Текст книги "Отомщенный любовник"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 43 страниц)
Глава 68
Хекс собиралась следовать за Эленой, но ей было не по нраву, что та шла впереди. Набрав скорость, она обогнала женщину Рива.
– Скажешь, если я возьму неверный курс, окей? – Когда Элена кивнула, Братья строем встали позади нее, чтобы противостоять возможной засаде.
Они шли по каменному коридору, и Хекс все это не нравилось. Она вообще не чувствовала Рива, что с точки зрения вампира, не удивительно – Элена последней кормила мужчину, поэтому ее кровь преобладала над кровью Хекс. Но дело в том, что она должна была учуять его как симпат симпата. В действительности же, она не могла указать, где был он и все остальное население колонии. А это ненормально. Симпаты могли улавливать всех существ с эмоциями, повсюду. Поэтому она должна была ощущать все возможные виды чувств.
Хекс окинула взглядом коридор, по которому они продвигались. Когда она была здесь в последний раз, место было неотесанным камнем, но сейчас поверхность стала гладкой. Похоже, за десятилетия они все улучшили.
– Через сто ярдов коридор разветвится, – прошептала она через плечо. – В левом крыле они держат узников, их личные покои и общие комнаты располагаются справа.
– Откуда ты знаешь? – спросил Вишес.
Она не ответила Брату. Нет причин упоминать, что она побывала в одной из тех камер. Она просто продолжила идти, минуя ряды черных свечей. Углубляясь в колонию, они приближались к тому месту, где ее обитатели спали, ели и играли с чужими умами. Но она ничего не чувствовала.
Однако это было не совсем правдой. Было здесь что-то статичное. Поначалу, она решила, что дело в мягком мерцании красного пламени над черным воском, едва уловимые потоки в воздухе колыхали зажженные фитили. Но нет… дело в чем-то другом.
Когда они дошли до места разветвления коридора на три отдельных, Хекс машинально двинулась налево, но Элена воспротивилась:
– Нет, пойдем прямо.
– Бессмысленно. – Хекс замерла и понизила голос. – Там вентиляционные помещения.
– Он там.
Вишес направился вперед.
– Слушай, пойдем туда, куда говорит Элена. Мы должны найти его прежде, чем битва снаружи перейдет внутрь колонии.
Когда Брат двинулся вперед, Хекс взбесилась, что он встал во главе. Но, вместо того, чтобы устроить перепалку – а это трата времени, она заняла место второй скрипки, и черт с ним.
Они быстро углублялись в сеть более мелких туннелей, ведущих к системе отопления, вентиляции и охлаждения. Колония представляла собой муравейник: устойчивая, подземная среда обитания со временем разрасталась, огромное количество ответвлений шло вглубь земли. Строительство и обслуживание лежало на плечах рабочего класса симпатов – не более чем рабов, поощряемых к размножению лишь для того, чтобы их численность со временем увеличилась. Среднего класса не было. После слуг, по социальной лестнице шли аристократы и королевская семья.
И эти две составные части общества никогда не пересекались.
Отец Хекс был из обслуги. Что ставило ее ниже Ривенджа, и не только потому, что он был королевских кровей. Формально, она стояла лишь на одну ступень выше собаки.
– Стоп! – крикнула Элена.
Они резко замерли, встретившись с… каменной стеной.
Все синхронно потянулись вперед, коснувшись гладкой поверхности. Зейдист и Элена одновременно нашли трещины, почти спрятанный шов, образующий квадрат.
– Как, черт возьми, мы попадем внутрь? – спросил Зи, постучав по камню.
– Все назад, – рявкнула Хекс.
Когда они ушли с пути, очевидно ожидая чего-то крутого, Хекс разбежалась и врезалась плечом в каменную стену, но так ничего и не добилась, лишь зубы застучали как шарики в коробке.
– Черт, – выдохнула она, поморщившись.
– Должно быть больно, – пробормотал Зи. – Ты в порядке…
Стена завибрировала, и они отпрыгнули, направив оружие на дверь, которая сдвинулась в сторону.
– Наверное, она испугалась тебя, – сказал Вишес с намеком на уважение.
Хекс нахмурилась, когда гудящая статика возросла до такой степени, что зазвенело в ушах.
– Не думаю, что он здесь. Я совсем не чувствую его.
Элена сделала шаг вперед, очевидно приготовившись нырнуть во тьму.
– Я могу. Он прямо…
Три пары рук ухватились за нее, увлекая назад.
– Подожди, – сказала Хекс, сняв Mаg-Lite[204] с ремня. Она навела фонарик, и перед ними предстал коридор в пятьдесят ярдов длиною. В конце была дверь.
Вишес пошел первым, Хекс – села ему на хвост, Зи и Элена следовали за ними.
– Он жив, – сказала Элена, когда они достигли конца коридора. – Я чувствую его!
Хекс ждала ловушки у стальной двери… но нет, та открылась, являя взору комнату, которая… мерцала?
Ви выругался, когда луч фонаря прошелся по темнице.
– Что за… чертовщина?
Посреди комнаты с жидкими стенами и полом, висел огромный кокон, внешняя оболочка которого блестела и двигалась.
– О… Боже, – выдохнула Элена. – Нет.
***
Лэш практиковал дарованные ему навыки в логове Омеги, и, блин, в ночь, подобную этой, они пришлись кстати. Пока два эскадрона лессеров, вызванных из соседнего города, занимали сражением Братьев, он бился со зверем, размерами с Форд Экспедишн[205]… обмениваясь с тварью файер-болами.
Отпрыгнув прочь от дома, ведь последнее что им нужно – приезд пожарного отделения Платтсберга[206], Лэш краем глаза заметил, как отделившая кучка вампиров направилась к зданию поодаль. Они вошли внутрь, и когда он не увидел их вновь, то решил, что именно там располагался вход в колонию.
И значит, что как бы весело ни было играть в воллей-бомб с Динозавром Дино, он должен прекратить стычку и пойти уже за своей женщиной. Лэш понятия не имел, какого черта Братья появились здесь одновременно с ним, но случайностям не было места, когда дело доходило до симпатов. Принцесса узнала, что он явится за ней, и настучала Братству?
Дракон изрыгнул очередной поток пламени, и волна осветила происходящую на лужайке перед фермерским домом битву: куда ни глянь, всюду сражались Братья, сцепившиеся с лессерами, махая голыми руками, сверкая кинжалами, выбрасывая пинки. Симфония хрипов, проклятий и смачных ударов придала Лэшу сил, мощи.
Его войска сражались с его же учителями.
Ну не поэтично ли это, черт возьми?
Но долой ностальгию. Сконцентрировавшись на руке, он воссоздал вихрь из молекул, усилием мысли вращая их быстрее и быстрее, пока центробежная сила не воспламенилась сама по себе. Когда кружащая масса энергии собралась в одно целое, он, держа шар в ладонях, двинулся к чудищу с фиолетовой чешуей, чертовски ясно осознавая, что громадине нужно сделать пару вдохов, чтобы передохнуть после огненных бомб.
Дракон не прикидывался, припав к земле, поднимая адские когти в защитном жесте. Лэш остановился вне досягаемости, не дав твари и шанса для внезапной атаки. Он бросил энергетический шар прямо в грудь зверя, вскрывая ее, лишая тварь сознания.
Он не стал задерживаться, чтобы прожарить дымящуюся тушу чуть лучше. Абсолютно точно, через пару глубоких вдохов дракон подпрыгнет с земли, словно кролик Энерджайзер, но на данный момент пространство между Лэшем и сараем расчистилось.
Он бросился к строению и влетел в пустое, ничем не примечательно помещение. В дальнем углу он увидел лошадиное стойло, и по влажным следам подошел к нему. Следы обуви исчезали за черным квадратом.
Лэш попотел, поднимая плиту, но вид очередных отпечатков взбодрил его. Спустившись по ним до самого низа, он попал в каменный коридор, и благодаря красному сиянию черных свечей, смог следовать по влажным следам и дальше… но эта дорожная карта не могла быть бесконечной. Из-за испускаемого тепла, влага быстро высыхала, и достигнув разветвления коридора на три рукава, Лэш поняла, что понятия не имел, куда направилась кучка вампиров.
Сделав вдох, он надеялся уловить запах, но его нос учуял лишь горящий воск и землю.
Больше ничего. Ни звуков. Ни шороха. Будто четверка, которая, как он видел, спустилась сюда, вовсе исчезла.
Он посмотрел налево. Направо. Перед собой.
Повинуясь импульсу, он свернул налево.
Глава 69
Глаза Элены отказывались воспринимать происходящее: они просто заявляли огромное «не-может-быть» всей ситуации.
Это не могли быть пауки. Она не могла смотреть на тысячи пауков… О, Боже, пауки и скорпионы… покрывавшие не просто стены и пол, но и…
С ужасом, она осознала, что висело в центре комнаты. Висело на веревках или цепях. Висело, покрытое кишащей массой, которая укрывала каждый дюйм в темнице.
– Ривендж, – простонала она. – Милостивая Дева… Летописеца.
Не думая, она кинулась вперед, но сильная рука Хекс потянула ее назад.
– Нет.
Противясь железной хватке, вцепившейся в ее руку, Элена неистово качала головой.
– Мы должны спасти его!
– Я не предлагаю его оставить, – жестко сказала женщина. – Но если мы войдем внутрь, то нас атакует библейский рой. Мы должны выяснить, как…
Вспыхнул яркий свет, обрывая Хекс на полуслове, а Элену заставляя обернуться. Вишес снял перчатку с правой руки, и поднял ладон вверх, черты его жесткого лица и завитки на татуировке вокруг глаза резко выделялись, принося облегчение.
– Жуки, исчезните! – Он согнул сияющие пальцы. Борцы с вредителями желают лишь одного – иметь такую хрень в своем грузовике.
– У меня есть циркулярная пила, – сказал Зи, выхватывая инструмент сиз пояса. – Если сумеем расчистить путь, я сниму его.
Вишес сел на корточки перед резким выступом роящихся насекомых, освещая рукой орду из мелких тел и дергающихся ножек.
Элена прижала руку ко рту, пытаясь не вскрикнуть. Она не могла представить, чтобы паразиты покрывали все ее тело. Ривендж был жив… но как он выжил? Его не зажалили до смерти? Он не сошел с ума?
Свет из руки Брата прямым потоком устремился туда, где висел Ривендж, опаляя все на пути, оставляя лишь пепел и жженую, сырую вонь, которая заставила Элену молить о затычках для носа. Один раз вызванная, яркая иллюминация разрасталась, создавая тропу.
– Я могу поддерживать ее, но нужно действовать быстро, – сказал Вишес.
Хекс и Зейдист прыгнули в темницу, и пауки на потолках мигом отреагировали, спускаясь на своих ниточках словно кровь, сочащаяся из глубокой раны. Элена лишь мгновенье смотрела, как они отмахивались от нападавших, прежде чем стянуть рюкзак и запустить в него руку.
– Ты куришь, верно? – спросила она Вишеса, развязав шарф и обмотав его вокруг головы. – Скажи, что взял с собой зажигалку.
– Что, черт возьми, ты собралась… – Вишес улыбнулся при виде аэрозоля с местным антибиотиком в ее руке. – В заднем кармане. Справа.
Он передвинулся так, чтобы он смогла достать тяжелую золотую зажигалку. Получив вещицу, Элена тут же вошла в комнату. Флакона хватит ненадолго, поэтому она не использовала спрей, двигаясь прямо за Зейдистом и Хекс.
– Нагнитесь! – крикнула она, нажав кнопку на аэрозоле и чиркнув зажигалкой.
Когда они наклонились, Элена распылила струю пламени на воздушный десант.
Путь мгновенно расчистился, Хекс взобралась на плечи Зи и потянулась циркулярной пилой к цепям. Когда пронзительное жужжание наполнило темницу, Элена продолжила обороняться, выпуская пламя, удерживающее большую часть членистоногих гадов на потолке, в стороне от голов и шей. Так же помогала и пила, посылая искры, отражающие атаки пауков, но, словно в отместку, твари опустились на рукава куртки Элены и ринулись вверх.
Ривендж дернулся. Потом зашевелился.
Он протянул к ней руку, скорпионы попадали с нее, пауки засуетились, пытаясь удержаться. Конечность поднималась медленно, будто ноша, в виде насекомых, делала ее слишком тяжелой для движений.
– Я здесь, – хрипло сказала Элена. – Мы здесь, чтобы забрать тебя…
Оттуда, откуда они зашли, послышался стук. И внезапно свет, испускаемый Вишесом, погас, погружая комнату в кромешную тьму.
Предоставив тем, кто пленил Ривенджа, полный доступ ко всем внутри темницы.
***
Под ужасающей массой, укрывавшей его, слабое сознание Ривенджа всколыхнулось в мгновенье, когда Элена вошла в темницу. По началу, он не поверил своим чувствам. За то долгое время, что он провел в этом аду, она часто снилась ему, его мозг цеплялся за воспоминания, заменяя ими пищу, воду и воздух.
Но это было другим.
Может, об этом разрыве с реальностью он молил? После всего, хотя он горевал о том, что подошло к концу с уходом его матери, только сейчас Рив захотел смерти… ментальной или физической, не важно.
Значит, возможно, ему даровали единственную пощаду за всю его презренную, затраханную жизнь?
Но, сама мысль, что Элена на самом деле пришла сюда, чтобы спасти его, пугала его больше, чем то, где он находился, и все предстоящие пытки.
Хотя… нет. Это была она, и с ней были другие … Он мог слышать их голоса. Потом он уловил проблеск света … учуял мерзкий запах, который напомнил ему о пляже в момент отлива.
Раздался пронзительный шум. Вместе с… серией порывов пламени?
Рив не мог двигаться с самых первых дней, его тело быстро ослабело, но он должен был протянуть руку, попытаться установить контакт, сказать Элене и ее спутникам уходить из этого ужасного места.
Собрав всю свою силу, ему удалось поднять руку.
Свет исчез также быстро, как и возник.
Сменился красным сиянием, означавшим смертельную опасность для его любимой.
От страха за жизнь Элены паника вспыхнула в нем, тело дернулось на привязи и забилось, словно плененное животное.
Он должен очнуться, черт побери. Он должен… черт побери, проснуться!
Глава 70
Никого. Никого, мать вашу.
Притормозив, Лэш заглянул в очередную камеру, выполненную из странного стекла. Пусто. Как и в трех других.
Сделав глубокий вдох, он закрыл глаза и замер. Ни звука. Из запахов лишь комбинация пчелиного воска и сырой земли.
Куда бы ни пошла группа вампиров, здесь их, черт возьми, не было.
Он вернулся по своим следам туда, где коридор разветвлялся в трех направлениях, и посмотрел вниз. Здесь кто-то недавно прошел: цепь голубых капель расходилась в обоих направлениях, из правого коридора в центральный, значит, кто-то шел из одной точки в другую.
Наклонившись, Лэш провел указательным пальцем по мерзкому следу и потер субстанцию большим пальцем. Кровь симпата. Видит Бог, Лэш пролил достаточно крови своей женщины, чтобы определить, что это было за дерьмо.
Поднеся руку к носу, он сделал вдох. Не его женщина. Кто-то другой. И было неясно, откуда и куда он направлялся.
С отсутствием альтернатив, он выбрал меньший из трех ответвлений коридора, где вспыхнул красный свет. Поднявшись на ноги, он побежал в этом направлении, используя кровь в качестве ориентира.
Когда коридор свернул, а свет усилился, Лэш понятия не имел, во что он вмешается, и ему было плевать. Его принцесса была в колонии, и кто-то скажет ему, где, черт возьми, найти сучку.
Внезапно возник потайной проход, без косяков и порогов. Из самого дальнего конца сиял красный свет, достаточно яркий, чтобы начало жечь глаза, и Лэш направился к его источнику.
Он наткнулся на конкретное… «что за хрень?!».
У входа в темницу валялся Брат Вишес, а за ним открывалась абсолютно бредовая картина: принцесса стояла в том, во что он одел ее прошлой ночью – бюстье, высокие чулки и шпильки смотрелись смехотворно за пределами его спальни. Иссиня-черные волосы были взлохмачены, с рук капала голубая кровь. Именно ее дикие, красные глаза являлись его путеводной звездой. Впереди ее внимание привлекло что-то вроде гигантской туши, покрытой тонной насекомых, которые, казалось, выиграли в лотерею.
Черт, эти твари были повсюду.
Вокруг висящего в воздухе тела столпились изуродованный шрамом Брат Зейдист, Хекс – телохранитель-лесбиянка, и какая-то вампирша с зажигалкой в одной руке и аэрозолем – в другой.
Эта команда долго не протянет. Пауки и скорпионы наступали, атакуя трио, ворвавшееся на их территорию, и у Лэша на короткое мгновение перед глазами встала картина трех скелетов, обглоданных до костей.
Это его не касается.
Он хотел свою женщину.
У которой, очевидно, были иные планы. Принцесса подняла окровавленную руку, и живой настил на полу отступил, как паводковые воды, впитавшиеся в иссохшую почву. Показался Ривендж, его огромное, обнаженное тело висело на крюках, пронзавших плечи. Казалось чудом, что его кожа не была обезображена миллионами укусов, будто ковер из чудовищ с восьмью ногами и двумя клешнями защищал то, что хранилось под ним.
– Он мой, – выкрикнула принцесса, ни к кому не обращаясь. – И никто кроме меня не получит его!
Лэш скривил губы, его клыки мгновенно удлинились. Она не говорила этого только что. Уж лучше ей не говорить этого.
Это была его женщина.
Однако, один взгляд на ее лицо, и Лэш узрел правду. Эта больная сосредоточенность, с которой она смотрела на Ривенджа, никогда не проявлялась по отношению к Лэшу, независимо от того, сколь яростным был их секс…. Нет, эта искренняя одержимость никогда не была направлена на него. С ним она просто тянула время, ожидая возможности освободиться… не потому, что не хотела быть в неволе, а потому, что хотела вернуться к Ривенджу.
– Ты гребаная шлюха, – выплюнул он.
Принцесса обернулась, ее волосы взмыли в воздухе.
– Как смеешь ты обращаться ко мне таким…
В каменной темнице прогремели выстрелы – один, два, три, четыре – громкие, будто доски упавшие на жесткий пол. Принцесса шокировано замерла, когда пули вошли в ее грудь, разрывая сердце и легкие, голубая кровь выплеснулась из выходных отверстий, заливая стену позади нее.
– Нет! – закричал Лэш, кинувшись вперед. Он поймал свою любимую, когда она начала оседать на пол, бережно удерживая ее. – Нет!
Он посмотрел через комнату. Хекс опустила пистолет, легкая улыбка мелькнула на ее губах, будто она только что насладилась славной трапезой.
Принцесса схватила лацканы подпаленного пальто Лэша, резко дернула ткань, отчего его глаза обратились к ее лицу.
Она смотрела не на него. Она не сводила глаз с Ривенджа… потянулась к нему.
– Моя любовь… – Последние слова принцессы пронеслись по комнате.
Зарычав, Лэш бросил ее тело в ближайшую стену, надеясь, что удар добьет Принцессу. Ему нужно было знать, что именно он нанес ей последний удар.
– Ты… – он указал на Хекс – должна мне дважды…
Поначалу речитатив был тихим, лишь эхо проносящееся по коридору, но он становился все громче и настойчивее, громче… и сильнее, пока Лэш не начал разбирать каждое слово, произнесенное, несомненно, сотнями ртов. Он ничего не понимал, язык был неизвестен ему, но хрень, без сомнений, означала дань уважения.
Лэш оглянулся в направлении, откуда исходил напев, осмотрительно повернувшись спиной к стене. У него возникло подозрение, что остальные тоже приготовились к тому, что наступало.
Симпаты появились строем по двое, их белые мантии и длинные, худощавые тела не столько шли, сколько парили. Каждый из них носил контурную белую маску, с двумя черными прорезями и открытым подбородком. Когда они вошли в комнату и окружили Ривенджа, их ни в коей мере не беспокоили вампиры, тело принцессы или сам Лэш.
Они постепенно заполнили комнату, заставляя остальных отступать, пока аутсайдеры не прижались к стенам. Лэш и принцесса изначально были в таком положении.
Пора валить из этого ада. Что бы тут ни происходило, ему не с руки в это вмешиваться. С одной стороны, гнев ослаблял его силы. С другой – ситуация могла мгновенно выйти из-под контроля, и это сражение касалось его лишь отчасти.
Но он уйдет не один. Лэш пришел за женщиной, и уйдет с ней.
Молниеносным выпадом, он прорвался сквозь ровные ряды симпатов, направляясь туда, где стояла Хекс. Женщина смотрела на Ривенджа, охваченная благоговейным страхом, будто этот парад что-то значил.
Протянув вперед обе руки, он вызвал из воздуха тень, растягивая ее вширь, пока та не стала касаться пола, словно плащ.
Он быстрым взмахом перекинул ее через Хекс. Женщина исчезла, хотя в действительности она продолжала находиться в комнате. Как он и ожидал, вампирша сопротивлялась, но после резкого удара в голову обмякла, значительно облегчая эвакуацию.
Лэш просто выволок ее из темницы, прямо из-под носа остальных.
***
Напев… напев наполнил воздух ритмичным барабанным стуком.
Ривендж разлепил веки и моргнул, чтобы прояснить красное зрение. Пауки исчезли с его тела, покинули темницу… их заменило собрание симпатов, церемониальные маски и мантии обеспечили анонимность, так, чтобы сила их разумов была более видна.
Там была кровь.
Его взгляд метнулся к… О, хвала Деве-Летописеце, Элена все еще стояла, Зейдист защищал ее, словно полотно кевлара[207]. Это хорошие новости. Плохие? Пара оказалась прямо напротив двери, и, о, около сотни пожирателей грехов стояли между ними и выходом.
Хотя, судя по тому, как она смотрела ему в глаза, Элена без него не уйдет.
– Элена… – хрипло прошептал он. – Нет.
Она кивнула и произнесла губами: Мы освободим тебя.
Он расстроено отвел взгляд, наблюдая, как колышутся мантии, понимая значение этой процессии и напева лучше, чем Элена.
Черт… возьми. Но как?
Все стало ясно, когда он увидел мертвое тело принцессы у стены. Ее руки были окрашены голубым, и Рив знал почему: она убила его дядю, своего супруга и… короля.
Встряхнувшись, он задался вопросом, как она это сделала? Это не могло быть просто… миновать королевскую охрану практически невозможно, а их дядя был хитрым, подозрительным гадом.
Однако, месть – коварная стерва. Хотя принцесса не познала смерть в лучших традициях симпатов, которые предпочитали принуждать своих жертв к суициду. Ей прострелили грудь четыре раза, и, судя по аккуратности ран, Рив решил, что стреляла именно Хекс.
Она всегда отмечала своих жертв, и узор в виде направлений компаса С, Ю, З и В был одним из ее любимых.
Он вновь сосредоточился на Элене. Она по-прежнему смотрела на него, и ее взгляд был невероятно теплым. На мгновенье Рив позволил себе затеряться в сострадании, но потом его вампирская сторона взяла верх. Он был связанным мужчиной, и безопасность его пары была первым и единственным приоритетом, и, несмотря на слабость, тело Рива дернулось на цепях, удерживающих его на весу.
Уходи! – произнес он губами. Когда она покачала головой, Рив уставился на нее. Почему нет?
Она положила руку на сердце и произнесла в ответ: Потому.
Он позволил голове повиснуть. Что изменило ее мнение, гадал он. Как такое было возможно, что она пришла за ним после всего, что он сделал с ней? И кто сломался и рассказал ей правду?
Он убьет их.
Предполагая, что кто-нибудь выберется отсюда живым.
Прекратив распев, симпаты замерли. Спустя мгновение молчания, они повернулись к нему с военной синхронностью и низко поклонились.
Явившись перед ним, они проявляли к нему три типа эмоций… Он запомнил их всех давным-давно, это была его расширенная семья.
Они хотели видеть его своим королем. Невзирая на волю его дяди, они выбирали Ривенджа.
Цепи, на которых он висел, дернулись, а потом начали опускать его, боль взорвалась в плечах, живот скрутило в агонии. Но он не мог показывать, насколько был слаб. Окруженный братией социопатов, он знал, что уважительно-подобострастный период продлится недолго, и если он, хоть как-нибудь выкажет уязвимость, он попал.
Поэтому он сделал единственную логичную вещь в данной ситуации.
Когда ноги коснулись холодного каменного пола, Ривендж позволил коленям плавно подогнуться и заставил тело сесть прямо… будто классическая поза короля, погруженного в раздумья, именно то, что он намеренно выбрал, а не единственный приемлемый вариант, учитывая, что он был подвешен за ключицы…
Сколько прошло времени? Он не знал.
Рив посмотрел на свое тело. Похудел. Сильно. Но его кожа осталась нетронутой, что, принимая во внимание ползучих тварей, было чудом из чудес.
Он сделал глубокий вдох… и почерпнул силу из вампирской стороны, чтобы воспламенить свой разум симпата: на кону стояла жизнь его шеллан, и у него был источник питания, который не включился бы ни для кого другого.
Ривендж поднял голову и озарил комнату своим аметистовым взглядом, принимая подобострастие симпатов.
Когда свечи в коридоре ярко вспыхнули, сила растеклась по его телу, поднялась огромная волна господства и доминирования, а цветовое восприятие сменилось с красного на фиолетовый. Глубоко внутри себя он собрался с духом и заклеймил каждого симпата в колонии знанием, что он мог сделать с ними все, что угодно. Вскрыть им глотки. Трахнуть их любимых. Выследить и убить животных, людей, кого угодно в мгновение ока.
Король – это центральный процессор[208] для всей колонии. Головной мозг. И граждане этой расы хорошо выучили сей урок, преподанный его дядей и отцом: симпаты – социопаты с сильно развитым чувством самосохранения… и они выбрали Ривенджа, полукровку, потому, что хотят держать вампиров подальше. С ним у руля, они могли продолжить жить изолированно, в колонии.
Из угла донеслись шорох и рык.
Принцесса встала на ноги, невзирая на свои раны, волосы беспорядочной массой торчали у маниакального лица, белье пропиталось ее голубой кровью.
– Ими правлю я. – Голос был слабым, но уверенным, ее одержимость воскресила то, что было или должно было быть мертвым. – Правлю я, и ты мой.
Собравшиеся массы подняли головы и оглянулись. Потом вновь посмотрели на Рива.
Черт, мысленное заклятье было сломано.
Рив послал быструю мысль Элене и Зейдисту, чтобы они заблокировали кору головного мозга, думая о чем-нибудь, о чем угодно, и чем конкретней, тем лучше. Внезапно он ощутил перемену их эмоций, Элена представляла… картину маслом в кабинете Монтрега?
Рив снова сосредоточился на принцессе.
Которая заметила Элену и кинулась вперед с кинжалом в руке.
– Он мой! – сказала она, кровь булькала и лилась из ее рта.
Рив обнажил клыки и зашипел как огромная змея. Своей волей он проник в разум принцессы, прорываясь сквозь возведенные ею щиты, беря верх, спуская с цепи ее похоть, желание править и иметь его в качестве супруга. Желания принцессы заставили ее остановиться и повернуться к нему, ее безумный взгляд наполнился любовью. Охваченная своими грезами, дрожа от восторженных видений, во власти своей слабости….
Он дождался, пока она достигнет пика экзальтации.
А потом ударил по ней одним единственным сообщением: Элена – моя достопочтимая королева.
Четыре слова сломили принцессу. Свалили на пол, уверенней, чем если бы Рив достал пистолет и прострелил на ее груди очередной узор.
Он был тем, кем она хотела его видеть.
Он был тем, кого она хотела получить.
И ее обвели вокруг пальца.
Принцесса закрыла уши руками, будто пыталась унять гул в своей голове, но Рив просто вращал ее разум, все быстрее и быстрее.
Дико закричав, она взяла нож и воткнула его в живот до самой рукоятки. Не желая останавливаться на достигнутом, Рив заставил ее провернуть лезвие вправо.
А потом он призвал на помощь своих друзей.
Черной волной из трещин в стенах нахлынули полчища пауков и скорпионов. Когда-то подвластные его дяде, сейчас орды подчинялись Ривенджу, и они устремились вперед, окружая принцессу.
Он приказал им кусать. Они выполнили приказ.
Принцесса закричала, сметая их, и все же уступила, упав на матрас из того, что станет ее смертью.
Симпаты за всем наблюдали.
Когда Элена уткнулась в плечо Зейдиста, Рив закрыл глаза, сидя в центре комнаты, недвижимо, словно статуя, обещая каждому симпату перед ним худшую судьбу, если они не подчинятся. Что, в их извращенной системе ценностей, только подтвердило правильность их выбора правителя.
Когда рыдания принцессы затихли, и она замерла, Рив поднял веки и отозвал членистоногую охрану. Отступая, они обнажили опухшее, искусанное тело, и было очевидно, что принцесса больше не встанет… яд в крови остановил ее сердце, закупорил легкие и отключил центральную нервную систему.
Сколь бы сильным не было ее желание, труп нельзя реанимировать.
Рив спокойно приказал своим подчиненным в масках и мантиях вернуться в их покои для медитаций. В ответ он получил симпатскую версию любви: они чрезвычайно боялись его и потому уважали.
По крайней мере, в данный момент.
Симпаты синхронно выпрямились и вышли, и Рив качнул головой в сторону Элены и Зи, надеясь, что они сделают так, как было нужно ему… то есть останутся там, где стояли.
Будет на то удача, его братия в масках решит, что он, смакуя, избавится от незваных гостей.
Рив ждал, пока последний пожиратель грехов покинет не только темницу, но и коридор. А потом он расслабил спину.
Когда его тело рухнуло на пол, Элена бросила к нему, ее губы шевелились, будто она говорила с ним. Но он ее не слышал, и казалось, это так неправильно, что он видит сейчас ее шоколадного цвета глаза сквозь призму своего красного зрения.
Прости, произнес он губами. Мне жаль.
В это мгновение с его зрением произошло что-то совсем странное. Элена рылась в рюкзаке, принесенном… Господи, и Вишес здесь?
Пока ему оказывали помощь и вкалывали лекарства, зрение Рива то пропадало, то возвращалось. Чуть позже вновь послышалось жужжание.
Где была Хекс, гадал он. Возможно, ушла после того, как убила принцессу, чтобы расчистить путь. Такой она была, всегда имела стратегию отступления. Видит Бог, предусмотрительность определяла ее жизнь.
Подумав о начальнице безопасности… своем товарище… друге… Он разозлился, что она нарушила данную ему клятву. И все же, он не был удивлен. Настоящий вопрос в том, как она умудрилась добраться сюда без участия мавров? Хотя, может, они тоже пришли?
Жужжание прекратилось, и Зейдист сел на пятках, качая головой.
Рив медленно посмотрел на себя вниз.
О, он был все еще подвешен за плечи, и Братья не добились особого прогресса с цепями. Зная его дядю, эти звенья были сделаны из более прочного материала, который не по зубам циркулярной пиле.
– Оставьте меня, – пробормотал он. – Просто оставьте и уходите…
Перед ним снова возникло лицо Элены, ее губы неторопливо шевелились, будто она пыталась объяснить ему что-то…
Из-за такой близости к ней, в крови Рива ожил инстинкт связанного мужчины, возвращая ему какую-то часть пространственного зрения… И Рив ощутил облегчение, когда ее лицо начало приобретать нормальное очертание… и краски.
Он поднял дрожащую руку, гадая, позволит ли Элена прикоснуться к ней?
Она сделала даже больше. Она с силой сжала его руку, поднесла к губам и поцеловала. Она по-прежнему говорила с ним, но, он не слышал ее слов, он попытался сконцентрироваться. Оставайся со мной. Казалось, именно это она хотела ему сказать. А может, он уловил это по тому, как она держала его руку.
Протянув ладонь, Элена погладила его волосы, и он понял, когда она произнесла губами: Дыши глубже, ради меня.
Рив глубоко вдохнул, чтобы сделать Элену счастливей, и когда это произошло, она посмотрела на что-то или кого-то за ним, затем коротко кивнула тому, кто там стоял.
А потом правое плечо взорвалось болью, все тело дернулось, рот широко раскрылся, чтобы выпустить вопль.