Текст книги "Перебежчики. Заочно расстреляны"
Автор книги: Дмитрий Прохоров
Соавторы: Олег Лемехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
В 1987 году в связи с ослаблением международной роли СССР и стремлением советского руководства к сотрудничеству с США Эльярд и Клиндт перестали работать на Москву. Произошло то, что называется «размыванием идейно-политической основы». Насильно принуждать их работать никто не стал. Но прибывший в Бельгию в 1988 году Коноплев попытался реанимировать связи с Эльярдом и Клиндтом. Их встречи ни к чему не привели – бельгийцы не понимали проводимой Горбачевым политики. Потерпев неудачу с ними в 1988 году, Коноплев выдал их бельгийской контрразведке в 1992 году, предав людей, к деятельности которых сам не имел никакого отношения.
Разоблачения в Бельгии привели к провалу агентуры российской разведки и во Франции. Сотрудники Управления по охране территории (УОТ) во главе со следователем Жан-Пьер Гетти в конце апреля 1992 года арестовали пятерых французских и бельгийских граждан, подозреваемых в промышленном шпионаже в пользу России. И хотя после многочисленных допросов все обвиняемые, кроме некого бельгийца Бриенна, были 23 апреля отпущены за недостаточностью улик, Гетти установил, что Эльярд вербовал агентов под «чужим флагом», то есть не раскрывая своей принадлежности к российской разведке. В результате Эльярду удалось получить материалы о французской химической промышленности, информатике, военной системе связи «РИТА», о новейших европейских проектах в области высоких технологий («Эспри», «Эврика» и других), проникнуть в компании «Филипс» и «Томпсон». А на обнаруженной у одного из арестованных компьютерной дискете были записаны имена двухсот высокопоставленных сотрудников ЕЭС, занимавшихся научными исследованиями. Более того, при помощи одного агента, работавшего в Париже в компании «Аэроспейс рисерчес энд девелопмент», российской разведке удалось получить материалы о европейском космическом корабле «Гермес» и французской ракете «Ариан» и ее топливе.
Кроме провала агентуры, предательство Коноплева повлекло за собой высылку сотрудников российской внешней разведки. В апреле 1992 года из Бельгии было выслано четверо российских граждан, из них два сотрудника посольства и два сотрудника торгпредства. А в мае 1992 года Голландия, где также (правда, безуспешно) искали советских агентов, объявила о высылке четверых российских граждан, якобы уличенных в шпионаже.
А в июле 1992 года бежал в Англию сотрудник парижской резидентуры СВР полковник Виктор Ощенко. Ощенко, родившийся в 1940 году, служил в управлении «Т» ПГУ КГБ. В семидесятых годах он успешно работал в лондонской резидентуре, а в 1985 году был командирован заместителем резидента по линии «X» в Париж под прикрытием должности советника посольства по экономическим вопросам.
Впоследствии в посольстве и в СВР его характеризовали как дисциплинированного сотрудника, не отлынивавшего от общественных поручений – он состоял в комиссии при посольском парткоме по проверке выполнения партийных решений. По своему мировоззрению он был убежденным коммунистом и после начала так называемой перестройки решительно возражал против департизации посольства. Правда, некоторые бывшие его коллеги говорили, что он любил пускать пыль в глаза начальству.
В 1992 году в связи с сокращением аппарата МИД и разведки за рубежом многим сотрудникам СВР предстояло вернуться домой. Среди них был и Ощенко, чей отъезд намечался на 8 августа 1992 года. У него уже был на руках билет на самолет «Аэрофлота», рейс 252. В связи с этим он отправил морским путем в Санкт-Петербург из Гавра автомобиль и культиватор, с помощью которого собирался заняться садоводством.
В пятницу 24 июля 1992 года Ощенко вместе с женой Натальей и 14-летней младшей дочерью Ольгой отправились на экскурсию в долину Луары и исчезли. В посольстве Ощенко хватились лишь 26 июля, после звонка старшей дочери из России, желавшей узнать, что ей следует делать с прибывшей в Санкт-Петербург машиной. После ее звонка были предприняты поиски пропавших силами посольства, а когда они не увенчались успехом, посол России во Франции Юрий Рыжов 28 июля официально обратился к французским властям с просьбой принять меры по розыску пропавшего дипломата. И только 5 августа один из сотрудников посольства обнаружил служебный «фольксваген» Ощенко на стоянке парижского аэропорта Орли. Факт исчезновения Ощенко и его близких старались как можно дольше держать в секрете. Но уже 12 августа в прессе появилось сообщение о том, что пропавший дипломат был на самом деле сотрудником российской разведки, а сейчас находится в одной из западных стран. Больше молчать о случившемся не было смысла, и на следующий день пресс-бюро СВР сообщило об исчезновении советника советского посольства, сотрудника СВР, подозреваемого в сотрудничестве с одной из разведок западных стран.
Сам Ощенко, бежав с женой и дочерью из Франции, вскоре оказался в Англии, где и попросил убежища, которое ему было предоставлено. В связи с этим мнения в прессе по поводу причин его предательства разделились. Одни считали, что его связь с СИС началась в семидесятые годы, когда он работал в Англии, другие полагали, что он лишился почвы под ногами после распада СССР в августе 1991 года. Так или иначе, но, обосновавшись в Англии, Ощенко начал активно отрабатывать свой хлеб. По полученным от него данным французская контрразведка осенью 1992 года арестовала троих граждан Франции, подозревавшихся в шпионаже в пользу СССР и России.
Шестнадцатого сентября 1992 года был арестован 35-летний инженер-ядерщик Франсис Тампервиль, завербованный в сентябре 1989 года сотрудником ПГУ Сергеем Борисовичем Жмыревым, работавшим в Париже с 1986 по 1991 год под «крышей» третьего секретаря посольства. Тампервиль передавал ему, а впоследствии другому своему оператору – Валентину Макарову – данные о ядерных испытаниях, проводимых на атолле Мораруа в Тихом океане. По словам Ощенко, услуги Тампервиля были оценены в 2 миллиона франков, хотя сам обвиняемый утверждает, что получил только 160 тысяч.
Первого октября был арестован 39-летний Дидье Дегу, специалист по ядерной физике, работавший в военной организации – Генеральном управлении вооружений. А 15 октября в Гренобле был задержан 44-летний техник Жозеф Карон, занимавший высокий пост на заводе «Томпсон-ТСМС» в городе Сент-Эгрев. Ему предъявили обвинение в передаче русским сведений о составных частях военной системы связи «РИТА».
Кроме агентов Ощенко предал и своих бывших коллег, с которыми долгие годы работал под одной крышей. В результате 26 октября 1992 года временный поверенный в делах России во Франции О. Кривоклыков был уведомлен французским МИД об объявлении персонами нон грата четырех российских дипломатов. В ноябре 1992 года они покинули Париж. Среди них был и резидент СВР во Франции Борис Валерьянович Волков. [83]83
Волков родился в 1934 г. в Москве. До назначения во Францию работал в Тунисе, Бухаресте, Белграде. В Париж прибыл в апреле 1991 г.
[Закрыть]
Коснулись разоблачения Ощенко и Великобритании. Уже 8 августа 1992 года там был арестован 45-летний инженер-электронщик Майкл Смит, которого обвинили в шпионаже в пользу СССР и России. Смит, окончивший Суррейский университет и придерживавшийся левых взглядов, работал в компании И-эм-ай, а потом и в научно-исследовательском центре «Херст», занимавшемся разработками новой военной техники. Следствием было установлено, что бывший член компартии Великобритании Смит был завербован в 1976 году Ощенко, когда последний работал в Англии под прикрытием должности второго секретаря посольства. Вскоре Смиту было предъявлено обвинение в шпионаже в пользу СССР и России и в передаче советской разведке стратегической секретной информации, в частности данных о разрабатывавшейся в Англии атомной бомбе свободного падения и управляемых ракетах класса «земля – воздух».
Англичане долго не церемонились, и уже в октябре 1993 года суд приговорил Смита к двадцати пяти годам тюремного заключения. Ощенко в процессе не участвовал, а в качестве эксперта выступал О. Гордиевский.
Первого сентября 1992 года в Финляндию бежал майор пограничных войск России Андрей Выхрустюк. Сдавшись финским властям, он попросил в Финляндии политического убежища, мотивируя свой побег несогласием с политическим курсом, проводимым в России. В ответ на требование российских властей вернуть перебежчика финны ответили отказом. А в октябре 1992 года и самому А. Выхрустюку было отказано в предоставлении политического убежища, но по решению финских властей он в течение года мог оставаться на территории Финляндии. Его дальнейшая судьба до сих пор неизвестна.
Список предателей, совершивших измену в 1993 году, открывает бывший сотрудник ПГУ КГБ Юрий Швец. При этом, однако, следует отметить, что он бежал в США уже после того, как уволился из разведки, американцы не назвали его своим агентом, а официального обвинения со стороны России ему предъявлено не было. Поэтому на истории бегства Швеца в США и его откровениях стоит остановиться более подробно.
Юрий Швец родился в 1953 году. После окончания школы он поступил в Университет дружбы народов в Москве, и на протяжении всего времени обучения там был примерным студентом. Особенно преуспел он в иностранных языках, выучив кроме обязательного английского еще испанский и французский языки. На последнем курсе его, в числе еще нескольких десятков студентов, пригласили на собеседование в КГБ. Прошли собеседование всего трое, включая Швеца. В результате он был приглашен на работу в ПГУ и после получения диплома университета был направлен на учебу в Институт разведки.
Его дальнейшую карьеру можно назвать рядовой. Некоторое время он работал в Центре в 1-м (северо-американском) отделе ПГУ, а в 1985 году был командирован в Вашингтон под прикрытием корреспондента ТАСС. В Америке Швец неожиданно для многих привлек к работе на советскую разведку Джона Хелмера, бывшего сотрудника администрации президента Картера, получившего после вербовки оперативный псевдоним СОКРАТ. [84]84
После обнародования псевдонима Джона Хелмера в одной из шотландских газет он предъявил ей иск и выиграл процесс. Газете пришлось напечатать опровержение и извиниться перед бывшим чиновником.
[Закрыть]Однако этот успех молодого капитана вкупе с его пристрастием к алкоголю привели к тому, что в 1987 году он был досрочно отозван в Москву. (Возможно, отзыв в Москву был связан с предположением Центра о том, что ФБР подвело ему подставу.) В Москве Швеца перевели из престижного 1-го отдела в управление РТ ПГУ (разведка на территории СССР). Но он не выказывал недовольства по поводу досрочного отзыва и перевода в другое управление, вскоре получил очередное воинское звание, но 12 сентября 1990 года положил на стол начальству рапорт об увольнении из ПГУ по собственному желанию. Что послужило причиной такого решения, сказать трудно. Но скорее всего – бесперспективность дальнейшей карьеры. После августа 1991 года Швец вышел из КПСС, а потом занялся написанием книги о своей работе в разведке.
Вскоре об этом проведали в СВР, и бывший начальник Швеца полковник Бычков в частной беседе предупредил его, что разглашение служебных тайн чревато серьезными последствиями, а кроме того, все контакты с издательствами, местными или зарубежными, должны быть согласованы с руководством СВР. Готовя книгу к изданию, Швец начал вести переговоры с российскими издательствами. Но вскоре, по его словам, понял, что «успешно издать книгу в Москве не удастся». Тогда он принял решение выехать в США и предложить рукопись американским издателям.
В 1993 году он стал оформлять визу в США. Когда ОВИР запросил, как это обычно делается, мнение разведки, Ясенево категорически возражало против выдачи Швецу заграничного паспорта. Но все же он, используя коммерциализацию процесса получения загранпаспортов, выехал в США через Прибалтику. Вместе с ним выехал в Америку и другой бывший сотрудник ПГУ Валентин Аксиленко, также в восьмидесятые годы работавший в вашингтонской резидентуре. В феврале 1993 года знакомая В. Аксиленко, американка Бренда Липсон свела Швеца с литературным агентом Джоном Брокманом. Но тот забраковал первоначальный вариант рукописи Швеца, озаглавленный «Я всегда поступал по-своему», более напоминавший художественную прозу, и предложил сделать документальный вариант. Швец и Аксиленко, поселившись в Вирджинии, засели за работу над новым вариантом книги.
В апреле 1994 года окончательный вариант рукописи под названием «Вашингтонская резидентура: моя жизнь шпиона КГБ в Америке» был передан в нью-йоркское издательство «Саймон и Шустер». Разумеется, литературная деятельность бывших сотрудников КГБ привлекла внимание ФБР. Агенты американской контрразведки ознакомились с содержанием рукописи, и вскоре Швец и Аксиленко получили уведомление Службы иммиграции и натурализации США, датированное 21 апреля, в котором сообщалось о намерении властей депортировать их из страны. Не остались в стороне и американские СМИ. В прессе замелькали сообщения о том, что Швеца и Аксиленко в процессе работы над книгой посещали сотрудники ЦРУ и «провели с ними подробные беседы». А газета «Нью-Йорк таймс» со ссылкой на компетентное лицо в ФБР поведала о том, что Швец и Аксиленко помогли разоблачить агента КГБ в ЦРУ О. Эймса.
Не остались в стороне и российские газеты. После появившихся в них публикаций выступил руководитель пресс-службы СВР Ю. Кобаладзе. Он резко осудил Ю. Швеца, назвав его мерзавцем, но воздержался от комментариев по поводу Аксиленко. Говоря о Швеце, Кобаладзе утверждал, что в подоплеке всей истории лежит. «дело Эймса», и именно поэтому американцы пытаются раздуть фигуру Швеца. В связи с этим сама книга тоже не имеет для них первостепенного значения, хотя в ней и говорится о неком СОКРАТЕ.
Заявление Кобаладзе возымело эффект. В воздухе запахло новым шпионским скандалом. Этим не замедлил воспользоваться Швец, пославший в мае 1994 года открытое письмо в газету «Московские новости», которая в апреле опубликовала статью с высказываниями Кобаладзе. В письме досталось и руководству бывшего ПГУ и нынешнего СВР и Кобаладзе. Досталось и Крючкову, который, по словам Швеца, заключил контракт на написание книги с одним американским издательством и получил аванс в 10 тысяч долларов. А издательство «с тех пор не видело ни книги, ни аванса».
Книга «Вашингтонская резидентура» увидела свет в Америке в конце декабря 1994 года. Через некоторое время в российских газетах появились отрывки из нее. Но всех, кто ждал сенсационных разоблачений, постигло разочарование. Никаких сверхскандальных откровений в книге не было. Ведь трудно назвать сенсацией то, как разоблачили предателя из ПГУ С. Моторина, с которым Швец одно время работал в Вашингтоне. Не впечатляет и описание вербовки некого Барнетта, шифровальщика американского посольства в Боготе. Но есть в книге и страницы, заслуживающие внимания. В частности, те, где говорится об агенте Билле, завербованном одним из героев книги – Валентином. Билл – выходец из Перу, много лет прожил в США. У него было необычное хобби – мусорология. Он убирал мусор в нескольких офисах системы национальной безопасности США, и осенью 1979 года стал работать на советскую разведку.
«Билл не добывал секретных документов Совета национальной безопасности США, но они щедро цитировались в бумагах, которые он извлекал из мусорных корзин, – пишет Швец. – С помощью этих цитат аналитикам разведслужбы нередко удавалось воспроизвести оригиналы…»
Говоря о причинах, по которым Билл согласился работать на Советский Союз, Швец приводит слова агента: «Я помогаю вашим военным не потому, что они лучше американцев, а потому, что они слабее и тем не менее пытаются им противостоять». Провал Билла произошел в октябре 1983 года, и, как утверждает Швец, исключительно из-за глупости руководства разведки. Правда, Билл остался на свободе, и это, по словам Швеца, было единственным светлым моментом во всей этой истории.
Однако, как уже говорилось выше, ничего особо шокирующего публику в книге не было, и очередного шпионского скандала не возникло. В России, вопреки надеждам Швеца, его книгой издательства не заинтересовались, и поэтому широкой известности на родине он не получил. Впрочем, как и в США. В Службе внешней разведки Швеца считают предателем, хотя он сам таковым себя не признает. Вот что он в 1996 году ответил на вопрос журналиста И. Михайлова:
«– Как вы относитесь к тем, кто по различным причинам все же стали предателями?
– Конечно, однозначно – я их презираю. Самое ужасное, что эти люди предавали не только Родину… Самое ужасное, что эти люди, нанося вред Родине, предавали своих близких друзей, с которыми вместе работали порой многие годы. Одного из таких предателей я лично хорошо знал. Этот рубаха-парень, душа компании, он после вечеринок и задушевных бесед на следующий день шел к представителю разведки противной стороны и все ему сообщал».
Трудно не согласиться с такой точкой зрения, но возникает законный вопрос – почему сам Швец не спешит возвращаться в родные пенаты, а продолжает жить в Америке? Между тем в феврале 1996 года генерал-майор Ю. Кобаладзе вновь предупредил всех бывших сотрудников спецслужб, публикующих мемуары, о том, что они несут по закону ответственность за разглашение государственной тайны. И он прав. Статья 19 закона «О внешней разведке» гласит:
«Сведения о лицах, оказывающих (оказывавших) конфиденциальное содействие органам внешней разведки России, составляют государственную тайну и рассекречиванию в связи с истечением максимально допустимого срока засекречивания сведений, составляющих государственную тайну, не подлежат».
Таким образом, в соответствии с этим законом Швец все-таки предатель. Ведь он, формально никого не предав, остался после написания своих мемуаров на Западе. Более того, ФБР намечало его в качестве свидетеля на процессе против О. Эймса. Разумеется, официально ему никто не предъявлял обвинения, и поэтому он может ходить с гордо поднятой головой. И пусть Бог будет ему судией.
Впрочем, и без Швеца 1993 год оказался богатым на предателей. Причем в данном случае имел место случай, о котором раньше никто даже и помыслить не мог.
Начало этой истории восходит к 1992 году, когда решением и.о. премьер-министра России Е. Гайдара и министра обороны П. Грачева Центру космической разведки ГРУ было разрешено в целях заработка валюты продавать слайды, сделанные с фильмов, отснятых советскими спутниками-шпионами. Высокое качество этих снимков было широко известно за рубежом и поэтому цена за один слайд могла достигать двух тысяч долларов. Одним из тех, кто осуществлял коммерческую продажу слайдов, был начальник отдела Центра космической разведки полковник Александр Волков. Прослуживший в ГРУ более двадцати лет, Волков не занимался оперативной работой. Но в области разведывательной космической техники считался одним из ведущих специалистов. Так, одних патентов на изобретения в этой сфере у него было более двадцати.
Среди тех, кому Волков продавал слайды, был кадровый сотрудник израильской разведки Моссад в Москве, занимавшийся координацией деятельности российских и израильских спецслужб по борьбе с терроризмом и наркомафией, Рувен Динель, официально считавшийся советником посольства. Встречался Волков с Динелем регулярно, каждый раз заручившись санкцией руководства на встречу. Израильтянин покупал у Волкова разрешенные к продаже несекретные слайды снимков территории Ирака, Ирана, Сирии, Израиля, а тот вносил полученные деньги в. кассу Центра.
В 1993 году Волков уволился из ГРУ и стал одним из учредителей и заместителем директора коммерческой ассоциации «Совинформспутник», которая являлась официальным и единственным посредником ГРУ в торговле коммерческими снимками. Однако контактов с Динелем Волков не прервал. Более того, в 1994 году при помощи бывшего старшего помощника начальника отдела Центра космической разведки Геннадия Спорышева, к тому времени также уволившегося из ГРУ, он продал Динелю 7 секретных снимков с изображением городов Израиля, в том числе Тель-Авива, Бэер-Шевы, Реховота, Хайфы и других. Позднее Волков и Спорышев подключили к своему бизнесу другого действующего сотрудника Центра – подполковника Владимира Ткаченко, который имел доступ к секретной фильмотеке. Тот передал Волкову 202 секретных слайда, 172 из которых купил Динель. Израильтяне в долгу не остались, и передали Волкову за проданные слайды более трехсот тысяч долларов. Волков не забыл расплатиться со своими партнерами, вручив Спорышеву 1600, а Ткаченко – 32 тысячи долларов.
Однако в 1995 году деятельность Волкова и его партнеров привлекла к себе внимание военной контрразведки ФСБ. В сентябре телефон Волкова был поставлен на прослушивание, а 13 декабря 1995 года на станции метро «Белорусская» Волков был задержан сотрудниками ФСБ в момент передачи Динелю очередных десяти секретных слайдов территории Сирии.
Так как Динель обладал дипломатической неприкосновенностью, то его объявили персоной нон грата, и через два дня он покинул Москву. Тогда же был арестован Ткаченко и еще три офицера Центра космической разведки, которые изготовляли слайды. Спорышев, попытавшийся было скрыться, был арестован чуть позднее.
Против всех задержанных было возбуждено уголовное дело по факту измены Родине. Однако доказать, вину Волкова и трех офицеров, помогавших изготовлять слайды, следствию не удалось. Все они утверждали, что не знали о секретности снимков. Найденные при обыске дома у Волкова 345 тысяч долларов он, по требованию следователя, внес на счет государственной фирмы «Металл-бизнес», учрежденной Министерством обороны и заводом «Серп и молот», за фасадом которой скрывался центр переподготовки офицеров. А по поводу продажи снимков Израилю заявил: «Израиль – наш стратегический партнер, а Саддам – просто террорист. Я считал своим долгом помочь его противникам». В результате он и три других офицера оказались всего лишь свидетелями по данному делу.
Что касается Спорышева, то он сразу же во всем признался, оказал посильную помощь следствию. Учитывая, что он передал Моссад слайды территории Израиля и тем самым особого урона безопасности страны не нанес, суд Московского военного округа приговорил Спорышева за разглашение государственной тайны (статья 283 УК РФ) к двум годам условно.
Меньше всех повезло Ткаченко. Его обвинили в продаже Моссад двухсот двух секретных слайдов. На следствии он полностью признал свою вину, но на суде, начавшемся в марте 1998 года, от своих показаний отказался, заявив: «Следователи меня обманули. Они сказали, что им просто надо вытурить из страны Динеля, а я должен помочь. Я и помог». Суд над Ткаченко длился две недели и 20 марта был объявлен приговор – три года лишения свободы.
Так закончилась эта довольно необычная история. Необычность ее совсем не в том, что три офицера спецслужбы зарабатывали деньги на государственных секретах, а в странном их наказании – одни были осуждены, а другие оказались всего лишь свидетелями. Недаром адвокаты Ткаченко после вынесения ему приговора заявили, что дело их подзащитного шито белыми нитками и что «у ФСБ, скорее всего, была цель прикрыть своего человека, который сливал Моссад дезинформацию».
В марте 1994 года состоялся побег очередного сотрудника СВР России. На этот раз отличился Игорь Макеев, 1955 года рождения, работавший в бангкокской резидентуре СВР под прикрытием третьего секретаря посольства России в Таиланде.
Двадцать второго марта 1994 года он исчез, прихватив из резидентуры портативный компьютер, в котором содержалась секретная информация. По версии СВР причина побега в том, что он был завербован ЦРУ и побег свой запланировал давно. Существует версия, что побег Макеева был организован резидентурой ЦРУ в Бангкоке. В американской прессе были сообщения о том, что в ходе допроса, проведенного сотрудниками ЦРУ и ФБР, Макеев передал им всю имевшуюся у него секретную информацию о деятельности СВР в Юго-восточном регионе. Макеев получил статус беженца и обосновался в США.
В следующем, 1995 году стал перебежчиком сотрудник СВР подполковник Олег Морозов. Он родился в Баку, окончил Горьковский политехнический институт, после чего в 1978 году был принят на работу в УКГБ по Горьковской области. Там он зарекомендовал себя с самой лучшей стороны и в 1985 году был переведен в ПГУ КГБ.
С 1988 по 1991 год он находился в командировке по линии ПГУ в Италии, а с началом так называемой перестройки работал в Москве в коммерческой фирме, созданной в качестве «крыши» для осуществления разведывательных операций на территории России. Создание подобных фирм в эпоху «рыночных реформ» было делом обыденным. По данным, приведенным в документе «Справка по обеспечению государственной безопасности в сфере деятельности совместных предприятий с участием зарубежных фирм», подготовленном в начале 1991 года в УКГБ по Москве и Московской области, 25 процентов сотрудников Московского управления КГБ – специалистов по политической и научно-технической разведке – работали под «крышей» столичного бизнеса. Вот что говорится по этому поводу в вышеупомянутой «Справке»:
«С целью выявления и упреждения противодействия возможной подрывной деятельности противника Управлением КГБ CCСP по Москве и Московской области приняты меры по созданию контрразведывательных возможностей в новых экономических структурах с позиции глубокого прикрытия с участием оперативных сотрудников. Так, в соответствии с санкцией руководства Управления и ПГУ 6-я служба принимала активное участие в создании 2 чекистских (КГБ) фирм, 7 совместных предприятий, 1 инопредставительства фирмы, 4 ассоциаций международного сотрудничества, 2 международных неправительственных организаций…»
Это официальная версия. Она, безусловно, отражает действительность. Но создание коммерческих предприятий с двойным дном открывает огромные возможности для нечистых на руку людей. Примером тому может служить Морозов.
По свидетельству людей, хорошо знавших Морозова, он и его семья были неплохо обеспечены материально. В 1994 году Морозов продал собственную двухкомнатную квартиру и купил взамен четырехкомнатную на Кутузовском проспекте, где был сделан евроремонт. Жена Морозова, преподаватель русского языка и литературы, увлекалась творчеством A.C. Пушкина и собрала библиотеку редких книг, посвященных поэту, насчитывающую более 200 томов. Сын учился на первом курсе МАИ. Работая под «крышей», где постоянно крутятся огромные деньги, Морозов, которому исполнилось 48 лет, не смог одолеть соблазна быстро разбогатеть и принял решение бежать вместе с семьей в США.
В мае 1995 года он оформил на себя, жену и сына загранпаспорта, которые приобрел на черном рынке. А перед самым отъездом в Швейцарию занял под различными предлогами у своих коллег по работе крупную сумму в валюте (предположительно около двухсот пятидесяти тысяч долларов) и, используя возможности в ведомстве прикрытия, разместил деньги на своих банковских счетах за рубежом. Вылетев из московского Шереметьева-2 8 июня 1995 года, он вместе с семьей прибыл в Швейцарию, где вступил в контакт с представителем ЦРУ в Берне и предложил свои услуги. После предварительного допроса в Швейцарии, Морозов с семьей был переправлен в США. Не забыл он и об украденных деньгах, сняв их со своих счетов и обналичив в Берне по пластиковым карточкам VISA и MASTER CARD.
В Ленгли Морозова, естественно, подвергли интенсивным и продолжительным допросам. Трудно назвать «узником совести» человека, бежавшего из родной страны, предавшего ее, да еще и мошенника. Кстати, последнее обстоятельство может серьезно помешать Морозову получить американское гражданство, так как конгресс США справедливо полагает, что в Америке и своих мошенников хватает.
В Москве исчезновение О. Морозова вызвало шок, так как он имел доступ ко многим секретам. В отношении него было возбуждено уголовное дело по статьям 274, пункт «в» (дезертирство), 64, пункт «а» (измена Родине) и 174, часть 3 (мошенничество) УК РСФСР. Но надеяться на то, что американцы выдадут России заурядного уголовного преступника не приходится, поскольку у них два подхода к понятиям о правах человека: один для себя и другой – для остального мира.
В том же 1995 году совершил предательство еще один сотрудник российской разведки Вячеслав Валерьевич Антонов.
Антонов, 1962 года рождения, пришел в ПГУ КГБ в 1990 году. Как и положено, он отработал некоторое время в центральном аппарате, а в 1993 году был командирован в Финляндию, в хельсинкскую резидентуру СВР. На дворе было время создания «рыночной экономики», и старший лейтенант Антонов наряду с оперативной работой начал втайне от своих коллег заниматься бизнесом. В 1994 году он без ведома руководства резидентуры открыл в Хельсинки собственную консультативно-торговую фирму, которая занималась продажей подержанных автомашин и торговыми операциями с российскими и финскими организациями. В правление фирмы входили Антонов, его жена Ирина и некий гражданин Финляндии. Однако начинающий бизнесмен вскоре прогорел на одной из сделок и оказался должен партнерам крупную сумму денег. Кредиторы, видя, что должнику нечем даже платить за телефон, пригрозили подать на Антонова в суд.
Опасаясь, что в этом случае его нелегальная коммерческая активность станет известна начальству и его вышвырнут из разведки, Антонов решился на предательство. Летом 1995 года перед возвращением в Москву он установил контакты с сотрудниками резидентуры СИС в Финляндии и предложил в обмен на оплату долгов и на предоставление политического убежища в Англии рассказать все, что он знает о СВР. Англичане приняли условия Антонова.
Исчез Антонов из Хельсинки на следующий день после того, как в кругу посольских коллег «отметил» свое возвращение в Москву. Посольство России в Финляндии немедленно обратилось к финским властям с просьбой принять все необходимые меры для поиска Антонова. Однако найти его не удалось, и только в сентябре 1995 года в Ясеневе стало известно, что Антонов вместе с семьей пребывает в Лондоне и находится под покровительством английских спецслужб.
История с сотрудником советских спецслужб, оказавшимся на Западе в 1995 году, до сих пор вызывает у многих противоречивые чувства. И это неудивительно, ибо речь пойдет о генерал-майоре ПГУ КГБ О. Калугине.
Биография Олега Даниловича Калугина широко известна, и поэтому подробно останавливаться на ней нет смысла. Гораздо интереснее другое – почему 55-летний генерал-майор КГБ был отправлен в отставку, а затем почти сразу же начал обличать родное ведомство во всех смертных грехах. Его мемуары и восторженные статьи о нем самом, заполонившие газеты и журналы в 1990–1993 годах, ответа не дают. То есть ответ напрашивается сам собой: генерал в отставке решил вдруг бороться за правду и свободу, но почему-то верится в это слабо. Поэтому придется плясать от печки.
О. Калугин родился в 1934 году в Ленинграде в семье сотрудника НКВД. Окончив школу, он в 1952 году поступил в Институт иностранных языков МГБ СССР в Ленинграде, который окончил в 1956 году и был направлен на учебу в 101-ю разведывательную школу. После окончания школы с красным дипломом Калугин получил назначение в американский отдел ПГУ и уже в 1959 году был командирован под видом студента ЛГУ в Колумбийский университет США по программе студенческого обмена. Кстати, одновременно с Калугиным в США проходил стажировку и будущий член Политбюро ЦК КПСС А.Н. Яковлев.
