Текст книги "Вокруг света за 80... свиданий"
Автор книги: Дженнифер Кокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
Кандидат № 36 был консультантом по менеджменту, которому не терпелось выразить восхищение Непалом.
– Почему? – удивилась я.
– Они чистят зубы ниткой прямо на улице, – ответил он.
Мне понравился кандидат № 37, хотя на третьей минуте он проорал: «У меня двое детей!» – после чего кандидат № 38 силком оттащил его от моего стола.
К тому времени, когда свидание № 50 благополучно закончилось, у меня голова шла кругом и не терпелось поскорее убраться отсюда. Все равно что участвовать в викторине под одобрительный свист публики. Я подумала, что для получения приза имеются куда менее стрессовые способы.
Не успела я вернуться в отель, как из Лондона позвонила Лиззи, которой не терпелось узнать, получилось ли что-то с Лоуэллом. Я сказала, что для меня он слишком энергичен, хотя по сравнению с некоторыми из тех, кого я только что встретила, казался сущим ягненком.
Мы посмеялись, и Лиззи заметила:
– Джен, я давно уже не слышала, чтобы ты так счастливо смеялась. Я боялась, что вся эта история начинает действовать тебе на нервы.
Об этом я не думала, но Лиззи права. В Европе я никогда не испытывала такой жажды жизни, такого невероятного возбуждения.
– По какой-то причине мне, оказалось, трудно найти общий язык с европейскими мужчинами, – призналась я, впервые осознав, что это правда. – Всегда ощущала себя чужачкой. Может, потому, что американская культура больше похожа на нашу, всем нравится мой акцент, и никто не стесняется говорить со мной, я чувствую себя частью общества, а не просто наблюдателем.
Возможно и то, что, немного отдохнув дома от пережитого напряжения и уже успев встретиться с десятком мужчин в Америке, я приобрела больше опыта, позволившего легче справляться с «грузом работы». Начиная путешествие, я была крайне угнетена, но теперь события, казалось, приобрели естественный порядок и ритм.
– Видишь ли, мне действительно нравится здесь, и я с нетерпением жду новых свиданий. Не понимаю, что я вообще делала в Европе: здесь ведь гораздо больше возможностей.
Прежде чем распрощаться, мы поболтали о более повседневных вещах: как поживает ее малышка Конни, какие шикарные сапожки я купила на Родео-драйв…
Хотя было уже поздно, я прекрасно себя чувствовала и так и бурлила энергией, поэтому отправилась в расположенный по соседству «Дом блюза», успеть на «Артура Ли энд Любовь» [14]14
Популярный рок-исполнитель.
[Закрыть]– славное, простое, громогласное развлечение: говорить оказалось невозможно, поэтому я улыбалась и пожимала плечами, когда мужчины пытались вовлечь меня в разговор.
Исполнив на «бис» зажигательную импровизацию «Молнии в дымовой трубе», Ли снял темные очки и прохрипел зрителям:
– Эй, все вы, сделайте мне одолжение: любите друг друга.
Какой контраст с чванливой публикой «Комеди стор»! Здесь присутствующие разразились воплями «ура» и пустились в буйный танец.
Это показалось мне добрым знаком, и я кричала и плясала вместе с остальными. Лиззи оказалась права: я была счастлива, готова флиртовать и в результате болтала как заведенная. Не могу объяснить почему, но по какой-то причине я чувствовала, что нахожусь на верном пути. Все делаю правильно. Моя Родственная Душа все ближе и ближе. Я нюхом чую, скоро все переменится.
– Так, где ты сегодня раздеваешься?
Потребовалась каждая унция моей воли, чтобы не повернуться и не посмотреть, какая из дам в очереди на регистрацию у стойки «Саутвест эйлайнз» задала этот вопрос.
Зато теперь мне стало ясно, почему столько длинноволосых большегрудых блондинок в молодежном прикиде толпится в аэропорту Лос-Анджелеса. На одной женщине была маленькая (вернее, крошечная) красная майка и красные пластиковые шорты, закрывающие ровно половину попки. Наконец она нагнулась, пытаясь поднять тяжелые сумки на весы, и при этом вытекла из шортов, как арахисовое масло из сандвича. Очередь, застыв на месте, зачарованно наблюдала, не понимая, кого позвать на помощь – носильщика или гинеколога.
Очевидно, четверг тот день, когда все стрипушки собирались на работу, – самое время лететь в Вегас.
– Хотите увидеть завтра шоу, мэм?
Продавец билетов в цилиндре энергично размахивал пачкой флаеров перед женщиной лет пятидесяти и ее мужем, нырнувшими в прохладу кондиционированного воздуха, подальше от изнурительной жары Стрипа [15]15
Бульвар в Лас-Вегасе.
[Закрыть].
– Завтра мы едем на свадьбу, – пролаяла она с густым бруклинским акцентом. – Лучшего шоу не продумаешь.
Лас-Вегас – почти официальная американская столица свадеб и азартных игр. Вы спросите, какая связь между первым и вторым? Если отбросить отсутствие формальностей (быстро и легко), вопрос остается прежним: почему так много людей женятся в Вегасе? Может, потому, что тематический парк посреди пустыни и чувство оторванности от остального мира вселяют в вас некую импульсивность под девизом «Да пропади все пропадом!..»? Или выигрывая и проигрывая в казино люди ощущают себя более готовыми к последней, самой рисковой партии?
А если отношения с мужчинами – игра вслепую, не смогу ли я научиться чему-то полезному от профессионального игрока? Какую роль играет удача и какую – опыт и знание системы?
Я договорилась о встрече с Честером через «охотника за кандидатами» третьего поколения. Понимая, что ситуация может быть неловкой, мы решили выпить в баре моего отеля, чтобы я чувствовала себя более надежно – все-таки на «своей территории».
Проблема заключалась в том, что в моем обычном отеле «Алексис-парк» (дешевом, но очень уютном, с тремя бассейнами и огромными удобными номерами), не оказалось свободных комнат и пришлось остановиться в «Дейз инн», недалеко от Стрипа.
Отель выглядел неплохо, и к тому времени, когда пришла пора уезжать, я невероятно к нему привыкла. Но он был очень убогим, да и расположен в довольно сомнительном районе. Через весь вестибюль тянулась темная стойка бара, за которой теснились игорные автоматы. Арочный вход вел направо, в большой подвальный обеденный зал. Все охранялось одноруким смотрителем лет семидесяти по имени Невилл.
Здесь было полно стариков – либо сидящих перед автоматами, либо ожидающих, пока принесут макароны с сыром. Улица же была куда более оживленной. В первый вечер за мной гналась банда на велосипедах, на второй мне едва не досталось цепью в драке между соперничавшими бандами велосипедистов. На третий потасовка кончилась тем, что одна из банд ворвалась на крыльцо отеля, где мирно восседала я. «Дейз инн» напоминал дом престарелых в двух шагах от Армагеддона.
Именно сюда пришел на свидание Честер.
Свидание № 51: Честер, профессиональный игрок. Вегас, США
Честер, громоздкий мужчина лет пятидесяти, с темными волосами и модной щетиной, подвел меня к стойке бара и немедленно увлекся игрой в покер на ТВ, в которую и оставался погруженным почти до конца свидания.
Покер безумно популярен в Америке. Игры не только показывают по телевизору (включая длинные серии с самыми прославленными игроками) – были сконструированы даже специальные наручные камеры, чтобы вы могли видеть руки звезд покера и наблюдать каждый ход игры.
Честер не хотел пропускать проходящий сейчас большой турнир, и после нескольких безуспешных попыток вовлечь его в беседу я смирилась и довольствовалась тем, что молча сидела и наблюдала за ним. Но при этом установила лимит в две кружки пива. Если к тому времени программа закончится и мы сможем поговорить – прекрасно; если же нет – иду к себе и просматриваю электронную почту.
Игра оказалась не особенно интересной, но я поразилась увлеченности игроков. Честер тоже это заметил.
– Взгляните на его руки, – он кивнул в сторону экрана, – они трясутся. Значит, у него хорошая взятка.
– Правда? – ахнула я, немедленно забыв о нетерпении. – Откуда вы знаете?
– Вы можете много сказать об игроке и его картах по языку тела, – ответил он, не отрывая взгляда от экрана. – Смотрите, как он разглядывает карты! Это означает, что у него хорошая взятка. Разглядывая фишки, они оценивают, сколько могут позволить себе потерять.
Именно за этим я и пришла.
– А если человек аккуратно складывает фишки в стопку, это тоже что-то означает?
Честер не ответил, опять увлекшись игрой, и только через несколько минут с рассеянным нетерпением фыркнул:
– Каждый жест и взгляд что-то означают. Если собираетесь играть, необходимо изучать своего оппонента. Можете быть уверены – вас он изучит досконально. Мужчина, который складывает свои фишки? Возможно, просто осторожный игрок, любит все обдумывать у никогда не рискует. Мужчина, который оставляет фишки разбросанными, агрессивен и его сложнее разгадать. И видите, как они сидят: вон тот парень только что откинулся на спинку стула-значит, решил выйти из игры…
И точно, мужчина положил карты на стол, и крупье смел его фишки в центр.
Поразительно увлекательное зрелище! Я наблюдала такой же язык тела во время скоростных свиданий. Бормочущий аналитик как раз развалился на стуле, тогда как консультант по менеджменту (тот, что чистил зубы ниткой на улице), вероятно, более уверенный в своей взятке, подался вперед, едва не касаясь моего носа.
Внезапно поток откровений иссяк: Честер снова замолчал, занятый игрой, и вел себя так, будто мы – незнакомцы, случайно столкнувшиеся в баре (на самом деле так оно и было). Я мелкими глотками пила теплое пиво, одним глазом наблюдая за игрой, а другим – за Невиллом, медленно чистившим потертый ковер. Честер вдруг громко вздохнул. Я взглянула на телевизор. Игра закончилась, и Честер сразу обмяк, словно напряжение, державшее в тисках тело, разом отпустило.
Многие считают, что игра или комедия – занятия легкие, но и комик, и игрок напоминают сжатые пружины. Интересно, я тоже так выгляжу со стороны, когда работаю?
– Суть игры в том, – объяснил Честер, впервые поворачиваясь ко мне, – что это вовсе не игра, а работа. Нужно трудиться всерьез. Нельзя полагаться на удачу и садиться за стол неподготовленным.
Очевидно, он не шутил, как и все мои знакомые, когда речь шла об их профессии. Но тогда где же тут место любви? Была ли я права, относясь к поискам Родственной Души как к работе, или вам просто должно повезти в любви?
– А как насчет удачи новичка? – спросила я.
– Чепуха! – нетерпеливо отмахнулся он. – Она ничего не означает и не длится долго.
– Так что необходимо для хорошей игры? – спросила я. – Какого игрока можно назвать профессионалом?
– Ну… – начал он, явно освобождаясь от остаточного напряжения, прежде чем запить виски кока-колой. – Хороший игрок делает половину работы, прежде чем подойдет к столу. И если у вас должный настрой, если вы знаете свой предел и своих противников – это действительно полдела.
Хотя я достаточно ясно видела параллели, все же понимала, что игра – это необходимость победить любой ценой. Я не желала получить мужчину любой ценой. Я хотела Единственного. Но если видишь партнера насквозь, легче решить, на верной ли ты дороге.
– Знаю, это звучит глупо, но действительно ли важнее всего непременно выигрывать?
Честер был явно заинтригован вопросом: словно я прошла начальный курс и передвинулась на другой, но все еще начальный, уровень.
– Вам следует хорошенько подумать о том, чего вы хотите. То есть вы, очевидно, хотите победы. Но необходимо твердо определить, сколько вы хотите выиграть и сколько можете позволить себе проиграть. Говорю же, нужно установить строгий лимит, и когда достигнете его, поднимайтесь из-за стола и уходите. Незачем выбрасывать деньги на ветер.
Его слова имели смысл-я никогда не ставила себе пределов с Келли. Всегда считала, что слишком глубоко завязла, чтобы поворачивать назад, и если постараюсь, начнется долгожданная идиллия.
– Но здесь нужно железное самообладание, – смиренно пробормотала я.
– Игра-это и есть самоконтроль и самообладание! – отрезал Честер. – Никогда не садитесь играть, если вы злы или пьяны. Вы играете не только с картами, но и с людьми. И они, в свою очередь, играют с вами. Необходима ясная голова, чтобы все просчитать. Ну а потом представляйте, как выигрываете.
– Представить, как я выигрываю? – озадаченно повторила я. – Не слишком ли это самонадеянно?
– Вовсе нет, – покачал головой Честер. – Это называется «позитивное видение». Все равно что быть бегуном. Если хорошо представить, как пересекаешь финишную прямую, сможешь и быстрее бежать. Если видишь, как выигрываешь в покер, – чаще объявляешь козырную масть. Если заранее считаешь себя неудачником, не имеешь веры в себя и решимости играть хорошо, обязательно продуешь, сколько бы денег при тебе ни было.
Я потрясенно слушала, как Честер повторяет слова профессора Любви.
– Поэтому те, кто приезжает поиграть в Вегас на уик-энд, чаще всего оказываются с пустыми карманами, – продолжал Честер, впервые проявляя некое подобие эмоций. – Игра требует терпения. Прежде чем сесть за стол, необходимо наблюдать, изучать и готовиться. Сначала следует мысленно проделать все ходы, нельзя очертя голову кидаться в игру.
Хотя я была согласна насчет подготовки, все же считала, что Честер несправедлив к туристам. Они не профессиональные игроки. Просто приехали на уик-энд немного развлечься. Разве это плохо? Как человек, одержимый карьерой, Честер полагал, что все должны относиться к игре так же серьезно, как он.
– Но ведь большинство людей, приезжающих в Вегас, играют для забавы, – возразила я.
– Совершенно верно, мэм. И в этом нет ничего дурного.
С этими словами он вдруг наклонился и поцеловал меня.
А вот этого я не ожидала. То есть абсолютно. Когда Фрэнк, в Голландии, поцеловал меня, я растерялась намного меньше, потому что провела с ним весь день и мы прекрасно поладили. С Честером же почти не разговаривали.
Боясь, что Невилл подсматривает за нами, я схватилась за край стойки, чтобы не соскользнуть с табурета. Тот добродушно улыбнулся.
– Иногда необходимо и рискнуть, – заметил он.
Я суетливо вскочила и поблагодарила за то, что он потратил на меня время. И даже не высказалась насчет «значит, вы вдруг поверили в удачу?!».
Похоже, когда речь идет о романтике, даже профессионалы забывают теории и следуют зову сердца (ну… или одного из своих органов, что тоже немаловажно).
Назавтра я хорошенько обдумала слова Честера. Подсказки языка тела могут быть полезны, как и те, что насчет лимита (хотя это я успела усвоить в Париже). И поистине бесценны его замечания о положительном видении. Еще один шаг вперед от философии профессора Любви, призывающего любить себя: предполагается, если ты любишь себя, то можешь легко представить все новое и прекрасное, что ты хочешь получить.
Я включила лэптоп и перечитала «Описание работы по поиску Родственной Души»:
…достаточно старомодна, чтобы выглядеть слабой женщиной… того, кто заставлял бы меня улыбаться, позволял читать ему газетные статьи…
…рассказывал мне интересные вещи… которых я до сих пор не знала… вы верите, что жизнь коротка и нужно пользоваться каждым ее моментом… чувство юмора и любовь к приключениям обязательны…
Боже, кем бы он ни был, в моем описании все выглядит лучше некуда.
Я сосредоточилась на тексте и представила нас вместе. Вот мы смешим друг друга, спорим о политике, ухитряемся затеряться в экзотических странах, сворачиваемся клубочком перед телевизором.
Я грустновато улыбнулась, гадая, встречу ли его когда-нибудь… но тут же вспомнила, что люблю себя и должна пустить в ход позитивное видение. Он где-то рядом, и я его встречу. Обязательно.
И тут я вдруг сообразила, что действительно в это верю. Не потому, что так надо. Просто верю в это всем сердцем.
Наутро я спустилась вниз как раз в тот момент, когда пара других постояльцев, Эрл и Pea, вместе с друзьями отъезжали от отеля в экипаже с намерением повторить свои брачные обеты. Они направлялись в знаменитую маленькую «Белую брачную часовню» и, увидев «эту симпатичную англичаночку», спросили, не хочу ли я к ним присоединиться. Они были женаты уже пятьдесят лет и явно наслаждались обществом друг друга {при этом то и дело перешучиваясь, подкалывая друг друга и картинно закатывая глаза к небу). Pea выглядела прелестно в шелковом костюме цвета персика, Эрл был неотразим в майке с надписью: « Если у этого имеются титьки или шины, значит, вам грозят крупные неприятности».
Чаролетт Ричарде, владелица маленькой «Белой брачной часовни», известная последние сорок лет как «брачная королева Запада», венчала всех: от Джуди Гарланд, Фрэнка Синатры и Джоан Коллинз до Бритни Спирс и… э-э… Блу Ойстер Калта. Среди служащих числились бывшие стриптизерши и огромное количество пародистов, от «Сэмми Дэвиса-младщего» до «Дина Мартина». И разумеется, «Элвиса». Я отстала от компании, когда они решили нанять большой лимузин и проехаться по улицам Вегаса. Пытаясь уберечься от жары, я осталась поболтать с Розанной, заместительницей Чаролетг.
Мы ретировались в прохладу конторы и разделили кусочек свадебного торта, который успела сунуть мне в руку невеста. Розанна рассказала, что двадцать пять процентов церемоний-повтор уже состоявшихся свадеб. Я нашла и ее рассказ, и это место поистине вдохновляющими. В комнате царила атмосфера старого доброго мюзикла: «Сэмми Дэвис-младший», смеясь и делая пируэты, показывал другому «Сэмми Дэвису-младшему», как делать сложное па. Составители букетов приплясывали у гигантских холодильников, где при определенной температуре хранились цветы, а бархатный голос «Элвиса» распевал, умоляя их не быть жестокими.
– Он упражняется? – спросила я Розан ну.
– О нет, – жизнерадостно ответила Розанна. – Просто любит петь. Начнет – не остановишь.
Счастливых новобрачных, исходивших слезами и сердечными благодарностями, встречала радостная и добрая атмосфера. Не успела я оглянуться, как уже рассказывала им о своих поисках и мы обменивались историями и советами о любви и браке.
У меня давно уже не было такого прекрасного дня. Все обнимали и целовали меня на прощание. «Дин Мартин» решил отвезти меня в лимузине к «Белладжио». Костюмерша – крошечная итальянка, хореограф Майкла Круфорда в «Барнуме», обладающая безусловной властностью сицилийской «крестной матери», – проводила меня до машины.
– Хочешь знать секрет счастливого брака? – строго спросила она, тыча мне пальцем в грудь.
Она собственноручно шила поразительно красивые подвенечные платья и была замужем вот уже пятьдесят три года, поэтому я не колеблясь кивнула.
– Вся семья должна быть рядом, – непререкаемо изрекла женщина. – Потому что, когда секс кончается, семья все равно остается.
Вернувшись в отель, я прочла е-мейл из Голландии от Фрэнка.
Я все гадал, где ты сейчас находишься, на скольких свиданиях уже успела побывать… сколько парней успела поцеловать… или я пока один такой счастливчик?
Хотя после Фрэнка я поцеловалась с несколькими парнями, все же он оставался лучшим, и я немедленно отправила ответ, заверив, что по-прежнему считаю его номером первым. Пока.
Я влюбилась в Вегас. Влюбилась в свой неприглядный отель, палящую жару, аляповатую роскошь, непрестанное звяканье игорных автоматов. Все это должно было действовать на нервы, но почему-то производило обратный эффект. Если не считать банд велосипедистов, остальные были очень дружелюбны, и дешевая роскошь совсем не мешала. А бродить по прохладным позолоченным интерьерам отелей и казино было истинным удовольствием.
Следующие два дня я встречалась с «Элвисом» (свидание № 52, настоящее имя Дин Зет), обладателем завораживающих бирюзовых глаз и кока, такого же высокого и твердого, как зачерствевший зерновой хлеб. К сожалению, он был слишком молод, не больше двадцати, – зато неотразим, умен и чрезвычайно интересен. Он был «Элвисом» с трех лет; в пятидесятых его дед служил барабанщиком у известного британского певца.
– Может, вы слышали о Максе Байгрейвсе? – вежливо спросил он.
Роб (свидание № 53) был почти так же хорош, как Андерс, но не настолько устрашающ. И преисполнен решимости доказать, что можно объехать весь мир, не покидая Вегаса. Поэтому он повел меня выпить в Венеции, поужинать в Париже, погулять вокруг пирамид и по боковым улочкам Нью-Йорка, посмотреть на акул у рифа Мандалая и снова выпить, на этот раз в Марокко. Роб не мог посидеть спокойно и двух минут, и при более длительных отношениях это, вероятно, раздражало бы меня. Но сейчас мы смеялись, поддевали друг друга, и к концу ночи он похитил титул у Фрэнка.
«Возмутительные приключения Бетти» был модным лесбийским клубом, который я нашла не так давно в Интернете и с тех пор постоянно переписывалась по электронной почте с его президентом, Нэнк. Она показалась мне чудесным человеком, и я с нетерпением ждала встречи с ней и остальными «Бетти» (свидание № 54) на одном из их постоянных пикников за городом.
Обычно мы сидим и болтаем, но часто затеваем пешие походы, потому что местность невероятно красива и не так жарко, как в Вегасе. Будем рады видеть тебя на пикнике. Я хотела бы послушать о твоих путешествиях…
Наутро Нэнк вместе с еще одной «Бетти», которую звали Элизабет, заехала за мной в отель. На ее полноприводном автомобиле мы отправились в горы за сорок километров от Вегаса.
Тридцатипятилетняя Нэнк, миниатюрная блондинка, могла считаться настоящей красавицей, но кроме того, была невероятно мягкой и доброй. Мы все испытывали неловкость, и Нэнк делала все возможное, чтобы я чувствовала себя как дома. Элизабет, сорокалетняя дама, худощавая и подтянутая, источала едкое остроумие. Известная и преуспевающая журналистка, она неустанно донимала меня, пока мы ехали в горы под нестихающим проливным дождем.
Поездка оказалась выдающейся. Не только потому, что все мы одиноки и женщины принимали близко к сердцу цель моего путешествия, но еще и потому, что Нэнк и Элизабет, естественно, смотрели на происходящее с точки зрения лесбиянок. Для меня это было совершенно новое мировоззрение.
– Откуда ты узнаешь, что это Он, если вы встретитесь всего один раз? – допытывалась Элизабет.
– О, брось! – отмахнулась я, в душе наслаждаясь перепалкой. – Где твой романтизм? Неужели не бывало – стоит бросить взгляд на кого-то, и ты уже знаешь, что это Та самая?
Она неохотно согласилась. В ответ я призналась, что всегда теряюсь и не знаю, что сказать, когда мужчина считает себя вправе переспать со мной после первого же свидания.
– Мужчины, что с них взять! – фыркнула Элизабет. – Разве не поэтому они с тобой встречаются? А если ты заявляешь, что ограничишься только свиданием, что же им, по-твоему, делать?
– У лесбиянок другие приоритеты по сравнению с гетеросексуальными парами, – мягко заметила Нэнк, не сводя глаз с дороги, освещенной вспышками молний.
По крыше машины барабанил град. Крупные льдинки плясали на бетонном покрытии шоссе.
– Прежде всего, нам нужна дружба, – продолжала она. – Если это есть, значит, далее мы мечтаем о долгосрочном партнере. Только у очень немногих лесбиянок секс стоит на первом месте.
И женщины принялись рассказывать об одной из своих соклубниц, для которой секс-главное в жизни, и о том, в какой переплет она попала из-за этого. Я поразмыслила над словами Нэнк. Приоритеты не просто лесбийские. Такие же исповедовали большинство женщин, я в том числе. Но я не лесбиянка. Куда меня завело, если я пытаюсь встретить Родственную Душу в ситуации, где наши приоритеты полярны?
Но сейчас не время для самоанализа. Мы приехали на место. У подножия холма, под гигантскими мохнатыми соснами, стояла палатка на пять человек, где скрывались от грозы двадцать три лесбиянки.
Мы схватили кое-какие припасы – наш вклад в общий стол – и, разбрызгивая грязь, рванули в палатку. Внутри оказалась широкая деревянная скамья и островок поверхности, не занятый гигантскими мисками с салатом из тунца, белым вином и шоколадными пирожными, который служил приютом очередной промокшей «Бетти». Пробраться в палатку было нелегко – там и без того яблоку негде упасть.
В подобных обстоятельствах заводить друзей легче легкого, и совсем как вчера, в «Белой брачной часовне», мы смеялись и наперебой рассказывали истории о своих похождениях. Услышав о причине моих поисков, Хетти и Джун, которым было уже далеко за шестьдесят, пожелали мне удачи. Джун сказала, что они с Хетти – Родственные Души. Я заметила это: как предсказал профессор Любви, у них был совершенно одинаковый язык тела и, кроме того, они то и дело договаривали фразы друг за друга.
Обнявшись, в своих мокрых куртках, они выглядели так, словно созданы одна для другой.
– Мы вместе всего три года, – призналась Джун.
– Но всю нашу жизнь шли к этой встрече, – убежденно добавила Хетти.
Джун улыбнулась. Я тоже улыбнулась и рассказала им о теории позитивного видения Честера.
– Да, – задумчиво кивнула Хетти, – нужно верить, что это случится. Но еще важнее другое: когда настанет время, нужно быть готовой принять подарок судьбы.
Я обняла обеих, тронутая их историей, и полностью согласилась с советом Хетти.
