Текст книги "Айзек: Коалиция. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Камни разбили все стекла фасада. Демон, то и дело, прятался вниз, когда створки жалюзи расходились в стороны. Но как назло они всегда возвращались обратно, в корне не изменив ситуацию.

На улице начало быстро темнеть. Грозовая туча, сверкая молниями, быстро продвигалась по серому осеннему небу. Свет, стал не такой интенсивный, что позволило девочке-готу спокойно стоять, не прячась больше под прилавок. Даже при раскрытых настежь окнах и занавесках, она смогла бы находиться там, где была сейчас. К тому же за ней находились подсобные помещения, и она бы смогла спокойно ретироваться. Но она не уходила. Она ждала схватки.

– У тебя преимущество, – звучал голос Айзека в голове Мари.

Медлить было нельзя, а ждать – бессмысленно. Время работало не в пользу дуэта. Гроза приближалась, намереваясь щедро залить все потоками воды, включая бедного клерка. Это бы только ухудшило его и без того печальное положение.

Наконец, собравшись духом, Мари осторожно подошла ближе, схватила рукой за жалюзи и резко потянула на себя. Ей повезло – занавеска сорвалась с креплений и опустилась одним краем на пол. Свет частично проникал в помещение. Но Демон и не думал сдаваться. Марионетка, слегка дымясь, ждала удачного момента, когда Мари зайдет внутрь. Демону бы хватило времени если и не забрать Мари к себе, то по крайней мере убить. И для этого он был готов пожертвовать телом семнадцатилетней девчонки. К счастью оппонент тоже это понимал. Она сорвала второй конец занавески.

"Почему ты не уходишь?" – с досадой думала Мари, слыша, как тварь шипит от боли, но не сдается.

И не сдастся... Зло поняло, что раз та так рвется в это помещение, значит в этом есть смысл и необходимость. А тело девчонки – всего лишь один патрон в обойме из миллиардов подобных.

Тем временем Мари сорвала вторую занавеску, при этом слегка порезав палец о кусочек стекла.

– Да чтоб тебя! – выругалась она в воздух, рассматривая сочащуюся ранку на кончике безымянного пальца. Взглянула за прилавок и добавила. – Когда же ты сдохнешь?!

День играл ей на руку, а само время – нет. Но и этот союзник сильно сдал позиции, когда грозовая туча фронтом холодного воздуха ворвалась в город. Послышались редкие удары капель дождя о листья деревьев и резко стемнело. Девочка-гот стояла уже в полный рост и пристально смотрела на Мари. При этом не предпринимала никаких действий. Они оба ждали друг от друга следующего шага, но никто не решался сделать его первым. Ошибка каждого стоила бы поражения в противостоянии. Зло понимало, что у Мари нет выбора. Начиналась игра в "кошки-мышки". И у каждого из противников были свои козыри в рукаве. У Мари – тусклый свет, у Демона – время.

– Что мне делать, Айзек? – шептала она, не зная, что предпринять. – Пожалуйста помоги.

Но воображаемый собеседник молчал. Теперь это был только ее выбор – уйти или продолжать игру. Первый путь предполагал неизбежную смерть друга и надежду на свое спасение в дальнейшем. Второй – огромный риск для своей жизни, но все-таки небольшую надежду на спасение обоих, и жизнь Айзека в частности. Хотя даже уверенности не было, что лекарства смогут помочь и будут правильно применены.

Трудный выбор. Раньше Мари никогда не приходилась ставить на чашу весов свою жизнь и жизнь другого человека. И в "подобных" случаях мнение кого-то ее редко интересовало. Свои интересы для нее всегда были важней, хоть и могли принести другим намного больше вреда чем себе пользы. Раньше она бы даже не задумалась об этом, но сейчас ее выбор – это та песчинка, которая склонит весы в одну из сторон без возможности что-либо изменить. Сейчас настал тот момент, когда предстоит понять – кто она есть на самом деле. И теперь психологу предстояла работа не с другими людьми, а со своим внутренним миром.

– Он же сам сказал: "Брось", – прошептал в голове внутренний голос. – Он только поддержит это решение. Он и так умрет...

– Он же спас тебя. Он рискнул... – вдруг сменился тон. – Сделай в своей жизни хоть что-нибудь стоящее. Не для себя, в конце концов... Эгоистка...

Одержимая смотрела на Мари, не понимая, почему та застыла, как статуя и даже перестала моргать глазами. Но та сражалась с собой и в конце концов сделала свой выбор... Девушка взглянула на противника и прошептала себе под нос:

– Я не могу... – опустила взгляд и развернулась в сторону улицы.

Даже такому существу, как Демон не чужды были обычные человеческие чувства – ярость, досада и, даже страх. Он злобно зашипел от обиды, заставив Мари повернуться и посмотреть на себя. Туман в глазницах шевелился и как бы говорил: "Ты так просто уйдешь? Тебе ведь нужно сюда. Айзеку нужно...". Он как будто звал обратно, заманивал вступить с ним в схватку. Его ярость сменилась неподдельным азартом. Но он был разочарован.

– Нет, не могу... – опять прошептала Мари, отвернулась и вышла на тротуар. – ...Не могу я оставит его умирать. Я себя не прощу.

Она огляделась вокруг в поисках "оружия" и подобрала увесистый кусок отколотого асфальта. Благо, в этом городе с этим проблем никогда не было. Дорожное покрытие можно было снимать слоями, особенно после каждой зимы. Городские власти заботились об этом регулярно...

Выбор Мари сделала, и Демон ошибся... Она, борясь со своим страхом, с куском дороги в руке медленно вошла в помещение. В голове звучали слова Айзека, сказанные им на выезде из города в тот вечер, когда он сидел рядом с ней на дороге: "Значит, я тоже останусь... Пойми, я не смогу уйти без тебя..."

–Я тоже не смогу... – шептала она вновь появившемуся собеседнику.

Дождь усиливался, приглушая ликование Демона, которое отражалось даже внутри соседних зданий. Одержимые радовались странным шипением. Айзек тоже это услышал и почувствовал, касаясь сознания центра Зла. "Зачем, Мари...", – тихо прошептал он. Капля дождя стекла по его щеке, прихватив по пути слезу. Это было последнее, что он помнил перед тем, как упасть в пропасть безумного сплетения мыслей и образов, рождаемых раскатами грома и вспышками молний. Сознание покидало его. Он то сливался с Сущностью, то стоял на краю, пытаясь схватить Нику, то просто уходил в небытие. Он начинал бредить.

3

Мари остановилась посреди помещения. Она придумала небольшой план. Шансов физически победить в противостоянии у нее не было, но можно было попробовать перехитрить Демона. Однако любая оплошность стоила бы ей жизни.

Ее соперник слегка дымился, обнажая при вспышках молний свое бледное лицо, подведенное темными тонами косметических карандашей. Все что было необходимо – выманить девчонку ближе к двери, где свет бы помог. Но это – непростая задача. И Мари решила сделать ставку на азарт этого Существа. Она увидела его в Демоне и требовалось только разжечь его сильнее. Остальное – дело техники. Не даром она хорошо знала свою профессию и хобби одновременно.

Мари бросилась к витрине к какой-то зеленоватой пачке с лекарствами. Ей было абсолютно все равно, что в ней спрятано. Но она изобразила крайнюю заинтересованность в этих таблетках. Одержимая мигом вскочила на прилавок и попыталась схватить девушку. Но та это знала и, сделав пару шагов, убрала руку и отскочила назад. Она стала ходить из стороны в сторону, делая очередные выпады, всем своим желанием и взглядом указывая на эти таблетки. Мари изображала отчаяние, строила гримасы ненависти, злости от того, что не может заполучить заветную упаковку. Демон клюнул на приманку... Теперь эта коробочка с БАДами стала разменной монетой, центром их противостояния. Туман в глазницах девчонки-гота шевелился жаждой победы и азарта. Теперь это не просто безумная схватка – это игра на выживание за бесполезные пилюли. Если бы только Демон знал истинные цели Мари, он и с места бы не сдвинулся. Но он не знал... Соперник перехитрил его – внушил ложную цель. И Сущность полностью подчинилась в этом воле противника. Осталось совсем немного – разжечь азарт до максимума. Ну а дальше – следующий ход, куда более опасный...

Несколько "случайных" попыток заполучить желаемое не увенчались успехом. Таблетки все так же оставались лежать на прилавке. Демон на столько вошел в азарт, что даже когда упаковка случайно упала вниз и Мари развернулась в сторону выхода, одержимая снова швырнула их на прилавок вместе с двумя другими, случайно схваченными в общей массе. "Охренеть!" – подумала про себя девушка, наблюдая за этим. Первые ростки интеллекта. Это событие взбудоражило. Она не ожидала такого, но виду не подала и, сделав еще пару выпадов, поняла – Он готов.

Тут главное – не переиграть. Мари резко бросилась к прилавку, протянула руку на столько, на сколько хватило бы, чтоб успеть убрать ее. Девчонка почти успела схватить противника. Но подруга Айзека отскочила назад и, выбрав момент, со всей силы швырнула кусок асфальта в лицо Демона. Одержимая закричала, размахивая руками и, не удержавшись, свалилась на пол с прилавка в свою сторону. Всего пару секунд, и уже снова стояла и злобно смотрела на обидчицу. Огромная рваная рана, источающая дым, тянулась от верхней брови почти до самого подбородка, разорвав верхнюю губу на две части. Демон в телах своих кукол был всё-таки уязвим ровно на столько, насколько уязвимы эти тела. Но эта рана для него была не опасна и даже безболезненна. Просто оболочка дала трещину, которая слегка дезориентировала Его. Но Мари и не надеялась убить врага. Это был очередной ход...

Она медленно отошла в центр зала, спрятав руки за спину и, когда одержимая своими позывами предложила играть дальше, то достала коробочку из-за спины и показала оппоненту. При этом она изобразила самоуверенную улыбку и, как бы насмехаясь над Демоном, произнесла:

– Ты проиграл...

Затем прищурила глаза, самодовольно усмехнулась так, чтобы девчонка-гот услышала это, и спокойно повернулась к выходу. "Хоть бы сработало... Господи, пожалуйста, хоть бы помогло", – молилась она про себя, стараясь изо всех сил показаться безоговорочным победителем. Для пущей убедительности подняла руку вверх, показывая сжатую упаковку, и подняла средний палец.

Сработало. Демон от злости и обиды бросился из-за прилавка и, пробежав пару шагов остановился. С кожи начали сползать первые чешуйки. Его трясло от ярости, но свет все-таки остановил выпад. Мари, находясь у самой двери, сделала вид, что оступилась. Это послужило последним толчком к принятию решения Сущностью. Одержимая с криками рванула вперед, в надежде хоть как-то отыграться за это позорное поражение. Демон знал о последствиях и чувствовал, как свет разъедает оболочку, но жажда мести решала все.

Мари не повернулась, а съежившись и стиснув зубы, приготовилась к ответному удару в спину. "Терпи! – кричала она про себя. – Терпи!". Но терпеть не пришлось. Одержимая уже тряслась на полу, шипя и оставляя серые следы на кафеле. Даже умирая, ее рука облезшими остатками пальцев тянулась к победителю.

Подруга клерка повернулась. Теперь уже она испытывала непередаваемое удовольствие, чувствуя свою хоть и маленькую для таких масштабов войны, но все же победу. Она подошла ближе к рассыпающейся одержимой и с неподдельным чувством удовлетворения и отвращения одновременно, швырнула зеленую упаковку лекарств на грудь поверженному сопернику.

– Один – ноль... – с презрением сказала она Демону и, бросив последний брезгливый взгляд, пошла в сторону прилавка.

Демон все осознал. Его не просто обманули, а развели. Развели как разводят самую наивную школьницу, чтобы потрогать ее прелести где-нибудь за углом, обещая при этом вечную любовь, свадьбу и детей. И сделал это не какой-нибудь сверхсильный противник, а худенькая девчонка, хорошо сыгравшая свою роль. Он даже подумать не мог, что игра в кошки-мышки окончится безоговорочной победой последних. Он был в ярости, жаждал мести и отмщения, но было уже поздно.

Отвратительные и режущие уши крики раздались в перерыве между раскатами грома. Марионетки негодовали поражению своего хозяина.

– И правда, что тщеславие – самый страшный порок... – прошептала Мари, наблюдая, как черный туман рассеялся над горсткой пепла. – ...Даже для тебя, мразь.

3

Прилавок аптеки ломился от разных чудо-средств, обещающих подарить вечную жизнь и молодость тем, кому посчастливится приобрести их за «скромную» плату. Судя по ценам, они должны были избавить от всех болезней и недугов в считанные минуты. И об этом говорили улыбающиеся лица взрослых и детей, нарисованные на красивых пестрых упаковках. Эти натянутые улыбки нанятых фотомоделей белоснежными зубами въедались в глаза и, зачастую от них уже просто тошнило. Производители изображали «счастливы» лица везде, где только можно. Такой маркетинговый ход крутился на телевидении, в газетах и журналах. У нормального человека могло сложиться впечатление, что эти люди просто дебилы. Они улыбались еде, лекарствам, одежде, шампуням, всему, за что им платили деньги, и что они предлагали. Улыбались по одиночке, парами и целыми семьями, собранными на скорую руку из абсолютно незнакомых людей. Особенно, когда отец и мать были натуральными брюнетами с прямыми волосами, а их дети – белоснежные альбиносы или рыжие кудрявые мальчуганы. Или того хуже – все это вместе... Любой нормальные отец, возможно бы и усомнился в присутствии своих генов, но эти просто ржали, скаля зубы после стакана выпитого сока или молока.

Так и с лекарствами – обычные ингредиенты, стоявшие на производстве копейки, вырастали в цене за счет идеальных лиц, ног и других частей тела. А некоторые компании, отходя от штампов с изображением счастья и красоты, опирались в своих доводах на науку. Теперь они упоминали химические формулы, научные термины и процент выздоровления, лукаво используя приставку "ДО...". Но некоторые рекламщики творили просто что-то из ряда вон выходящее. Складывалось впечатление, что они не учились в школе и попросту не знают элементарных вещей. Они говорили, к примеру, что их средство состоит из девяноста процентов отвара натуральных трав. Толи не понимая, толи умалчивая тот факт, что отвар тоже на девяносто с лишним процентов состоит из воды. А некоторые просто лгали, создавая свою теорию и продвигая продукты чистейшего надувательства на мировых рынках. Они утверждали, что чем меньше количество полезного вещества в препарате, тем он полезней. Рассказывали, например, что печень утки, растворенная в невообразимо малых концентрациях, убивает вирус ГРИППа. И причем приводили такие цифры, которых в природе просто не существует: "Мы уменьшили долю ингредиента до десяти в минус двухсотой степени...". И бестолковое стадо приверженцев гомеопатии бежало в аптеки и покупало чудодейственные пилюли, сахарные шарики или того хуже – обычный прессованный мел. И никто даже не усомнился в их доводах. Никто и не подумал, что по подсчетам ученых, во всей видимой Вселенной приблизительное число всех атомов материи, составляет порядка десяти в восьмидесятой степени. А это значит, что фармацевтические транснациональные корпорации нашли способ дробить молекулы на столько, что нарушали все законы квантовой физики и здравого смысла. Их бы точно можно было удостоить Нобелевской премии. Но они только научились дробить мозги людей. И были отнюдь не глупы. Глупыми были те, кто верил во всю эту чушь. И, судя по доходам, последних было просто неимоверное количество... Хотя, чего лукавить – эффект от таких методов лечения был. Эффект Плацебо. Это все, что они могли дать взамен кучке банкнот, выпущенных частной компанией и выполняющих функции денег в государстве.

Мари сначала принялась копаться в полочках витрины, часть которой была разрушена прыжком девушки-гота. Она искала знакомые названия. Ничего, кроме кремов и витаминов там не осталось. Остальная часть валялась на полу в общей куче битого стекла, банок и коробочек. Изучение инструкции не увенчалось успехом – только пустая трата времени. Она забежала в подсобное помещение. Хоть оно и было глухим, но открытая дверь давала небольшое количество света, необходимое для прочтения надписей. Здесь все было упорядочено:

– ... Седативные, гормональные, витамины... – проговаривала она вслух, водя пальцами по надписям на коробках и полочках. – ... Антибиотики!

Она, радостно вскрикнув, принялась сгребать их руками. Пакета не оказалась, и девушка, второпях, сняла свитер, завязала рукава и горло. Это на время стало ее "женской сумочкой", в которую полетело все, что та могла распознать как нужное. Антибиотики ушли первыми. За ними отправились болеутоляющие, жаропонижающие и прочие. Сиропы, ампулы и таблетки наполняли импровизированный мешок. Следом отправились антисептики и медицинские изделия: перекись водорода, йод и зеленка, бинты, вата, шприцы и даже клизма. Правда, последнюю она все-таки убрала. Та занимала слишком много места, да и к тому же когда Мари представила всю процедуру, то решила, что это в этом нет необходимости

Свитер растягивался, становясь по объему больше хозяйки и значительно прибавил в весе. Мари настолько увлеклась, что совсем забыла про время. Ее отрезвил только очередной сильный раскат грома. Она выбежала в главный зал, в котором располагались останки поверженного противника. Дождь уже шел стеной, скрывая детали городского пейзажа на расстоянии тридцати метров. Пахло озоном и гнилью. Черная туча делала свое дела, опустив на город сумрак, молнии с громом и потоки воды.

– Айзек! – вскрикнула девушка, представив ужасную картину промокшего и умирающего товарища.

Она бросилась бежать в обратном направлении, рассекая кроссовками лужи и реки, уносящие с собой в виде мусора остатки человеческого величия. Холодные струи влаги сочились через волосы и одежду, пробираясь в самые запретные места. Порывы ветра бросали в глаза острые капли и листья деревьев. Но Мари не обращала на это никакого внимания. Бежала на помощь к тому, для кого ей пришлось сделать непростой выбор. Она, как могла, сопротивлялась непогоде, стараясь прикрыть лицо свободной рукой.

Свернув на площадь, девушка не смогла разглядеть ни Айзека, ни лавочки, на которой тот лежал. Гроза находилась в пике своей ярости. Туча, выплескивая молнии, черным одеялом застелила небосвод, порывами шторма сдувая несчастную с места. Совсем стемнело. Не привычно для этого времени суток и, даже необычно. Вдруг раздался треск. Она прищурилась и увидела десятиметровый силуэт впереди, который медленно наклонился в сторону площади, а затем рухнул, хрустя под собой ветками. Старое дерево пало под натиском стихии. Мари же боролась. Сражаясь с ней и со своей ношей, тянувшей в строну. Импровизированная сумочка совсем промокла, значительно потяжелела и стала плохо поддаваться усилиям. Демон ждал этого. Он совсем не собирался сдаваться. Его гнев и обида только усилились, и погода предоставила ему шанс отыграться...

Девушка преодолела еще с пару десятков метров в направлении Айзека и уже даже смогла рассмотреть контуры лавочки, как вдруг услышала странный звук. Что-то очень быстрое чередило по лужам справа от нее, со стороны ночного клуба. И это был не человек и даже не его, наполненная злом, оболочка. Что-то безумно страшное. И это "что-то" двигалось в ее сторону. Двигалось так, что Мари и сообразить не успела, как темное размытое пятно резко приобрело очертания. Немецкая овчарка, с наполненными Злом глазами и раскрытой пастью уже летала, целясь в шею. Демон, воспользовавшись потемнением, предпринял очередную попытку наказать своего обидчика. Отправил самых быстрых своих слуг в надежде достать противника до того, как свет успеет добить их окончательно. И он достал...

Дымящаяся псина влетела в левое плечо головой, но не смогла схватить зубами. Мари машинально дернулась и, видимо, это спасло ее от мгновенной смерти. Мохнатое чудовище со слезающими волосами, от удара слегка развернулось в воздухе, шлёпнулось мордой в лужу, перевернулось через бок и заскользило по воде, перебирая лапами. Пару секунд, и псина снова стояла на ногах, готовясь к следующему заходу.

Мари от удара отбросило назад так, что она содрала локоть о тротуарную плитку и отбросила свой "мешок". Пятясь спиной назад, девушка закричала, не способная оторвать глаз от чудовища. А то готовилось разорвать ее в клочья. Демон бросился к ней, по пути схватив ее ношу зубами и отшвырнув дальше в сторону. Свитер с лекарствами отлетел на полтора метра, рассыпав часть своего содержимого в лужу. Жертва приготовилась к смерти. Она поняла, что Зло не собирается забирать ее к себе, даже если бы на это хватило времени. Оно жаждало ее смерти. Хотело только одного – вцепиться клыками в горло и растерзать обидчицу.

Бросок. Левая задняя нога овчарки сложилась пополам, не выдержав воздействия света и нагрузки. Собаку понесло влево, и та, промахнувшись, распласталась рядом с девушкой. Мари видела, как тварь искрящимися остатками конечностей перебирает в ее сторону и пытается схватить пастью за ногу. Клыки вцепились в носок кроссовка и тут же скривились в разные стороны, не успев причинить значимого вреда. Следующие несколько секунд Мари в состоянии шока наблюдала, как вода уносит остатки тлеющего пепла и волос в направлении местного озера.

Девушка, слегка придя в себя, на коленях поползла к своей "сумочке" и быстро собрала содержимое обратно. Края свитера были разорваны клыками одержимой собаки, поэтому часть лекарств все равно выпали по пути к Айзеку. Времени собирать их уже не было.

Силуэт лавочки принимал свою естественную форму. Но чем ближе он становился, тем сильнее билось сердце Мари... На ней никого не было. Только остатки золы, постепенно размываемые потоками, остались на дощечках.

Демон узнал Айзека и уже отправил своих слуг тогда, когда девушка собирала лекарства в аптеке. Хотя бультерьер и лабрадор не видели сквозь дождь свою цель, они прекрасно знали, где она находится. Лабрадор не успел. Исчез в трех метрах до финиша, а вот первый оказался значительно быстрее и с прыжка очутился на лавке... Затем были еще слуги, но...

– Айзек!!! – закричала Мари, упала на колени и, проклиная себя, заревела. – Нет!!! Айз, нет!.. Не успела!.. Не успела. Я...

И тут ее осенило: "Машина!.. он мог успеть... Айзек!". С этими мыслями она схватила мешок, бросилась к тому месту, где они оставили автомобиль. Но сделав с десяток шагов, остановилась и стала всматриваться сквозь пелену дождя. Автомобиля не было. Она закрутилась на месте, бросая взгляды по сторонам. "Да нет же, здесь он был..." – подумала Мари и подошла еще. Место было пустым. Только капли звучно разбивались о тротуарную плитку, расходясь кругами по залитой водой поверхности.

– Ушел!.. – удивленно и обижено прошептала девушка. – Ты бросил меня? Я думала ты погиб, а ты...

Демон отправил очередного солдата. Мари различила еле уловимую барабанную дробь по поверхности воды и все поняла... Выпустила мешок из рук, упала на колени и заплакала, закрыв глаза руками.

– За что ты так, Айз? Ты же обещал... – сквозь слезы всхлипывала несчастная.

Она ведь столько для него сделала. Вступила в схватку с собой и с Демоном, рискнула самым главным – жизнью. Сидела с ним ночью, заботясь о его самочувствии. Она доверилась ему. Доверилась, а он... А он оставил ее на растерзание врагу.

– Трус... – прошипела она и, не сдержавшись, переполненная обидой и злостью, закричала в надежде, что тот услышит. – ... Тру-у-ус!!!

Звук расплылся в пустоте, сменившись очередным раскатом грома и скорректировав чудовище. Тварь быстро приближалась. Девушка зажмурилась и, опустив руки, смирилась с участью.

"Вот и все..." – подумала она, перебирая свою жизнь в голове как картинки и ненавидя Айзека.

Тут неожиданно раздался звук тормозов и вои псины, захрустевшей под колесами автомобиля. Эту сволочь обмотало вокруг колеса, разорвав на две части и озарив вспышкой днище. Мари вскочила и увидела, как открылась передняя пассажирская дверь.

– Айзек!!! – с радостью и злостью одновременно закричала она и, шлепая по лужам, рванула к дверце. – ...Блин, сейчас.

Она развернулась, схватила свой мешок и бросилась обратно.

– Я тебя точно прибью, сволочь ты такая! – уже не скрывая радости шутила она вслух.

Но подбежав ближе, к самой двери, остановилась и изменилась в лице. Улыбка быстро сошла на "нет". Это был не Айз. Это был другой человек. Растрепанные мокрые волосы налипали на глаза, мешая нормально рассмотреть водителя, но это был точно не ее друг.

– Ты долго стоять будешь? – раздался голос незнакомца.

Девушка оторопела. В голове мелькнула мысль, что этот кто-то попросту украл их автомобиль. От этой мысли она вскипела:

– Где он?!! Куда ты его дел?!!

– Да здесь он!.. Давай быстрее, я ждать не буду.

Конечно, Мари не ожидала такой наглости и хотела ответить. Но все-таки, когда она увидела Айза на заднем сидении, продолжать не стала и запрыгнула на промокшее от дыры в лобовом стекле сидение. Бросила "сумку" и стала пролазить назад между передними креслами. Рука водителя потянула ее обратно и голос сказал:

– Дверь закрой!.. Поехали, потом обнимитесь!

Мари развернулась и с силой хлопнула дверью. В следующий момент машина резко тронулась, разворачиваясь в сторону дороги. Пассажирку по инерции прижало спиной к двери, и теперь она увидела водителя в полной мере. А тот, не обращая на нее никакого внимания, вращал руль и мотал головой по сторонам.

– Пригнись! – крикнул шофер.

Очередная четвероногая гадина вскочила на капот. Но не удержавшись, заскользила по гладкому, мокрому металлу и сползла вниз, где рассыпалась оранжевым заревом с густым дымом. Это была последняя попытка Демона остановить противников. По крайней мере сегодня. Машина, поз звуки стихающего дождя, выехала на дорогу, и водитель направил ее из города. Точнее, направила. Водителем была девушка.

4

– Меня зовут Энжили, – начала разговор водитель, медленно останавливая машину на трассе, вдалеке от городских улиц. – Тебя как?

Дождь стих, но мелкие редкие капли все ещё моросили по крыше и капоту, иногда проникая на ноги Мари сквозь разбитое стекло. Грозовой фронт, ворвавшийся в город сильнейшим ливнем и шквалистым ветром, так же резко стих, как и начался, оставив после себя серое свинцовое небо и нескончаемые потоки воды. Теперь Мари стала чувствовать тот жуткий холод, которого не ощущала двадцать минут назад. Промокшая насквозь одежда облепила ее стройное тело, унося прочь остатки тепла. Она смотрела на эту девушку, тоже изрядно пострадавшую от влаги. Ничего особенного в ней не было. Джинсы, зеленая куртка, застегнутая на молнию, слегка помятая и пропитанная дождем. Длинные темно каштановые волосы струями стекали почти до самого пояса. Большие зеленые глаза отображали усталость и некоторое презрение, а на вид ей было около двадцати шести – семи лет. Энжили выглядела обычной симпатичной девчонкой, каких много. Но, как выяснится позже, каких в тоже время и мало...

– Чего молчишь? – переспросила водитель, рассматривая попутчицу слегка оценивающим взглядом.

– ...Мари.

– А этого? – кивнула головой в сторону Айзека и добавила: -Твой муж или парень?

Холодные нотки равнодушия и презрения в голосе незнакомки вызывали у Мари чувство злости, но виду она не подала. Все-таки та спасла им жизни. Она ничего не ответила, вышла из машины и пересела назад к другу. Тот лежал, сжавшись калачиком и трясся от холода и лихорадки. Он бредил, находясь в состоянии, которое сложно назвать адекватным. В голове у него все смешалось – настоящее и прошлое, сны и реальность. Одним словом, галлюцинации. Он то и дело шептал имя Ники, что-то мычал, иногда поднимал голову и смотрел безумным взглядом по сторонам. Иногда он пытался подняться и куда-то пойти, спасти кого-то. Потом снова ложился, впадал временами в беспамятство и успокаивался.

Мари высыпала содержимое своего мешка на сидение рядом с его ногами, а сама попыталась протиснуться между ним и креслом водителя.

– Подвинься пожалуйста. – бросила она новой знакомой и стала рыться в лекарствах, шепотом размышляя, что й лучше дать больному.

Энжили о чем-то подумала и, глубоко вздохнув, принялась шарить под сидением рукой, ища рычаг, регулирующий положение кресла. Пока Мари шелестела упаковками с таблетками и бинтами, она спокойно рассматривала свои ногти с остатками тусклого розового лака.

Айзек снова начал бредить и порывался встать. Подруга взяла его за плечи и пыталась уложить обратно. Временами ей это удавалось сразу, а временами он становился очень настойчив. Однако его слабость помогала без особого труда с этим справляться.

– Подожди, Айз... Сейчас... – говорила девушка, распаковывая дрожащими от холода и волнения пальцами упаковки с антибиотиками и жаропонижающими. – Потерпи пожалуйста. Еще чуть-чуть потерпи.

Энжили слушала все это, иногда бросая взгляд в зеркало заднего вида. Потом принялась отряхивать свои штаны от грязи и, зевнув, сказала:

– Слушай, может это не мое дело... – достала из кармана зеркальце, посмотрела в него, поправив волосы, – ...Мне кажется – он не жилец.

Мари от неожиданности и прямоты этой фразы выронила упаковку из рук и вспылила:

– Ты, если помочь не хочешь, лучше заткнись!

Она подняла таблетки и, раскрыв их, достала несколько штук. Энжили никак не отреагировала на ее реплику. Более того даже не изменилась в лице. Все так же продолжала заниматься какой-то ерундой. То рассматривала промокшие кроссовки, то стучала пальцами по своему бедру.

Мари, подумав немного, оставила в ладони по две пилюли антибиотиков и жаропонижающих. Она приподняла голову друга и ладонью направила лекарства в рот, шепча при этом подбадривающие слова. Но Айз их не проглотил. Что-то мычал себе под нос, сжав ее руку.

– Ты ему воды дай, а то подавиться, – как ни в чем не бывало выступила Энжили, потянулась и медленно наклонила голову сначала вправо, затем влево, щелкнув при этом шейными позвонками.

Пассажирка, было, хотела ей ответить, но поняла, что та права. Она взяла бутылку и поднесла Айзеку ко рту. Глотательный рефлекс сработал, и таблетки благополучно прошли дальше вместе с живительной влагой. Хотя, в конце больной все равно подавился от переизбытка воды. Выплеснул с кашлем ее остатки на ноги своей подруге.

Та приподняла его, протиснулась на сидение и положила голову себе на колени.

– Все будет хорошо, Айзек, – шептала ему на ухо, гладя рукой по щеке, – мы справимся.

Клерк что-то пробормотал, а потом резко приподнялся, повернул голову в сторону Мари и заплакал:

– Беги, Ника... Уходи... – схватил за рукав воображаемую девушку в лице Мари, потянул на себя и опять стал невнятно говорить. – Уходи... Пожалуйста, умоляю тебя.

Глаза его были залиты слезами, и он видел только ее – Нику. Видел возле того самого магазина в момент смерти, и каждый раз в своих галлюцинациях наблюдал, как она умирала. Он пытался изменить этот момент, но круг все время замыкался, и больной переживал его снова.