Текст книги "Неоновый убийца"

Автор книги: Дж. Лок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

43

Нацепив на лицо самую убийственную из своих улыбок, Гэри смотрел, как Наоми уплетает на ужин свою любимую пасту с морепродуктами. Сегодня утром он встал пораньше и специально сходил на рынок, чтобы морские гребешки были гарантированно свежими, а после, припомнив упоительные прошлые времена, заскочил в новый торговый центр купить две бутылки дорогущего «Макон-Вилляж», которым теперь ее обильно потчевал, а также коробку шоколадных конфет на десерт. Пол Дезмонд[52]52
  Пол Дезмонд (1924–1977) – джазовый альт-саксофонист и композитор, родился в Сан-Франциско. Автор популярной композиции Take Five.


[Закрыть] обеспечивал гладкий, умиротворяющий саксофонный фон. Судя по тому, как продвигался процесс охмурения, расстарался он действительно на славу. Речи про «вещи, которые надо обсудить», больше не заводилось. Одна часть Гэри чувствовала облегчение, другая предвещала беду.

Наоми лучилась сиянием и довольством. Выглядела она действительно отпадно. Он всегда предпочитал видеть ее без макияжа и одетой по-домашнему, поскольку это придавало ей более ранимый вид. Свет свечей выгодно подчеркивал ее смуглые знойные черты. Ощущение было такое, будто сидишь за одним столом с какой-нибудь ближневосточной принцессой.

– Что бы я без тебя делала, чудесный ты мой мужчина? – проворковала она.

А что бы он без нее делал?

Внутри Гэри так и светился от удовольствия. Он уже прочитал в онлайновой версии газеты, причем в мельчайших подробностях, как Неон убил Полли Джексон, жену детектива. Все двигалось в правильном направлении. Все шло, как задумано. Видя глубокое удовлетворение у него на лице, Наоми явно думала, что это относится к ней. «Не так быстро, детка».

– А теперь прошу твоего полного внимания, – объявила Наоми, широко распахнув глаза и вся сияя. – Я хочу рассказать тебе про свою совершенно потрясающую идею.

Гэри основательно отхлебнул вина. По какой-то причине вкус показался ему резковатым.

– Заинтриговала! Выкладывай, детка.

Между безупречно очерченными губами и ровными рядами зубов на миг промелькнул кончик розового язычка.

– Ты знаешь, как много я работаю, Гэри. Ненормированный рабочий день. Поездки за границу. Совсем не остается времени для нас.

Ему не понравилось это ударение. Интересно, куда это она клонит…

– Разве нам с тобой так плохо?

– Это было просто замечательно. – Она опустила взгляд, провела наманикюренным пальчиком по ободку бокала.

Было? Как может одно-единственное слово резануть слух, словно фальшивая нота? Уж не хочет ли она сказать, что хочет развестись, уйти от него, что между ними все кончено? Гэри прошибла паническая дрожь.

– Прости, детка, но что-то я не совсем догоняю…

– А что ты скажешь, если мы продадим все это и переедем куда-нибудь на природу?

Резкий вдох плетью ожег легкие. Как будто он вдохнул пары ртути. Господи, он не мог дышать! Он задыхался!

– Продав этот дом, мы получим целую кучу денег, – продолжала она лепетать дальше, ничего этого не замечая. – Если мы переедем достаточно далеко, в какую-нибудь настоящую глушь, то сможем купить действительно чудесный дом, да еще и с прибытком.

– У нас уже есть чудесный дом. – Он едва подавил тревожный звон в голосе.

– А будет другой. Просто подумай об этом, Гэри.

Он уже подумал об этом. Грязь, растительность, горы навоза и убивающая скука. Буквально одной фразой Наоми напрочь разрушила весь смысл его существования. Образы его другой жизни, его творений, женщин, забав, посещений клуба, где он может быть таким же, как все остальные люди, вдребезги разлетелись на миллиард кусков.

– Но мы вложили столько времени и денег в это место!

Его времени и ее денег.

– Полы из полированного бетона, карнизы, восстановленные старинные окна…

И еще кое-что, о чем она и понятия не имеет.

– Можем сделать всё это снова! – с восторгом воскликнула Наоми.

«Нет, не сможем», – подумал Гэри. Время нажать на практическую сторону вопроса.

– А на какие шиши там предполагается жить?

– Будем вести более простую жизнь, выращивать свои собственные овощи, заведем кур – свиней, может быть…

Свиней?! Охренеть! Он издал нервный смешок, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не обхватить ее руками за шею, не стиснуть, услышав и прочувствовав этот упоительный хруст…

– Ты, наверное, не всерьез. Мы городские люди, Наоми. Ты отсюда, я из Лондона. В глуши мы и пяти минут не продержимся.

– Откуда тебе знать? – ответила она, глядя на него все теми же ясными глазами. – Ты по-прежнему сможешь преподавать.

«Кому именно?» – подумал Гэри. Для него «сельское» означало людей верхом на лошадях, краснолицых фермеров, торчащих дома мамаш с выводками сопливых детишек… Короче говоря, место, где утки летают задом наперед, как ему кто-то когда-то сказал[53]53
  «Там, где утки летают задом наперед» – строчка из народной песни On Ilkla Moor Baht ‘at, считающейся чем-то вроде неофициального гимна Йоркшира.


[Закрыть].

– А как же группа?

– Соберешь свою собственную.

– Я вообще-то отнюдь не фанат фолк-музыки!

Глупо было так говорить, но Гэри было уже плевать. Только через его труп она получит все, за что он боролся, то, что он с таким трудом построил!

– Посмотри на это по-другому, Гэри. Это может быть величайшим приключением в нашей жизни.

Вот как раз в этом-то он очень сильно сомневался. Надо ее как-то от всего этого отговорить.

– Послушай. Я все понял. Ты просто устала. Последнее продвижение по службе далось тебе нелегко. Небольшой перерыв – и ты опять будешь как новенькая, опять начнешь раскручивать какой-нибудь совершенно фантастический проект…

Наоми откинулась на стуле, стукнувшись о спинку, и проявила нездоровый интерес к своей пустой тарелке. Уголки ее красивого ротика загнулись вниз. Гэри знал это выражение. Бунт на корабле. Мятеж.

Он перегнулся к ней через стол, взял ее прохладную, слегка сопротивляющуюся руку в свою.

– Крошка, нам так хорошо вместе… Здесь. В Бирмингеме. Стоит ли раскачивать лодку?

Из-под этих темных-претемных ресниц на него сверкнул такой вызывающий взгляд, какой до сих пор бросала на Гэри только его собственная мать. Ну и чем тогда все это кончилось?

– Я хочу детишек.

При этих словах Гэри словно врезали под дых. Раньше Наоми никогда такого не говорила. Он и понятия не имел, что в ее планы хоть каким-то боком входят дети. Можно подумать, что ей пересадили чужую личность, как пересаживают донорское сердце или почку. Гэри открыл было рот, закрыл его опять. Чистый, подавляющий все и вся ужас охватил его от головы до пят. «Наверное, так и ощущается шок», – подумал он.

Глаза Наоми блестели от слез.

– А разве ты не хочешь детей?

Нет, блин, только не это! Господи, они воют и визжат по ночам, сутками напролет. Да, сам он существо ночное, как летучая мышь, но вовсе не собирается делить свои ночи с орущим младенцем. Ночь – это его вотчина, его звездный час!

– Ну конечно же, хочу, – соврал он. – Но не прямо сейчас. Давай посмотрим правде в глаза, – продолжал Гэри, стараясь не повышать голос. – Дети и жизнь музыканта несовместимы. Это несколько несвоевременная затея.

– Несвоевременная?! – Лицо Наоми исказилось от гнева. – Мои биологические часы не будут тикать вечно!

В этот момент он страстно желал, чтобы эти часы с треском разбились об пол да так и остались лежать разбитыми.

«Скажи ей то, что она хочет услышать». Гэри выдавил сочувственную улыбку.

– Я понимаю, малыш. Понимаю. Дай мне немного над всем этим подумать, хорошо?

Она потянулась к нему через стол, чмокнула в губы. Довольно невнятного обещания оказалось достаточно, чтобы унять ее – пока.

– Мне надо было упомянуть об этом раньше, прежде чем так вот вываливать на тебя одним махом, – произнесла Наоми, смягчаясь.

«Чертовски верно подмечено», – подумал Гэри, мозг которого лихорадочно царапался в голове в поисках мысленных точек опоры.

– Все нормально. Я все как следует обдумаю. Столько всего, что голова кругом идет, – сказал он, одаряя ее самой теплой, самой ободряющей из всех своих улыбок.

44

Айрис остановилась у знакомой игорной лавки – или, как на американский манер предпочитал называть ее Пардоу, букмекерской конторы, – в Дадли, согласно договоренности. Открывший дверь Стейнс проводил ее внутрь. Пардоу сидел в подсобке с парой каких-то своих дружков – пили виски, закусывали свиными шкварками.

– Раз тебя видеть, Айрис, – сказал он. – Не хочешь махнуть?

Дурацкий вопрос – вроде бы в курсе, что она не пьет.

Айрис вежливо ответила:

– Нет, спасибо, мистер Пардоу.

– Экипировалась?

Она кивнула, не сводя глаз с Пардоу и стараясь не обращать внимания на двух других жутковатых типов.

– Поступили сведения, что наши друзья из Албании прямо сейчас у себя.

Айрис понятия не имела, каким образом Пардоу это узнал или по каким каналам.

– И это означает, что разобраться с ними можно уже сегодня, – продолжал тот. – Не сможешь достать сразу двоих – мочкани хотя бы одного.

Его маленькие зеленые глазки весело плясали от предвкушения. «Люди, которые никогда сами не спускали курок, всегда больше всех тащатся от убийства», – прозаично подумала она.

– Это может быть опасно.

– Ты занимаешься опасным бизнесом, детка.

– Я имею в виду для вас, мистер Пардоу.

Верно, но для нее это тоже было рискованно. Пардоу вполне мог иметь какую-то информацию на Малая и его человека, но Малай – далеко не дурак. У него тоже была информация на Пардоу, вот потому-то и было жизненно важно избавиться от обоих албанских боссов одновременно. Ее отнюдь не вдохновляла перспектива оказаться в том же виде, что и подвергнутый чудовищным пыткам Брюс Батлер.

Пардоу быстро перевел взгляд на Стейнса, который тихо стоял у двери, на стреме.

– Не твоя забота, Айрис, – отрезал он. – Всё, давай отправляйся. Когда дело будет сделано, встретимся еще раз, у гаражей.

Вариант был несколько более безопасный, чем опять возвращаться в букмекерскую контору. Она была уже почти в дверях, когда он крикнул ей вслед:

– И чтобы никаких концов на меня, Айрис!

«Можно подумать, что я вообще какие-то концы оставляю», – подумала она.

До склада албанцев Айрис доехала ровно за тринадцать минут. О том, чтобы войти прямо на территорию, не было и речи – с равным успехом можно было нарисовать у себя на спине мишень.

Оставив мотоцикл в полумиле от места, в районе церковного кладбища, через восемь минут она вновь была возле заброшенного завода. Найдя местечко потемнее, устроилась там и стала наблюдать. Вроде все тихо, словно тут и не ведется абсолютно никакой деятельности. Но криминальные боссы определенно должны быть внутри – сидят, наверное, в одном из бывших управленческих кабинетов, строят планы устранения конкурентов и дальнейшего развития своего преступного бизнеса.

Футах в двухстах от укрытия Айрис в свете фонарей стоял пикап Малая. Так что сам он точно был здесь. Оставалось надеяться, что его правая рука, Прифти, тоже с ним. Ликвидировав обоих за один заход, она сбросит Пардоу с хвоста, после чего можно будет полностью сосредоточиться на Неоне, деньгах и решении собственных проблем.

Наибольшую проблему представляло собой практически полное отсутствие информации. Айрис не имела ни малейшего представления, сколько людей находится внутри. Так что просто войти в здание – это самоубийство. Оставался единственный вариант: ждать, пока Малай сядет в машину и начнет выезжать с территории на главную дорогу. На долю секунды он притормозит, чтобы убедиться в отсутствии транспорта с обеих сторон, и она влепит пару пуль в водительское окно – сначала прихлопнет Малая, а сразу за ним Прифти. А потом – ноги в руки.

Проклиная себя за то, что очертя голову бросилась выполнять работу, не подготовившись должным образом, Айрис пониже натянула на лоб бейсболку, сжала зубы и приготовилась к долгой ночи.

* * *

В двух милях к северу от центра Вулверхэмптона Джексон зарулил на бетонную площадку закрытой автозаправочной станции и вырубил фары.

Эсэмэска от старшего сына Кенни Флоуэлла, Астона (названного в честь любимого футбольного клуба Кенни, «Астон Вилла»[54]54
  «Астон Вилла» – английский профессиональный футбольный клуб из Бирмингема, основанный в 1874 г.


[Закрыть]), могла означать только одно: плохие новости насчет Айрис. Джексон чувствовал, что ее раздражительность при недавней встрече вскоре получит объяснение.

Вдали показалась темная фигура с капюшоном на голове, которая катила в его сторону на скейтборде. Джексон мигнул фарами. Фигура нагнулась, подпрыгнула – скейт под ней сделал полный флип, – со стуком приземлилась и без всяких усилий скользнула к машине. Представление было впечатляющее и технически безупречное, но все же Джексон счел это несколько странным занятием для человека, которому скоро стукнет тридцатник.

Он перегнулся через сиденье, открыл пассажирскую дверь, вырубил фары и щелкнул выключателем плафона. Астон влез внутрь, затащив за собой скейтборд. Положил его на колени и скрестил руки на груди. Ему явно не улыбалось сидеть рядом с полисменом, который не сумел защитить его отца, понял Джексон.

Он спросил, как там Кенни.

– Отец вроде ничего, учитывая все обстоятельства.

Джексон мог принести извинения. Мог попробовать все объяснить. Мог пообещать, что проследит, чтобы у Кенни все было нормально. Но ничего из перечисленного он не сделал. Его собственный мир был куда темней и запутанней, и у него не было времени уделять внимание тому, что уже нельзя изменить.

– Ну, что там у тебя? – спросил Джексон.

– Папа говорит, что эта женщина занимается мокрой работой.

Мэтт уже и так это знал.

– Для Нормана Пардоу, – добавил Астон.

Пардоу относился к числу тех преступников, которым убийства всегда сходили с рук. Связанный с огромным количеством преступлений, он десятилетиями избегал правосудия. Широкой публике невдомек, что одно дело знать, что человек виновен, и совсем другое – доказать это. Пока что полиции так и не удавалось предъявить Пардоу что-то определенное, даже при недавнем всплеске приписываемых ему заказных убийств.

И теперь Джексон знал почему.

– У Пардоу проблемы, – продолжал Астон. – На его территорию лезут албанцы.

– Так что он использует эту женщину, чтобы разобраться с ними?

– Папа думает, что так, но ходят слухи, что Пардоу ею недоволен. По-крупному.

Мэтт искоса бросил на него взгляд, надеясь, что последуют дальнейшие подробности. Жизнь Айрис в опасности? В ответ Астон только пожал плечами, давая понять, что это не в пределах его компетенции.

– Что-нибудь еще?

– Это всё, – сказал Астон, протягивая руку к двери.

– Поблагодари папу от меня, – крикнул Джексон, но парень уже вскочил на доску и катил прочь.

Джексон, прокрутив список контактов на телефоне, попробовал позвонить Айрис – предупредить ее, что она чем-то здорово разозлила Нормана Пардоу. В ожидании соединения барабанил пальцами по рулю.

«Набранный вами номер не обслуживается», – проинформировал его механический голос.

– Черт! – выругался Джексон. Айрис опять его напарила. Слава богу, что он догадался установить трекер на ее байк.

* * *

Движение! Айрис едва могла поверить в свою удачу. Не успела она разобраться в обстановке, как в потоке света из открытой двери бывшего офисного здания возникла какая-то темная фигура. Прифти. Сердце заколотилось в груди. Она пристально вглядывалась в полутьму, моля бога, чтобы вслед за ним вышел и Малай.

Но этого не произошло.

Прифти влез в «Ниссан», завел взрыкнувший мотор и на большой скорости погнал по заводскому двору к выезду. Айрис приготовилась. Все посторонние чувства отключились. Сосредоточившись на своей цели, она подняла пистолет. Все окружающее словно отступило на задний план – она даже не сразу услышала шум с главной дороги, извещающий о приближении большегрузной фуры. А вот Прифти сразу увидел ее. Сбросил газ, притормозил, пропуская грузовик. Мотор пикапа тихо шелестел на холостых оборотах.

Айрис сделала вдох, слегка выдохнула и затаила дыхание. Взяла цель на мушку и плавно нажала на спусковой крючок. Один за другим грохнули два выстрела – обе пули ударили в череп Прифти. На столь маленьком расстоянии у него не было ни шанса. Тело его безвольно повалилось на руль, вывернув голову, – перед Айрис промелькнули безвольно закатившиеся глаза и рот, из которого сползала темная струйка крови. «Ниссан» резко дернулся вперед, перескочил через дорогу и ударился прямо в кирпичную стену на противоположной стороне. В тишине это прозвучало как взрыв бомбы.

Айрис не стала ждать реакции или ответных действий со стороны тех, кто мог оставаться на территории завода. Сразу бросилась бегом – бежала, не останавливаясь, до самого кладбища. С бешено бьющимся сердцем и гудящей головой прыгнула в седло и умчалась с такой скоростью, как будто сам Неон гнался за ней.

45

Джексон продолжал отслеживать маршрут Айрис.

Ее байк некоторое время постоял возле кладбища в Брирли-Хилл, откуда вдруг на бешеной скорости рванул в сторону Дадли. Джексон набрал Карнса.

– Господи, Мэтт, нет, я еще не…

– В Брирли-Хилл сегодня ничего не произошло?

– Нет.

– Ты уверен?

– Мэтт, я с ног валюсь, собираюсь домой.

– Извини, братан. Можешь проверить?

Карнс тяжело вздохнул. Джексон слышал, как тот щелкает по клавишам компьютера, расспрашивает кого-то. Тишина на линии, и вдруг:

– Блин! Ты экстрасенс, что ли?

Джексон только разинул рот.

– Сообщение о перестрелке. Повиси на трубочке, – сказал Карнс. – И еще ДТП.

«Что ты наделала, Айрис?»

– Есть погибшие?

– Слишком рано, чтобы говорить. Не хочешь рассказать, что вообще происходит?

– Лучше тебе не знать.

– Мэтт, все это и вправду становится…

– Потом перезвоню.

Джексон придавливал акселератор, переключая передачи. Айрис все еще двигалась. Надо ее остановить.

* * *

Айрис неслась в сторону Дадли. Остановилась ненадолго, зашвырнуть «Глок» в канал, а потом быстро поехала дальше – кружным путем, чтобы избежать хвоста, – к условленному месту встречи.

Оставив мотоцикл в нескольких улицах от него, в процветающем на вид микрорайоне, она пешком направилась в соседний, отнюдь не процветающий. Городской ландшафт в Бирмингеме может меняться от «о’кей» до «о черт!» на протяжении всего нескольких домов.

Используемый как склад гараж Пардоу был крайним в ряду из десяти однотипных боксов с белыми металлическими подъемными дверями. Единственный фонарь светился призрачным желтым светом откуда-то с соседней улицы, и возле гаражей было практически совсем темно. Недостаток освещения сразу заставил ее подумать про Неона. Наверное, ему здесь очень не понравилось бы. Или наоборот? Не было ли у него такого же гаража, в котором он занимался своим ремеслом? Надо будет поделиться этой мыслью с Мэттом, когда она закроет вопрос с Пардоу.

Ни ветерка. Воздух пропитан влагой. Ни собака не гавкнет, ни кошка не мяукнет; не слышно даже городских лис, роющихся в отбросах. Слишком уж тихо. Внезапно возникло чувство: что-то тут не так. Может, задачей того, кто слил информацию о местонахождении албанцев, было отвлечь внимание Пардоу? Не был ли Прифти просто подсадной уткой? Не нанес ли Малай удар, пока она устраняла его ближайшего помощника?

Желудок сжало будто клещами. Прищурившись, Айрис высматривала «БМВ» Пардоу, но видела перед собой лишь беспросветную тьму. Она горько сожалела, что избавилась от ствола и оставила запасной «Ругер» дома. Вглядываясь в черную пустыню ноябрьской ночи, Айрис ничего и никого не видела, но все же чуть ли не кожей ощущала чье-то присутствие. Присутствие кого-то притаившегося. Высматривающего. Готового наброситься.

* * *

Джексон остановил машину прямо перед мотоциклом Айрис. В домах вокруг – ни огонька. Нутром он чуял, что она где-то поблизости. Но в какую сторону могла податься?

Подошел к «Триумфу». Мотор по-прежнему теплый, она не могла далеко уйти. Огляделся по сторонам, прислушиваясь. Ничего не видно, ничего не слышно. Впереди виднелась узкая боковая улочка, и он направился туда – единственно по той причине, что не смог придумать ничего получше.

Миновал угловой магазин, давным-давно закрытый; потом – ряд домов, которые по мере его продвижения становились все более грязными и запущенными. Охваченный странным чувством одиночества, Мэтт гадал, не выйдет ли все так и с Неоном, не схватятся ли они один на один в каком-нибудь глухом закоулке Бирмингема. Хотя без помощи Айрис это вряд ли вообще когда-нибудь произойдет. Надо ее найти.

Углубившись в следующий квартал, Джексон увидел остатки металлической ограды, поблескивающей в лунном свете, а за ней – открытое пространство. Когда он пересек его, то обнаружил ряд облупленных гаражей.

Услышав впереди чьи-то шаги, Джексон застыл на месте. Шаги тоже моментально смолкли. Как он ни напрягал зрение, стена темноты оставалась совершенно непроницаемой.

Вдруг землю перед ним залил свет из окна наверху, выхватив из темноты две фигуры, застывшие на некотором расстоянии друг от друга. Та, что поменьше, ближе к нему, как раз стала оборачиваться, тогда как вторая за спиной у первой вскинула руку. Ни на секунду не задумываясь, Джексон врезал кулаком по ближайшей металлической двери и побежал.

Встревоженная шумом, Айрис резко крутнулась на месте; ее рот застыл, когда она увидела Дейви Джелфа с пистолетом в руке. Тот сделал нырок, будто в него целились, а потом выпрямился и выстрелил. Она инстинктивно отскочила вбок, за пределы пятна света, падающего теперь уже из нескольких окон, и упала на землю. Чиркнувшая по скальпу пуля лишь проделала новый пробор у нее в волосах. Подбородок ткнулся в землю. Откатившись в сторону, Айрис скорчилась за мусорным баком, откуда увидела, как Джексон хватает Дейви сзади. Его руки обхватили того за шею.

Мэтт только что спас ей жизнь, осознала она.

Но как, черт побери, он ее нашел?

* * *

Еще один выстрел разорвал небо, и на сей раз зажглись сразу несколько огней, осветив двор. Его противник выгнулся дугой и резко дернул головой назад. Перед глазами Джексона словно сверкнула молния, в середину лица стрельнуло резкой болью. Охваченный яростью, не обращая внимания на струящуюся из обеих ноздрей кровь и брызнувшие из глаз слезы, он усилил захват и прижал тыльную сторону предплечья к горлу вырывающегося человека. Ухватившись за правую руку левой, рванул на себя что было сил.

– Полиция! Брось ствол! – выкрикнул Джексон. В ту же секунду несколько окон опять погасли.

Человек булькал горлом и дергался. Мэтт, не ослабляя захвата, потянул его назад и приподнял от земли. Он чувствовал, что противник слабеет, но у того по-прежнему был пистолет. А раз так, его жизнь по-прежнему в опасности, понимал Джексон. Мускулы рук дрожали, лицо горело огнем.

Взгляд его перехватил какое-то движение неподалеку от мусорных баков. Айрис выбиралась из своего укрытия. И, что самое тревожное, она явно собиралась отвлечь внимание на себя. Если она так поступит, его противник соберет последние атомы своей энергии, чтобы вырваться, и Джексон не думал, что тогда его удержит, не был уверен, что сможет остановить его.

Сделав глубокий вдох, он расцепил захват, размахнулся и мощно впечатал кулак в голову противника. Ноги у того сразу же подкосились, а пистолет выпал из руки.

Руки Джексона тоже вдруг стали безвольными и странно легкими. Хватая ртом воздух, он встал над распростертой на земле фигурой, занес ногу и для полной уверенности хорошенько пнул ее, угодив прямо в челюсть.