Текст книги "Увлекательная прогулка по аллее позора (ЛП)"

Автор книги: Джен П.Нгуен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Джен П. Нгуен
Увлекательная прогулка по аллее позора

Глава 1

Тейлор

Я поняла, что что-то не так, прежде чем открыла глаза. Я не была в своей постели, как должна быть, окруженная кремовым одеялом, которое мама и я купили в «Macy’s» в прошлом месяце. Ткань под моими пальцами была прохладной и царапающей.

Доказательство номер два: пахло по-другому. Не в плохом смысле. Просто не похоже на освежитель воздуха с яблоком и корицей, который мама любила и распыляла по всему дому несмотря на то, что папа и я ненавидели корицу. Я обычно противодействовала этому, гуляя по дому с ванильными свечами. В результате наш дом пахнул слаще самой большой пекарни в городе. Иронично, ведь никто из нас не умеет печь.

Я сделала еще один глубокий вдох, чтобы быть уверенной. Нет, здесь не было ни яблок, ни корицы, ни ванили. Вместо этого пахло хлопком с легким ароматом сосны и травы.

Но самым убедительным доказательством была мускулистая, обнаженная спина полуголого, − по крайней мере, я надеялась, что это была только половина, так как я не могла видеть под темно-синим одеялом, обернутым вокруг его бедер − парня, лежащего рядом со мной. Кого точно не должно быть в моей постели.

«Боже. О, Боже мой.» Мой голос прозвучал хриплым писком. Я зажмурила глаза, прежде чем открыть их снова. Еще раз. Снова и снова, пока нечеткие звезды не появились на бледно-голубом потолке-потолке, который тоже не был моим, − но он не исчез.

И звезды не помогли моей пульсирующей голове. Почему никто не предупредил меня, что выпивка заставит меня так хреново чувствовать себя на следующий день?

Дрожащими руками я заглянула под одеяло, и со свистом вырвался вздох облегчения. Слава богу, я была полностью одета. Если считать полноценной одеждой кружевную черную майку и капри, которые Карли всучила мне вечером. Но кроме этого, все остальное выглядело нормально. За исключением странной комнаты и полуголого парня, с которым я была в постели.

У меня была куча неприятностей. Почему я позволила Карли затащить меня на вечеринку прошлой ночью? (Примечание к себе: ничего хорошего никогда не выходит если прислушиваешься к этой девушке). Но она поймала меня в момент слабости. Конечно, у меня было много моментов слабости после того, как я получила письмо о списке ожидания из Колумбийского ¹.

Но серьезно, я, Тейлор Симмонс. Список ожидания! Я до сих пор не могу в это поверить. Они не знали, кто я? Они хотя бы посмотрели мое заявление, ради бога? Оно было безупречно, и я сдала его очень рано. Мне даже пришлось добавить дополнительную страницу для моего списка достижений. Я должна был победить.

Но прошли месяцы, и никакого письма о зачислении. И они не отвечали на мои письма и телефонные звонки, чтобы проверить, не сломались ли компьютеры. Или если приемная комиссия была больна и изолирована больницей. Ничего. Пока, наконец, жалкое письмо из списка ожидания в прошлом месяце.

В любом случае, не в этом суть. Едва ли. Дело в том, что меня затащили на вечеринку, а потом… потом я ушла. Очевидно. Но где я нахожусь? И как я здесь оказалась? Где была Карли, и почему она меня не остановила?

−Хрр. − Парень перевернулся на живот, подальше от меня.

Сердце колотилось, я едва могла пошевелиться. Грудь напряглась, но я не дышала, не моргала, пока мягкий храп с его стороны кровати не возобновился. И даже тогда я могла выдыхать только наполовину.

Это было близко. Слишком близко. Мне нужно было выбраться отсюда. Сейчас же.

Я осторожно освободила матрас, дюйм за дюймом², морщась, поскольку небольшое движение отозвалось в моей голове тупой болью. Мои пальцы ног коснулись мягкого ковра, и я толкнула себя вертикально вверх, замирая на целую минуту каждый раз, когда скрипела кровать.

После того, как казалось прошли часы, − хотя это было, вероятно, всего несколько минут − я соскользнула с края кровати и сделала шаг к двери. Самая большая ошибка. Скрип пола был похож на выстрел из ружья в комнате. Парень пошевелился, и я нырнула к полу, приземлившись на бордовый ковер с мягким стуком. Тут же ударилась головой о предплечье. Ой.

Что за…? Имя было написано на моем левом предплечье округлым почерком. Мое имя. Тейлор Симмонс. Как сильно я была пьяна, чтобы написать свое имя на руке? Серьезно, что, черт возьми, случилось прошлой ночью?

Не было времени думать об этом сейчас. Все еще стоя на четвереньках, я спотыкалась в темной комнате в поисках серебристых босоножек. Единственным звуком был мягкий храп от глыбы на кровати.

И все же… кто был моим сообщником? Может, это был кто-то, кого я знала, или, черт возьми, случайный парень, которого я встретила на вечеринке? Была ли я развратницей, как в романтических романах Регентства³, которые я спрятала в тумбочке?

Или куртизанка − подходящее слово? По крайней мере, звучало круче.

«Боже». Я покачала головой и сопротивлялась желанию ударить ладонью по лбу. Сейчас не время разбираться в лексике.

Лучик света прорвался сквозь верхнюю часть штор, бросая тень на его лицо, частично спрятанное в подушках. Я заглянула за край матраса, но не смогла увидеть ничего кроме его мускулистой, очень загорелой спины. Я думала, что у него темные волосы, но не была уверена. Несмотря на то, что я знала, что должна убраться отсюда, часть меня, − вероятно, та часть, которая все еще была пьяна, − колебалась. Я должна была знать, кто он такой. Но каждый раз, когда я пыталась подобраться ближе, чертов пол скрипел.

Господи, что это за дом такой?

Вопреки здравому смыслу, я шныряла по комнате, стараясь ползти на локтях и животе, как солдат на вражеской территории. Теннисные туфли, видеоигры, учебники с чистыми страницами, которые не использовались очень часто, замечательная коллекция комиксов старой школы… Бинго! Я сорвала джек-пот, когда сбросила с пути грязный журнал и нашла стопку фотографий. Я убрала свои спутанные темные волосы с лица и придвинулась немного ближе к свету.

Машины и девушки. Их много. Девочек, я имею ввиду. И много кожи на большинстве из них. Мои щеки горячо покраснели от снимка девушки в крохотном бикини, которое едва сдерживало ее большие сиськи, которые она с застенчивой усмешкой направила в сторону камеры. Я даже не могу сказать, рыжая она или брюнетка. Только зубы, губы и сиськи. Следующая. Блондинка с сиськами. Еще одна блондинка с сиськами. Фотография чьих-то ног на пляже.

− Давай. Покажи свое лицо, − пробормотала я, быстро взглянув вверх, чтобы убедиться, что мой неизвестный партнер все еще спит. Он спал.

Наконец, я нашла фотографию с парнем. Он стоял в профиль, но его лицо было повернуто в сторону камеры и опущено вниз к − к чему еще? − сиськам, да, больше сисек. Его нос был довольно прямым, кроме самой маленькой горбинки на переносице. Слегка взъерошенные темно-русые волосы. Смеялись темно-серые глаза, которые глядели в сторону. Челюсть у него была какая-то выдающаяся, возможно из-за неправильного прикуса, но ему это подходило. Особенно когда он улыбался. Очень горячо.

И знакомо.

Мой взгляд двинулся к лежащей гладкой спине. Затем я сосредоточилась на крошечном проблеске черных китайских иероглифов, скользящих вниз по его левому предплечью. Я видела эту татуировку крупным планом раньше. Все утверждали, что это значит «просто жить». Но однако я знала, что это на самом деле означало «любитель жвачки».

Тихий стон слетел с моих губ. Нет, нет, нет. Не он. Кто угодно, только не Эван Маккинли, признанный легендарный кобель старшей школы Нейтан Уилкс. Говорили, что он отымел так много девушек, что ему пришлось купить новую доску для серфинга, потому что его старая была испещрена зарубками в память о каждом новом завоевании.

Он вытянул левую руку, убив все оставшиеся следы надежды на мою ошибку, и я увидела его имя, написанное на его руке. Эван Маккинли. Моим почерком.

ГДЕ БЫЛИ ЭТИ ЧЕРТОВЫ БОСОНОЖКИ?

Я ползала так быстро, что был уверена, что у меня будет постоянный ковровый ожог на локтях. Мне было все равно. Если кто поймает меня в дворе Эвана, слухи разнесутся в мгновение ока. Было достаточно трудно подавить сплетни, распространившиеся в прошлом году, когда я чуть не утонула в общественном бассейне Харрисона Паркса, а он меня спас. С тех пор я избегала всего, что связано с ним.

Будет полным отстоем узнай кто-то, что я провела ночь в его постели.

Туфли, туфли… может, они мне и не нужны. Папа купил их для меня, когда я стала редактором школьного ежегодника. Он, вероятно, даже не заметил бы, что они пропали, но мама определенно заметит. Она была тем, кто убедил его купить их для меня, несмотря на их безумную цену, − вы бы подумали, что кристаллы были настоящими бриллиантами − вместо скромных черных лодочек, которые мне нужны для моей стажировки в его юридической фирме в следующем году. «Тебе нужно что-то красивое! Что-нибудь веселое!» Она повторяла это снова и снова. Странно, что я была больше похож на отца, хотя и не была его биологической дочерью. Единственное, что я получила от мамы, это ее карие глаза.

И она устроила бы мне ад, если бы у меня не было босоножек. Кроме того, я не знала, как далеко была от дома. И я уже ожидала, что впереди меня ждет аллея позора. Я еще больше пошевелила под кроватью, раскинув руки в поисках.

Сонный мужской голос, смешанный с весельем, внезапно раздался над моей головой:

−Они под моим рабочим столом.

− Что?

Я выскочила и резко выпрямилась, ударив затылком по челюсти Эвана. Должно быть, он склонился над кроватью, наблюдая за мной. Громкий треск эхом разнесся по комнате, прежде чем мы оба отскочили друг от друга, каждый громко стонал. Его челюсть была тверда, как молоток, а я была гвоздем, который он прибил. Не самая лучшая метафора, но он выбил из меня литературное чутье.

Когда боль, наконец, утихла, я взглянула вверх. Эван повернулся в сторону, слегка наклонился, обеими руками массируя щеки и челюсть, как будто проверяя, не сломано ли что-нибудь. Мой взгляд скользнул по его телу. Я видела его в бассейне и спортзале раньше, но я никогда не смотрела на него. По крайней мере, не так близко.

Его очень загорелые плечи и спина были посыпаны легкими веснушками. Слава богу, на нем была пара мятых шорт цвета хаки⁴, хотя они сидели довольно низко на бедрах. С одной стороны, выглядывала бледная линия ниже его загара. Место, которое, вероятно, никогда не было на солнце, и никто никогда не видел. По крайней мере, с кем он не спал.

− Э-э…

Моя голова чуть не лопнула от мгновенного жара, прилившего к моим щекам. Я оторвала взгляд и сосредоточилась на тропической открытке, висящей на краю его зеркала, раздавливая нежелательное, но весьма естественное разочарование тем, что он был одет. Сейчас не время пялиться на Эвана Маккинли.

− Итак, я думаю, я должен сказать: «Доброе утро».

Он вытянул руки над головой и ухмыльнулся, наслаждаясь моим дискомфортом. Я видела краешком глаза как напрягся его бицепс.

− Разве это не то, что люди должны говорить первым делом с утра?

Смотри в сторону, Тейлор. Отведи взгляд. Я прикрыла глаза от соблазнительного зрелища и сосредоточилась на линиях ладони.

− Я не знаю. Разве ты не должен знать утренний протокол лучше меня?

Черт возьми, я не должна была этого говорить.

К моему удивлению, он запрокинул голову и рассмеялся.

− Да, я думаю, что нельзя отрицать правду.

Я стиснула челюсть, прежде чем что-то еще неуместное выскользнет наружу, и мои глаза с тоской посмотрели в сторону двери. Я должна была ускользнуть, когда у меня был шанс.

Нам обязательно было проходить через вежливые любезности? Не могли бы мы просто забыть друг о друге, как будто прошлой ночи (и этого утра) не случилось? Как будто мы не знали друг друга?

Боже. Вероятно, он меня не знал. То, что я знала, кто он, не значит, что он знал, кто я. Помимо моего полузадушенного «Спасибо» после того, как он спас меня в бассейне, мы никогда не говорили друг с другом раньше (или с тех пор). Не говоря уже о том, что в тот день я выглядела как утонувшая крыса, так что я надеялась, что он не вспомнит. Кроме того, он, должно быть, спас сотни девушек в прошлом году. Я даже видел девушку, притворяющуюся, что она тонет перед ним, просто чтобы добраться до некоторых действий губами.

Нет, Эван никак не мог вспомнить. Я была обычным человеком на одну ночь, мы не спали вместе, так что забудь об этом. Я была случайной, странной девушкой в его комнате. И это должно было так и остаться.

Я поднялась на ноги, намереваясь сбежать, когда волна тошноты застала меня врасплох. Мой рот наполнился горечью. Ух. Я прижала руку к губам, когда мое зрение затуманилось.

Эван потянулся вперед, как будто собирался поймать меня. Либо я, либо моя рвота. Я автоматически отступила на несколько шагов, пока моя спина не прижалась к его креслу.

− Ванная вон там − сказал он с кивком через правое плечо. − Я думаю, что ты немного легковес, да?

Гордость заставила меня проглотить желчь, которая изо всех сил пыталась вырваться из моего горла.

− Нет, я в порядке, − выдохнула я.

− Ты уверена? Я имею в виду, ты действительно не должна держать это в себе. Особенно, если ты собираешься завтракать. Ну знаешь, яйца, хлопья или бекон. Или сосиски, если тебе так больше нравится. Мне нравится хрустящий бекон. Особенно, когда в паре с некоторыми теплыми блинами, липким маслом и сиропом, который капает повсюду и стекает…

Картины, которые он нарисовал, заставили меня отказаться от борьбы и броситься на ковер прямо там.

− Нет, просто остановись. Я не могу… − я перестала пытаться дышать, так как воздух все ухудшал, и вместо этого я крепко сжала губы. Я закрыла глаза и сжала их. Меня больше не будет тошнить. Я запрещаю себе блевать.

Мои глаза снова открылись, когда Эван убрал мои пальцы с лица. Я была слишком удивлена, чтобы реагировать на его прикосновения. Его смеющиеся серые глаза сверкнули на меня. Он положил мне в руку неоткрытую бутылку с водой и обхватил пальцами:

− Вот, выпей вот это. Ты почувствуешь себя лучше.

− Я не могу.

− Поверь мне. Я знаю, как справляться с похмельем лучше тебя.

Его руки поднялись к моим плечам, и он толкнул меня на шикарное кожаное кресло.

− Серьезно, просто выпей. Это вовсе не яд. Обещаю.

Я смотрела на воду.

− И я просто должна поверить тебе на слово?

− Нет, ты поверишь мне на слово, потому что у тебя нет выбора, − фыркнул он. − Кроме того, если тебя стошнит здесь, придется все убрать, и ты можешь поспорить, что это сделаю не я.

Хм. Он был в чем-то прав. Я взяла бутылку и заставила себя выпить. Вода угрожала вернуться, но я не останавливалась, пока бутылка не опустела. Мой полный желудок сжался, но я больше не чувствовала, что умру.

Эван смотрел на меня, нахмурившись, пока его брови не стали практически одной темно-светлой линией. Внезапно он протянул руку и коснулся моего лба.

Я дернула головой назад и отмахнулась рукой, несмотря на то, что было приятно и тепло. Кончики пальцев массировали мой лоб, и я хотела, чтобы вся ситуация исчезла. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы это был просто кошмар, и чтобы мне было уютно в постели.

− Черт, у меня большие неприятности. Я должна встретиться с Брайаном по поводу речи выпускников. Но не раньше, чем я убью Карли и… почему ты улыбаешься?

− Ничего, просто… − его улыбка стала такой широкой, что глаза стали сощурились. − Ты не похожа на девушку, которая много ругается. Это как-то странно.

Я уставилась на него. Моя жизнь перевернулась с ног на голову, и это было самое важное, о чем он думал сейчас?

− Ну, я делаю, когда ситуация требует этого. И поверьте мне, это требует этого. Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

Я на самом деле не привыкла ругаться, но это был особый случай. И я была оскорблен его комментарием. Как будто я типа Паинька. Я подумала, что проснувшись в его постели, я должна была исключить такую возможность.

И почему меня вообще волновало, что он обо мне думает?

Эван издал низкий смешок.

− Хорошо, я понимаю, Тейлор. Ты настоящий засранец. Не заставляй меня подвергать тебя цензуре.

− Что. Я уверена, что ты говорил гораздо хуже − подожди секунду, он только что… − ты назвала меня Тейлор.

− Ээ, да. Именно так тебя зовут.

− Но откуда ты знаешь мое имя?

− Потому что это написано на руке? − Он указал на мою левую руку, как я ни пыталась скрыть это. − Кроме того, мы вместе ходим в школу.

Челюсть отвисла. Черт возьми, он знал меня.

Я вскочила на ноги. Тошнота и головная боль внезапно исчезли. Как будто страх и тревога поглотили весь алкоголь. Лучшее лекарство от похмелья? Представьте, что ваша репутация запятнана в одно мгновение. Лучше, чем томатный сок, или что там люди пили, чтобы протрезветь.

− Послушай, Эван. Пообещай мне, что никому об этом не расскажешь. Никогда.

Я сказала последнее слово настолько твердо, насколько могла, повторяя моего отца в зале суда, когда он запугивал свидетеля.

− Никто не должен знать, что я провел ночь здесь. Особенно с тобой.

На его лбу появились морщины.

− И что во мне такого плохого? Знаешь, в это трудно поверить, но девушки обычно счастливы, когда просыпаются в моей комнате.

Еще и самоуверен.

− Эй, алло? −Я схватила фотографию сиськи девушки с земли и сунула ему в лицо.

Эван тупо посмотрел на фотографию и почесал голову, отчего его волосы стали еще более растрепанными. У меня живот провалился.

− Я ничего не понимаю.

Несмотря на то, что это было невозможно, я практически чувствовала, как поднимается мое кровяное давление. Я провела пальцами по своим волосам, немного дергая за запутанные пряди.

− Послушай, я уверена, что ты прав. Многие девушки хотели бы быть здесь прямо сейчас. Только не я. Серьезно. Я не из таких девушек! Я девушка из Колумбии. Будущий адвокат, как мой отец. Я не хочу, чтобы меня свалили в кучу шлюх, которые дают свои фотографии в крошечных бикини случайным парням.

Эван сузил глаза, но должна сказать, что он был уязвлен моей тирадой. Меня кольнуло чувство вины:

− Это не…

− Я знаю, что веду себя как придурок.

Мои руки упали в стороны. Кто я такая, чтобы судить их, когда я была в том же положении? Хотя технически, это он спал с кем попало, а не они. Так что, если и были упреки, то должны быть в его адрес.

− Они не пустышки. Уверена, они все очень милые. И хорошенькие, из… того немногого, что я действительно вижу. Может быть, их камеры поскользнулись, и они случайно сфотографировали свои сиськи. Откуда мне знать? Вода может быть довольно скользкой.

−Нет, я имею в виду, это фотография ее в лифчике. Он наклонился ко мне и постучал по картинке, которая все еще была в моей руке.

Я уронила фотографию, как будто она горела, и смотрела, как она падает на ковер, к счастью, лицом вниз.

− Итак, как я уже сказал, мы должны просто забыть о прошлой ночи. Не то, что я помню, ничего этого не было.

Эван прижал кулак к голой груди и согнулся пополам.

− Ой. И здесь я вырываю все свои лучшие чувства для тебя.

Мои щеки горели.

− Извини, я не имела в виду…

−Я просто пошутил.

− О.

− Впрочем, ты совершенно права. Мы должны просто забыть об этом, − продолжал он, указывая на кровать, а затем на меня. − Что бы это ни было, этого никогда не было. Мы даже не знаем друг друга. Эй, тебя подвезти до дома?

Я оттолкнула его, когда он сделал несколько шагов к двери.

− Нет, меня не нужно подвозить! Какая часть из этого тебе не понятна? Между нами не будет ни поездок, ни разговоров, ни даже взгляда в будущем. Понял?

− Но что, если мне нужно вернуть нижнее белье или что-то?

− У тебя нет моих… − мои руки метнулись к бедрам, и я почти проверила перед ним. − Ха-ха, очень смешно.

Уголки его рта снова дернулись в улыбке:

− Я стараюсь.

− Ну, с этого момента больше не будет упоминаний о моем нижнем белье или любом другом нижнем белье. − Я протянула ему руку − Договорились?

Это было мое воображение, или его глаза упали, чтобы проверить меня? Его взгляд мгновенно вернулся к моему, так что я не была уверена. Тем не менее, я подтянула тонкие бретельки майки и обхватила рукой маленькую грудь. Я кивнула в сторону протянутой руки:

− Договорились?

Я повторила, на этот раз громче.

Его рука схватила мою, практически затмевая ее. Его палец задел мои костяшки пальцев и у меня по спине побежали мурашки. Я заставила себя стоять на месте и смотреть на его лицо, едва не повредив шею в процессе.

− Договорились.

Глава 2

Тейлор

Двухмильная⁵ прогулка домой заняла целую вечность. Через несколько минут я пожалела, что не приняла предложение Эвана отвезти меня домой. Я знала, почему это было плохой идеей, но причины таяли с каждым болезненным шагом.

Одно можно сказать точно, − эти босоножки определенно не предназначены для ходьбы.

Наконец-то дома, я едва успела прокрасться в ванную, чтобы меня вырвало до того, как меня поймали родители. Кимми, моя девятилетняя младшая сестра, сидела наверху лестницы, когда я промчалась мимо. Она начала звать меня по имени, но я жестом попросила ее замолчать. Малышка торжественно кивнула и передразнила, сомкнув губы.

Несколько минут спустя в дверь ванной постучали:

− Тейлор? Я не думала, что ты будешь дома так скоро. Я звонила тебе раньше, но ты не взяла трубку, поэтому я позвонила Карли, и она сказала, что ты еще спишь.

Мои руки автоматически потянулись к карманам, хотя я знала, что моего телефона там нет. Должно быть, я оставила его на вечеринке.

− Да, извини, мама. Я думаю, что звонок выключен или что-то еще, − крикнула я, пытаясь звучать так нормально, как могла.

− Хорошо. Так тебе было весело на вечеринке? Она помогла тебе отвлечься?

Это еще мягко сказано.

− Да, могу признаться, что это действительно так.

−Я знала, что так и будет!

Я слышала ликование в ее голосе.

− Хочешь позавтракать? Я приготовила твое любимое блюдо. Французский тост с грибными оладьями. Много грибов.

Оо, слишком много разговоров о еде. Я снова плюхнулась рядом с туалетом, чувствуя себя дерьмово как внутри, так и снаружи.

− Может быть, немного позже? Дай мне сначала принять душ, ладно?

− Конечно.

Да, я никак не могла скрыть это похмелье от мамы и папы. Особенно от папы. Этот человек мог обнаружить любой намек на слабость и ложь. Вот почему он отличный адвокат. Хотя сейчас я не так гордилась этими навыками.

Я высунула голову из ванной, проверяя чист ли берег. В зале никого не было. Только Кимми все еще сидела наверху лестницы, как сторожевая собака.

Я откашлялась и жестом показала ей вперед.

− Можешь дать мне знать, когда мама с папой уйдут? Я не хочу видеть их прямо сейчас.

− Но…

−Если ты поможешь мне сохранить это в секрете, между нами, тогда ты сможешь взять мой французский тост с дополнительным сиропом. Договорились?

Я не знаю, была ли это мысль сохранить секрет от наших родителей или взятка за французские тосты, но ее улыбка расширилась, пока все, что вы могли видеть, были ее блестящие зубы.

− Договорились!

После того, как она ушла, я прыгнула в ванну. Ну, не столько прыгнула, сколько спотыкалась, держа голову между руками, пытаясь заставить остановиться пульсацию. К счастью, горячая вода облегчила мою головную боль, заставляя все чувствовать себя лучше. Не идеально, но лучше.

Я оставалась в душе целую вечность, пока горячая вода не стала теплой и, наконец, пронизывающе холодной. Не желая превращаться в сосульку, я наконец выбралась. Кончики моих пальцев уже выглядели как сморщенный изюм.

Обернув себя толстым кремовым полотенцем, я вытерла пар на зеркале и уставилась на себя. «Итак, вчера у вас была небольшая неудача с Колумбией и Эваном сегодня утром. Много шума». Я сузила глаза, глядя на собственное отражение. «Это ничего не значит. Ты все еще Тейлор Симмонс. Ты по-прежнему остаешься собой. Ты все еще потрясающая. И в это время в следующем году, ты будешь сидеть в Колумбийском кампусе и думать: «Эван кто?»

− Тэй, мама и папа уехали. Можно я съем французские тосты в твоей комнате?

От изображения крошек и сиропа на всех моих простынях автоматически с губ едва не сорвалось испуганное отрицание, но я подавила его. В любом случае, я задолжала ей за помощь.

− Конечно, но не забудь взять дополнительные салфетки.

− Хорошо!

Я медленно, глубоко вдохнула и указала морщинистым пальцем на зеркало, чтобы продолжить беседу. «Так, возьми себя в руки. Завтра ты пойдешь в школу и притворишься, что ничего не случилось. Вообще-то, даже не притворишься. Потому что. Ничего. Не. Случилось».

Ухмыляющееся лицо Эвана пришло мне в голову. Его темно-серые глаза мерцали от удовольствия, как будто он слышал мою речь. Я вздрогнула и снова протерла зеркало, надеясь, что это поможет очистить мой разум. «Ничего».

* * *

Слава богу, у меня было воскресенье, чтобы полежать и поспать, или я сомневаюсь, что когда-нибудь добралась бы до школы. Мы с Кимми зависали в моей комнате и смотрели фильмы целый день. После того, как она закончила французский тост, я отнесла грязную тарелку и притворилась, что сама съела тост. К счастью, у мамы были дела в тот день, так что она не могла слишком много расспрашивать меня о вечеринке.

Мне хотелось, чтобы избегать людей в школе в понедельник было так же легко, как избегать моих родителей. Все смотрели на меня, когда я шла на занятия. Серьезно. Головы повернулись, и люди шептались за моей спиной с каждым моим шагом. И хуже всего то, что они даже не пытались быть незаметными.

Должна была быть другая причина − любая причина − чтобы они смотрели на меня. Может быть, я получила какую-то награду. Или Брайан провалил тест, или что-то вроде того, и теперь я выпускница. (Можно помечтать.) На данный момент я бы даже не возражала быть той, кто провалил гипотетический тест. Все что угодно было бы лучше правды.

Я возилась с цифрами кода на моем шкафчике. Краем глаза я увидела брюнетку в черной толстовке второкурсника, повернувшуюся к какому-то парню рядом с ней и указывающую на меня. Сначала я не слышала, что они сказали, но мои уши навострились на имени Эвана. Стараясь услышать, я подвинулась ближе.

− Я думаю, что это она пошла домой с Эваном Маккинли после вечеринки, − сказала она тихим голосом.

− Не может быть. Разве она не ботаник или типа того? Вроде любимчика учителей?

− Все называют ее Ледяной Королевой. Теперь она просто очередная его интрижка на одну ночь.

Он хихикнул:

− Думаю, даже Ледяная Королева не может устоять перед Эваном Маккинли.

Вечеринка. Эван. Интрижка.

Нет, нет, нет. Это должно было быть сном. А в действительности отстойный, ужасный кошмар.

Несмотря на то, что похмелье прошло, меня вдруг едва снова не вырвало. Я отшатнулась, не открывая шкафчик, позабыв, что мне понадобилось. Все передо мной закружилось. Шкаф. Другой студент. Этого не могло произойти. Это должно быть какая-то Сумеречная зона или типа того. Или плохой роман, где я была нежной, воспитанной, титулованной дочерью, чья репутация была разрушена из-за скандальных, печально известных повес.

Читать о таком лучше, чем испытывать на себе.

Но черт возьми, как все могли уже знать? И что именно они знали?

Это была самая длинная прогулка в моей жизни. Как будто кто-то решил построить лишнюю милю в коридоре за выходные, чтобы пытать меня.

Даже Фэйт Уоткинс, которую все в школе прозвали воскресшей матерью Марией, посочувствовала мне, когда я проходила мимо. Маленькая католическая девочка в белых свитерах и с наклейками «Иисус любит меня» на рюкзаке знала. И если знала она, значит знали все.

Как только я, наконец, смогла достичь безопасности первого урока, я упала на свое обычное место, не глядя ни на кого вокруг меня. Они все еще шептались и показывали пальцем, но по крайней мере теперь их было только двадцать пять вместо всей школы.

Я схватилась за виски, как будто это помогло бы уменьшить мою головную боль. Боже, может ли этот день быть хуже?

Мистер Питерс вошел в класс и с громким стуком закрыл за собой дверь.

− Хорошо, все приготовили доклад о знаменательном событии 1900-х годов?

Раздались стоны, и парочка студентов тут же начала бессвязно оправдываться, почему они не сделали домашнее задание.

Довольная, что все отвлеклись и наконец-то все пришло в норму, я вздохнула с облегчением и открыла свою сумку, чтобы достать красную папку с отчетом. Мне потребовалось меньше минуты, чтобы понять, что его там нет. Где он? Когда я закончила, я сразу же положила его в папку… и оставила дома на столе.

Отстой.

Хотя я знала, что отчет был дома, аккуратно скрепленный и готовый к сдаче. Я закончила его несколько дней назад, но забыла положить его в сумку вчера, потому что была так больна.

Сделав пару заметок в своей папке, мистер Питерс прошелся по классу, чтобы собрать бумаги. Паника в моем животе росла с каждым его шагом ко мне. Я молилась о чуде, о землетрясении или цунами, которые внезапно обрушились на Уилмингтон, хотя что-то подобное никогда раньше не случалось здесь. Или где-либо в Северной Каролине. Но ведь это и были чудеса, верно? Я имею в виду, если Эван Маккинли и я могли бы переспать − или что бы мы ни делали в субботу вечером − тогда это было достаточным доказательством того, что невозможное возможно!

Черт возьми, я бы даже не возражала против метеорита прямо сейчас.

− Мисс Симмонс?

− Ээ, да?

Нахмурившись, мистер Питерс махнул бумагами в воздухе:

− Мне нужен ваш отчет.

Мои глаза опустились, и я проследила вырезанные на углу моего стола буквы P Q.

− Ну, видите ли, это забавно. Вроде. Дело в том… − мой голос понизился до полушепота. − Я думаю, что оставила свой отчет дома.

− Вы думаете?

− Я имею в виду, я знаю, что сделала.

Моя попытка извиняющейся улыбки была натянутой и странной. Но это была не моя вина. Я никогда раньше не оказывалась в таком положении. Я не знала, что делать.

Он моргнул, как будто все еще не понимая.

− У вас нет вашего отчета?

− Нет.

Почему он заставлял меня повторяться?

− Вы не должны винить ее, мистер Питерс, − вдруг раздался громкий голос из задней части комнаты. С ухмылкой Лорен Тиллман откинулась на спинку стула и обвела своими огненно-рыжими волосами одно тонкое плечо.

− У Тейлор были очень напряженные выходные.

Моя слабая улыбка растаяла как сосулька на тротуаре посреди лета.

Несмотря на то, что мы учились вместе целую вечность, я едва могла сосчитать, сколько раз Лорен говорила со мной. Или даже обо мне. Я даже не знал, что она знает мое имя.

Мистер Питерс покачал головой.

− Тем не менее, это не похоже на тебя, Тейлор. Обычно у тебя безупречный послужной список.

− О, не беспокойтесь. Гораздо нечто большее, чем рекордный список было запятнало маленькой Мисс совершенство на вечеринке. И после, − громко продолжила Лорен.

При этом весь класс фыркнул от смеха. Пара парней в заднем ряду подмигнула мне и послала поцелуй.

− Ладно, хватит!

Г-н Петерс пришлось стукнуть своей папкой по моему столу, чтобы все заткнулись.