Текст книги "Оковы огня. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Морн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 17.2

Патриарх Гильем быстрым шагом шёл рядом с Эверардом, он привычно не показывал свою тревогу и беспокойство, но то и дело бросаемые им взгляды на сына, на то, как тот пытается показать, что с ним всё в порядке, на то, как он специально идёт живо и уверенно, как не обращает внимания на окружающих – всё это должно было показать, что с ним всё в порядке, что ему не нужна помощь и забота. Цель прежде всего. Но Патриарх не мог не смотреть на треснувшую маску, из-под которой с каждым вздохом вырывались тонкие языки синего пламени и серые ленты дыма. Гильем знал – это говорило о том, что его сын находится на грани не только физически, но и ментально.

– Я должен сделать это, отец, – со всей возможной чёткостью сказал Эверард.

– Знаю, – спокойно ответил Гильем, – поэтому я всего лишь прошу тебя быть осторожным. Помни, ты с передовым отрядом должен только задержать демонов, помещать им провести ритуал и дождаться подхода основных сил.

– Постараюсь, – неопределённо хмыкнул Эверард, его взгляд скользил по проносящимся мимо коридорам дворца, но мыслями он был далеко. – Ты сказал, у меня от двенадцати до двадцати четырёх часов. Насколько точны расчёты? – Он, наконец, посмотрел на отца.

Гильем видел, как они приближались к выходу во внутренний сад дворца, и, не удержавшись от вздоха, ответил:

– Настолько, насколько возможно. Нам пришлось работать с очень старыми картами звёзд. Полной уверенности нет, но мы считаем, что они будут использовать Парад планет своей системы, чтобы собрать необходимую силу. Следы космической энергии и отголоски пространственных разрывов им спрятать не удалось. – Впереди распахнулись резные двери, и лёгкий ещё тёплый ветер встретил их радостным шуршанием крон деревьев. Гильем остановил Эверарда, крепко схватив за плечо. – Обещай мне, что сделаешь всё, чтобы вернуться.

Несколько долгих мгновений Эверард смотрел на отца, и он впервые заметил, что годы берут своё, не щадят даже драконов: жёсткое лицо рассекали тонкие морщины, а в глазах Эверард заметил тревогу. Он не помнил, чтобы отец когда-либо настолько утрачивал контроль.

– Я вернусь, – Эверард коротко кивнул, – и не один. Так что будьте готовы. – Он повернулся и направился к центру сада, откуда уже раздавался нетерпеливый звериный рык. – К моему возвращению столица должна быть зачищена от приспешников этих тварей. Независимо от их ранга и положения, – сказал он, не оборачиваясь. Глаза полыхнули с такой силой, что пламя вырвалось из-под маски. – Они хотели жить под властью демонов, пользоваться их силой, так пусть познают на себе гнев демона.

Из-за деревьев показались массивные фигуры виверн, в предвкушении полёта мотающих головами.

– Дядя слишком заигрался в интриги и политику. – Он вскочил в седло на крылатом ящере. – Я надеюсь на тебя, отец. – С этими словами Эверард сжал бока зверя, и тот с резким взмахом крыльев взмыл в небо, где к нему присоединилась сотня собратьев и их всадники.

***

Она осторожно пробиралась по богато украшенным коридорам, на стенах висели массивные картины, а в промежутках между ними стояли статуи одна за одной, словно безмолвные солдаты. Всё было таким большим и непривычным, казалось, что из-за каждого нового поворота или приоткрытых дверей может выскочить какое-то чудовище, что утащит её, и она так и не сможет найти свою маму. Застыла на месте от пронзившей её мысли. Да, верно. Ей нужно найти маму. Они сказали, что её похитили. Все вокруг ещё так всполошились и бросились куда-то, а ей вот удалось ускользнуть. Ну, ничего, она тоже поможет, она уже почти взрослая. А если не получится, то она постарается найти того, кто поможет.

Тонкие худенькие пальцы еле дотянулись до ручки двери. Она спешила – сзади уже доносились неясные голоса. Обернулась. Может, маму уже нашли? Нет, в голосах слышалась тревога, и она изо всех сил потянула за ручку, почти повисла на ней, только тогда дверь неохотно отворилась. В лицо ударило прохладным вечерним воздухом, и она оказалась в полутёмном саду. Светильники на высоких подставках мягким светом развеивали собравшийся полумрак, создавая таинственную, но уютную атмосферу, правда ей мерещилось, что со всех сторон на неё смотрят глаза неведомых существ.

Теперь она пробиралась по каменным тропинкам, а по сторонам вверх поднимались, как ей казалось, массивные, высоченные деревья, закрывающие небо, и стены из кустов, скрывающие от неё всё вокруг, она не знала, что ждёт её дальше. Особенно тревожно становилось, когда ветер осторожно перебирал листья деревьев и кустов, отчего она вздрагивала и опасливо озиралась по сторонам, обтирала вспотевшие ладони о своё праздничное платье – его подарил ей папа неделю назад, на день рождения, – тёмно-зелёное, как сказала мама, под цвет её глаз. Но тем не менее она не переставала идти пусть и медленно, неуверенно. Перед ней стояла важная задача – найти маму.

– Что ты здесь делаешь? – Раздался холодный голос. Она чуть не подпрыгнула на месте, но тут же вспомнила, чему учила мама, и не спеша повернулась, хотя испуг взял своё, и она запуталась в ногах, пошатнулась, но устояла, во все глаза уставившись на фигуру в полумраке теней.

Длинная накидка полностью скрывала его, а под капюшоном не было видно лица, только два мерцающих синих огня на месте глаз.

– Что ты здесь делаешь? – повторил незнакомец. – Отвечай. – Его голос шелестел, как сталь по песку.

Ей почудилось, что воздух вокруг сгустился и стало жарко, как в летний солнечный день, вот только вокруг был прохладный летний вечер.

– Я… Я ищу, – начала она, запинаясь, но тут же рассердилась на себя: что это она мямлит, как маленькая? – Я маму ищу! – выпалила она и нехотя залилась краской, услышав, как звонкий голос разрезал тишину сада. Всё получалось совсем не так, как ей хотелось. – Они сказали, что её похитили плохие люди, – прошептала, уткнувшись взглядом в землю.

Незнакомец продолжал смотреть на неё, и она ощущала взгляд странных глаз своей макушкой.

– Здесь ты её не найдёшь. – Наконец, раздался тихий и на этот раз мягкий голос, она даже вздрогнула от такой резкой перемены в его настроении.

– Но как же? – в растерянности она посмотрела на незнакомца. – А где мне тогда искать? – От её наивного взгляда зелёных глаз тот не сразу нашёлся, что ответить.

– Кто тут у вас из главных? – спросил он и добавил: – Из взрослых.

– Папа. И тётя? – осторожно ответила она, словно маленький оленёнок, прощупывающий дорогу перед собой. – Но они пошли маму искать. И я тоже.

– Понятно. Что ж, ты молодец, но одной уходить не стоило. – Он подошёл и опустился перед ней на колено. – Вдруг твоя мама вернётся, а тебя нигде нет? Тогда уже ей придётся беспокоиться и искать тебя.

– Ой, – она обернулась, ища путь назад, вот только уже не помнила, как именно дошла до сюда. – А как же тогда? – к глазам подступили слёзы, и горло перехватило, но она не будет плакать, нет. Она уже почти взрослая.

– Пойдём, я провожу тебя, – незнакомец протянул ей руку.

– А мама? Я должна помочь найти её, – шмыгнув носом, сказала она.

– Я помогу с поисками, но тебе придётся подождать, пока мы её найдём, хорошо? Ты же не хочешь, чтобы мама беспокоилась, раз ты куда-то запропастилась?

Она кивнула в ответ и осторожно взяла незнакомца за руку. Да, мама не должна волноваться. Тем более она уже не маленькая, чтобы о ней беспокоились.

На обратном пути было не так страшно: она крепко сжимала большую тёплую, почти горячую, ладонь и время от времени краем глаза поглядывала на своего спутника. Он был высокий, выше её отца. И шёл медленно, как раз так, чтобы она поспевала за ним. Другие часто забывали, что она хоть и почти взрослая, но ростом пока не вышла, и ей приходилось чуть ли не вприпрыжку догонять людей. На лицо сама собой наползла беззаботная улыбка – скоро маму найдут, и она расскажет ей, как отправилась на поиски, какой она была храброй и решительной, такой, как учила её мама. Хотелось начать размахивать руками в такт ходьбы, но, взглянув вверх на очертания лица под капюшоном, не решилась.

Вдруг поблизости раздались приглушённые голоса. Она не разобрала слов, но её спутник сильнее сжал её руку.

– Прости, маленькая, мне придётся оставить тебя. – Раздался тихий голос сверху.

Она в непонимании уставилась на незнакомца, в глазах читался немой вопрос.

– Мне нужно срочно отправляться на поиски твоей мамы, – успокаивающим, убаюкивающим голосом сказал он, и её окутало странное облако спокойствия. – Пойдём. – Он потянул её в сторону, и она послушно затопала следом. В голове было пусто, и волнами накатывало желание взять и уснуть.

Она и не заметила, как они оказались около деревянной скамьи под склонившимися деревьями.

– Вот, посидишь пока здесь. Скоро за тобой придут слуги. Хорошо? – В его голосе послышалось смущение, но, может, ей показалось?

– А как же мама? Ты найдёшь её? – борясь с сонливостью, спросила она и потёрла слипающиеся веки.

Несколько мгновений незнакомец молчал, прежде чем ответить:

– Я постараюсь. Обещаю тебе. – И после её удовлетворённого кивка, добавил: – А вот он позаботится о тебе, пока за тобой не придут.

По его правому предплечью заструился голубой поток огня, вздрогнул и превратился в небольшого, размером с котёнка, дракончика, который игриво свернулся на ладони незнакомца клубком, из которого выглядывала маленькая голова с бусинами синих глаз.

– Ой, – удивлённо воскликнула она, даже непреодолимое желание спать на секунду отступило.

– Держи его покрепче – он бывает непослушным, – сказал незнакомец, но она и не слышала его, а во все глаза смотрела на огненного зверька. И стоило ей протянуть руки, как тот послушно спрыгнул к ней на ладони.

– Вот и хорошо. – Тихий голос снова убаюкивал. – А теперь тебе пора отдохнуть. – И пока она заворожённо следила за дракончиком, он коснулся её лба указательным пальцем.

Последнее, что было в памяти, так это сильные тёплые руки, аккуратно укладывающие её на скамейку, свернувшийся у неё на груди, прямо над сердцем, огненный зверёк и синие пламенные глаза. Она не разобрала, чьи: глаза человека или дракона?

***

Изабелла почувствовала, как трудно стало дышать – что-то давило на грудь. Она резко распахнула глаза, просыпаясь от странного сна, только чтобы уставиться в пылающие синим глаза напротив неё. Секунда ушла, чтобы понять, что перед ней. Маленькая серебряная драконья голова.

– Ну и напугал ты меня, – девушка с облегчением выдохнула.

Дракончик свернулся у неё на груди причём так, что из-под платья, прямо из декольте торчала та самая голова, хвост же его терялся где-то ниже. Она лишь покачала на это головой, хотела поднять руки, чтобы убрать проказника, как услышала бряцанье метала и ощутила неприятную холодящую тяжесть на запястьях: от них к стене уходили тонкие цепи, а сама она лежала на видавшей виды узкой кровати посреди комнаты, которую скорее можно было назвать кельей какого-нибудь монаха.

– Проклятье, где мы? – спросила она, не ожидая услышать ответ. В голове проносились последние события из тех, что она помнила. Письмо, склад, дядя и демоны.

Внезапно за спиной раздались отдалённые стоны и завывания, сопровождающиеся утробным рыком. Изабелла резко села на кровати, от чего цепи пронзительно звякнули. Не хватало ей ещё каких-то монстров, кроме демонов. Медленно обернулась, только чтобы увидеть в стене в полушаге от кровати зарешеченное окно, через которое пробивался оранжевый свет. Дракон тем временем, недовольно шипя, забрался ей на плечи и улёгся, как воротник, – хвост с одной стороны, морда с другой.

Изабелла осторожно подвинулась, стараясь как можно меньше звенеть цепями, не хватало ещё привлечь внимание своих тюремщиков. Чем позже они придут за ней, тем лучше. Опустила ноги на пол, при этом аккуратно подёргав за цепи, чтобы оценить их длину, и её как раз должно было хватить, чтобы выглянуть в окно.

Она встала на ноги, от чего закружилась голова, и ей пришлось сделать пару глубоких вдохов, чтобы привести себя в норму. А потом она на цыпочках сделала два маленьких крадущихся шага. Цепи тихо царапнули по полу, но Изабелле не было до них дела – она во все глаза смотрела на происходящее за окном.

Внизу огромная пещера, в которую мог поместиться настоящий дворец, её каменные стены покрыты странными выступами, напоминающими различные геометрические фигуры с острыми гранями, но самое необычное – потоки лавы, текущие из многочисленных разломов под потолком. Эти тонкие раскалённые ручейки медленно сползали по стенам, освещая пространство оранжевым светом, собирались у пола в небольших резервуарах, откуда потом текли по пробитым в камне каналам шириной примерно в полметра. Эти каналы создавали загадочные, зловещие узоры. Изабелла из окна своей кельи-камеры видела, как эти узоры сплетаются в пугающую огненную печать. Руки девушки изо всех сил сжали прутья решётки. Ей нужно как можно быстрее выбираться отсюда. Только, как? Взгляд заметался по пространству пещеры, снова раздались стоны и рык, и она заметила, как у дальней стены группы людей в изорванной одежде, согнувшись в три погибели, что-то вычерчивают на полу, а стоящий позади демон то и дело стегает их плетью одного за другим. Издали она не могла с точностью разобрать, но откуда-то знала, что рисуют они своей кровью из разодранных и разрезанных рук, а кровь со спин окропляет странный рисунок, наполняя его силой страданий, боли и отнятой жизни.

Вдруг в стене напротив группы людей появился чёрный проём, и из него выступила восьмёрка одержимых с пылающими красным глазами, видимыми и на таком расстоянии, каждый из них держался за ручку массивных носилок, по два на каждую. Грузом им служил постамент из чёрного камня, на котором мог бы разместиться человек, а если точнее, как подумалось Изабелле, то – девушка. Она, точно зачарованная, смотрела, как некогда бывшие люди тащат свой груз в центр пещеры, туда, где лавовые потоки сплетались огненным цветком, и в основании которого виднелась небольшая площадка. Носильщики с огромной осторожностью опустили свой груз, казалось, она видела, как на их лицах выступает пот, как от боли и усталости дрожат их руки и спины, но они с благоговейным трепетом продолжают своё дело.

И вот постамент опустился на площадку. Восьмёрка оцепила его кольцом, и каждый из них согнулся в глубоком поклоне. Пару мгновений ничего не происходило, но затем раздался оглушительный гул, чёрный камень дрогнул и с треском просел в пол пещеры, словно последняя недостающая деталь в механизме. Пространство пещеры погрузилось в пугающую тишину: ни стонов людей, ни свиста плети – только тихий звук размеренно текущей лавы. Изабелле вдруг захотелось закричать что есть мочи, разбить ту смертельную холодность, что зародилась внутри. Но она не успела. Дверь камеры с лязгающим скрипом отворилась. Изабелла почувствовала, как по шее пронёсся холодок, нырнувший ей обратно в декольте. Это вырвало её из панического ступора, она опустила взгляд вниз. Проклятый дракон точно весь в хозяина.

– О, ты уже пришла в себя. – Раздался такой знакомый и когда-то родной голос, стоило ей повернуться, как он продолжил с удивлением: – И, как я вижу, ты в хорошем настроении.

Изабелла только сейчас поняла, что на её губах играет тихая, безмятежная улыбка, а внутри больше нет пугающей холодности, лишь спокойствие и странная уверенность. Только вот в чём? В мыслях вспыхнули синие огненные глаза. Неужели… Но не успела она закончить мысль, как в камеру вошли два знакомых ей отвратных демона.

– Некогда лясы точить, – сказал тот, что лысый и со шрамом. – Всё почти готово. – Он шагнул к вжавшейся в стену Изабелле, но в глазах её не было страха.

Глава 18.1

Мощное тело виверны с каждым взмахом крыльев с гулом разрывало упругий холодный воздух. Эверард наслаждался прохладой, всё свободное время в пути он использовал, чтобы восстановиться и снова наполниться силой, но от высокой скорости и постоянной тряски тело то и дело протестующе напоминало, что за последние несколько дней ему досталось так, что обычному человеку хватило бы и на несколько жизней. Но Эверард лишь крепче стискивал зубы и подставлял тело под упругие потоки воздуха.

Справа раздался звонкий клёкот, и с ним поравнялась серая гибкая виверна. Эверард бросил короткий взгляд.

– Тебе не стоило бросаться в путь, очертив голову, – сказал Алан, перекрикивая ревущий ветер. – Ты ранен и истощён, никому не будет пользы, если ты отдашь свою жизнь просто так.

– Тогда почему ты здесь, рядом со мной? – спросил Эверард, и его спокойный голос прозвучал прямо рядом с Аланом. – Выглядишь ты не лучше меня.

Герцог Кертриджский усмехнулся в ответ. Бледный, с синяками под запавшими глазами, он напоминал человека, недавно оправившегося от тяжёлой болезни.

– Я здесь, потому что во всём этом есть доля моей вины, и не малая, – горько улыбнулся Алан.

– Хорошо, что ты знаешь об этом. – Холодный голос Эверарда пронзил мужчину.

– Мы недооценили противника и сейчас не должны повторить эту ошибку.

– О, поверь мне, я знаю, что нам предстоит, и готов к этому. – Взгляд Эверарда устремился в даль, где начинали вырисовываться челюсти огромного провала в земле. Ущелье Чёрной луны.

Когда-то давно, когда ещё были живы драконы, говорилось, что в этом месте упала луна, а следом за ней обрушилась на землю и её тень. Эверард не верил, что упала именно луна, потому что с заходом солнца над головами каждого жителя их мира восходил холодный серебряный диск, развеивающий тьму ночи. Ему думалось, что могло упасть какое-то другое небесное тело, метеорит. Может быть, это какое-то проявление древней магии. Раньше было возможно то, что сейчас показалось бы сказками. Как бы то ни было, но это место чем-то невероятно привлекло демонов.

Эверард повернулся влево, где за ним чёрной тенью следовала виверна Джерома. Верный слуга отказался расставаться с хозяином, когда тот отправлялся на потенциальную смерть, и, как он сказал, ему нужно искупить вину за пленение госпожи. Он упрямо отказывался именовать Изабеллу иначе, чем госпожа, отчего Эверард и сам не знал, почему на короткое мгновение на душе становилось легче, словно какое-то важное решение уже принято.

– Следи за ситуацией и вступай в бой только в крайнем случае. Ты будешь нашим резервом, и присматривай за Аланом, не хватало ещё, чтобы он там голову сложил. – Голос Эверарда раздался прямо над ухом Джерома. – Самое сложное я возьму на себя. – И, дождавшись утвердительного кивка, Эверард послал виверну вниз, ближе к выжженной солнцем и засухой земле. За ним хищными тенями последовали Джером, Алан и две сотни гвардейцев.

С каждой минутой в воздухе всё отчётливее проступала вонь магии демонов, пусть спрятанная, укрытая с помощью крови, но она здесь была. У простого человека уже бы резало нос, и глаза слезились бы кровью, если не что-нибудь похуже.

– Как вы пропустили это? – прорычал Эверард.

– Артефакты ничего не определяли, – оправдываясь, сказал Алан, пальцы его с силой сжимали поводья. – Проклятье. Шпиль молчал, местные лорды тоже молчали. Мы же не можем посылать гвардейцев и магов в каждое захолустье Империи. Людей слишком мало.

– Зато демонов теперь целый выводок. – Из-под маски Эверарда с новой силой начал пробиваться огонь в клубах дыма. – Когда всё закончится, я поговорю с каждым местным лордом. Лично. – Он перевёл взгляд пылающих глаз на Алана, от которого тот содрогнулся. – С каждым из вас тоже.

До ущелья оставался километр, но уже отсюда Эверард видел, как из глубины каменного зева распространяется фиолетовый свет. Защитное поле. Рот его изогнулся в оскале. Резко потянул за удила, поворачивая виверну, направляя её вдоль ущелья. Все одновременно последовали за ним.

Эверард держал зверя на расстоянии ровно в один километр, пока облетал ущелье. Чувства подсказывали ему, что именно таков радиус обнаружения у этого купола. Но одно дело не быть обнаруженным, а нужно ведь ещё пробить купол и попасть внутрь, а для этого потребуется время. Время, которого у них почти не осталось. Из отведённого минимума в двенадцать часов осталось всего лишь два.

Хотелось рвать и метать, взвыть раненным зверем, но Эверард продолжал отправлять потоки магии – тонкие, незаметные щупы. Времени было только на пробитие щита и прямое столкновение с врагом. Чувство опасности, ненадолго уснувшее после замкнутого мира, снова начало голосить со всей силой, возвещая, что грядёт нечто ужасное. И времени нет.

Истекающие минуты в глубине сознания звучали набатом, и Эверард отправил в сторону щита два заклинания. Два сгустка энергии тонким золотистым всполохом сорвались с его пальцев и рванули к фиолетовому куполу. Эверард крепче сжал бока виверны, готовый к любому развитию событий, но вот прошло полминуты, и ничего. Минута. Две. Зверь под ним начал тихо рычать, чувствуя настроение хозяина.

– Проклятье! – выругался Эверард. – Все за мной.

Виверна, повинуясь хозяину, камнем рухнула вниз. Только перед самой землей она распахнула крылья, но даже так лапы пропахали две глубокие борозды, прежде чем зверь смог остановиться и сложить кожистые крылья.

Эверард соскочил на землю и с остервенением принялся чертить на земле рунный рисунок: с рук срывались потоки синего огня, они плавили землю и песок, превращая их в тонкие зеркальные полосы посреди иссушенной земли пустоши.

– Что случилось? – спросил Алан, спрыгивая со своей черной виверны.

– Нас обнаружили, – резко ответил Эверард, – при чём давно, только виду не подавали, проклятые твари.

Алан посмотрел на переливающийся купол, закрывающий ущелье, и с тяжёлым вздохом перевёл взгляд на формирующуюся на земле печать. Уже сейчас она была около десяти метров в диаметре. Если он не ошибся, то, когда она будет закончена, разрастётся до сотни метров.

– Планируешь пробиваться? – спросил он.

– Да, – только и ответил Эверард, продолжая огнём вычерчивать руны.

– Уверен, что Печать Повелителя Звёзд – это то, что нужно? – Алан не без боязни покосился на магические линии. – Если что-то пойдёт не так, то ближайшие десять километров уже навсегда останутся выжженной пустыней, про аномалии я молчу.

– У нас нет времени на раздумья о том, что лучше. Им нужна сила звёзд – пусть получают. – Эверард обжёг Алана взглядом горящих безумием глаз. – Раз нам нужно пробить мощный щит, значит, воспользуемся самым мощным тараном. О последствиях будем заботиться потом.

– А если ты заденешь, леди Корт? Мы не знаем, что там внутри, – в последний раз Алан попытался вразумить Эверарда.

Тот на мгновение замер, но затем с новой силой и рвением продолжил чертить печать.

– С ней всё будет в порядке, – больше для себя сказал Эверард, – должно быть. Я не позволю ей умереть.

Печать уже начала приобретать окончательные черты, когда купол над ущельем полыхнул фиолетовым и из него полезли сотни одержимых, изменённых зверей и демонов.

Эверард зарычал, и его утробный рык мало чем отличался от тех, какими оглашали пустошь высыпавшие из-под щита демоны.

– Задержите их, – отдал он приказ. – Осталось немного.

– Построение! – выкрикнул Алан. – Сотня за мной. Сотня за Джеромом.

Гвардейцы моментально рассредоточились вокруг печати. И вот перед надвигающейся волной демонов уже стоят порядки воинов. Алан и Джером были в центре двух десятков групп, по четыре воина и одному магу в каждой. Виверны же, послушные приказам, отступили и сосредоточились на флангах, чтобы не мешать заклинаниям, и сейчас часть крылатых зверей кружила в стороне, а часть на земле с рыком и клёкотом ожидала дальнейших приказов.

Над воинами вспыхнул синеватый щит. Хоть Эверард и был занят созданием печати, но оставить своих людей без поддержки он не мог.

Со стороны надвигающихся демонов полетели сгустки тьмы и шары огня, то тут то там вспыхивали молнии и разбивались с шипением о поверхность щита.

– Щит выдержит первый удар магии, но дальше нам придётся справляться самим, – громко сказал Джером, энергия начинала бурлить внутри, и он сосредоточил всё внимание на трёх особенно больших демонах, высотой метра в четыре. Задача как раз для него.

Бросил быстрый взгляд на фланг Алана. У того задача была посложнее: на него надвигались три изменённых зверя, и от каждого в стороны расходились волны силы и мощи, с такими даже архимагу пришлось бы попотеть. Мощный грохот и отчаянный крик отвлекли его.

В щит врезалась первая волна наступающих. В воздухе разнёсся запах горелой плоти, а на купол с ожесточением обрушились новые потоки огня, тьмы и молний. Кое-где синяя поверхность начала подрагивать.

– Готовьтесь, – отдал приказ Джером, следом ему вторил Алан.

Мужчины с холодной решимостью смотрели, как к щиту приближаются массивные силуэты. Через несколько секунд им предстояло схлестнуться с демонами в ожесточённом бою.

Предводители демонов обратили свои удары на порядком истончившийся купол, от чего тот издал протестующее шипение, но, к сожалению, Эверард не мог больше отвлекаться. Печать была практически завершена.

Он краем сознания следил за тем, как разворачивался бой. Гвардейцы сдерживали демонов, и никто не смог даже приблизиться к внешнему контуру печати, а сильнейшие из демонов были полностью заняты Аланом и Джеромом. Тем приходилось несладко, но они сражались изо всех сил, их тела пылали магией: оранжевое пламя вокруг Джерома, и сплетающиеся потоки жёлтого огня и белых молний вокруг Алана. Эверард видел, что они бились со всем своими умением и знаниями, но сдерживались, оставляли силы. Этот бой на сегодня станет одним из множества.

Прошло пять минут, и напряжение вокруг Эверарда сгустилось. Он приступал к самому ответственному этапу – созданию узлов, которые свяжут все части печати в единое целое, и именно через них будет проходить вся мощь магии.

К озлобленному рыку демонов теперь добавились яростные крики гвардейцев, перемежающиеся стонами раненых. Эверард быстро окинул поле схватки взглядом. Никто из гвардейцев не убит, отчасти благодаря новым, улучшенным доспехам, но раненых была уже треть. Алан и Джером тоже не смогли избежать ранений: руки Алана были испещрены царапинами и ожогами, а Джером то и дело подносил левую руку к груди, очевидно, несколько рёбер оказались сломаны от мощных ударов изменённого, который больше напоминал огромного тролля из сказаний древности, чем человека.

Магические потоки сплетались в узлы нехотя, Эверарду казалось, что каждый новый виток даётся ему тяжелее предыдущего. Всё-таки эту печать не строили со времён войны с демонами, и тогда её создавали два десятка магов, а теперь ему одному приходится справляться с этой задачей. Но это его выбор, его решение. И пусть разогнанный Волей разум начинал подавать признаки усталости: голова шла кругом, перед глазами стояла рябь, а руки то и дело сводило судорогой – он продолжал направлять.

Мимо с криком пролетел гвардеец. В замедлении Эверард увидел смятый доспех, впившийся в разорванную плоть, шлейф крови в воздухе и бледное лицо, на котором застыло яростное ожесточение. Воин упал на сплетения печати, и его кровь хлынула по сухому песку, по стеклянным магическим полосам. Эверард с тихим рыком и новой силой принялся достраивать печать. Звуки ожесточённого сражения не стихали, но теперь в бой вступили виверны, нападая с флангов и с воздуха, и яростный рык многих демонов сменился жалобным скулежом, но тем не менее гонимые страхом и приказами вождей они всё с тем же остервенением бросались на воинов, несмотря на холодную сталь, врезающуюся в их тела, и потоки огня и молний, разрывающие их на части. Но и гвардейцы выглядели не лучше: темп боя был настолько высок, что у них не было времени и на короткую передышку, а ещё постоянно приходилось следить, чтобы ни один демон не приблизился к печати. Гвардейцев было слишком мало, чтобы успеть везде, да и количество раненых множилось. Поэтому уже Алану и Джерому приходилось отвлекаться, и то и дело испепелять особо ретивую мелочь.

***

Джером содрогнулся от мощного удара, доспехи и плоть, подпитанные магией, из последних сил сдерживали разрушительные атаки. Скоро ему придётся несладко. Вдруг сзади него сплелся силуэт из тени. Раздался тревожный крик Эверарда:

– Осторожно!

Джером не успел услышать его, как чёрный клинок вонзился ему в спину, блеснула красная кровь.

– Бездна, – прорычал Эверард.

Тело охватило синее пламя, и он огненной стрелой метнулся к другу. Пламя сорвалось дугой, пройдясь по демонам, как коса, испепеляя их. Зацепило и призрачную тень, та с шипением отринула в сторону, но половина её «тела» испарилась, и тварь теперь напоминала искажённый, размытый силуэт.

Эверард склонился над Джеромом, осматривая его.

– Господин. – Джером одним коленом упирался в землю, на усталом лице не было эмоций. – Я в порядке. Всего лишь царапина. Глубокая, но я ещё могу сражаться.

Только после того, как Эверард убедился, что Джером действительно вне опасности, он сказал:

– Хорошо. Вставай в узел. Будешь направлять. – И сразу же его снова охватило пламя, и он ринулся на двух других вождей демонов, осаждавших Джерома. В руке с хищным шелестом соткался пламенный меч, и в яростных глазах огромного тролля и его бойцов вспыхнул страх, в следующий момент превратившийся в ужас.

Эверард сам словно стал демоном. Клинок в его руке со всей яростью обрушивался на врагов, с каждым взмахом он разрубал одного врага и два или три его невезучих товарища оказывались охвачены волной огня, срывающейся с клинка. Несколько секунд дикого рёва демонов, и вот вокруг Эверарда и тролля остался круг из рассечённых и сгоревших тел, остальные демоны не решались приближаться и, громко скуля, жались вокруг, выжидая шанса, чтобы броситься на гвардейцев.

Эверард мгновение смотрел на демона, пытаясь различить человеческие черты в этой твари, но так и не смог. Тролль зарычал, угрожающе взмахнув руками, – его глотка уже была неспособна на членораздельную речь, – и с обречённым остервенением бросился на Эверарда. Огромные кулаки его покрылись чёрным металлом и обрушились со всей яростью, земля разлетелась во все стороны, но Эверарда там уже не было. Демон в разочаровании взревел, но голос сразу же оборвался: сквозь его тело с одного бока до другого синей чертой вспыхнуло пламя, а Эверард в десятке метров за ним мчался на выручку Алану, и ему не было дела до разваливающейся на две пылающие части туши.

Алан с трудом отбивался от трёх изменённых монстров, с каждой атакой те всё ближе и ближе подбирались к печати, а ему приходилось ещё следить, чтобы ни один из их подручных не прорвался мимо него. Гвардейцы рядом ещё держались, но им нужен был отдых. Доспехи всё чаще вспыхивали искрами от ударов острых когтей, а защитные артефакты постоянно мерцали, давая понять, что резерв почти пуст.