Текст книги "Ледяной огонь магии (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Эстеп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Дженнифер Эстеп

Ледяной огонь магии

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Black Blade – Cold Burn of Magic

Автор: Дженнифер Эстеп / Jennifer Estep

Серия: Чёрный клинок # 1 / Black Blade # 1

Перевод: Ivashkova, Jasmine, lena68169, lanaleksevna, Azazell, jisu

Редактор: lena68169

1

Всё плохое приходит тройкой.

Три ведьмы. Те три медведя, с которыми столкнулась Златовласка.

Три охранника с мечами, которые прямо сейчас преследовали меня.

– Вернись назад, воровка! – проревел один из них, его голос эхом отразился от темных крыш.

Я ухмыльнулась и побежала быстрее.

Полчаса назад я проникла в роскошно обставленный, но плохо охраняемый городской дом богатого бухгалтера с семейными связями, который приобрел рубиновое колье для своей подружки и чью щедрость совсем не оценила его жена.

Поэтому, по приказу и за счёт разозленной супруги, меня послали стащить вышеупомянутое ожерелье. Для меня было детской забавой взобраться по водосточной трубе на второй этаж, открыть балконную дверь и проскользнуть внутрь. Мне даже не пришлось взламывать сейф, поскольку колье лежало в открытом, чёрном бархатном футляре на письменном столе бухгалтера, где мой алчный взгляд тут же его обнаружил. Полюбовавшись блеском рубинов, я захлопнула крышку и спрятала футляр с его драгоценным содержимым в свой длинный, тёмно-сапфировый плащ.

Затем я обыскала остальную часть стола, в поисках чего-то, что можно было стащить ещё.

Я немного удивилась, найдя в одном из ящиков пару бриллиантовых запонок. Бриллианты не были столь же большими и впечатляющими, как рубины, но исчезли в моих карманах точно так же, как и золотая авторучка, серебряный нож для вскрытия писем и хрустальное пресс-папье.

Ничего такого, чего бы я ещё не воровала добрую дюжину раз за свои семнадцать лет.

На самом деле, эта работенка была полегче большинства, на которые в последнее время отправлял меня Мо.

Вы могли бы решить, что я, своего рода, современный Робин Гуд, весело обчищающий богатеев. Только я никогда не раздаривала свою добычу бедным. В мире существовало только три человека, которые для меня что-то значили – я, я и снова я. Ладно, быть может четверо, если бы вы застали меня в хорошем настроении и мне захотелось вспомнить Мо. Но, в любом случае, Мо мог сам о себе позаботиться, а мне вполне хватало хлопот кормить саму себя.

Когда я разложила всю добычу по карманам я осмотрела остальную часть кабинета. Но вазы и другие безделушки были слишком громоздкими, чтобы унести их с собой, а мебель – слишком тяжелой.

Довольная своим уловом, я решила убраться отсюда. И именно в этот момент один из охранников вошел в комнату, чтобы отнести ожерелье своему боссу.

Он позвал двух своих приятелей, и все трое вломились в кабинет размахивая мечами, а мне пришлось спешно отступать через боковую дверь. Оттуда я по нескольким лестничным пролётам взобралась наверх и выбралась на крышу особняка, прежде чем перепрыгнуть на крышу соседнего дома… а затем еще одного и еще.

Пять минут спустя я всё ещё неслась по крышам прелестных особняков в Клаудбёрст Фоллс, Западной Вирджинии. Стряхнуть с хвоста охранников оказалось сложнее, чем я ожидала, но у меня был план.

У меня всегда был план.

Приблизившись к краю крыши, я добавила скорости перед прыжком на крышу соседнего дома. К счастью для меня, особняки в этой части города стояли близко друг к другу, а их крыши были плоскими. На многих из них находились оранжереи или даже вольеры для птиц. На конкретно этой крыше было и то, и другое, и когда я пронеслась мимо, розы вздрогнули, несколько лепестков закружились во влажном воздухе, а голуби печально закурлыкали, потому что я потревожила их сон.

Расстояние между домами было небольшим, неверное, около метра, и я легко его перепрыгнула. Ноги одно мгновение находились в воздухе, прежде чем кроссовки снова приземлились на твёрдой поверхности.

Я пробежала несколько шагов по инерции, и плащ обвился вокруг моих ног. Набирая прежнюю скорость, я оглянулась через плечо. Хоть уже перевалило за десять вечера, а небо заволокло дождевыми тучами, я могла видеть своих преследователей так же ясно, как днем, благодаря моему таланту к видению.

Они выглядели, как обычные люди, и я не могла сказать, являются ли они скучными обыкновенными смертными или куда более интересными магами, вроде меня.

Казалось, охранники не обладали никаким талантом, по крайней мере они не использовали явной магии.

Иначе воздух прорезали бы молнии, осколки льда или даже огненные шары, летящие в мою сторону. Отчасти, мне даже хотелось, чтобы охранники обстреляли меня магией. Это намного облегчило бы мой побег.

Поскольку у меня был ещё один, несколько необычный талант.

Но, видимо, применить его не придётся. Мужчины прыгнули на крышу, как раз, когда я перескочила на следующую – последнюю в этом квартале.

Я подбежала к другому концу плоской крыши. Этот особняк примыкал к улице, и следующее здание находилось в добрых тридцати метрах – слишком далеко для прыжка. А поскольку это был частный дом, здесь даже не было пожарной лестницы, чтобы спуститься вниз, а только шаткая водосточная труба, слабо прикрученная к стене.

Но я уже об этом знала, потому что заранее проводила разведку местности этим вечером.

На самом деле, как раз именно по этой причине я и бежала к этому зданию.

Запустив руки в карманы, я перебрала их содержимое: футляр с ожерельем, остальную добычу, мой телефон, несколько четвертаков, пол батончика черного шоколада, которым я лакомилась ранее, наблюдая за домом бухгалтера.

Наконец мои пальцы сомкнулись на двух кусках мягкого, эластичного металла, и я извлекла пару тусклых цепных рукавиц, чтобы затем натянуть их на руки.

Охранники легко справились с последним прыжком. Вернее, для них это было раз плюнуть, с их-то длинными ногами. Я повернулась к ним лицом.

Верзилы ухмыльнулись и сбавили шаг, когда поняли, что у меня закончились крыши.

Один из охранников выступил вперед. Его зеленые глаза мерцали в полутьме, как у древесного тролля, а черные волосы были так коротко подстрижены, что казалось, будто он натянул на свой череп тень вместо шапки.

– Отдай нам колье, и мы позволим тебе жить дальше, – прорычал он. – Иначе…

Его меч прочертил в воздухе дугу, прямо на уровне моих плеч.

– Не сносить мне головы? – пробормотала я. – Как банально.

Он пожал плечами.

Моя рука опустилась к талии, к пристегнутому на поясе мечу. Я задумалась, может вытащить оружие из черных кожаных ножен и заняв атакующую позицию, сделать выпад, но потом передумала. Черта с два я полезу в драку с тремя охранниками – уж точно не за те гроши, что платил мне Мо.

– Ну же, – прогремел он. – Не люблю кромсать маленьких девочек, но мне уже приходилось это делать.

Я не стала обижаться на то, что он назвал меня «маленькой девочкой». Особенно если учесть, что он выглядел лет на пятьдесят.

Так что я вздохнула и опустила плечи, словно сдалась. Затем залезла в карман пальто, достала черный бархатный футляр и подняла вверх так, чтобы главарь смог его увидеть. Его глаза были не такими зоркими, как мои – это относилось к большинству людей – но он узнал футляр.

– Это колье?

Он кивнул, шагнул вперед и протянул руку.

Я ухмыльнулась и засунула футляр обратно в карман.

– Я тут подумала и решила оставить его себе. До скорого, ребята.

Вскочив на выступ крыши, я ухватилась за водосточную трубу и шагнула в ночной воздух.

Пальцы скользили по влажному металлу трубы, будто со скоростью света. Не одень я рукавицы, то ободрала бы ладони до костей. Ветер трепал мои черные волосы, вытягивая прядки из хвоста, и у меня вырвался легкий, счастливый смешок от захватывающего дух падения. В последний момент, я покрепче сжала трубу, пока у меня не зазвенело в ушах от жуткого скрежета металла. Но это остановило мой спуск и даже заставило перчатки задымить.

Пять секунд спустя мои кроссовки коснулись асфальта тротуара. Я отпустила водосточную трубу, отступила назад и взглянула наверх.

Охранники свесились с крыши, уставившись на меня с открытыми ртами. Один из них побежал к водосточной трубе, будто хотел последовать за мной, но в спешке не рассчитал силы и оторвал ее верхнюю часть от дома.

Остальная труба тоже оторвалась и с лязгом упала на землю. При ударе она высекла несколько искр, разлетевшихся по воздуху. Похоже, он все-таки был магом с талантом силы. Раздосадованный, он повернулся к боссу и протянул тому кусок трубы.

Главарь хорошенько треснул его по башке рукоятью меча. Второй охранник исчез из поля моего зрения, вероятно, потеряв сознание от тяжёлого удара. По-видимому, у главного тоже был талант к силе. Третий охранник разглядывал парапет крыши, будто раздумывая, не перемахнуть ли через край – вот только крыша находилась примерно в восемнадцати метрах от земли.

У него не было шансов выжить при падении с такой высоты, разве что он обладал неким талантом к исцелению. Но даже так это был большой риск, не стоящий боли от переломов костей. Охранник понимал это так же, как и я, поэтому отступил от края крыши, на что я, собственно, и рассчитывала.

Когда главарь осознал, что им не удастся меня поймать, то взревел и потряс мечом в воздухе, но это все, что он мог сделать.

С издевкой послав ему салют, я спрятала руки в карманы пальто и пошла вниз по улице, насвистывая тихую, веселую мелодию.

Ничего такого, чего бы я не делала раньше.

Несмотря на поздний час, мощеные улицы Клаудбёрст Фоллса не были пустыми.

Скорее наоборот.

Свет лился из магазинов, отелей и ресторанов, золотым сиянием разгоняя самые тёмные тени в окружающих переулках, хотя и не обитающую там нечисть.

Смертные и маги всех форм, размеров, возрастов и национальностей прогуливались вверх и вниз по тротуару, останавливаясь у витрин, щедро декорированных замками, мечами и прочими магическими штучками. В одной из закусочных посетители ели за стойкой, пока крылатые пикси, едва достигающие пятнадцати сантиметров, порхали по воздуху, разнося на своих крохотных головках дымящиеся тарелки картофельного пюре с отбивными.

Хотя все посетители выглядели обычными людьми, было легко отличить магов от смертных. Маги были полностью сосредоточены на своих чизбургерах, коктейлях и картофеле фри, в то время как смертные, глазея на снующих вокруг них пикси, которые приносили им их тунца на гриле, жаренный сыр и клубные сэндвичи, позволяли еде остыть. «Деревенщины» – насмешливо называли маги смертных, и не без оснований.

Я остановилась у перехода, разглядывая проносящиеся мимо автомобили. По большей части машины с номерами других штатов и туристические автобусы. Ну и иногда на велосипеде проезжали маги, использующие свой талант к силе или скорости, чтобы легко или быстро крутить педали и везти за собой миленькие вагончики с целующимися парочками. Знак, стоящий на клумбе, объявлял Клаудбёрст «самым магическим местом в Америке», туристическим городом где «сказки становятся явью».

Я фыркнула. Да, сказки здесь и в самом деле были реальными – включая всех монстров. Монстров, чертовски изголодавшихся по крови и костям, в которые они могли бы запустить свои зубы и когти, всё равно, будь то маги, смертные или другие существа.

Ожидая смены светофора, я подняла взгляд к горе Клаудбёрст, пик которой нависал над городом. Белые облака клубились вокруг вершины, а густой туман, сотканный из водяной дымки дюжины водопадов, окутывал склоны. Дымка обвивалась вокруг пика, словно взбитые сливки на мороженом, но гора, водопады и потрясающие виды с вершины были тем, за чем приезжали сюда туристы.

Наряду с монстрами.

Различные туристические компании заманивали народ на гору и в окружающие леса, где можно было понаблюдать за монстрами в их естественной среде обитания, вроде африканского сафари, но только версия южных штатов. Те же, кто был менее склонен к поиску подобных приключений, мог остаться в городе и без угрозы для жизни подивиться монстрами в парках, зоопарках и прочем, а также насладиться повсеместной сказочной тематикой Клаудбёрст Фоллс.

Ниже облаков, мигая серебристыми огоньками, на уступах горы раскинулись особняки из серого, белого и черного камня. Днем я смогла бы разглядеть украшенные гербом знамёна, что венчали башни, но сейчас они были лишь размытыми пятнами в ночном небе. Цвета и гербы представляли семьи, или мафии, которые были главными в городе, по крайней мере, для большинства магов.

Но были две семьи, что возвышались над всеми остальными – Синклеры и Драконисы. Их особняки были самыми большими, самыми шикарными и расположенными на горе выше остальных – Синклеры занимали западную сторону, а Драконисы – восточный склон.

Все остальные семьи находились под ними, в буквальном смысле слова.

И я тоже. Хотя мне было плевать как на Синклеров, так и на Драконисов и их постоянную вражду. Но это относилось и ко всему прочему. Вы бы не смогли заниматься работенкой, вроде моей, и следовать правилам, и уж тем более переживать, что можете кого-то разозлить, нарушив эти правила.

Всё же я предпочитала оставаться в тени по целому ряду причин, а это означало – не воровать у семей. По крайней мере, у наиболее знаменитых её представителей. Хотя их наемный персонал, вроде бухгалтера, которого я обчистила сегодня, были дичью, на которую я могла охотиться.

Избегать семей – было единственным правилом, которому я следовала.

В конце концов, в городе полно богачей, которых можно было ограбить, не говоря уже о толпах туристов, обычно замечающих пропажу своих бумажников, камер и телефонов уже в номере отелей.

Временами Мо взбирался на гору, чтобы сбагрить добытое нечестным путем добро любой семье, пускающей его на порог. Я сжала пальцами футляр в кармане. Интересно, кому он продаст рубиновое ожерелье. Вероятно, какому-нибудь болвану из богатой семейки, ищущему для кого-то подарок – или взятку.

Свет сменился, и я пересекла улицу, выбросив из головы все мысли о Синклерах, Драконисах и остальных семьях.

Чем дальше я продвигалась на запад, тем пустыннее становилась улица, а все вокруг теряло свой глянец лоск и магию. Оживленные забегаловки исчезли, сменившись блокированной застройкой. Назвать эту часть города самой дерьмовой, было бы преуменьшением, ведь даже спичечный домик был бы прочнее большинства здешних строений. Практически в каждом доме, мимо которого я проходила, бетонные ступеньки были разбиты, деревянные веранды стояли, покосившись на бок, а в крышах зияли дыры, словно нечто прогрызло насквозь тусклую, выветренную жесть.

Вероятно, так оно и было.

Как дополнение к смертным и магам, монстры образовывали третью, пусть и меньшую, часть населения, и они не были редкостью в этой части города. Запущенные дома, заколоченные магазины и заброшенные склады представляли собой прекрасное убежище для нечисти, где они могли залечь, в ожидании следующего потерявшегося туриста.

На улице я была совсем одна, поэтому вытащила меч, а мои голубые глаза глядели в оба, пристально всматриваясь в тени, что подкрались к краю тротуара, благодаря выбитым фонарям. Однако темнота почти не беспокоила меня, благодаря таланту к видению. Я могла видеть все вокруг ясно, как днем, не важно, насколько было темно.

Как и во всем остальном, в магии тоже доминировало число три. Она делилась на три категории: сила, скорость и чувства, включающее зрение, обоняние, слух, вкус и осязание. Большинство талантов были вариациями в этих трех областях, будь то способность поднять автомобиль одной рукой, двигаться быстрее змеи или же расслышать звон монеты с расстояния в тридцать метров.

Вдобавок ко всему прочему, некоторые умудрялись даже материализовывать свою магию и держать в руках огненные шары, разряды молний или ядовитые тучи, так что все могли увидеть и ощутить их силу – как и пострадать от нее.

Существовало три уровня силы – слабый, средний и сильный – в зависимости от того, насколько человек был талантлив в магии и сколько мог сделать с её помощью. Большинство населения попадало в слабую и среднюю категории, но некоторые таланты автоматически считались сильными из-за своей редкости или могущественности, или того и другого.

На самом деле, мы, маги, были циркачами, способными вытворять невероятные вещи со своими телами. Сильные женщины, быстрые мужчины, люди, способные выкручивать свои конечности в невозможные положения, создавать иллюзии мановением рук или менять свой облик одной силой мысли. Но вместо тигров и львов у нас были монстры. Вот так.

Видение было распространенным талантом, наряду с другим обострением чувств, но оно было одним из самых полезных. Уж точно полезнее нюха. Вонь от мусорных мешков, сваленных на углу, заставила меня сморщить нос от отвращения. Я могла себе только представить, насколько хуже был бы смрад, будь он магически усилен.

Я миновала квартал секционных домов и ступила на серый булыжник моста, что аркой вздымался над рекой Бладайрон. Три Х были высечены в камне, вставленном в невысокую колонну, возвышающуюся с правой стороны моста. Ясное предупреждение. Там был монстр.

Я притормозила прямо перед тем, как миновать середину моста; заглянула через край и прислушалась, но не увидела и не услышала ничего, кроме тихого плеска реки. Ни лязга металла, ни скребущих о камень когтей, ни монстров, облизывающих клыки в предвкушении лакомого кусочка. Либо Лохнесс, живущий под мостом, скользил по реке, словно огромный черный осьминог, на которого он был похож, либо как раз лопал свой сегодняшний ужин.

Я подумала о том, чтобы пересечь мост без уплаты обычной дани, но лучше не испытывать судьбу. Кроме того, это было бы не вежливо. Моя мама придавала большое значение таким вещам: обязательно заплатить за проход, следовать старым традициям, отдать дань каждому созданию – смертному, магу или монстру – проявление уважения, которого они заслуживали. Особенно тем, кто мог проглотить тебя в один присест.

Поэтому я порылась в карманах и извлекла три четвертака. Я положила монетки на потертый гладкий камень, отмеченный тремя Х и установленный посередине с правой стороны моста.

Довольно дешево, если спросите меня, особенно с учетом безумно высоких цен, которые туристы, и мы, местные, платили за все в городе. Я могла бы дать монстру помятую пятидолларовую купюру, но этот Лохнесс по какой-то причине предпочитал мелочь.

Может потому, что монеты блестели, словно идеальные серебряные кружки в свете луны. Хотя лично я понятия не имела, что существо делало с этими четвертушками.

Возможно, Лохнесс утаскивал мелочь в какое-нибудь укромное логово, где, собрав монетки в кучу, спал на них, словно дракон на золоте, драгоценностях и прочих сокровищах в старых сказках.

Лохнесс был не единственным монстром в городе, и каждое страшилище требовало различную форму дани за безопасный проход. По большей части это были мелочи, вроде пряди волос или капли крови, или даже шоколадного батончика. Последнее годилось для древесных троллей. По-видимому, они питали слабость к сладостям. И если пара монеток или батончики не дадут монстрам напасть на меня, убить или сожрать, тогда это стоило усилий, быть милой и подыгрывать им.

Заплатив дань, я повернулась и пошла дальше…

Дзынь. Дзынь. Дзынь.

Мой шаг сбился, и я крепче ухватилась за рукоятку меча, с трудом сдержав желание оглянуться, дабы узнать, что же именно стряхнуло мои монетки с камня.

Порой, с талантом или без него, лучше не видеть некоторых вещей.

2

Десять минут спустя я свернула, направившись к кирпичному зданию, которое занимало целый квартал. Поблеклый знак на газоне говорил, что это библиотека Колдбёрст Фоллса – западный филиал. На знаке не было рисунка красивого замка, лишь простая стопка книг. Как и все поблизости, этот знак и библиотека были не в лучшем состоянии.

Я спрятала меч в ножны, затем подняв руку, вытащила пару палочек из конского хвоста. Они были похожи на две тонкие, покрытые черным лаком палочки, вроде тех, что женщины носят в своих прическах, но легкий поворот высвобождал спрятанные внутри них отмычки.

Я воспользовалась ими, чтобы открыть одну из боковых дверей, и проскользнула в здание. Внутри было темно, но мне это не причиняло неудобств. Даже не будь у меня моего видения, я все равно смогла бы там сориентироваться.

Когда я была ребенком, мама приводила меня сюда летом каждую субботу. Я уже давно изучала каждый дюйм библиотеки, от миниатюрных столов и стульчиков в детской секции до граффити, вырезанных на деревянных полках с подростковой литературой, включая библиотекарскую стойку с устаревшими компьютерами.

Я прошла между полок к двери, ведущей в подсобку. Внутри стояли коробки со списанными книгами и висела полка, заставленная рулонами туалетной бумаги и чистящими средствами. Я протиснулась между коробок к дальней стене комнаты, где была еще одна дверь.

Я взломала и ее, затем закрыла и замкнула за собой. Здесь я была в самой глубине библиотеки, куда не проникал свет, но здесь не было ничего, обо что я могла бы споткнуться. Поэтому я прошла по короткому коридорчику, забитому еще большим количеством коробок с книгами, прежде чем спуститься по ступенькам в подвал.

Я стянула перчатки, прошла к столу в углу и коснулась пальцами лампы, которую мне подарил Мо, когда я только переехала сюда года четыре назад.

Мягкий белый свет наполнил подвал, осветив мини-холодильник, пару потрепанных чемоданов с одеждой, другой, заполненный разным оружием, и металлическую полку, забитую книгами, фотографиями и прочими памятными вещицами. В углу так же ютилась кровать, голубое фланелевое одеяло свисало с края, так как я не потрудилась заправить постель, уходя этим утром.

Дом, милый дом.

Я отстегнула черный кожаный пояс с ножнами и пристроила его вместе с мечом рядом с кроватью, затем сбросила плащ и кинула его поверх одеяла. Вытащив телефон, я написала Мо сообщение.

Оно у меня. Я уже дома.

Телефон прожужжал меньше, чем через минуту, как если бы он меня ждал, прежде чем отправиться в постель. Я фыркнула.

Скорее уж он хотел убедиться в том, что я заполучила желаемое.

Вероятно, он воспользовался своим дурацким приложением для отслеживания моего телефона, чтобы удостовериться, что я вернулась в библиотеку.

Хорошо. Увидимся завтра. «После» школы!

Я закатила глаза. Почему-то Мо считал, что простое посещение школы может компенсировать мою ночную жизнь, полную грабежей и воровства. Ах если бы.

Я поставила телефон на зарядку. Затем достала черный бархатный футляр из пальто, открыла крышку и выудила ожерелье.

– Поплачь, Робин Гуд, – пробормотала я. – Лайла Мерривезер снова утерла тебе нос.

Полюбовавшись пламенным блеском рубинов, я поднесла ожерелье к фото в рамке на столике, рядом с моей койкой. С фотографии на меня смотрела женщина с такими же черными волосами и голубыми глазами. Моя мама, Сирена.

– Все прошло, как я и планировала. Видела бы ты их лица! Охранники не могли поверить, что я сбежала от них.

Я умолкла, как если бы ждала ее ответа, но мама молчала. Она умерла, когда мне было тринадцать, но я все еще временами разговаривала с ее фотографией. Конечно, я знала, что это глупо, но поговорив с ней, мне становилось чуточку легче. Словно она приглядывала за мной, где бы она ни была. Словно она не ушла безвозвратно.

Словно она не была жестоко убита.

Я повесила ожерелье на рамку, поправив его так, чтобы казалось, будто мама носила рубины, а затем засуетилась по подвалу, убирая свое снаряжение. Большую часть добра я оставила в пальто, хотя не преминула доесть завалявшийся в нем шоколадный батончик.

Кроме того, я взяла еще несколько монет из стеклянной банки и ссыпала их в карман пальто, прежде чем свернуть этот предмет одежды и перчатки и положить в один из чемоданов.

Как и я сама, моя одежда была не такой ничтожной, как казалась на первый взгляд.

Перчатки были сделаны из железных, сплетённых друг с другом колечек тонкого, гибкого металла. Пальто было ещё более уникальным, будучи сшитым из паучьего шелка, делавшего его крепким, прочным и легким. Лучшим в нем было то, что паучий шелк отталкивал любые загрязнения – будь то пыль, жир, кровь или грязь – и потому никогда не нуждалось в стирке.

И, наконец, меч – моя самая ценная вещь. Он тоже был сделан из особого металла – кровавого железа. Но вместо ожидаемого ржаво-красного, меч был тусклого черного цвета, с серым по краям, и больше походил на обгоревшее дерево чем на металл. Черные клинки – так называло их большинство местных из-за цвета и ужасных вещей, которые те могли сотворить, особенно с магами и монстрами.

Кровавое железо было редкостью, и большинство оружия помечалось фамильными гербами и символами, почти как тавром, что делало клинки легко узнаваемыми. Это и в самом деле усложняло кражу и последующую продажу семейных реликвий на черном рынке. В центре рукояти моего меча была высечена пятиконечная звезда, от которой сбегали вниз по эфесу звезды поменьше, переходя затем на само лезвие.

Меч, пальто и рукавицы были моим самым ценным имуществом, но не из-за своих магических свойств или стоимости. Я любила их, потому что они принадлежали моей маме.

Это были вещи, которыми она пользовалась чаще всего. Когда я была ребёнком, мы путешествовали от города к городу, а мама меняла работу в одном конце страны на другую, в другом, и наоборот. Большую часть времени она работала телохранителем, защищая одних богатеев от других, желающих их прикончить. Вместе с тем, мама учила меня всему, что знала о боевых искусствах, воровстве, взломе и прочих навыках, необходимых для выживания. Ребёнком я хотела быть такой же, как она.

Глубоко в душе я все еще этого хотела.

Я провела рукой по пальто, паучий шелк был холодным и гладким как дождевая пелена. Движение заставило блеснуть кольцо на моей руке – маленький сапфир, ограненный в виде пятиконечной звезды и оправленный в тонкий серебряный ободок.

Ещё кое-что, принадлежавшее маме, одна из нескольких вещиц, оставшихся мне от нее.

Почти всё остальное пропало, либо было уничтожено – украдено мародерами, либо отдано в залог, чтобы оплатить еду, одежду и прочие нужды.

Я задержала взгляд на кольце, всматриваясь в темную голубизну сапфира, прежде чем опустить руку и приступить к своим домашним обязанностям.

У меня ушло тридцать минут, чтобы натаскать воды из женского туалета на первом этаже и наполнить старую металлическую ванну. Подвал точно был не самым теплым местом в библиотеке, и у меня зуб на зуб не попадал, когда я, наконец, выкупалась, вытерлась и одела пижаму.

Чаще всего по вечерам я поднималась наверх, брала фильм-экшн в медиа-центре и ставила его на телике в детской секции. Принцесса-невеста, все серии о Джеймсе Бонде, оригинальная трилогия Звездных войн. Я смотрела их все бесчисленное количество раз и могла цитировать по памяти. Глупо, знаю. Но бесплатные фильмы были одним из преимуществ жизни в библиотеке.

Мне нравилось, как в кино все всегда заканчивалось хорошо, особенно, когда я знала, что в моей собственной истории навряд ли будет хэппи-энд.

Но уже было поздно, я устала, а потому забралась в постель. Я потянулась к выключателю, но взглянула на фото мамы, ее улыбка была ярче рубинов, обрамлявших серебряную рамку.

– Спокойной ночи, мама, – прошептала я.

Я снова подождала, но ответа не было. И уже никогда не будет.

Вздохнув, я коснулась пальцами лампы, погружая подвал во тьму. Затем я свернулась клубочком, натянула одеяло до подбородка и попыталась заснуть, вместо того, чтобы думать о том, как сильно я все еще по ней скучаю.

К сожалению, ни рубины, ни воровство, ни магия не отменяли того факта, что мне нужно было вставать и тащиться утром в школу.

Я ходила в одну из обычных людских старших школ, где никто не знал обо мне или моей противозаконной ночной работы. Я сомневалась в том, что кто-нибудь, кроме учителей, вообще знал о моем существовании. Им хотя бы приходилось просматривать мои работы и сопоставлять лицо с именем. Но ученики игнорировали меня, а я их. Я не нуждалась в них. Друзья мне были не к чему.

Даже если бы у меня появилась пара подруг, я все равно не смогла бы зависать с ними в своем самовольно обжитом подвале библиотеки, посмотреть телик, который даже не был моим, и поболтать о симпатичных парнях.

Это было бы прямым путём снова попасть в приёмную семью – или еще хуже, загреметь в тюрьму для несовершеннолетних за незаконное проникновение, кражу со взломом, воровство и прочие ужасные вещи, что я проделывала.

Поэтому я просто сидела на занятиях, ела ланч в одиночестве в школьной библиотеке и ждала, когда же закончится этот день, чтобы я могла заняться более важными вещами – например, отнести ожерелье Мо и получить оплату.

Наконец, в три часа дня звонок возвестил об окончании учебного дня, и спустя минуту я уже стояла за дверями школы. Не желая идти пешком, я заскочила в один из трамваев, курсировавших по городу в любое время дня и ночи. Клаудбёрст Фоллс был не только «самым магическим местом в Америке», но еще и отпетой ловушкой для туристов. Вроде Вегаса, только для южного штата, но с настоящей магией и гангстерами, использующими свои таланты с угрожающей эффективностью и убийственными последствиями. Народ съезжался со всей страны, даже со всего мира, чтобы купить дешевые безделушки и еще более дешевые футболки, есть жирную пищу – вроде жаренной во фритюре карамельки – и сорить деньгами в тематических магазинах, ресторанах и казино вдоль Главной Аллеи.

Хотя больше всего туристам нравилось бродить по улицам, облизывать своё отвратительное мороженное и глазеть на все подряд, даже если у себя дома они могли увидеть тоже самое. Маги с талантами были повсюду. Монстры тоже.

Но легенда гласила, что гора Клаудбёрст сама обладала магией, особенно с тех пор, как там обнаружили и начали разрабатывать большие залежи кровавого железа. Некоторые местные даже заявляли, что гора излучает силу, наподобие гигантского магнита, и потому так много магов и монстров поселились на ней, в ее недрах и вокруг. В любом случае местные чиновники решили особенно подчеркнуть магическую связь. Вернее, они и семьи.

Семьи получали какую-то долю со всего в городе, включая всю наличность, оставляемую туристами.

В трамвае я плюхнулась на сиденье со стороны прохода. Дама, сидевшая у окна, даже не глянула в мою сторону. Вместо этого, она подняла свой фотоаппарат и щелкнула тележку с едой, в виде миниатюрного металлического замка, будто бы ещё никогда не видела парня в черной мантии и мушкетёрской шляпе, держащего в руках шампуру с хот-догами и поджаривающего их на пламени, срывающимся с кончиков его пальцев.

Я закатила глаза. Туристы-деревенщины были хуже всего. Я прикинула, не стащить ли ее кошелек, чисто из принципа, но потом передумала. Завалявшиеся в нем двадцать баксов навряд ли стоили возни.