Текст книги "Просторы Многомирья"

Автор книги: Дмитрий Щербинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

IV

Корабль Крылов был прав: происходящее стало для Винда настоящим кошмаром. Вот он выбрался из-под корней дерева (там и находился проход меж мирами), сделал шаг вперёд, и тут же ударился грудью о невидимую преграду. Глянул вниз, и обнаружил, что ни тела его, ни левой руки, ни ног больше нет; а вместо них – только тёмный воздух в котором пролетали редкие снежинки. Но, тем ни менее, он по-прежнему чувствовал своё, оставшееся в Многомирье тело; он упирался этим телом в склон холма, который тоже не мог видеть.

Даже Аша, обычно спокойная, при виде такой значительной перемены, произошедшей с её хозяином, издала удивлённый клёкот.

Потом до его невидимого локтя дотронулся кто-то… Читатель то уже знает, что это Эльрика до него дотронулась, но зато Винд не мог этого знать, а только почудилось ему, будто это призрак его тревожит.

Он побежал, но снова врезался в преграду, которой не мог видеть. Удар был столь силён, что он застонал от боли…

…Через некоторое время до его локтя снова дотронулись. Винду показалось, что это тёплое, ласковое прикосновение знакомо ему. Так хотелось верить, что это – Эльрика, и что она объяснит, что же происходит.

Да – он не мог её слышать, не мог видеть, но мог чувствовать, и девушка придумала, как объясняться с ним. Она начала водить пальцем по его ладони, вычерчивая на одном месте буквы. Ну а Винд быстро научился определять, какое именно слово она писала. Вот её первое послание:

"Я – Эльрика. Не бойся. Я не оставлю тебя"

И подставила свою ладонь, Винд таким же образом вывел на ней:

"Хорошо, что ты рядом. Но что произошло?"

"Твоя голова – в ином мире, а тело – здесь. Но они всё же связаны. Двигаясь там, ты телом врезаешься в препятствия Многомирья".

Винд вывел:

"Возвращаюсь, чтобы соединиться"…

Эльрика, взяв его за руку, повела обратно, к дверце. Соответственно, и голова Винда в заснеженном мире поплыла назад.

Но тут возникла серьёзная проблема. Дверца захлопнулась, а чтобы её открыть, необходим был ключ. Эльрика помнила, что во время нападения местных заморышей, ключ выпал на землю, а потом…

– Не ключ ли ищешь? – поинтересовался Крылов.

– Да!

– Так не найдёшь: его эти карапузы схватили и унесли с собой!

– Вот ведь беда! – огорчилась Эльрика и вывела эта печальное известие на ладони у Винда.

А юноша принялся водить по её ладони: "Не могу ждать, пока вы ключ вернёте. Здесь очень холодно. Голова и рука мёрзнут. Сейчас главное, добраться до ЧИПА. А дальше – видно будет…"

Это был обычный зимний вечер в городе Москве; температура – минус пять; небо – завешенное плотным покрывалом туч, подсвеченное громадным городом, и из-за этого не совсем тёмное, а тёмно-оранжевое. Москвичу в такую погоду вполне можно было гулять, ну а Винд привык жить в климате, где снег никогда не шёл, где и одежда то, по большему счёту, была нужна далеко не всегда. И вот поэтому обычный московский вечер показался ему просто адски холодным…

По настоящему мёрзла только его голова, предплечье и рука, но холод был настолько сильным, что, как казалось, передавался и на оставшуюся в Многомирье часть Винда…

Но были и явные плюсы. Яйцо с памятью ЧИПА, которое прежде просто было зажато в его ладони, вдруг начало пульсировать теплом и несильно, но настойчиво потянуло Винда туда, где высились громады домов, где по залитым странным электрическим светом улицам проворно двигались люди, и ещё проворнее неслись рыча и фыркая удивительные, ни на что не похожие существа (ну не мог Винд знать, что это – автомобили). И вот туда тащило его яйцо, где-то там в человеческом теле вёл безрадостное, лишенное смысла существования великий ЧИП.

Итак, Винд должен был идти туда. Но он понимал, что там, где такое количество народа, не удастся пройти незамеченным. И, мало того, что ему придётся идти не прямо, а выделывая всякие замысловатые маршруты, обходя, с помощью Эльрики, препятствия в Многомирье, так ведь ещё и вид его – летящая по воздуха голова с одинокой рукой, должна была привести добропорядочных и недобропорядочных горожан в ужасах. Что они с ним сделают? Наверное, некоторые разбегутся, ну а другие, кто здесь отвечает за порядок, попытаются остановить, и, если им это удастся, то они его уже никогда не отпустят его… Так размышлял Винд, и, в общем, был прав.

Об этом же думала и Эльрика. Она вывела на его ладони: "Там много людей?". Винд ответил: "Очень. Они на расстоянии, но придётся к ним идти".

Тогда девушка предложила: "Ты должен найти одежду".

"Её не на чем крепить".

"У тебя же там не только голова, но и плечо. Вот на плече…"

"Понял. Но одежда здесь не валяется".

"Напугай-Отними"

"Постараюсь. Сейчас я начну двигаться в желательном направлении, а ты обводи у препятствий"

"Давай!"

Винд медленно пошёл. Он озирался, подыскивая, у кого бы попытаться отобрать одежду. Пока что подходящих кандидатур не было".

Вдруг раздались возбуждённые молодые голоса:

– Гляди, чего за птица!

– Ого, золотая!

– Дорогая, небось!

– Из зоопарка улетела что ли?!

– Я таких и не видал! Чего она светится-то?!

– Фосфором обмазали что ль?!

– Схватить её надо! За такую много денег дадут!

Конечно, речь шла об Аше, которая, следуя за Виндом, уже несколько раз перелетела с ветки на ветку.

Её и приметили молодые люди, это была компания из пяти человек: три юноши и две девушки; они стояли тут, на берегу небольшого обледенелого озерца, неподалёку от городского парка и пили пиво. И вот появилось это мягкое, тёплое золотое сияние, а потом и птица – изящная, стройная, словно бы из сказочного сна прилетевшая.

Она доверчиво сидела на нижней ветке дерева, смотрела на приближающуюся к ней компанию, и даже не пыталась от них упорхнуть. Это породило новую серию предположений:

– Видно, что ручная!

– За такую точно много дадут!

– Сначала поймай!

– Да её и ловить не надо! Вон, сидит, ждёт, что мы её накормим. Ну, чипсы будешь?! Держи!..

Юноша высыпал в из пакета на ладонь горсть чипсов, и вытянул руку вперёд, надеясь, что птице понравиться это угощение.

Но тут чипсы высыпались из дрогнувшей ладони в снег, глаза молодого человека расширились и он простонал нечто непонятное. Девушки завизжали…

Из ближайшего дерева вылетела голова с единственной рукой. Ни туловища, ни ног – только голова и рука. Голова двигалась, ухмылялась и глядела на длинный плащ, который был надет на юноше с чипсами…

Каждому в этой компании хотелось верить, что это – только розыгрыш. Но они то знали, что такое розыгрыши; знали, что такое страшилки, над которыми можно посмеяться; здесь же всё было по настоящему. Это был настоящий ужас, такой кошмар, которого они ещё ни разу в своей жизни не испытывали.

Девушки повизгивали, молодые люди стояли, тряслись; кто-то из них простонал:

– Надо бежать…

Но голова произнесла:

– Вы не убежите. Я догоню вас и вопьюсь сзади!

– Да что ты такое?! Ты…

– Вас это не касается. Но мне нужно от вас одно: вот этот длинный плащ!

– Мой плащ? – переспросил юноша с чипсами.

– Да. Снимай его. Живо!

Будь перед ними обычный хулиган, они бы накостыляли ему… Но сопротивляться потустороннему, сверхъестественному?! Это казалось им чрезвычайно глупым и опасным занятием; надо было поскорее выполнять то, что требовало это чудище, да и сматываться, если только оно позволит…

И поэтому молодой человек быстро расстегнул и сбросил свой длинный плащ на снег.

– А теперь бегите! И не оборачивайтесь!! – закричала на них летающая голова.

Все пятеро, позабыв о своём пиве, пакетах и сумочках, подвывая, всхлипывая и тихонько, жалобно ругаясь, бросились бежать в город.

Ну а Винд наклонился, подобрал пальто, и с немалыми трудами закрепил его на своём единственном плече. К счастью, пожертвовавший одеждой юноша был высоким, а его пальто – длинным; так что для Винда, с его средним ростом, пальто закрыло не только ноги, но и ступни, которых на самом-то деле в этом мире не было…

Конечно, фигура его со стороны казалась весьма странной. Одно плечо нормальное, зато другое – сразу свешивалось вниз, и рука болталась, и ладонь не вылезала из рукава. Да и вообще – всё пальто провисало на одну сторону, будто там было не тело, а воздух… Так-то оно, конечно, и было на самом деле, но людям этого знать не полагалось.

Винд написал на ладони Эльрики:

"Мне тут очень повезло. Нашёл одежду. Скрывает всё, что должно быть скрыто. Теперь – начинаю двигаться в город. Веди меня"

И Эльрика, держа за единственную руку безглавое, но живое тело, начала обводить его мимо препятствий, которых в этом мире, к сожалению, было весьма и весьма много.

Поэтому и Винд, оказавшийся на московской окраине, не мог двигаться прямо, а дёргался из стороны в сторону, то заходя на асфальтированную дорогу, то попадая в сугроб. И, естественно, его принимали за пьяного. Но всё же, какие бы виражи он не совершал, а всё же двигался туда, куда тянуло его зажатое в ладони яйцо…

Но вот он остановился, и написал на ладони Эльрики: "Я становлюсь ниже".

"Что ещё за превращение?"

"Не знаю, но я как бы проваливаюсь под эту землю. Одежда не проваливается, а мои ноги уже по колени ушли…"

"Сейчас посоветуюсь с Крыловым".

И она пересказала, что происходит с Виндом в ином мире. Корабль тут же ответил:

– В общем, понятно. Помнишь, ржавый коротышка Чип, говорил, что мир, в который он должен попасть – огромный? Там живут миллиарды людей… А наши миры – тридцать-сорок километров в диаметре; они тоже круглые, но горизонт в них значительно ближе, чем в том мире; уклон почвы больше. Поэтому здесь Винд идёт под уклон, а там должен бы двигаться по прямой; но, не может и скоро совсем уёдёт под почву…

– Ты должен взять его на борт, чтобы здесь он летел по воздуху! – воскликнула Эльрика.

И тут безглавый Винд сам дёрнулся в сторону. Однако, так как они находились в проходе между выступающими из почвы кристаллами, он ударился об один из этих кристаллов.

"Ты…" – начала было писать на его ладони Эльрика, но юноша вырвал руку, и торопливо написал: "Уводи! Скорее!!"

На этой окраинной улочке не было обычных московских автомобильных пробок. Изредка возвращались к своим подъездам легковушки. И один из водителей едва успел затормозить, увидев несуразную, кособокую фигуру, которая странно дёргалась посреди этой улочки. Казалось, что этот некто хочет убежать с проезжей части, но врезается в некие незримые препятствия. Пытаться его объехать было опасно, так как неизвестный всё равно мог броситься под колёса. Водить начал сигналить…

Ну а Винд видел перед собой железное чудище, внутри смутно угадывалась фигура чародея, из чудища вырывались странные, пронзительные, ни на что не похожие звуки…

И тогда перепуганный Винд написал на ладони Эльрики: "Вверх!"

Водитель автомобили был не очень-то дружелюбным типом, и ему хотелось как можно скорее вернуться домой. Кто это преградил ему дорогу: алкоголик или наркоман? Ну, это уже и не важно; главное – устранить эту дурацкую преграду.

Водитель вышел, громко хлопнул дверцей, и неспешно начал надвигаться на Винда, грозно спрашивая:

– Ну что, жизнь надоело?! Сейчас в сугроб полетишь!

И сильно толкнул юношу в странно провисающее плечо. Каково же было изумление водителя, когда оказалось, что ничего в этом пальто нет – оно просто колыхнулось в сторону, а голова осталась на месте.

– Э-эй, ты чего, инвалид что ли? – спросил водитель.

– Я сейчас, подождите, – пробормотал Винд.

На ладони Эльрики он выводил: "Скорее же!"

А в Многомирье Крылов завис над Виндом, и из него вылезли зеленоватые нити. И эти извивающиеся нити, которые не смог бы разорвать даже самый сильный человек, обхватили не только Винда, но и Эльрику, и Яву. Пантера попыталась было вырваться, но Эльрика прикрикнула на неё:

– Не дёргайся! – и Ява повиновалась.

Корабль поднял их на пять метров и полетел вперёд.

…Водитель издал громкий звук "Оу!", и шумно сел на покрытую грязным, спрессованным снегом дорогу. Но он совсем не думал о том, что потом одежду придётся стирать. Главным было то, что он увидел… Увидел и не поверил своим глазам.

Этот странный, то ли инопланетянин, то ли призрак, вдруг взвился в воздух на пятиметровую высоту; и стало видно, что ничего у него под плащом нет. Зато подлетела к нему источающая золотой свет птица, и уселась у него на плечо.

Затем этот неизвестный плавно и стремительно поплыл над улочкой, пронёсся над машиной…

Водитель провожал его взглядом, вздрагивал и икал. После того, как фигура летуна растворилась в тёмном зимнем воздухе, он почесал затылок, проговорил: "Наверное, кино снимают", и почти успокоился.

Крылов надёжно держал своими изумрудными нитями Эльрику, Яву и живое безголовое тело Винда. Корабль летел прямо, а сильно изгибающаяся поверхность мира Ован-Тульбук, уходила всё дальше вниз.

Ну а в другом мире, над прямой Московской мостовой летела голова Винда, а под ним, развиваясь на ветру, нёсся плащ. Что касается Аши, то она летела на некотором расстоянии. Услышав, как внизу кто-то вскрикнул, Винд написал на ладони Эльрики:

"Выше!"

Девушка передала эти слова Крылову, и корабль немедленно исполнил пожелание Винда – поднялся ещё на двадцать метров. Теперь Винда уже едва ли можно было увидеть с мостовой.

Юноша доверялся чудесному яйцу. Оно тянула его руку туда, где находился ЧИП, и Винд передавал команды Эльрике. Писать каждый раз: «Право» или «Лево» было лишней тратой времени, и поэтому довольствовался чётко выведенными буквами «П» или "Л".

Но вот яйцо потянуло его вниз, Винд глянул туда, и увидел площадь, где двигалось в разных направлениях превеликое множество народа. Большинство из этих людей входило или выходило в сияющее здание, на котором выделялась красная буква "М".

Стало быть, на этот площади и находился ЧИП. Но спускаться на головы публике было бы опрометчиво, поэтому Винд выбрал огороженное, украшенное шариками и гирляндами дерево, которое возвышалось на краю площади. Теперь он аккуратно выводил на ладони Эльрике «правее», "левее", "чуть правее", "скорее же!", "теперь – вниз!"

Крылов безоговорочно исполнял его команды. К счастью, они уже успели отлететь от мира Ован-Тульбук на значительное расстояние, так что ничто не мешало его виражам в воздухе.

Итак, Винд опустился за ограждением, возле Новогодней ёлки. По счастливой, его спуск заметил только один мальчишка, который тут же доложил своей маме:

– А вон тот дядя с неба спустился…

Но его мама разговаривала по сотовому телефону, и ответила:

– Хватит болтать глупости… нет-нет – это я не тебе. Так что ты говоришь? – последние слова были обращены тому, с кем она общалась по сотовому…

Винд писал на ладони Эльрики:

"Теперь пусть Крылов медленно движется вперёд. Скорость – как у обычного пешехода".

Крылов повиновался, и Винд, касаясь полами длинного пальто асфальта, поплыл туда, куда тянуло его яйцо…

Вскоре Винд увидел того человека, которого искал. Оказывается, ЧИП стоял неподалёку от новогодней елки. Яйцо тянуло именно к нему, но и без яйца Винд понял бы, что это нужный человек – уж очень он выделялся из толпы…

У него было чрезвычайно заострённое, сухое и вытянутое лицо; нос прямо-таки выпирал, нависая над подбородком, где щетинилась небольшая бородка. Один висок был заметно больше другого, а скулы постоянно напрягались и подрагивали. Глаза – очень широкие, сияли тусклым светом; уши – выглядывали из-под меховой шапки и шевелились…

Казалось, заключенный в этом теле дух, был слишком велик для него; вот поэтому и само тело представлялось таким несуразным, таким странно раздутым изнутри.

Да – это был именно ЧИП, хотя, конечно, он и не помнил, что он ЧИП, правитель некоей империи в Многомирье, а думалось ему, что он – обычный человек из города Москва, и у него обычная человеческая биография.

ЧИП не просто стоял, он пристально разглядывал красочный шарик, ранее снятый им с новогодней ёлки. Вот ЧИП надавил на стекло через чур сильно, и шарик не выдержал, треснул. Тогда ЧИП выронил игрушку, раздавил её, и стремительно пошёл к вестибюлю метро.

Он шёл прямо, не обращая внимания на многочисленных, спешивших по своим делам граждан. И прохожие расступались перед ним, а потом озирались испуганно и недоумённо. Также они вынуждены были расступаться и перед Виндом, который следовал за ЧИПОМ. Ведь Винд не мог маневрировать меж ними – слишком их было много, слишком часто ему приходилось бы писать команды Эльрике, а та не успевала бы передавать их Крылову.

Чем ближе подходил человек к станции метро, тем быстрее он шагал, и Винд написал в Многомирье: «Быстрее». Крылов принял эту команду, и теперь юноша часто задевал своим почти пустым пальто людей. Они чертыхались, но не пытались его остановить.

Видя, что ЧИП уже подходит к стеклянным дверям, Винд крикнул:

– ЧИП! Остановись!!

Человек не остановился, так как не знал, что его звали ЧИПОМ, и вошёл в стеклянные двери. Винд глянул в небо, увидел там на фоне тёмных туч сияющее золотое пятнышко – Ашу, и проговорил негромко:

– Ты не можешь лететь за мной. Слишком ты приметна. Так что возвращайся к двери между мирами, и жди моего возвращения…

Винд знал, что Аша не могла его услышать на таком расстоянии, но также он знал, что она всё же поняла его, так как между ними уже давно установилось что-то наподобие телепатической связи…

И вот Винд, вслед за ЧИПОМ вошёл в стеклянные двери.

Что ж, читатель наверняка хоть раз бывал в метро. А, может статься, что он бывает в метро почти каждый день. Так что ему известно, как много там людей и особенно в вечерние часы, когда все возвращаются домой с работы или с учёбы.

А вот Винд ещё ни разу не видел такого громадного количества людей, собравшихся в одном месте. Все эти люди двигались и разговаривали – от их мельтешения у Винда даже закружилась голова, и он на некоторое время потерял ЧИПА.

Много народу стояло возле касс за билетиками, и Винд начал высматривать ЧИПА среди них, но на самом деле ЧИП в этой очереди не стоял, так как у него имелся проездной билет….

Крылов продолжал лететь в Многомирье, и голова Винда на Земле двигалась вперёд; пальто задевало людей, с шебаршением изгибалось, и юноша услышал в свой адрес несколько не очень-то лицеприятных высказываний (хотя, возмущавшиеся, конечно, не могли предположить хотя бы чего-то отдалённо напоминающее истинное положение вещей).

Винд не мог знать, что такое турникеты, не мог он знать, и что такое билетики, и что их надо покупать в кассах. Но зато он, наконец-то увидел ЧИПА – тот как раз подошёл к турникету, и приложил к нему билет, тут же прошёл дальше.

Винд, боясь потерять его в этой суетливой толпе, ещё раз выкрикнул:

– ЧИП!! – но тот так и не обернулся – сосредоточенный, мрачный, непохожий на других, двигался он вперёд.

Так как проходы в турникеты был весьма узкими, а Винд, так же как и Крылов в Многомирье, двигался по прямой, то он не мог лавировать, и полетел не в проход, а прямо на турникет…

Если бы у Винда было тело, то он врезался бы, но, так как у него на Земле имелась только голова и рука, то за турникет задело только пальто, приподнялось, прокатилось по верхней части турникета…

Но сработал механизм, и нижняя часть пальто оказалась зажатой. При этом Винд продолжал двигаться вперёд, и пальто начало соскальзывать с его единственного в этом мире плеча.

Если бы не отменная реакция, то остался бы Винд без одёжки, и его странное обличие стало бы видно для толпы, и без того излишне нервной. Юноша изнутри схватился за рукав пальто, быстро крутанулся, и при этом продолжал двигаться вперёд…

От чрезмерного напряжения пальто затрещало, Винд же заскрипел зубами. Наконец, ему удалось вырваться…

Эльрика хотела написать на его ладони: "Ты так дёргаешься! Что там происходит?", но успела написать только «Ты», Винд, видя особое скопление народа у эскалатора, начеркал на её ладони: "Медленнее".

И всё же, за это время он успел несколько раз врезаться подбородком и единственным плечом в людей. ЧИП находился поблизости, но царил такой шум-гвалт, что Винд не стал его окрикивать, уверенный, что ЧИП не услышит…

Откуда, выросший в Многомирье Винд мог знать, что такое эскалатор? Конечно, он не знал. Но вдруг увидел, что вниз, под углом уходит туннель, а в этом туннеле, держась за поручни, спускаются или поднимаются люди.

Всего на секунду замешкался он, но и этого было достаточно. Ничего не подозревающий Крылов нёс его вперёд, и Винд полетел над уезжающими вниз ступенями. Уже заметил изумлённые и испуганные, обращённые к нему взгляды, и поспешно вывел на ладони Эльрики: "УглВн"

Не так просто было расшифровать эту дрожащую надпись, но Эльрика догадалась и крикнула Крылову:

– Под углом вниз!

Корабль повиновался, но он не знал под каким именно углом спускаться, и поэтому Винд все ещё летел в воздухе. При этом его голова постепенно приближалась к потолку. Снизу доносились изумлённые возгласы. Вот какая-то бабка взвизгнула:

– Ах, батюшки, да что ж это?!..

Другой, молодой голос:

– Это что – реклама?!

Истеричный взвизг:

– Человека убили!

Винд написал в Многомирье: "На пять метров – вниз!", Крылов спустился, и Винд ушёл на полметра в эскалатор. Если бы один из изумлённых пассажиров не посторонился, то летающие голова и плечо ударили бы его по затылку.

Винд продолжал чирикать: "Чуть вверх, под – углом вниз! Угол больше! Чуть медленнее! Ещё медленнее!"

Хотя его команды исполнялись, всё же система их передачи была несовершенна, и не соответствовала стремительности другого (то есть, Московского) мира…

Но всё же Винд ни в кого больше не врезалась, люди, в ужасе глядя на него, шарахались, а у кого нервы были послабее – кричали. Всё же это был первый, увиденный ими летающий человек. К тому же, некоторые из них успели заметить, что у этого летуна и ног-то нет.

Ну а Винд бормотал:

– Вы, пожалуйста, не волнуйтесь, всё нормально! Я вас не трону!..

Эти слова никого не могли убедить, что "всё нормально", и люди продолжали глядеть на него с прежним ужасом, и шарахаться от него…

Наконец, спуск прекратился, и Винд оказался на платформе. Из всех сил старался от не потерять ЧИПА, но из-за толкотни движущихся в разном направлении людских масс, ЧИП затерялся-таки. Винду казалось, что, потеряв человека в таком столпотворении, он уже точно не найдёт его, и поэтому он попросил у Эльрики:

"В-2"

Это обозначало "Подняться вверх на два метра", и эту команду девушка передала Крылову…

Винд взмыл на два метра, и увидел ЧИПА – тот усердно продирался вперёд, и не думал останавливаться.

Раздался истошный женский визг:

– Опять летает!

Бабка заголосила:

– Демон!

А мужчина заорал:

– Хватай его!

"Вн-2" – передал Винд в Многомирье, и обозначало, что надо его опустить на два метра; следующая команда «Вп-Вл-Вп», и это Эльрика расшифровала как – двигаться вперёд, дёргаясь то влево, то вправо. И всё это безукоризненно выполнил Крылов.

Винда не хватали, но на него смотрели и шли, вслед за ним, не подходя вплотную. Спорили, кто он такой; среди молодых людей чаще всего проскальзывало мнение, что это снимают фильм. Но им возражали, что очень уж реалистично выглядит. В ответ звучало, что современные эффекты очень даже совершены. "Вот именно – современные эффекты!!" – пытались перекричать грохот приближающейся электрички. "– Сейчас все эффекты на компьютерах делают, и не зачем подсылать некоего летуна в метро…"

– А это, чтобы на вашу реакцию поглядеть, как вы дёргаться и бояться будете! – воскликнул кто-то, и многие начали оглядываться, высматривая скрытые камеры.

Ну а Винд продолжал передавать команды в Многомирье. То влево, то вправо, то чуть назад, то – вперёд.

Юноша видел, как ЧИП подошёл к краю платформы, и как к этой платформе подъехало длинное, железное чудище, внутри которого видны были спрессованные – сидящие и стоящие люди. В боках чудовища распахнулись двери, и из него хлынули, спеша на волю, эти несчастные создания. Однако, многие почему-то даже и не попытались выйти, а другие, стоявшие на платформе, в том числе и ЧИП, начали втискивать внутрь чудища.

Что ж – Винд не надеялся остановить ЧИПА, и поэтому вынужден был последовать за ним. Правда, влетел не в ту же дверь, что и ЧИП, а в соседнюю. Едва успел передать «Ст» – т. е. «Стоп», а иначе – протаранил бы спрессованных людей.

И вот двери закрылись, а где-то над головой зазвучал женский голос: "Следующая станция "Маяковская".

Винд обернулся, увидел ЧИПА, который стоял среди множества людей, и необычайно среди этого множества выделялся. Вновь Винд решился его окрикнуть: "ЧИП!"

ЧИП всё ещё не помнил своего имени, и не на этот окрик повернулся, а потому что заметил, как Винд поднял свою единственную в этом мире руку. А в руке этой было яйцо с памятью ЧИПА. Вот на это-то яйцо и глядел ЧИП. Глядел с большим интересом, и даже, как показалось Винду, начал проталкиваться к нему.

"Ну всё" – подумал юноша. "Закончились мои мучения. Миссия почти выполнена". Но он ошибался. Самые серьёзные проблемы ещё только начинались.

Электричка передёрнулась и начала движение вперёд, прочь от платформы – в туннель. Но, так как тело Винда в Многомирье не двигалось, то и его голова в вагоне оставалась на месте, хотя со стороны могло показаться, что он как раз бежит по вагону.

Он задевал единственным плечом пассажиров, бормотал: «Извините», и чирикал рукой послание: "Впр. Быст… ещё быст…"

В Многомирье Эльрика кричала Крылову:

– Вперёд! Ещё быстрее! Ещё! Ещё!

Крылов послушно разгонялся, но, конечно, не мог точно приноровиться под изменчивый ритм мчавшейся по туннелю электричке. В результате, голову Винда носило по всему вагону. Пассажиры шарахались от него, ругались, глядели изумлённо.

Когда Винд пролетал возле ЧИПА, он крикнул ему:

– Эй, это не ваше?! – и протянул яйцо, которое так и тянулось к ЧИПУ.

Но в это мгновенье электричка неожиданно начала тормозить, и Винда опять унесло в другую часть вагона, вновь он писал Эльрике, что надо делать. Вскоре, электричка опять взялась за разгон.

…Уже целую минуту Крылов нёс Винда на пределе своих сил (и даже чуть быстрее этого предела).

Приближался покрытый джунглями мир и уже ощущалось его притяжение.

Корабль произнёс:

– И о чём он там только думает? Передай-ка, что пора останавливаться. Иначе – разобьёмся.

Эльрика передала на Землю то, что требовалось, и получила ответ:

"Не могу!"

Винд действительно не мог остановиться, он весь был во власти электрички. Но вот прозвучал голос невидимой женщины: "Станция Белорусская", и за окнами замелькал просторный вестибюль. Электричка тормозила, и, несмотря на старание Крылова – голова Винд всё же врезался в стекло…

Распахнулись двери, многие пассажиры, в том числе и ЧИП, начали выходить на платформу. Винд писал: "Вп. Л. Пря.". т. е. «Вперёд», "Лево", «Прямо». А затем он почувствовал, как что-то ударило по его бывшей в Многомирье груди и задал вопрос:

"Что там?"

Эльрика ответила:

"Здесь – деревья".

И это было чистой правдой. Если бы электричка проехала ещё хотя бы с десяток метров, то невозможно было бы избежать рокового столкновенья (во всяком случае, Винд бы при этом точно погиб).

А так они свешивались над разросшимися джунглями. Помимо зарослей, кое-где возвышались руины древних сооружений. А снизу из-под древесных крон доносились голоса неких существ, и пока что невозможно было определить – разумные они или нет.

Эльрика отправила очередное послание в иной мир:

"Быть может, всё же отказаться от этого? Остановиться? Вернуться? Найти ключ?"

"Доведу дело до конца. Сейчас – вверх, под тем же углом, что и спускались"…

Это Винд, преследуя ЧИПА, добрался до начала эскалатора; несуществующие ноги утонули, плащ распластался, и он как бы утонул в ступенькам. Уже не в первый раз он услышал испуганные возгласы:

– Человек провалился!! Остановите!

Кто-то подумал, что сломались ступени, и Винд начал проваливаться вниз, в "ужасный механизм", и вот уже сильная мужская рука попыталась схватить Винда за его несуществующую в этом мире левую руку. Схваченным оказался только рукав многострадального пальто.

Ну а Крылов начал подъём. Соответственно, Винд выплыл из ступени.

Тут поднялся немалый переполох. Эскалатор был остановлен, однако ж Винд с прежней скоростью плыл вверх и вверх.

На его счастье, для этого Крылову в Многомирье приходилось не опускаться, а лететь параллельно покрытому джунглями мира. Винд уже не обращал внимания ни на возгласы перепуганных пассажиров, ни на то, что он был центром внимание.

Главное было не опустить ЧИПА, который самостоятельно начал двигаться по остановившемуся эскалатору вверх.

– А ведь это ваше! – кричал ему Винд, и вытягивал яйцо с памятью, но ЧИП больше не оглядывался – перешагивая сразу через три ступеньки, нёсся он вверх.

И снова заснеженная, холодная улица, и снова – краткие, но исправно передающиеся к Эльрике команды. Где поворачивать, где остановиться…

Винд совсем замёрз, ему хотелось поскорее вернуться в Многомирье, и поэтому он решил просто догнать ЧИПА и, если он не захочет добровольно принимать яйцо памяти, так разбить ему это яйцо о лоб – может, тогда вспомнит.

ЧИП направился к подъезду дома, в котором он, как не сложно было догадаться, жил. Это был девятиэтажный, кирпичный, старый дом, в нужном подъезде был испорчен домофон, так что ЧИП просто распахнул дверь…

Дверь начала закрываться, но Винд ещё мог догнать ЧИПА, который быстро поднимался по лестнице…

И вдруг Винд, против своей воли, остановился. Он беспомощно трепыхнулся, изогнулся, и вернулся на прежнее место, в паре метров от уже закрывшейся двери. Написал Эльрике:

"Срочно – вперёд!"

"А в обход?" – спросила девушка.

"Нет – только вперёд, потом – вверх…"

"А если просто вверх?"

"Никакого толка не будет. Что случилось?"

"Впереди преграда"

"Можете её сломать?"

Эльрика спросила у Крылова:

– Ты можешь снести эту громаду?

Корабль ответил:

– К сожалению, я ещё не достаточно вырос, и это не в моих силах.

Перед ними возвышался самое высокое на этом мире и, практически полностью сохранившееся сооружение. Нижние этажи обвивали толстые, изгибистые, похожие на змей ветви, а дальше – дыбились сложенные из багровых глыб стены. Вот над этими стенами, почему-то и оказалось невластными время и всякие ненастья. И если бы хотя бы окна в этих стенах имелись, так Эльрика сама попыталась бы протащить туда тело Винда, но никаких окон не было, и Крылов вынужден был висеть на месте…

Под ними вздрагивали древние деревьях, из-под их ветвей доносились невнятные звуки, и чувствовалось, что за путешественниками наблюдают…

Ну а голова и плечо Винда висели над заснеженной и обледенелой мостовой, возле вполне обычного московского подъезда.

"Может, вернёшься?" – через ладонь спросила Эльрика.

"Вернусь, но только на два метра. Хочу понаблюдать на два метра".

После того, как Крылов отлетел на пару метров, Винд смог наблюдать за половиной относящихся к этому подъезду окон. Другая половина выходила на другую сторону дома…