Текст книги "Пари (ЛП)"
Автор книги: Дж. Д. Хокинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Хокинс Дж.Д.
Пари
Переводчик: Lana Martsana
Редактор: Машечка Гицарева
Обложка: Светлана Михайлова
Оформление: Юльчик Ключ
Запрещено
Копировать материал, размещать на различных ресурсах без ссылки на группу ( в нашем случае перевод книг);
Распространять наши переводы на англоязычных сайтах.
Пролог
Мышцы кричат, в груди жжет, нервные окончания пронзают все тело миллионами молний. Капли пота стекают со лба по моей напряженной шее. Я смотрю на люминесцентный свет на потолке спортзала, чувствую холодный гриф от штанги на своей груди.
Мне не нравится эта жуткая боль в мышцах. Через пару часов я должен был выпить с Джаксом. И зачем я только сделал этот тяжелый подход в конце тренировки. В прошлый раз тоже пошло не так и я повредил бедро так сильно, что на целый месяц был лишен секса.
Мысли давят на меня, как груз кирпичей, давят на штангу, делая ее еще тяжелее.
Не думай, Брандо. Черт, просто подними ее.
Я повторяю эти слова как мантру. Ритмический барабанный бой стучит в моих мозгах. Я выдыхаю, делаю рывок, прилив адреналина сжигает все мысли и сомнения.
Не думать. Не думать. Не думать.
Когда я раскачиваю перекладину вверх и вниз, мне кажется, что я поднимаю целое здание, словно я пытаюсь оттолкнуть всю планету от своей груди. Я чувствую, как я призываю силу, не принадлежащую мне, силу, из самой глубокой адовой ямы из-за этой боли в моих мышцах. Выдыхаю с протяжным низким хрипом.
Боль, жар, тестостерон, адреналин кружатся внутри меня, и я направляю все это против этой гребаной штанги.
Когда я делаю рывок, мне наконец-то удается поднять штангу и вернуть ее на когти. Руки горят, ладони почти расплавились до металла. Я их опускаю и глубоко дышу в течение нескольких секунд, прежде чем сесть прямо. Кровь бурлит, вены пульсируют, и все-таки я чувствую приятную боль под кожей после этой тренировки.
– Довольно опасно, учитывая, что тебя никто не заметит, – хриплый женский голос послышался позади меня.
Я огляделся. Спортзал почти пуст, за исключением парня в наушниках на беговой дорожке в углу. Я не утруждаю себя поворотом, чтобы увидеть ее, и просто смотрю на отражение в зеркале на стене, передо мной.
– Но ты же заметила, – медленно проговариваю я, глядя на нее в зеркале.
Даже по стандартам спортзала, она невероятна: в обтягивающих черных бриджах из спандекса с упругой попкой, сделанной будто на заказ, специально для моих рук. Под ее спортивным топиком просматриваются идеальные линии груди, и мозг мгновенно посылает мне около миллиона непристойных картинок. По ее голодным глазам я уже понял, к чему все идет, но я наслаждаюсь прелюдией, поэтому вместо того, чтобы сразу приступить к делу и пригласить ее отсосать свой член в раздевалке, я хватаю штангу и через силу наказываю себя еще несколькими повторами.
Сейчас мне нужно только одно: спокойно положить штангу на место, не обращая внимания на дикую боль в мышцах, и сесть обратно.
– Впечатляет, – говорит она, глядя на меня в зеркало. – Видно, что не ищешь легких путей.
– Я предпочитаю жесткий путь, – говорю ей, внимательно разглядывая линии ее груди, будто я собираюсь нарисовать портрет. Все, что я могу сейчас сделать, это сдерживать себя, чтобы не схватить ее и не усадить к себе на колени.
– Я тоже, – мурлычет она, проводя рукой по моей спине. Подходит ближе, останавливаясь позади меня так, чтобы скамья, на которой я тренировался, оказалась между ее ног. Кладет руки на плечи и начинает массировать.
– Черт, а это приятно, – говорю я, закрывая глаза от сладких прикосновений. И это единственное, что может оторвать мои ненасытные глаза от наслаждения разглядывать ее в зеркале.
– Так и должно быть, – говорит она с веселым оттенком в голосе. – Я здесь работаю массажистом. И я удивлена, что за все время своих тренировок, ты ни разу не зашел на сеанс ко мне.
– Значит, ты меня уже давно заметила, – прорычал я. Она нажимает еще сильнее, массируя напряженный бугорок на моей лопатке, пока он не расслабляется. – Проклятье. Может быть, пришло время заглянуть на сеанс, – постанываю я.
– Хорошо бы, потому что твое время истекает. И я не намерена больше ждать. – Она наклоняется к моему уху, ее длинные светлые волосы падают мне на плечо.– Еще я обучаю йоге, – говорит она шепотом.
Ее слова как выстрел пронзают мой тело, вызывая мгновенную эрекцию. Закрываю глаза и позволяю ей продолжать, с наслаждением ощущая ее ладони, разминающие мою шею, и запах, когда она наклоняется ко мне. Я выпускаю еще один протяжный стон.
Похоже, Джаксу сегодня вечером придется пить в одиночестве. Но я уверен, что он поймет.
Бросаю взгляд на парня в углу, все еще бегущего по беговой дорожке. Тренер по йоге/массажист справилась с моими мыслями также легко, как и с моей спиной, и кивнула в сторону двери.
– Это твой счастливый день, – улыбнулась она. – Я делаю бесплатный массаж тому мужчине, который заслуживает это.
Я встаю, беру полотенце и вытираю лицо.
– Всегда неплохо сходить на массаж после тренировки, – говорю я. – Чтобы разогнать кровь.
Она кивает и поворачивается. Ее тело кажется еще более эротичным, когда она идет. Покачивание ее попки заставляет меня стиснуть зубы. Мое сердце бьется, как реверсивный двигатель, а ее силуэт напрягает каждый мускул в моем теле. На этот раз мне не нужно отталкивать мысли – я не смог бы думать даже если бы и захотел.
Следую за ней в массажный кабинет, пошатываясь после изнеможенной тренировки. Она оглядывается через плечо, вильнув своими длинными волосами, аккуратно сложенными в хвост, и прежде чем открыть дверь и войти, подмигивает мне.
– Закрой две … – начинает она, но я не даю договорить и набрасываюсь на нее, как хищник, и теперь мною управляет только влечение, похоть и страсть. Одним движением я захлопываю дверь, придвигаю ее к себе и с силой прижимаю свой пах к ее попке. Ее удивленный вздох перерос в хриплый смешок.
Теперь, когда она у меня там, где я хочу, я становлюсь таким медлительным, каким быстрым был до этого. Я обнимаю ее талию, слегка коснувшись пальцами обнаженного живота. Закрываю глаза, наслаждаясь электричеством между нашими телами. Прижимаю лицо к ее волосам и вдыхаю запах, сводящий меня с ума. Каждое прикосновение к ней заводит меня еще больше.
– Мне нравится твой стиль, Брандо, – говорит она, повернув голову и стрельнув в меня обжигающим взглядом.
– Как ты узнала мое имя? – прорычал я и стал медленно поднимать руки по ее животу, под топик, скользнув между ее грудей.
Она поднимает руки и упирается ими об дверь, прижимаясь плотнее к моему телу.
– У тебя есть особая репутация.
Я зарываюсь носом в ее затылок, чем вызываю у нее глубокий стон. Меня уже скручивает от дикого желания.
– Какая репутация?
Ее дыхание становится все более тяжелым, реагируя на каждое мое прикосновение.
– Огромный…дерзкий…наглый…Брандо. – Одной рукой я сжимаю ее грудь, а другой проскальзываю в ее бриджи, чтобы добраться до влажной киски. – Половина девушек в моем классе йоги хотят тебя… а другая половина утверждает, что у них уже было.
Я провожу языком по ее шее, пробуя на вкус ее нежную, светлую кожу. Ее сосок твердеет от прикосновений моих пальцев, затем я слегка сжимаю ладонь и провожу по безупречной форме ее груди.
– Вы, девчонки, очень любите поболтать, – говорю я, и слегка сжимаю мочку ее уха между зубами.
– Я должна была убедиться, что слухи верны. Это просто проверка, – говорит она.
Я чувствую ее дрожь, когда провожу пальцем по ее бугорку, медленно массирую его, наслаждаясь ее стонами, чувствуя, как она сейчас нуждается во мне.
– Чем смогу – помогу, – говорю я, надавливая на клитор и просовывая палец в ее узкую киску.
– Черт, – стонет она, прижимаясь ко мне. Я двигаю пальцем внутри нее мучительно медленно. Она извивается и стонет.
– Еще, – умоляет она.
Я разворачиваю ее, хочу видеть глаза. Она срывает с себя топик, ее тяжелая грудь колыхнулась. Смотрит на меня чертовски голодным взглядом. Затем она набрасывается на мои губы, сплетая наши языки. Это больше похоже на боевые искусства, чем на поцелуи, но я не жалуюсь. Я провожу руками по ее упругой коже, сжимаю грудь, чувствуя каждый ее изгиб. Мы буквально съедали друг друга, покусывая губы, сгорая от страсти.
– Это не секрет, – проговариваю я, притягивая ее за собой. Сажусь на массажное кресло, – Я люблю женщин. Что еще тебе нужно узнать?
Я снимаю майку, и она целых пять секунд разглядывает меня, приоткрыв рот. Снимаю шорты под ее похотливым взглядом.
– Все, что мне нужно – прямо здесь, – выдавливает она, справившись с собой. – Осталось немного доработать.
Она лезет в карман и достает презерватив. Пока она избавляется от остатков одежды, я надеваю его.
– Добро пожаловать, – проговариваю я. Она подошла и оседлала меня на массажном столе.
Обвивает мое лицо руками, врывается в рот своим языком, затем спускается, покусывая, по моей шее. Прошипев, я обхватываю губами ее сосок и начинаю дразнить языком с таким наслаждением, будто приятнее ничего не бывает, будто ничего слаще я никогда не пробовал. Покусываю так, что она начинает дрожать, стонать и страстно двигаться на моем члене.
Я теряю контроль над собой, видя, как она выгибает свою спинку, плотнее прижимаясь ко мне, обхватывая мой член все сильнее и яростнее, в свою очередь, теряя все остатки разума. Ее дыхание становится обрывистым, стоны становятся более хриплыми, когда я, покусывая, направляюсь к другой груди.
– Сбавь скорость, детка, – прошу ее. – Ты еще не все получила.
Она улыбнулась, взглянув на меня, а я, обхватив ее за попку, начинаю сильнее и глубже насаживать ее. У нее такая мокрая киска, такое безумие и похоть на лице, она полностью зависит от меня, ожидая еще большего наслаждения. Ее плотные губки обхватывают мою головку, но я сдерживаю ее, она манит, мучает меня, но время еще не пришло.
– Скажи, что ты хочешь, – произношу я, ловя ее взгляд.
– Я хочу… – Она глубоко вздохнула, потеряв всю игривость. – Я хочу тебя. Возьми меня.
Я позволяю ей немного подвигаться, она вся дрожит.
– Говори, – требую я.
Она смотрит на меня потемневшими глазами.
– Я хочу, чтобы ты трахал. Я хочу твой огромный, твердый член. Целиком. Прямо сейчас.
Я приспосабливаюсь к ее попке так, чтобы позволить ей полностью выгнуться, она скользит, ее крики, стоны становятся все более умоляющими. Она начинает яростно скакать на мне, как всадница с обворожительным телом. Вверх, вниз, испытывая тысячу сладких ощущений. Я еще немного позволяю одерживать верх, но затем беру все в свои руки. Наматываю ее хвост на свой кулак, дергаю за него, оттянув голову назад.
– Не двигайся, – я медленно выхожу из нее, и она заскулила, протестуя.
– Поче…
Без предупреждения я врываюсь в нее, наши стоны сливаются. Затем я придерживаю ее и двигаюсь со всей силой, что у меня есть, будто пытаясь получить самую достойную награду за самое лучшее представление. Сливаясь в едином ритме, она двигается, скачет как одержимая девочка, между своими стонами шепча мне дразнящие, пошлые слов. Я нежно провожу языком между ее грудями, одобряя мою всадницу. Сосредотачиваюсь на ощущениях, наслаждаясь необыкновенной энергетикой между нами. Мои руки исследуют изгибы ее бедер, каждый новый рывок становится все более сильным, жестким, глубоким.
Она кончает. Бросается на меня с отчаянным криком, уронив голову на плечо, ее пальцы вонзаются в мою спину, а я продолжаю скользить, входить, выходить, наслаждаясь ее конвульсиями вокруг моего члена. Все ее тело дрожит, волны оргазма охватывают ее.
Я позволяю себе почувствовать ее узенькую киску, мягкость ее грудей, ее бедра на моей талии и наконец-то снимаю напряжение, в котором я находился с тех пор, как она впервые коснулась меня. Я кончаю в нее, и она выпускает последний нежный стон. Тяжело дыша, мы приходим в чувства.
– Как прошло исследование? Я подтвердил свою репутацию? – спрашиваю я через несколько мгновений, возвращаясь к реальности, и когда кровь обратно возвращается к голове.
– Более чем.
Минуту спустя я помогаю ей натянуть узкие бриджи на симпатичную попку. Я специально тяну время, чтобы растянуть наслаждение. Она поворачивается и кладет свою руку мне на щеку.
– Как на счет того, чтобы навестить меня еще разок?
Я смотрю на нее, виновато покачивая головой.
– Извини. Но я сегодня собираюсь встретиться с другом.
Она прислоняется к двери.
– Разве ты не устал? На этой же скамье я могу тебе сделать обещанный массаж.
– Когда я устаю, я принимаю неверные решения.
– Не пойти домой ко мне – вот неверное решение, – ее голос пронизан дразнящими обещаниями.
– Уверен, что это так, – говорю я, приближаясь к ней и немного открывая дверь.
С растерянным взглядом она отходит, пропуская меня.
– Знаешь…
Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней: “Что?”
– Подумай над тем, чтобы дотрахать вторую половину моего класса.
– С чего бы это?
– Я думаю, что это помогло бы им, например, сбалансировать их энергию. Дай им лучше почувствовать связь между разумом и телом.
– Я приму это во внимание, – ухмыляюсь я, выходя. Меня не надо уговаривать.
Брандо
– Ок. Вот так: Не думай.
– Что?
– Не. Думай.
– И все?
– И все.
– Это все твоя философия, руководящая принципом всей твоей жизни, усек?
– Я говорю тебе, Джакс, мышление – это корень всего зла. В спортзале, в бизнесе, баре, – говорю я, уворачиваясь от людей, пробиравшихся к сцене, где всю ночь будут выступать различные музыканты, – мышление всегда возвращает к началу. Остерегайся думать. Если думать много, то все, что ты в итоге получишь, это пиво в желудке и профиль на сайте знакомств, братан.
Джакс ухмыляется и смеется так, каким я видел его уже миллионы раз. В Лос-Анджелесе, где не увидишь разве только акул в костюме, и где каждый знает свою роль, тебе нужны только две вещи: друг, которому можно доверять, и соперник, чтобы не расслабляться.
Джакс заменяет обоих.
– Я пью с тобой уже слишком долго, – говорит он, поднимая бокал с виски, – поэтому начинаю с тобой соглашаться.
– Уже уходишь?
– Лиззи должна скоро вернуться. Я сказал ей, что мы вместе посмотрим фильм.
Поправка: Джакс заменял обоих. Теперь, когда он сделал то, чего никто не ожидал – согласился – он больше не соперник; просто друг.
– Тигр укрощен, – говорю я, покачивая головой и приподнимаю свою бутылку пива: “За твои достоинства”.
– Я уверен, ты тоже сдашься, – улыбнулся он.
Я чокаюсь своей бутылкой с его стаканом и, подойдя к нему, толкаю его плечом. Он же толкает кого-то за своей спиной и проливает виски.
– Брандо! Что за…
Я наблюдаю за его лицом и вижу, что он расплывается в улыбке, когда повернувшись, чтобы извиниться, увидел двух великолепных брюнеток с большой грудью, фантастически сложенных, на высоких каблуках, с потрясающими формами.
– Простите, – говорю я, оттесняя Джакса, – Мой друг так неуклюж.
Они застенчиво улыбаются, разглядывая нас. Джакс пожимает плечами и улыбается, как будто его застукали за кражей сладостей. Возможно, он уже несвободен, но он все еще знает, как мне подыгрывать.
– Ну, давай, Джакс! – говорю я насмешливо. – Закажи этим танцовщицам выпить.
– Танцовщицам? – говорит одна из них с такими губами, которые выглядят, будто вот-вот лопнут, они такие сочные. – Мы не танцовщицы.
– Нет? – говорю я с досадой в голосе, – я решил, раз у вас такие потрясающие тела…
И это было абсолютной правдой. Я никогда не был хорошим игроком, как говорится, мои карты всегда открыты. А почему бы нет? У меня хороший расклад. Во мне 6 футов сплошных мышц, у меня широкие скулы, чему я благодарен итальянскому происхождению (хотя я из Бруклина, Нью-Йорк). И я добился своей мечты: я работаю в A&R, в одном из самых стильных лейблов Лос-Анджелеса. Я проделал чертовски длинный путь из самого ада, и должно пройти еще много времени, прежде чем я забуду все это и начну считать настоящую свою жизнь как само собой разумеющуюся.
Девчонки хихикали, посматривая друг на друга, и по тому, как они надували и прикусывали свои губки, поворачивали свои плечики в мою сторону, я понял, что они уже готовы.
Я смеюсь, когда вспоминаю, что Джаксу надо уходить к своей девушке. Я начинаю представлять, как эти два прекрасных создания будут прекрасно смотреться в моем лофте, освещаемые только лунным светом, как вдруг чувствую руку на своем плече.
Я поворачиваюсь к Джаксу.
– Надо бы заснять, как ты сейчас смотришься, – я улыбаюсь, но вдруг замечаю, как изменилось его лицо, став вдруг серьезным. Он кивает, указывая на вход в бар.
Я уже почувствовал, что это она, еще даже не увидев ее в этом обтягивающем платье, всегда великолепной, даже вне сцены. Я чувствую ее присутствие, она как свет, как магнит, который всегда притягивает к себе внимание. Это волшебство, магия, заставляющая миллионы людей обожать ее, прильнув к телеэкранам и журналам. Это совершенный идол. Современная богиня, которой поклоняется мир.
Хотя, наверняка, есть еще парни из дальних амазонских племен, которые, возможно, еще не знают ее. А эскимосские девчонки-подростки мечтают, чтобы у них были такие же огненно рыжие, волнистые волосы. Это “лексианские” фанаты, разбирающие посекундно ее клипы, чтобы разглядеть совершенное тело. Она ослепляла своими нежными бедрами, восхитительным задом, трепетной грудью. Для всего мира она символ свободы, женской власти, независимости, фантазии, секса, символ всего того, что так хочет вся Америка. Она для меня – удар исподтишка, шип, который я никогда не смогу удалить, боль в моей пустой груди, где остались только фантомные боли в том месте, где когда-то было сердце.
Лекси Дарк.
Она стояла напротив меня, а за талию ее придерживал тот, кто украл ее у меня: Дэвис Кроуфорд.
Толпа начинает реветь, заглушая даже гитарные аккорды бедной рок-девушки на сцене, которой не под силу тягаться с Лекси. Лекси поднимает руки и машет всем этим подхалимам в баре. Даже эти две девушки уходят, с телефонами в руках, чтобы подойти поближе и сделать селфи.
– Давай, братан, – говорит Джакс и забирает бутылку пива из моих рук, боясь, видимо, что я выроню ее. – Давай уйдем отсюда. Я закажу тебе пиццу.
Я позволяю Джаксу вывести меня из барной стойки, иду как самый несчастный пациент, голова идет кругом, и вдруг слышу:
– Брандо!
Голос, любимый миллионами. Легко различим своей сладостью с небольшой хрипотцой, который так околдовывает своей сексуальностью, что ни один психотерапевт уже не сможет излечить. Голос, которому я так верил. Я тысячи раз слышал как этот голос пропевал мое имя, но теперь это уже не та же самая песня, ноты стали другими. Это не легкое пение юной девы, которая еще не знает кто она, не сладкие стоны женщины, познающей свое тело, и не страстная соната интимных обещаний. Теперь она выкрикивает мое имя как боевой клич.
– Так и думала, что найду тебя здесь, – говорит она, подойдя достаточно близко ко мне, хотя для меня находиться с ней в одном городе – это уже итак чересчур близко.
Я сдавливаю пальцами руку Джакса, чтобы он сдерживал себя. Он знает, что я смогу постоять за себя, но я также знаю, что он не будет просто стоять и смотреть, как меня уничтожают.
– Все не так плохо, – говорит он, как ни в чем не бывало, – это всего лишь пара неудачников.
– Что ты здесь делаешь, Лекси? – говорю я, жалея, что не послушал совет тренера по йоге и не пошел на очередной сеанс.
– Мы просто хотели выразить свою признательность, – сказал Дэвис своим скрипучим голосом, брызгая слюной, что даже захотелось принять душ. Он на голову ниже, чем Лекси, с загаром как спелый апельсин. “Ее альбом стал одним из самых популярных за всю историю Интернета. Два клипа – и миллиард просмотров. И это только за прошлую неделю! Если бы ты не нашел ее, я бы никогда не смог вывести ее на такой уровень.
– Если бы не украл – ты это хотел сказать?
Дэвис издал отвратительный звук, который, судя по всему, был его смехом.
– Это Лос-Анджелес! Здесь нет такого понятия, как воровство! Это всего лишь часть пути, и ты выполнил свою роль на отлично.
Я взглянул на Лекси – и тут же пожалел об этом. Она смеялась надо мной. Словно чертовка с маленьким ножичком. Как бы я хотел, чтобы ее смех сделал меня злым, чтобы я возненавидел ее так же сильно, как она меня, это было бы охренено здорово, но я никак не мог избавиться от воспоминаний. Она потрясающая, и я ее потерял.
– Да, я хорошо сделал свою работу, – говорю я, насмехаясь, хотя каждый мой мускул рвется в бой, – собрал ее кусочек за кусочком, научил ее настоящей музыке. Я сломал себе хребет, превращая ее в то, кем она стала, а ты пришел, бросил ей обтягивающее платье, модного продюсера и превратил ее из музыканта в обычный поп-проект, собирающий награды.
Я замечаю рядом с нами трех здоровых парней, одетых во все черное. Мой мозг начинает просчитывать сколько раз я успею вмазать по лицу Дэвиса, прежде чем они меня схватят. Хотя, может они здесь, чтобы охранять только Лекси. Возможно, Дэвис даже не входит в их работу.
Лекси смеется.
– “Настоящая музыка?” Ты все еще говоришь об этом, Брандо-детка? Поэтому ты здесь? Слушать, как грязные подростки с дурацкими прическами пытаются играть на гитаре? Потому что ЭТО “настоящее”?
Она поворачивается и машет толпе, которая пялится на нее. Они кричат и поднимают свои напитки в ее честь, держат телефоны, чтобы сфотографировать, тем самым подтверждая ее точку зрения. Она поворачивается ко мне с кровожадной ухмылкой на лице.
Я открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Лекси развернулась на своих каблучках и унесла прочь свое изящное тельце, заботливо окруженное телохранителями.
– Удачи в поиске талантов…Брандо-детка, – усмехнулся Дэвис, побежав за ней как ручная собачонка.
От гнева у меня сжались кулаки, и поплыло все вокруг. Только я собрался догнать и навалять этому подонку Дэвису, как увидел, как кто-то щелкает пальцами перед моим лицом.
– Дружище? Ты в порядке?
Мир понемногу начал возвращаться. Это был Джакс. Он никуда не уходил.
– Да, – говорю я, солгав. – Я в порядке.
– Наверное, некоторые девушки и в постели хороши, и так же хорошо трахают мозги. Расслабься, ее больше нет.
Это так, но я никак не могу заставить себя поверить в это. Мне никогда не станет легче.
– Интересно, почему тогда я чувствую себя так, как будто кто-то вытащил все мои кишки?
Джакс пожимает плечами: “Ты, наверное, просто голоден”.
Смотрю на него и улыбаюсь.
– Пошли-ка отсюда, – говорит он, глядя на часы. – Лиззи начнет считать, что ты плохо на меня влияешь.
– Ты иди. А мне нужна еще выпивка. И девушка. И, возможно, еще выпивка.
Мы пожимаем друг другу руки, и Джакс уходит. Я возвращаюсь к бару и заказываю еще пиво. Хватаю его еще до того, как бармэн ставит на стол, и пью большими глотками. Закрыв глаза, наслаждаюсь холодом, оседающим в меня, напоминая мне, что я не пуст. Я слышу, как в баре оживились разговоры из-за присутствующей здесь звезды. Сквозь хохот и крики мне удается расслышать приятные минорные аккорды.
Покончив с пивом, я открываю глаза.
– О, Черт. Опять ты? Серьезно?
Возле меня стоит Дэвис.
– Бокал белого вина, – говорит он бармэну, не отрывая от меня глаз.
Бармэн кивает и подает мне еще одно пиво – хороший парень. Я хватаю и отпиваю большой глоток.
– Ты что-то забыл, Дэвис? – говорю я, глядя на него, – свой парик, например?
Дэвис прокашливается.
– Не смог себе отказать, чтобы посмотреть, как ты страдаешь, Брандо.
Я сжимаю пиво в руке, как будто это сможет остановить меня.
– Дэвис, я бы ударил тебя по лицу прямо сейчас, если бы не думал, что пластическая операция защитит тебя лучше, чем хоккейная маска.
Дэвис еще ухмыляется, но все-таки немного отошел.
– Знаешь, что мне нравится в тебе, Брандо? То, что ты обманываешь самого себя. Ты искренне думаешь, что у тебя талант. Что у тебя есть, что показать этому городу. Это очень забавно. Между тем, кем ты себя считаешь, и кем ты являешься на самом деле – огромная пропасть.
– Иди и найди кого-то равного себе. Я уверен, у мусорных баков полно таких же крыс.
Он продолжает будто бы не слышит меня: “Я хотел сказать, что ты наделал глупых ошибок. Господи, да ты влюбился в собственный талант! Ты смешал бизнес с личным. Ты никого не сможешь сделать звездой, если будешь так привязываться и заботиться. Это просто смешно”.
– Вот это дерьмо ты вбил ей в голову, когда украл ее у меня?
– Лекси умная девочка. Она поняла, что ей нужно – и сделала это. Никаких задних мыслей, эмоций, сомнений. Я никогда ее не крал. Она сама пришла ко мне, – и он, довольный собой, начинает пить свое вино.
Все мое тело напряглось. Хватит. Я поворачиваюсь к Дэвису и хватаю его за шкирку рубашки, и с отвращением притягиваю его к своему лицу.
– Ты гребаный вор, Дэвис. Стервятник. Вонючий мешок с пустыми словами, которые ты распыляешь в надежде все вокруг сгноить. Ты ничего не сделал. Ты никто.
– А кто ты? Что конкретно ты делаешь, Брандо?
Я трясу его с такой силой, что он почти падает на пол.
– Я менеджер. Я позволяю музыкантам создавать свою музыку, помогаю им реализовывать свой потенциал. И я чертовски хорош в этом. Я вытаскиваю талант из людей. Беру его и довожу до блеска. Да, и я забочусь о них, не смотря ни на что.
Губы Дэвиса медленно расплываются в улыбке, он похож на раздувающееся морское существо. Это было как кадр из фильма ужасов.
– Докажи это, – прошипел он.
– Уже доказал.
Я ослабляю хватку, и он вскакивает, поправляет пиджак, рубашку, не отрывая от меня глаз. На его лице все та же дерьмовая улыбка.
– Ты серьезно думаешь, что у тебя “волшебное касание”? И достаточно всего лишь ума, драйва и страсти, чтобы сделать из кого-то звезду?
– Я знаю это.
Дэвис медленно пьет свое вино, позволяя моим словам висеть в воздухе. Я беру свое пиво, не сводя с него глаз.
– А не хочешь кое-что сделать? Или тебе достаточно просто кричать мне об этом в лицо? – говорит он с ехидством, поправляя свою мерзкую блестящую рубашку.
– С удовольствием, – говорю я с вызовом. Я подавляю тошнотворное чувство, что я собираюсь сделать что–то глупое – я зашел слишком далеко. Единственное, о чем я думаю сейчас – это как стереть ухмылку с лица Дэвиса без применения жестокости.
– Заключим пари. Победитель получит десять тысяч …
– Пфф… – протягиваю я, обращаясь к пиву.
– И забрать любого из моей команды.
Моя рука с пивом застывает на полпути ко рту. Я медленно поворачиваюсь к нему.
– Что?
– Если ты выиграешь пари, – говорит Дэвис, наслаждаясь своими словами, – ты получишь любого моего артиста. Я отменю все контракты, порву вся связи с ним и передам полностью тебе. Если ты выиграешь, конечно.
Я сжимаю пиво руками, чтобы не выдать своего волнения. Все мое тело дрожит. Я знаю, что это плохо. Я знаю, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но Дэвис только что разрушил стену, которую я создал, чтобы спрятать свои эмоции. Я провел последние несколько лет, желая повернуть время вспять – а он просто взял и предложил мне лучшее, что только может быть.
Лекси.
Я получу Лекси назад.
Единственная женщина, ради которой я пожертвую всем.
Прямо как было раньше.
Видимо, придется тащить ее обратно с пинками и криками. И, скорее всего, она уже никогда не будет произносить мое имя так, как прежде. Но меня это не волнует. Я могу поднять ее на новую высоту. А могу разрушить ее карьеру, и заставить жалеть, что она бросила меня. Неважно. Она будет моей.
– Что за пари? – говорю я, зная чертовски хорошо, что приму все, что предложит этот таракан, как бы глупо это ни было. Черт, я бы отдал ему все, что у меня есть, за Лекси, прямо сейчас, не моргнув.
– Выведи кого-нибудь в чарты всего за месяц. У кого нет ни с кем контрактов. Ты должен сделать это с нуля. С неизвестным человеком.
– Договорились, – говорю я, протягивая руку, чтобы подтвердить наш договор.
Жуткая улыбка Дэвиса не сходит с его лица пока он жмет мне руку.
– И я сам выберу тебе этого человека. Ты еще не отказываешься от своих слов?
Я, не стесняясь, жму ему руку до синяков, из-за чего он весь морщится: “Кого?”– спрашиваю я, вытирая руку о джинсы.
Дэвис с восторгом поджимает губы, а затем смотрит в сторону сцены. Переводит на меня взгляд и почти незаметно кивает на исполнителя на сцене.
– Увидимся через месяц, – бормочет Дэвис, допивая вино, – Брандо-детка.
Я смотрю на сцену. Все, что я могу разглядеть – это куча темных кудрявых волос, сгорбившихся над потертой старенькой гитарой. Она кроткая. Нежная. Ее голос едва слышится в этом шумном клубе. Я чуть наклоняюсь, чтобы расслышать ее голос за всей этой болтовней. Осторожно перебирает струны, у нее нежный низкий голос, которого она, по-видимому, стесняется, пряча его за аккордами. Я мельком вижу ее лицо между прядями волос. У нее перламутровая кожа и она так нервничает, что не может оторвать глаз от своих пальцев.
Все в ней кажется таким хрупким. Она будто бы хочет слиться с фоном. Снежинка в Лос-Анджелесе.
Полная противоположность тому, что мне нужно, чтобы пробиться в чарты.
– Я должен сделать тебя звездой, – говорю я столь же тихо, как она поет, – кем бы ты ни была.
Хейли
Я убираю свою старенькую гитару в чехол и понимаю, что все мои мечты пора бы уже похоронить. Бросаю чехол на кожаную куртку, которая очень дорога мне, так как она у меня единственная. Из коридора доносятся голоса. Это люди, которые сюда пришли, чтобы выпить, поболтать, снять кого-нибудь на ночь и просто случайные люди.
– Ого, – слышу я низкий, сильный голос за спиной. Явный нью-йорский акцент слышится даже в одном этом слове. – Отличное выступление.
– Удивлена, что вы что-то смогли расслышать, – говорю я, не оборачиваясь, пытаясь справиться с застрявшей молнией своей куртки.
– У меня хороший слух.
Отчаявшись с молнией, я беру чехол с гитарой и поворачиваюсь к хозяину этого голоса. Уже по низким нотам я догадалась, что этот человек немаленький, но я здорово ошиблась: это просто гора мускулов, заполнившая весь дверной проем, каменные мышцы буквально разрывали ткань его дорогого костюма. Между широкими плечами располагается красивое брутальное лицо: широкие скулы с легкой небритостью, и слегка вьющиеся, густые, черные волосы. И весь он выглядит как оживший супергерой из комиксов.
– Меня зовут Брандо Нэш, – сказал он, вынимая визитку из внутреннего кармана и протягивая ее мне, – и я тот, кто воплотит твои мечты.
Я беру визитку под его довольным взглядом. Наконец-то у меня получается оторваться от его ореховых глаз и прочесть визитку:
БРАНДО НЭШ
A & R, Маджестик Рекордс
155055 Бульвар Уилшир Лос-Анджелес
Я снова смотрю на него, но уже с циничной улыбкой. Он явно думает, что это у меня первое предложение. И знаете что? Это не так.
– Сейчас та часть, где я должна плакать от восхищения? – спрашиваю я. – Прыгать от счастья, как будто вы звезда квотербека и только что пригласили меня на выпускной?
