Текст книги "Знак Пожирателя (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сангулиа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 3

На солнце набежало небольшое облако.

– Ну что, толку-то здесь стоять? – спросил Дроган и сплюнул на землю.

Лада кивнула. Всё, что нужно, она уже увидела.

– До хуторов пройти, что ли? – снова подал голос её названный брат. – Всё одно уже часть дороги позади. Дойдём до травницы, а потом уж к старосте заглянем. Может, что новое узнаем.

– Пойдём, – ответила Лада, повернулась и направилась к видневшимся невдалеке деревьям. Дорога плавно огибала холм, на котором начиналось пастбище, и ныряла под раскидистые лапы елей, стеной стоявших на краю леса.

Темнота сгустилась, как только охотники вошли в него. Солнечный свет запутывался в ветвях и почти гас – лишь оборванные лоскутки лучей добирались до земли. Рыжая хвоя под ногами скрадывала звуки шагов. Но лес жил своей жизнью – под деревьями возились мелкие грызуны, шумно выяснявшие отношения, в ветвях пели птицы. Иногда между мрачными тёмными елями мелькали белые столбики берёз.

И вдруг – словно рука неведомого божества накинула покрывало тишины. Враз смолкли и птичьи трели, и пронзительный писк ссорящихся мышей. Даже солнце будто померкло ещё больше. Где-то неподалёку раздался волчий вой. Одинокий. Тоскливый.

Зловещий.

Дроган насторожился, скинул с плеча топор, перехватил покрепче рукоять.

– Самострел твой где? – бросил он через плечо.

– На конюшне остался, – отозвалась Лада, мысленно ругая свою забывчивость.

Боец покачал головой, но промолчал.

Снова раздался вой, уже ближе. Что-то странное в нём теперь почудилось Ладе. Словно не звериная глотка издавала этот звук, а человечье горло. Она собиралась поделиться этой мыслью с товарищем, но тут на дорогу перед ними вышли два зверя. Лада не заметила, как они появились, хотя шкуры их были светлыми, приметными окружающем полумраке. Обернувшись, охотница убедилась, что ещё двое молча возникли позади, отрезая путь к отступлению.

Дроган замер. Лада не видела его лица, но чувствовала, как он напрягся. Словно опытная гончая перед броском. Ей самой ничего не оставалось, как достать из-под плаща кинжал и встать спиной к спине товарища. Быстрым движением она отстегнула плащ и намотала на предплечье.

Волки бросились без предупреждения, все одновременно. Один резко нырнул в сторону, отвлекая внимание на себя, другой бросился на руку. Лада подставила защищённое плащом предплечье и, как только клыки сомкнулись на нём, нанесла быстрый колющий удар снизу вверх. Прямо в горло. Давление челюстей пропало. Но вместо того, чтобы распороть глотку, кинжал без сопротивления прошёл сквозь воздух – страшный хищник исчез. Краем глаза Лада увидела движение. Её противник каким-то образом оказался в пяти шагах сбоку. Охотница бросила быстрый взгляд за спину, чтобы подтвердить свою догадку, и верно – руны на топоре её товарища ярко сияли. Она как раз успела увидеть, как смертоносное лезвие опускается прямо на череп одного из хищников, и тот рассыпается клочьями тумана. На этот раз – навсегда.

Духи.

Лада повернулась обратно слишком медленно. Клыки сомкнулись на её ноге, чуть выше голенища. Резкий рывок, и женщина потеряла равновесие, не удержав тихий вскрик. Рыжая хвоя мягко приняла её тело, взметнулась вверх. Волк продолжал тянуть её, не давая встать, пока второй стремительно приближался. Лада метнула кинжал, но тот прошёл сквозь тело духа, не замедлившись. Клыки хищника уже лязгали у самого горла охотницы, но были бессильны прокусить плотный кожаный воротник, защищавший шею. Улучшив момент, Лада перекатилась на бок и вывернула руку, чтобы достать второй кинжал. Тот, который она носила специально против подобных противников. Оружие из холодного железа. На миг она встретилась взглядом с безжизненными глазами своего противника, и вот тот уже распался белёсыми клочьями под ударом клинка.

Второй призрачный волк продолжал тянуть за ногу. Лада попыталась встать, но снова рухнула спиной на землю. Лодыжку терзала пульсирующая боль. Оставалось надеяться, что артерии целы. Барахтаясь, Лада заметила, как Дроган разделался со вторым своим противником, резко отпрыгнув в сторону и ударив топором сбоку. Вновь вспыхнули руны, и боец обернулся, чтобы посмотреть, как дела у его названной сестрицы. Та лишь слабо махнула рукой, обмотанной плащом. Быстро подскочив, Дроган закончил бой одним стремительным ударом. Лада села, тяжело дыша, и принялась тут же осматривать ногу.

– Не дёргайся, – рядом опустился Дроган, снимая бурдюк с плеча. – Кость цела?

– Кажется, да. Сосуды тоже не задеты. Надо промыть и перевязать место укуса.

– Батьку будешь учить суп есть, – проворчал боец. – Кто это были?

– Похоже, какая-то разновидность баргестов. Больше ничего на память не приходит.

– Ладно. Пошевели ногой. Хорошо, похоже, действительно цела. Завтра будешь, как новая. Вот так, сейчас закончу.

Аккуратно перевязав ногу, Дроган помог Ладе подняться. Убедившись, что она может идти, он медленно зашагал рядом, чуть поддерживая, и готовясь в любой момент подхватить женщину. Лада на ходу откупорила одну из склянок, висевших у неё на поясе, и залпом выпила содержимое. По телу разлилось приятное тепло. Боль отступила. Конечно, раны не заживут, как по волшебству, у тела есть свои ограничения. Но, по крайней мере, нога не будет сильно мешать. Похрамывая, Лада поплелась дальше по лесной дороге.

– Может, вернёмся в деревню?

На миг охотница задумалась, не стоит ли сходить за лошадьми, но потом упрямо тряхнула головой.

– Ерунда, всего лишь содранная кожа. Ничего серьёзного.

– Как знаешь.

Постепенно лес светлел. Всё меньше было мрачных тёмных елей, всё больше – светлых берёз. В одном месте на пути встретился могучий дуб, шелестевший листьями на лёгком ветру. Издалека донеслась быстрая дробь дятла. Деревья постепенно отступали, и вот уже дорога вынырнула на большую, залитую светом, поляну. Лада остановилась на краю, под деревьями, и всмотрелась, прикрыв глаза рукой от яркого солнца.

Посреди открытого пространства стояла землянка. Края двускатной крыши спускались к самой земле. Верх был покрыт травой, из-за чего жилище почти терялось на виду и напоминало небольшой холм, окружённый плетнём. В стороне, на огороженных грядках, росли цветы и травы. Однако сколько ни вглядывалась Лада, она не увидела ни одной живой души. Не слышны были обычные для крестьянских хозяйств крики скотины и домашней птицы. Не заметно было и присутствие Хольги.

– Может, она в доме? – сказал Дроган, угадав мысли спутницы.

– Может быть. Давай-ка аккуратно обойдём вокруг, стараясь лишний раз не попадаться никому на глаза.

И охотники двинулись в обход под прикрытием деревьев. Оказавшись на противоположной стороне поляны, Лада вновь остановилась и пригляделась. Вокруг была та же мирная тишина.

– Смотри, вроде бы насыпь свежая впереди.

– Так и есть, – отозвался Дроган, как следует вглядевшись. – Знаешь, а ведь на могилу похоже. Вот и камнями присыпана, чтобы звери не раскопали.

– Давай посмотрим поближе.

Дроган кивнул, и охотники приблизились. Перед ними действительно был небольшой курган с камнем в изножье, как было принято у людей старой веры.

– Раскопаем?

– Нет необходимости, – Лада указала в сторону, где в траве виднелся какой-то предмет.

Дроган подошёл и поднял покрытый налётом ржавчины остроконечный шлем с позолотой. Заглянув внутрь, он проверил кузнечное клеймо.

– Вот, видать, мы и нашли княжьего посланника. Так что, выходит, травница его угробила?

– Селянка – крепкого взрослого воина?

Дроган пожал плечами.

– Женщины коварны. Может, она таки ведьма? Колдовством своим в могилу и свела.

– И потом похоронила?

– Закопала, чтобы тело никто не нашёл.

– Сделав насыпь, чтобы защитить тело от диких зверей?

– Ну, а вдруг они разрыли бы могилу, стащили чего-нибудь, а потом деревенские охотники нашли останки?

Лада покачала головой.

– Не придумывай. Посланник похоронен, согласно традиции. Камень в изножье. Шлем она на могилу положила, не скрывая. Думаю, в сторону он случайно откатился. Изначально лежал вот здесь.

Дроган положил шлем на место, куда указывала Лада.

– Давай-ка навестим дом. Думаю, если она там, то уже заметила нас. Если куда-то ушла – тем лучше. Осмотримся.

Более не скрываясь, охотники подошли ко входу. Несколько плоских камней лежало на спуске к двери, находившейся на метр ниже земли.

– Что это за венок над входом? – указал Дроган.

– Чертополох. По крестьянским поверьям он защищает дом от злых сил.

Дроган хмыкнул, подошёл к двери и толкнул её. Внутри царил полумрак. Свет шёл лишь из щелей в ставне на небольшом окне в противоположной стене. Полоски солнечных лучей расчерчивали утоптанный земляной пол ровными линиями. В землянке пахло травами. Вязанки их висели под потолком и на стенах. Всего убранства в жилище только и было, что лежанка, да большой сундук, накрытый простой скатертью. Он же, судя по всему, служил и столом.

К нему Дроган и направился первым делом. Тихо крякнув, откинул тяжёлую крышку.

– Травница-то, по всему видать, особа не из хилых.

Лада, между тем, рассматривала засушенные растения. Какие-то она помнила из книг, что читала в монастыре. Другие были ей совершенно незнакомы. Те, что охотница узнала, были лекарственными. Ромашка против воспалений. Девясил от кашля. Тысячелистник для заживления ран. Хотя, было ещё что-то. Лада наморщила лоб, пытаясь вспомнить. Кажется, брат Ерофей Пустынник писал, что это растение также используют для насылания порчи. Но в те времена, когда жил этот старец, колдовство и шабаши чудились Церкви везде, так что можно ли на него полагаться?

От размышлений её оторвал голос Дрогана.

– Подойди-ка сюда. Посмотри.

Лада заглянула в сундук. Её товарищ как следует покопался внутри – вещи были раскиданы, и на дне нашёлся ещё один сундучок, гораздо меньшего размера. Крышку его покрывала сложная руническая вязь и геометрические символы.

– Что это? – спросил Дроган, указывая на них.

– Защитные сигилы. Знаки первоэлементов, природы. Они очень часто встречаются на личных предметах жрецов старой веры.

– Здесь есть какие-нибудь охранные чары?

Лада прикрыла глаза, вытянула вперёд руку, едва не касаясь символов кончиками пальцев, и прошептала несколько слов. Ничего не произошло.

– Всё чисто, открывай.

Дроган осторожно прикоснулся к дереву. Видно было, что воин всё же опасается какого-то колдовского подвоха. Медленно он приподнял крышку, готовясь в любой момент отдёрнуть руки, но всё было спокойно. Внутри лежала небольшая книга в обложке из телячьей кожи, связка восковых свеч, несколько флаконов, нож с белой костяной рукоятью, медный колокольчик и каменная чаша.

– Вот оно как, – хмыкнул Дроган.

– Не делай поспешных выводов, – посоветовала Лада, доставая книгу. – Хольга может быть простой сельской заклинательницей погоды. Ты же знаешь, что не все ведьмы – безусловное зло.

Охотница перевернула несколько страниц, водя пальцем по старому пожелтевшему пергаменту, пахшему сладковатым дымом. Выцветшие чернила складывались в строки на архаичном языке, давно позабытом большинством жителей семи княжеств.

– Ну и что там? – нетерпеливо спросил Дроган.

– Как я и думала. Несколько простых природных и защитных заклинаний. Пара печатей давно забытых духов. Гадания. И сельские секреты – как задобрить домового, увеличить надои. Никаких проклятий, рецептов вызова баргестов. Пойдём, подождём её снаружи. Думаю, она сама нам расскажет, что случилось с княжьим посланником.

Дроган насторожился сразу же, как только шагнул за порог.

– Что случилось?

– Здесь кто-то был, – ответил боец. – Подходил к дому, пока мы были внутри. Смотри.

Лада наклонилась к земле и взглянула, куда показывал её товарищ. Трава была примята, на почве ясно отпечатались следы. Женщина переглянулась со своим спутником, во взгляде которого ясно читалось «Я же говорил!».

Сомнений не было – следы были волчьи. Они тянулись вокруг дома – животное приблизилось, обошло землянку и, незамеченное, заглянуло в окно.

– Думаю, Хольга здесь не появится. Обычный волк не подошёл бы так близко к жилищу. Я в таких вещах не разбираюсь, конечно, но мне кажется, что тварь следила за нами.

– Духи не оставляют следов, – Лада пожала плечами. – Это был обычный волк.

Ей всё ещё не верилось, что травница – и есть та зловещая ведьма, что напустила мор на деревню, но спорить не хотелось. Если Дроган вбил что-то себе в голову, выбить это можно было только железными фактами. Сейчас же он подобрался, взял след. Нырнув обратно в землянку, воин вернулся с небольшим сундучком в руках.

– Будем ловить на приманку. Если захочет снова поколдовать, придётся ей самой к нам прийти.

– А ты не думал, что у неё может быть ещё одна книга? – спросила Лада, прищурившись, глядя на медленно плывущие в небе облака. – Та самая, которая с проклятиями?

– Вполне возможно, – простодушная ухмылка исчезла с лица Дрогана. – Если Хольга явится к нам, значит, эти вещи действительно для неё ценны. Они – единственные её магические инструменты, передававшиеся из поколения в поколение, судя по их виду. И мы получим возможность её допросить. Если же она не придёт, стало быть, у неё есть другие орудия, другая книга и, возможно, логово. Нам будет, о чём подумать.

Лада опустила глаза и встретилась взглядом со спутником.

– Иногда даже я забываю, что твоё простодушие – это просто маска для окружающих.

Улыбка снова тронула губы воина.

– Ты мне льстишь. Пойдём, пора потолковать со старостой. Мне кажется, я начинаю понимать, что здесь происходит.

– Ты догадался, кто ведьма?

– Я догадываюсь, где искать ответы.

Глава 4

Солнце клонилось к закату, когда охотники вернулись в деревню. Не было слышно ни вечерних песен, ни весёлых голосов. Чёрный ручей накрыл плотный покров тишины. Лада, казалось, кожей ощущала липкие щупальца страха, обвивавшие каждый дом. В каждом окне виднелись ставни. Лишь в некоторых сквозь щели между досками пробивались робкие тусклые проблески света.

Дом старосты окружал небольшой частокол, но всё же охотникам не пришлось долго ждать. Мощный кулак Дрогана трижды обрушился на ворота, и вскоре Лада услышала, как отодвигается засов. Одна из створок повернулась на массивных медных петлях. В образовавшемся проёме появился невысокий, но крепко сбитый мужик в серой льняной рубахе и выцветших красных шароварах, ничем не выделявшихся среди одежды прочих селян. И всё же было нечто во взгляде его прищуренных глаз, в том, как он держался. Лада поняла – этот человек привык, что окружающие слушают каждое его слово.

Староста тоже узнал охотников. Смерив путников долгим, оценивающим взглядом, он отступил в сторону.

– Знал, что вы скоро появитесь, – ворчливо сказал он. – Добро пожаловать в мою избу. Не скажу, что очень уж рад вас видеть, буду честен. Но помогу, чем смогу.

От ворот к крыльцу шла дорожка из шлифованных плит. Судя по всему, Мирч заказал их из самой столицы, слишком уж хорошо они были обработаны по меркам деревенских мастеров. По сторонам выстроились рядами яблони, шелестя листьями на вечернем ветру. Их цветы наполняли воздух едва заметным нежным ароматом.

Сопровождая незваных гостей, староста поднялся на крыльцо, открыл дверь и крикнул внутрь дома:

– Лена, накрывай на стол! Высокие гости у нас нынче!

Войдя, охотники очутились в просторном, по деревенским меркам, зале. Дроган мог стоять в полный рост, не рискуя задеть потолочные балки головой. Пространство в центре занимал длинный стол на массивных резных козлах, слева белела печь. Дальний правый угол был уставлен иконами с ликами святых, едва видневшимися в полумраке – единственным источником света в зале была пара лучин. Перед иконостасом, накрытый чёрной тканью с серебряным шитьём, стоял небольшой домашний алтарь.

Лада и Дроган опустились на лавки по бокам стола, когда из двери в дальней стене появилась молодая девушка. Коротко поклонившись, она прошла в комнату и принялась суетиться у печи, стараясь не поднимать глаз.

– Лена, дочь моя, – пояснил староста, садясь рядом с гостями.

– А что же, больше у тебя домашних нет? – брякнул Дроган. – Дом большой, а никого не видно.

Мирч заметно посмурнел.

– Были, да только не теперь. Дочь у меня одна осталась.

– Прости, – поспешно сказала Лада. – Мы не хотели тебя задеть.

– Верно, – кивнул Дроган. – Прости за дурные напоминания. В опасном мире мы живём. Что случилось-то? Волки, или хворь какая?

Тщательно примерившись, Лада лягнула товарища ногой под столом. Если тот и почувствовал удар сквозь стёганые штаны, то не подал виду – ни один мускул не дрогнул на его лице.

Староста же лишь махнул рукой.

– Если бы! – вздохнул он. – Сбежала жинка моя. Да детей, что помладше, с собой прихватила. Только старшая со мной и осталась. Если бы не она – догнал бы дурную бабу, да голову ей открутил. Знаю я, к кому она в Миргород подалась, что б его черти…

Меж тем Лена, достав из печи каравай, подошла с ним к столу, заметно прихрамывая. Рядом с едой встали крынка яблочного сидра и три глиняных кружки. Девушка закончила приготовления как раз, когда её отец принялся костерить свою жену.

– Успокойся, отец, прошу тебя, – голос Лены был тихий, но приятный. – Неудобно перед гостями, да и тебе волноваться нельзя.

Староста пару раз сжал и разжал кулаки, затем мрачно кивнул.

– Твоя правда. Дочь у меня – золото, не человек. Простите, гости, что не сдержался. Ну да вы, сдаётся, о другом поговорить-то хотели.

– Верно, – с облегчением кивнула Лада, радуясь, что разговор, затеянный её наречённым братом, наконец ушёл в спокойное русло. – Ты сам знаешь, зачем мы здесь, староста. Так что давай напрямую. Что местные говорят? Какие-то странности, приметные события? Может, подозреваешь кого?

Мирч пожал плечами.

– Да вроде бы и некого подозревать. Что же до странностей – ну так вы и сами видели, что у нас творится. Куда уж страннее. Хотя, ежели подумать, вроде бы ещё старик Ягода, полоумный бирюк, нёс что-то про ночные огни на погосте. Да только туда мы давно уже не ходили. Из людей у нас редко кто умирает, а теперь, когда старик село взбаламутил, мужики побаиваются. Думают, духи на могилах появились. Неупокоенные мертвецы поднялись. Этого ещё не хватало, сохрани нас Создатель.

Староста провёл рукой перед лицом, делая охраняющий знак.

– Как же это – «подозревать некого»? – подала голос Лена, сидевшая в углу. – А Хольгу? Все знают, что она якшается с лесными духами. И в Создателя нашего не верует, всё о Старой вере толкует.

– Ну да, верно. Есть такое. Да только Хольга-травница с нами уже сколько лет живёт. Ещё родители её родителей тот хутор держали, да помогали нам.

– Ну а Вишка, жена кузнеца Хорста? Опять же, все знают, что она на старое капище ходит, приносит жертвы каждую полную луну.

Староста с силой хлопнул ладонью по столу.

– Ты про Вишку дурного слова сказать не моги! Она дочь единственную потеряла. Тебе, дурная твоя голова, невдомёк, что значит смерть ребёнка! Чтоб не слышал больше ничего про это!

В избе воцарилась звенящая тишина. Староста хмурился. Лена и гости молчали. Наконец, Мирч произнёс:

– Жалко бабу. Добрая она. И девчушка у неё была ладная. Все её любили.

– Не так уж она и хороша была, – тихо пробормотала Лена из своего угла.

Староста медленно поднялся, мрачно глядя из-под седых кустистых бровей на дочь.

– Ступай отседова, – процедил он сквозь зубы. – После поговорим.

Не поднимая глаз, Лена встала и вышла через заднюю дверь. Как только та закрылась, Лада спросила:

– Что она имела в виду, говоря так про дочь кузнеца?

Мирч отвёл взгляд, покряхтел, затем, с видимой неохотой, ответил:

– Не особенно мою Ленку покойница любила. Издевалась над ней с подружками.

– Из-за хромоты?

– Да нет, ещё до того, – мотнул головой староста.

– А что с её ногой, если уж зашёл об этом разговор? – подал голос Дроган, молча смаковавший деревенский сидр.

Ладе показалось, что с каждой новой фразой старосте становится всё неуютнее. Он отвёл взгляд и отвечал, будто нехотя.

– Полгода назад это случилось. Аккурат в тот день, когда нашего прошлого церковника в лесу волки загрызли. Лена тоже там была, хворост собирала. Говорит, как вой услышала, побежала назад в деревню, что было мочи. Да только под снегом не заметила корень, вот и попала в него ногой. Расшиблась сильно. Как ни старалась Хольга, нога правильно не срослась. С тех пор Лена замкнулась. Видать, всё простить не может травнице, оттого на неё и наговаривает. Да вы внимания не обращайте, сердце-то у дочки доброе. Несчастная она просто. Что до Милицы, покойницы нашей, так тут девичье. Мужиков-то после войны в нашем селе поменьше, чем баб, осталось. Вот и грызутся те меж собой. Эх, теперь-то, хромая, думаю, так и останется моя в девках.

Лада кивнула, стараясь не морщиться от таких рассуждений старосты. Вопросов у неё больше не было. Она бросила быстрый взгляд на Дрогана, но тот коротко мотнул головой. Видимо, тоже узнал всё, что хотел.

– Ну, спасибо за гостеприимство, хозяин. Мир твоему дому, – слегка поклонилась Лада, поднимаясь с места.

– Добрый сидр. Не зря яблочки зрели, – добавил Дроган.

– Эх, вам бы свежего попробовать, – отозвался староста, провожая гостей до ворот. – Этот-то прошлогодний. Заезжайте к нам месяца через два.

Особой искренности в его словах, впрочем, не было.

– Не взглянуть ли нам на кладбище, пока совсем не стемнело? Как раз успеем обернуться, – предложил Дроган, как только за спиной лязгнул засов.

Подумав пару мгновений, Лада кивнула. Чем бы ни были те огни, о которых рассказывал полоумный старик, за ними вполне мог скрываться очередной кусочек загадки.

Захоронения, расположенные позади церкви, окружала невысокая старая изгородь. Некоторые камни уже выпали из неё, и успели порасти травой. Охотники легко перемахнули через ограду, и принялись осматриваться, ловя последние отблески гаснущего дня. Вскоре Ладе улыбнулась удача.

– Смотри, – окликнула она Дрогана, отошедшего в сторону.

Когда воин приблизился, охотница продемонстрировала огарок факела. Судя по его виду, тот пролежал в кустах всего пару дней перед тем, как быть найденным.

– Вот тебе и ночные огни, – кивнул воин. – Насколько мне известно, призракам факелы ни к чему. А смотри-ка, что я нашёл.

С этими словами Дроган протянул руку. В его ладони лежал латунный браслет с затейливым орнаментом. Украшение не успело даже потемнеть или покрыться зеленоватым налётом.

– Определённо, кто-то регулярно наведывается сюда. Судя по размеру, этот браслет на женское запястье. Хотя сам по себе он ничего не доказывает. И мы всё ещё далеки от понимания того, что здесь происходит.

– Не скажи, – пожал плечами Дроган.

Он хотел что-то добавить, но вдруг замер и вскинул руку. Пару мгновений Дроган вслушивался в ночную тишину, затем коснулся двумя пальцами кончика правого уха и указал на здание церкви. Лада напрягла слух, и вскоре тоже разобрала звуки, насторожившие её товарища. Снова раздался тихий вскрик, а за ним – неясное бормотание. Стараясь ступать бесшумно, охотники прокрались к ближайшему окну. Изнутри оно было закрыто массивным ставнем, но снаружи, при должной ловкости, можно было забраться на раму, достаточно глубокую, чтобы сесть. Дроган подставил руки, и его лёгкая спутница вспорхнула вверх. Устроившись поудобнее, она огляделась. Вокруг чернели громады зданий. Посеревшая от времени древесина под ногами Лады пахла сыростью. В щели между камнями набились семена. Где-то далеко, в лесу, трижды ухнула сова.

Сомнений не было – подозрительные звуки доносились отсюда. Лада припомнила расположение комнат в церкви и поняла, что она сидит на окне покоев священника. Достав кинжал, охотница аккуратно поддела край ставня, подхватила его, и выставила внутрь. Доски оказались довольно тяжёлыми – опуская на пол, Лада едва сама не упала с окна. Тем не менее, она всё же спрыгнула в комнату, перекинула наружу верёвку, и огляделась.

Убранство было таким же простым, как и в главном зале. В углу стояла небольшая бадья для омовений, у одной из стен – старый, рассохшийся комод, на столешнице которого почти полностью растеклось несколько остывших уже свеч. Дальняя часть комнаты была отгорожена ширмой, расписанной сценами деяний святых. Оттуда и доносились звуки, которые привлекли внимание Дрогана. Шлепок. Ещё шлепок. Тихий вскрик. Приглушённое бормотание.

Между тем воин, взобравшись по верёвке, опустился на пол рядом с Ладой. Переглянувшись, они принялись обходить ширму, стараясь ступать как можно тише. Приблизившись, они одновременно выглянули с разных сторон.

Отец Хотен стоял на коленях, склонив голову. Торс его был обнажён, спину и плечи покрывало множество недавних шрамов. Священник взмахнул рукой. Плеть поднялась и опустилась, кожу прочертила ещё одна полоса. Свежая, алая. Хотен вздрогнул, выждал пару мгновений, и вновь стеганул по спине, раздирая свою плоть. На этот раз он не удержался от тихого вскрика, затем забормотал что-то едва слышно. Лада напрягла слух и уловила отрывок:

«…закрой мои раны, огради от всякого зла и соблазна…»

Знакомые слова. Охотники переглянулись. Дроган жестами спросил, что делать дальше, но в этот миг священник, словно услышав что-то, резко обернулся. На лице его отразилась паника.

– Не волнуйтесь, святой отец, – ухмыльнулся Дроган. – Ваши увлечения останутся тайной.

– Вы принадлежите к флагеллантам? – спросила Лада, бросив на товарища суровый взгляд.

Священник медленно поднялся. С плети на тёмный пол упали несколько капель алой крови и смешались с застарелыми пятнами. Отец Хотен медленно подошёл к небольшому столику рядом с кроватью, взял стеклянную баночку, и принялся растирать её содержимое по плечам, не сводя цепкого взгляда с нежданных посетителей.

– Нет, – наконец ответил он коротко.

– Тогда зачем это?

Охотники прошли вперёд, оставаясь по разные стороны ширмы и перекрывая любую возможность бегства, если вдруг священник решит прорываться. Но тот не был настроен столь радикально. Закончив процедуру, он натянул нижнюю рубаху, покрытую сухими бурыми пятнами, и с явной неохотой пустился в объяснения.

– Я ничего подобного не делал раньше. До тех пор, пока не оказался в этом проклятом месте. Поначалу я был рад своему назначению. Прослужив здесь несколько лет, я мог рассчитывать на хороший пост в Миргороде. Но мои чаяния разбились достаточно быстро.

Священник налил в глиняную кружку воды из стоявшего на столе кувшина, сделал пару больших глотков, и продолжил:

– Вскоре я начал слышать голос. Сначала – только во сне. Он предлагал мне сжечь эту церковь, а взамен сулил невероятные богатства. Я не уступал. С месяц назад он стал слышаться мне и наяву, как только наступала ночь. День за днём я чувствовал, как моя воля слабеет. В отчаянии мне пришлось испробовать это средство. И знаете, оно работает. Как бы это ни выглядело со стороны, решимость моя окрепла. Ну а плоть – довольно малая цена за спасение души.

– Голос? – Лада обеспокоенно оглянулась на своего товарища. – Демоническое присутствие, здесь?

Дроган пожал плечами.

– Никто другой в Чёрном ручье об этом не рассказывал.

– Но мы ни у кого и не спрашивали. Разве охотнику запросто скажешь, что тебе такое слышится? Поставь себя на место крестьян.

Я бы тоже поостереглась.

– Я говорю вам правду, вы должны мне верить! – подал голос отец Хотен, затем добавил с горечью: – или не должны. Вам решать.

Он устало опустился на койку, сжимая в руках символ Создателя – серебряную раскрытую ладонь.

– Когда ты стал слышать голос наяву?

– Почти сразу после того, как был похищен старый алтарный покров.

Лада наклонилась к священнику, поймав его взгляд.

– Скажи мне. Только постарайся припомнить всё в точности. На покрове были какие-то символы? Или, может быть, руны?

Отец Хотен кивнул.

– Знаки. Такие странные, незнакомые. Круги, линии и что-то вроде букв.

– Ты сможешь их нарисовать?

– Думаю, да. Память у меня хорошая, а те знаки были уж очень приметными.

Порывшись в сумке, Лада достала восковую дощечку и стило. Хотен принял их из её рук, и принялся старательно выводить узоры. Через некоторое время он протянул доску обратно.

– Вот, так они и выглядели.

Едва взглянув, Лада нахмурилась. Взяв Дрогана чуть выше локтя, она вывела его в алтарный зал.

– Запирающие печати духов, я прав? – спросил тот, едва переступив порог покоев священника.

– И довольно сильные. Похоже, что бы это ни было, оно было запечатано в алтаре и теперь пытается выбраться. Месяц прошёл, Дроган! Скоро демон будет на свободе, и тогда этим людям, скорее всего, конец.

– Кто-то в деревне помогает ему. Эта женщина украла покрывало. Призвала призрачных волков, как только мы отправились к хутору. Погубила скот и ту девчушку, дочь кузнеца.

– Думаю, что и смерть княжеского посланника не была случайной. Идём, времени осталось немного. Надо найти покров, пока алтарь ещё цел, а демон заточён. Будем молиться Создателю, чтобы символы были ещё целы.

Не теряя более ни минуты, охотники распахнули дверь церкви, и вышли в ночь.