355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джеффри Арчер » Блудная дочь » Текст книги (страница 20)
Блудная дочь
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 21:29

Текст книги "Блудная дочь"


Автор книги: Джеффри Арчер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

34

Следующие четыре дня должны были стать самыми важными в жизни Флорентины.

Она вылетела из Нью-Йорка в Детройт на съезд Демократической партии и в самолёте ещё раз перечитала текст речи, в которой давала согласие выдвинуть свою кандидатуру. Этот черновик был подготовлен на случай её победы в первом туре. Эдвард предсказал, что одним туром дело не обойдётся, но Флорентина считала, что надо быть готовым к любому повороту событий.

Её советники полагали, что результат выборов станет известен только после второго, а то и третьего тура, когда за кого-то из двух кандидатов должны будут проголосовать 189 делегатов сенатора Брэдли.

Когда самолёт приземлился в аэропорту Детройта, Флорентина выглянула в иллюминатор и увидела огромную толпу, ожидавшую её.

Выйдя из самолёта и поприветствовав собравшихся, Флорентина в сопровождении свиты и журналистов направилась в детройтский «Барон».

Улицы, по которым ехал кортеж машин, были заполнены желающими посмотреть на сенатора Каин. Организационный комитет Флорентины раздал 100 000 листовок, в которых был обозначен точный маршрут её движения по городу, и теперь толпы сторонников приветствовали её на всём пути следования.

Десятки фотографов и телеоператоров в полной готовности ждали прибытия сенатора Каин. Она вышла из машины и поднялась по ступенькам «Барона» под фотовспышки и свет софитов. Войдя в отель и поднявшись на лифте, Флорентина оказалась на зарезервированном для неё двадцать четвёртом этаже. Она знала, что эти апартаменты станут её тюрьмой на ближайшие четыре дня, – она выйдет из них либо для того, чтобы выставить свою кандидатуру на выборах президента США, либо для того, чтобы призвать демократов голосовать за Пита Паркина.

В апартаментах Флорентины была установлена батарея телефонов, чтобы она могла держать связь с 412 неопределившимися делегатами. В тот же вечер до ужина она переговорила с тридцатью восемью из них и потом ещё работала до двух часов ночи.

На следующий день страницы газеты «Детройт Фри Пресс» пестрели её фотографиями, но Флорентина знала, что и Питу Паркину будет оказан такой же приём. Она с облегчением прочитала, что президент решил остаться в стороне от партийных дебатов, когда его спросили, кого из кандидатов он поддерживает. В прессе это уже откомментировали как моральную победу Флорентины.

Все последующие дни Флорентина провела у телевизора, следя за ходом заседаний съезда Демократической партии.

Ни Флорентина, ни поселившийся в гостинице «Бест Вестерн» Пит Паркин не могли находиться в зале заседаний, но их распорядок дня не изменился: делегаты, телефонные звонки, встречи с партийными чиновниками и, наконец, постель и бессонная ночь. За четыре дня Флорентина переговорила лично или по телефону с 392 делегатами.

И вот наступил решающий день.

Поимённое голосование должно было начаться в девять часов вечера. Эдвард поставил пятьдесят телефонов прямой связи с руководителями делегаций штатов, чтобы можно было поддерживать постоянный контакт с ними в случае, если произойдёт что-то неожиданное.

К семи часам вечера зал заседаний был заполнен до отказа, хотя до выдвижения кандидатур оставался ещё целый час. Никто из приехавших в Детройт не хотел пропустить ни минуты разворачивающейся драмы.

В семь тридцать свои места заняли партийные функционеры.

Зал взорвался аплодисментами, когда к президиуму направился Билл Брэдли, который, как было объявлено, выступит с обращением к делегатам съезда, если первый тур голосования зайдёт в тупик. В семь сорок пять в зале появился спикер Палаты представителей Марти Линч. Он встал и попытался навести порядок в зале, но его никто не мог услышать: ревели клаксоны, свистели свистки, гремели барабаны, гудели дудки, и изо всех углов доносилось «Каин» и «Паркин», причём сторонники каждого кандидата старались перекричать своих соперников. Флорентина сидела перед экраном, не выказывая никаких эмоций.

Шум не прекращался минут тридцать, и председатель никак не мог повлиять на делегатов. Наконец Марти Линчу удалось перекричать шум, и он попросил мэра Чикаго выступить с выдвижением кандидатуры сенатора Каин. Зал взорвался десятиминутным рёвом, и только потом мэр смог говорить. Флорентина и её сотрудники в молчании слушали речь, в которой её общественная деятельность описывалась в самых ярких красках. Не менее внимательно она выслушала выступление сенатора Ральфа Брукса, который выдвинул Пита Паркина. Затем последовали выдвижения Билла Брэдли и ряда других кандидатов.

В девять часов председатель оглядел зал и пригласил проголосовать делегацию от Алабамы. Покрытый испариной глава делегации Алабамы взял в руки микрофон и закричал в него:

– Делегация от Алабамы отдаёт 28 голосов Питу Паркину и 17 голосов сенатору Каин.

Сторонники Паркина начали размахивать транспарантами, и председателю понадобилось ещё двенадцать минут, чтобы вызвать представителей Аляски.

– Аляска объявляет, что 7 голосов отдаёт сенатору Каин, сорок второму президенту Соединённых Штатов, 3 голоса – Питеру Паркину и один – сенатору Брэдли.

Теперь пришёл черёд сторонников Флорентины взорваться криками в поддержку своего кандидата, но Пит Паркин был впереди ещё целых полчаса, пока Калифорния не объявила о 214 голосах за сенатора Каин и 92 голосах – за Паркина.

– Благослови тебя Бог, Белла! – воскликнула Флорентина, но вице-президент вновь вырвался вперёд после оглашения результатов голосования делегаций Флориды, Джорджии и Айдахо. Когда очередь дошла до Иллинойса, работа съезда чуть не остановилась. На трибуну поднялась вице-председатель отделения Демократической партии в Иллинойсе, которой было поручено огласить мнение делегатов.

– Господин председатель, наступает великий момент в моей жизни! – произнесла она. – Я объявляю о том, что штат Иллинойс с гордостью отдаёт все 179 голосов в пользу своей любимой дочери и первой женщины – президента Соединённых Штатов Флорентины Каин.

Сторонники Флорентины, казалось, сошли с ума. Она во второй раз вышла вперёд, но знала, что её соперник повторит этот успех, когда дело дойдёт до голосования делегации Техаса. Так оно и случилось, и Паркин вновь оказался впереди с 1440 голосами против 1371 голоса у Флорентины – после того, как его родной штат вынес свой вердикт. Билл Брэдли набрал 97 голосов, и становилось всё яснее, что в первом туре победителя выявить не удастся.

Председатель вызывал Юту, Вермонт, Виргинию, и данные на экране показывали, что понадобится второй тур. В десять сорок семь объявили результаты первого тура: 1522 голоса – за сенатора Каин, 1480 голосов – за вице-президента Паркина, 189 голосов – за сенатора Брэдли и 140 голосов – за всех остальных.

Председательствующий объявил делегатам, что к ним обратится сенатор Брэдли. Прошло ещё одиннадцать минут, прежде чем он смог начать говорить. Флорентина звонила ему все четыре дня, но осторожно обходила вопрос о выдвижении его кандидатуры на пост вице-президента, поскольку в сложившихся обстоятельствах это предложение было бы похоже на взятку, которая помешала бы ему сделать честный выбор, а она хотела, чтобы он стал её преемником. В лагере Пита Паркина главным фаворитом был сенатор Ральф Брукс, но Флорентина не переставала думать – не предложил ли Пит Паркин Биллу Брэдли присоединиться к его лагерю?

Наконец сенатор от Нью-Джерси смог обратиться к съезду.

– Мои дорогие коллеги по Демократической партии! – начал он. – Я благодарю вас за поддержку, которую вы мне оказали в год выборов, но настало время, когда я должен снять свою кандидатуру с президентской гонки и попросить тех, кто голосовал за меня, голосовать так, как им подсказывает совесть.

В зале стояла полная тишина. Брэдли говорил о том, каким он видит будущего президента, но открыто не высказался в пользу ни одного из кандидатов.

– Я буду молиться за то, чтобы вы избрали человека, достойного нашей страны! – такими словами Билл Брэдли закончил выступление и под крики собравшихся вернулся на своё место.

Второй тур поимённого голосования начался в одиннадцать двадцать. Алабама, Аляска и Аризона проголосовали так же, как и в первом туре. Голосование шло от штата к штату, пока в двенадцать двадцать своё заявление не сделал Вайоминг. По итогам второго тура решение опять не было принято, но Пит Паркин набрал чуть больше голосов, чем Флорентина, – тысячу шестьсот двадцать девять против тысячи шестисот четырёх. Девяносто восемь делегатов остались верны сенатору Брэдли.

В двенадцать тридцать пять ночи председатель сказал:

– На сегодня, пожалуй, достаточно. Продолжим поимённое голосование завтра в семь вечера.

– А почему не с самого утра? – спросил один из помощников Флорентины.

– Выборы сегодня проводятся так, как диктуют интересы телевидения. А утро – это не прайм-тайм, – объяснила Джанет.

– А разве телевидение определяет, какого кандидата мы выбираем? – спросил помощник.

Измученные сотрудники Флорентины разошлись по комнатам, понимая, что в третьем туре каждый штат может освободить делегатов от их обязательств и разрешить им голосовать так, как им хочется. Эдвард и его команда начали с того, что собрали все данные на каждого делегата и проанализировали их в надежде найти какие-то зацепки к восьми утра.

Флорентина лишь вздремнула в ту ночь, а в десять минут седьмого вышла в гостиную своих апартаментов. Эдвард всё ещё сидел за распечатками.

– Доброе утро, – сказала она и поцеловала его в лоб.

– Доброе утро. Ты будешь нужна мне. В течение дня нам надо переговорить с делегатами, голосовавшими за Брэдли, и теми, кто до сих пор ещё может колебаться. А тебя я попрошу до пяти пополудни пообщаться по крайней мере с двумястами пятьюдесятью делегатами. Шесть человек дежурят на телефонах, поэтому на линии постоянно будут находиться как минимум два делегата, ожидающих разговора с тобой.

В восемь часов работа закипела. По мере того, как шли часы, у команды крепла уверенность в том, что вечернее голосование даст их кандидату большинство голосов. В десять сорок позвонил Билл Брэдли и сказал, что, если и третий тур не даст результатов, он призовёт делегатов голосовать за Флорентину.

В одиннадцать тридцать Эдвард вновь передал трубку Флорентине.

– Это Пит Паркин. Думаю, что нам необходимо немедленно встретиться. Могу я подъехать к вам?

– Да.

– Я сейчас буду.

– Чего он хочет? – спросил Эдвард, когда Флорентина вернула ему трубку.

– Понятия не имею, но мы скоро узнаем.

Пит Паркин поднялся на грузовом лифте с двумя секретными агентами и главой своего избирательного штаба.

После натужного обмена любезностями – два кандидата не виделись в течение последних шести месяцев, – и непременного кофе их оставили наедине. Они сидели в удобных креслах друг напротив друга. Техасец сразу перешёл к делу.

– Я готов предложить вам сделку, Флорентина.

– Я слушаю.

– Если вы снимете свою кандидатуру, я предложу вам пост вице-президента.

– Должно быть, вы…

– Выслушайте меня, Флорентина! – перебил её Пит Паркин. – Если вы примете моё предложение, я отработаю только один срок и поддержу вашу кандидатуру на пост президента в 1996 году. Вы на пять лет моложе меня, и нет причин, которые помешали бы вам отработать два полных срока.

К такому предложению Флорентина оказалась не готова.

– Если вы не примете моего предложения, то, выиграв сегодня вечером, пост номер два я отдам Ральфу Бруксу, – он уже высказал своё согласие.

– Я позвоню вам сегодня до двух часов, – сказала Флорентина.

Как только Пит Паркин с помощниками ушёл, Флорентина обсудила предложение с Эдвардом и Джанет, которые в один голос сказали, что дело зашло слишком далеко, чтобы сдаваться.

– Кто знает, как пойдут дела через четыре года? – отметил Эдвард. – Ведь нам сейчас нужно просто отсутствие результата, а в четвёртом туре голоса сторонников Брэдли принесут нам необходимое большинство.

– Интересно, а Пит Паркин знает об этом? – спросила Джанет.

Флорентина в молчании выслушала других своих консультантов, а потом попросила, чтобы её оставили одну.

Без четверти два она позвонила Питу Паркину и вежливо отклонила предложение, пояснив, что уверена в своей победе сегодня вечером. Он ничего не ответил.

К двум часам в прессу просочилась информация о секретной встрече, и телефоны в апартаментах Флорентины не переставали звонить, поскольку все хотели знать, что случилось. Эдвард попросил Флорентину сконцентрироваться на делегатах и с каждым звонком чувствовал себя всё более уверенным в том, что этот ход Пит Паркин сделал от отчаяния, а не оттого, что был уверен в результатах выборов.

В шесть часов все опять собрались перед телевизором. Зал заседаний постепенно заполнялся. Эдвард дежурил у батареи телефонов, соединявших его с лидерами делегаций, и первые сообщения, поступившие к нему, доказывали его правоту, когда он почувствовал, что за них будут поданы дополнительные голоса.

И как раз в этот момент, когда Флорентина расслабилась и впервые почувствовала уверенность в своих силах, взорвалась бомба. Внезапно на экране возникла заставка «Перерыв на новости» и появился журналист из «Си-би-эс» Дэн Разер. Он заявил, что за пятнадцать минут до начала голосования должен побеседовать с вице-президентом Паркиным о причинах его секретной встречи с сенатором Каин. К своему ужасу, Флорентина увидела, что телевизионная картинка транслировалась на экран зала заседаний съезда. Она вспомнила, что Комитет по регламенту решил показывать на экране всё, что может повлиять на мнение делегатов.

Камера повернулась к журналисту.

– Господин вице-президент, нам стало известно о вашей сегодняшней встрече с сенатором Каин. Можете сообщить, почему вы попросили её о встрече?

– Конечно, Дэн. В первую очередь и в основном я это сделал потому, что заинтересован в сохранении единства Демократической партии и обеспечении её победы над Республиканской.

Флорентина и её сотрудники сидели как загипнотизированные. Она видела, что делегаты в зале ловят каждое слово Паркина.

– Могу я узнать, что произошло на встрече?

– Я спросил сенатора Каин, не согласится ли она стать моим вице-президентом и обеспечить неуязвимость демократической команды.

– И что она ответила на ваше предложение?

– Она сказала, что обдумает его. Так что, как вы сами видите, Дэн, вместе мы надерём уши республиканцам!

– Спросите у него, каков был мой окончательный ответ! – воскликнула Флорентина, но в этих словах было мало толку: камеры уже переключились на ошеломлённых делегатов в зале, приготовившихся к первому голосованию.

Эдвард позвонил в «Си-би-эс» и потребовал, чтобы Флорентине было выделено такое же количество времени. Дэн Разер готов был немедленно взять интервью у сенатора Каин, но Флорентина понимала, что уже слишком поздно. Как только начнётся голосование, комитет примет решение ничего больше не показывать на экране в зале, кроме распределения голосов.

Председатель постучал молотком и вызвал Алабаму. Штат отдал Паркину два дополнительных голоса. Потеряв одного делегата от Аляски и двух – от Аризоны, Флорентина поняла, что надеяться остаётся только на то, что необходимого большинства не будет и на этот раз. Тогда перед следующим голосованием она сможет выступить по телевидению и изложить своё видение событий. Флорентина сидела и смотрела, как теряет то тут, то там голос или два, но, когда Иллинойс твёрдо встал на её сторону, у неё появилась надежда, что ситуация изменится. Эдвард и его команда без остановки звонили по телефонам.

И тут они получили ещё один удар.

Эдварду позвонил один из помощников, работавший в зале заседаний, и сообщил, что Пит Паркин распускает слухи, будто Флорентина приняла его предложение. Флорентина понимала, что у неё нет времени ни на то, чтобы доказать причастность Паркина к этим слухам, ни на то, чтобы опровергнуть их. По мере того, как голосовали штаты, Эдвард пытался изменить ход событий. Когда дошли до Западной Виргинии, Паркину нужны были всего двадцать пять голосов, чтобы получить большинство. Штат дал вице-президенту двадцать один голос, так что ему необходимо было получить ещё четыре от предпоследнего штата – Висконсина. Флорентина была уверена, что три делегата от Вайоминга – последнего штата – останутся верными ей.

– Штат Висконсин, осознавая ответственность, ложащуюся на его плечи этим вечером, и ставя сохранение партийного единства превыше личных интересов, отдаёт все свои одиннадцать голосов следующему президенту Соединённых Штатов Питу Паркину!

Делегаты явно сошли с ума. В апартаментах «Барона» итог голосования ошеломил всех. Никто не проронил ни слова.

Флорентину обыграли с помощью дешёвого, но ловкого трюка. И гениальность его заключалась в том, что, если она теперь будет всё отрицать и расскажет об истинном поведении Паркина, демократы могут легко уступить Белый дом республиканцам, а её сделают козлом отпущения.

Через тридцать минут Пит Паркин появился в зале заседаний съезда под крики делегатов и пение «Счастливых дней». Он двенадцать минут махал рукой собравшимся, и когда, наконец, смог навести порядок, то сказал:

– Надеюсь, завтра я буду стоять на этой же самой трибуне рядом с величайшей женщиной Америки, вместе с которой мы составим команду, способную накостылять республиканцам – да так, что эти слоны запомнят урок навсегда!

И опять делегаты взревели от восторга. В течение следующего часа сотрудники Флорентины расходились по своим комнатам, пока с ней не остался один Эдвард.

– Принять предложение?

– А у тебя не осталось выбора. Если не примешь, а демократы проиграют, – во всём обвинят тебя.

– А если я открою всю правду?

– Тебя не поймут: скажут, что ты не умеешь проигрывать и отказываешься от оливковой ветви, которую тебе протягивает соперник. И не забывай: президент Форд ещё десять лет назад предсказывал, что, перед тем, как стать президентом, женщине надо побыть вице-президентом, чтобы народ Америки мог оценить, согласен ли он с такой идеей.

Флорентина зевнула.

– Я пошла спать. Приму решение завтра.

На следующее утро Пит Паркин прислал представителя, который спросил, приняла ли Флорентина решение. Она сказала, что просит о ещё одной личной встрече.

Когда Паркин прибыл и они остались одни, Флорентина с трудом сдерживала себя, но решила не тратить на него слов, а просто спросила, подтверждает ли он своё намерение уйти после первого срока.

– Да, – ответил он, глядя Флорентине прямо в глаза.

– А на следующих выборах вы поддержите мою кандидатуру?

– Даю вам слово.

Когда он вышел из комнаты, Эдвард выслушал рассказ Флорентины о встрече и сказал:

– Мы знаем, чего стоит его слово.

* * *

Тем же вечером Флорентина появилась в зале заседаний, и её приветствовал взрыв эмоций делегатов. Питер Паркин поднял её руку высоко вверх, и делегаты одобрительно заревели. Только Ральф Брукс сидел с кислым видом.

Флорентине показалось, что её речь, в которой она соглашалась стать вице-президентом, была не самой удачной, но её всё равно приветствовали очень горячо. Но самые громкие крики и овации достались в тот вечер Питу Паркину, когда он выступил перед делегатами. Его представили как нового героя, обеспечившего настоящее единство партии.

После тошнотворной пресс-конференции с кандидатом в президенты от Демократической партии, который всё время называл её «великой маленькой леди из Иллинойса», Флорентина вылетела в Бостон, откуда отправилась на Кейп-Код.

35

Воспользовавшись тем, что президентская кампания начиналась только в первый понедельник сентября, Флорентина вернулась в Вашингтон, к своим подзабытым обязанностям сенатора.

Она ежедневно звонила Питу Паркину по телефону, и он был само дружелюбие и любезность, отзываясь на все её просьбы. Они договорились встретиться в его кабинете в Белом доме и обсудить окончательный план кампании. Флорентина попыталась решить все накопившиеся проблемы, чтобы получить возможность на девять недель посвятить себя только выборам.

Второго сентября в компании Эдварда и Джанет Флорентина прибыла в Западное крыло Белого дома, где её приветствовал Ральф Брукс – верный помощник кандидата. Она решила не допускать никаких трений с Бруксом теперь, когда до выборов оставалось так мало времени, – ведь она хорошо помнила, что именно Брукс был кандидатом в вице-президенты. Сенатор Брукс провёл их из приёмной в кабинет Пита Паркина. Флорентина впервые увидела помещение, которое вполне могло стать её кабинетом через несколько недель.

Пит Паркин, пожалуй, чересчур поспешно бросился ей навстречу. Они все сели за стол, стоявший посреди комнаты.

– По-моему, вы все прекрасно знакомы с Ральфом, – сказал Пит Паркин. – Он разработал план кампании, который, я уверен, произведёт на вас должное впечатление.

Ральф Брукс положил перед ними большую карту Соединённых Штатов.

– Я полагаю, все помнят, что для завоевания Белого дома нам нужны голоса двухсот семидесяти выборщиков. Никто не оспаривает, что необходимо и важно завоевать доверие народа, но президента выбирает коллегия. Я закрасил чёрным цветом штаты, в которых, по моему мнению, у нас небольшие шансы на победу, а белым цветом – те, где традиционно побеждают демократы. Остаются неопределившиеся штаты, которые я выделил красным. Они дают сто семьдесят одного выборщика.

Я считаю, что и Пит, и Флорентина должны побывать в каждом «красном» штате по крайней мере по разу, при этом Питу надо сосредоточиться на Юге, а Флорентине больше времени проводить на Севере. И только в Калифорнию, которая даёт крупную группу выборщиков – сорок пять человек, вам надо регулярно приезжать вместе. До выборов остаётся шестьдесят два дня, и мы должны каждую минуту использовать для работы в штатах, где у нас есть реальный шанс. Что же касается штатов, закрашенных белым цветом, то и туда надо заглянуть хотя бы раз, чтобы никто не думал, что они достаются нам автоматически. Огайо, на мой взгляд, для нас безнадёжен, поскольку это родной штат Рассела Уорнера, но мы не должны отдавать республиканцам Флориду лишь потому, что напарником у Рассела выступает человек, бывший однажды старшим сенатором от Флориды. Я составил для вас обоих расписание на каждый день. – Он подал Паркину и Флорентине две стопки бумаги. – Полагаю, вам следует по меньшей мере два раза в день контактировать друг с другом – в восемь утра и девять вечера по центральноамериканскому времени.

Флорентина находилась под впечатлением от той работы, которую проделал Ральф Брукс перед их встречей. Неудивительно, что Паркин так опирается на него. В течение следующего часа Брукс отвечал на вопросы, которые вызвали его планы. В итоге было достигнуто понимание основ стратегии избирательной кампании. По окончании совещания вице-президент и Флорентина вышли на северное крыльцо, чтобы встретиться с прессой. Ральф Брукс, кажется, знал любую статистику: он сообщил, что сто пятьдесят газет с двадцатью двумя миллионами читателей выступают за демократов, а сто сорок две с двадцатью двумя миллионами семьюстами тысячами читателей – за республиканцев.

Журналисты задали им дежурные вопросы и получили дежурные ответы, после чего Паркин сопроводил Флорентину в комнаты вице-президента. Стюарды-филиппинцы накрыли для них обед. По окончании встречи у Флорентины поднялось настроение, особенно после того, как вице-президент дважды в присутствии Брукса упомянул об их соглашении на 1996 год. И всё-таки она не могла полностью доверять президенту.

Седьмого сентября Флорентина вылетела в Чикаго, чтобы начать свою часть предвыборной кампании.

В соответствии с планом Брукса она ездила по Иллинойсу, Массачусетсу и Нью-Гемпширу, по Пенсильвании, Западной Виргинии и Виргинии, а потом направилась в Калифорнию, где её встретил Эдвард. После короткой передышки Флорентина вылетела в Лос-Анджелес, где к ней присоединился Пит Паркин, чтобы вместе со своим вице-президентом появиться на публике. На стадионе Роузбоул был собран огромный митинг. Паркин и Флорентина стояли рядом с кинозвёздами, половина из которых пришла не столько ради поддержки кандидатов, сколько за бесплатной рекламой, гарантированной их присутствием.

Калифорния была последним штатом перед тем, как им опять предстояло разъехаться, и на следующее утро Флорентина вернулась в Чикаго, а Пит Паркин – в Техас.

Между Паркиным и Расселом Уорнером постоянно происходили стычки по мелким вопросам, не задевавшим серьёзные темы, и прессе это вскоре стало надоедать. Поэтому после телевизионных дебатов между этими кандидатами журналисты решили, что проиграли оба, а единственной достойной президентского статуса персоной является сенатор Каин. Многие находили трагичным тот факт, что она внезапно объявила о своей готовности стать напарником Пита Паркина.

* * *

Утром в день выборов Флорентина голосовала в начальной школе в девятом округе Иллинойса. На этом избирательном участке присутствовали привычные журналисты из газет, журналов и с телевидения, и она улыбалась им, зная, что, если демократы проиграют, о ней забудут через неделю. Флорентина провела день в посещениях партийного комитета, избирательных участков и телевизионной студии, закончив его в своих апартаментах в чикагском «Бароне» за несколько минут до закрытия участков.

К ней приехали Аннабель, Уильям, Джоанна и маленький Ричард, которому теперь было семь лет, а в половине одиннадцатого появился Эдвард.

В комнате был накрыт стол с закусками и напитками, за ним и собрались члены семьи и друзья. Флорентина следила за поступающими с Восточного побережья результатами. С того момента, как Нью-Гемпшир отошёл к демократам, а Массачусетс – к республиканцам, стало ясно, что им предстоит долгая ночь. К полуночи демократы взяли Иллинойс и Техас, но потеряли Огайо и Пенсильванию, а когда закрылся последний избирательный участок в Калифорнии – через три часа после Нью-Йорка, Америка всё ещё не избрала себе президента.

В два тридцать ночи по «Си-би-эс» объявили результаты, которых ждала Флорентина: демократы победили в Калифорнии с 50,2% голосов против 49,8% у республиканцев. Перевес составил всего 332 000 голосов в пользу Паркина. Флорентина сняла трубку.

– Ты звонишь вновь избранному президенту, чтобы поздравить его? – спросил Эдвард.

– Нет, – ответила Флорентина. – Я звоню Белле, чтобы поблагодарить её, – ведь это она принесла ему победу.

* * *

Следующие несколько дней Флорентина провела на Кейп-Код, ничего не делая. Она очень обрадовалась приезду Эдварда, но так и не смогла привыкнуть к тому, что он обращался к ней со словами «госпожа вице-президент».

Пит Паркин созвал на своём ранчо в Техасе пресс-конференцию, на которой заявил, что не назовёт состав своего кабинета до нового года. Флорентина вернулась в Вашингтон 14 ноября и приняла участие в последнем заседании Конгресса, а затем стала готовиться к переезду в Белый дом. Основное её время уходило на работу в Сенате и в штате Иллинойс, но она всё равно удивилась тому, что президент встречался с ней не более двух-трёх раз в неделю, предпочитая разговоры по телефону. Конгресс закрылся через две недели после Дня благодарения, и Флорентина на Рождество уехала на Кейп-Код к семье и маленькому внуку, который назвал бабушку президентом.

– Пока нет! – возразила она ему.

* * *

Девятого января президент, ещё не приведённый к присяге, прибыл в Вашингтон и созвал пресс-конференцию, чтобы объявить состав своего кабинета. Флорентина не участвовала в консультациях по кандидатурам министров, но никаких сюрпризов не было. Флорентина и бровью не вела, слушая о новых назначениях, пока Паркин не дошёл до кандидатуры Государственного секретаря. Она не поверила ушам, когда тот заявил:

– Пусть же Чикаго гордится тем, что он дал нам не только вице-президента, но и Государственного секретаря.

* * *

Ко дню инаугурации личные вещи Флорентины в «Бароне» были упакованы и готовы к отправке в официальную резиденцию вице-президента.

Вся семья Флорентины присутствовала на церемонии инаугурации. Когда она вышла к принятию присяги, то подумала, как радовался бы Ричард возможности встать с ней рядом и сказать, что она сделала ещё шаг на пути к своей цели.

Верховный судья Уильям Ренквист тепло улыбался Флорентине, пока она произносила слова присяги вице-президента.

– Я торжественно клянусь уважать Конституцию Соединённых Штатов и защищать её от всех врагов, внешних и внутренних…

После того, как верховный судья привёл к присяге президента Паркина, Флорентина вместе со всей страной внимательно выслушала первую речь главы исполнительной власти Америки.

По окончании церемонии инаугурации Паркин, Брукс и Флорентина отправились в Капитолий на торжественный обед с главами палат. Коллеги по Сенату тепло приветствовали вице-президента Каин, когда она проходила к своему месту на возвышении. После обеда главные лица Америки сели в лимузины и проехали по Пенсильвания-авеню во главе инаугурационного парада. Потом Флорентина сидела перед Белым домом, а мимо проходили толпы людей и оркестры, представлявшие каждый из пятидесяти штатов. Она встала и зааплодировала, когда её бурно приветствовали фермеры Иллинойса. Позднее Флорентина нанесла короткие визиты на каждый из инаугурационных балов. И наконец, провела свою первую ночь в резиденции вице-президента, вдруг поняв, что, чем выше она поднимается, тем более одинокой становится.

* * *

На следующее утро президент провёл первое заседание своего кабинета министров. Флорентина сидела в дальнем конце большого овального стола в окружении мужчин, взгляды которых в прошлом не разделяла. Она понимала, что ей придётся провести четыре года в борьбе с ними, пока у неё не появится возможность сформировать свой собственный кабинет.

Разместившись в Западном крыле Белого дома, Флорентина назначила Джанет Браун главой канцелярии вице-президента и привлекла к работе своих соратников по избирательной кампании и сенатской деятельности, но скоро заметила, что её старые сотрудники – опытные и ценные – по одному исчезают из её окружения, соглашаясь занять должности, которые им предлагал президент. За три месяца он лишил её аппарат самых компетентных работников, начиная с менеджеров среднего звена и кончая некоторыми её советниками.

Флорентина старалась не показать, как она рассердилась, когда президент предложил Джанет Браун должность заместителя министра здравоохранения и социальной защиты.

Джанет ни секунды не колебалась. Она написала президенту, что его предложение весьма лестно, но она не считает возможным занимать иную должность, кроме должности начальника канцелярии вице-президента.

* * *

Флорентина знала, что вице-президент, если вспомнить слова Джона Нанса Гарнера, «не более значим, чем плевок на мостовой», но всё равно была удивлена тем, как мало у неё работы по сравнению с её прежними обязанностями в Конгрессе. В свою бытность сенатором она получала гораздо больше писем. Похоже, все хотели обращаться исключительно к президенту или представителям штатов, поскольку простой народ скоро выяснил, что у вице-президента нет никакой власти. Флорентина с удовольствием вела заседания Сената, посвящённые рассмотрению важных вопросов, – это позволяло сохранить контакт с коллегами, помощь которых ей понадобится через четыре года. Многие сенаторы передавали через неё послания президенту. Но время шло, дни складывались в недели, а президент Паркин не спешил советоваться с Флорентиной по важным вопросам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю