Текст книги "Мартирос Сарьян"

Автор книги: Дмитрий Сарабьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

В том же 1940 году Сарьян пишет портрет писателя Наири Заряна. Взволнованно выражение лица поэта, быть может, читающего свои стихи, в его несколько наклонённой вперёд фигуре есть уверенность, напористость. Перед нами человек совершенно иного душевного склада.

Портрет архитектора Тороса Тораманяна. / Portrait of architect Toros Toramanian. 1934 г

В 1940 году Сарьяном написаны ещё три портрета – народной артистки А. Даниелян, художника П. Терлемезяна и народной артистки Г. Улановой.

Все три портрета в своём композиционном решении типичны для художника, это небольшие поясные портреты в фас. В каждом из них особо подчёркнута одна черта характера, показавшаяся художнику наиболее типичной. Так, в портрете выдающейся армянской певицы Даниелян подчёркнута та несколько искусственная улыбка, которая присуща часто людям её профессии. В облике художника Терлемезяна, человека долгие годы ведшего скитальческую жизнь за рубежом и лишь теперь получившего возможность жить и работать на родине, чувствуется горечь и даже раздражительность, накопившиеся в его душе. В портрете замечательной балерины Улановой художник отметил большое обаяние, женственность.

Незадолго до начала Великой Отечественной войны Сарьян исполнил ещё один портрет жены (1941). Портрет написан в интерьере, Л. Сарьян изображена лежащей на диване, с рукой, протянутой к вазе с фруктами. Лицо дано в профиль. Книжный шкаф, букеты цветов, портрет на стене. Такие «обстановочные» портреты встречались и у Серова, а из художников советского времени они особенно излюблены Нестеровым. Но у Сарьяна изображение интерьера приобретает не подчинённое портретному образу значение, а равноценное ему. Образ Л. Сарьян становится не единственным и главным, а одним из компонентов композиции.

Портрет пианиста Константина Игумнова. / Portrait of the pianist Konstantin Igumnov.

1934 г

Заставка к сказке «Врач Лохман». / The Intro to the fairy tale «the Doctor Lohman».

1936

Обложка к книге Г. Маари «Детство и юность». / The cover to the book G. Mahari «Childhood and youth».

1930 г

Иллюстрация к поэме Е. Чаренца «Страна Наири». / Illustration to the poem by E. Charents «land of Nairi». 1933 г

В жанре натюрморта Сарьян в 30.е годы не работает так систематично, как в пейзаже и портрете. Обычно художник пишет не более одного.двух натюрмортов в год, иногда в течение нескольких лет подряд не пишет ни одного. Но общий уровень исполненных им в эти годы натюрмортов очень высок. Им свойственны общая живописная культура, безупречный вкус. Они исполнены звучными красками. Разнообразные по содержанию натюрморты принадлежат к числу наиболее удачных. К ним относится полотно «Осенние цветы и фрукты» (1939): натюрморт, на котором изображены букеты цветов и фруктов, красивый и живой, словно благоухает ароматами садов и полей.

В 30.х годах Сарьян исполняет несколько тематически композиционных картин. Но ни одна из этих работ художника не стоит на том высоком художественном уровне, который отличает его пейзажи, портреты и натюрморты. Композиции этих картин – самое уязвимое место художника. Особенно неудачна первая по времени – «Горный марш армянских частей» (1933), в которой художник изобразил маневры армянской дивизии. Несмотря на большую подготовительную работу – были с натуры исполнены карандашные рисунки отдельных красноармейцев и групп воинов, – картина получилась условной и схематичной.

В следующей тематической картине – «Встреча колхозников с рабочими в Дзорагэсе » (1937) – удачны отдельные фрагменты, например, несколько эскизно написанная в центре композиции группы танцующих колхозников и рабочих. Художник передал стремительный ритм их движений. Красив и монументален пейзаж Дзорагэса, но не ма

териально, подобно декорации написано здание гидростанции. И, наконец, с этим пейзажем совсем не связаны экспрессивные фигуры танцующих колхозников. Более удачной следует признать третью тематическую картину – «Встреча А. С. Пушкина с телом А. С. Грибоедова» (1937), исполненную к столетию со дня смерти великого поэта. Она интересно задумана: изображён не первый момент встречи, а последующий – Пушкин, сидя на лошади, оборачивается в сторону удаляющейся арбы, везущей тело Грибоедова. В выражении лица Пушкина есть сосредоточенность и взволнованность. Но что совсем не удалось художнику – это передать чувство эпохи, ощущение времени, несмотря на то, что в изображении частностей, как, например, костюм Пушкина, арба и пр., художник довольно точен.

Шут. Эскиз костюма к опере А. Спендиарова «Алмаст»./ The jester. Costume design for the Opera A. Spendiarov «Almast».

1938 – 1939 г

Эскиз костюма к опере А. Спендиарова «Алмаст». / Costume design for the Opera

A. Spendiarov «Almast». 1938 – 1939 г Назар катается на тигре. Эскиз декораций к опере А. Степаняна «Храбрый Назар». / Nazar riding a tiger. Sketch for the Opera

A. Stepanian «Brave Nazar». 1934 – 1935 г

Большой интерес представляют книжно.графические работы Сарьяна 20 – 30.х годов. В 1933 году художник исполняет для русского издания поэмы Е. Чаренца «Страна Наири» три иллюстрации1. В соответствии с гротескным характером произведения художник в нарочито упрощённых приёмах изобразил улицу с прохожими «наирянского» города, а особенно остросатирически сцену митинга «наирянцев» и выступающего оратора – одного из героев романа – Мазут Амо. В третьем рисунке, иллюстрирующем финальную сцену, интересно показано бегство населения. Фон – гротескно изображённые наклонившиеся здания, как бы подчёркивающие происшедшую катастрофу. По сравнению с иллюстрациями суперобложка носит совершенно иной характер, на ней акварелью лаконичными приёмами изображён армянский горный пейзаж, наподобие тех синтетических пейзажей, которые в 20.х годах исполнялись художником. В книге помещён исполненный карандашом и сангиной портрет Чаренца.

В том же, 1933 году Сарьян иллюстрировал повесть В. Тотовенца «Жизнь на старой римской дороге»2. Двадцать шесть небольших рисунков, помещённых между страницами текста, исполнены в линейно.штриховых приёмах. Художник передал в них добродушный, тёплый юмор, которым проникнута эта книга. Лишь в двух.трёх случаях, соответственно тексту, рисунки носят явно сатирический характер. Таков, например, рисунок, изображающий американского проповедника.миссионера мистера Чайкоба; или Манукпеса, с целью ограбления вытаскивающего из могилы покойника; или Парона Ованнеса, лежащего в гробу с застывшей на лице улыбкой. Книге предпослан портрет Тотовенца, форзац изображает деревенский пейзаж, с огородами и садами, как бы вводящий читателя в среду, повествование.

Цветы. / Flowers

1941 г

1 Е. Чаренц. «Страна Наири. «Советская литература», М., 1933. 2 В. Тотовенц. Жизнь на старой римской дороге. Ереван, изд.во «Айпетрат», 1933

Туркменский дворик. / Turkmen yard.

1934 г

Наиболее капитальная книжно.иллюстративная работа Сарьяна – его рисунки к трём русским изданиям «Армянских сказок»1. Рисунки для первого издания («Academia», 1930) не являются в обычном смысле слова иллюстрациями. Они не связаны с определённым моментом повествования. Рисунки передают старый патриархальный уклад армянской дореволюционной деревни – её быт, «труды и дни», пейзажи Армении. В этой серии, состоящей из двадцати графических рисунков и одной акварели, художник поставил задачу показать ту среду, в которой, переходя из поколения в поколение, бытовали армянские сказки. Графические приёмы художника довольно разнообразны. В одних случаях рисунки, передающие бытовые сцены, реалистичны, в других – художник пользуется нарочито упрощёнными приёмами и даже несколько небрежен в передаче деталей. Но все они выразительны, отличаются меткостью, знанием быта и типажа. Совершенно иначе исполнены пейзажные рисунки, они исключительно линейно.контурного характера и мастерски передают армянские пейзажи и армянскую деревню недавнего прошлого.

1 «Армянские сказки». Перевод Я. Хачатрянца. «Academia», 1930; «Армянские сказки», «Academia», 1933; «Армянские сказки», М., Детгиз, 1939.

В ином плане исполнены рисунки для двух других изданий сказок («Academia», 1933; Детиздат, 1939). Они целиком подчиняются тексту и посвящены конкретным сюжетам повествования. Иллюстрации выполнены Сарьяном в нарочито упрощённых приёмах, им придан характер лубочных картин. Обе серии иллюстраций не повторяют друг друга, иллюстрируются или разные сказки, или разные события тех же сказок.

В издании 1939 года, рассчитанном на детей, помещено меньше сказок, но зато к каждой дано по нескольку иллюстраций, причём некоторые из них в красках, а кроме того, каждая сказка сопровождается сюжетной заставкой и концовкой.

В эти же 30.е годы Сарьяном был исполнен ряд других графических работ – переплёты, суперобложка, форзацы для книг Аветика Исаакяна, Гургена Маари и других.

Портрет народного артиста СССР Рубена Симонова./ Portrait of people’s artist of the USSR Ruben Simonov. 1939 г

В 1934 году, получив творческую командировку, Сарьян едет в Ашхабад. Художник выбрал Туркмению, поскольку природа её до некоторой степени близка низменным районам Армении – Араратской долине. За два месяца им были исполнены серия из пятнадцати пейзажей, большое панно «Сбор хлопка в Туркмении» и ряд рисунков. Пребывание Сарьяна в Туркмении ограничилось Ашхабадом и его окрестностями. В одном из писем художник делится своими впечатлениями: «Самое интересное и неотразимое это сами туркмены. Это всё дети пустыни – страшной, но вместе с тем чарующей, узорной… Эта пустыня производит потрясающее впечатление». Но и помимо высказываний художника уже по самим работам его можно заключить, что больше всего заинтересовали Сарьяна в Туркмении природа и люди, или, точнее, люди в природе. В туркменских работах художника мы видим хлопковые поля во время уборки урожая, колхозников за сбором картофеля. Есть изображения дворов с играющей детворой. Единственная работа, в которой отсутствует пейзаж, – «Туркменские женщины за тканьем ковра». Она могла бы сойти за жанровую картину, если бы не её эскизность.

Встреча А. С. Пушкина с телом А. С. Грибоедова. / Meeting of the A. S. Pushkin with the body A. S. Griboyedov. 1936 – 1937 г

Сарьян хорошо почувствовал знойный пейзаж равнин и передал его в своих туркменских работах.

Яркий, декоративно.монументальный характер сарьяновской живописи всегда делал его желанным художником театра. Сарьян проявлял самый живой интерес ко всем формам театральных представлений. Но он не переносил всю суету сует, связанную с осуществлением спектакля и предшествующую постановке. Именно это заставляло его

неоднократно отклонять просьбы различных театров оформить спектакль.

Остановимся на работах Сарьяна для театра в рассматриваемый нами период.

В нескольких постановках участие Сарьяна ограничилось исполнением лишь эскизов (опера «Алмаст» А. Спендиарова для Одесского театра оперы и балета, 1930; пьеса «Тигран » для Ростовского драматического театра, 1936). Иногда художник работал не над всем спектаклем – так им был выполнен эскиз для второго акта оперы «Золотой петушок » Н. А. Римского.Корсакова и к нему же костюмы (1931, Музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича.Данченко). Так же частично был привлечён Сарьян к оформлению первой постановки оперы «Алмаст» А. Спендиарова для Театра оперы и балета в Ереване (1933); над этой постановкой он работал совместно с художником М. Арутчяном. В 1935 году Сарьяном был исполнен эскиз к первому акту оперы «Кармен » для Музыкального театра им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко (дальнейшая работа над спектаклем была приостановлена ввиду продолжительной болезни художника). И только декорации к операм «Храбрый Назар» (1935) и «Алмаст» (1939) для Театра оперы и балета им. А. Спендиарова были осуществлены полностью под наблюдением художника, и они больше всего заслуживают внимания.

Сбор персиков в колхозе. / Picking peaches at the farm.

1938 г

В основу либретто1 комической оперы «Храбрый Назар» А. Степаняна положена популярная армянская сказка. Художник стремился сочетать в декорациях реальное и сказочное. Так, в реалистическом плане исполнены декорации первого и второго актов, изображающие деревенскую улицу и интерьер крестьянского дома, в оформление третьего и четвёртого действий внесены элементы сказочности и фантастики (таково, например, изображение на заднике несущегося по воздуху Назара на тигре). Очень интересны эскизы костюмов к «Храброму Назару», в которых подчёркнут сатирический характер оперы. Самое слово «костюмы» в применении к ним не совсем точно: многие эскизы костюмов, такие, как «Назар и Устиана», «Тамада и поп» и другие, воспринимаются скорее как красочные иллюстрации, а то и даже как жанровые сцены.

Лучшими среди театральных работ Сарьяна были декорации к опере «Алмаст»2. Постановка этой оперы – крупное событие в художественной жизни республики. Оформление оперы «Алмаст» до сих пор является непревзойдённым в армянском театральнодекорационном искусстве. Художник вложил в этот спектакль не только огромный труд, но и свой большой живописный талант, безупречный вкус. Декоративно.живописные эффекты, намечаемые в эскизах, полностью выявились лишь в сценическом воплощении.

Особенно хороша декорация первого акта – на заднике вид города Тмкаберт, раскинувшегося амфитеатром на неприступной скале. Пейзаж исполнен яркими сарьяновскими красками. В декорациях других актов больше места уделено архитектуре, однако художник не перегружает сцену павильонами, он с удивительным тактом и пониманием законов театрального оформления разрешает свою задачу. Ведущее место в оформлении оперы занимают писаные декорации. Сарьяном был учтён также такой важный момент, как красочное сочетание костюмов и декораций.

Портрет поэта Аветика Исаакяна./ Portrait of the poet Avetik Isahakyan.

1940 г

1 Автор либретто Д. Демирчян. 2 Либретто С. Парнок, на основе поэмы А. Туманяна «Алмаст».

Эта постановка, показанная на сцене Большого театра в Москве во время Декады армянского искусства, имела исключительный успех. Декорации к опере «Алмаст» удостоились Государственной премии за 1941 год.

Художником в 1936 году было написано декоративное панно для Советского павильона на Всемирной выставке в Париже, а в 1937 году и для павильона Советской Армении на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве. В соответствии с основной монументально.декоративной задачей этих панно, художник пользуется приёмами больших обобщений в рисунке и цвете, что сближает новые работы Сарьяна с декоративными пейзажами 1923 – 1924 годов («Армения», «Пёстрый пейзаж» и др.) и занавесом для Армянского драматического театра. Но в отличие от последних, представлявших собой как бы синтез армянской природы, панно 30.х годов носят конкретный характер, являясь изображением определённой местности – Арарата и раскинувшейся перед ним долины. Панно для парижской Всемирной выставки удостоилось присуждения высшей награды —“GrandPrix”.

Приходится сожалеть, что огромный монументально.декоративный дар Сарьяна, как бы специально предназначенный для росписей стен больших общественных зданий, почти не был использован. А то немногое, что было исполнено художником в этой области или погибло или лежит под спудом1.

1 Панно для Парижской выставки, находится в запаснике Третьяковской галереи. Занавес для Гос. армянского драматического театра, сильно пострадавший долгие годы находился в запаснике Гос. картинной Галереи Армении.

ГлАвА пЯТАЯ

Н Н ачавшаяся вероломным нападением фашистской Германии Великая Отечественная война, жестокости, совершаемые захватчиками, глубоко волновали художника, но это не ослабило темпов его художественной деятельности.

В военные годы Сарьян стал больше внимания уделять портрету, который в количественном отношении занял в творчестве художника первое место. Сравнительно меньше художник работает в области пейзажа, это отчасти объясняется и теми трудностями, с которыми были сопряжены в эти годы поездки в различные районы.

К лучшим портретам годов войны надо отнести прежде всего «Автопортрет» (1942) и «Автопортрет. Три возраста» (1943). В них нашли отражение мысли, чувства, переживания гражданина.патриота. В первом портрете художник изобразил себя перед мольбертом, за работой с кистью и палитрой в руках, с лицом сосредоточенным и непривычно суровым. «Автопортрет. Три возраста» необычен по замыслу. Он состоит, в сущности, из трёх портретов, соединённых на одном холсте. Один из них передаёт художника в молодости, другой в среднем возрасте и только третий – центральный – написан непосредственно с натуры. Первые два изображения мало примечательны (один из них несколько повторяет «Автопортрет» 1933 года, но заметно уступает ему), лишь третий, передающий образ художника военных лет, должен быть отнесён к самым сильным и значительным творениям Сарьяна.

В военные годы расширяется круг портретируемых, художник пишет портреты защитников Родины – Героев Советского Союза С. Маргулиса (1942), Нельсона Степаняна (1943), адмирала И. Исакова (1943). Из них наиболее заслуживает внимания последний портрет. В нём передан образ волевого советского командира.

И теперь большинство исполняемых художником портретов посвящено советской интеллигенции. В портрете народного учителя Симака Саакяна (1942), человека, прожившего долгую жизнь, убелённого сединой, художник отметил как наиболее типичные черты душевную молодость и ясность мировосприятия.

Пытливая мысль, напряжённая творческая жизнь светятся в высохшем, точно обтянутом пергаментом лице академика Ст. Малхасяна (1943).

Академик Рачия Ачарян (1943) изображён Сарьяном в привычной для учёного позе, обстановке. Оторвав на мгновение свой взгляд от книги, которую держит в руках, он как бы собирается сделать какое.то острое замечание, о чём говорят и его слегка насмешливый взгляд и язвительная улыбка на устах.

Академик И. Орбели (1943) написан сосредоточенным и задумавшимся, спокойствие его внешне, блеск глаз выдаёт внутреннюю активность, напряжённость мысли. В портрете композитора Арама Хачатуряна (1944), как и в портрете Орбели, подчёркнута внешняя сдержанность. Хачатурян изображён ушедшим в свои думы, и в то же время чувствуется его глубоко взволнованный душевный мир. Удачно найден фон портрета – яркие красочные полосы оттеняют лицо и фигуру композитора, усиливают эмоциональную настроенность образа человека.

Выразительны черты необычного лица М. Лозинского (1944). В этом портрете тонко передан образ советского интеллигента, человека большой культуры, знаний.

Автопортрет. Три возраста. / A self-portrait. Three ages.

1943 г

К числу удачных портретов надо отнести портрет писательницы Мариэтты Шагинян (1944). Шагинян была написана в один из её приездов в Ереван, по возвращении из поездки по районам Армении. Сарьян изобразил её на фоне армянского пейзажа и в пленэре. Портрет М. Шагинян один из тех у художника, в котором задачи узкопортретные сочетаются с живописными, колористическими. С тонким чувством колорита передано сочетание залитого солнцем золотистого горного пейзажа и малиновой блузки.

Среди графических портретов портрет искусствоведа М. Бабенчикова (1942) принадлежит к шедеврам художника. Это один из тех портретов, в которых отмечено всё существенное и важное как во внешнем облике, так и в душевном складе изображённого.

Посещая военные госпитали, художник исполняет зарисовки с раненных бойцов, медсестёр, врачей. В этих беглых, но всегда метких и уверенных набросках Сарьян предстаёт и как своеобразный рисовальщик.

Из работ, исполненных Сарьяном в годы Великой Отечественной войны, заслуживает внимания ряд мастерски написанных натюрмортов, изображающих, как и раньше, цветы, фрукты и овощи. В натюрморте «Виноград» (1943) изображены гроздья винограда, разбросанные по поверхности холста. Ягоды переливаются розовыми, зеленоватоянтарными, тёмно.синими тонами; в натюрморте «Цветы» (1941) изображены букеты

белых, жёлтых хризантем и красно.жёлтых левкоев, оттеняемых зелёной листвой фона.

Среди немногочисленных у художника в эти годы пейзажей следует отметить одну крупную работу – «Дождик в начале мая» (1942) – с редким у Сарьяна мотивом пасмурного дня. В омытой дождями свежей зелени листвы деревьев, в насыщенной влагой коричневой земле есть бодрость возрождающейся природы.

Остальные пейзажи, исполненные Сарьяном в эти годы, имеют по преимуществу этюдный характер, это в большинстве своём небольшие по размерам работы, и в них преобладает мотив цветущих фруктовых деревьев.

Автопортрет. / Self-portrait.

1942 г

Майские цветы. / The may flowers.

1947 г

Сбор хлопка в Араратской долине. / Picking cotton in the Ararat valley. 1949 г

65

В послевоенные годы, как и всегда, Сарьян работает во всех трёх основных для себя жанрах, но всё же больше внимания уделяет пейзажу. Художник проводит летние и осенние месяцы в разъездах по Армении, иногда подолгу оставаясь в одном месте. В этих случаях Сарьян не ограничивается одним.двумя пейзажами, а создаёт целые серии, таковы серии пейзажей Гарни (1945), Кировакана (1948), Арагаца (1951), окрестностей села Туманяна (1952), Бюракана (1957 – 1958).

Наряду с местами, впервые посещаемыми художником, встречаются и такие, где он уже неоднократно бывал. Но и в тех случаях, когда пейзажный мотив не нов, Сарьян никогда не повторяется, он находит новые аспекты. Пейзажи Сарьяна, взятые в целом, дают исключительно полное изображение природы Армении.

В послевоенных пейзажах Сарьяна есть много мотивов, ранее не встречавшихся. Так, в ряде его пейзажей заметное место отведено памятникам прошлого – древним церквам, развалинам крепостей, старинным мостам. Художник передаёт их органическую связь и слитность с окружающей природой – будет ли то тёмная громада храма Рипсимэ среди окружающей зелени виноградников на фоне белоснежного Арарата («Арарат со стороны Рипсимэ», 1945), или силуэт Мугни на фоне тёмной зелени склонов Арагаца («Мугни и Арагац весной», 1951), или маленькая церковка, возвышающаяся над окружающим пейзажем – («Церковь Кармравор. Аштарак», 1956) и т. п. Высоко ценя древнеармянскую архитектуру, Сарьян далёк от эстетизации прошлого. Наличие памятников архитектуры в этих пейзажах ещё более подчёркивает их эпический и монументальный характер.

Армянам-бойцам, участникам Великой Отечественной войны. / The Armenian-fighters, participants of the great Patriotic war. 1945 г

Послевоенные пейзажи Сарьяна – новый и значительный этап в богатом и разнообразном творчестве художника. Эпичность, свойственная ранним пейзажам художника, приобретает особую полноту своего выражения. Эпическая мощь присуща лорийской серии пейзажей Сарьяна (1952). Монументальностью отличается пейзаж «Колхоз села Кариндж в горах Туманяна». Горные склоны, покрытые жёлто.зелёными пастбищами и пшеничными полями, прерываются глубоким ущельем. Как в этом пейзаже, так и в пейзаже «В горах Туманяна» художник воспевает красоту и мощь родной природы, но этим не исчерпывается их содержание. Здесь мы видим жилища людей, пасущийся скот, возделанные поля – всё это рождает ощущение мирной трудовой жизни, извечного течения её.

В пейзаже «Вид с Пушкинского перевала» (1949) с поразительной свежестью написаны ярко.зелёные склоны переднего плана, среди которых светлой лентой вьётся шоссе.

Широта восприятия художника, его тонкое умение подмечать каждый раз новое в меняющемся облике пейзажа – одна из отличительных черт искусства Сарьяна.

Особенно заметно выявилось это в четырёх пейзажах Арагаца. Два из них – «Со склонов Арагаца» (1951) и «С высот Арагаца» (1951) – близки между собой: возвышенные склоны гор переднего плана сопоставлены с находящейся на заднем плане долиной. Но они не повторяют друг друга – колорит первого пейзажа суров, второго лиричнее, мягче. Два других – «Арагац» (1952) и «Октябрьский пейзаж» (1953), изображающие одни и те же склоны, но в разное время года и при разном освещении, столь не схожи между собой, что трудно поверить, будто это одни и те же места. Исключительной суровостью веет от пейзажа «Арагац». Изображён летний пасмурный день; тёмно.зелёные склоны горы по мере удаления вверх и вглубь становятся всё более мрачными. Совершенно иными предстают те же склоны в ясный осенний день, отливая своими охристолиловыми красками скошенных и выжженных солнцем полей в «Октябрьском пейзаже».

Портрет композитора Арама Хачатуряна. / Portrait of composer Aram Khachaturian.

1944 г

Дождь в начале мая. / Rain in may.

1940 г

Не типична для Сарьяна картина «У родника. Село Туманян» (1952), в которой на первом плане изображено стадо коров и быков, пришедших на водопой, виду селения отведено второстепенное место. В этой картине Сарьян обнаружил себя прекрасным анималистом, изобразив с большим мастерством коров, быков, осликов, лошадей.

Всё большее место в послевоенных пейзажах Сарьяна занимают картины, посвящённые сбору урожая. К числу последних относятся «Армянский колхозный пейзаж» (1947), «Сбор хлопка в Араратской долине» (1953) и другие. Несколькими меткими мазками переданы живые фигуры колхозниц и колхозников, занятых сбором урожая. Но и в этих сюжетных картинах, как и всегда, художник остаётся пейзажистом.

Так же как и раньше, пейзажи Сарьяна послевоенных лет передают природу Армении в разное время года. Отметим большую картину «Арарат весной» (1945). Изображена уходящая вдаль долина, с цветущими бело.розовыми абрикосовыми деревьями, коричневой, местами покрытой зеленью землёй, замыкаемая белоснежным Араратом. Пейзаж пронизан воздухом, в нём мастерски решена задача соотношения цветов. Но весенние пейзажи художника не ограничиваются мотивами цветущих фруктовых деревьев, среди них имеются также пейзажи с более широким охватом, показывающие, как оживает вся природа под лучами весеннего солнца («Утреннее солнце весны», 1947).

Одна из наиболее живописных, интенсивных по цвету картин – пейзаж «Ущелье реки Азат» (1953), с её красно.коричневыми выступами горных отрогов, розовыми и жёлтыми склонами гор и яркой зеленью берегов голубовато.белой реки.

Людям, не бывавшим никогда в Армении, эти звучные краски Сарьяна, быть может, покажутся неубедительными. В связи с этим невольно вспоминаются слова А. И. Герцена об итальянской природе. В «Письмах из Франции и Италии» он говорит, что тот, кто не был в Италии, не знает, что такое цвет, освещение, и что пейзажи страны должны ему казаться слишком яркими, неестественными.

То же самое можно сказать о природе Армении и об армянских пейзажах Сарьяна. Именно цветовое решение было и остаётся наиболее сильной стороной его пейзажей.

Для послевоенных лет показательно стремление Сарьяна к пейзажам.картинам. Они написаны в основном с натуры, художник вносит в мастерской лишь некоторые поправки. Картины сохраняют всю свежесть, присущую натурным работам, но отличаются и завершённостью исполнения («Сбор хлопка в Араратской долине», «Колхоз села Кариндж », «Октябрьский пейзаж», «Полдень» и др.). Пейзажи картинного порядка встречаются у Сарьяна не только среди крупных работ, но и среди небольших по размерам, как, например, «Весна пришла», «Лалвар», «Горы села Туманян» и др.

Портрет академика Иосифа Орбели./ Portrait of academician Joseph Orbeli. 1943 г

Портрет поэтессы Анны Ахматовой./ Portrait of the poetess Anna Akhmatova. 1946 г

Портрет маршала Ивана Баграмяна./ Portrait of marshal Ivan Bagramyan.

1947 г

Под абрикосовыми деревьями. / Under apricot trees.

1954 г

В первом послевоенном десятилетии несколько ослабевает работа художника в области портрета, речь, конечно, идёт о количественной, а не о качественной их стороне, так как и среди портретов, исполненных во второй половине 40.х и в первой половине 50.х годов, есть интересные и значительные. К числу их в первую очередь относится портрет поэтессы Анны Ахматовой (1946). Что.то гротескное есть в статичной позе Ахматовой, в жесте сложенных на коленях рук и особенно в застывшем выражении её лица. Это произведение входит в число тех немногих у Сарьяна портретов, как, например, художника С. Агаджаняна, пианиста К. Игумнова и других, в которых художник, подметив одну черту, не только подчёркивает, но и, сосредоточив на ней внимание, доводит её до крайней заострённости.

В портрете маршала И. Баграмяна (1947) художник стремится дать многогранную характеристику прославленного советского полководца, в отличие от тех художников, которые, изображая советских военачальников, не столько раскрывали их индивидуальные образы, сколько тщательно выписывали мундиры, ордена и пр. Сарьян наряду с волевыми качествами полководца увидел в Баграмяне простого, гуманного человека. Портрет интимен. Маршал Баграмян изображён в белом кителе, сидящим в ясный солнечный день на застеклённой веранде. Лёгкая улыбка проступает на его добродушном, приветливом и в то же время мужественном лице. Потоки света льются сквозь окна, и солнечные блики играют на лице и фигуре. Пленэрное решение не снизило полноценности созданного художником портретного образа.

К числу немногих пленэрных портретов Сарьяна надо отнести и портрет украинской художницы Т. Яблонской. Художник отметил темпераментность своей модели, порывистость её открытой, обаятельной натуры. Звучна живопись смуглого, загорелого лица и рук, ярко.красного платья, зелёной листвы фона.

К иному кругу принадлежит портрет народного артиста Амо Харазяна (1954). Он очень сдержан в живописном отношении, всё своё внимание художник сосредоточил на психологической характеристике образа.

Со склонов Арагаца. / From the slopes of mount Aragats.

1951 г

К удачным портретам Сарьяна, написанным за последние годы, относятся портреты скульптора Н. Никогосяна (1952), художников Р. Шишманяна (1955) и X. Есаяна (1956). Все три портрета очень различны, но в них есть одна общая, показательная для Сарьяна как портретиста черта – стремление быть как можно правдивее, точнее. Острой характеристикой, высокими живописными достоинствами отличается портрет народной артистки СССР Т. Сазандарян.

Среди исполненных Сарьяном портретов послевоенных лет есть групповой. За все предыдущие годы Сарьяном был написан лишь один групповой портрет – «Моя семья» (1929), и спустя почти двадцать лет художник написал второй. Но в этой новой работе Сарьян значительно расширил свою задачу – это не только групповой портрет, это портрет.картина. Он писался в Киеве, в радостные для художника дни встречи со своим сыном, находившимся в годы войны в армии. В небольшой комнате за столом семья художника – жена, сын, невестка. Сын художника играет на аккордеоне сочинённую им песню, ему подпевает невестка, а жена художника разливает чай. Печать радости, успокоения лежит на всех лицах, и этому общему настроению созвучен весенний радостный пейзаж правобережных днепровских полей, открывающийся из окна. Неудивительно, что эта работа, выходящая за рамки обычного группового портрета, названа Сарьяном «Фронтовая песня» (1947). Этим самым художник хотел подчеркнуть её значение как картины. Интересно задуманная, она осталась не совсем оконченной, и в ней есть места, требующие доработки, но всё же и в таком виде она заслуживает внимания, ибо здесь удачно сочетались все три основных для творчества Сарьяна жанра – портрет, пейзаж и натюрморт. К сожалению, этот опыт больше не был продолжен художником.