Текст книги "Первая капля крови"

Автор книги: Джанин Фрост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Спейд всё ещё выглядел так, будто изо всех сил старался подавить смех.

– Я не выбрасывал тебя. Я выпрыгнул с тобой. Совсем разные вещи.

Она хотела ударить его, но маленькая её часть, которая на данный момент уже не сжималась внутри в маленький комочек от их недавнего падения, осознала логику, стоящую за его действиями. У Раума не было никакой возможности выследить её нормальным путём, когда Спейд унёс их вот так на высоте в несколько тысяч футов от земли, спрыгнув с самолёта. Дениз знала, что вампиры могут летать, но не сознавала масштабность этой способности. Она думала, что они могут просто совершать небольшие короткие прыжки от земли. Но не как дубликат вертолета, только с клыками.

– Теперь куда? – спросила она, пытаясь успокоить всё ещё зашкаливающее сердцебиение.

– Домой к твоим родителям, конечно. Нам оставили автомобиль у монумента. А потом мы отправимся в мой дом.

– В твой дом в Сент-Луис?

Спейд улыбнулся.

– Нет, Дениз. В мой дом в Англии.

Почти двадцать четыре часа спустя Спейд увидел знакомые высокие ограды, окружающие периметр его собственности в Дареме. Он легонько толкнул Дениз. Хотя она бодрствовала во время всего перелёта от Вирджинии до Англии – перелёта на коммерческом самолете, на чём она настояла – она, наконец, заснула в машине по дороге из аэропорта. Альтен был за рулём, потому Спейд мог уложить её поудобнее у себя на коленях, но она утверждала, что не устала, вплоть до того, как заснула.

– Приехали, – сказал он Дениз.

Она моргнула …а затем её глаза расширились, стоило им въехать на подъездную дорожку.

– Это твой дом? – вопросила она.

Спейд уловил шок в её голосе и подавил усмешку. Его поместья обычно бывали намного больших размеров, но ввиду его частых путешествий, он распродал несколько акров в прошлом столетии, а особняк оставил лишь по сентиментальным причинам. В его юности дом считался средним по размерам, но по современным стандартам выглядел он размашистым. Первая часть была построена ещё в начале шестнадцатого столетия, а затем в течение следующих двухсот лет разные поколения Демортимеров достраивали его. Поместье перешло к другому владельцу в начале восемнадцатого века, когда Спейд уже был молодым вампиром в Австралии, но вернув его себе в середине пятидесятых восемнадцатого столетия, он добавил два новых крыла. Потом он реставрировал его каждые несколько десятилетий или около того. Результатом стала смесь готической архитектуры и современного комфорта.

Дениз перевела взгляд на Спейда.

– Ты, должно быть, до неприличия богат.

Он пожал плечами.

– Сначала я его унаследовал. Потерял всё, когда меня выслали на Новый Южный Уэльс, конечно, но со временем мне удалось его вернуть.

Она, казалось, всё никак не могла сопоставить его с поместьем, к которому они подъехали.

– Я думала, что бароны – самый низкий класс аристократии. Наверное, я плохо помню историю.

– Баронство действительно было самой низкой ступенью в иерархии знати в моё время, но «барон» было также учтивым титулом самого старшего сына. Мой отец был графом Ашкрофта, титул которого я унаследовал после его смерти. Но к тому времени я был вампиром, потому не чувствовал правильным использовать для себя титул графа. Он предназначен для живущего сына, того, кем я больше не был.

От воспоминаний голос Спейда стал хриплым. В последний раз он видел своего отца в тюремной камере незадолго до того, как его сослали в колонию. Отец ничего не сказал ему. Он стоял – его когда-то гордая фигура была сгорблена – и плакал. Не от стыда за судьбу своего единственного сына, отправляемого туда за долги, которые они не могли выплатить, а из-за чувства вины.

В течение минуты Дениз молчала. Затем она сказала:

– Я не хочу знать, на что похож тот дом, что ты отдал из-за меня Яну. Неудивительно, что ты продолжаешь говорить мне, что не позволишь мне вернуть долг. Я, скорее всего, и не смогу, даже если отдам тебе последний цент, что у меня есть.

Спейд вынырнул из воспоминаний о прошлом.

– Ты прекратишь беспокоиться об этом? Ян, скорее всего, за следующие несколько лет предложит его мне в качестве ставки в каком-нибудь очередном пари, тогда и отыграю. Или ему что-нибудь понадобится, и он обменяет его на мою помощь. Потеря этого дома – не навсегда.

Она подарила ему бледную улыбку.

– Ты бы сказал мне то же самое, даже если бы это была и не правда, так?

Да, сказал бы, но в этом не признается.

– Абсурд. Таковы вампиры. Если хочешь что-то, этому есть цена. Но она всё равно к тебе вернётся.

Альтен остановил автомобиль перед домом, выпрыгивая, чтобы забрать из багажника их сумки. Дениз отвела взгляд.

– Ты никогда не просил, чтобы я заплатила цену, – почти прошептала она.

Спейд почувствовал, как что-то напряглось в нём, стоило ему взглянуть на её профиль. О, я много чего хочу от тебя, Дениз. Слишком много, чтобы сказать тебе об этом прямо сейчас.

– Ты не вампир, – было всё, что он ответил.

Альтен открыл его дверь.

– С вашего позволения?

Спейд вышел и протянул руку Дениз. Она приняла её, а затем смущённо отпустила, выйдя из машины.

Он отвёл её к парадной двери, открытой улыбающейся домоправительницей Эммой. Тогда он и позволил Дениз узнать последний кусочек плана.

– Теперь я уезжаю. Альтен останется с тобой на следующие несколько дней.

Рот Дениз приоткрылся.

– Уезжаешь? – повторила она. – Куда? Зачем?

Спейд наклонился и сказал, понизив голос:

– Не выходи из дома ни при каких обстоятельствах и ни за что не приглашай никого войти внутрь.

Удивление значилось на её лице, но под ним что-то ещё. Боль.

– Ты вернёшься?

Грусть в нём конкурировала с другой, более глубокой эмоцией. Она действительно полагала, что он привёз её сюда, только чтобы бросить? Разве не узнала она его достаточно к настоящему времени, чтобы понять, что он этого не сделает?

– Да, я вернусь, – сказал он хриплым голосом.

А затем он сделал то, чего хотел дольше, чем сам признавал. Он притянул её ближе, отклоняя её голову назад и покрывая её рот своим. Удивлённый вдох Дениз разомкнул её губы, и он скользнул вдоль них языком. На вкус они были ещё лучше, чем её кожа, а когда он углубил поцелуй, лаская её язык своим и изучая изгибы её рта, вкус её стал похож на красное вино – тёмное, пьянящее и сладкое. Без наркотических эффектов крови, но всё такое же дурманящее.

Спейд отпустил её и развернулся. Не остановись он сейчас, он бы унёс её прямо в свою кровать, а это не входило в оставшуюся часть его плана.

Он сел в автомобиль и уехал, оставляя Дениз смотреть ему вслед.

Дениз стрельнула в Альтена резким взглядом и закрыла за собой дверь ванной. Если бы она не настояла на том, что в некоторые места вампир не может следовать за ней, он взгромоздился бы прямо на столешницу, пока она справляла нужду.

Согласно Альтену, Спейд дал ему инструкции, что она не должна оставаться одна, пока его нет. Вообще. Поэтому у неё появилась постоянная тень в лице либо Альтена, либо Эммы, преследующая её везде, кроме ванной – и Дениз начала фальсифицировать необходимость сходить туда, чтобы урвать несколько минуток частной жизни.

Её чувства раскачивались подобно маятнику. Одна её часть была раздражена тем, что Спейд устроил эту круглосуточную защиту. Если он так уж волновался, что с ней что-нибудь случится, где же он? Другая её часть была тронута, что он так серьёзно думал о её безопасности – хотя было ли это из-за его дружбы с Кости и Кэт, или по другой причине?

Размышления о его побуждениях заставляли её эмоции разъезжаться, как у Безумного Шляпника, а настроение её итак уже было в неисправном состоянии из-за месячных, начавшихся два дня назад. Зачем Спейд поцеловал её прежде, чем уехать? Сделать вид перед Эммой и Альтеном, что она его девушка? Для пар считалось традиционным целоваться на прощание, в конце концов, а они изображали из себя пару. Ничего в том поцелуе не должно было показаться ей необычным, за исключением того, что она не могла прекратить думать о нём.

Спейд просто притворялся? Тот поцелуй не казался ей притворством. Он был умелым, требовательным, интенсивным и обещающим …. Как будто Спейд дарил ей проблеск того, на что это будет похоже, если она окажется с ним в кровати. Или это был просто поцелуй мужчины с опытом в несколько столетий, и для Спейда он значил не больше, чем любое другое представление, что он разыгрывал перед своими людьми?

И самый пугающий вопрос: что из этого хотела видеть реальной причиной она сама?

Дениз включила воду, чтобы Альтен не догадался, что она просто прячется здесь, дабы убежать от него. И поразмышлять о том, хотела ли она, чтобы Спейд притворялся или же наоборот не играл на её эмоциях. Она попыталась думать о Спейде отдельно от прошедших нескольких дней, но это не сработало.

Если бы она была полностью честна с собой, она бы признала, что чувствовала сильное притяжение к нему даже в тот первый раз, когда увидела его на вечеринке у Кэт. Дениз болтала с ней, когда внезапно почувствовала побуждение поднять глаза. В дверном проёме стоял незнакомец. Его тёмные волосы были усыпаны снежинками, а напряжённый пристальный взгляд пронзал её. Пока она смотрела на него, странная дрожь всколыхнулась в Дениз, как будто должно было случиться нечто важное. Но затем Рэнди позвал её по имени, и Дениз вернулась к действительности, стряхивая с себя сбивающую с толку реакцию на мрачного незнакомца.

Теперь, более года спустя, это странное притяжение не ушло. Если уж на то пошло, оно стало сильнее. Несмотря на то, как она не хотела быть связанной с миром вампиров, большая её часть желала быть связанной с одним вампиром в частности.

Однако так же быстро, как эта мысль выплыла на поверхность, последовало чувство вины. Рэнди больше не был последним мужчиной, целовавшим её. Да, Дениз знала, что в конечном счете Рэнди не будет и последним мужчиной, с которым она занималась любовью. Но не было ли это слишком скоро – думать о ком-то ещё, в особенности о вампире? Война вампиров убила Рэнди, так что в некотором смысле, она будет спать с врагом.

Но на самом деле это ты убила его, насмехалось над ней чувство вины. Ты не просто притащила его в дом, полный вампиров; ты позволила Рэнди выйти из подвала во время сражения, в то время как сама оставалась в безопасности внизу.

Дениз швырнула мыло через всю комнату, радуясь, что оно не попало ни во что другое, кроме ванной. Если бы она нашла Натаниэля и избавилась от меток, она могла бы удержать остальных любимых ею людей от смерти по её вине. Она могла бы снова скрыться от мира вампиров и всех эмоций, что вызывал в ней Спейд, но не могла спрятаться от настоящего виновного в смерти Рэнди: её самой.

В следующую секунду Альтен проломил дверь. Его клыки удлинились, глаза сияли зелёным, а в руке был сжат большой кинжал.

– Что случилось? – прорычал он, обходя ванную комнату. – Я слышал шум.

Её сердце, бешено забарабанившее, теперь начало замедлять свой ритм.

– Ничего не случилось. Я бросила мыло, вот и всё. Посмотри, что ты сделал с дверью.

Осколки дерева теперь усеивали пол там, где Альтен выломал замок. Его пристальный взгляд остановился на мыле, помятом и лежащем около ванны размером с джакузи.

– Ох, – сказал он. – Прости. Показалось, что ты в опасности.

Лицо Дениз горело. По крайней мере, она стояла полностью одетой, а не сидела на унитазе со спущенными штанами.

– Ты не мог бы, мм, пожалуйста, выйти теперь?

Альтен вернул дверь на место, оставшись снаружи.

– Я починю её, как только выйдешь, – сказал он так спокойно, как будто ничего странного не произошло.

Дениз ничего не сказала. Она впилась взглядом в свои запястья, всегда прикрытые длинными рукавами рубашки. Она не могла позволить себе продолжать ждать Спейда, не могла и её семья. Круиз её родителей продлится три недели, а из них уже прошли пять дней, в течение которых она ничего не делала.

Если Спейд не вернётся на следующий день или около того, ей придётся начать искать Натаниэля без него.

Дениз только что начала свой послеобеденный и предшествующий ужину перекус, когда Альтен вдруг склонил голову набок.

– Кто-то едет, – сказал он. – Я слышу автомобиль.

Её вилка громыхнула о тарелку. Она подпрыгнула, игнорируя предостережение Альтена позволить Эмме первой посмотреть, кто там, и почти побежала к передней части дома. Потребовалась целая минута из-за его огромных размеров и того факта, что кухня находилась на втором этаже в задней части особняка. Дениз не могла логически обосновать то, почему Эмма поставила обеденный стол именно там, так как являлась единственной питающейся твёрдой пищей персоной здесь.

Эмма опередила её у двери. Вампирша с тронутыми сединой волосами улыбнулась Дениз, прежде чем снова посмотреть на длинную дорогу.

– Это Спейд, – сказала Эмма.

Дениз прикрыла глаза от последних лучей заходящего солнца, сияющего прямо позади автомобиля, сворачивающего на последнем повороте. Она не могла разглядеть, кто внутри, из-за наступающей за окном темноты и затонированных стёкол, но поверила Эмме на слове. Если бы Дениз не считала, что это будет выглядеть слишком уж прилипчиво, она бы ждала уже на дороге, а не в дверном проёме – но чёрт возьми, это ж пять дней! Пять дней ни звонка, ни словечка и никакого поиска Натаниэля, в течение которых она была заперта в позолоченном эквиваленте Алькатраса. У неё были все намерения высказать Спейду своё мнение на сей счёт.

Автомобиль остановился, и из него вышел Спейд, выглядя таким же изысканно и ошеломляюще красивым, как всегда. Он улыбнулся ей, приближаясь к дому, и приподнял тёмную бровь.

– Не собираешь пригласить меня в мой собственный дом, Дениз?

Она открыла было рот – но её тут же оттолкнули в сторону. Дениз ошеломленно подняла глаза и увидела Эмму – милую, миниатюрную, тихо разговаривающую Эмму – обнажившую клыки.

– Убирайся отсюда, – зашипела Эмма.

Только тогда Дениз заметила резкий запах, еле заметно доносящийся от дверного проема. Спейд обнажил в оскале зубы, а кожа на его лице, казалось, начала таять, пока не преобразовалась в черты Раума.

– Впусти меня, – произнёс Раум, каждое его слово было разъярённым рычанием.

Эмма захлопнула дверь, перекрывая тем самым Дениз обзор полного ярости лица Раума. Альтен поднял её на ноги, при этом ни на секунду не отводя взгляд от Эммы.

– Зажги факелы, – сказал Альтен.

Эмма убежала в направлении главного зала. Дениз начала озираться, ожидая, что Раум появится в любой момент. Достаточно странно, но его всё не было. Снаружи раздался дикий вой, от которого, казалось, задрожали стёкла. Этого было достаточно, чтобы сердце Дениз пустилось вскачь, а метки на запястьях начали гореть.

Альтен взял её за руку. Кожа вампира была прохладной даже через рукав её блузки, его захват был лёгким, но непоколебимым.

– Не волнуйся. Это материальный демон, он не сможет войти, пока его не пригласят.

– Я думала, что это просто вампирский миф, – дрожащим голосом ответила Дениз, поглощая эту информацию. Наверное, поэтому Раум замаскировал себя под маленькую девочку, когда впервые пришёл к её дому, а она пригласила его внутрь. Даже внесла его. – Теперь что? Мы не можем просто ждать и надеяться, что он уйдёт.

У Альтена не было шанса ответить. Прозвучало несколько взрывов, как показалось, вокруг всего дома. Раум закричал так высоко и громко, что Дениз пришлось заткнуть уши.

– Соляные бомбы, – удовлетворённо сказал Альтен. – Часто слышал, что соль обжигает демонов. Думаю, это правда.

– Я знаю, что ты слышишь меня, Дениз, – взревел снаружи Раум минуту спустя. – Впусти меня прямо сейчас, или я убью всех твоих родственников до последнего! Я знаю, где твоя семья. Ты не можешь спрятать их от меня!

Дениз шагнула вперёд, но захват Альтена сделался стальным.

– Он лжёт, – категорично сказал он. – Демоны всегда лгут.

Она закусила губу, ведя внутреннюю борьбу. Что, если Раум не лжёт? Что, если стоять здесь – подобно тому же трусливому самоуспокоению, что она проявила с Рэнди той ночью, и оно приведёт к тем же смертельным последствиям? И о чём только думал Спейд, устраивая в своём доме ловушку с изготовленными для демона бомбами? Совершенно очевидно, что они не преуспели в убийстве Раума. Они лишь вывели его из себя, что могло привести к смерти её родителей.

Раум продолжал выкрикивать свои угрозы. Дениз приходила во всё большее отчаяние. Прежде у неё было соглашение с демоном. Теперь, похоже, все условия сделки нарушены.

– Я должна выйти к нему, – сказала Дениз, пытаясь освободить руки. – Я должна сказать ему, что всё ещё собираюсь отдать ему то, что он хочет.

Альтен не шелохнулся.

– Ты не пойдёшь туда.

– Ты не знаешь, что у нас за сделка! – закричала Дениз, яростнее дёргая руку. – Я не позволю тебе довести до того, что мою семью убьют!

Альтен не спорил с нею. Он просто зажал ей рот одной рукой, а другой поднял в воздух и понёс, брыкающую ногами, вверх по лестнице. Она по-прежнему слышала, как Раум выкрикивает все те ужасные, мучительные способы, которыми он убьёт её родителей, если Дениз не впустит его. Однако она не могла. Даже говорить не могла.

– Мне жаль, но я не могу рисковать тем, что ты сделаешь что-нибудь неблагоразумное, – сказал Альтен, игнорируя приглушённые, разъярённые хрипы Дениз.

Почти тридцать минут спустя Раум резко замолчал. Дениз услышала визг автомобильных тормозов, а затем грохот распахнутой парадной двери.

Через несколько секунд Спейд заполнил собой дверной проём. Его тёмные волосы были взъерошены, как после бега, а глаза горели ярко зелёным. Он кивнул Альтену, который, наконец, убрал руки со рта Дениз и её талии.

Она отпихнула Альтена в сторону и подошла к Спейду, давая ему пощечину с такой силой, с какой только могла.

– Что ты наделал?

Глава 14

Не удар возмутил Спейда. Как только он увидел, что Альтен удерживает Дениз и закрывает ей рот, он уже тогда почувствовал, что это грядёт. Он не был даже обеспокоен тем, что она ударила его перед Альтеном. Альтен считал Дениз его девушкой, потому размолвка между любовниками не должна была вызвать проблемы с его лидерством в клане. Но что заставило гнев охватить Спейда, так это сила её удара, сила, которую человек иметь не должен был. Острая боль на лице объединилась с запахом его собственной крови.

Взгляд подтвердил это; её руки изменились: изогнутые когти заменили ногти, а пальцы искривились во что-то вроде когтистой лапы.

Чёртов демон заплатит за то, что с ней сделал.

Быстро, прежде чем Альтен успел заметить, Спейд толкнул Дениз на кровать и сжал ей руки, подняв их у неё над головой и пряча между подушками, придавливая её своим телом.

– Иди, – сказал он ему. – Присмотри за нашими гостями.

Альтен вышел, мудро закрыв за собой дверь.

Дениз буквально задохнулась, когда он распростёр её на кровати, а затем аромат гнева усилился. Её плоть, казалось, обжигала его. Раньше он не думал об этом: её температура повышалась, когда она бывала расстроена. А сейчас она была просто в ярости.

– Слезь с меня, Спейд. Я серьёзно —

Он отпустил её руки и скатился с неё, прикладывая палец к губам в универсальном жесте молчания. Затем он кивнул на её руки.

Она побелела, когда увидела их.

– Я не мог позволить ему увидеть, – сказал Спейд так тихо, что она могла и не услышать.

Всё же она услышала, потому что кивнула в ответ. В её глазах заблестели слёзы, но затем она отвела взгляд от своих рук, как будто не могла вынести их вид.

– Дениз. – Спейд мягко взял её деформированные руки в свои, игнорируя её попытки освободиться. – Это может и не быть постоянным. Как в прошлый раз.

Она быстро заморгала, а затем выражение её лица стало твёрдым.

– Это не важно. Что действительно имеет значение – то, что ты сделал Рауму. Теперь он никогда не оставит в покое мою семью. Ты разозлил его слишком сильно.

Спейд встал, подошёл к телевизору, включил его и прибавил громкость. Демон ушёл сразу же, как только увидел его, что было весьма примечательно. Соляные бомбы, должно быть, ранили Раума в достаточной степени, чтобы он решил избежать прямого сражения с Мастером Вампиров, которым Спейд, наоборот, насладился бы. Однако он не хотел рисковать тем, чтобы Раум подслушал, что он собирался сказать Дениз, в случае если он всё ещё скрывался где-то поблизости.

Сев обратно на кровать, он наклонился к Дениз ближе, чтобы она могла услышать его за рёвом телевизора, и изо всех сил постарался проигнорировать её пьянящий аромат, говоривший ему, что у неё менструация.

– Теперь мы знаем, что Раум не лгал о том, что выслеживает тебя через метки, – сказал Спейд. – Это означает, что он последовал бы за тобой, если бы ты поехала со мной. Так как была такая возможность, я оставил тебя здесь и для того, чтобы посмотреть, найдёт ли тебя демон, и чтобы не дать Рауму узнать, чем занимался я сам.

– Твоему плану лучше быть феноменальным, иначе после этих соляных бомб моя семья всё равно что мертвы, если Раум найдёт их, – сказала Дениз, страх и возмущение всё ещё обостряли её тон.

Он встретил её пристальный взгляд, желая, чтобы она увидела заботливость в его глазах.

– Теперь мы знаем, что Раум – материальный демон, а не просто одержимый человек. Материальный демон не может войти в частный дом, если не приглашён, не может перемещаться днём и может быть ранен солью. Одержимый человек, ведомый демоном, может отправиться туда, куда бы ни захотел, когда бы ни захотел, и не имеет никакого отвращения к соли.

– Это хорошо, что Раум материальный, или плохо? – спросила она.

На самом деле это было плохо, потому что от одержимого намного легче избавиться, однако Спейд не собирался сообщать ей об этом.

– Прежде чем ты сможешь убить своего врага, ты должен узнать, что он собой представляет, – ответил Спейд, подбирая слова. – Теперь мы знаем, что такое Раум, а это означает, что мы на один шаг ближе к его убийству. Что касается твоих родителей, они находятся посреди океана. Раум не захочет оказаться в какой-либо близости к солёной воде, даже если действительно знает, где они. А он не знает, иначе подстрекал бы тебя их точным местоположением.

Дениз закусила губу и потянулась откинуть волосы назад, но затем в отвращении остановилась, мельком увидев свои руки. Она без слов замотала их в постельное покрывало и встретила его пристальный взгляд без прежнего блеска слёз в глазах.

– Они не могут путешествовать вечно, Спейд, и Раум всё ещё может отследить меня, когда только захочет. Я понимаю, что ты должен был узнать, что он за демон, но если только я не откажусь от возможности увидеть своих родителей снова, они будут в ужасной опасности всякий раз, когда я рядом. Ты должен был обсудить это со мной, вместо того, чтобы решать, что мы не будем искать Натаниэля, а вместо этого начнём охоту за Раумом.

Он выгнул бровь.

– Мы по-прежнему собираемся найти Натаниэля, но как только мы это сделаем, перевес в делах с Раумом будет у нас. Мы не будем зависеть от его доброжелательности, что он не убьёт тебя, несмотря на то, что ты выполнила обещание.

Он не мог рисковать этим. То время, что он провёл вдалеке от неё послужило нескольким целям: обнаружению правды о её метках, определению, к какому типу демонов относится Раум, подтверждению того, что Спейд чувствовал к ней без её присутствия, затуманивающего его суждение. На все эти три вопроса теперь были бесспорно получены ответы. Дениз была больше, чем временное увлечение. Она была особенной. Когда он был с нею, она пробуждала в нём то, что он не чувствовал уже полтора столетия, и это началось с первого момента, как он её увидел. Что касается того, что Дениз – человек… что ж, она им не останется.

После того, как Раум снимет метки, Спейд намеревался убить его.

Тем фактом, что никто из тех, кого он знал, не имел ни малейшего представления, как убить материального демона, он не собирался делиться с Дениз. Если Спейд не сможет найти конкретную информацию относительно того, как уделать демона, он начнёт с обезглавливания и пойдёт дальше.

– Когда мы найдём Натаниэля, я хочу, чтобы ты уехал, – мягко сказала Дениз. – Раум узнает, что это ты установил соляные бомбы. Он захочет отомстить, а если он может выследить меня, он узнает всё в ту же секунду, как мы найдём Натаниэля. И тогда он наверняка попытается убить тебя. Ты ему будешь больше не нужен.

Дениз ему тоже не будет нужна, и она знала это, также как и он. Даже если демон не будет испытывать по отношению к ней никакого недовольства – а после сегодняшнего Спейд сомневался в этом – Раум мог убить её забавы ради.

– У меня есть план и на этот счёт, – сказал он.

Она сузила свои ореховые глаза.

– Какой?

Если Альтен или Эмма и сочли странным, что она спустилась вниз с обёрнутыми в полотенце руками, виду они не подали. Дениз надеялась, что, как и прежде, её руки снова станут нормальными. Иначе ей придётся найти более практичное решение, как держать их прикрытыми без помощи полотенец с монограммой Спейда.

Она молила, чтобы это было не навсегда, и по более значимой причине, чем из боязни, что кто-то может увидеть, насколько чудовищно они выглядят. Если это навсегда, даже если они действительно победят Раума, уйдёт её надежда в один прекрасный день стать матерью. Как сможет она укачивать ребёнка, не боясь, что эти когти порежут кожу её ребёнка? Как она сможет даже рискнуть забеременеть, если в ней остаётся сущность демона?

Двое странных людей в переднем холле выдернули Дениз из её подавленных мечтаний. Одной из них была белокурая женщина, стоявшая около камина и, казалось, восхищающаяся его огромным размером. Несмотря на то, что она была высокой, реши она войти в него, она легко бы это проделала. Другим был молодой человек с полностью выбритой головой и татуировками, покрывающими руки, словно рукава.

Спейд кивнул на них.

– Дениз, это Франсин и Чед.

– Рада познакомиться, – сказала Дениз, направляясь к ним. По привычке она начала протягивать руку, но затем покраснела и опустила её.

Они посмотрели на её полотенца, но ничего не сказали. В который раз Дениз прокляла Раума, метки и её давно потерянного родственничка за то, что начали всю эту неразбериху.

– Я тоже очень рада знакомству, – сказала Франсин. Чед повторил то же самое, окидывая Дениз взглядом, который заставил её почувствовать себя женщиной, а не расхаживающим чудовищем. Затем Чед взглянул на Спейда, немного побледнел от выражения на лице последнего и откашлялся.

– Вы хотите подождать, или мы должны начать сейчас?

– Давайте начнём, – ответил Спейд. – Эмма, пожалуйста, задвинь все занавески. Альтен, принеси кейс мистера Хиггинса, а потом включи все телевизоры и радио в доме. Громко.

Домоправительница не пошла к окнам, а вместо этого взяла пульт дистанционного управления и начала нажимать кнопки. Портьеры начали закрываться. Механическое управление, подумала Дениз, качая головой. Её матери это понравилось бы, уже не говоря обо всех остальных модернизациях в доме Спейда.

Альтен внёс в комнату чемодан и оставил его в ногах Чеда. Спейд кивнул Эмме и Альтену, принявшим это как указание уйти.

В то время как телевизор и другие устройства начали реветь из каждой комнаты, Чед открыл плотный чемодан и начал вытаскивать из него предметы. Дениз не могла не заглянуть с любопытством ему через плечо. Внутренняя часть кейса была выполнена под заказ, потому что предметы лежали в своих собственных подбитых мягким материалом и смоделированных ячейках. Чед начал выкладывать предметы на блестящий стальной поднос. Один был похож на странной формы электросверло, затем появился пакет с несколькими длинными металлическими стержнями, маленькие тёмные бутылочки, жгут, своего рода педаль, лезвие, опрыскиватель, хирургические перчатки, что-то, напоминающее квадратный стабилизатор напряжения… А это что – акварельный набор?

– Думаю, пришло время конкретизировать для меня твой план, – сказала Дениз.

Спейд сел на диван, указывая ей место рядом. Она тоже присела, но натянуто, положив обёрнутые руки на колени.

– Чед и Франсин – демонологисты, – сказал Спейд, сохраняя голос тихим. Дениз не считала возможным, что Раум мог подслушать что-то со всем этим шумом, даже если бы до сих пор находился поблизости. – Они тоже вампиры, потому довольно долго изучали демонов и затронутых ими людей. Так долго, на самом деле, что они – именно те, кто когда-то помог парню с метками демона на предплечьях …

Дениз судорожно вдохнула. Натаниэль.

– … поэтому мне и пришлось оставить тебя здесь. Если демон может выследить тебя через метки, то кто-то где-то должен был знать, как свести их действие на «нет». Потому мне нужно было время разыскать лучших экспертов в демонологии, и я должен был сделать это без того, чтобы твой демон мог последовать за мной, – продолжил Спейд, твёрдо смотря на неё.

Она была права. Натаниэлю действительно удалось освободиться от меток, по крайней мере, достаточно, чтобы с помощью них его уже нельзя было выследить, а, возможно, достаточно и для того, чтобы метки не продолжали превращать Натаниэля в монстра. Это имело смысл. Если бы Натаниэль полностью трансформировался в своего рода зверя, было бы намного легче его найти. Люди весьма склонны замечать монстров среди себе подобных, даже такие пресыщенные люди, как вампиры и упыри.

Дениз была так взволнована, что обхватила Спейда руками, всё ещё завернутыми в полотенца. Она думала, что он бросил её без причины, но он уехал найти людей, которые помогли Натаниэлю одурачить Раума. Возможно, в конце концов, была надежда для её семьи и для неё самой.

– Спейд, – задыхалась она, будучи не в состоянии найти слова, сказавшие бы ему, насколько она благодарна.

Его руки скользнули по её спине, а затем он медленно отодвинул её.

– Ты ничего не должна мне, – сказал он, и что-то промелькнуло на его лице. – Я не нуждаюсь в компенсации или благодарности, чтобы довести это до конца. Я дал обещание. Мне от тебя ничего не нужно, чтобы сдержать его.

Дениз села на место уязвлённая. Был ли это такой способ Спейда напомнить ей, что отношения между ними строго деловые, и потому она должна прекратить эти взгляды и эмоциональные всплески?

– Верно, – сказала она, отодвигаясь дальше от него на диване. Затем оцепенелое самообладание, которое владело ею на похоронах Рэнди и в течение месяцев посттравматического синдрома, пришло ей на выручку, прикрывая боль. Спейд оказывал ей и её семье невероятное одолжение. Как бы то ни было, она не будет долго дуться из-за того, что её отвергли. Он мог и не желать её благодарность, но он её получит, вместе с её сотрудничеством.

– Что я должна делать? – спросила она, гордясь, что голос её прозвучал ровно и спокойно.

Спейд бросил на неё взгляд, который она не смогла прочесть.

– Чед сделает тебе тату.