Текст книги "Айзек: Коалиция. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Когда злость унялась, Айзек почувствовал, что обессилел. Прошлая ночь принесла свои плоды. Рана на лбу разболелась, да и сама голова раскалывалась на части. Подойдя к зеркалу, взглянул на свое отражение. Раньше мог так делать по несколько раз в день. Поиграть мышцами, втянуть живот и похвалить себя, найдя кучу выдуманных достоинств. "Какой нелепый самообман", – подумал сейчас об этом клерк, видя в отражении мужчину с полосой засохшей крови на лбу, грязным лицом и ободранными руками. За день он так и не привел себя в порядок. Он лег на диван, прокручивая в голове все, что случилось прошлой ночью. Пытался сообразить, что делать дальше. Мысли стали цепляться одна за другую, не давая возможности думать трезво. Сам не заметил, как потерял связь с телом. Он просто заснул, лежа грязным на диване, сомкнув руки на лбу.

3

Дул сильный ветер, своими порывами пытаясь сбить с ног. Где-то за линией горизонта гремело. Небольшие вспышки света освещали камни на тропинке и отбрасывали тень Айзека на серые скалы. Он шел вперед, носками изношенных кроссовок раскидывая гальку в стороны. Уже начал моросить дождь. Мелкие холодные капли, похожие на острую пыль, въедались в глаза, мешая нормально видеть. Айзек как мог закрыл лицо от ветра и продолжал идти по тропе между обломков серого базальта. Это единственное, что оставалось. Сзади быстро приближалась гроза, отсекая дорогу в обратном направлении сильным ливнем. Куда вела эта тропа, поднимаясь вверх, в темнеющее небо и изгибаясь между уступами, он не знал. Да и не задумывался, просто шел, спасаясь от непогоды. Дождь усиливался и под ногами появились первые лужи из скользкой глины, перемешанной со щебнем.

Через двадцать минут, когда ноги промокли, а с одежды начали скатываться крупные холодные капли, появился тот самый магазин. Он стоял монументом правильной формы среди беспорядочно разбросанных камней и насыпей. Айзек приближаясь, увидел, что товар ровными рядами лежал среди полок как ни в чем не бывало. Окна и стены целые. Только темно внутри. Ни одной лампы не освещало разнообразие упаковок и банок. И ни души. Абсолютно пустой темный зал.

Тропинка пролегала около крыльца и далее уходила в туманную пелену дождя. Броско осмотрев темные углы между рядами прилавков, Айзек двинулся дальше, в неизвестность. Вспышки молний участились, ярко освещая валуны по краям тропы. Гроза усилилась, пробирая путника до костей холодным ветром и ледяным дождем. В лужах начали появляться какие-то предметы. Они выделялись из серой глиняной массы цветом и формой. "Фотографии?" – подумал Айзек, подняв первую. Среди пятен грязи и ручейков влаги он рассмотрел одно лицо. Ее лицо. На следующих – лица родных, близких и друзей. Они стали попадаться на каждом шагу, вперемешку с камнями. Клерк продолжал идти, уже не стараясь их обходить, втаптывал в грязь изображения коллег, знакомых и друзей. Шел сквозь дождь, едва различая тропинку при помощи сотен фотокарточек. Они указывали путь. Непогода продолжала бушевать, изматывая и вытягивая последние силы. Ноги тонули в липкой жиже, которая гроздьями налипала на обувь. И вдруг во вспышке молнии блеснул силуэт. Сначала один, потом несколько, потом десятки и сотни с боков тропинки. Они стояли, сидели на камнях и просто на земле. Люди. Вроде обычные, не обращенные. Но когда он проходил мимо, отворачивались и закрывали лицо руками. "Кто они такие? – думал Айзек, – И почему прячут от меня лица?"

По немного шум дождя стал разбавлять шепот сотен голосов. Все сильнее и сильнее он просачивался через монотонный стук капель о гранит. "Уходи!" – хаотично и разноголосо шипели они. Были слышны мужчины и женщины, дети и подростки. Вскоре все слилось в один звук, но Айзек слышал всех и каждого в отдельности. Их было на столько много, что голоса начали заполнять всю голову, резонировали в черепной коробке как сотни камертонов. "Уходи!" начало стучать по вискам ударами молотка.

Не в силах сдерживать нарастающую боль и тревогу, Айзек схватился за голову и закричал: "Прекратите! Умоляю Вас!!!". Но они только нарастали, сводя его с ума и причиняя нестерпимые мучения. Он, не глядя и не разбирая дороги, бросился вперед, раскидывая брызги и грязь в разные стороны. Падал и снова вставал, сбивая колени о камни. Бежал до тех пор, пока мог, а после, обессилев, рухнул в жидкое месиво. Его лишали рассудка, и он, свернувшись в позу эмбриона, жалостно умолял прекратить. Вскоре он совсем потерял способность думать. Боль заполнила каждую клетку его тела, и Айзек потерял сознание.

Когда глаза открылись – все исчезло. Прошла какая-то секунда, во всяком случае ему так показалось. Тропинка на ощупь была абсолютно сухая, дождя не было, лишь редкие облака, гонимые ветром, проплывали по серому небу. Позади виднелся магазин. Только теперь с разбитыми стеклами, грудами товара, разбросанного по всей округе, и другими атрибутами безудержной паники.

Айзек поднял голову и увидел Ее, стоявшую на краю пропасти. В двадцати метрах тропа кончалась бездной. Шатенка, такая же прекрасная и живая, как тогда, вечером четверга. Это была она. Её простое, но прекрасное бардовое платье развивалось на ветру переливами шелка. Распущенные волосы ложились на плечи, изредка колыхаясь под порывами ветра. Только вот взгляд ее был направлен вниз, под босые ноги. От нее веяло тоской, и он это почувствовал.

Он не смог себя сдержать – на глазах начали проступать слезы радости:

– Это ты?! Боже мой, ты? – не отрывая от нее мокрых глаз, дрожащим голосом произнес Айзек. – Прости меня. Прошу.

Он протянул руку и сделал два шага вперед. Она стояла, скрестив руки на груди. Едва заметные блестящие полосы влаги сползали вниз по ее щекам. Шатенка медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Как же ты прекрасна, – с восхищением проговорил он.

Айзек был на седьмом небе от счастья, что видит ее в здравии. "Она всегда была живой. Это был всего лишь сон. Бредовый сон", – сказал он себе. Но это тоска в ее глазах колола иглой в самое сердце.

– Я тебе помогу. Пойдем со мной, прошу тебя, – протягивая руки, говорил он, шагнув вперед.

Несколько шагов разделяли их. Еще чуть-чуть, и он обнимет ее и никогда больше не отпустит. Но она просто смотрела на него, пуская очередную слезу. Еще пару шагов и... Айзек услышал всего одно слово. Слово, которое останется с ним на всю жизнь, которое будет звучать во снах Ее твердым отреченным голосом:

– Уходи.

Шатенка протянула к нему руки и спиной начала падать в бездну. Он бросился к ней в попытке схватить за руку. Несколько сантиметров разделило две ладони. Он не смог ее спасти. А если бы дотянулся, то держал бы вечно, упал в пропасть вместо нее, ради нее. Однако все закончилось тем, что клерк лежал на краю обрыва и ревел от безысходности, повторяя: "Зачем ты так поступила? Зачем опять оставила меня одного? Зачем?.."

4

Айзек проснулся в холодном поту. Его трясло. Мокрые полосы тянулись от уголков глаз по вискам, заканчиваясь пятнами на покрывале. Он сел, закрыл лицо руками, пытаясь прийти в себя, что ему удалось только минут через десять. Страшный сон еще горел образами в сознании, но реальность все же брала свое. За окном начинало темнеть и уже появились первые звуки активности демонов за бетонными стенами.

"Твою мать...Я проспал!" – с ужасом заметил он, взглянув на часы. Еще немного, и в окно бы влезла какая-нибудь тварь, движимая жаждой смерти. Айзек бросился выключать компьютер и телевизор, схватил телефон, мельком взглянув, не пришло ли ожидаемое сообщение. Ничего не было. Времени оставалось совсем мало. Ночь шагами минутных стрелок опускалась на мертвый город, открывая дорогу своим детям. Он тихо вскочил в ванную комнату, закрыл дверь и вполз под саму металлическую емкость, в которой любил проводить минут по сорок, стачивая свои мозоли и просто наслаждаясь теплой водой. В первую ночь ему повезло. Демон не заметил беглеца. Но сидеть под окном и испытывать судьбу клерк не захотел. Решил переждать в другом укрытии.

Его было видно со стороны. Щель оказалась довольно маленькой, поэтому Айзек тихонько положил стиральную машинку на бок, прикрыв проем. Конечно, его бы это вряд ли спасло в случае обнаружения. Двери в комнату представляли собой декоративную картонку из недорогих вариантов, хотя смотрелись довольно неплохо. И довольно неплохо разлетелись бы в клочья. Да и стиральная машинка вряд ли бы спасла, будь он замечен.

Айзек взобрался в импровизированное убежище, тихо подвинул машинку и завалил остаток проема кучей грязного белья. Стирал он не часто, когда появлялось желание, или когда просто переставало хватать чистых носков. Но сейчас повезло, они могли спасти ему жизнь.

"Я забыл нож", – с досадой осенило его. Эта вещь хоть как-то уравновешивала шансы. Конечно, разница между одной и двумя частями к ста не сильно влияли на возможный исход, но присутствие оружия вселяла некую уверенность. Но поздно. Одержимые уже вышли на охоту, выползая из своих убежищ...

Так Айзек и провел вторую ночь – под ванной, как таракан, слушая шипения и шлепанья детских ладоней о стены и окна дома. Его уютный холостяцкий уголок сжался до размеров лавочки в парке. И все-таки свою обязанность он выполнил – укрыл несчастного.

Спать снова не пришлось. Стуки, скрипы, голоса тварей впрыскивали адреналин в кровь. Лишь изредка, в моменты затишья, разум сам начинал отключаться, краем касаясь того, что называется сном. Но такое случалось не часто. Не потому что он не хотел, а потому что не хотели те, кто находился по ту сторону стекла. Они ползали, активно прислушиваясь к каждому шороху, но клерк был очень осторожен. Он себя не выдал.

Время от времени он думал о той, что явилась во сне и сейчас лежала в луже засохшей крови около магазина. Образы вспыхивали в его голове красным платьем и единственным словом "Уходи".

Что он мог сделать для нее тогда? В четверг вечером? Ничего. Айзек прекрасно понимал это. И она понимала. Но чувство неоплатного долга уже поселилось в сердце, глодало его изнутри. Теперь сделать для нее он мог только одно... И пообещал себе, что сделает, когда покинет квартиру.

5

К рассвету все стихло. Мобильный телефон показал около восьми утра, когда Айзек решил, что пора выбираться. В это время года Солнце вставало довольно рано, несмотря на сокращающиеся дни. Он подумал, что зимой пришлось бы лежать гораздо дольше, замерзая от отсутствия отопления и электричества. Но до зимы еще «надо дожить». Такое летучее высказывание, встречающееся сплошь и рядом, теперь приобретало вполне определенное значение. Точнее свое истинное значение. Но пока Айзек больше думал о том, как продержаться до следующего восхода. И руководствовался еще одной летучей фразой, принявшую всю серьезность своих слов – «Жить одним днем». Эта фраза теперь не несла презрения к человеку, в адрес которого была сказана. Теперь она несла образ жизни, единственно верный сейчас для него.

"Надо привести себя в порядок. – решил бедолага, – Так недалеко и до заражения". С этими мыслями его грязное и вонючее тело выбиралось из-под ванны. Комнаты уже наполнились солнечным светом, слепя привыкшие к темноте глаза. Одержимые ушли вместе со своей матерью – ночью. Настал его день.

За окном не появилось ни одного нового пятна ни одного нового пятна. И это огорчало: "Неужели просекли, что Солнце их убивает? С такими успехами мне осталось недолго...". Но все же Айзек пока был жив. Да и осталось одно незаконченное дело – обещание, которое он дал себе и Ей.

Электричество не пропало, во-всяком случае пока. Вода тоже текла, правда холодная. Горячую отключили неделю назад на четырнадцать дней, как всегда, в августе. Вероятно, теперь ее не включат совсем. Он вздохнул и с горечью проговорил: "Ну, хоть так...". Принялся мыть руки и лицо, сдирая остатки засохшей крови. На кухне достал из-под умывальника металлическое ведро, которое использовалось для разных нестандартных решений. В августе – для нагрева воды, в сентябре – для отварки грибов и овощей перед маринованием. А всю оставшуюся зиму в нем парили ноги во время болезни. Вещь незаменимая. Из разряда таких, которая в течение года тупо стоит под умывальником, но когда ее нет – просто беда.

Вода грелась на газовой плите, пока Айзек забивал гвозди в уголки оконных рам, подкладывая на шляпку свернутые тряпки для уменьшения звука удара. Двигал шкафы в направлении окна. Он готовился к следующей ночи. Клерк осознал, что просто чудо, что какая-нибудь тварь не впрыгнула к нему в квартиру, спасаясь от рассвета. И не факт, что так и будет сегодня. Создавал защитные сооружения, на сколько хватало фантазии и подручных средств. Ночевать решил там же. Так было безопасно и белее-менее удобно, по крайней мере относительно остальных вариантов. К двенадцати часам все было закончено. На гвозди потом будет повешено махровое одеяло, закрывая видимость с улицы. А шкафы будут подвинуты в плотную к стеклу. Но это ближе к ночи. А пока...

А пока вода закипала, он снял с себя одежду и оглядел в зеркале. На плечах выделялись синяки с кровоподтеками. Как раз в тех местах, где руки продавщицы вцепились в него, таща к верной смерти. "Вот тварь! – усмехнувшись, выругался клерк. – Уделала меня, как щенка...". Он уловил себя на мысли, что чувство юмора и злого сарказма все-таки остались, несмотря на пережитое им событие. Хотя шутить было не самое подходящее время, однако всегда оставаться собой – важнейшее из того, что человек должен сохранять под напором обстоятельств.

День близился к концу, когда он, с зеленкой и пластырем на лбу, лежал на своем диване и перелистывал вкладки браузера в телефоне. Искал информацию о происходящем. Снова ничего. Зато некоторые страницы перестали открываться совсем. Мир, каким его знали прежде, умирал. Где-то быстрее, где-то медленнее, но верно близился к своему концу.

Айзек думал о том, что будет делать дальше. Колбаса с яйцами прошла на "Ура", приходила очередь варенья. "Но это завтра. А потом? Сдохнуть с голоду?" – прикидывал он. Да и понимал, что с таким режимом загнется раньше, чем его кто-нибудь найдет, если будет искать вообще. Ночь требовала бдительности, а день – подготовки к следующей ночи. Если все пройдет нормально, то в понедельник он выйдет из дома, а весь следующие пару дней постарается заснуть и набраться сил.

Он выкурил сразу две сигареты в туалете, накинул одеяла на окна и подвинул шкафы, а после расположился у себя в закутке под ванной. Уже с ножом. Оставалось только ждать. Когда за окном и стенами послышались звуки активности, еще раз убедился, что звук телефона выключен. Сон стал приходить рывками, бороться с которыми бесполезно. Особенно в полной темноте. Он едва не выронил гаджет из рук, когда кто-то в его голове беспорядочно щелкнул тумблером, отключая мозг. И чтобы исключить незапланированных инцидентов, положил мобильник на пол, попутно еще раз убедившись, что тот не завибрирует и не зазвонит.

Когда он проваливался в другую реальность, приходили какие-то воспоминания из детства, школьные друзья, учителя. Он то сидел за партой на уроке математики, то оказывался в лесу на "Тарзанке", то воровал в магазине конфеты... В общем, бред вперемешку с воспоминаниями ведрами вливался в голову. Организм после двух бессонных суток просто не желал бодрствовать и впадал в глубокий сон, как вдруг...

Такое случается, когда снится кошмар и волна адреналина резко выбрасывает тебя из царства Морфея. Айзека просто вышвырнуло оттуда. Он что-то начал чувствовать. Не понимал, чем и не понимал как, но чувствовал нутром. Возникло ощущение, что находится в густом тумане и улавливает его вибрации. Так же, как паук ощущает дрожание паутины. Только улавливал не каким-то определенным местом, а всем телом и разумом.

В тумане начали появляться странные размытые сгустки. Они двигались, создавали дрожь. Холодный пот выступил на спине. Едва только несчастный начал привыкать к тому, что происходило вокруг, как все усилия канули в лету. "Это что-то новое", – с ужасом думал он, пытаясь понять, что происходит. – Вот и поспал!". К двум часам ночи сгустки стали концентрироваться. Айзек все понял, когда один из них, двигаясь, создавал вибрации совсем рядом. Как шестое чувство, только органом восприятия становился мозг. Эта субстанция начала проявлять очертания, двигаясь метрах в десяти, судя по ощущениям. И когда ее положение совпало со стуком в окне, все стало ясно. Клерк почувствовал их. Чувствовал все четче и четче, одного за одним. Расстояния, направления – все стало проявляться. Кругозор расширялся как мокрое пятно на ткани, постепенно выявляя неоднородности, не видимые на сухом материале.

"Оно во мне, – с тревогой думал Айзек, – какая-то часть во всяком случае". Эта часть появилась, когда продавщица пыталась передать ему свою сущность. Но была резко остановлена. Пришла тревожная мысль: "Если я их ощущаю, значит и они меня?". Вторая волна холодного пота выступила от этой мысли. Он ждал, что какая-нибудь тварь в обличии маленькой девочки, ползущая по стене, разобьет окно, шкафы, вытащит его из-под ванной и завершит начатое. Но все они проходили мимо, изредка постукивая пальцами по стеклу и шипя, как ирландские коты. Да и было бы так – еще бы в первую ночь клерка забрал к себе Демон.

Это был дар. "И опять ты, – вспомнил о своей шатенке клерк. – Ты снова подарила мне что-то... Мне сейчас тебя не хватает". С этими мыслями он ненадолго заснул, когда первые лучи Солнца стали пробиваться через занавешенные окна. Во время сна Айзек снова бросался на помощь к ней и опять не смог дотянуться.

Когда щель дверной коробки приобрела отчетливые очертания прямоугольника, он выбрался из своего укрытия, оттащил шкафы и впустил день к себе в квартиру.

"Я, наверное, сойду с ума", – бросил себе и упал на диван. Теперь он уснул крепко. Никаких кошмаров. Никах попыток спасти. Просто обычный сон.

6

Айзек проспал около шести часов. Это первый раз, когда ему более-менее удалось сбросить усталость и очистить разум. Варенье уже практически закончилось, да и сигареты были на исходе. Завтра предстояло много дел, пусть не самых приятных, но необходимых. Теперь ему предстояло учиться выживать. Искать себе убежище. Он понимал, что оставаться в квартире нельзя. Рано или поздно они найдут его. Все ошибаются, и он бы ошибся, выдав себя каким-нибудь неосторожными действием. Но с утра предстояло сделать самое главное – выполнить обещание.

Он ходил по квартире, обдумывая план действий, пересчитывал одержимых, прятавшихся в самых темных уголках дома и выжидающих момента захода Солнца. Его шестое чувство расширилось, давая все больше возможностей. Он подбирался маленькими шагами к нему – центру зла, Демону, управляющему своими куклами. Герою не могло не радовать то, что он имеет хоть какое-то преимущество. Но точно не радовало то, что узнал... Эта древняя и могучая сущность умела мыслить. Пусть пока примитивно, но умела. Он едва мог касаться Ее "кончиками пальцев", но этого хватало, чтобы понять – это только начало. Начало конца.

К восьми вечера пропало электричество. Он понял – Демон не только умел мыслить, но и умел развиваться. Это было его рук дело, пусть тоже пока на уровне инстинкта, но кто знал, на сколько Он способен к познанию. Айзек ощущал, как Сущность кидала своих "детей" на провода и электрощиты, лишая города последних благ цивилизации. Чувствовал, как сгорали их тела от разрядов трансформаторов. Как с линий электропередач падали, не долетев до земли, "пауки", по пути рассыпаясь искрами и дымом. Они жертвовали собой на общее благо. И к сожалению, в этом отношении были человечнее людей.

Ночь прошла как и предыдущие – между ножек ванной. Зато теперь Айзек мог знать, куда направлялся каждый из одержимых в радиусе километра. Остальных он осязал смутно, соприкасаясь с Высшим разумом. Но только чуть-чуть. Однако, клерк тоже развивался, потихоньку проникая в разум Сущности. Видеть то, что видят одержимые не мог, управлять ими тоже. Но и понятия не имел на сколько разовьется дар. Точно знал главное – они его не чувствуют. А к утру понял еще кое-что – Демон искал кого-то. А именно его – человека, играющего с ним в "кошки-мышки", проникающего в сознание. Человека, который мог ему чем-то помешать. На счастье Айзека, тот только знал, что такой человек есть и иногда входит с ним в контакт. Но где он и кто – оставалось за пределами возможностей. Слишком малую часть Тьма успела отдать, чтобы овладеть его разумом, но слишком большую для него – жалкого человека.

Он понял это. На губах выступила улыбка: "И все-таки Ты боишься меня... Я польщен...". Поставил будильник на два часа вперед и уснул.

Глава 5 . Мари?.

1

Он стоял на крыльце дома, в котором жил... С виду обычный день обычной недели. Сегодня Айзек впервые вышел на улицу и закурил последнюю сигарету, думая о предстоящих делах.

Слева, упершись в перила, стояла лопата, купленная два года назад с целью перекопать палисадник за домом. Правда, за это время он сделал это только один раз – первый. Все, на что хватило энтузиазма при переезде в свою квартиру.

Пепел серыми чешуйками осыпался с края его тапка и вернулся в пределы пятна на ступеньках. Внешний вид совершенно не смущал героя. Теперь не было необходимости одевать красивую одежду и соблюдать последние веяния моды. Она ушла в небытие, прихватив с собой пару десятков чудаковатых людей, задававших ее направление. Клерк представил себе тощих "вешалок", ходивших по подиуму в шикарных платьях от лучших домов моды. И как теперь они ходят по городам на шпильках и в этих самых нарядах, волоча свои анарексичные тела по улицам в поисках жертвы. Смешок выступил уголками губ: "Да-а! Походу, охотники из вас, как из меня балерина". Айзек опять ошибался, по крайней мере на счет плохих охотниц. Эти сплетения костей, кожи и сухожилий прекрасно чувствовали себя даже на каблуках. Прекрасно знали свое дело, как и та маленькая собачка, недооцененная однажды. Они – глаза и руки Демона. Этим все сказано.

Тапки все же остались дома. Куда практичнее передвигаться по асфальту в кроссовках. Он шел в направлении магазина тем же путем, что и бежал от него в четверг. "Эта тварь поняла, что Солнце в нашем мире восходит каждое утро", – думал Айзек, заметив, что свежих следов золы нет. Так и было – одержимые прятались в шкафах квартир, туалетах, коридорах, канализационных люках и прочих местах, где свет Солнца был недостаточно интенсивен. Он чувствовал сотни враждебных тел в каждом доме. В темных закутках сидели напичканные тьмой оболочки и ждали своего часа. Ждали ночи.

Труп мужчины, выпавшего из окна, лежал на прежнем месте. Раньше Айзек никогда так близко не сталкивался с покойником. Только в четверг, но тогда не было времени что-то понимать и о чем-то задумываться. Жуткое и тяжелое чувство возникло на душе. Конечно, позже он к этому привыкнет. Ведь теперь – это атрибут нового мира. Да и выбора особо не было – придется привыкать. А сколько таких тел было вокруг – догадаться не сложно. Хотя, на самом деле, не так уж и много. И это было для них "лучшим выходом". Большую же часть настигла другая участь...

Ружье лежало там же, заряженное одним патроном. Второй ствол оказался пустым. Наверное, хозяин отправил пулю в чью-то грудь или живот. Но, видимо стрелка это не спасло, и он нашел другой выход – в окно. Минут пять понадобилось, чтобы разобраться, как правильно работает оружие. Айзек не был охотником, зато был инженером по специальности. Да и работать пришлось не с коллайдером, а с обычным двухзарядным гладкоствольным ружьем.

"Один патрон... Как для себя", – с иронией и грустью подумал он. Но на самом деле уже знал, куда и на что его использует...

Впереди виднелся магазин. С каждым шагом волнение порциями адреналина подкатывало к сердцу. "Она там, где я ее оставил", – прошептал сам себе Айзек, увидев ее тело. И чем ближе он подходил, тем сильнее дрожали руки. Сердце просто забивалось, отдавая частыми глухими ударами в грудную клетку. Шатенка лежала на спине. Ее волосы присохли к асфальту темно-бурым пятном, а руки и платье были испачканы кровавой грязью. Засохшая корка вздымалась бугорком, плавно переходящим в отвердевшие потоки, скрывая рану на шее. Следы последней битвы за едва знакомого человека. Айзек сел рядом с ней на корточки. Было страшно и стыдно смотреть в полуоткрытые глаза. Но для него это было важно. И он посмотрел. Затем прикрыв лицо руками, просидел минут десять, разговаривая толи с собой, толи с ней:

– Прости, я не смог тебя уберечь... Знаешь, я ведь постоянно думаю о тебе, вижу во снах... – бормотал он, не зная, что нужно говорить, но чувствуя, что сказать должен.

Изредка капля прозрачной влаги пробегала между пальцами, оставляя на асфальте едва заметный след. Потом клерк встал, взял себя в руки и, набрав полную грудь воздуха, сказал:

– Я за тобой вернусь, мне нужно сделать одно дельце.

Чувство безысходности и жалости к себе начали покидать сердце, оставив только ненависть. Последняя настолько быстро стала овладевать его разумом, что пальцы сжались в кулаки, а губы дрожали как листья осины. Айзек превращался в фанатика, одержимого одной идеей. Всего одной целью – жаждой мести. Такие люди, обычно, приносят только беды, убивая миллионы других ради своих амбиций. И сейчас бы погибли, если бы стояли у него на пути. Но никто не мешал. Да и, в общем, цель была благородная, если можно так сказать про убийство. Ему нужна была она – продавщица, лишившая жизни девушку. Пусть косвенно, но служившая началом злополучной цепи событий.

– Выходи, мразь!!! – закричал он на весь зал, перешагивая оконную раму и сжимая ружье в руке, – Я знаю, что ты здесь!!!

Айзек чувствовал и знал, что кто-то находится в подсобных помещениях. И он даже не пытался подумать, она ли это вообще. Продавщица просто обязана была там быть. И была. И услышала его, как и все, кто прятался от Солнца в этом магазине. Но ему сейчас нужна была только одна – менеджер, который оставил синяки на его плечах. По крайней мере пока.

Но никто не вышел к стрелку, только мерзкие крики раздались из глубины складских помещений.

– Боишься, с-с-сука!!! Ну покажи свою морду, тварь недобитая!!!

Если бы тоже самое происходило ночью, то оратор вряд ли бы договорил фразу. Но был день – его союзник и друг. Дети ночи прятались, игнорируя его просьбы. Раздосадованный, он бил бутылки, пинал ногами прилавки, кидал об стены все, что попадалось под руку. При этом матерился в гневе такими выражениями, что любой лингвист умер бы от сердечного приступа, услышав это. Такой ярости он никогда не испытывал, на сколько себя помнил.

Чувство вело к двери в конце зала.

– Я убью тебя, тварь!!! – с этим криком вскинул ружье и ногой, что было сил, пнул дверь.

Там, метрах в восьми, в узком коридоре, заканчивающимся тупиком запасного выхода, в окружении коробок, стояла она. Стояла и шипела, выпуская клубы тумана из глазниц.

– Помнишь меня?! А теперь я вас вижу! – с этим криком он вошел сознанием в контакт с Демоном. – Хозяину привет, скотина!!!

Вскинул ружье и прицелился.

Он наломал дров, выдал себя в порыве гнева. Теперь Тьма знала в лицо того, кто касается к ней. Поняла, где стоит искать, и следующая ночь не сулила ничего хорошего. Но Айзек об этом не думал. Он вообще не думал ни о чем кроме мести.

Звонкий щелчок ударника продолжился тишиной. Стрелок на мгновение опешил и понял, что нажал не на тот спусковой курок. В ружье их было два. В это время Демон предпринял попытку убить его, отправив продавщицу навстречу. Она кинулась в его сторону, с каждым шагом начиная дымиться от проникающего солнечного света.

Второй спусковой курок сделал свое дело. С непривычки отдача дернула плечо назад, едва не сбив мстителя с ног.

Еще в квартире, обдумывая план, он представлял себе несколько иную картину. Тогда казалось, что голова от пули разлетится в щепки, как в фильмах. Но все случилось по-другому. В патроне была не пуля, а охотничья дробь, которая не размозжила голову продавщице. Даже не свалила ее на пол. Та лишь пошатнулась, стукнулась плечом об стену и пошла дальше. Хотя уже не так быстро. Из ее груди, шеи и лица через отверстия струился легкий дымок и вырывались одинокие искры. От злости клерк замахнулся и бросил в нее ружье, попав при этом в живот и не причинив никакого вреда. Противник остановился в тройке метров от него. Еще чуть-чуть и рассыпался бы в прах. Так и стояли, смотря друг на друга. При этом оба тряслись от злости от того, что не могут дотянуться. Далее в нее полетело все, что лежало и стояло рядом. Она только шипела, махала руками и делала попытки выпадов, но свет мешал ей, преграждая последние метры своей силой. Минуту спустя, поняв, что все бессмысленно, Айзек немного успокоился. В голове родилась идея. Он прищурился, посмотрел на оппонента и, с лицом одержимого маньяка, добавил:

– Все равно я тебя кончу! ... Вместе с этим проклятым магазином!

И направился в отдел, где среди прочих атрибутов шашлычных дел мастеров, лежала жидкость для розжига. Собрал около тридцать бутылок. Столько, сколько смог поместить в корзину.

–Все сожгу к чертовой матери. Я тебя вы-ы-курю, сволочь.

С этими словами он кидал в нее открытые бутылки, лил на стены и коробки. Вернулся, забрал оставшиеся несколько штук и снова щедро поливал закуток с одержимой.

Воздух стал заполняться стойким и резким запахом углеводородов, разбавляемым "ароматом" продуктового хаоса. Жидкость испарялась, заполняя парами и без того маленькое пространство.

– Подожди, схожу за огоньком, – злорадствуя, крикнул ей, не нащупав в кармане зажигалки.

Ушел в сторону кассы, где всегда лежал ассортимент источников огня разной ценовой категории. И там же увидел сумочку шатенки, брошенную в спешке. Она лежала среди груды мусора, раскинув ручки в разные стороны. Айзек схватил ее, подумал о чем-то своем. Затем вышел из магазина, захватив по дороге зажигалку и сигареты и положил сумочку рядом с телом девушки. Свежий воздух начал успокаивать нервы. Он закурил, думая о том, что все равно продавщица никуда не денется. Деваться ей действительно было некуда. Да и интеллекта не хватало, чтобы понять беспорядочные действия соперника. Но это только пока. Демон быстро учился, и Айзек это чувствовал.

Он курил и смотрел на пост апокалиптический город. Было непривычно наслаждаться тишиной там, где раньше ее не было места по определению. Скоро природа начнет отвоевывать захваченные территории. Созданные людьми сооружения, дома и прочие творения будут поглощены растительностью или разрушены самой стихией. Айзек думал об этом и о том, что все величие человека, его гениальные труды будут стерты с лица Земли как ненужный хлам. Вспомнил передачу BBC "Жизнь после людей". В ней рассказывалось о том, что произойдет, если люди просто исчезнут. В голове всплывали картинки Припяти – города вблизи Чернобыльской АЭС. Тоже самое будет происходить здесь и везде, если только человечество не сможет выжить и запустить цикл заново. Так было всегда – цивилизации сменяли друг друга, стирая следы о прошлом и заходя на новый виток спирали. Так бы и случилось, но... Но теперь спираль разрушена Демоном, который строил свою историю. И в какую сторону она пойдет – загадка. Может он разовьется до такой степени, что отстроит города заново. Или наоборот, поможет природе быстрей избавится от наследия человека и построит свой мир. Но пока он нес только разрушение, хаос и смерть. Айзек понимал, что Его вряд ли интересуют технологии и все то, к чему стремились люди. Его интересовало нечто другое, ведь Он не из нашего мира...