Текст книги "Никогда не улыбайся незнакомцам (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Джейнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

– Господь Всемогущий, – проговорил шериф, осеняя себя крестным знамением. – Еще один.

Десять минут спустя, пока Мак прижимал ее к себе, Хейли смотрела, как они вытаскивают из воды второе и третье тела. Ее затошнило.

Несколько минут спустя они разрезали первый пакет для газона.

– Оно в очень плохом состоянии, – услышала она голос шерифа. – Но это никак не может быть девушка Перрон или Грин. Это тело взрослой женщины, и разложение слишком сильное, прошло очень много времени.

– Какие-нибудь женщины, кроме девушек Перрон или Грин, пропадали здесь за последние несколько лет? – спросил Гитро.

Шериф покачал головой.

– Об этом не сообщалось. – Он опустился на колени, чтобы быть ближе. – Ну-ка, посмотрите сюда. Рюкзак.

В пакет с телом был брошен рюкзак. Шериф пробормотал что-то насчет инициалов, вышитых на переднем клапане рюкзака. Затем он прочитал их вслух.

Внезапно Эрика вскрикнула, и ее блокнот упал на землю. Ее голос дрожал, когда она закричала:

– Что? Что вы только что сказали?

– Эрика? – проговорила Хейли, протягивая руку своей подруге. – Эрика, что случилось? Что... происходит?

Эрика посмотрела на нее широко раскрытыми глазами, но ничего не сказала. Девушка неуклюже прошаркала мимо Хейли к пруду. Все внимание было приковано к телу и рюкзаку, поэтому никто не кричал ей, чтобы она уходила. Она скинула шлепанцы, наклонилась и перевернула один. Тот, что слева. Затем выпрямилась и подошла ближе к кромке воды.

Она начала плакать.

– Какого черта? – пробормотал Мак.

Пораженная, Хейли наблюдала, как ее подруга снова наклонилась и уперлась ладонями в колени. Хейли поспешила к ней.

– Мисс, вы не можете быть здесь прямо сейчас, – сказала женщина-агент ФБР, наконец заметив Эрику. Эрика пристально посмотрела в лицо женщине-агенту ФБР, ее губы сжались в тонкую линию, а по щекам катились слезы. Затем ее внимание вернулось к пруду.

Агент тронула девушку за плечо.

– Пойдемте со мной, мисс Дюваль.

Эрика вскрикнула и отстранилась.

Внезапно отец Эрики оказался рядом с ней. Он оттолкнул агента и притянул дочь к себе на руки.

– Все в порядке, милая. По крайней мере, теперь мы знаем. Все будет хорошо. Мы пройдем через это.

У Хейли закружилась голова. Остин, пруд, разлагающиеся тела, лежащие рядом друг с другом на его краю, миссис Перрон, кричащая во всю глотку, Мак снова стал самим собой, Эрика реагировала так странно... Все было просто слишком, и стало размытым для нее. Это не было реальностью. Этого не могло быть.

И тут она услышала это. Произнесенное голосом шерифа.

Они разрезали третий пакет.

– Похоже на нее. Девушка Перрон. Да помогут небеса этому бедному ублюдку.

Эпилог

Шесть месяцев спустя...

Рейчел ходила из комнаты в комнату, ее шаги эхом отдавались в пустом доме. Она все еще не могла осознать все, что произошло. Она порылась в кармане в поисках другой салфетки и промокнула щеки и глаза. Затем направилась вниз.

Хотя дом был пуст, он выглядел намного меньше, чем всего шесть недель назад. Меньше и совершенно другим. Как будто они там вообще никогда не жили.

Она прошла на кухню и провела пальцем по стене у черного хода, где многие годы измеряла рост своих детей. Хотя это было давно, казалось, что только вчера, Келси была достаточно маленькой, чтобы держать ее на руках. Только вчера, Том считался с ней.

Она подумала о молодом человеке, который так много отнял у ее семьи. У города. О его болезни и о странном очаровании, которое, казалось, он испытывал к ней.

«Почему я? – она задумалась в миллионный раз. – И зачем... убивать Тома?»

Но она знала почему. Он изложил все это в письме, в той части адресованной ей посылки, которую власти нашли в почтовом ящике Сикрестов в ночь его самоубийства. В ней был ее золотой браслет, пряди волос и записка, в которой он признавался, что был в ее доме, одолжил ее вещи и очень сожалеет. Что он не здоров и в конце концов пришел к выводу, что никогда не поправится.

Для него это имело глубокий смысл. Защитить ее и ее честь, убив ее изменяющего мужа. Он был болен. От одной мысли о нем у нее по спине пробежали мурашки.

Дети все еще пытались смириться со смертью Тома. Особенно маленький Томми. Его отец был его миром. К сожалению, вместе со смертью Тома в сердце Томми появилась вновь обретенная ненависть к Рейчел.

Она этого не понимала. Это была не ее вина. Кроме того, она тоже потеряла. Кого-то, кто когда-то значил для нее все.

Но Томми был ребенком. Однажды он поймет, что она ни в чем не виновата. По крайней мере, она надеялась, что он это сделает.

В то утро Рейчел попрощалась с Эрикой. Эти двое пообещали поддерживать связь, и каким-то образом Рейчел знала, что они это сделают. Связь сформировалась той бурной ночью шесть недель назад. Связь, которая странно ощущалась между матерью и дочерью. Как та, которую они с Келси восстанавливали. Связь, которая продлится всю жизнь.

Схватив свою сумочку с кухонной стойки, Рейчел подошла к выходу и в последний раз оглянулась. Она вытерла нос, повернулась, прошла вперед и вышла через парадную дверь.

***

Эрика отложила ручку и откинулась на спинку кровати. С той ночи у пруда она полностью погрузилась в окончание своего романа, чтобы совсем не сломаться. Он был, хотя и в общих чертах, основан на трагических событиях лета.

Попрощаться с матерью, когда ее похоронили на кладбище на Виски-роуд, стало самым трудным, что ей когда-либо приходилось делать. Но хотя ей было еще больнее, чем когда-либо, она также почувствовала некоторое облегчение. Что-то внутри нее всегда говорило ей, что ее мать не добралась до Нью-Йорка. Тихий голос, который она игнорировала... по необходимости.

Она также была вынуждена попрощаться с Рейчел этим утром. Ее учительница позаботилась о семейных делах в городе и теперь уехала в Феникс, чтобы начать новую жизнь со своими детьми. Она будет скучать по ней. Эта женщина искренне заботилась о ней. Верила в нее. Эта теплота и вера были единственными вещами, которые делали ее жизнь в эти дни управляемой.

До этого лета она чувствовала, что у нее никого нет. Просто жгучее желание воссоединиться со своей матерью. А теперь у нее были Хейли и Рейчел, и, как ни странно, даже...

В дверь постучали.

Она вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Да?

Голос Памелы.

– Можно мне войти, дорогая?

Она смотрела, как дверь медленно приоткрылась. Памела вошла и села на кровать.

– Ты в порядке сегодня?

– Эм, а ты как думаешь? – пробормотала Эрика.

Памела похлопала себя по колену.

– Ну что ж, тогда, я думаю, тебе следует ехать.

Эрика нахмурила брови.

– Ехать? – Что? Неужели она пыталась выгнать ее из отцовского дома?

– В Нью-Йорк.

Эрика была в замешательстве.

– Я не понимаю.

– Ну, разве это не было твоим планом с самого начала?

Эрика посмотрела на женщину.

– Как ты узнала?

Памела встала и подошла к банке «Хайнекен», которую Эрика использовала в качестве банка для своего фонда в Нью-Йорк. Она постучала по клейкой ленте, которую Эрика приклеила. На ней черным маркером было написано: Нью-Йорк.

Памела подмигнула.

– Я же говорила тебе, что наблюдательна? Видишь, Памела наблюдает. У меня острый нюх на такие вещи. Я никогда не буду простым человеком, но Бог дал мне это.

По щекам Эрики покатились слезы. Слезы, которые, как она поклялась, никто никогда не увидит.

«Покажи им свою слабость...»

Но ей было уже все равно.

– Я просто не понимаю. Она никогда никому не делала ничего плохого.

Памела снова села и похлопала ее по спине.

– Может быть, она подобралась к чему-то слишком близко, милая. Во всяком случае, так, кажется, думает твой отец.

Эрика моргнула сквозь слезы.

– Откуда ему знать?

– Он знал, что она писала детективную книгу об этом городе, и что она разговаривала с некоторыми людьми, в том числе с этой Дарией Тибодо. Особенно Дарией Тибодо. Видишь ли, твоя мама, у нее тоже было острое чутье на вещи. И, как и ты, она любила эти леса. Твой папа думает, что книга как-то связана с тем, что Дария делала со всеми мужчинами, с которыми она спала. Жаль, что мы никогда не узнаем наверняка. Ее рукопись была в том рюкзаке.

Эрика была шокирована тем, что ее мать раскрыла такую информацию ее отцу.

– Откуда он мог знать о книге? Они даже никогда не разговаривали!

Памела на мгновение задумалась об этом.

– Воспоминания из детства не всегда точны, малышка. Я уверена, что у твоих родителей были хорошие времена. Уверена, что они говорили больше, чем ты думаешь.

Ну, может быть.

Памела сунула руку в задний карман и протянула конверт Эрике.

– Что это такое? – Эрика фыркнула.

– Кое-что, что поможет тебе, пока ты будешь вставать на ноги в Нью-Йорке, – она указала на банку «Хайнекена». – Боюсь, эти твои деньги не унесут тебя слишком далеко.

Эрика неохотно открыла конверт и увидела липкую записку с именем и номером на ней и пачку сто долларовых купюр.

– Где ты взяла все эти деньги?

– Просто кое-что скопила. Мои потребности невелики. Так было всегда. И я ждала, чтобы найти этим деньгам хорошее применение. Не могу придумать ничего лучшего, чем помочь тебе начать все сначала. Позвони по этому номеру и спроси Митчелла. Он мой хороший друг. Он даст тебе работу и временное пристанище в городе.

– Но она не в Нью-Йорке. Неужели ты этого не понимаешь? Эта единственная причина, по которой я собиралась ехать.

Памела покачала головой.

– Это неправда, дорогая. Видишь ли, так оно и есть. Она гораздо больше в Нью-Йорке, чем была в том старом темном пруду в Уэстоне. Или в земле там, на Виски-Роуд. Ты же знаешь это. Это была всего лишь ее оболочка. Нью-Йорк... Вот где ее сердце. Ее мечты, ее страсть. И именно там же находятся и твои. Теперь ты возьмешь свою книгу в Нью-Йорк и начнешь все заново. Найдешь новую работу, познакомишься с людьми, которые больше похожи на тебя, и сделаешь свою жизнь счастливой. И если ты обнаружишь, что тебе там не нравится, чувствуй себя спокойно, потому что здесь у тебя всегда есть дом.

Эрика покачала головой.

– Нет, я должна выяснить, что случилось с моей мамой.

– Есть много людей, которые делают это прямо сейчас. Делают гораздо больше, чем ты сможешь сделать. Я буду держать ухо востро и обязательно позвоню тебе в любое время, когда появится новая информация.

Памела была права... насчет всего.

Это было страшно.

Эрика снова взглянула на деньги.

– Ты уверена в этом?

– Никогда не была более уверена ни в чем другом. Ну, кроме твоего папочки, конечно, – усмехнулась она. – И, говоря о нем, однажды ты поймешь, что в нем есть нечто большее, чем то, что ты видишь сейчас. Я знаю, что он не всегда прилично относился к твоей маме, но ты должна дать людям возможность измениться. И в глубине души я знаю, что он изменился. Он любит тебя больше всего на свете, хотя понимаю, что он ужасно это показывает.

Следующее, что сделала Эрика, удивило ее саму. Она протянула руку и обняла блондинку, которая сидела на ее кровати. Она крепко обняла ее.

– Спасибо.

Смех Памелы был теплым. Искренним.

– Ты всегда желанный гость в этом доме. Я скрещу пальцы за то, чтобы ты опубликовала эту свою книгу. Никогда в жизни не видела, чтобы кто-то так усердно над чем-то работал.

И впервые за это лето Эрика улыбнулась ей.

***

Воспоминания об Остине все еще преследовали Хейли, и ей казалось, что так будет всегда. Его простреленная голова на коленях Сикрест, когда она кричала ему, кровь, стекающая по ее обнаженным оливковым бедрам.

Многие из тех же зевак, которые появились на похоронах Чарльза, и несколько представителей властей, местных, штата и ФБР, пришли на похороны Остина. Но они просто приходили и уходили. В их глазах он не заслуживал такого уважения.

Элли Сикрест не появилась. Она исчезла всего через несколько минут после стрельбы, и с тех пор ее никто не видел. Ее объявили в розыск. И почти каждый мужчина от Гранд-Тресспасса до Каренкро искал ее в первые несколько дней после самоубийства Остина. Оставалось несколько вопросов, на которые только она могла ответить.

Теперь Хейли поняла, что Тиффани была влюблена в Остина. Почему она раньше не сложила два плюс два? Остин был красив и, насколько она могла судить, недоступен, как нравилось Тиффани.

И, черт возьми, эти двое работали вместе.

Но Остин был хитер. Он появлялся в закусочной каждую смену, всегда вовремя, и был образцовым сотрудником, которого очень любили, хотя и не так хорошо знали, как некоторые могли бы подумать. Никто не знал, кем он был на самом деле, насколько он болен.

Пока не стало слишком поздно.

Хейли вздрогнула, вспомнив о том, как ездила в его грузовике. Остин и его хорошие манеры. Его добродушная, кривая улыбка, которая слишком часто согревала ее сердце. Мужчина, о котором у нее было бесчисленное количество интимных снов.

Он был убийцей Тиффани. И не только ее.

После того как пруд Сикрестов был осушен, всего было найдено тринадцать тел. По словам шерифа и прессы, большинство убийств произошло десятилетием ранее. Трое водителей грузовиков, бывший кассир Уинн-Дикси, пятеро еще не опознанных мужчин, мать Остина, Дария Тибодо; мать Эрики, Нора Дюваль; Сара Грин и Крис Робишо были найдены в пруду в разной степени разложения. Тело, которое Гитро и Эрика обнаружили в лесу, было опознано Рейчел как тело Тома Андерсона.

ФБР расследовало многочисленные убийства, и на месте преступления в собственности Сикрестов все еще была желтая лента. Так будет еще долгое время.

Хейли вытащила свой последний чемодан через входную дверь и позволила сетчатой двери захлопнуться за ней.

Утро было свежим и чистым. Утешающим. Подходящим, чтобы начать все с чистого листа. Хейли отпустила чемодан и плотнее натянула на себя кардиган.

– Ты все собрала и готова, детка? – спросила ее мать. Она сидела в кресле-качалке и потягивала кофе.

– Да. – Хейли отпустила свой чемодан и села рядом с ней.

Хейли направлялась в Лафайет, чтобы поселиться в своей новой комнате в общежитии. Она наконец-то пошла в университет. Выбиралась из Гранд-Треспасса.

В одном из домов на другой стороне протоки завыл ребенок, и Хейли снова подумала обо всей крови в той гостиной. Там было ее так много.

Теплые пальцы матери погладили Хейли по щеке.

– Помни, какая ты сильная. Сильнее любого из нас. Ты всегда будешь на высоте. Ты просто помни об этом.

Хейли кивнула. В ее голове промелькнуло еще одно видение. Эрика, завернутая в мокрое одеяло, дрожала, смаргивая холодный дождь с глаз. Казалось, она сразу поняла, что обнаружили ее мать. Инициалы, вышитые на передней части рюкзака, были просто подтверждением. В конце концов, ее мать не бросила ее посреди ночи, отправившись в Нью-Йорк десять лет назад. По какой-то причине ее убили и выбросили в пруд Сикрестов.

Кроме как на похоронах матери, Эрика отказывалась видеть кого-либо, даже Хейли, первые четыре недели после той ночи.

– Извините, она пока никого не хочет видеть, – говорила ей Памела у входной двери. – Боюсь, даже тебя. Но скоро. Надеюсь, скоро.

И когда Хейли наконец смогла ее увидеть, ей показалось, что она смотрит на другую девушку. Манеры Эрики стали мягче. Она казалась менее сердитой. Как-то спокойнее. Хейли бы подумала, что после всего, что произошло, все должно быть наоборот. Но в тот год она все это видела и не думала, что ее снова что-то может шокировать.

Она посмотрела на свою мать. Кто-то, кто тоже начинал все сначала. Они с Бекки наконец-то ее вернули. Она снова была живой, не время от времени, а постоянно. Она стала почти такой же, какой была до аварии, но не совсем.

Сейчас она курила, и ее личность все еще была немного не в себе, но Хейли убеждена, что с ней все будет в порядке. По крайней мере, так хорошо, как любому из них когда-нибудь будет.

– Я так рада, что ты вернулась, мама, – прошептала она.

Мать похлопала ее по руке.

На подъездную дорожку въехал грузовик, и Хейли взглянула на часы. Ровно в десять часов. Надежный, как всегда.

– Удачи. Не то, чтобы тебе это понадобилось, – сказала ее мать.

– Спасибо, мама, – Хейли поцеловала мать в щеку.

Сетчатая дверь скрипнула, и Бекки вышла, ее глаза были тяжелыми от сна.

– Уже уезжаешь?

Хейли кивнула.

– Но ты ведь вернешься на выходные?

– Да, на все до единого.

Хейли попрощалась, затем покатила свои чемоданы по подъездной дорожке, чтобы встретиться с Маком. Она почувствовала облегчение от того, что Мак стал просто Маком... и что он всегда был таким. В конце концов, он не был незнакомцем.

Мальчик с кривой улыбкой, перед которым она смущалась и решила, что может доверять... Он был незнакомцем. Она просто благодарна, что с ней и ее семьей все в конечном счете в порядке. И что, наконец, она сможет отделиться от города и начать работать над тем, кем ей суждено было стать. Она так долго в этом нуждалась.

Хейли открыла пассажирскую дверцу и запрыгнула внутрь. Солнечный луч осветил ее лицо, но она не заслонилась от него. Она просто закрыла глаза и позволила солнцу согреть ее лоб.

Конец.