Текст книги "Роковая восьмерка (ЛП)"

Автор книги: Джанет Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Угу.

Рейнджер улыбнулся.

– Закрой дверь.

И ушел.

Я закрыла дверь, задвинула напольный засов. Рейнджер успешно отвлек мои мысли от мастурбирующего зайца. Теперь если бы я только могла заставить себя прекратить думать о Рейнджере. Я понимала, что все, сказанное им, – правда, вплоть до возможности забыть Морелли. Забыть Морелли нелегко. Я долгие годы прилагала к этому массу усилий, но безуспешно.

Зазвонил телефон, и кто-то изобразил чмокающий звук поцелуя. Я повесила трубку, и телефон снова зазвонил. Еще чмокающие звуки. В третий раз я выдернула шнур из розетки.

Спустя полчаса кто-то появился под дверью.

– Я знаю, что ты там, – заорал Винни. – Я видел на стоянке твой «Си Ар-Ви».

Я подняла напольный засов, отодвинула дверной засов, сняла цепочку и открыла ключом замок.

– Святой Иисусе, – сказал Винни, когда я наконец открыла дверь. – Думаешь, есть что-то ценное в этой крысиной норе?

– Яценная.

– Только не как охотник за головами. Где Бендер? У меня осталось два дня, чтобы представить Бендера, или я уплачу суду деньги.

– Ты здесь, чтобы сказать это мне?

– Ага. Я так понимаю, ты нуждаешься в напоминании. У меня сегодня гостит свекровь и доводит меня до чертиков. Вот я и подумал, что хороший момент, чтобы взять Бендера. Пытался тебе дозвониться, но телефон не работает.

К черту, делать мне все равно больше нечего. Сижу тут как в ловушке в своей квартире с отключенным телефоном.

Я оставила Винни в холле и пошла поискать ремень с оружием. Вернулась с кобурой, пристегнутой к ноге, заряженным тридцать восьмым, готовая быстро выхватить оружие при первой необходимости.

– Ух ты, – явно впечатленный воскликнул Винни. – Наконец-то ты серьезно настроилась.

Разумеется. Серьезно настроилась не стать добычей зайца. Мы отправились в путешествие со стоянки, и Винни занялся радио. Я повернула в центр города, одним глазом смотря на дорогу, вторым кося в зеркало заднего вида. За мной пристроился зеленый внедорожник. Он пересек двойную полосу и помчался за нами. За рулем сидел парень в маске Клинтона, а большой уродливый заяц ехал на переднем сиденье. Заяц повернулся, высунулся через сдвижную крышу и оглянулся на меня. Его уши трепались на ветру, и он придерживал голову руками.

– Впереди заяц, – завопила я. – Стреляй в него! Хватай мой пистолет и стреляй!

– Ты что, чокнутая? – отмахнулся Винни. – Не могу я стрелять в безоружного зайца.

Я неуклюже пыталась достать пистолет из кобуры, в то же время не выпуская руль.

– Тогда я егосамапристрелю. И плевать мне, если попаду в тюрьму. Оно стоит того. Отстрелю ему глупую заячью башку. – Я вытащила пистолет из кобуры, но не хотела стрелять сквозь ветровое стекло тачки Рейнджера.

– Возьми руль, – заорала я Винни. Потом открыла окно, высунулась и выстрелила.

Заяц немедленно нырнул в машину. Внедорожник прибавил газу и свернул налево в боковой переулок. Я подождала, пока проедут машины, и тоже свернула налево. И увидела своих преследователей впереди. Они повернули раз, другой, пока мы не сделали полный круг и снова не вернулись на Стейт. Внедорожник подъехал к магазину, оттуда выскочили двое и бросились наутек вокруг кирпичного здания. Я остановилась рядом с «эксплорером». Мы с Винни выскочили из машины и припустили за беглецами. Пару кварталов мы преследовали их, потом они срезали через двор и исчезли.

Винни согнулся, глотая воздух.

– Зачем мы гонялись за зайцем?

– Этот заяц взорвал мою машину.

– Ах да. Сейчас вспомнил. Надо было раньше спросить. Я бы остался в машине. Боже, поверить не могу, что ты открыла огонь на ходу, высунувшись из окна. Что ты о себе возомнила, что ты Терминатор? Боже, твоя матушка с ума сойдет, если узнает. О чем ты думала?

– Ну взволновалась, ну и что?

– Ты не взволновалась. А обезумела как сто чертей!

Глава 14

Мы очутились в районе больших старых домов. Некоторые из них перестраивали. Другие ждали реконструкции. Часть из них превратили в многоквартирные дома. У большинства стоявших в стороне от дороги зданий имелись приличного размера парковки. Заяц с подельником исчезли, завернув за один из многоквартирных домов. Мы с Винни рыскали вокруг дома, время от времени останавливаясь и прислушиваясь в надежде, что заяц даст о себе знать. Мы проверили промежутки между припаркованными машинами на подъездной дороге, заглянули за кусты.

– Не вижу никого, – сказал Винни. – Наверно, удрали. Или прокрались позади нас и вернулись к своей машине, или же залегли в доме.

Мы посмотрели на здание.

– Хочешь обыскать дом? – спросил Винни.

Большой викторианский особняк. Я бывала в таких домах прежде. Там полно коридоров, кладовых и закрытых дверей. Отличное место, где спрятаться. Плохое место для поисков. Особенно для такой трусихи, как я. Сейчас я очутилась на воздухе, и пыл мой остыл. Чем дольше я гуляла, тем меньше хотела найти зайца.

– Наверно, пора домой.

– Дело говоришь, – согласился Винни. – В таком доме легко свернуть башку. Конечно, для тебя это не проблема, поскольку ты долбанная чокнутая. Тебе надо прекратитьсмотреть старые фильмы об Аль Капоне.

– Кто бы говорил! А как твоя стрельба в доме у Пинуила Собы? Ты там все разнес вдребезги.

Лицо Винни расцвело улыбочкой.

– Я тогда потерял голову.

Держа пистолеты наготове, прислушиваясь к каждому шороху и реагируя на каждое движение, мы возвращались к машине. За полквартала от магазина мы увидели, как с другой стороны кирпичного здания валит дым. Черный едкий дым вонял паленой резиной. Вроде того, как дымит горящая машина.

В отдалении послышались сирены, и у меня возникло нехорошее предчувствие. Желудок сжался от страха. За этим последовала фаза спокойствия, как знак нахлынувшего отрицания: не может такого случиться. Только не с еще одной машиной. Не с машиной Рейнджера. Должно быть, это чья-то машина. Я начала торговаться с Господом. Я буду ходить в церковь. Стану есть больше овощей. Перестану не по назначению пользоваться массажным душем.

Мы завернули за угол, ну, вот оно, конечно. Горела машина Рейнджера.

«Ага, значит, вот как? – сказала я Господу. – Все сделки отменяются».

– Дерьмо святое, – воскликнул Винни. – Это же твоя машина. На этой неделе ты сожгла уже второй «Си Ар-Ви». Считай, у тебя новый рекорд.

Наблюдая за всем этим представлением, стоял продавец.

– Я все видел, – заявил он. – Заходит, стало быть, в магазин большой заяц и берет канистру с горючим для растопки барбекю. Обливает им черную машину и подносит спичку. А потом садится в зеленый внедорожник и уезжает.

Я сунула пистолет в кобуру и села на бетонный бордюр перед магазином. Мало того, что машина сгорела, так еще в ней была моя сумка. Со всеми кредитными карточками, водительскими правами, губной помадой, газовым баллончиком и моим новым сотовым. И ключи я оставила в гнезде зажигания. А с ними и пульт к системе безопасности, который висел на кольце.

Винни сел рядом со мной и признался:

– Отлично провожу время, когда выбираюсь с тобой. Нам следует почаще это делать.

– У тебя мобильник с собой?

Сначала я позвонила Морелли, но его не оказалось дома. Я повесила голову. Следующим по списку шел Рейнджер.

– Йо, – ответил Рейнджер.

– Маленькая проблемка.

– Шутишь? Твоя машина только что исчезла с радара.

– Она в некотором роде сгорела. – Молчание. – И помнишь то устройство, что ты дал мне? Оно тоже было в машине.

– Милашка…

Мы с Винни еще сидели на краю тротуара, когда подъехал Рейнджер. На нем были джинсы, черная футболка и ботинки, и выглядел он почти нормально. Он посмотрел на тлевшую машину, потом на меня и покачал головой. Это покачивание головой вышло настоящим, а не какой-то тамнамекна покачивание. Мне даже не хотелось и пытаться строить догадки, на что указывало это самое покачивание головой. Я так себе представляю, что ничего хорошего. Он поговорил с одним из копов и дал ему свою визитку. Потом забрал нас с Винни и подбросил до моей квартиры. Винни сел в свой «кадди» и уехал.

Рейнджер улыбнулся и показал на пистолет у меня на бедре.

– Выглядишь классно, Милашка. Застрелила сегодня кого-нибудь?

– Пыталась.

Он издал тихий смешок, обхватил меня рукой за шею и чмокнул над ухом.

В холле нас ждал Гектор. И выглядел так, словно по нему плакал оранжевый арестантский костюм и ножные кандалы. Но почем мне знать? Наверно, Гектор отличный парень. Возможно, он даже не знает, что слеза под глазом означает «гангстер-убийца». А даже если и знает, – это ведь всего лишь одна слеза, это же не значит, что онсерийныйубийца, правда?

Гектор дал Рейнджеру новое устройство и сказал что-то на испанском. Рейнджер ответил, они совершили какие-то сложные жесты ритуала рукопожатия, и Гектор ушел.

Рейнджер с писком открыл мою дверь и вошел вместе со мной.

– Гектор уже проверил. Сказал, в квартире чисто. – Он положил пульт на стойку. – Новый пульт запрограммирован в точности как последний.

– Прости за машину.

– Это было просто дело времени, Милашка. Спишу как развлечение. – Рейнджер посмотрел на свой пейджер. – Мне нужно идти. Проверь, что закрыла напольный засов, когда я уйду.

Я пинком задвинула на место засов и забегала по кухне. Беготне полагалось успокаивать, но чем больше я вышагивала, тем больше раздражалась. Завтра мне нужна машина,и я не собиралась брать еще одну у Рейнджера. Мне не нравилось служить развлечением. Ни автомобильным. Ни сексуальным.

«Ой-ой-ой! – зашептал мне голосок. – Вот мы куда клоним. Вот оно что. Так, значит, дело вовсе не в машине. А дело в сексе. Так у тебя паршивое настроение, потому что тебя оттрахал некто, кому ничего, кроме голимого секса, не нужно.Знаешь, кто ты? – шептал голосок. —Лицемерка, вот кто».

«Разве? – отвечала я голоску. – И что? Это ты так считаешь?»

Я захлопала шкафчиками и холодильником в поисках «Тэстикейка». Знала, что нет там ничего, но все равно шарила. Еще одно упражнение в тщетной суете. Просто моя специальность.

Ладно. Прекрасно. Я выйду и куплю себе пирожное. Недолго думая, схватила пульт, который оставил Рейнджер, выскочила из квартиры, хлопнув дверью, и набрала код. И тут поняла, что стою с голыми руками, в которых ничего, кроме пульта, не было. Ни ключей от машины – лишний предмет, конечно, поскольку у меня теперь нет машины, – ни денег, ни кредитных карточек. Я глубоко вздохнула. Придется вернуться назад и еще раз подумать.

Я набрала код и потрогала дверь. Та не открылась. Я снова набрала код. Ничего. А ключа у меня нет. Только этот чертов дурацкий пульт. Та-а-ак, причин для паники нет. Должно быть, я что-то делаю не то. Я снова повторила процедуру. Это несложно. Набираешь цифры, и дверь открывается. Может, я цифры неправильно запомнила. Я попытала пару других комбинаций. Неудачно.

Кусок дерьмовой техники. Ненавижу технику. Технологии – отстой.

Ладно, расслабься, приказала я себе. Ты ведь не хочешь повторить представление со стрельбой из машины. Ты не хочешь, чтобы у тебя снесло башку от какой-то глупой клавиатурки. Я пару раз глубоко вздохнула и скормила еще один набор цифр пульту. Схватилась за ручку и давай ее крутить и дергать, но дверь не поддавалась.

– Черт побери! – Я швырнула устройство на пол и затопала на месте ногами. – Черт, черт, черт!

Потом пнула пульт в дальний конец холла. Подбежала, расстегнула кобуру и выстрелила в тупую клавку. Бам! Та подпрыгнула, а я выстрелила еще раз.

Из квартиры напротив выглянула какая-то азиатка. Раскрыв рот, посмотрела на меня, отпрянула и закрыла дверь.

– Простите, – прокричала я ей уже в закрытую дверь. – Меня занесло.

Я подхватила расплющенный пульт и прокралась обратно в свою часть холла.

На пороге соседней квартиры стояла миссис Карват.

– У тебя какие-то проблемы, милая? – спросила она.

– Не могу попасть в свою квартиру.

К счастью, миссис Карват хранила ключи.

Она дала мне запасной ключ, я вставила в замок, но дверь так и не открылась. Тогда я прошла в квартиру к миссис Карват и, воспользовавшись ее телефоном, позвонила Рейнджеру.

– Проклятая дверь не открывается, – пожаловалась я.

– Я пошлю Гектора.

– Нет! Я не понимаю Гектора. Я с ним не могу говорить.

К тому же он до чертиков меня пугает.

Двадцать минут спустя, когда появились Рейнджер с Гектором, я сидела в холле, подпирая спиной стенку.

– Что не так? – спросил Рейнджер.

– Дверь не открывается.

– Наверно, глюк в программе. Где твой пульт?

Я уронила ему в ладонь покореженный кусок.

Рейнджер и Гектор посмотрели на пульт. Потом друг на друга, вскинули брови и улыбнулись.

– Теперь я вижу, в чем загвоздка, – заявил Рейнджер. – Кто-то выбил дерьмо из этого пульта. – Он повертел устройство в руках. – По крайней мере, ты можешь в него попасть. Приятно узнать, что не зря тренировалась.

– С близкого расстояния я хорошо стреляю.

Гектор за двадцать секунд открыл дверь и потратил еще десять минут, чтобы отключить сенсоры.

– Дай знать, если захочешь поставить систему обратно, – сказал Рейнджер.

– Признательна за идею, но я, скорее, войду с завязанными глазами в квартиру, полную крокодилов.

– Не хочешь попытать счастья с другой машиной? Можем повысить ставки. Я могу дать тебе «порше».

– Соблазнительно, но нет. Завтра жду чек по страховке. Как только получу, Лула отвезет меня к дилеру.

Рейнджер с Гектором отчалили, а я заперлась в квартире. Я выпустила пар, отыгравшись на пульте, и чувствовала себя сейчас куда лучше. Сердце екало только изредка, а нервный тик был почти незаметен. Я съела последний комок замороженного теста. Не «Тэстикейк», но все равно очень вкусно. Потом врубила телек и нашла хоккейный матч.

– Ой-ой-ой, – воскликнула на следующее утро Лула. – Что это ты приехала на работу на такси? А что случилось с машиной Рейнджера?

– Сгорела.

– Да что ты говоришь!

– А с ней и моя сумка. Мне нужно сходить купить новую сумку.

– Я рождена для этой работы, – воспрянула Лула. – Сколько времени? Магазины уже открылись?

Десять часов, утро понедельника. Магазины были открыты. Я сообщила о своих расплавленных карточках. И готова была двигать.

– Постойте, – сказала Конни. – А кто будет работать с документами?

– Я почти все сделала, – ответила Лула. Она взяла стопку папок и сунула в ящик. – Да мы все равно ненадолго. Стефани всегда покупает одну и ту же сумку. Она пойдет прямо к прилавку «Коуч» и возьмет одну из этих громадных, как задница, черных кожаных кошелок, и на том конец.

– Вообще-то, мои водительские права сгорели, – сообщила я. – Я надеялась, что ты сможешь еще подбросить меня к департаменту транспорта.

Конни сделала большие глаза:

– Ну и дела.

Наступил полдень, когда мы добрались до центрального универмага «Куейкер Бридж Молл». Я купила сумку на плечо, потом мы с Лулой попробовали кое-какие духи. Мы были на втором этаже и шли к эскалатору, чтобы спуститься к стоянке, когда передо мной нарисовался знакомый силуэт.

– Ты! – возопил Мартин Полсон. – Да что с тобой такое. Никак не могу от тебя избавиться.

– Не сваливай с больной головы на здоровую, – возразила я. – Это мне не везет на тебя.

– Черт, какая жалость. Я сейчас расплачусь. Что ты здесь делаешь? Ищешь кого бы разозлить?

– Я тебя не злила.

– Ты меня свалила на землю.

– Тысамупал. Дважды.

– Я же предупреждал, что у меня плохое чувство равновесия.

– Послушай, уйди с дороги. Я не собираюсь стоять здесь и спорить с тобой.

– Эй, ты ее слышал, – вмешалась Лула. – Уйди с дороги.

Полсон повернулся, чтобы лучше рассмотреть Лулу, и очевидно его застало врасплох то, что он увидел, потому что он потерял равновесие, опрокинулся навзничь и полетел вниз с эскалатора. По дороге ему попалась пара человек, которых он сшиб, как кегли. И все они образовали кучу-малу на полу.

Мы с Лулой пробрались вниз по эскалатору к штабелю тел.

Кажется, пострадал только Полсон.

– У меня сломана нога, – заявил он. – Спорим на что угодно, что у меня сломана нога. Я же говорил, что у меня проблемы с равновесием. Никто никогда меня не слушает.

– Наверно, не зря тебя никто не слушает, – заметила Лула. – Выглядишь, как большое трепло, если уж на то пошло.

– Это вы виноваты, – заявил Полсон. – Чертовски меня напугали. На вас стоит напустить полицию по надзору за модой. А что это за желтые волосы? Выглядите, как Харпо Маркс. (актер-комик – Прим. пер.)

– Еще чего, – возмутилась Лула. – Пойду-ка я отсюда. Не буду я тут стоять и слушать, как меня оскорбляют. Мне нужно работать.

Мы уже выезжали с парковки, когда Лула вдруг резко остановилась.

– Постой. На заднем сиденье лежат пакеты с покупками?

Я обернулась и посмотрела.

– Нет.

– Черт! Должно быть выронила, когда этот мешок обезьяньих какашек толкнул меня.

– Никаких проблем. Подъедь к входу, я сбегаю за ними.

Лула подъехала к входу, и я побежала по нашим следам в середину торговых рядов. Мне пришлось пройти мимо Полсона, чтобы добраться до эскалатора. Парамедики положили его на носилки и приготовились выкатить. Я поднялась на эскалаторе на второй этаж и нашла наши пакеты на полу у скамейки, прямо там, где их оставила Лула.

Полчаса спустя мы вернулись в контору, и Лула разложила пакеты на диване.

– Ой-ой-ой, – воскликнула она. – Что-то у нас чересчур много пакетов. Ты видишь вон тот большой коричневый? Это не мой.

– Он был на полу вместе со всеми, – возразила я.

– О черт, – сказала Лула. – Ты подумала то же, что и я? Даже смотреть не хочу в этот пакет, у меня дурное предчувствие.

– Ты права насчет плохого предчувствия, – согласилась я, заглядывая в пакет. – Тут пара трусов, которые могут принадлежать только Полсону. Плюс пара рубашек. Вот дерьмо, тут коробка, завернутая в праздничную упаковку с надписью «с днем рожденья».

– Предлагаю выбросить ее в мусорный ящик и умыть руки, – предложила Лула.

– Не могу. Парень только что сломал ногу. А там подарок на день рождения.

– Подумаешь, большое дело, – возразила Лула. – Залезет в интернет, стибрит еще больше хлама, и будет ему другой подарок.

– Это все я виновата, – посетовала я. – Нужно ж было взять его пакет! Придется попробовать вернуть.

В этом районе Трентона было несколько больниц. Если Полсона отвезли в Святого Франциска, то я могла бы прогуляться и передать ему вещи до того, как его выгрузят. А, скорей всего, его и увезли в Святого Франциска, поскольку это ближайшая к его дому лечебница.

Я позвонила в приемник-распределитель и попросила проверить «службу скорой помощи». Мне сказали, что пациент действительно там, и его оставят еще ненадолго.

Я не особенно предвкушала встречу с Полсоном, но день был прекрасный, и на улице – свежий воздух. Я решила прогуляться до больницы. Потом дойду до дома родителей, поболтаюсь пока обед и поздороваюсь с Рексом. На плече у меня висела новая сумка, а поскольку в сумке был пистолет, то чувствовала я себя просто самоуверенной. Плюс новый блеск для губ. Я же профессионал или как?

Прошвырнувшись вдоль Гамильтон пару кварталов, я срезала перед главным входом в больницу, зайдя в боковой переулок, который вел к двери в «скорую помощь». Нашла какую-то дежурную медсестру и попросила ее передать пакет Полсону.

Итак, я сбросила эту ношу: его вещи вместе с подарком больше не маячили на моей совести. Я прошагала целую милю, чтобы вернуть их Полсону, и теперь покинула больницу,ликуя от собственного великодушия.

Родители жили за больницей в центре Бурга. Я прошла позади гаражей и остановилась на перекрестке. Был полдень, и на дорогах всего лишь несколько машин. В школах еще идут занятия. Рестораны пустуют.

По улице катила одинокая машина и притормозила на светофоре. Слева от меня стояла припаркованная у тротуара машина. Я услышала хруст гравия под чьими-то ногами. Повернула голову на шум. Из-за припаркованной машины высунулся уже знакомый заяц. Только его сейчас не хватало!

– Ку-ку! – сказал он.

Я непроизвольно взвизгнула. Он захватил меня врасплох. Я сунула руку в сумку, лихорадочно ища пистолет, но передо мной вдруг возник еще один тип и схватил сумку за ремень. Тот парень в маске Клинтона. Если бы я смогла добраться до пистолета, то с удовольствием пристрелила бы обоих. И будь их не двое, я смогла бы добраться до оружия. Как оказалось, у них было численное преимущество.

Они вдвоем навалились на меня, а я принялась пинаться, царапаться и вопить во все горло. Улицы были пустынны, но я чересчур уж шумела, а поблизости стояли дома. Если ябуду орать долго и упорно, то, конечно, меня услышат. Машина на перекрестке развернулась и остановилась от нас в нескольких дюймах.

Заяц открыл заднюю дверь и попытался затащить меня в машину. Я расставила руки и ноги, упершись всеми конечностями в дверь и вопя, что было силы. Парень в маске Клинтона попытался схватить меня за ноги, когда же он подошел поближе, я выбросила ногу и заехала ему в челюсть ботинком на толстой подошве. Тип в маске отлетел назад и опрокинулся.Бах!И грохнулся спиной на тротуар.

Тут из машины вылез шофер. На нем была маска Ричарда Никсона, и я могла поклясться, что узнала его фигуру. Я совершенно уверена, что это был Дэрроу. Я увильнула от зайца. Нелегко удержать что-то, когда на тебе костюм зайца с заячьими лапами. Я споткнулась о бордюр и упала на колено. Вскочила и во всю мочь дала деру. Заяц рванул за мной.

На перекрестке остановилась еще какая-то машина и я, вопя во все горло, промчалась мимо нее. Кажется, голос у меня охрип, и, наверно, ор больше походил на карканье. Из прорехи в джинсах торчала коленка, руки в царапинах кровоточили, растрепанные от катания по земле с зайцем волосы упали на лицо. Я с трудом различала машину, заметивтолько, что она серебристая. И слышала, как за мной бежит заяц. Легкие горели, я понимала, что не обгоню его. И боялась даже представить, что ждет меня впереди. Просто слепо неслась по улице.

Потом услышала визг тормозов и взревевший мотор.

«Дэрроу», – подумала я.

Пришел за мной. Я обернулась посмотреть и увидела, что это не Дэрроу. А серебристая тачка с перекрестка. «Бьюик лесабре». И за рулем моя матушка. Она мчалась прямо назайца. Его отбросило от машины в облаке фальшивого пуха, он шмякнулся о землю и застыл бесформенной кучей на обочине дороги. Подъехал автомобиль с Дэрроу за рулем иостановился рядом с зайцем. Бандиты в масках выскочили, подобрали его, засунули на заднее сидение и были таковы.

Матушка же остановилась в метре от меня. Я дохромала до машины, она отомкнула дверцу, и я села.

– Святая матерь Божья, – воскликнула матушка. – За тобой гнались два президента и заяц.

– Ага, – подтвердила я. – Как здорово, что ты проезжала мимо.

– Я наехала на зайца, – причитала матушка. – Наверно, я его убила.

– Это был плохой заяц. Он заслужил смерть.

– Он похож на Пасхального зайца. Я же убила Пасхального зайца, – всхлипывала она.

Я вытащила платочек из сумочки матушки и вручила ей. Потом пошарила в сумке внимательней.

– У тебя есть какой-нибудь валиум? Валерьянка или корвалол?

Матушка высморкалась и завела мотор.

– Ты хоть представляешь, каково это матери, – ехать по улице и вдруг увидеть, что за ее дочкой гонится заяц? Я не знаю, почему ты не найдешь нормальную работу. Как твоя сестра.

Я закатила глаза. Опять сестрица. Святая Валери.

– И она встречается с прекрасным человеком, – продолжила матушка. – Думаю, у него честные намерения. И он адвокат. У него хорошие жизненные перспективы. – Матушка вернулась на перекресток, поэтому я смогла подобрать свою сумку.

– А что насчет тебя? – поинтересовалась матушка. – С кем ты встречаешься?

– Лучше не спрашивай, – ответила я.

Я ни с кем не встречалась. Я прелюбодействовала с Бэтменом.

– Не знаю, как мне дальше поступить, – расстроилась матушка. – Как думаешь, мне следует подать заявление в полицию? И что мне им сказать? То есть как это будет выглядеть? Ехала я к Джовичинни за мясом для обеда, вдруг вижу, как заяц гонится за моей дочерью по улице, тогда я на него наехала, но сейчас он исчез.

– Помнишь, в детстве мы все поехали в кино, а папа сбил собаку? Мы все выскочили, чтобы посмотреть, но не смогли найти того пса. Он просто убежал.

– Я себя ужасно чувствовала после этого.

– Угу, но мы все равно пошли в кино. Может, нам стоит просто поехать за мясом для обеда?

– Это какой-тозаяц, – сказала матушка. – И на дороге ему нечего было делать.

– Точно.

Мы в молчании поехали к Джовичинни и припаровались перед лавкой. Потом вышли и решили взглянуть на бампер «бьюика». Только к решетке прилип пух зайца, а так со стороны машина выглядела нормально.

Пока матушка общалась с мясником, я улизнула и позвонила Морелли с платного телефона.

– Немного неловко, но матушка сбила зайца, – сообщила я.

– Сбила?

– Как лося на дороге. И мы не знаем, что делать.

– Где ты?

– У Джовичинни, покупаем мясо.

– А заяц?

– Исчез. Он был с двумя парнями. Они подобрали его с дороги и укатили.

Наступила долгая пауза.

– Твою мать, у меня нет слов, – наконец выдал Морелли.

Часом позже я услышала, как к дому родителей подъехал пикап Морелли. Джо был в джинсах и толстовке с закатанными рукавами. Толстовка была просторной, чтобы прикрыть пистолет на поясе.

Я помылась в душе и причесалась, но чистой одежды, чтобы переодеться, не было, поэтому я все еще была в порванных в пятнах крови джинсах и заляпанной футболке. На коленке ссадина, на руке большая царапина, другая на щеке. Я встретила Морелли на крыльце и закрыла за собой дверью. Не хотела, чтобы к нам присоединилась бабуля Мазур.

Морелли медленно окинул меня взглядом.

– Могу поцеловать коленку. Сразу болеть перестанет.

Мастерство, приобретенное после долгих лет игры в доктора.

Мы сели бок о бок на ступеньки, и я рассказала ему о зайце у булочной и о попытке похищения на перекрестке.

– Я почти уверена, что за рулем сидел Дэрроу, – сказала я.

– Хочешь, чтобы я его арестовал?

– Нет. Я не смогу его опознать.

На его лице расцвела улыбка.

– Твоя матушка действительно сбила зайца?

– Увидела, как он гонится за мной. И сбила его. Подбросила метра на три в воздух.

– Любит она тебя.

Я кивнула. И глаза наполнились слезами.

Мимо проехала какая-то машина. С двумя мужчинами.

– Это могли быть они, – сказала я. – Двое парней Абруцци. Я стараюсь быть начеку, но машины всегда разные. И знаю я только Абруцци и Дэрроу. Другие всегда пряталисьпод масками. И как тут кого-то узнаешь, когда за тобой гонятся. И еще хуже вечером, видны только фары, которые то появляются, то исчезают.

– Мы все время работаем, стараемся отыскать Эвелин, опрашиваем соседей, ищем свидетелей, но все беспросветно пока. Абруцци хорошо защищен.

– Тебе нужно поговорить с матушкой про зайца?

– Какие-нибудь свидетели были?

– Только два парня в машине.

– Обычно мы не фиксируем несчастные случаи с участием зайцев. Ведь это же былзаяц?

Морелли отклонил предложение на обед. Я не могла его осуждать. У Валери в гостях был Клаун, и за столом остались только стоячие места.

– Разве он не прелесть, – шептала мне в кухне Бабуля. – Вылитый Пилсбурский Мякиш.

После обеда я попросила папашу отвезти меня домой.

– Что думаешь об этом клоуне? – по дороге спросил он. – Кажется, он не равнодушен к Валери. Как считаешь, есть шанс, что из этого что-нибудь выйдет?

– Он не встал и не ушел, когда Бабуля спросила, девственник ли он. Думаю, это хороший знак.

– Да, он неплохо держался. Должно быть, совсем отчаялся, если добровольно связался с нашей семьей. Кто-нибудь просветил его, что лошадиное дитя принадлежит Валери?

Я догадывалась, что с Мэри Элис проблем не будет. Клаун наверно проникся сочувствием к ребенку, который отличается от всех. Может, Альберт не воспринял бы только Валери в пушистых розовых шлепанцах. Видимо, нам придется проследить, чтобы он никогда эти шлепанцы не увидел.

Когда папаша высадил меня, было уже девять часов. Стоянку уже забили до отказа, и во всех окнах горел свет. Пенсионеры, жертвы слабого ночного зрения и пагубной привычки к телевизору, собрались на ночь по домам. К девяти часам они превращаются в счастливых отдыхающих, подкрепляющих здоровье периодическими вливаниями медицинского бухла и сериалом «Диагноз: убийство». В десять они принимают маленькую белую пилюльку и спят без задних ног.

Я подошла к своей двери и решила, что поступила опрометчиво, отказавшись от системы безопасности Рейнджера. Было бы отлично узнать, не ждет ли меня кто внутри. За поясом у меня торчал пистолет. И в голове созрел план. План был таков: открыть дверь с пистолетом наизготовку, включить все лампы и изобразить еще одну постыдную имитацию телевизионного копа.

Пройти кухню легче легкого. Там никого. Следующие – гостиная и столовая. И снова легко осмотреть. Ванная – немного напрягает. Я вступила в борьбу с душевой занавеской. Нужно запомнить не задергивать занавеску в душе. Я отодвинула ее и выдохнула. В душевой никаких трупов.

На первый взгляд, в спальне все было прекрасно. Увы, из недавнего опыта я знала, что в спальне полно скрытых мест для всякого сорта отвратительных сюрпризов вроде змей. Я заглянула под кровать и во все ящики. Открыла шкаф и снова выдохнула с облегчением. Никого. Я обыскала всю квартиру и никого не обнаружила: ни мертвого, ни живого. Теперь я могла закрыться и почувствовать себя совершенно в безопасности.

Я уже выходила из спальни, когда что-то стукнуло мне в голову. В памяти всплыл один странный фрагмент. Что-то не на своем месте. Я вернулась к шкафу и открыла дверцу. И вот он, висит, как миленький, с остальной моей одеждой, между замшевой курткой и джинсовой рубашкой. Костюм зайца.

Я схватилась за заячьи лапы, вытащила костюм из шкафа и вышвырнула его в лифт. Не хотела я еще одного превращения моей квартиры в место преступления. В вестибюле я по платному телефону позвонила, не называя себя, в полицию и сообщила о находке в лифте. А потом вернулась в квартиру и вставила «Охотников за привидениями» в DVD-плейер.

На середине фильма позвонил Морелли.

– Ты, случаем, не знаешь ничего о костюме зайца в твоем лифте?

– Кто, я?

– Не для протокола, чисто из любопытства, где ты его нашла?

– Висел в моем шкафу.

– Черт.

– Ты думаешь, это значит, что зайцу больше не нужен костюм? – спросила я.

На следующее утро первым делом я позвонила Рейнджеру.

– Насчет системы безопасности, – начала я.

– Что, у тебя все еще появляются гости?

– Вчера вечером нашла в шкафу костюм зайца.

– В костюме кто-то был?

– Нет. Один костюм.

– Я пошлю Гектора.

– Гектор пугает меня до чертиков.

– Ага, меня тоже, – согласился Рейнджер. – Но он уже с год никого не убивал. И он гей. Наверно, тебе не о чем беспокоиться.

Глава 15

Следующий звонок поступил от Морелли.

– Заскочил на работу и услышал интересную новость, – сказал он. – Ты знаешь Лео Клага?

– Нет.

– Он работает мясником в мясном павильоне Сэла Карто. Твоя матушка, наверно, покупает там колбасу. Лео моего роста, но тяжелее. У него шрам через все лицо. Черные волосы.