Текст книги "Легенда о королях"

Автор книги: Дмитрий Леонтьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

В двух днях пути от нашего замка, посреди прибрежных скал, чародей воздвиг огромную, облицованную белыми плитами пирамиду. Чуть в стороне, на явно рукотворном холме, возвышался один из его знаменитых каменных кругов, разделенный изнутри огромными плитами так, что легендарный лабиринт казался по сравнению с ним детской шарадой.

– Нашел! – едва завидев нас, заорал Мерлин, забыв даже поприветствовать короля. – Вы даже представить себе не можете, Максим, что это значит! Это не просто портал в бессмертие! Это – портал исполнения желаний!

Король сошел с коня и, бросив мне поводья, последовал за приплясывающим от нетерпения волшебником в каменный круг.

– Я уже говорил вам, Максим, что Вселенная действительно бесконечна, – восторженно тараторил Мерлин, любовно похлопывая по каменным плитам, густо изрезанным какими-то знаками. – В сотнях и тысячах галактик вращаются сотни и тысячи разнообразнейших миров, на все вкусы и мечтания. Где-то люди уже стали богами, пройдя своеобразный «естественный отбор», где-то только начинают делать первые шаги. А Вселенная все растет и ширится. Бог создает все новые и новые миры….

– Денница – тоже, – напомнил король.

– В данном аспекте для меня нет разницы, – отмахнулся Мерлин. – Как естествоиспытателя меня интересует все. Бог создает нечто принципиально новое, Денница копирует и подражает. Люди имеют возможность выбирать… или просто оказываются в том месте, которое заслужили. А я анализирую. Но меня интересует сама Дорога Сновидений. Йоги и шаманы, входя в транс, иногда попадают в иные миры. Значит, Дорога есть. Египетские жрецы путешествовали по этой Дороге в поисках знаний. Идеальный вариант! Заразиться ничем не возможно, сам заразу тоже не притащишь, и опасность не грозит, ибо душа бессмертна. Есть только один риск – заблудиться и навсегда остаться в беззвездном пространстве. Но для этого каждому миру соответствует определенный символ. Эти символы есть в Книге Мертвых и на облицовках египетских пирамид. Я достал их. С помощью вот этого календаря, – он вновь похлопал по одной из каменных плит, – я могу вычислить направление на планету, которую хочу посетить. А на днях я разгадал способ, помогающий египтянам не только путешествовать самим, но и брать с собой в путешествие других. Фараоны, например, не были так высокодуховны, и их приходилось «забрасывать» в нужное место, как камень из пращи. Фараоны предпочитали Орион. Их инструктировали, рассказывая о возможных опасностях на Дороге (в одной из пирамид есть даже подробный маршрут с описанием опасностей и способов их избежать), после смерти приносили в пирамиду, во время церемонии «открывания рта», на нижнем уровне, в специальной камере играла музыка, создавая определенные колебания, и…

– Мерлин, я все равно не пойму всех этих тонкостей, – прервал его король. – Мне интересно, что это может дать практически.

Мерлин так и остался стоять с открытым ртом, замерев на полуслове. Король задумчиво посмотрел на него, вздохнул и пояснил:

– С точки зрения науки – да. Полезная вещь. Даже как развлечение – ей цены нет. Но любая Дорога надоедает. Вам ли это не знать. Я не знаток этих тонкостей, но мне кажется, что все сложнее. Нет черного хода в рай. Ваши тысячи миров… как бы это сказать… больше напоминают ловушку. Чтобы воскреснуть, надо умереть. А если вы носитесь по этим мирам, как солнечный зайчик… Лично я бы не хотел. Я хочу дышать морским воздухом, есть вкусные плоды и потягивать молодое вино, любить красивых женщин… Да и как быть с возможностью просто жить дальше? Нет, здесь что-то не то… Разве эта Дорога может дать счастье? Может эта Дорога помочь мне вернуться сюда вновь, но на несколько лет назад? Исправить ошибки? Вновь встретиться с ушедшими друзьями?

– Миров – тысячи! Есть среди них и пара-тройка Мерлинов, и с десяток Морган и Максимов…

– Мне не нужны копии… Да и что я буду с ними делать, в виде… солнечного зайчика?

– Где-то есть ответ и на этот вопрос, – убежденно сказал Мерлин. – Бог потому так могуч, что, в отличие от своих творений, еще и временем владеет. Но где-то есть ключ и к власти над временем. Не зря же Он обещал Деннице, что человек превзойдет ангелов. Время течет сквозь нас, но, как говорят японцы: «Дорог в одну сторону не бывает».

– Вы знаете, Мерлин, что рано или поздно мне придется уйти. Может ли ваша Дорога помочь мне вернуться… самому?

– Мудрая змея отправила Маленького Принца на его планету, – произнес странную фразу Мерлин, а король грустно улыбнулся, словно понял смысл сказанного. – Я попробую найти ответ на ваш вопрос.

– Я не знаю, когда подойдет срок… окончания моего контракта. Это может случиться в любой момент. А у меня еще остались здесь незаконченные дела.

– Леди Гайя, – понимающе улыбнулся Мерлин. – Хорошо, Максим. Я постараюсь.

– Как Моргана?

– Злится, – пожал плечами волшебник. – Я хотел и ее порадовать своим открытием, но она даже на порог меня не пустила. Ничего, дело лишь во времени… Ах, время, время! Это единственное, чего нельзя ни купить, ни украсть, ни взять в долг… Я постараюсь, Максим…

Обратно мы ехали молча. Вопросов задавать мне не хотелось. Я лишь надеялся, что никогда больше не увижу эти странные и мрачноватые сооружения. Но мне довелось вернуться сюда намного раньше, чем я предполагал…

Это случилось в конце сентября, когда листва уже открыла свой прощальный бал красок. Я отдавал распоряжения для королевского ужина, когда дверь с грохотом распахнулась и в зал вбежал бледный, как мел, король:

– Иуда! Я искал тебя…

– Зачем же, сир? Сказали бы, и я сам…

– Помолчи! Помнишь место, куда мы ездили вдвоем? Найдешь дорогу сам?

– У меня отличная память, ваше величество…

– Возьми лучших лошадей. Срочно, во весь опор, скачи к нему и скажи, что королева заболела. Пусть бросает все и немедленно… Ты понял?! Немедленно! Едет сюда. Я не знаю, что с ней. Я не могу оставить ее сейчас. Врачи ничего не понимают… Если Мерлин не… Найди его! Найди во что бы то ни стало!

– Можете положиться на меня, сир. Я найду его.

Но на прежнем месте Мерлина не оказалось. Напрасно я бегал по каменному лабиринту и звал его. Я даже, собрав волю в кулак, рискнул сделать несколько шагов по коридору, ведущему вглубь его чудовищной пирамиды, и долго кричал, едва не сорвав голос. Все было напрасно – Мерлин не отзывался. Было еще только одно место, где могли хоть что-то знать о судьбе волшебника. Как же я не хотел ехать туда! Но король ждал, а я поклялся отыскать чародея во что бы то ни стало…

Замок Морганы казался совсем небольшим. Скорее, это был огромный дом, обнесенный невысокой каменной оградой в человеческий рост. Ничего напоминавшего о принадлежности колдунье – светлые каменные плиты, стены, увитые плющом, огромные окна, затянутые странным материалом, прозрачным, как вода, и оттого делающие комнаты светлыми и просторными, ровные газоны. Разве что… тишина. Мертвая, пугающая. Здесь даже не было слышно птиц… Привязав коня у крыльца, я постучал в дверь. Она распахнулась тут же, словно меня ждали. На пороге, скрестив руки на груди, стоял огромный темнокожий мулат в красных шароварах.

– К леди Моргане от Его Величества, – доложил я.

Мулат чуть помедлил, словно прислушиваясь к неведомому для меня приказу, и, склонившись, жестом предложил войти.

Волшебница сидела в кресле у камина, вполоборота ко мне. Покосилась, не проявив особого интереса, но все же едва заметно кивнула, давая понять, что слушает.

– Я прибыл по поручению его величества, – сказал я. – Король поручил мне срочно найти Мерлина. В местах, известных мне, его нет, и я надеялся, что вы…

– Здесь его тоже нет, – с какой-то странной интонацией сказала Моргана. – И никогда не будет. Так и передай королю.

– Но, может быть, вы хотя бы знаете, где его искать? Его присутствие крайне необходимо в замке.

– Что случилось? Король решил открыть новую академию? – с нескрываемым сарказмом спросила она. – Или хочет узнать рецепт манны небесной, чтоб в очередной раз облагодетельствовать всех верноподданных?

– Королева умирает, – я решил, что не будет вреда, если я скажу ей правду. – Придворные медики бессильны. Что-то необычное… И помочь может только Мерлин.

Леди Моргана бросила на меня быстрый взгляд и тут же отвернулась. Закусив губу, она несколько минут о чем-то напряженно размышляла. Решившись, встала с кресла и быстро побросала в дорожный мешок какие-то снадобья, расставленные на каминной полке.

– Едем! – бросила она мне, направляясь к выходу.

– Но Мерлин…

– Мерлина больше нет, – жестко сказала она. – Я сама посмотрю леди Гайю.

– Как – «нет»?! А…

– Заткнись и следуй за мной!

У ворот уже била копытами тройка лошадей, запряженная в странную повозку. Давешний мулат услужливо распахнул перед волшебницей дверцу:

– Карета подана!

– Ты со мной? – кивнула мне на необычную повозку волшебница.

– Нет, с вашего позволения я…

– Как знаешь. Тогда поторопись, мои лошади – лучшие на Аввалоне.

И она не солгала: я потерял ее из виду в первый же час, хотя и гнал свою лошадь изо всех сил. Когда, полумертвый от усталости, я вбежал в покои короля, Моргана уже давно была там, а его величество, красный от ярости, впервые за все время, как я его знал, орал на женщину:

– …мозгов! И даже если б это был сам черт, стоило испытывать хоть каплю уважения если не к нему самому, так хотя бы к его чувствам и к тому, что он сделал для тебя! Ты никогда не думала, что это был единственный человек в мире, который тебя искренне любил?! Любил так, что не боялся пересудов, не боялся показаться смешным, не боялся… Да просто не боялся тебя любить! Ты могла отклонить его любовь, но наказывать за нее ты не смела! Ты совсем спятила от своей ненависти к Артуру. Я тоже ненавидел его, но годы сожрали эту ненависть. У меня нет комплексов и мне незачем соревноваться с ним, кто выше на стенку… залезет! Когда же ты излечишься от этого сумасшествия?!

– Когда он сдохнет, – тихо сказала Моргана. – А Мерлин бы этого не допустил. Я оторвала его от Артура и заманила сюда, но этого оказалось мало…

– Этого мало?! Есть хоть какой-то способ вернуть его?

– Не знаю… Вряд ли… В одном из далеких миров он нашел способ строить чудесные замки из облаков. Снизу – как обычное облако, а изнутри… Плывешь по небу, смотришь на все свысока… Когда он построил его для меня, я поняла, что это – шанс. Там его никто не найдет и не разбудит. У меня давно было приготовлено зелье, способное усыпить на долгие десятилетия даже самого Мерлина. И я напоила его этим отваром. Теперь он плывет где-то в небе, а снизу даже не отличишь это облако от любого другого…

– И что же теперь делать?

– Я сама осмотрю леди Гайю, – сказала Моргана. – Я научилась многому, Максим. Мерлин передал мне почти все свои секреты.

– Он был великим ученым, Матильда, – ярость короля уже прошла, и теперь он говорил тихо и грустно. – Странным, как и все ученые, но великим. И не таким уж плохим человеком – уж в этом можешь мне поверить. Он мог передать тебе свои знания, но вряд ли смог бы передать свой талант… Неужели тебе его совсем не жалко?

– Я пойду осмотрю леди Гайю, – сказала Моргана и, захватив свою дорожную сумку, вышла из комнаты.

– Мерлина больше нет, сир? – позволил я себе привлечь внимание короля.

– Нет. Нет еще одного из тех, кто сделал Аввалон – Аввалоном. Остались лишь я и леди Гайя. Все уходят, и этого не остановить… Но ее я удержу! Любой ценой! Даже ценой собственной жизни! Она – единственное, что у меня осталось. Без нее мне просто больше нечего здесь делать… Нечего и незачем…

Одним глотком он осушил кубок с вином и тут же налил другой…

– Ваше величество, – предостерег я, но тут вернулась Моргана.

По ее лицу было видно, что хороших новостей ждать не приходится. Король осторожно поставил недопитый кубок на стол и кивнул:

– Говори.

– Она умирает, – сказала Моргана.

– Что с ней?!

– Ничего. Леди Гайя абсолютно здорова. Просто… она умирает.

– Так не бывает!

– Бывает. Ее биологические часы давно прошли. На этом острове время течет не так, как везде, к тому же она – королева Аввалона. Но волшебная энергия, подпитывающая жителей Острова Яблонь… как еда. Если ее не принимать… А она не хочет. Она устала. Устала жить. Она сама зовет свое время.

– Но почему?! У нее все есть. Любое ее желание будет выполнено так быстро, как это только возможно… Почему?! Неужели…

Он замолчал, вглядываясь в какие-то неведомые для нас дали. Молчала и Моргана, и в первый раз я видел на ее лице выражение, даже отдаленно не напоминающее ненависть. Ее рука ласково коснулась плеча короля, и он вздрогнул, словно пробуждаясь.

– Иди к ней, – сказала Моргана. – Осталось не так много, но ты успеешь проститься…

– Проститься?! – вскинул голову король. – Нет! Я не отпущу ее! Она не может… не должна…

Повернувшись, он выбежал из зала.

– Присмотри за ним, Иуда, – попросила Моргана. – Я не могу здесь остаться – он будет винить меня в уничтожении Мерлина и, как следствие, в смерти леди Гайи. А сейчас ему очень будет нужен кто-то рядом… Это будут нелегкие годы… Но время стирает все… Прощай, Иуда. Береги его.

Напуганный этим пожеланием, я поспешил к покоям леди Гайи. Сквозь распахнутую настежь дверь я увидел короля, стоящего на коленях у постели умирающей.

– Я прошу тебя! – доносился до меня его горячечный шепот. – Я заклинаю! Дай мне хотя бы шанс! Ты даже не представляешь, как нужна мне! Я был таким самонадеянным идиотом! Я думал, у нас еще столько времени!.. Сейчас я сделаю все по-другому, иначе!.. Поверь: я смогу!

– Я верю вам, ваше величество, – послышался в ответ ее тихий голос. – Но это уже не в моей власти. Просто я очень устала. Дни за днями, год за годом… Мерлин зря ищет Дорогу Сновидений… Вечная жизнь – проклятье, если в ней нет любви…

– Я дам тебе любовь! Неужели же я тебе совершенно безразличен?! Неужели я опоздал настолько?! Но… хоть скажи… если б я не был так слеп тогда… скажи: ты смогла бы полюбить меня, а не… его?..

– Простите меня, сир, я не хотела причинить вам боль. Может, я сама все придумала, со скуки. А может… сердцу ведь не прикажешь…

– А для меня в твоем сердце совсем нет места?

– Есть. Вы очень хороший человек… Максим. И знаете что… Я не права. Я смогла бы вас полюбить.

– Правда?

– Конечно, правда.

– Не уходите, Гайя! Прошу вас! Умоляю!

– Обещайте мне, ваше величество…

– Все, что угодно!

– Обещайте, что больше не будете пить. Это удел слабых. Вам не к лицу.

– Клянусь! И это – все? И вы…

– Ваше величество! – раздался сзади меня перепуганный вопль, и я едва успел поймать за шиворот стремившегося влететь в королевские покои слугу, явно обезумевшего от страха. – Ваше величество!

– Уйди, дурак! – яростно зашептал я, но он словно не слышал меня, продолжая истошно вопить:

– Ваше величество! Там такое!.. Через портал!.. Без вашего позволения не должно, а оно лезет и лезет!.. Я не знаю, что это… Ваше величество!..

– Не бойтесь, – сказала королева. – Пропустите его. Это за мной.

Король медленно поднялся на ноги и упрямо покачал головой:

– Нет!

– Пропустите, Максим, – попросила она. – Вы все равно не сможете его остановить. Это же время. Просто время…

– Я хозяин этого острова, – сказал король. – И мне наплевать, кто хочет войти в его пределы – человек или время. Надо будет – я остановлю и время!

– Дурачок, – слабо улыбнулась леди Гайя. – Какой же вы еще ребенок, Максим…

– Подождите меня, – сказал король. – Я скоро вернусь. Я отправлю это… эту… обратно, ко всем чертям, и вернусь! Я сейчас! Я скоро!

Бегом он устремился к заветной двери. Оттолкнув перепуганного слугу, я бросился следом за королем.

– Ваше величество! – я успел схватить его за край плаща, когда король уже распахивал дверь. – Опомнитесь! Это же – время! Вы же не можете выйти на бой с временем?! Как вы… против него?..

– Прочь! – он оттолкнул меня, и я ударился о стену так, что в голове у меня помутилось, и лишь огромным усилием воли я не потерял сознание.

С трудом поднявшись на ноги, потянул ручку двери, за которой скрылся король…

По ту сторону творилось невообразимое. Что-то бесформенное, светло-серое, как болотный туман, клубилось у самых ворот и уже тонкими струйками просачивалось сквозь раскаленный докрасна портал. Но это не было просто «дымом». Не знаю, как объяснить, но при первом же взгляде было ясно, что это – живое. Даже не то чтобы живое, но… непобедимое, бездумное, беспощадное… И оно текло и текло сквозь портал, затягивая своими клубами маленькую горную площадку.

– Назад! – холодным, ненавидящим голосом приказал король. – Назад, тварь! Ты ее не получишь! Сюда тебе не пройти!

В глубине клубов послышалось нарастающее, утробное ворчание, словно исполинский голодный зверь принимал вызов на бой. Туман стал гуще, темнее, где-то мелькнули первые искры…

– Я сказал – назад! – король медленно вытащил из ножен меч и отвел его в сторону, готовя для первого удара. – Ты не пройдешь!

В глубине туманной массы словно прокатился далекий гром. Казалось, потемнел даже воздух…

– Ну что ж, – король наклонил голову и сделал шаг вперед…

И тут наконец я потерял сознание, милосердно избавляемый беспамятством от участия в дальнейших событиях…

Глава 12,

в которой герой рассказывает писателю

подлинную историю короля Артура

…Нет дороге окончанья, Есть зато ее итог. Дороги трудны, Но хуже без дорог…

    Ю. Визбор

Глядя на мое ошеломленное лицо, рассказчик невесело усмехнулся:

– Да, я понимаю, как это нелепо звучит. Все равно что Дон Кихот, выходящий на бой с ветряными мельницами…

– Нет-нет, что вы, – поспешил заверить я. – Это был очень… нестандартный поступок: выйти на бой со временем. Не ваша вина, что оно неодолимо…

– Я остановил его.

– Что?!.

– Я остановил его, – повторил он. – Я не знаю всех этих законов природы… Наверное, я действительно был крепко связан с Островом, а если мы не хотим оба… Одним словом, я задержал время. А потом, не выдержав, взорвался портал. Не вынес перегрузок. Больше никто не мог войти или выйти с Аввалона.

– Значит, леди Гайя…

– Она умерла, – сказал Максим. – Я смог остановить время, но не смог удержать ее… Безответная любовь встречается куда чаще счастливой – увы! Здесь нет надежных рецептов или советов. Женщина или любит, или нет. Она любила Артура. Но честь не позволила ей остаться с ним, а я… я все делал неправильно. И все слишком поздно.

– А Артур? Что стало с ним? – спросил я, чтоб хоть как-то отвлечь его от грустных мыслей.

– Что с ним может статься? Жил. Вы никогда не слышали, как искажаются легенды? Геракл совершал подвиги, искупая убийство своей жены, детей и друзей, а молва приписала это приказам его «жутко злого брата». Одиссей не только не хотел воевать, но даже прикидывался безумным, чтобы избежать этого, а остался в памяти как один из главных героев троянской войны. После презрительной фразы «Если ты так умен, то почему так беден?» разозлившийся Диоген, на спор, разбогател за месяц, но фраза осталась синонимом бедного таланта. Фраза «Даже жена Цезаря не может быть вне подозрений» со временем приобрела прямо противоположный смысл. Все понятия перепутаны и подменены. Денница поработал на славу. Настоящий король Артур не был ни героем, ни злодеем. Он был плоть от плоти дитя своего времени. И он был великим королем. Ему приписывают поиски Грааля и прочие «подвиги» блудных рыцарей… Нет. Понимая, насколько ослабит страну отток лучших воинских сил, он старался удержать рыцарей от этих сумасбродных затей. В старых легендах есть все, о чем я рассказал, но мало кто читает сейчас первоисточники. Скоро, как американцы, «Войну и мир» будем изучать по комиксам… Артура называют самым легендарным христианским королем, а между тем, на полном основании он имел большие неприятности от Рима. Мордреда принято считать злодеем, а между тем, старые хроники воспевают его как одного из главных и благороднейших рыцарей своего времени. Ланселот и Гвиневера, заслужившие в народе венец «несчастных возлюбленных», по сути, были обычные предатели, насвинячившие за спиной того, кто их любил. Увы, но я не уверен, что в той странной истории с отравленными яблоками Гвиневера была полностью невиновна. Уж если благородный и преданный всей душой Гавейн тогда отшатнулся от нее… Рыцарский суд по этому делу выиграл Ланселот, но это был нечестный поединок, ибо его соперник, сэр Мадор, был несравненно слабее… Королю не раз говорили о любовной связи его жены с Ланселотом, но он верил ее клятвам и… выставлял себя на посмешище. Королевство слабело, дикие племена совершали набеги на пограничные города. Огромный штат вечно шляющихся по миру рыцарей породил непомерные налоги, и, как следствие, разорял крестьян и ремесленников. Мордред принимал гибель Британии слишком близко к сердцу. Он многократно пытался обратить внимание Артура на катастрофическое положение дел в стране, но король видел лишь свою Гвиневеру. Примерно так было с Николаем Вторым, накануне революции в России. Тогда Мордред пошел на крайние меры и установил за Ланселотом и Гвиневерой слежку. Ему не пришлось долго ждать: в одну из ночей Ланселота застали в спальне королевы. Зная, что свидетелям Артур просто не поверит и обманщики снова выйдут сухими из воды, Мордред с несколькими рыцарями попытался арестовать Ланселота. Надо отдать последнему должное – он был отличным воином. Безоружный, окруженный несколькими десятками отлично подготовленных рыцарей, Ланселот сумел завладеть оружием и доспехами сэра Колгреванса из Гора и, убив многих, вырвался из замка. С ним бежали два десятка его друзей. Круглый стол распался. Вина Гвиневеры была очевидна и отягощена убийствами, поэтому королю все же пришлось назначить суд. Ее приговорили к смерти, но Ланселот организовал побег, напав на замок во время казни. Большинство рыцарей Артура было безоружно, и люди Ланселота убили многих и многих, не слишком заботясь о правилах рыцарской чести. Лучший воин Артура, благородный сэр Гавейн, поклялся убить Ланселота. Собрав войско, Артур последовал за убегающей королевой и ее вероломным возлюбленным. Осада замка Ланселота длилась пятнадцать недель. В одной из схваток Артур был тяжело ранен. Эта братоубийственная война могла принести гибель христианскому владычеству в Британии, и тогда вмешался папа римский. Под угрозой отлучения от церкви он приказал прекратить боевые действия, а Ланселоту было приказано вернуть Гвиневеру законному супругу. Ланселот не посмел ослушаться. Он вернул Гвиневеру, и даже просил Артура простить его, но оскорбленный король отказал. Ланселот и его рыцари уехали во Францию, где Ланселот владел замком Бенвик. Артур все же не смог примириться с нанесенным ему оскорблением и, едва оправившись от ран, ослушался приказа Рима, собрав новое войско. Оставив Мордреда управлять Британией, он вторгся во Францию и, сжигая все на своем пути, добрался до замка Ланселота. Это была очень долгая война, вытягивающая последние силы и деньги из Британии. Получивший власть Мордред срочно занялся реформами и в кратчайшее время сумел настолько выправить положение, что оставшиеся в стране рыцари и бароны потребовали от него узурпировать власть. Мордред не был властолюбив, он просто был патриотом своей страны. И не был трусом. Он принял на себя эту ношу, прекрасно понимая, к каким последствиям это приведет. Выступить против самого Артура рискнули бы немногие… Узнав о перевороте, Артур повернул войско в Британию. Но Британия больше не желала возвращения своего сумасбродного короля. Все оставшиеся рыцари, бароны и даже ремесленники с крестьянами встали на пути отлично вооруженной и закаленной в боях армии Артура…

– А что же вы делали все эти годы?

– Я?.. Ничего. Просто жил. Просыпался утром, засыпал вечером. Когда приносили еду – ел. Расстилали постель – спал. Остальное время сидел у камина или бродил в парке. Я не хотел видеть людей и практически не выходил из замка. Говорят, когда дело разрастается до определенных размеров, оно вполне может обойтись без своего основателя. Аввалон жил сам по себе, я – сам по себе…

Глава 13,

продолжение записей Иуды Истероя,

сына Исаака из рода Авраама,

сенешаля замка Волчьи Ворота

Никем не узнан, не любим, сомненьями богатый, я жил смотрителем равнин и сторожем заката…

    Ю. Визбор

…Замок опустел. После смерти леди Гайи его величество распустил слуг. Академию он перенес под патронаж близлежащего города, чиновников и двор переместил на другой конец острова, распределив между ними свои полномочия, и над Волчьими Воротами повисла неслыханная доселе тишина.

Король избавился бы и от меня, если б нашел в себе хоть немного сил для сопротивления. Но я поставил сира перед фактом, что единственный способ убрать меня от его персоны – это отправить на плаху, а король был настолько погружен в воспоминания, что не удостоил мой бунт должным вниманием, и я остался в замке. Так мы остались вдвоем в этом опустевшем и холодном доме. По утрам я топил камин в спальне сира, готовил ему завтрак, грел воду для умывания, стирал, сам ходил за продуктами в ближайшее село… Дни текли размеренно и однообразно. Король, как послушный ребенок, следовал моим указаниям: ел, когда я звал его к столу, спал, когда я расстилал ему постель, и целыми днями сидел у камина с гитарой в руках, негромко напевая свои странные песни… Я боялся за него. Король больше не смеялся, не гневался и не интересовался судьбой Аввалона. На его лице словно застыла какая-то странная, отстраненно-грустная улыбка. Погреба стояли до краев забитые отличнейшим вином, но его величество больше не интересовался даже им. Под благовидными предлогами я приводил в замок самых прекрасных девушек Аввалона, но король обращал на них внимания не больше, чем на стоявшие в углу доспехи. Иногда мне даже казалось, что он решил последовать примеру королевы и просто уйти из этой жизни, но Остров не отпускал его, и король просто терпеливо ждал…

Дни текли за днями, складывались в недели, перетекали в месяцы и годы… Был один из многих, похожих на другие, дней. Осень широкими мазками раскрасила леса и сады Аввалона в закатные цвета. Воздух пах яблоками и мокрой землей. Второй день шел дождь, и в замке было сыро. Поставив на поднос горячий травяной чай, я толкнул тяжелую дверь королевской опочивальни. Его величество, по обыкновению, сидел в огромном резном кресле, придвинутом к камину, и, перебирая струны гитары, негромко напевал:

…Просто нечего нам больше терять. Всё нам вспомнится на Страшном Суде. Эта ночь легла, как тот перевал, за которым исполненье надежд. Мы затопим в доме печь, в доме печь, мы гитару позовем со стены. Всё, что было, мы не будем беречь, ведь за нами все мосты сожжены. Все мосты, все перекрестки дорог, все прошептанные клятвы в ночи… Каждый предал всё, что мог, всё, что мог, мы немножечко о том помолчим…

Неодобрительно покачав головой, я поставил поднос на столик, закрыл распахнутое настежь окно, сквозь которое дождь заливал подоконник и пол, поворошил поленья в камине.

Насмешливо покосившись на меня, король продолжал:

…И войдет слуга с оплывшей свечой, ставни скрипнут на ветру, на ветру… Ах, как я тебя люблю горячо, годы это не сотрут, не сотрут… Видно, прожитое прожито зря… Но не в этом, понимаешь ли, соль. Видишь – падают дожди октября, видишь – старый дом стоит средь лесов.

– Ваше величество! – не выдержал я. – А давайте я принесу из погреба бутылочку вина и сделаю вам горячий глинтвейн? Я тут прикупил, по случаю, отличное вино… Чудо что за вино! А?..

– Ты же не одобрял, когда я пил?

– Мало ли что я не одобрял… Если меня слушать, так надо праведней отца Патрика быть… А вино и впрямь отменное…

– Не надо, Иуда. Я дал ей слово, что больше не буду пить.

Я неловко переступил с ноги на ногу и все же осмелился осторожно напомнить:

– Ваше величество, леди Гайя умерла…

– Но я-то жив…

– Ну, тогда…. Может, на ужин приготовить что-нибудь особенно изысканное? Чего ваша душа желает?

– Душа? – переспросил он. – Душа… Готовь, что хочешь, Иуда. Я – послушный мальчик, я все съем.

– Послушайте, но нельзя же так! – вскричал я. – Вы здесь, как в склепе, себя заживо похоронили! На улице…

– На улице – дождь, – пожал он плечами, – тот же самый дождь. И те же самые люди. Они так же едят, так же пьют, так же смотрят на огонь… Кто-то из них еще мечтает, любит, надеется… но и это пройдет…

– Вам надо как-то развеяться!

– Да? А от чего? От жизни? От памяти? Ладно, Иуда, не забивай себе этим голову, ступай…

– Ваше величество, – вкрадчиво приступил я к исполнению давно задуманного плана, – я тут наводил порядок, и нашел в сундуках одну интереснейшую рукопись о сказочных похождениях восточного императора Гаруна аль Рашида…

– Я читал.

– Да? Тогда, должно быть, вы вспомните о его приключениях, когда они с визирем переодевались бедняками и неузнанными странствовали по своим владениям, выявляя ошибки своих управляющих и наблюдая за истинным положением дел в государстве.

– Меня давно не интересуют государственные дела, Иуда, – сказал король. – Я сделал для Аввалона все, что мог, а мелкие огрехи, подлости, лень и стяжательство на местах меня мало заботят. Пусть учатся обходиться сами.

– Но вы не выходили из этого замка уже больше трех лет!

– Да? Как летит время…

– Ну, вот что! – я подбежал к стоящим вдоль стены сундукам с королевской рухлядью и принялся выбрасывать из них одежду. – Вы можете меня казнить, сир, но сегодня я вытащу вас из замка! Нет, это не подойдет… Ага, вот это… Это… и это… Вам надо развеяться! Вы здесь скоро с ума сойдете! Зачем Аввалону сумасшедший король?! Я с вами в одном замке спать буду бояться! Придушите ненароком, или загрызете… Казнить там, голову срубить, или четвертовать – еще куда ни шло, но чтоб вы с выпученными глазами и капающей слюной за мной по замку гонялись – увольте!.. И вот этот плащ… На улице дождь – как раз уместно будет, и нас никто не опознает. Вы сойдете за знатного, но бедного сеньора, а я… а я слугой при вас. Мне эта роль немного знакома. Одевайтесь, ваше величество!

К вечеру мы добрались до одного из небольших городков на побережье острова. По пути заезжали в села, останавливались поболтать с работающими в полях крестьянами. Ничего интересного, но от пребывания на свежем воздухе у его величества хоть румянец на щеках появился, и глаза из равнодушных стали почти прежними – ироничными, внимательными, любопытными. От долгой поездки разыгрался аппетит, и приметив более или менее приличный постоялый двор, я предложил королю перекусить и заночевать здесь. Мы доверили коней слуге и прошли в трактир. С трудом найдя свободное место (можно было подумать, что по окончании рабочего дня все мужское население города ринулось сюда, не желая коротать вечер с любимыми женами), заказали трактирщику обед.