Текст книги "Неоновый убийца"

Автор книги: Дж. Лок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

82

Боже, благослови Америку!

Заколдованный каруселью цвета, загипнотизированный монотонным миганием огней, Гэри дивился на великолепие своей работы – дани уважения Лас-Вегасу. Какая тема может быть лучше для Неона, чем старая добрая Америка? У янки всё больше и круче, всё на полную катушку и на полном газу! Даже если этот газ – неон, ха-ха – каламбур ненамеренный. Он посмеялся над своей собственной шуткой. Какая жалость, что рядом нет Наоми, чтобы насладилась ею…

Он годами скупал старые запасы у фирм-производителей во время спада. Так им и надо – если недостало терпения, смекалки и способности предвидеть триумфальное возвращение неона в виде художественной формы. Их потеря стала его находкой.

Пенясь от адреналина, Гэри представил себе путь от входа – игра света намеренно разрабатывалась так, чтобы заманить зрителей в запутанный лабиринт сменяющих друг друга сияющих стен, в череду визуальных отсылок к нелегальным барам со спиртным и бейсболу, Элвису и ковбоям. «Кадиллак», приделанный к потолку, нависал над головами дамокловым мечом.

Глаза Гэри пробежали по мешанине старых вывесок, рекламирующих хот-доги и молочные коктейли, пальмы и мотели. Расположить благородное лицо дикаря – коренного краснокожего индейца для особо политкорректных – рядом с полногрудой телкой-чирлидершей в эфемерных трусиках было, на его взгляд, превосходной смесью старого и нового. И он попросту обожал ретро-кино и киношные вывески: так стильно и так кичёво. Народ снаружи просто с ума посходит. Естественно, добавил кое-что и из своего: вывеску «Копы умеют насвистывать дикси»[75]75
  Песенка «Земля Дикси» была официальным гимном конфедератов, потерпевших поражение в Гражданской войне в США (1861–1865). Когда сейчас американцы говорят, что кто-то «насвистывает дикси», это означает, что такой человек врет или предается несбыточным фантазиям.


[Закрыть] в окружении «АК-47». Хвалебная песнь Штатам неполна без стволов и пуль. «Нет, са-ар».

А самым сердцем его выставки, финальной сценой, забойной концовкой, шоу-стоппером, – называйте как хотите, лошары! – стала полноразмерная реплика электрического стула. И, величайший допаминовый приход из всех, – он окружил его достаточным числом неоновых вывесок, чтобы вызвать эпилептический припадок. «Й-и-ха-а!» Временно Гэри поместил туда манекен. Он не мог дождаться, пока не заменит его истинной звездой шоу. «Как насчет луча света во тьме, детектив?» Джексон будет выглядеть просто круто с этим мигающим стетсоном у него над головой и пулевой дыркой во лбу.

83

Джексон пронесся сквозь море покупателей, мимо банков и строительных контор и бросился к временному павильончику, возведенному на углу Нью-стрит. Люди кидались врассыпную. Женщины хватали детей. Несмотря на несколько враждебных взглядов, никто не встал у него на пути. Он знал, о чем они думают: беда. Любая толпа заряжена опасной, лихорадочной энергией. Один-единственный выстрел, один-единственный громкий крик – и, страшась террористической атаки, все до единого кинутся в паническое бегство.

У стен магазинчика каждый капилляр у него в мозгу сжался. Металлические жалюзи на витринных окнах по бокам от входа, дверь перекрыта глухой шторой. Но есть и другой вход – с боковой улицы. И за ним ждет Неон.

Но удавке не сравниться с пистолетом.

Джексон скользнул вокруг, нашел дверь и подергал за ручку. Не заперто. Предполагалось, что он войдет, подумал Мэтт, – намеренное приглашение в засаду. Приготовившись, потянулся за «Глоком».

Сердце выбивало зорю у него в груди. Толкнул дверь, ступил внутрь в полутьму. «Что-то вроде складской подсобки», – подумал он, осторожно продвигаясь вперед, вытянув руку и держа оружие наготове.

Вдруг чье-то дыхание у него на затылке, а за ним – кольцо холодной стали, прижатое к голове.

– Создание произведений искусства – не единственное мастерство, которое я перенял в Штатах, – произнес Фейрвезер. – Не двигаться, не то я разнесу тебе башку.

Джексон прикинул свои шансы. Достаточно близко, чтобы организовать оборону, – можно нанести один солидный удар, – но, если сейчас ему суждено погибнуть, получится ли прихватить с собой Фейрвезера? Даже дураку понятно, что расклад не из лучших.

Мэтт вздрогнул, когда Фейрвезер еще глубже вдавил дуло ему в кожу.

– Думаешь, меня это волнует? Спускай курок.

– Угу, но тогда ты никогда не узнаешь правду про меня и Полли.

Джексон выдохнул. Была ли это правда, которую он всегда знал где-то в самой глубине души? Как ни тошно ему было, все равно жутко хотелось точно знать природу отношений между своей женой и человеком, которого прозвали Неоном. Он не мог умереть без этого знания, каким бы ужасным оно ни оказалось.

– Дай мне свой пистолет, – приказал Фейрвезер.

С каменным выражением Джексон подчинился.

Фейрвезер затолкал «Глок» за пояс и, не отводя револьвера с головы Джексона, обошел вокруг, чтобы встать к нему лицом.

– Так-то лучше. – В его глазах сверкала злоба.

Джексон нисколько не сомневался в том, что ждало его в соседнем помещении.

– Ты и Полли, – напомнил он.

Фейрвезер с хрустом покрутил головой, словно разминаясь перед дракой.

– Я познакомился с Полли в студенческом союзе. Может, она тебе про меня рассказывала.

– Не рассказывала.

Тот уставился на него. Джексон уловил у него на лице проблеск разочарования.

– Неважно, – будничным тоном произнес Фейрвезер. – Карие глаза, блондинка – тогда она не была такая красивая. Обыкновенное смазливое личико, если честно. И несколько бесхарактерное, но задатки уже чувствовались. Во всяком случае, она была такая душка, что я в нее втрескался. У нас с ней была довольно-таки большая любовь.

– Нет! – взорвался Джексон. – У вас был просто секс. Вот и всё. Ничего более достойного внимания, чем обычный трах двух подростков.

Фейрвезер хихикнул.

– Да что это с вами со всеми, ребята? Ты думаешь, раз я тащусь от убийства женщин, так ничего не понимаю в любви? Это потому, что я любил ее, я делаю то, что делаю.

– Тебе отказали, и ты кинулся убивать? Уж не смеешь ли ты обвинять ее в своих чудовищных поступках? – прорычал Джексон.

– Я не обвиняю ее, – сказал Фейрвезер, удивленно распахнув глаза. – Я благодарен ей! Полли стала началом моего большого пути. Это было неизбежно, что однажды я проследил ее и показал, чего она лишилась. И я оказался прав насчет нее. Ее наружная красота определенно нагнала внутреннюю. Она была довольно приветлива, когда я постучал в вашу дверь.

Желчь залила горло Джексона. Он сглотнул, повторяя себе, что Фейрвезер просто играет с ним, и все же где-то в глубине души знал, что это не так.

– Не обманывай себя. Она просто пожалела тебя.

– Я понимаю, что тебе хочется в это верить. Правда в том, что она была рада компании, довольна опять встретить старого друга. О, она рассказала мне, как много ты работаешь, как днями и месяцами оставляешь ее в одиночестве! Кто знает, как бы все сложилось, если б ты вел себя по-другому…

Голос Фейрвезера ножом врезался ему в душу.

– Неважно, скольких женщин ты убил, – сказал Джексон, – сколько офицеров полиции соблазнил; ты просто жалкий неудачник, который не может принять «нет» в качестве ответа.

«Убей меня, говнюк. Покончи со всем этим». Когда сюда наконец ворвется Броун со своей группой, вид крови на полу и запах порохового дыма, висящий в воздухе, станут теми неопровержимыми доказательствами, которых старший по расследованию так жаждал.

Лицо Фейрвезера потемнело. Джексон сцепился с его яростным взглядом, отказываясь отворачиваться. Чувство было такое, будто тебя засасывает в глубокий пруд, наполненный зеленой жижей.

– Ты совсем как Канто, – произнес Фейрвезер. – Ты думаешь, что лучше меня.

– Я не думаю. Я знаю.

Джексон метнулся вперед. И тут же боль, обжигающая и ослепляющая, разорвала половину его лица. Правый глаз словно выдавили из глазницы.

Ошеломленный, он едва ли заметил, как Фейрвезер набросил ему на голову мешок, словно неожиданно впихнув в удушающую темноту. Плотная ткань закрыла нос и рот, грозя перекрыть поток воздуха. Мэтт изо всех сил постарался не поддаться панике.

– Вперед! – приказал Фейрвезер.

Промедление дорого обошлось Джексону. Новая река боли запульсировала в черепе, освобождая теплый поток крови, пропитывающей волосы.

– Я сказал ВПЕРЕД!!!

Ни драться, ни бежать – пистолет Фейрвезера теперь упирался ему в затылок. Он не мог представить муки, с которыми столкнется, реши Фейрвезер, что его время вышло.

Неуклюже перебирая ногами, Джексон двинулся вперед. Несмотря на холод, он обливался потом от чистого горячего страха, который понемногу превращался в ярость. Он не хотел умирать здесь и сейчас от руки этого маньяка.

Звук открывающейся двери, за которым последовал толчок между лопаток, и он, споткнувшись, перелетел из одного помещения в другое. Фейрвезер, дыхание которого огнем обжигало затылок, вроде как был озабочен тем, чтобы привести его в точности в какую-то определенную точку, по причинам, о которых Джексон думать даже не осмеливался.

Наконец они остановились, и мешок был сорван с головы. Мэтт пригляделся здоровым глазом, борясь с накатывающим волнами тошнотворным головокружением. Все вокруг расплывалось. Он тщетно искал хоть какую-то ментальную опору, атакованный потоком нестерпимо яркого света от десятков разноцветных неоновых вывесок, перемигивающихся на все лады и словно насмехающихся над его беспомощным состоянием. Сумасшедшая квинтэссенция ослепительно-яркого сияния и цвета вызывала чувство, будто Джексон угодил в самый центр некой инфернальной ловушки ядерной интенсивности. Эффект был такой, словно он закинулся кислотой. Лишенный возможности связно мыслить, Мэтт мог лишь слепо разевать рот на эту оргию образов. Это было все равно что смотреть на Солнце прямо перед тем, как оно взорвется и уничтожит Землю.

Щелкнул выключатель, и показалось, что в помещении наступила полная темнота.

– Блестяще, так ведь? И видишь, я отметил место специально для тебя, прямо вон там, посередине.

Джексон присмотрелся, сузив взгляд. Страх должен был бы сейчас рвать его на куски. Но не тут-то было – неожиданно он ощутил вдохновение.

84

Айрис умудрилась забраться на край эстрады с живой музыкой. Оказалось, не так сложно проникнуть туда между отделениями. Когда ведешь себя как свой, люди обычно думают, что это так.

С высоты сцены она уже заметила Джексона, который явно что-то искал. Айрис с тревогой наблюдала, как он проявил интерес к фасаду временного магазинчика, а потом нырнул за угол на соседнюю улочку. После этого она потеряла его из виду.

Спрыгнув вниз, Айрис стала белкой пробираться сквозь толпу. Народу собралось как никогда, и если измерять эмоциональную температуру в градусах употребленного алкоголя, то она точно достигла точки плавления.

Наконец Айрис добралась до магазинчика, который был закрыт. Вместо того чтобы следовать примеру Джексона, вытащила из-за пазухи свой маленький «Ругер», выпалила в замок на двери и ворвалась внутрь.

Она ожидала, что за порогом ее встретят нестерпимое сияние и плакатно-яркие краски. Приготовилась к ослепительному удару в глаза. Но выключенные вывески враз лишились всей жизни и энергии; смутно белели голыми костями, словно десятки трупов, из которых выпустили кровь.

В самом центре стоял Мэтт Джексон. Фейрвезер вдавливал ему в голову пистолет, а свободной рукой удерживал за шею удушающим захватом.

– Отпусти его! – прорычала Айрис.

– Отпущу, если ты бросишь оружие.

– Стреляй! – скомандовал Джексон.

«Он хочет, чтобы я убила обоих», – догадалась Айрис, отключаясь от всего остального и сосредоточиваясь на цели. Одним выстрелом – сразу двоих.

За всю свою жизнь она ни разу не видела, чтобы кто-нибудь так радушно приветствовал смерть, как это делал сейчас Джексон. Большинство людей кричали, умоляли. Некоторые могли намочить штаны или хуже того. Джексон не выглядел испуганным. Не выглядел опечаленным. Он был спокоен. «Это ненормально», – подумала она.

– Ну давай же, Айрис! – выкрикнул Джексон. – Убей меня! Убей его! Чего же ты ждешь?

– Заткнись на хер! – взъярился Фейрвезер.

Айрис заглянула глубоко в глаза Джексона. Тот ответил ей твердым все принимающим взглядом.

«Доверься мне», – прошептала она почти про себя и, не откладывая, сжала палец и открыла огонь.

85

Грохот выстрелов оглушительно разнесся по всему помещению. Стекло тысяч неоновых трубок дождем посыпалось на Джексона, кромсая ему лицо и руки. Фейрвезер взвизгнул, и Джексон, по лицу которого струилась кровь, качнулся назад, ударив того затылком в лицо. Давление на горло сразу ослабло. Револьвер, кружась, отлетел по полу в сторону. Острые осколки продолжали валиться с потолка, и Джексон нагнул голову, прикрывая ее порезанными руками.

Бросив взгляд через плечо, он увидел, что Фейрвезер, весь в крови, с изрезанным стеклом лицом, упал спиной вперед в самую середину композиции.

Со смертью в глазах Айрис метнулась вперед, чтобы прикончить его выстрелом в упор.

– Назад! – выкрикнул Джексон, вытянув руки ладонями вперед, словно человек, безнадежно пытающийся остановить несущегося носорога.

Айрис проехалась коленом по полу.

Выгнувшись дугой, Джексон нырнул к электрическому щитку. Рука ударила по выключателю, и двести сорок вольт раскаленным прутом ударили по нервной системе Фейрвезера.

Джексон с ужасом наблюдал, видя все словно в замедленной съемке: искры, взрыв, пламя и огонь.

Окровавленное тело Фейрвезера содрогнулось, конечности заплясали, словно в него стреляли из тяжелого пулемета. От запаха горелого мяса запершило в горле.

Досчитав до десяти, Джексон вырубил ток, сорвал со стены огнетушитель и потушил начинавшийся было небольшой пожар.

Айрис стояла молчаливая и потрясенная.

– Ты так и не застрелила его, – констатировал он.

Некое подобие настоящей улыбки промелькнуло у нее на лице, но очень быстро исчезло.

– Полагаю, это означает, что я не получу своих денег.

– Получишь, Айрис. Я обещаю.

– Как быстро?

– Переведу, как только тут закончу. – Джексон мотнул головой в сторону Фейрвезера. «До чего же безумный диалог при таких обстоятельствах», – подумал он.

– А с ним что? – спросила она.

– Оставь его мне. Сейчас я свяжусь со своими, так что тебе надо уходить.

Прозвучавшие выстрелы могли вызвать только одну реакцию: район перекрыт и наводнен вооруженной полицией.

Айрис осталась стоять где стояла.

– Там есть выход сзади, – подсказал Джексон.

– Я знаю.

– Так иди.

– Но что будет дальше?

– Дальше?

– С тобой. Со мной.

– Я свяжусь с тобой, когда буду готов, если с тобой будет всё в порядке.

Они обменялись взглядами. Айрис поняла, что он имеет в виду.

– Бывай тогда, – сказала она.

– Бывай, Айрис.

86

Люди спасались бегством. Никакой больше рождественской музыки. Из громкоговорителей над площадью предостерегающе неслось: «Сохраняйте спокойствие, не бегите!»

Уверенными быстрыми шагами лавируя в удирающей толпе, Айрис подчинилась. Она здесь не как все остальные, перепуганные и потерявшие голову от страха. Просто нельзя быть еще счастливей! Деньги Мэтта Джексона – это ее единственный шанс на будущее, а они, считай, уже у нее в руках. Все будет о’кей. Надежда росла с каждой секундой. Айрис, едва не подпрыгивая от нетерпения, вытащила телефон, чтобы позвонить мистеру Гаджену и сообщить ему хорошие новости. После этого надо будет сделать только один последний звонок…

Сильный удар в живот едва не выбил из нее дух. В самой гуще толпы какой-то урод натолкнулся прямо на нее. Она даже не выругалась. Ей было плевать. Продолжала идти, тыча в клавиши телефона, несмотря на совершенно жуткую боль в боку. Ожидая соединения, двинулась вверх по ступенькам к огромной рождественской елке, где сигнал был получше. Почему-то это показалось восхождением на Эверест. Она чувствовала себя как-то странно – путались мысли, кружилась голова. Должно быть, переволновалась, сказывается удовлетворение от наконец-то выполненной трудной работы…

Вдруг рядом взвизгнула какая-то женщина. Тупая сука. Почему она так таращится на нее? Почувствовав дурноту, Айрис пошатнулась. Люди рассыпались по сторонам, показывая пальцами. Кровь. Кровь повсюду. Встревоженная, пытаясь понять смысл происходящего, она обернулась через плечо и мельком углядела широкие плечи удаляющегося мужчины. У того была шапка седых волос и длинное кожаное пальто. Малай.

Ухватившись за живот обеими руками и пытаясь зажать рану, Айрис, спотыкаясь, устремилась через дорогу – звук визжащих тормозов и истошные крики плетью били по ушам.

В полном отчаянии она с трудом набрала текстовое сообщение, отправила его и тут же почувствовала позыв к рвоте. Ноги превратились в глыбы бетона. Ей уже был виден мотоцикл, но казалось, что он где-то очень-очень далеко. Усталая и ослабевшая, она попыталась вдохнуть, но воздух не шел в легкие. Ну еще чуть-чуть, уговаривала она себя, пока, упав на колени, не услышала чьи-то слова: «Ты в порядке, голубушка?»

Она беспомощно помотала головой, рассыпая капли крови с губ. Во рту завяз металлический привкус. Закинув голову к усыпанному звездами небу, Айрис увидела, какое оно красивое и яркое – куда ярче и ослепительней любого неонового света. Она потянулась, чтобы прикоснуться к нему, услышала голос Джексона и была рада, что спасла его. А потом до нее донесся лепет ребенка, за которым последовал звенящий смех. Смех был не ее.

Когда звезды стали тускнеть, включая ее собственные, и земля метнулась ей навстречу, она успела подумать: «До чего же идиотский способ умереть!»

87

Джексон провел ночь в Ллойд-хаусе, отвечая на вопросы.

Как только Карнс сообщил ему, что меньше чем в двух сотнях ярдов от магазинчика зарезали какую-то молодую женщину, Мэтт сразу понял, что это Айрис.

– При ней нашли нож и пистолет – совершенно очевидно, что это не какая-то законопослушная гражданка, – сказал Карнс.

Джексон хорошо представлял, сколько народу могло за ней охотиться. Через несколько часов после того, как был установлен факт ее смерти, он узнал, что сотрудники Национального криминального агентства, отправленные задержать Энрика Малая, вернулись ни с чем.

Мэтт вышел в холодное серое утро и уже в миллионный раз изучил эсэмэску от Айрис. Суждено ли этому последнему сеансу связи раскрыть тайну, которая скрывалась за ее жизнью? Измотанный и опечаленный, он попросил Карнса подбросить его к своей машине.

– Ты просто молодец, – сказал тот. – Полли гордилась бы тобой, братан.

Джексон почти никак на это не отреагировал.

Он забил адрес из сообщения Айрис в спутниковый навигатор и медленно отъехал от тротуара, не зная, что и думать, не говоря уже о том, чего ожидать, – понимал лишь, что важно сделать, как она просила.

Оставив позади центр города, Джексон оказался в одном из глянцевых пригородов Солихалла – на тихой зеленой улочке, где скромные особнячки в стиле тридцатых годов отстояли довольно далеко от дороги.

Решительно выпрямившись, нажал на кнопку домофона. Ответил женский голос с характерным мидлендским выговором. Как только он назвал свое имя, женщина замешкалась, ахнула, и ворота распахнулись.

Входная дверь была из цельного дерева с витражными стеклами сверху и снизу. Стучать Джексон не стал. Просто подождал. Ему множество раз доводилось наносить визиты родственникам недавно погибших, чтобы сообщить им страшные новости, и казалось, что где-то глубоко внутри, каким-то шестым чувством они всегда уже всё знали, прежде чем были произнесены слова, которые изменят их жизнь навсегда. Но это никогда не смягчало шок или боль, и женщина, которая теперь стояла перед ним, не была исключением.

Она была такой же смуглой, насколько бледной была Айрис. Аккуратно и скромно одетая – в блузку, застегнутую до самой шеи, юбку, облегающую ее щедрые бедра, в туфлях без каблука, – она стояла, выпрямившись в струнку. Глаза ее были наполнены слезами, и, несмотря на то, что женщина просто-таки воплощала сдержанность, одна слезинка все-таки ускользнула и скатилась вниз по щеке.

– Заходите, – просто сказала она.

Джексон последовал за ней через огромную прихожую в гостиную, со вкусом обставленную, с богатыми драпировками на французских окнах и антикварными светильниками на стенах. Он почувствовал стыд при мысли, что такой вид дома, с его спокойным стилем и изысканностью, совершенно не вязался с кем-то вроде Айрис.

– Садитесь, пожалуйста, мистер Джексон.

Она сказала, что ее зовут Норма, и указала на диван, ближайший к дверям, выходящим в сад. Уселась напротив, аккуратно поджав под себя ноги, скупая и точная в движениях.

– Айрис знала, что такой день может наступить, – с горечью начала она. – Нельзя заниматься таким делом, не подвергаясь риску. Айрис всегда была честной на этот счет. Она страдала?

Норма явно думала, что Айрис умерла так, как и жила, что было правдой, но все же и словом не обмолвилась о ее болезни, что Джексон счел немного странным – хотя, пожалуй, не более странным, чем упоминание о занятиях Айрис в качестве наемного убийцы, словно это была любая другая работа.

– Не думаю, – ответил он, сознавая, что Норму вполне можно считать соучастницей. – Вы с ней были близки?

– Как сестры. Были вместе в детском доме. Я ушла первой, но потом Айрис меня разыскала. Она сама попала в беду, но правда в том, что тогда это она меня спасла.

Ее глаза нацелились куда-то в пространство; изгиб рта намекал на какой-то неприятный опыт, который лучше не вспоминать.

– Она жила здесь с вами? – спросил Джексон, осматриваясь.

– Бывала наездами. Думала, что так будет лучше. Было важно, чтобы мы держались подальше друг от друга. Чтобы не привести домой врагов, как она обычно говорила.

– Я понимаю.

Норма печально улыбнулась.

– Нет, ничего-то вы не понимаете.

Джексон перехватил ее спокойный взгляд и откинулся на подушки, лихорадочно пытаясь привести в порядок кружащиеся мысли. Для женщины, которая одной ногой стояла в могиле, Айрис, похоже, находилась в довольно приличной форме, чтобы убивать, когда это требовалось. По ее виду нельзя было сказать, что она постоянно испытывает физическую боль. Он должен был догадаться раньше.

– Это ведь вы, так? Айрис нужны были деньги для вашего лечения?

Норма встала.

– Пойдемте со мной, – сказала она.

Сбитый с толку, Мэтт последовал за Нормой в прихожую и вверх по широкой лестнице. Она остановилась перед дверью одной из спален и легонько постучала. Ответа не последовало.

Многозначительно посмотрев на Джексона, Норма приложила указательный палец к губам. Он кивнул в ответ, показывая, что понял необходимость соблюдать тишину.

Слегка повернув ручку, она толкнула дверь, зашуршавшую по ковру. Внутри – набор медицинского оборудования. Посреди комнаты – двуспальная кровать, на которой спала девочка лет пятнадцати. Ее светлые волосы были короткими от химиотерапии, кожа болезненно бледной.

– Познакомьтесь с Эди, – прошептала Норма. – Дочерью Айрис и центром ее вселенной.