Текст книги "Отравители"

Автор книги: Дональд Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 14

Я лежал на кровати, куда меня швырнули, и слушал голоса. Один из них показался мне знакомым. Я слышал его лишь однажды, в Лос-Анджелесе, но без труда установил, что его обладатель – человек по имени Джейк, охранник Френка Уорфела, который пытался меня тогда обыскать. Этот голос говорил:

– Значит, так, сэр: один короткоствольный револьвер 39-го калибра, бумажник с визитками на имя Мэттью Хелма, копия договора о прокате машины, оплаченном кредитной карточкой в Альбукерке, и использованный билет авиакомпании ТВА на рейс Альбукерке – Лос-Анджелес.

Второй голос я не узнал. Он был более высокий, скорее пронзительный и слегка недовольный. Пошелестев бумагами, его обладатель сказал:

– Нью-Мексико. Похоже, он там немало поколесил за последние недели. Может, это след? А что, Френки не выезжал из Калифорнии на восток за это время?

– Он нет, но могла выезжать эта самая Блейн, – отозвался Джейк. – Три раза за последние два месяца Френки давал ей шофера и этот скоростной "понтиак" с толстыми шинами. Нам не удавалось сесть им на хвост. Этот Вилли Хансен то ли не умеет ездить по городу, то ли прикидывается, но на открытом шоссе он зверь. Летит как стрела. Но когда ребята их теряли, они ехали как раз на восток.

– Но Френки не так уж и торопился, когда вы его потеряли, – с сарказмом в голосе произнес незнакомец.

– Но, мистер Тилери, океан большой, а уследить за судном в такой туман трудно, – извиняющимся тоном отозвался Джейк. – И к тому же было волнение. У Уорфела "Ураган" идет, как танк, напролом, а ребят в катерке сильно потрепало.

– Передай им мои соболезнования, – буркнул человек по имени Тилери, – а потом уволь их и найми настоящих моряков. А заодно и хороших шоферов. – Помолчав, он добавил: – А ты, кажется, говорил, что "Ураган" стоит на приколе и чинится?

– Я слышал это от Френки. Он говорил, что налаживают двигатель. Потому-то ребята и оказались не готовы...

– Иначе говоря, Френки обвел вас вокруг пальца.

– Может, и так, мистер Тилери, – согласился Джейк, – но нам удалось выяснить, куда он собрался и когда вернется. Он намерен забрать первый груз сегодня вечером в Бернардо. А вернуться в свой порт завтра вечером, как он это обычно делал. Если его оставят в покое, он выгрузит товар через день-другой. Если к нему заявится полиция, то он спустит его через люк в сортире. Обидно, если ему придется выбросить такую ценность.

– Еще обиднее, если его поймают с этой ценностью. Так кажется и мне, и директорам корпорации. Нам надо сделать все, чтобы этого не произошло. – Немного помолчав, Тилери спросил: – Что еще вы нашли у этого человека?

– Ключи, мелочь, спички, все такое... Да, еще хороший складной нож. Острый как бритва. Вряд ли он носит его, чтобы подрезать ногти.

– Ты говоришь, он правительственный агент? Откуда это известно? У него же не найдено ни жетона, ни удостоверения...

– Френки устроил так, чтобы телефон в его номере в мотеле прослушивался. Ребята слышали, как он говорил с Вашингтоном. Точнее, с человеком, на которого он работает. Никаких имен и названий не упоминалось, но Френки решил, что он из ЦРУ. Шпион или ловит шпионов.

– Идиот проклятый! – в голосе Тилери снова появились сварливые нотки. – Мало того, что он впутал себя и корпорацию в какие-то игры с наркотиками, так еще его угораздило связаться с иностранной шпионкой и помочь ей ухлопать американского агента. У нас разве мало неприятностей с правительством, чтобы на нас спустили еще этих рыцарей плаща и кинжала? Черт тебя подери, Джейк! Почему ты меня не предупредил заранее?

– Я позвонил, как только у меня появилась какая-то определенная информация, мистер Тилери. Вы сами мне так велели. – В голосе Джейка было желание оправдаться любой ценой. – Я и про наркотики вам доложил сразу, как Френки купил себе "Ураган". И еще я докладывал, что девица, с которой он завел шуры-муры, никакая не голливудская актрисочка – учитывая скобяные изделия, с которыми она расхаживала, и контакты, которые заводила.

– Но тебе так и не удалось выйти ни на один из ее источников, верно?

– Черт, но она же профессионал. Точнее, была профессионалом, мистер Тилери. И вы же говорили, что не надо раньше времени спугивать ни ее, ни Френки. Нам удалось однажды застукать ее с каким-то китайцем, большой такой, толстый, с маленькими усиками, похож на Чарли Чена.

Это, пожалуй, были самые интересные сведения, которые мне удалось узнать за все время пребывания на Западном побережье. Это перетряхнуло все мои предыдущие соображения насчет моей миссии так основательно, что, собираясь заново с мыслями, я упустил кое-что из слов Джейка.

– Нет, его нам не удалось вычислить, – докончил он. – Господи, ну разве можно уследить за китайцем в этой части Сан-Франциско. Это все равно как выслеживать нигтера в Гарлеме.

– Чернокожего, Джейк! В наши дни мы не должны выказывать расовых предрассудков. Ну а как насчет нашего гостя? Ты уверен, что он вышел на сцену по причине того убийства?

– Да, сэр. По прибытии в Лос-Анджелес, он тотчас отправился в больницу. Похоже, та рыжеволосая принадлежала к его фирме, команде, или как там ее – я имею в виду настоящую рыжую, а не ту крашеную, которая стреляла. Его послали выяснить, кто ее убил, и свести счеты. Ребята слышали, как он получал инструкции по телефону. Это переполошило Френки и его даму, они и понятия не имели, что тут вмешается правительство. Ну, по крайней мере, Френки не ожидал. Тогда они разыграли спектакль, подсунув Битюга Брауна, чтобы сбить гостя со следа, но он не попался на их сказку.

– Кого это ты называешь дамой Френки? – вдруг услышал я угрюмый голос Роберты Принс. – Она не дама Френки! Теперь я его дама, и помоги мне Господь, если он узнает, что я его продала.

– Милая, ты была для камуфляжа, – как ни в чем не бывало отозвался Джейк. – Я слышал их разговор. Та дамочка собиралась отчаливать еще до того, как вышла стрельба. У нее якобы было где-то важное дело.

– Ты не выяснил где? – спросил Тилери. – Это могло бы дать нам след.

– След? Мы и так знаем, что лаборатория находится в этом поселке на колесах – Бернардо. Мы знаем, что Френки отправляется туда морем забрать груз...

– Мне хотелось бы знать, во что еще, кроме наркотиков, он нас впутал.

– Чего не знаю, того не знаю, мистер Тилери, – отозвался Джейк. – Мне только известно, что вот эту даму он отыскал в ночном клубе, где она танцевала танцы. Чтобы создалось впечатление: ему задавали разные вопросы, когда та исчезнет.

– Ну, спасибо за комплимент, – резко сказала Роберта Принс. – Но все равно он меня убьет, если узнает, где я была и что делала.

– Вам обещали защиту и неплохие деньги, мисс Принс, если вы будете с нами сотрудничать, – сказал Тилери. – И вы получите и то и другое, если продолжите с нами работать. – Помолчав, он добавил: – Судя по тому, что ты рассказал, Джейк: наш гость просто выполнял правительственное задание – и выполнил.

– Да, – подтвердил Джейк. – Мы следили за ним с тех пор, как он уехал из авторемонтной мастерской, где у него был контакт с девицей из полиции. Она чинила свою машину. Мы видели, как он кинул в воду труп Блейн. Даже смешно: до этого он вымок насквозь, как раз спасая ей жизнь.

Я вспомнил свое неприятное ощущение, что за мной следят из окна, а Джейк продолжал:

– По крайней мере, он сперва думал, что спасает ей жизнь, но потом что-то навело его на мысль, что она еще раз поставила свою старую пластинку: "Спасите-помогите".

– Что заставляет нас задуматься, – услышал я голос Тилери. – Почему после провала первого спектакля, который Уорфел и Блейн разыграли в честь гостя, она все же пытается добиться его доверия? Зачем она разыгрывает новую сцену? Она даже заставила Френки наслать на Битюга киллеров, чтобы создать впечатление, что и ей угрожает страшная опасность. Почему? – Джейк не ответил, и через некоторое время Тилери задумчиво продолжил: – Что они хотят вытворить? Уорфел и девица, пользуясь контактами Уорфела, явно планируют что-то крупное. Возможно, по приказу толстого китайца, которого ты видел. А Хансен водит машину и применяет силу, если нужно. Но что их, черт возьми, интересует, кроме наркотиков, скажи мне, Джейк?

– Виноват, мистер Тилери, но я ума не приложу. Френки всегда находил для меня какое-то занятие в другом месте, когда они начинали обсуждать свои дела.

– Уорфел двинулся на юг по воде, – продолжал Тилери тем же задумчивым тоном. – Хансен едет в том же направлении в машине. Девица тоже едет на юг, но попадает в аварию, подстроенную ею и Хансеном, чтобы этот верный слуга дяди Сэма пришел ей на помощь. Зачем? Похоже, они боятся мистера Мэтью Хелма и хотят держать его под наблюдением или под прицелом, пока остальные выполнят свою операцию, в чем бы та ни состояла. А это наводит меня на мысль, что наш якобы лежащий в обмороке гость все-таки кое-что знает об их планах, потому-то они так и беспокоятся. – Он издал резкий смешок. – Ну что, мистер Хелм? Что на это скажете? Я позволил вам лежать и слушать наши разговоры, чтобы отдельно ничего не объяснять, но хватит прохлаждаться. Вечером доспите. Пробуждайтесь и присоединяйтесь к нам.

Я открыл глаза. Судя по высокому голосу, Тилери следовало быть человеком невысокого роста, и я не ошибся. Впрочем, он хоть и был невысок, зато отличался плотностью и мог перевесить многих из высоких мужчин. Это был человек-шар – на пухлом круглом туловище была пухлая круглая голова. Он был одет, как это принято в неофициальных случаях на Западном побережье – легкие брюки, спортивный пиджак, спортивная рубашка, а на голове – маленькая, цвета какао соломенная шляпка с такими узкими полями, что она вовсе не защищала лицо от солнца. Впрочем, ее хозяин, возможно, и не собирался много находиться под его палящими лучами. У него был вид розового херувима, только вот маленькие глазки смотрели зло. Я поглядел на него, потом на дюжего Джейка, наверное, лелеющего глупую надежду, что я поведу себя безрассудно и начну упираться, потом на гибкую блондинку, распростершуюся в кресле. Потом я увидел четвертого человека, о чьем присутствии я и не подозревал, потому как за все это время он не издал ни звука.

Мне бы следовало догадаться, что в комнате есть кто-то еще поважнее, чем они – ведь говорили они, явно обращаясь не друг к другу, а к аудитории, сообщали друг другу сведения, которые и без того знали. Этот человек стоял у двери. Крупный, с красным лицом, темными волосами. Он был одет как человек из большого города на востоке – хорошая рубашка, хороший костюм, габардиновое пальто и фетровая шляпа. На нем были также темные очки, защищавшие его глаза от опасного западного солнца. Я сразу понял, что это хищник покрупнее, чем Колобок Тилери.

Этот человек, как я сразу догадался, и представлял ту самую корпорацию, большую преступную организацию, о которой упоминал Тилери и к которой принадлежал Френки Уорфел, и каковую он поставил в сложное положение своей самостоятельностью. Судя по всему, в задачу Тилери вменялось устранить неприятную проблему, а возможно, и того, кто ее создал. Но гость с востока был послан в качестве представителя руководства корпорации, дабы проследить, что их интересы надежно охраняются.

– Мистер Хелм! – обращение Тилери отвлекло меня от созерцания безмолвной фигуры в углу. – Примите извинения за несколько крутой прием, но мы знали, что вы вооружены, и не могли предугадать вашей реакции. Позвольте мне вернуть ваши вещи. Прошу положить револьвер и вынутые мной из него патроны в разные карманы. Когда покинете нас, можете снова его зарядить.

– А когда, мистер Тилери, это произойдет? – поинтересовался я.

– Это зависит от вас, мистер Хелм, – спокойно отозвался он. – Вам нужно лишь ответить на наш вопрос, и мы вас не задерживаем. Как вы уже догадались, нам известно все о возможных операциях Уорфела с героином. С этим мы разберемся. Но корпорация, которая платит мне жалованье, – возможно, она известна вам под другими названиями, – не может допустить причастности к государственной измене – по той же причине, по которой она не желает иметь ничего общего с наркотиками. Когда тот или иной вид деятельности становится непопулярным у общественности, он также перестает быть прибыльным.

– Достойная патриотическая позиция.

– Тогда не будем размахивать флагом. Думаю, тут мы с вами союзники. Не будем вдаваться в мотивы. Нас интересует лишь одно: в какую международную интригу впутала Френки Уорфела эта рыжая обезьяна?

– Не знаю, – сказал я.

– Двинь ему, Джейк, – не меняя интонации, сказал толстяк.

Джейк приподнял меня с кровати и ударил в диафрагму. Я задохнулся и повалился обратно на кровать.

– Позвольте напомнить вам, мистер Хелм, – сказал Тилери, – то что вы работаете на правительство США, здесь вам не поможет. Скорее наоборот. Вы грязный американский шпион, который совершил грязное убийство на мексиканской территории.

– Черт, я же не убивал ее, – возразил я. – Я собирался, но она сама избавила меня от хлопот. Она профессионал. И она убийца. Когда я ее разоблачил, она поняла, что ей не жить, независимо от того, убью ли я ее собственноручно или перевезу через границу и сдам властям. Она предпочла короткий путь. А может, у нее был приказ живой не сдаваться, им порой так и велят. Но короче, как только она поняла, что игра окончена, то проглотила капсулу с ядом, и мне оставалось только убрать с глаз долой труп.

– Тем не менее вы вряд ли пожелаете привлекать внимание мексиканских властей и не станете звать на помощь, пока мы будем вас допрашивать. Позвольте тогда спросить вот о чем: что вы делали в Нью-Мексико в последние недели? Почему вы так много ездили на машине?

– Я там ловил рыбу, – честно признался я. Я понимал, что он мне не поверил, но я не мог мгновенно придумать какую-нибудь небылицу, которая прозвучала бы убедительнее.

– Ловили рыбу, мистер Хелм? – в интонациях Тилери был скепсис.

– Я взял отпуск. Раньше я жил в Санта-Фе. Я вернулся туда пообщаться с друзьями и поудить рыбу.

– И вы наездили тысячу с лишним миль?

– Озеро Навахо и река Сан-Хуан на севере штата, водохранилище Элефант Батт на юге. Кроме того, там есть озера Кончос и Майами, реки Чама и Рио-Гранде, и озеро Стоун в резервации Джикарилла. Если ты ловишь рыбу каждый день в течение двух недель, то можешь исколесить весь штат.

– Я думаю, это возможно, мистер Хелм. Другой вопрос, занимались ли этим вы. Я не уверен, что вы не проводили предварительное расследование, скажем, в Альбукерке, прежде чем появиться в Лос-Анджелесе, и потом полученная вами информация вывела вас на Френка Уорфела и Беверли Блейн.

– Я был в отпуске. Мне позвонили и сказали, что нашего агента убили в Лос-Анджелесе, а потому мне надо хватать свою шапку-невидимку и лететь туда.

– И, конечно, вы никогда не слышали о Френке Уорфеле и понятия не имели, что придумал он и эта рыжая, кроме наркотиков? – иронически спросил Тилери.

– Нет.

– Ударь его, Джейк.

Джейк еще раз проделал маневр, в результате чего я сперва был оторван от кровати, а потом снова на нее брошен.

– Вы должны располагать какой-то информацией, – спокойно продолжал Тилери. – Иначе получается абсурд. Девица Блейн явно опасалась, что вы представляете опасность для Уорфела и ее задания, иначе с чего бы ей идти на риск и второй раз разыгрывать из себя жертву мстительности гангстеров? Она явно пыталась понять, что вы знаете, ибо ваши знания очень ее волновали. Что же вы все-таки знаете, мистер Хелм?

– Если я даже и располагаю какой-то информацией, способной им повредить, я сам не знаю, в чем именно она заключается, – опять-таки с полной честностью признал я.

– Ударь его, Джейк.

Тот на сей раз проявил определенную изобретательность. Это было не очень приятно, но не оставалось ничего, как терпеть. Конечно, если бы я решил, что они вознамерились меня убить или сильно искалечить, я бы придумал что-нибудь крутое, дабы положить этому конец, но это означало бы шум, гвалт, возможно, покойника-другого и наплыв мексиканской полиции. Пока же я имел дело с горсткой бандитов с их наивной верой в кулаки, можно было терпеть и утешать себя обычной в таких случаях мыслью о том, какой лютой смертью помрет кое-кто из них, когда впоследствии наши пути-дорожки пересекутся.

– Прекратите!

Это подала голос Роберта, встав с кресла, откуда она наблюдала шоу. Она подскочила к Джейку и схватила его за руку, занесенную для нового удара.

– Прекратите! Прекратите! Прекратите! – кричала она. – Он же работает на правительство. Мистер Тилери! Вы обещали мне, что, если я приведу его сюда, все будет без грубостей. – Джейк оттолкнул ее, но она снова подскочила к нему. Тут ее схватил Тилери, она отбивалась как могла, с каким-то яростным, истерическим отчаянием, вонзая в него свои длинные серебристые ногти. Он выругался и отпустил ее, прижав к щеке руку.

Тогда человек у дверей, молчаливо наблюдавший за всем этим, быстро шагнул вперед, схватил ее за руку и, развернув к себе, нанес такую пощечину, от которой она полетела и врезалась в стену. Он подошел к ней и стал лупить ее двумя руками, пока колени у нее не подогнулись и она, тихо всхлипывая, не осела на пол. Он же рассеянно смотрел на нее, потирая руки.

– Тилери! – сказал он.

– Да, мистер Сапио, – быстро откликнулся тот.

– Так мы ничего не добьемся. Пора убираться.

– Хорошо, мистер Сапио. Джейк, мистер Сапио считает, что нам пора.

Когда они двинулись к дверям, Роберта Принс быстро подняла голову и откинула со лба светлые пряди. Рыдания прекратились.

– А как же я? – ахнула она. – Мистер Тилери, вы же обещали мне деньги и безопасность.

Тилери обернулся, посмотрел на свой окровавленный платок, потом на стоявшую на коленях Роберту и резко усмехнулся.

– Ты стерва, – сказал он своим высоким голосом. – Мерзкая злобная дрянь. Надеюсь, Френки как следует позабавится с тобой, прежде чем свернет тебе шею. Жаль, я не смогу при этом присутствовать.

Когда дверь за ними захлопнулась, Роберта снова заплакала, тихо и безнадежно.

Глава 15

Когда я вернулся в номер, то на кровати обнаружил еще одну женщину. Сегодня меня одолевали женщины-страдалицы: сперва Беверли Блейн, потом Роберта Принс, которую я оставил приводить в порядок свой пострадавший грим, – а теперь на кровати прямо в туфлях лежала ничком Шарлотта Девлин. Туфли по-прежнему были с толстой каймой грязи. Ее тонкие темные чулки обвисли и пошли морщинами, ее безукоризненный серый костюм помялся, очки лежали рядом. Она так и не пошевелилась, когда я закрыл и запер за собой дверь.

Я осторожно подошел к кровати, ожидая самого худшего: женщина ни за что не ляжет на кровать в туфлях, если она, конечно, не в самой плохой форме – пьяна или при смерти. Я, конечно, не очень понимал, кому надо убивать ее и подбрасывать мне труп в кровать, но в этом деле вообще много чего было мне решительно непонятно, а потому вряд ли приходится удивляться новому убийству, а то и двум. Френк Уорфел мог вполне счесть, что она сделалась слишком назойливой и ее пора убрать. Он ничего не имел против убийства, если оно совершалось не им самим, но его подручными.

Подойдя к кровати, я обнаружил, что одна свешивающаяся рука крепко сжимала какую-то бумажку. След? Я осторожно завладел клочком. Оказалось, что это влажный комок клинекса. Отправив его в мусорную корзину, я вгляделся в распростертую фигуру и понял, что она вполне нормально дышит.

Ни крови, ни других следов насилия я не заметил, а потому рискнул предположить, что Чарли не только жива, но и не избита, не отравлена, не накачана наркотиками. Туфли туфлями, но она просто крепко спала, а что касается общей растрепанности, то это вполне естественно для женщины, заснувшей в одежде.

Короткая юбка костюма сзади задралась настолько, что мне в глаза бросилась интересная деталь. Чулки, оказавшиеся в таком беспорядке, были строго говоря не чулками, но составными частями единого целого: почти прозрачные внизу и достаточно плотные сверху. Эта новинка, похоже, старалась дискредитировать как устаревшие такие детали женского туалета, как пояс и резинки.

– Мистер Хелм! – услышал я смущенный возглас. Пробудившись, Чарли с упреком смотрела на меня. Затем она сделала классическое движение спящей красавицы, которую поцелуй принца вывел из спячки – она одернула юбку и стала растерянно озираться по сторонам. Поняв, что она хочет, я сходил в ванную, взял оттуда бумажные салфетки и принес ей.

– Спасибо, – сказала Чарли и начала усиленно обрабатывать ими нос. Затем она надела очки и произнесла: – Прошу прощения, мистер Хелм. Я не думала, что усну.

– Дамы, занимающие мою постель, обычно называют меня Мэттом, – поправил ее я. – Как аллергия?

Вопрос был простой, заданный исключительно для разговора, чтоб дать ей время прийти в себя. Но Чарли отнеслась к нему самым серьезным образом и ответила не сразу, но энергично:

– Если вас это так интересует, то просто ужасно! По крайней мере так было сначала. Потом вроде стало легче, но на пути сюда у меня сделался приступ астмы. В какой-то момент я даже подумала, что вообще не доеду. Я просто не могла дышать. Все мои силы ушли на то, чтобы удержать машину на шоссе. Потому-то, когда я оказалась в вашем номере и увидела, что вас нет, я не смогла избавиться от искушения немного прилечь... Господи, у меня такой вид, словно я побывала на помойке. Если вы джентльмен, то, пожалуйста, отвернитесь.

– Господь с вами, Чарли, – сказал я. – Какой я джентльмен! Лихой суперпризрак, убийца...

Она слегка покраснела, встала, повернулась спиной и провела необходимые манипуляции, чтобы поправить свои чулки. Затем, по-прежнему не глядя в мою сторону, она подошла к зеркалу, скорчила сама себе гримасу, окончательно оправила свою одежду и пригладила короткие волосы.

– Мэтт?

– Да, Чарли.

– Вы меня, кажется, недолюбливаете, да?

– С чего вы это взяли?

– Вы с таким удовольствием припоминаете мне мои слова. Господи, я и не подозревала, что человек вашей профессий может быть таким чувствительным. Если вы считаете, что я должна извиниться, то я готова. Прошу прощения, что назвала вас лихим убийцей-суперпризраком.

Я вспомнил Лайонела Макконнетла и его предсмертное извинение за что, что назвал меня белым гадом. Воспоминание было не из приятных, особенно теперь, когда я узнал, то его застрелили исключительно для того, чтобы я поверил, что и Беверли Блейн угрожает опасность.

– Не в этом дело, – сказал я. – Главное не в том, как вы меня называете, но в том, что вы собой представляете – ив этот момент, и также когда говорите о "моей профессии" так, словно она вызывает у вас рвоту.

Она медленно повернулась ко мне и, нахмурившись, сказала:

– Это что-то очень сложное, Мэтт. Боюсь, вам придется немного объяснить, что вы имеете в виду.

– Просто у меня небольшая аллергия на полицию, вот и все. Особенно на тех ее высокоморальных представителей, кто фанатически верит в свою святую миссию и презирает и меня и мою работу.

– Но я вовсе не...

– Черта с два вы "вовсе не"! Значит, я не имею права пошутить по поводу вашей деятельности, но вы можете сколько душе угодно фыркать насчет моей. – Я улыбнулся и продолжил: – Поймите, я вовсе не жалуюсь. Мы уже привыкли к такому отношению от вас, носителей жетонов. Просто я обращаю ваше внимание: если вы желаете добиться моего уважения и признательности, вы избрали странный способ их заполучить.

Она не улыбнулась и резко возразила:

– По-моему, вы говорите глупости. Вы сами, в общем-то, мало чем отличаетесь от полицейского.

– Вы заблуждаетесь, Чарли, – сказал я. – Моя задача – защищать людей наперекор всем писаным законам. Ваша задача защищать законы наперекор живым людям.

– Это нечестно. Я... мы... – Она осеклась и судорожно вздохнула. – Не знаю уж, зачем мы затеяли этот разговор, но, по-моему, лучше нам его прекратить. Тем более что я собиралась попросить у вас одолжения.

– Одолжения? – переспросил я. – О чем речь! В нашей мерзкой секретной деятельности мы не имеем обыкновения долго дуться. Мой дом – ваш дом, как принято говорить в этих краях.

Некоторое время она молча смотрела на меня, потом спросила:

– Почему вам доставляет такое удовольствие издеваться надо мной? Только потому, что у меня нет чувства юмора? Неужели вы бы издевались над моим плохим зрением, если бы я лишилась глаза? Или над моим увечьем, случись мне потерять ногу?

Эти слова дались ей нелегко. Она вдруг превратилась в живое существо из похожего на женщину робота, умеющего забавно реагировать на мои остроумные провокации. Некоторое время я смотрел на нее, утратив агрессивность и самоуверенность.

– Ладно, Чарли, – сказал я. – Извините. Осадите меня, если я опять зарвусь. В чем же одолжение?

– Вы не... расскажете там, в Бюро?..

– О чем же?

– Об этом, – она смущенно повела рукой. – О том, как нашли меня здесь. У меня со школы не было такого приступа. Я-то надеялась, что излечилась раз и навсегда. Понятия не имею, что вызвало приступ, может, перенапряжение. Я очень много работала с делом Уорфела. Говорят, астма связана с эмоциональным состоянием. – Она замолчала. Я тоже молчал, и она заговорила опять. – Понимаете, Мэтт, если в Бюро узнают о том, как я тут вырубилась, хотя должна была контролировать себя... Предполагается, что у нас отлично со здоровьем...

Я замялся не потому, что все это имело ко мне какое-то отношение, но просто услышанное не вязалось с ее обликом, с ее образом, который я создал у себя в голове. Я был поражен, что она доверяет мне свою слабость, пыталась обойти строжайшие предписания своей фирмы насчет физического состояния. И это при том, что она поборница соблюдения всех правил и предписаний!

– Ваш секрет умрет во мне, Чарли, – сказал я. – Ваши люди не услышат от меня ни полслова.

– Спасибо, – сказала она. – Огромное спасибо. Я вам очень признательна.

– Всегда готов, – отозвался я.

– Мэтт!

– Да?

– Вы были несправедливы. Мы заботимся и о людях, и о законах.

– В таком случае, – ухмыльнулся я, – вам будет интересно узнать, что некоторые люди собираются нарушить некоторые законы, а именно о наркотиках, то есть по вашей как раз специальности, в поселке на побережье под названием Бернардо. Время действия – сегодня вечером. Ваш друг Уорфел собирается появиться там и забрать первый груз продукции лаборатории. Он будет хранить его в сортире своей яхты "Ураган" с тем, чтобы при первых признаках опасности отправить его в воду. Он тихо вернется в свой родной порт к северу от границы и будет ждать развития событий. Если все пойдет нормально, то он через день-другой выгрузит товар на берег и отправит его на рынок.

– Мэтт, откуда вы это узнали? – спросила Чарли, широко раскрыв глаза.

– Это как раз самое интересное, киса. Эти сведения нарочно сообщили мне все те же герои "Коза Ностры" – они называют себя корпорацией. Они решили, что с их стороны это очень остроумно. Может, они и правы.

На лице Чарли отразилось разочарование. – Думаете, это ложный след? Они люди Уорфела?

– Я не утверждаю, что след ложный, и они совершенно определенно не люди Уорфела. – Затем я рассказал Чарли, что случилось за время нашей разлуки. Она была ошеломлена спектаклем, разыгранным Беверли Блейн. Она также дала мне понять, что не одобряет моей легковерности, когда гибкая блондинка заманила меня в ловушку. Я понял, что она ни за что не поверит в то, что я сделал это добровольно. Так или иначе я не проиграл – мы получили благодаря этому ценные сведения. – Видите, – сказал я, – синдикат – или как там они еще называются – намерен произвести уборку дома. Вопрос такой: что они собираются делать с тем, о чем мне сообщили?

– Вы думаете, – отозвалась Чарли, – они хотят обманом вовлечь нас в их план...

– Ну, да, – согласился я. – Черт, они в общем-то хотят того же, что и вы. Они хотят уничтожить этот героиновый рэкет. Только разница состоит в том, что они хотят замять роль Уорфела в этом, а вы, напротив, жаждете придать ее огласке. Теперь давайте рассудим: почему они из кожи вон лезут, чтобы сбыть мне всю эту чушь, причем притворяются, что на самом деле меня завлекли для допроса о чем-то совершенно ином. Нет, они, конечно, с удовольствием выслушали бы мои ответы, но, не получив от меня ничего, они тоже не расстроились. У меня впрочем, впечатление, что информация, которой они меня угостили, достаточно достоверна – по крайней мере в общих чертах.

– Но зачем им было ставить вас в известность?

– Затем, что им известно, что я работаю с вами, и им известно, кто вы. Затем, что они надеются: я расскажу вам услышанное от них при первой же удобной возможности, а вы передадите это мексиканским властям с тем, чтобы они прикрыли лабораторию по производству героина в Бернардо, тем самым сэкономив этому братству или корпорации немало усилий – в чужой стране их связи не так прочны, как дома, в Штатах. Им плевать, кто прикроет лабораторию. Главное, чтобы ее прикрыли. Им лишь надо, чтобы она перестала функционировать – как и вам. Они знают, что Уорфел не настолько наивен, чтобы оставить там какие-то следы, которые вывели бы власти на корпорацию.

– Но как насчет самого Уорфела? Нам известно, что вчера он вышел в море на своей яхте...

– В этом-то и заключается самая главная проблема, – вздохнул я. – Они ни за что не допустят, чтобы вы сцапали Френки в американских территориальных водах с грузом героина. Этого-то они и боятся. Они рассказали мне о том, что делает Уорфел или что собирается сделать, но я уверен, они заставят его значительно изменить планы. Но они-то хотят, чтобы у вас создалось впечатление, что вы знаете, где и как его надо арестовывать. Они понимают, что вы не захотите прикрыть лабораторию, пока не поймаете Уорфела с руками, обагренными кровью – точнее, выбеленными героином.

– Понятно, – медленно произнесла Чарли. – Значит, по-вашему, они надеются, что я прикрою лабораторию с помощью мексиканцев, а затем помчусь на север и буду ждать Френки с яхтой, полной героина. Только вот этого-то как раз и не произойдет.

– Именно, – подтвердил я. – Причем не произойдет, потому что Френки отправится в долгий вояж на дно с якорем или иным тяжелым грузом на шее – если им удастся поймать его раньше нас. А у них есть резоны полагать, что им удастся нас опередить. Ну, а "Ураган" взорвется, сгорит, утонет или просто будет найден дрейфующим без груза или пассажиров – еще одна великая загадка океана.

Чарли смущенно посмотрела на меня и сказала:

– Мэтт, не сочтите меня неблагодарной, но если честно: это все ваши догадки?

– Профессиональная догадка, моя дорогая, – поправил я ее, – исходящая от человека с криминальным складом мышления. Не надо на меня ссылаться, но мне пару раз доводилось в интересах нашей фирмы устранять кое-кого, сделавшегося чрезмерно алчным. Я твердо знаю, как поступил бы, окажись на месте Тилери и Сапио.