка, я, к своей величайшей скорби, предпочитаю картофель и хлеб, а сырую рыбу-в крайне ограниченных количествах. Но все это относилось к прежней Дженнифер. Сейчас же, проплывая по Принценграхт, я подставила лицо солнышку. И улыбнулась Хэнку, протянувшему мне бокал с шампанским, ледяным, как музыка «Министры оф саунд», льющаяся из mp3-плейера баржи. Мы выпили за здоровье друг друга, и я, молча, поздравила элегантную новую себя. Водяная Хепберн.

Проплывая мимо цветочного рынка, утопающего в розах и подсолнухах, очередей перед домом Анны Франк, района красных фонарей, битком набитого пьяными британцами (надписи на майках возвещали о том, что они веселятся на «Мальчишнике Стива»), я стала расспрашивать Хэнка об истории его отношений с женщинами. Люди на мостах приветливо улыбались, очевидно, считая нас идеальной парой, а Хэнк тем временем описывал, как был счастлив в университете, где впервые встретил любимую девушку. Они довольно долго жили вместе, но он не был готов к оседлой жизни. Следующая связь не получилась столь же удачной: девушка хоть и оказалась славной и чувствительной натурой, все же не смогла удержать его надолго. Правда, они расстались друзьями. Следующая подружка была настоящей стервой, но он сходил по ней с ума («Она была очень страстной, – беспомощно признался Хэнк и тут же с тревогой добавил: – Вы чем-то ее напоминаете».)

Пока Хэнк умело управлял баржей, я вспоминала свой прошлый приезд в Амстердам. Тогда мы с Келли еще были вместе, ни с того ни с сего яростно поскандалили, бог знает по какой причине, и я вылетела из гостиничного номера в темноту и ливень. Почему Келли никогда не делал для меня ничего подобного? И если уж на то пошло, почему я до сих пор скучаю по нему?

Плавание продолжалось. Один канал сменялся другим, а Хэнк все продолжал исповедоваться в бесчисленных романах. Уже успело стемнеть и похолодать. Мы пробыли на воде почти семь часов. И хотя мне вовсе не было так плохо, как предполагалось раньше, все же неудачная смесь сашими и шампанского зловеще плескалась в моем желудке. Я с растущим нетерпением ждала, когда Хэнк закончит монолог. До меня вдруг дошло, что любовная жизнь посторонних людей, как и их мечты, интересны вам только если они светлы и если вы каким-то боком к ним причастны. Мне все больше становилось не по себе. Подумать только, впереди семьдесят девять подобных бесед…

Я вовсе не хочу злобствовать. Мне действительно понравилась прогулка по воде. Но я не увлечена Хэнком. Становится все холоднее, и мне придется вставать очень рано, чтобы завтра утром ехать на свидание № 2. К счастью, в этот момент Хэнк сообщил, что зарезервировал диван в Вечернем клубе, что дало мне предлог объявить:

– Мы прекрасно провели время, но теперь пора прощаться.

Судя по виду, он расстроился, но оказался достаточно хорошим парнем, поскольку послушно развернул баржу и мы поплыли обратно к отелю.

До места добрались около девяти вечера, и Хэнк помог мне (меня трясло от холода) сойти на землю. Поблагодарив его в пространных выражениях, рожденных угрызениями совести, за чудесный день, я вдруг сообразила, что мы вошли в фазу «долгого прощания» – неловкой паузы в конце неудачного свидания, когда тебя хотят поцеловать, а ты не желаешь. Я всегда была безнадежна в искусстве ловко отделываться от мужчины, и поскольку мне предстояло повторить это восемьдесят раз, пришлось учиться. Я всегда считала, что лучше наскоро обнять мужчину, чмокнуть в щечку и улизнуть. Сей маневр сокращенно именовался «ОЧУ», то есть обнять, чмокнуть, улизнуть. Это когда вы бормочете: «О'кей, спасибо за приятный вечер», – целуете его в щеку и порывисто обнимаете, прежде чем он успевает завладеть вашими губами. Конечно, метод абсолютно ерундовый, но может действовать неделями, поскольку мужчина позволяет себя обнимать, но при этом продолжает говорить с вами. Так что приходится начинать снова и снова.

Но Хэнк ловко нейтрализовал мой ОЧУ. Я признала поражение и согласилась на новую встречу через два дня, прекрасно зная, что в это время уже буду в самолете. Было очень совестно, но я так замерзла, что достойные отговорки просто в голову не лезли.

Свидание № 2: Эфтелинг, Голландия

Наутро, почти на рассвете, я забрала прокатную машину из аэропорта Шипхола и поехала на юг, к бельгийской границе, на свидание номер 2.

Я слышала о местечке, называемом Эфтелинг, – увеселительный парк и отель с номерами на темы национальных и зарубежных волшебных сказок. Я сняла номер Спящей красавицы, а моя терпеливая подруга Кэрин устроила мне свидание с парнем, игравшим в парке Сказочного Принца.

Мне до сих пор было неловко из-за Хэнка – следовало сразу сказать «нет», вместо того чтобы соглашаться на второе свидание. Впредь нужно быть тверже. Но стояло прекрасное весеннее утро, и я была счастлива снова оказаться в пути.

Ощущение длилось не более десяти минут, поскольку восхищение полями, церквами и коровками сменилось неприятным открытием. Оказалось, что голландцы, в основном спокойный либеральный народ с широкими взглядами, очевидно, считают шоссе местом утверждения собственной личности и поэтому ведут себя за рулем как стадо маньяков. Машины бешено лавировали, едва не вылетая на встречные полосы, чтобы вклиниться в крошечные пространства между несущимся без всякого почтения к безопасности и правилам уличного движения транспортом. Караваны гигантских фур ни с того ни с сего (или мне так казалось) принимались реветь клаксонами, так что у меня едва не начинались приступы паранойи: то ли багажник открыт и оттуда вылетают мои вещи, то ли я нарушаю некое жизненно важное правило голландского уличного движения. А может, они, таким образом, выражают дружеские чувства? Я никак не могла сообразить и от этого терялась еще больше. Потому прибыла в Эфтелинг поздно, расстроенная и несколько растерянная.