Текст книги "Изоморфы (СИ)"

Автор книги: Дылда Доминга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17

Бедная девочка в розовом капоре…

Видишь, море за окнами пенится,

Полетим с тобой, девочка, за море.

Решение пришло само. А, может, это ноги ее привели туда, куда Саша в своем уме никогда бы не вернулась. По правую руку маячил ряд темных гаражей, а слева от нее высилась многоэтажка.

Если он не примет ее, тогда она умрет. Если примет, и их не найдут – тогда она будет спасена. Если найдут… он – единственный человек, которого ей совершенно не жаль. И как бы с ним ни поступила организация, Саша почему-то не сомневалась, что и этого было бы недостаточно за все то, что он натворил в жизни. Когда она думала о знакомых и близких Кости, ей представлялись мягкие, интеллигентные люди. Да и она сама до недавнего времени была всего лишь правильным ребенком, который все делал для того, чтобы ее похвалили. Домашние дети, этим они и отличаются от детей улицы: своей нежизнеспособностью в тяжелых условиях. Паиньки скисают на раз-два, тогда как раненые звери продолжают драться. Если кто и мог помочь ей в сложившейся ситуации, то это Тим.

И все же, когда она поднялась на седьмой этаж и остановилась у металлической двери, потребовалось несколько секунд, чтобы уговорить себя нажать на кнопку звонка.

– Кто там? – услышала она раздраженный голос из-за двери.

– Это я, Саша, – неуверенно произнесла она. Вот она только что, еще под домом, не сомневалась в том, что делает, а теперь мужество стремительно ее покидало.

– Кто?

– Отчаянная дырка! – рявкнула она, собравшись, наконец, с духом. О чем она думает? Снаружи ее ждут опыты, от которых она молить будет о смерти. Так чего ей бояться? То, что внутри – не хуже.

– Занятно, – Тим открыл дверь и смотрел на нее с интересом. Он был в спортивных штанах, босиком, с голым торсом, чуть взмокший. Тренировался? Или был не один? При мысли об очередной девушке в его квартире Сашу слегка замутило.

– Ты просто бумеранг какой-то, – тем временем продолжил он. – Прошло сколько, сутки?

– Да, – отозвалась она, храбро глядя ему в глаза. – Можно войти?

– Входи, – он посторонился, пропуская ее внутрь, и не спускал с нее глаз, пока она снимала куртку в коридоре. Затем Саша скинула ботинки и после его приглашающего жеста прошла в комнату.

В комнате оказался минимум мебели. Толстый современный матрас в углу, на котором свалено было белье. И целый кусок спортзала у противоположной стены. Там были и кольца, и стенка, и груша, и, конечно же, гири вместе с каким-то незнакомым Саше приспособлением. Больше в комнате в принципе не было ничего.

– Итак, – начал он, – если ты меня не хочешь убить, – Тим развел руками. – Хотя именно этого, если честно, я ожидал. Можно сказать, я даже слегка разочарован. Было бы хорошей попыткой – убить меня лично, – он ухмыльнулся. – Обычно присылают каких-то идиотов, подкарауливают в подъезде…

– Так я не первая? – прервала его излияния Саша.

– Нет, извини, что разочаровал, – еще откровеннее и наглее ухмыльнулся он, с любопытством ожидая ее дальнейших действий. Она вела себя не так, как все остальные, и этим возбуждала в Тимуре сильный интерес. – Так что же тогда, хочешь повторения? – Он готов был поиздеваться над ней в полной мере, если бы она только осмелилась сказать «да».

– Позволь мне остаться у тебя, – неожиданно произнесла Саша.

Тимур смотрел на нее молча, как энтомолог на диковинного жука.

– Что значит остаться?

– Пожить у тебя.

– Тебе что, жить негде? Ты поэтому сказала, что не хочешь домой? – Тим глядел на нее едва ли не с презрением. Они снова приближались к той модели, которую он отлично понимал: бездомная девка.

Он оценивающе окинул ее взглядом:

– Рубашка другая, и джинсы. Значит, какой-никакой, а дом все-таки есть. С родными поругалась или с соседями? – И, не дождавшись ответа, с угрожающим видом двинулся в ее сторону. – Я не твой папочка, чтобы решать твои проблемы. Проваливай.

И тогда Саша сделала совсем уж странную и неожиданную для самой себя вещь: упала перед ним на колени и обхватила его бедра руками.

– Пожалуйста, позволь мне остаться.

– Да ты свихнулась, – он попытался отцепить ее пальцы от своих ног, но она держалась так, словно от этого зависела ее жизнь. Впрочем, так оно, увы, и было.

– Пожалуйста, – она уткнулась головой в его ноги и зарыдала. Боль и страх последних часов сделали свое дело, и плотину прорвало. И плевать, что объектом ее внезапного поклонения оказался насильник. С таким же успехом это мог быть дворник из соседнего подъезда или незнакомый прохожий. Так приговоренный к казни вешается на любого человека, который попадается ему на пути, хватается за первые встреченные руки, видя спасение во всем. – Я сделаю все, что хочешь, только не прогоняй.

– Интересно, – он оставил ее руки в покое, лицо Тима стало хмурым и серьезным, – что могло тебя так напугать, чтобы ты добровольно вернулась в ад?

– Умоляю, не прогоняй, – всхлипывала Саша, продолжая цепляться за него. Она больше не слышала его слов, не способна была ничего воспринимать.

– Вставай, – дернул он ее вверх, и когда она попыталась вцепиться в него крепче, не позволяя себя поднять, с раздражением бросил: – никто тебя не выгоняет, отпусти.

И она послушалась, отпустила и так и осталась стоять на коленях перед ним на полу. Тим поднял ее, взглянул в заплаканное лицо, потащил в ванную. Открыл воду, бросил полотенце.

– Умойся, – велел он. Саша все также беспрекословно подчинилась. Но слезы все не хотели и не хотели останавливаться, и она начала нервничать, что он озвереет от ее долгого отсутствия, поэтому вышла в кухню, где Тим уже хозяйничал у плиты. Так и вышла с полотенцем в руках, время от времени вытирая нос и глаза.

– Чай или кофе? – спросил он, не оборачиваясь.

– Да, – ответила она, и Тим разлил по чашкам кофе из турки.

– Есть хочешь? Голодная? – Саша отрицательно покачала головой.

– Ты когда-нибудь расстанешься с этим полотенцем? – спросил он, глядя, как она в очередной раз утирает слезы.

– Нет пока, – честно ответила девушка, глядя на него красными глазами.

– Отчаянная дырка, говоришь, – вздохнул он, насыпая сахар в чашку. – Так что, исполнишь любую мою фантазию? – спросил, жестко глядя в опухшее лицо.

– Да, – кратко и четко отозвалась Саша.

– И других обслужишь, если скажу?

Саша с трудом проглотила кофе.

– Да, – прозвучало уже не так уверенно.

– Ну, и какого черта случилось? – Тим посмотрел на нее таким взглядом, от которого стало совершенно неуютно.

– Меня ищут одни люди, иностранцы, – сбивчиво заговорила Саша, – из-за парня, с которым я встречалась. Они думают, что я что-то знаю, но я не знаю ничего, – девушка оторвала глаза от чашки и посмотрела на Тима. – Я, правда, ничего не знаю.

– И что тут такого страшного? – казалось, он слегка расслабился: поменял позу, закинул ногу на ногу.

– Они убьют меня, Тим, причем, не сразу, – затравленные глаза кричали громче, чем слова, глядя прямо на Тима.

– Ну, и почему ты пришла ко мне?

– Потому что ты единственный из тех, кого я знаю, кто, – Саша попыталась подобрать правильные слова, – не жертва.

Тим кивнул, очевидно, удовлетворенный ответом.

– Что это за люди? Расскажи мне подробнее.

И Саша выложила ему все, за исключением темы с изоморфами. В конце концов, в мире и так хватало вещей, из-за которых одни люди гонялись за другими. Ее же спасение было в том, что она почти ничего не знала.

– Орудуют прямо у нас под носом, – мрачно произнес Тим. – Кресту это очень не понравится.

– Кто такой Крест? – спросила Саша.

– Не твое дело, – грубо оборвал ее Тим. Потом он встал, походил по кухне, задумавшись, а затем отправился в комнату и стал обзванивать каких-то людей. Из тех фраз, что до нее долетали, Саша сделала вывод, что обратилась к правильному человеку. Мафия никогда не была в восторге, когда чужаки устраивали какие-то разборки без ее ведома на ее же территории. И если бандиты сцепятся с организацией – туда им всем и дорога. Саша не стала бы горевать ни о ком из них.

– Оставайся здесь и не высовывайся, – бросил он через какое-то время, заглянув на кухню в полной боевой готовности. Когда его кожаная куртка распахнулась, Саша заметила оружие. Похоже, она не ошиблась, Тим был настоящим плохим парнем.

Саша кивнула и спустя минуту услышала, как гремят замки на двери. Он запер ее и ушел. Что ж, она оказалась в логове бандита, в его доме-клетке, – Саша надеялась, что это ей поможет или, хотя бы, не навредит.

Глава 18

Сквозь сон Саша ощутила, как к ней прильнуло чье-то тело, и умелые пальцы начали стаскивать с нее белье. Девушка что-то проворчала и попыталась ладонью оттолкнуть нахала, но встретилась с определенной частью его тела, и вместо того, чтобы все прекратить, медленно провела по ней рукой. Сзади раздался стон, и теплое дыхание коснулось ее уха. Приятная волна побежала по коже, и Саша чуть выгнулась в его руках, толкаясь попой в его приятную твердость.

Пальцы, совсем недавно так ловко лишившие ее белья, теперь аккуратно раздвинули влажные складки и, исследовав все внутри, направили в нее возбужденный член. Саша тихо ахнула, когда он оказался в середине, и открыла глаза.

Полутьма, только слабый свет от фонарей на улице, льющийся сквозь незашторенное окно, чужая пустая комната…

– Тим, – проговорила она.

– Да, – отозвался он сзади, мерно двигаясь внутри нее. Его пальцы скользили по ее чувствительным местам, то сжимая бедра, то задерживаясь на точках, от которых все ее тело бросало в дрожь. Он был полностью одет: Саша спиной ощущала кожу его куртки. На ногах – кожаные штаны, сидящие так плотно, что поначалу ей даже показалось, что снизу на нем ничего нет. Его руки скользнули к ее груди и обхватили чашечки, слегка сжав. Влажные пальцы погладили соски, отчего те сразу затвердели и призывно уставились в темноту. Мокрые липкие касания прошлись и оставили след на животе.

– Что это? – насторожилась Саша. – Что это, Тим? – дотронулась пальцем до своей кожи и попыталась рассмотреть на слабом свету.

– Не отвлекайся, – он схватил ее руки, завел их за спину и зажал одной своей рукой, второй продолжая гладить и доводить ее до изнеможения.

Она забилась в его руках, как птица, выкрикивая его имя и не видя лица, – он снова взял ее сзади. И брал до тех пор, пока она не перестала реагировать на его ласки, плавая в одном бесконечном оргазме. После этого без долгих послесловий он поднялся с матраса, включил свет и пошел в ванную.

Саша поморгала, давая глазам привыкнуть, а затем едва не закричала. Все ее тело было покрыто кровавыми разводами. Та липкая жидкость, которую он размазывал по ее коже, и которую она пыталась рассмотреть, была кровью. Саша закрыла лицо руками, и только тогда поняла, что ее ладони тоже все перепачканы красным.

– Что это? – спросила она, когда Тим появился в комнате, чистый и совершенно не смущающийся своей наготы.

– Кровь, – спокойно ответил он.

– Чья?

– Твоих врагов. – Он бросил на нее долгий испытующий взгляд, а когда увидел, как она нахмурилась, произнес: – Тебе в пору прыгать сейчас от радости, а не хмуриться. Потому что их смерть означает твою жизнь, и наоборот.

Он был прав. Это прошлое говорило в ней, гуманизм хорошей девочки, а она раз и навсегда отказалась быть хорошей, предпочтя оставаться просто живой.

– Вы убили их всех?

– Так уже лучше, – усмехнулся он, заметив в ней перемену. Кровавая королева больше не стыдилась себя и, спокойно сидя на кровати, интересовалась ходом войны. – Шестерок – скорее всего, всех. Что до их британского ублюдочного главы, то наши подтвердили, что он смылся из страны. Его видели в аэропорту. Гоняться за ним по Европе никто не будет, – ответил Тим на ее незаданный вопрос.

– Там были только иностранцы?

– А что, ты знаешь кого-то из наших? – насторожился он, но Саша лишь покачала головой.

– Да, голландцы, пара британцев, еще француз и бельгиец. Международный скандал обеспечен, – ухмыльнулся Тим. Похоже, его это только забавляло.

– А Гая Нуда среди них не было?

– Это твой бывший, что ли? – снова в точку попал он. Саша молча кивнула, внимательно глядя на своего нынешнего, если его так можно был назвать.

– Нет, его не было, – раздраженно бросил Тим. – Видимо, его прихватил британец. Не знаю уж, как ему удалось протащить его через границу. Хотя… – Тим умолк, видимо, прикидывая в голове возможные варианты.

– Это плохо, – произнесла Саша.

– Что? – поразился Тим.

– Гай, – коротко ответила она, словно имя все объясняло. Но Тим был умным парнем, и он понял.

– Да, эта сволочь может многое о тебе растрепать. Если, конечно, ты мне сама все рассказала, – Тим внимательно посмотрел на Сашу, но она выдержала его взгляд.

– Отправишься теперь домой? – спросил он.

– Нет, – ответила Саша, думая о том, что если или, вернее, когда Гай заговорит, здесь будет добрая половина организации, чтобы разыскать ее.

– Правильный ответ, – одобрил Тим, – ты ведь еще не расплатилась.

* * *

Приближенные Коэна тащили Гая под руки между собой. Когда проходили мимо постов, Гая отпускали и делали вид, что никто никого не принуждает. Но после того, что случилось, Гай сам был рад убраться из страны. Только этого ему не хватало – каких-то диких кровавых разборок в незнакомой стране в духе гангстеров.

– Кто-то из твоих русских партнеров имел отношение к мафии? – буквально зарычал на Гая Коэн, когда они миновали последний контроль.

– Откуда я знаю, – пожал плечами Гай, – может быть. Здесь бизнес и мафия – почти одно и то же.

Коэн выругался, и велел своим парням глаз не спускать с Гая.

– Но почему они завелись? Что ты натворил? – прямо спросил Гай главу легендарной организации, которого он имел сегодня счастье видеть вживую, в первый раз – перед тем, как его сунули в мешок, и второй раз – вот теперь. – Ты что, взял всех, с кем я общался?

Коэн промолчал, лишь бросил на Гая недружелюбный взгляд, из чего Гай сделал вывод, что попал в точку.

– Боже мой, Коэн, – протянул он (Гай слышал, как называли его подчиненные), – но это же, честное слово, уже перебор.

– Заткнись, – Коэн был зол, как никогда. – Когда сядем в самолет, дайте ему по голове, чтобы он заткнулся, – велел он двум своим псам.

– А мою девушку ты тоже заграбастал? – с интересом спросил Гай.

– Нет, – прорычал Коэн, – но поверь, я о ней не забыл.

– Очень надеюсь, – протянул Гай, на самом деле мечтая использовать Коэна в своих целях. Все, что ему было нужно – заполучить Сашу, желательно обездвиженную и беспомощную, чтобы его мать, наконец, могла обрести тело и оставить его в покое. Пока же она лишь обеспечивала его недвижимость, вцепившись в него остатками своих сил и заклинив его в треклятом теле Нуда. Гай был в полном отчаянии, пока совершенно случайно не наткнулся на молодую глупую Стеффи, которая видела его мамашу и невольно помогла ему понять суть происходящего. А когда мать проявила к ней определенный устойчивый интерес, Гай впервые задумался над тем, кто же на самом деле эта девчонка. Ему пришлось потрудиться, как следует, чтобы раскопать более-менее правдоподобную историю о Тинни-Винни. Может, он и не добрался до основ всего и не понял и половины той теории, которой болел Тинни, но ясно было одно: чокнутому реберфу удалось создать гибрид, обладающий своим собственным телом. И это тело охотно служило ей, оно не боролось с Сашей, не боролось с реберфами.

И тогда Гай понял, что это его единственный выход. Он снял Стеффи квартиру, привязал ее к себе и лишь ждал, когда мать вновь проявит себя и захватит это податливое тело. Но нет, когда у нее было столько возможностей, она словно сквозь землю провалилась. И когда девчонка исчезла, Гаю пришлось разыскивать ее едва ли не с нуля, по-прежнему оставаясь в старом теле голландца. Он для всего мира был мишенью, чертовой мишенью из-за вцепившейся в него мамаши. Он жаждал избавления, как никогда. И вот, однажды, в России, удача улыбнулась ему: он нашел своего реберфа, все такого же наивного и доверчивого. Как сладко было плести ей все эти басни о благородстве их расы. Но ему просто необходимо было запудрить ей мозги всякой патетической фигней, чтобы она не обращала внимания на мелкие неувязки, которыми неизбежно сопровождался его план. Но мама и тут подкачала: снова слишком долго не показывалась, хотя все, что ей следовало сделать – это дотянуться до Саши, войти в нее и стать полноправной хозяйкой.

– Двигайся, – один из псов толкнул Гая к трапу. Гай ступил на лестницу и посмотрел назад, на хмурый северный город, надеясь, что скоро вслед за ним также ступит на трап Саша. И тогда он снова будет свободен, и плевать, что дальше случится с его мамашей. Она достаточно ему уже навредила, чтобы он не испытывал по этому поводу никаких сожалений.

* * *

– Тим, мне надо как-то выходить, – утро было хмурым, и Саша наблюдала, как не менее хмурый Тимур пьет свой кофе, задумчиво глядя в окно.

– Зачем? – бросил он, даже не удостоив ее взглядом.

– Хотя бы за продуктами. И, на самом деле, неплохо было бы выйти на работу.

На последней фразе он обернулся к ней, насмешливо вскинув бровь.

– Да, я работаю, курьером, а не тем, что ты подумал.

Он усмехнулся.

– Курьер в нашем мире – тоже не лучшая профессия.

– О чем ты? – раздражение, оказывается, было заразной штукой.

– Курьер – расходный материал. Если повяжут, потом свои же обычно и уберут.

– Тим, – настойчиво повторила она, намекая, что они ушли от темы.

– Исключено, – ответил он.

– Но почему? Не могу же я все время сидеть взаперти.

– Кажется, еще вчера ты только этого и хотела.

– Но не до такой же степени, и потом, ведь ты сам сказал, что все кончено. – Саша прекрасно понимала, что скоро все только начнется, но пока у нее была передышка в пару дней, не стоило их упускать. Возможно, она могла бы даже заскочить в свою старую квартиру и собрать минимум вещей.

– Я вижу все твои мысли насквозь, – произнес Тим, подходя ближе, отчего у Саши возникло непреодолимое желание отступить назад. – Вот ты бежишь к себе домой и пакуешь своего любимого розового мишку, – он с презрением окинул ее взглядом. – Забудь.

– Но почему нет? – снова попыталась Саша, даже не начиная убеждать его в обратном.

– Потому что я так сказал, – он со злостью грохнул чашкой по столу и направился в комнату. Саша с тоской посмотрела в окно, думая о том, что из спасительного укрытия его квартира стремительно превращается в тюрьму.

– И вечером будь повеселее, – бросил он из коридора перед тем, как закрыть дверь.

Саша со стоном опустилась на стул в кухне. Она не понимала его. В какую-то секунду он мог быть страстным, почти нежным, а в следующую – окатить ее холодной волной своей ненависти. И даже не ненависть пугала ее больше всего, а та необоснованная жестокость, что то и дело всплывала в нем на поверхность. Как будто в Тиме одновременно уживались два разных человека: один почти нормальный, а другой – больной ублюдок, от которого никогда не знаешь, чего ждать. Ночью ей показалось, что он изменил свое к ней отношение, что они приблизились если не к пониманию, то хотя бы к равенству. Утро показало, как она ошибалась. Наивно было просить выпустить ее на улицу, или даже больше – дать ей ключи от его логова. Нет, теперь она понимала, что он не выпустит ее до тех пор, пока она ему в очередной раз не надоест.

С тяжелыми мыслями, одна другой не лучше, Саша стала бродить по квартире, от нечего делать открывая шкафы, исследуя содержимое холодильника, полок с посудой, и, открыв встроенный шкаф в коридоре, наткнулась на пару курток, висящих на вешалке и стопки книг, стоящих на полу. Ее тюремщик любил почитать. Это было странно, но выбор литературы Сашу впечатлил. Здесь была и философия, и психология, и пара книг по математике с физикой. Зачем это все бандиту? Или он убил какого-нибудь профессора и так и не успел расстаться с его наследием? Или оставил на случай холодной зимы, на растопку? Саша брала книги в руки по очереди, перелистывала страницы, рассматривала содержание. На Канте она застряла, зачитавшись, и уселась на пол прямо у шкафа, вникая в мысли другого человека.

Кто она в этом странном мире, который еще вчера был таким простым и понятным? Изгнанник, странник, у которого больше нет ни дома, ни друзей. Если любишь кого-то – беги, чтобы спасти ему жизнь. Саша не сомневалась, что Гай о ней не забудет. Ему ведь без разницы, в каком виде ее притащат. Лишь бы притащили. А что потом? Потом снова ничего. Где же был Тинни, когда он был так нужен? Но разве не она сама послала его подальше? Разве не она хотела, чтобы он навсегда исчез? И была бы она такой категоричной, знай тогда все то, что знала сейчас? Реберф-недоделок, который даже перемещаться не может.

Саша отложила книгу и облокотилась на шкаф. Она что-то упускает. Что-то очень важное. Тим говорил ей об убитых. Тут все верно. Француза он упоминал тоже. Но не было ни одного русского. Это означало, что ни Костя, ни его напарник не пострадали. И тут в голове вспыхнуло, будто молния: Летиция. Вот о ком она совершенно забыла.

Саша подскочила ко входной двери и начала лихорадочно рыться в карманах своей куртки в поисках телефона, но это было наивно. Конечно же, его там не оказалось. Тим не забыл обыскать ее вещи и избавить ее от единственного средства связи с внешним миром. Саша методично обошла всю его квартиру, не поленилась даже отодвинуть матрас и заглянуть за него: но нигде не было не то, что намека на телефон, но и ни одной телефонной розетки. Похоже, Тим использовал только мобильную связь. И еще одно вполне очевидное открытие посетило, наконец, светлую голову девушки: весь стиль его жизни, даже сама эта квартира, просто кричали об аналогичной готовности сняться с места и исчезнуть в любую секунду. Единственное, что не вписывалось в этот образ – найденные книги, но это легко объяснялось, если квартира была съемной. Хлам, оставшийся от хозяев. А разве могло быть иначе? Саша с шумом выдохнула и с досадой пнула ни в чем не повинную стопку книг в раскрытом шкафу. Те рассыпались неловкой грудой по полу.