Текст книги "Отравители"

Автор книги: Дональд Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 20

Вообще-то у меня не было намерений атаковать пятерых мафиози прямо в лоб. Нам не платят за героизм, по крайней мере не платят за глупый героизм. Я рассчитывал на то, что они все же разделятся, что облегчит мою задачу. Когда я приблизился настолько, что мог слышать их голоса, то понял, чем они занимаются. Если «крайслер» действительно всерьез застрял, то их дальнейшие действия выглядели вполне логичными. Он закопался в песке высохшего русла речушки до самого кузова. Такое случалось с мастерами езды по асфальту – ив Мексике, и в других местах. Жизнь их ничему не учит. Когда машина попадает в песчаную ловушку, они начинают запускать мотор на полную мощность, колеса бешено вращаются, и машина закапывается уже окончательно.

Тилери отдавал последние инструкции двум типам, которых я не знал, хотя вполне мог предположить их существование. Джейк ведь признал, что был не один, когда наблюдал, как я предаю погребению тело Беверли Блейн.

– Вы ребята крепкие, так что оставайтесь здесь и вытаскивайте машину, – распоряжался Тилери. – Подсуньте под колеса что-нибудь, вытащите ее на берег, разверните в ту сторону, откуда мы приехали. Когда услышите стрельбу – а вы услышите ее очень скоро, до побережья отсюда пара миль, не больше, – включите фары и мотор, чтобы мы знали, куда возвращаться, и не сбились с дороги. Выходите из машины и прикройте нас, если того потребуют обстоятельства. О`кей, Джейк. Бери винтовку, а я возьму автомат.

– Я возьму автомат, – услышал я голос Сапио.

– Хорошо, мистер Сапио.

– Ну, ладно, пошли.

– Пошли, Джейк. Мистер Сапио считает, что уже пора.

Я спрятался под кустом – судя по колючкам, это был мескитовый куст, – и смотрел, как три тени двинулись на юго-запад. В руках у Джейка была винтовка с каким-то большим приспособлением, то ли перископом, то ли прибором ночного видения. Наверняка сказать было трудно. В руках у Сапио был старый знакомый – автомат Томпсона с круглым магазином. Даже в темноте его было отлично видно. Что ж, это испытанное надежное оружие, несмотря на все сегодняшние разновидности автоматов. К тому же у него есть одно преимущество: круглый магазин вмещает патронов куда больше, чем новейшие образцы с их короткими обоймами, и потому позволяет без перерыва поливать свинцом живые мишени.

Я лежал в укрытии, пока три тени не растаяли в темноте. Затем я выждал, пока двое оставшихся у машины стали ломать сучья и подкладывать их под колеса: с какой стати мне потом делать эту работу за них? Когда же большая машина была вроде бы в состоянии выбраться из ловушки, на сцену вышел я.

Правда, у меня возникла проблема с преодолением препятствий: возле моего укрытия берег был обрывистым, и мне пришлось прокрасться чуть дальше по руслу, чтобы появиться бесшумно, не обрушивая горы песка. Впрочем, двое не ожидали подвоха, и я застал их врасплох именно так, как хотел: один орудовал домкратом, другой стоял с охапкой хвороста, которую собирался подложить под приподнятое колесо.

– Тихо, ребята, – сказал я из-за кустов им в спину. – Вам в задницы нацелен револьвер 38-го калибра. Если кому-то требуется дополнительная дырка, я буду рад соответствовать.

– Кто это?..

– Какая разница, кто это, – сказал я, выпрямляясь. – Просто вооруженный человек. А вы оставайтесь в полусогнутом положении, потом медленно повернитесь и ложитесь лицом в песок. Так, теперь где у вас тут включаются огни этого лимузина?

Не успел я включить фары и еще раз мигнуть ими через условленные пять секунд, как за спиной у меня послышался приглушенный вскрик и звук чего-то тяжелого, обрушившегося на песок. Я быстро сделал шаг в сторону, чтобы взять на мушку и новую опасность, не оставляя в то же время без присмотра парочку на песке, но это оказалась всего-навсего Бобби, свалившаяся с высокого берега. Она поднялась, отряхивая джинсы, поправляя шляпу. Сарапе, похоже, было оставлено как нечто излишнее. Она подошла ко мне, слегка хромая: высокий мальчишеский силуэт в ночи.

– Почему ты не предупредил меня, что тут обрыв? – сердито осведомилась она.

– Тебе полагалось ждать у машины, – напомнил я.

– Тоже мне следопыт, – фыркнула Бобби. – Ты даже не слышал, как я за тобой кралась. И они тоже. Правда, я сделала это без шума?

– Ты просто Гайавата, – сказал я. – Только вот я играючи мог тебя застрелить. Ну ладно, шприцем работать умеешь?

– Естественно. Только не спрашивай, откуда я научилась. А в чем дело?

– В левом кармане пиджака у меня футляр. Возьми ампулу С. В двух других смертельный яд, но пока я не вижу оснований никого убивать. Доза – полкубика, то есть половина кубического сантиметра. Усыпи-ка этих двух парней, пока они у меня на мушке. Затем мы вытащим эту колымагу и поедем за их дружками.

Но это оказалось не так-то просто. Наши пленники быстро были усыплены, но я допустил ошибку, посадив Бобби за руль. И хотя я велел ей обращаться с машиной нежно, она, оказавшись на месте водителя, проявила ту же самую стремительность, что погубила ее предшественника.

Колеса двинулись по подстилке, и мне даже не пришлось подталкивать "седан", хотя я был готов к этому, но как только Бобби прибавила газу, шины стали прокручиваться. Чувствуя, что машина опять вязнет, Бобби еще сильнее запустила мотор. Если бы я тотчас же не обругал ее на чем свет стоит, она бы закопала "седан" глубже прежнего.

– Прости меня, – сказала она, вырубая двигатель, но интонации свидетельствовали о том, что она скорее была недовольна, чем смущена. – А что я могла сделать? Песок такой мягкий. Не надо на меня вызвериваться!

– Все было сначала отлично, – сказал я. – Только не надо было газовать. Ну чему они вас там учили, в Юме, штат Аризона? Всякой ерунде насчет правил уличного движения? И никаких полезных сведений, как вытаскивать машину, застрявшую в пересохшем русле. Ладно, пошли, если ты конечно, не хочешь остаться.

Она открыла дверь, но не торопилась вылезать.

– Ты куда?

– За остальными, разумеется.

– А машина?

– К черту эту машину! У нас есть своя. Я надеялся проехать на этой немного в сторону бухты и сэкономить время, но теперь уже нам некогда. Если кто-то захочет тут проехать, пусть сами ее вытаскивают, если не сумеют объехать.

– По-моему, ты сам не можешь ничего с ней поделать, – холодно заметила Бобби, – несмотря на все свое хвастовство.

Я пристально на нее посмотрел. У меня нет привычки делать что-то исключительно потому, что хорошенькие женщины уверяют, что я на это не способен, но инстинкт учит меня проявлять аккуратность в поступках – именно потому я потратил время на усыпление тех двоих, чтобы они не стали помехой, когда понадобится отступать. Сейчас же меня охватило неприятное предчувствие, что застрявший "крайслер" тоже может создать нам проблемы, хотя какие именно, я пока не мог сказать. Поэтому я вздохнул, посмотрел на ближайшее ко мне заднее колесо и присел возле него на корточки. Бобби вылезла и встала рядом.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Выпускаю воздух из шины, – пояснил я. – Это крайняя мера, и я бы ни за что на нее не пошел, если бы кое-кто не выкопал для нас слишком глубокую яму.

– Да ладно тебе, Мэтт, – сказала Бобби. – Где уж нам до такого великого мастера езды по песку, как ты. Но какой все-таки толк от спущенных шин?

– Закон физики, – отозвался я. – Когда в шинах давление понижается в два раза, то поверхность резины, соприкасающаяся с землей, увеличивается также в два раза. А когда эта поверхность увеличивается в два раза, то в два раза уменьшается опасность завязнуть в песке. Погляди в перчаточном отделении, вдруг они там оставили манометр.

Разумеется, ничего там не было, и мне пришлось определять давление на глаз, – тут главное, не перестараться, иначе эти новомодные шины просто соскочат с обода, и тогда весь воздух из них окажется выпущен, что ничего хорошего нам не сулило бы. Осторожно понижая давление, я велел Бобби стоять наготове и, если понадобится, толкать машину. Затем я сел за руль, завел мотор и осторожно, для пробы, дал задний ход. Большой "седан" слегка приподнялся, и, прежде чем колеса стали прокручиваться, я дал передний ход, в конце концов "седан" мягко выбрался из плена. Когда он оказался на берегу, где ему не угрожала опасность снова увязнуть, я выключил огни и подождал, пока Бобби не сядет рядом.

– Ну и что! – фыркнула она. – Это ничего не доказывает! Я тоже, наверное, выбралась бы, если бы знала фокус с шинами.

– Это и называется: достойно проиграть, – усмехнулся я и посоветовал: – Открой окно и смотри в оба. Нехорошо, если по ошибке мы нагоним шайку Тилери.

Но они стартовали минут на сорок пять раньше нашего, а потому мы так и не увидели их, осторожно продвигаясь по подобию дороги, в темноте. Потом колея взяла влево, в обход каких-то темных холмов. Возможно, это была та самая гряда, что находилась на северном краю бухты Сан-Августин. Тут я съехал направо и остановил "крайслер" у скопища довольно чахлых деревьев, среди которых выделялся мертвый великан, белые ветви которого красиво вырисовывались на фоне неба. Хороший ориентир. Я поставил "крайслер" возле него, предварительно развернув на сто восемьдесят градусов.

– А теперь жди здесь, – приказал я Бобби. – И на сей раз я не шучу! Я хочу быть уверен, что, если кто мне там и попадется на пути, это не одна моя знакомая, играющая в индейцев. Я возьму свой медицинский набор, а также рукоятку от домкрата. Где она, кстати?

– Мэтт!

– Ну?

– Береги себя.

Я посмотрел на нее. Пряди длинных волос тускло поблескивали в лунном свете, но выражение лица скрывала эта длиннополая шляпа.

– А то как же, – сказал я. – Их ведь только трое. Я буду осторожен.

Глава 21

Пройдя с полмили, я остановился перевести дух, а также осмотреться и прислушаться. Справа от меня поблескивал океан. Мне показалось, что в западном направлении – то есть в сторону океана – довольно скоро начинался крутой спуск к берегу или к воде. На это, кстати, и указывал аэроснимок.

Впереди виднелись неровные края вершины каменистого, поросшего кустарником холма, на который я карабкался. Слева возвышалось нечто вроде пика. Насколько я помнил, этот самый пик был над самым центром бухты. Под ним начинались дюны, а в них дорога с юга.

Обернувшись, я не мог уже различить то место, где я оставил "крайслер". Дерево-скелет сделалось невидимым на фоне скал и камней. Я вздохнул и продолжал осторожный подъем. Вскоре я остановился, почуяв табачный запах. Это меня слегка рассердило. У меня ведь имеется профессиональная гордость. Выслеживать в темноте троих вооруженных бандитов трудно и интересно. Но выслеживать любое количество типов с оружием или без оного, которые позволяют себе курить на работе, походило скорее на выслеживание овечек на пастбище. Тут уже азартом и не пахло.

С моря дул бриз, как говорится, слабый до умеренного. Зайдя против ветра, я заприметил типа, сидевшего на корточках под небольшим деревцем. Было трудно сказать о нем что-либо определенное, пока он не поднялся и стал потягиваться, давая отдых затекшим мышцам. Преспокойно отбросив окурок в сторону, он дал понять, что вырос в каменно-асфальтовых джунглях, где все было достаточно огнеупорным.

Минуту-другую спустя он извлек из кармана новую сигарету и стал ее закуривать. Повернувшись к дереву, он заслонил рукой спичку и чиркнул ею. В слабом ее свете я успел разглядеть лицо. Человек был не из группы Сапио. Стало быть, он работал на Уорфела.

Я, в общем-то, предвидел возможность появления людей Уорфела для охраны шефа во время его высадки, с какой бы целью та ни предпринималась, но этот человек производил впечатление никудышнего часового в совершенно неподходящем месте. С другой стороны, было бы ошибочно судить о намерениях лос-анджелесских бандитов с точки зрения правил военной тактики и стратегии.

Я сначала подумал, а не убрать ли мне этого парня, раз уж я занимаюсь уборкой на своем пути всякого сора. Но потом я решил, что Уорфел может хватиться его, если тот не вернется на берег к положенному сроку, а наш план исходил из предпосылки, что мы не станем пугать Френки необдуманными действиями. Ему надо было дать вернуться в Соединенные Штаты в отличном настроении и с его веселым грузом, а там уж его ожидали Шарлотта Девлин, ее водолаз и ордер на арест.

Я поймал себя на мысли, что трачу лишнее время и силы, помогая мисс Девлин, хотя первоначально именно она должна была помогать мне. Вместе с тем у меня было ощущение, что наши проблемы были тесно связаны, хотя природу этой связи я бы не рискнул сейчас растолковывать такой придирчивой аудитории, как, например, джентльмен, известный мне под именем Мак.

Вообще-то я без особой радости миновал часового, оставив его у себя в тылу, но мне это далось без каких-либо усилий. Он так поглощенно затягивался своими канцерогенами, что не обращал внимания ни на какие раздражители внешнего мира. Пятнадцать минут спустя я оказался на верху холма. Уж не знаю, каково было его настоящее геологическое происхождение, но мне он показался похож на кратер потухшего вулкана, южный и западный склоны которого были разрушены и размыты под натиском столетий. Внизу передо мной поблескивала бухта Сан-Августин, маленькая и симпатичная, возле которой на берегу стояли "джипстер" и шестиколесный крытый грузовик.

Я подошел как нельзя кстати. Почетный гость посетил праздник. В нескольких сотнях ярдов от берега стояла белая яхта длиной в шестьдесят-семьдесят футов, с двумя мачтами, из которых кормовая была короче. Такое судно называется кеч. Ну а если носовая мачта короче кормовой, тогда это будет уже шхуна. А если у парусника всего одна мачта, то это шлюп или тендер, только не спрашивайте меня, чем все они отличаются друг от друга, кроме мачт. Различия тут довольно тонкие, и даже бывалые мореходы порой сильно ссорились, обсуждая этот предмет.

Несмотря на свое лихое имя, "Ураган" был приземистым толстячком, с короткими мачтами, и создавалось впечатление, что разве что при ураганном ветре он мог надеяться на паруса. Раньше я никак не мог понять, почему Уорфел завел себе относительно медленную дизельную яхту, хотя один из ультрасовременных катеров мог бы преодолеть расстояние до Энсенады раза в два быстрее. Но теперь меня осенило: все дело в грузе. Уорфел перевозил нечто хорошо помещавшееся на низкой палубе кеча, но создававшее немалые проблемы на неосновательной палубе быстроходного катера. Кроме того, в этих безлюдных диких местах, где не было подъемного крана, оснастка яхты позволяла переправить груз через борт.

Груз являл собой большой металлический цилиндр, занимавший практически все пространство между двумя мачтами. Казалось, что это цистерна для воды или жидкого газа, только если бы она оказалась наполнена, то перевернула бы яхту – слишком велика оказалась бы тяжесть, чтобы с нею можно было справиться.

С другой стороны, вес у этой штуки был немаленький, и члены экипажа тщательно готовились к выгрузке. Паруса были убраны, главный гик принял вертикальное положение, превратившись в стрелку крана. Кроме того, матросы вовсю возились с талями и канатами.

На суше тоже шла бурная деятельность. С грузовика сгрузили два цилиндрических понтона, деревянный настил, и одни лихорадочно собирали эти ингредиенты в подобие плота у самой воды, а другие подкладывали под колеса грузовика доски, чтобы тот не увяз в песке. Грузовик осторожно стал пятиться и подъехал ближе к воде. Тут же доски были передвинуты к задним колесам, после чего машина проехала еще несколько футов и остановилась так, как этого хотелось суетившимся вокруг нее людям. Я, видимо, ошибся. Судя по всему, грузовик проделал столь трудный путь вовсе не для того, чтобы доставить груз для яхты Уорфела, а как раз наоборот: забрать его.

Возле джипа стояли двое. Они наблюдали за происходящим. Один из них в грубой одежде был, похоже, Вилли Кейм, он же Вилли Хансен, хотя с такого расстояния трудно было сказать наверняка. Другой, повыше и покрупней, был одет как городской житель, но, судя по фигуре, это был вовсе не Френк Уорфел. Мне показалось, что даже в слабом лунном свете я могу различить усы на непроницаемом восточном лице, о котором ранее слышал. Именно про него говорил Джейк, когда рассказывал о встрече Беверли Блейн на улице Сан-Франциско с китайцем, которого затем они потеряли в шумной суматохе большого города.

Я ожидал увидеть этого человека, потому что знал о его существовании – хотя когда я видел его в последний раз, усов у него не было. Он как раз специализировался на секретных научных исследованиях, мы знали его по кличке мистер Су, и встречал я его два раза. Первый раз это случилось на Гавайях, где я спас ему жизнь – больше по необходимости и вместе со своей, – и потом был вынужден отпустить его на все четыре стороны. В качестве арестованного он мог бы доставить нам немало хлопот. Как раз тогда с одним из наших агентов произошел конфуз, который мы бы очень хотели замять. Вторая встреча – если ее можно назвать таковой, потому что я видел его, а он нас нет, – случилась на Аляске, и опять мы дали ему свободно уйти, так как хотели, чтобы он получил от нас кое-какие ложные сведения, вернее, не столько от нас, сколько от дамы, пользовавшейся его расположением.

Потом я не раз думал, что случилось с симпатичной женщиной по имени Либби, когда наши козни оказались раскрытыми, а также с мистером Су. Похоже, за него не следовало беспокоиться. Он преодолел полосу неудач и снова занимался делом – если, конечно, это был он, причем скорее всего для своей старой фирмы, штаб-квартира которой находилась в Пекине. Только вот каким именно делом, хотел бы я знать.

Я еще некоторое время напряженно таращился в темноту, но вовремя напомнил себе, что пора расслабиться. Мое любопытство может немного подождать. Уорфел может сойти на берег в любую минуту, и хотя моя задача не особенно меня радовала, мне нужно было проследить, чтобы он остался цел и невредим. Я взял левее и, оказавшись на самой верхушке холма, увидел все как на ладони. С этого наблюдательного пункта я без труда заметил Тилери. Он укрылся среди камней и внимательно смотрел в прибор ночного видения. Рядом с ним был и Сапио с автоматом Томпсона.

Что ж, я рад был установить их местонахождение, но больше меня интересовал сейчас Джейк. Он несомненно был человеком, который мог сделать роковой выстрел. Недаром же у него была винтовка с оптическим прицелом. Тилери и Сапио присутствовали в целях общего руководства. Они должны были отдавать приказы и следить за их исполнением, а также в случае необходимости пустить в дело автомат как веский аргумент в пользу того, что преследовать их – пустая затея.

Короче, только Джейк меня и волновал – как конкурент, оппонент или кто-то еще в этом роде. Он был профессионал примерно моего типа. Двое других когда-то, возможно, были лихими ребятами, но теперь они стали бюрократами от синдиката. Конечно, в городе на пустыре или в темном переулке они по-прежнему способны были причинить неприятности, но здесь, на воде, в пампасах, где я, по сути дела, родился и вырос, я бы не стал принимать их в расчет, случись мне разобраться с Джейком.

Я уловил какое-то движение за изгибом старого кратера, если это, конечно, был кратер. На винтовочном стволе появился лунный блик. Вот он, голубчик. Джейк выбрал позицию на расстоянии винтовочного выстрела от места высадки, по крайней мере, в дневное время. Джейк расположился достаточно низко, где на холм было вроде бы нетрудно взобраться от берега. Тут я понял, что раньше недооценивал стратегический гений Тилери. Грянет выстрел, Уорфел упадет замертво, и после секундного замешательства отряд, находящийся на берегу, ринется вдогонку за стрелявшим. В результате они окажутся на довольно-таки крутом склоне без прикрытия. Отменное мясо для будущего фарша с помощью мясорубки-автомата. Пара хороших очередей, и те, кто останется в живых, своей главной целью поставят сохранение этого состояния, забыв и думать о погоне.

Итак, настало время немного пощипать моего голубка. Я стал пробираться сквозь кустарник – медленно и бесшумно, – ниже того места, где залегли Сапио и Тилери – и чуть было не врезался в субъекта с карабином на плече, прислонившегося к дереву. Похоже, это был еще один человек Уорфела, хотя уму непостижимо, зачем он торчал там, откуда ничего не мог видеть?

Это насторожило меня, но мне некогда было размышлять о подобных странностях. Я успешно миновал его и двигался до тех пор, пока не счел, что оказался чуть ниже засады Джейка. Тогда я начал подниматься, пока не обнаружил что зашел слишком далеко. Я оказался среди камней и кустов ближе к морю. Отсюда я слышал не только гул прибоя, о мыс справа от меня, но и другой, никак не порадовавший меня шум – это стучал подвесной мотор – возможно, шлюпки, на которой направлялся к берегу Уорфел.

Я вполне четко видел Джейка. Он устроился между двух больших валунов за своеобразной травяной изгородью. Трава росла тут пятнами по всему хребту. Джейк пока что не целился из своей хитрой винтовки. Даже если его живая мишень приближалась, она была явно слишком далеко.

С моей стороны его ничто не защищало. Он представлял собой легкую цель, если, конечно, я мог бы позволить себе выстрел. Я страстно желал заполучить глушитель, дротик, луч смерти, на худой конец лук и стрелы, но я мог хотеть этого до бесконечности и все без толку. Подкрасться к нему было непросто – вокруг было открытое пространство. Я понял, что надо заставить его самого подойти ко мне.

Я устроился в засаде за его спиной, чуть ниже. Пока я нашел это место и пробрался туда, ялик, похоже, причалил к берегу, потому что мотор перестал стучать. Но Джейк по-прежнему не вскидывал винтовку. Либо Уорфел еще не счел нужным высадиться, либо он не представлял собой удобную мишень. Я положил рукоятку от домкрата рядом с собой, взял камешек и швырнул его вниз.

Я увидел, как Джейк напрягся и застыл, прислушиваясь. Пару минут спустя я бросил второй камешек, примерно туда же, создавая впечатление, что кто-то потихоньку подкрадывается – медленно и неуклюже. Джейк растерянно стал озираться по сторонам. Так ничего и не увидя, он устремил свой взор на берег, который был скрыт от меня кустами.

Похоже, там все было без особых перемен, потому что Джейк отошел от обрыва и встал, взяв в руки винтовку. Он двинулся в мою сторону, проверяя, не прячется ли кто-то в кустах, сделав шаг-другой, он остановился и прислушался.

Я взял третий маленький камешек и бросил его, когда Джейк остановился в пяти футах от моей засады. Он обернулся посмотреть, что там зашевелилось, и я выскочил из кустов и рукояткой домкрата перебил ему ногу.