Текст книги "Когда людоед очнется"
Автор книги: Доминик Сильвен
Жанр:
Классические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
39
В машине, оставленной Джексон на перекрестке Лойола-авеню и Пердидо-стрит, потрескивала рация, сквозь помехи регулярно пробивались кодовые вызовы. Сержант вернулась с хот-догами, бутылками содовой и связкой ключей и потребовала деньги за ланч. Лола заплатила, заметив про себя, что коротенькое слово «ланч» все-таки слишком громко звучит для этих малосъедобных припасов. Едва перекусив, Джексон нажала на газ. Лоле было душно в машине, впитавшей запахи хот-догов и усталости. Она перевела дух, когда Джексон припарковалась на Хармони-стрит.
– Всякий раз, когда я попадаю на Хармони-стрит, мне кажется, что у нас у всех помутилось в глазах и Катрина была глюком, – бросила Джексон с горькой усмешкой. – Знаете, как называют квартал местные жители?
– Нет, но хотелось бы узнать, – ответила Ингрид.
– Остров Отрицания.
И то правда, подумала Лола, остров купается в привычном покое, но краски его потускнели. Небо превратило изумрудные заросли Магнолия-холла в почерневшие джунгли, порывы липкого ветра раскачивали листву на живой изгороди, торчавшей из-за решетки. Зеленые ветки показались ей руками древесных духов. Лоле вспомнилась злая жрица Эва, ее гибкие пальцы, вертевшие серебряную шкатулку, прежде чем открыть ее и выпустить на волю змеиную ярость.
– Лола, ты в порядке?
Голос Ингрид звучал глухо, словно сквозь вату. Лола почувствовала, как крепкие руки подхватили ее и уложили на что-то твердое. Какое-то время она плавала в тумане, наконец пришла в себя. Ингрид сидела на корточках, склонившись над ней с встревоженным и виноватым видом.
– Мы отвезем тебя в гостиницу, Лола. Дальше я справлюсь одна.
– Ни за что. Мне уже лучше. Я уверена, мы почти у цели.
– Давненько я не встречала таких настырных баб, как вы, – бросила Джексон.
Гнев развеял тревогу Ингрид. Она вскочила на ноги:
– Это вы бросили нас в душную камеру, Джексон, и вот результат.
– Спокойно, Дизель. И вам еще повезло. Скажите спасибо, что вас оттуда выпустили.
– Куда вы?
– Схожу за льдом. А вы оставайтесь тут.
– По-вашему, я могу бросить подругу?
Вскоре Лола почувствовала, как к ее затылку прижимают лед. Она услышала, что Джексон предлагает вернуться в «Фэрчайлд-хаус». И, несмотря на все ее настояния, отказалась.
– Мы здесь из-за одной-единственной фразы, которую наш великий молчун Брэд выдавил прежде, чем Дюген прибрал его к рукам. И я не собираюсь уезжать из Луизианы, не узнав, как она переводится.
– Я тоже, – поддержала ее Ингрид.
– Пожалуйста, повтори ее сержанту Джексон, Ингрид.
– «Из-за нее… Магнолия-холл… Я хотел защитить Бена…»
– Нечего мне ее твердить, словно я уже впала в детство. Эта дурацкая фраза выжжена у меня вот здесь, – Джексон похлопала себя по правому виску.
– В таком случае чего мы ждем? – откликнулась Лола. – Вперед!
Джексон показала им спальню, где нашли тело Бена Фрэзера. Это была высокая квадратная комната, такая же пустая, как и весь дом. Ее окна выходили на гигантский кипарис, за которым внизу виднелся пруд. Джексон прислонилась к камину и уставилась в пустоту. Должно быть, она припоминает ту сцену, которую увидела здесь год назад, подумала Лола. Бен Фрэзер, убитый двумя выстрелами, лежит на своей кровати, в своем разграбленном доме. Ей так и не удалось понять, как он там оказался. Впрочем, как и самой Лоле.
– А в самом деле, почему вы подозреваете Брэда в убийстве друга? – спросила она.
– Его отпечатки обнаружили на двух бутылках виски.
– Где?
– В сарае для садового инвентаря.
– Это еще не доказывает, что Брэд принес их туда в ночь убийства Бена.
– Его отпечатки нашли также на поясе Фрэзера. Словно Арсено поправил на нем одежду, прежде чем положить его на кровать. Руки убитого были скрещены на груди. И кто-то махровым полотенцем оттер с его лица кровь. Оно валялось в ванной.
– Когда спасатели эвакуировали дом престарелых, Брэд раздобыл себе виски в первом же заброшенном баре и мертвецки пьяный добрался до Магнолия-холла, а там случайно убил Бена. После чего, чтобы как-то загладить свою вину и отдать дань уважения мертвому, он укладывает друга в его постель. Такова ваше версия? – спросила Лола.
– Но город был непроходим, – возразила Ингрид, прежде чем Джексон успела ответить.
– Арсено запросто мог дойти пешком от Французского квартала до Садового района. Не забывайте об острове Отрицания.
– Предположим, что Брэд вернулся, – согласилась Ингрид. – Он наткнулся на банду, грабившую дом. Поспешил Бену на помощь. Но Бен умирает от пули грабителя.
– Ингрид, все дело в пулях, найденных в теле Джулии, а потом Бена, – сказала Лола. – Все они выпущены из одного пистолета. Согласись, трудно себе представить, что он оказался в руках случайных грабителей.
– Вот именно, – сказала Джексон. – А это значит, что в Магнолия-холле было оружие.
– Возможно, Бен пытался защищаться, – продолжала Ингрид. – Но его обезоружили.
– Фрэзер хранил оружие в ящике своего письменного стола, – сказала Джексон. – Только это был револьвер. «Смит-вессон» 38 SP, зарегистрированный по всем правилам. Я его видела, когда проводила у него обыск после исчезновения Джулии Кларк. С чего бы ему вместо револьвера использовать пистолет, из которого была застрелена его невеста? Бессмыслица какая-то.
– Но тот же пистолет в руках у Брэда – для вас уже не бессмыслица? – отрезала Ингрид.
– Именно так, – в тон ей ответила Джексон.
– А при обыске вы осмотрели сарай с инструментами?
– Само собой, Шерлок. И ничего не нашли. В Магнолия-холле много захоронок. Особенно для садовника, который изучил усадьбу вдоль и поперек.
Ингрид упрямо нахмурилась.
– Ну же, Ингрид, встряхнись, – уговаривала ее Лола. – Брэд просил тебя прийти в Магнолия-холл, и вот мы здесь. Так давай воспользуемся этим.
Она предложила обойти имение и попытаться взглянуть на все по-новому.
– И давайте не забывать, что три головы всегда лучше, чем одна.
Ингрид с ворчанием пошла за ней. Они обошли дом, потом парк. Ветер усилился. Лола твердила фразу Брэда: «Из-за нее… Магнолия-холл… Я хотел защитить Бена…». Из-за Джулии? И от кого он захотел защитить Бена? Может, как раз от его невесты. А если Джулия Кларк, как и муж Шарлиз, решила, что Магнолия-холл – недостаточно современная усадьба? Если она заявила, что после свадьбы они с Беном поселятся в другом месте, Брэд Арсено, вероятно, почувствовал себя покинутым, преданным.
Они вошли в сарай. По мнению американской полиции, именно здесь Брэд Арсено провел последнюю ночь, пытаясь проспаться после выпитого виски, прежде чем бежать из Магнолия-холла и Нового Орлеана. Bis repetita placent,[30]30
Дважды повторенное нравится (лат.).
[Закрыть]подумала Лола. То, что наутро после убийства Лу Неккер Брэда нашли в сарае для инвентаря в стельку пьяным, лишь усугубляло подозрения и чрезвычайно устраивало Дюгена.
Они молчали, пока не раздался удар грома.
– Ну сейчас ливанет, – заметила Джексон.
– После сытного завтрака нет ничего лучше хорошего душа, – пошутила Лола, чтобы разрядить атмосферу.
Но никто не улыбнулся.
Ее подруга выглядела расстроенной. Возможно, она, верная своему следственному методу, собиралась провести неуютную, но богатую озарениями ночь под открытым небом. Но небо судило иначе.
– Ладно, нам пора, – объявила Джексон.
– Нет, – возразила Ингрид.
– Если вы не заметили, сейчас польет как из ведра.
На лице Джексон снова отразилась досада. Она таскалась черт знает где за этими двумя гражданскими и вконец увязла в ностальгии Ингрид Дизель. Пора было покинуть остров Отрицания и поскорее вернуться на поля Реальности. Лола понимала ее. Но она приехала сюда, чтобы быть вместе с Ингрид.
– Я тоже остаюсь, – сказала Лола.
– Вы не имеете права, – бросила Джексон, помахав ключами. – Это частная собственность. Может, вы забыли?
Лола попыталась ее переубедить, а тем временем Ингрид исчезла из вида. Экс-комиссар изобретала все новые аргументы, пока дождь не забарабанил по крыше.
– Поехали! – приказала Джексон и тут же выругалась. – Где Дизель?
– Понятия не имею.
– От меня ни на шаг. И не вздумайте шутить со мной, это вам дорого обойдется.
Джексон прочесала дом частым гребнем. Трубы отзывались на простукивание погребальным звоном. За промокшими насквозь живыми изгородями едва виднелись зыбкие очертания деревьев. По мере продвижения по комнатам лицо сержанта черствело на глазах. Она уже пожалела о своей слабости, воображая, как ей влетит от начальства. Прижавшись лбом к стеклу, она смотрела, как буря треплет ветки гигантского кипариса.
И тут она бегом выскочила из дома.
Лола нашла ее у подножия кипариса со «смит-вессоном», который она крепко сжимала в вытянутых мокрых руках. И орала, чтобы Ингрид немедленно слезла с дерева. Экс-комиссар вгляделась в черную массу, еще более темную от мха, который вплелся в ветви кипариса. И заметила, как мелькнуло цветное пятно. Невероятно, но Ингрид удалось подняться на высоту парижского здания в стиле Оссман, и она продолжала взбираться вверх. Лола вздрогнула в тревоге. Гектолитры ледяной воды обрушивались на нее, под яростным ветром ветви кипариса изгибались, как живые. Огромный сад кипел от ярости, подобно Джексон, которая орала все громче, перекрывая рев ветра.
– Оставьте меня в покое. Мне надо подняться еще выше.
– Спускайтесь с этого фигова дерева, а не то я вас пристрелю, Дизель.
– Я почти поднялась. Отстаньте от нас, Джексон. В конце концов вы нам не нужны!
– Как, по-вашему, она слетит вниз? С ракетой в заднице? – вмешалась Лола.
Джексон вдруг замолчала. Гримаса на ее лице постепенно перерастала в улыбку. Затем сверкнули белые зубы, и она расхохоталась. И уже не могла остановиться. Ее веселье заразило Лолу. Обе они выглядели нелепо: промокшие, словно джамбалайи, в развалившейся обуви, по колено в грязи, они любовались Ингрид, изображавшей обезьянку бонобо.
– Пусть летит вниз! С ракетой в заднице! Это на нее похоже!
Давясь от смеха на плече друг у друга, они и не заметили, как приземлилась Ингрид.
– ТИХО!
Лола и Джексон замолчали, дружно всхлипнув напоследок, и разом обернулись к Ингрид. Американка была наполовину зеленой, наполовину красной: лоб и руки иссечены до крови, и с нее, как и с остальных, ручьями стекала вода. В правой руке она держала металлический предмет в пластиковом мешке.
– Как ты догадалась?.. – начала было Лола.
– Великан – любимое дерево Брэда.
Бегом они бросились к сараю. Наконец укрывшись от дождя, Джексон достала из кармана мобильный, но бедняга захлебнулся дождем. Выругавшись, она приказала двигать к машине. Ввалившись в «корвет», под шум дождевых струй и клацанье зубов Джексон по рации связалась с комиссариатом, но в этот раз ей понадобилось не подкрепление, а ее шеф, лейтенант Паркер.
– Я в Магнолия-холле, Дейв. Кажется, мы отыскали «беретту», ту, что ищем со времен Потопа.
40
– Шеф, мы его нашли.
– Где же?
– У него на стоянке.
Николе отводил взгляд. Дюген хотел было его расспросить, но заметил комиссара Кастийо, который уставился на него с видом жреца инка, истосковавшегося по жертвоприношениям.
– Дюген, ко мне в кабинет.
Комиссар не предложил ему сесть.
– Есть новости об убийцах-мотоциклистах?
– Еще нет.
– А пока скажите мне, что я должен думать вот об этом? – выговорил он, толкнув к Дюгену листок бумаги.
Текст был напечатан на машинке без обращения и подписи.
Саша Дюгену не следует доверять деликатные расследования, которые ему поручают. Недопустимо, чтобы офицер Судебной полиции поддерживал связь с молодой женщиной, замешанной в деле, которое он ведет. То, что мадемуазель Дизель – стриптизерша с Пигаль, наверняка понравится любителям сенсаций. Многие граждане не увидят в этой достойной сожаления истории ничего, кроме обычной пошлости.
– Так что, Дюген?
– Истолкование субъективное, а факты верны.
– Похоже, тебя это совсем не трогает. А должно бы. Намек на «любителей сенсаций» наводит на мысль, что этот документ обойдет все редакции.
– Тут уж ничего не поделаешь.
– И это совсем некстати. Перестрелка перед госпиталем взбудоражила прессу, а главное, создала впечатление, будто мы не владеем ситуацией.
– Еще вчера мы были заодно.
– Еще вчера эта пропитанная ядом бумажка не лежала у меня на столе.
– Вы отстраняете меня от дела?
Кастийо сел поглубже в свое кресло и помолчал, прежде чем ответить:
– Ты хороший полицейский, Дюген. На что это похоже?
Дюген и глазом не моргнул.
Кастийо подождал, потом повысил голос:
– Заканчивай расследование, да поскорее. И чтобы без скандалов.
Дюген направился к выходу.
– Еще один вопрос, – вновь заговорил Кастийо. – Почему человек, женатый на женщине с большими связями, посылает все к черту ради стриптизерши? Хотелось бы понять.
– Тут нечего понимать.
– Будь я старым придурком, я бы сказал, что ты еще не перебесился. Но я не старый придурок. Так что поговорим об этом в свое время. Когда ты спустишься с облаков на землю.
Дюген заметил Николе и Мутен у кофемашины. Увидев его, они замолчали.
– Почему у всех такие кислые рожи? – бросил он. – Что, все уже в курсе?
– Письмо пришло с почтой, – процедила Мутен сквозь зубы. – На нем был только адрес комиссариата. Так что да, комиссар, все в курсе. И все над вами смеются. Кроме тех, кто работает с вами. Вернее, на вас.
– Между прочим, что там у тебя с пилой для обрезки деревьев?
– Если бы было что-то новое, я бы сообщила.
Повернувшись к нему спиной, она ушла в свой кабинет, хлопнув дверью.
– Оказывается, у Мутен больше характера, чем я думал, – заметил Дюген.
– Она просто боится, что у нас заберут дело, которое нам стоило столько крови и пота.
– Кровь и пот приходится лить над каждым делом, Николе. Я еду на улицу Университе. Если хочешь, поедем вместе.
Николе догнал Дюгена на парковке. Майор бросил ему ключи. Некоторое время они ехали молча.
– Я не стану рассказывать тебе про свою личную жизнь, Людовик. И извиняться не собираюсь. Так что хватит корчить козью морду.
– Я и не корчу, шеф. Просто я… а впрочем, ничего.
– А ты думал, что работаешь с Серпико и святым Франциском Ассизским в одном лице?
Николе пожал плечами. В девять утра улицы были забиты транспортом: он потихоньку ругал других водителей, а потом решил включить сигнал. Майор и лейтенант больше не разговаривали до самой улицы Университе. Дюген думал о Беатрисе. Война объявлена, решил он. Она не стала терять времени даром и нашла старого отставного легавого или шпиона из своего министерства, чтобы за мной следить.
Их встретил капитан Дарсен из комиссариата Седьмого округа. Он проводил их на парковку. «Порше» охранял караульный. Дюген и Николе одновременно натянули перчатки. Дюген бросил на него короткий взгляд, наткнулся на замкнутое лицо и подождал, пока Дарсен откроет дверцу.
– Бедняга потерял голову, или кто-то ему в этом помог, – счел нужным заметить капитан.
Пол-лица снесло выстрелом, и весь салон был заляпан ошметками плоти, крови и мозгов. Правая рука лежала на пассажирском сиденье, указательный палец все еще прижат к спусковому крючку «глока-17», следы пороха говорили о том, что выстрел был сделан в упор. Бардачок открыт. Дарсен помахал пластиковым пакетом с гильзой и уточнил, что она от пули девятого калибра.
– Его нотариус только что звонил ему на мобильный, – добавил он. – Я объяснил ему, что Жильбер Марке не сможет присутствовать на подписании обязательства по продаже «Толбьяк-Престиж».
– Кто вам сообщил?
– Его служанка-филиппинка. Ей не приходилось перетруждаться, потому что квартира почти пустая, сами увидите. Но Марке держал ее, чтобы гладить его костюмы и ухаживать за тачкой. Похоже, ею он очень дорожил. Девчонке приходилось пылесосить ее каждую неделю и драить все, даже внутренность бардачка. Но на этот раз ей подбросили работенки. Только один багажник и уцелел.
Дюген отвернулся от Дарсена, поискал взглядом юного лейтенанта. Он не терпел циничных легавых. И поклялся себе, что никогда таким не станет.
– Зачем ему было стреляться в своем «порше»? – спросил он у Николе.
– Особенно если он в нем даже пылинку не терпел. Отличный вопрос, шеф.
41
Камерон Джексон протянула ей чемодан и захлопнула багажник «корвета». Лоле послышался вздох облегчения.
– Не стоит благодарностей. Я отвезла вас в аэропорт, чтобы убедиться, что вы действительно сядете в этот гроб с крыльями.
– Как я понимаю, вы и ремни безопасности на нас застегнете, – парировала Лола, широко улыбнувшись.
Ингрид подняла глаза к небу, взяла чемодан и отвернулась. Это был единственный маневр, способный защитить ее от выпадов, которыми обменивались Лола и Джексон. Уклониться от их сентенций. По-английски «предложение» – sentence, и это совсем не случайно. Лола, ее лучшая подруга, заключила пакт о сообщничестве с копом-американкой. Лолу не назовешь наивной, просто прежде ей не приходилось сталкиваться с решимостью, свойственной американским копам и в еще большей степени – американскому народу. Дух американского народа – действие. Теперь Ингрид осознавала, что именно поэтому она предпочла уехать. Чтобы уклониться от их решимости. И вкусить сладость сомнений и нюансов.
Отрочество, проведенное на Юге, помогло ей почувствовать границу, которую Гражданской войне Севера и Юга так и не удалось стереть до конца. Юг с его медлительностью и неуверенностью. Север с его энергией и непоколебимыми принципами. Разумеется, победил Север. Даже Джексон, прирожденная южанка, сравнялась с ним. Новообращенная с путевым листом и твердыми убеждениями. Перед лицом этой решимости у Ингрид оставался только ее инстинкт. Тот самый, который твердил ей день за днем, что ее друг Брэд, садовник из Магнолия-холла, – порядочный человек. И только способность учитывать нюансы оставляла ей надежду разобраться в этой истории.
Она остановилась перед контрольной рамкой, поставила чемодан на бегущую дорожку. Лола ускорила шаг, чтобы нагнать ее. Они сняли обувь и передали ее для досмотра, прошли через сканирующую кабинку, затем их обыскали и наконец вернули багаж. Джексон уже ждала их по ту сторону заграждения. Все трое прошли в дверцу и остановились перед паспортным контролем.
– Спасибо за помощь, Дизель, – сказала Джексон. – Вы могли здорово навернуться с этого дерева, но оно того стоило.
– Разве я не заслужила право на дополнительную информацию?
– Сейчас это уже вопрос не права, а времени. Отпечатки пальцев на «беретте» принадлежат не Арсено.
– Вы все-таки решились сказать нам об этом.
– Я сама только что узнала. Не радуйтесь раньше времени, их не нашли ни в одной базе данных.
– Но ведь оружие где-то зарегистрировано.
– Оно принадлежало некоему Дугласу Ферну.
– Вы его допросили?
– Не выйдет, Шерлок. Он мертв. Работал на заправочной станции в Билоксе. Его автосервис давным-давно ограбили. Нам так и не удалось взять парней, которые убили его и забрали «беретту». Теперь вы знаете все, что знаю я, и здесь наши пути расходятся.
– Тогда прощайте, Камерон, – произнесла Лола. – Берегите себя.
– И вам того же. С таким напарником, как Шерлок Дизель, вашу жизнь трудно назвать мирной.
Впервые Камерон Джексон не ушла без предупреждения. Предварительно она убедилась, что они прошли пассажирский контроль.
– Не уверена, что она и впрямь так рада от нас избавиться, как хочет показать, – сказала Лола, улыбаясь и махая ей рукой.
– А я не понимаю, как ты еще можешь улыбаться этой ведьме.
– «.. Можно улыбаться, улыбаться и быть мерзавцем»,[31]31
Перевод Б. Пастернака.
[Закрыть]как писал старина Шекспир, наш общий отец.
– В Новом Орлеане ты что-то редко цитировала, значит, уже запахло отечеством.
– «И дым отечества нам сладок и приятен»!
До посадки у них оставалось еще немного времени, и Лола воспользовалась им, чтобы заглянуть в книжный. Выбирая кажёнскую поваренную книгу для Максима Дюшана, она обнаружила рекламный щит, на котором красовалось американское издание «Господина пряностей». Нью-йоркское издательство «Сеймур & Хопкинс» выпустило прелестную книгу. Шафранное название «Lord of the spices» прекрасно гармонировало с отцифрованным портретом Луи-Гийома Жибле де Монфори в полный рост. Его красный редингот стал еще ярче, светлые волосы – золотистее, зеленые глаза – зеленее. Это зрелище потрясло ее. Сходство между Луи-Гийомом и Юпитером было разительным.
– Смотри-ка, ты читала это в Париже. Хорошая книжка?
– Я еще не дочитала.
42
Дарсен открыл им дверь квартиры, которую любой агент по недвижимости назвал бы апартаментами класса люкс. Высокие потолки с лепниной, паркет из светлого дерева, вид на Эйфелеву башню, обилие света, тишина… Квартира казалась еще просторнее оттого, что мебели в ней почти не осталось. Только кресло, телевизор, кровать и кухонная обстановка. Более темные пятна на выцветших обоях напоминали о прежде висевших там картинах. Жильбер Марке знавал свой золотой век, который понемногу истаял. В кабинете программист, сидевший за компьютером Марке, открыл им его почту, и Дюген нашел сообщение, которое подрядчик отправил ему на служебный адрес «[email protected]»:
«Я заказал Брэду Лу. Брэда убил я. Простите».
– Отправлено вчера, в двадцать три тридцать семь, – уточнил компьютерщик.
– То самое, что я прочитал утром у себя в офисе, – заметил Дюген.
– Эксперты говорят, что Марке умер между двадцатью двумя и полуночью, так что все сходится, – добавил Дарсен.
– Все, кроме стиля.
– Какого еще стиля?
– Марке не отличался сдержанностью. На допросах он спорил, противоречил нам, клялся и божился, что он ни при чем. И такой лаконизм совсем не в его духе.
– Перед тем как вышибить себе мозги, вряд ли захочется попусту молоть языком.
– Стоило ли затевать побоище с «узи» и гранатой, чтобы затем выразить свои соболезнования и вежливо удалиться?
– И чего ради называть своих жертв по имени, почти ласково? – добавил Николе.
Дюген переглянулся со своим лейтенантом. Мы снова заодно, Людовик?
– «Ласково»? Ну вы скажете тоже, – пожал плечами Дарсен.
Они оставили квартиру криминалистам и вернулись в служебную машину. Дюген ждал, пока Николе соберется с духом высказать накипевшее.
– Мне звонил Дейв Паркер. Нашли «беретту», из которой застрелили Кларк и Фрэзера. В парке перед домом.
– Почему ты мне раньше не сказал?
– Ее нашла Дизель.
– Мне она ничего не говорила. Я сам узнал от Паркера. Совсем недавно.
– Корина права. Вы сообщаете нам, когда вам это удобно.
– Я и не думал, что ее поездка в Новый Орлеан изменит ход расследования.
– Простите, что говорю это, шеф, но вам никогда не приходило в голову, что она вами манипулирует?
Ему захотелось ударить Николе. Но он сдержался. Вряд ли, размахивая кулаками, ему удастся вернуть уважение коллег.
– Вернемся к оружию.
– Отпечатки принадлежат не Арсено. Паркер и его команда продолжают поиск.
Мне почудилось или он и впрямь подчеркнул слово «команда»? – подумал Дюген. Он потер лицо и посмотрел на улицу Университе. От всего здесь веяло роскошью, покоем, уютом. Ничего не изменилось. В девятнадцатом веке квартал уже выглядел фешенебельным. Марке казалось, что он живет вне времени. В ином измерении. Все мы тешимся иллюзиями.
– Марке всегда вращался среди акул, – сказал Дюген. – Непросто будет решить, кого из них первым брать за жабры. Но я предлагаю начать с его партнерши по бизнесу, мадам Хатчинсон. Она больше всех выигрывала от его смерти.
Дюген еще не забыл, как допрашивал эту женщину. Она отвечала на его вопросы с редкой непринужденностью, призналась, что удовольствия, и прежде всего деньги, – главные ценности ее жизни. И что она намерена поселиться в Париже, городе, который «отвечает ее ожиданиям».
– Едем в «Бристоль»? – спросил Николе.
– В «Бристоль».
*
Лола высматривала на бегущей дорожке их чемоданы, а Ингрид – кого-то за стеклянным ограждением, но среди встречавших Саша не оказалось. Забрав свой багаж, они прошли сканирующую кабинку, и Ингрид увидела знакомое лицо. Оно выглядело невеселым. Все же она улыбнулась лейтенанту Бартельми, но его горестное выражение не изменилось. Ингрид тут же вообразила, что Саша ранен, если не хуже.
– Как мило, что ты нас встречаешь, мой мальчик, – сказала Лола. – Но что это с тобой, ты проглотил свой жетон?
Тут Лола вспомнила, что французские полицейские показывают не значки, а удостоверения. Только девицы вроде Джексон суют вам под нос здоровые позолоченные жетоны.
– Все дело в друге Ингрид, – пробормотал Бартельми.
– Саша… – выдохнула Ингрид.
– Нет, Брэд. Дюген должен был отвезти его к следственному судье. Произошла перестрелка. Перед госпиталем. Двое убийц устроили засаду.
*
Человек, от которого за километр несло наемным телохранителем, потребовал у них полицейские удостоверения. Дюген услышал голос Хатч:
– Пусть они войдут, Макс. Это действительно майор Дюген.
Воздух пропитался пьянящим ароматом духов. Хатч в белом костюме со сдержанным видом сидела на бежевом кожаном диване. С подвязанными лентой волосами и едва тронутым косметикой лицом контрастировали бриллиантовые серьги в ушах. Дюген повернулся к Николе, стараясь не замечать окружающую роскошь.
Хатч заявила, что о смерти Марке узнала от служанки-филиппинки. Она ей приплачивала, чтобы та шпионила за ее компаньоном.
– Я не хотела, чтобы Жиль подложил мне свинью. Мне слишком дорог «Толбьяк-Престиж», майор Дюген.
– Вы намерены подписать договор с Орденом и Жармоном даже несмотря на смерть Марке?
– Матье Шевийи и Жерве Жармон полностью мне доверяют. Смерть Жиля очень некстати, но жизнь идет своим чередом. Как и бизнес.
– У него были враги?
– Да практически все те, с кем он имел дело. Я вошла с ним в долю, потому что всю жизнь мечтала провести в Париже операцию с недвижимостью. Иначе я бы не стала с ним связываться.
– Где вы были вчера вечером?
– Я не имею отношения к смерти бедняги Жиля, майор.
– Отвечайте на вопрос.
– Ужинала с соотечественниками у советника по экономическим вопросам при американском посольстве.
– А ваш служащий?
– Макс меня сопровождал.
– Я чист, – заверил громила. – Работаю на «Secury», агентство по охране личной безопасности, а мадам Хатчинсон – наша клиентка.
– С каких пор?
Хатч успокаивающе погладила громилу по руке:
– Макс обеспечивает мою защиту после смерти Юпитера Тоби, майор Дюген.
В ее глазах промелькнула тень печали. Во время их последней беседы она призналась ему, что сперва влюбилась в Париж, а потом в Тоби. И отныне «ее сердце навсегда останется здесь».
– Вам угрожали?
– Нет, но береженого бог бережет. Вы же сами видите, что произошло. Кроме того, я узнала, что человек, которого подозревают в убийстве Лу Неккер, стал жертвой покушения.
– Кто вам сказал?
– Матье Шевийи. Мы с ним в прекрасных отношениях.
– Вы нам расскажете все подробности завтра в восемь утра. В комиссариате.
– Ну конечно, майор. Когда нужно, я умею вставать с петухами.
