Текст книги "Второй кощей (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Билик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Мне кажется, что нет.

– Согласен.

Ну да, проклятый артефакт, который выступал в роли магического паяльника, довольно быстро помог принять правильное решение.

– Договор, – протянул руку я. – И ты эту вещицу переложи. Не хотелось бы ее касаться.

После непродолжительных монологов мы наконец скрепили свои намерения о действиях рупокожатием. Витя с немой мольбой поглядел на меня, а я тяжело вздохнул.

– Гриша, пора.

Бес прочистил горло, точно хотел нечто сказать. Однако после без всяких слов подошел к Вите и протянул ладонь. В которую тут же лег артефакт, а рубежник отскочил в сторону, словно опасаясь, что проклятая вещь бросится за ним. Гриша же принялся спокойно собирать артефакты обратно в мешок.

Я посмотрел на Прошку и тот, не выдержав взгляда, отвернулся. Он понял, что я хотел сказать. Как бы Прохор ни ругал Гришу за нерадивость и косорукость, вот только тот на поверку оказался настоящим храбрым и самоотверженным бесом. Много бы нашлось тех, кто после всего, что случилось, добровольно взял на себя проклятье? Как бы поступил сам Прошка? Мне показалось, что отправил бы рубежника в пешее путешествие.

Вот как после сегодняшних событий не полюбить Гришу? Я себе внутренне пообещал, что по завершению дня куплю самую вкусную лимончеллу и вообще всего, чего только захочет бес. Потому что он это точно заслужил.

– Все, хозяин, – произнес Гриша, подтащив мешок к себе.

– Тогда идем. Витя! – с напором добавил я, глядя на потерянного рубежника.

– Да, да, уже. Просто задумался.

Из дома я вышел последним, еще раз взглянув на Прошку. Тот расшаркался в поклонах, всем своим видом демонстрируя, что он «ни-ни», и вообще мой самый лучший союзник.

Следопыт попытался сесть спереди, но я показательно открыл дверь и усадил туда Гришу. После чего завел Зверя и вжал педаль газа в пол, стараясь не потерять ни минуты. Ехать нам предстояло недалеко. До самого главного места для любой нечисти и рубежника в Выборге. До Подворья.

Глава 20

– Сверим часы, – сказал я Следопыту.

Всегда хотел произнести эту фразу. Во всех шпионских боевиках она будто бы настраивала на серьезный тон перед предстоящей операцией.

Правда, эффект получился смазанным. Потому что часы имелись только у Вити, у меня же под рукой был лишь телефон. И как раз на нем стояло неправильное время. Пришлось потратить еще несколько минут, чтобы разобраться, где находятся настройки часов и привести все к единообразию.

Но суть в том, что наш план действительно оказался основан на времени. Вернее, для его точного осуществления необходимо было дать мне определенную фору.

– Все, теперь погнали, – хлопнул я по плечу Следопыта.

Тот, правда, от моего прикосновения вздрогнул. И вообще всем своим видом демонстрировал, что он сейчас лучше бы грохнулся в обморок, а не занимался нашими делишками.

Я понимал, что более успешным переговорщиком у вэтте стал бы я. Но тут ничего не поделаешь, мне нужно было находиться совершенно в другом месте. Я же не виноват, что Мотя Зорин такой популярный. Если все так и пойдет, соберу мужскую поп-группу для девочек-подростков, и мы до глубокой старости будем чесать по необъятной России, пытаясь молодиться.

Но пока я лишь посмотрел, как Витя неторопливо направляется к дому вэтте. Молодец, что не спешит. А вот нам надо пошевеливаться. Обратный таймер уже запущен.

– Так где, говоришь, дом нашего приятеля? – спросил я Гришу, который сейчас благоразумно сидел в Трубке вместе с мешком артефактов, чтобы не попадаться никому на глаза.

– Говорю же, третий справа. Зеленый такой.

Получалось, что нужное нам строение находилось неподалеку, совсем близко к выходу. Что тут скажешь, все это нам только на руку. Сейчас в Подворье и так почти никого не было. Разве что доносился гомон со стороны кружала, да шелестели голоса торговцев на площади.

Мы вдоль стены торопливо дошли до нужной здания и постучали. Благо, дверь отворилась довольно скоро и на нас, из-под многочисленных волос уставился домовой. Один из прихвостней моего обидчика.

– Прошу представить меня Терентию Павловичу. Скажите, что с глубокими извинениями пришел рубежник Матвей Зорин по прозвищу Бедовый. С извинениями и подарками, – добавил я.

Еще один момент, который мне подсказал бес. На «Палыча» дворовой очень обижался, хоть и не говорил вслух. Полное отчество, без всяких сокращений, должно было показаться уважительным обращением.

Нечисть отлучилась всего секунды на четыре, после чего домовой не просто вернулся, а материализовался возле двери с самим дворовым. Надо же, они там телепатически общаются, что ли? Видно, Терентий Палыч давненько ждал меня, раз не выдержал серьезную паузу, чтобы указать на место гостю. Даже в порядок себя не привел – рубашка расстегнута, клетчатый пиджак съехал набок. Несерьезно, ох, несерьезно. Не силен он в унижениях. Ладно, чуть попозже научу.

– Терентий Павлович, – кивнул я.

– Пришел-таки. А я говорил тебе, Ждан, что придет. Потому что всегда все по-моему выходит.

Сдерживать эмоции давалось совсем непросто. Но я изображал из себя всю кротость и смирение, на которые вообще был способен.

– Представая гостем сего дома, я, Зорин Матвей, приветствую тебя…

Гнусный злобный карлик. Ладно, сказал я совсем не это, а как учила меня Инга. И Терентий Палыч, пусть и закативший глаза, произнес нужный ответ, после чего махнул рукой. Мол, заходи уже.

Вся соль в том, что Гриша прокрался в дом шпионом. На это и был основной расчет. Потому что приди я в открытую, моего рыжего приятеля всяко заставили бы произнести клятву. Вряд ли бы прошел такой трюк, как со Следопытом.

Как сложилось бы все, если бы Гришу заставили сказать нужные слова, – непонятно. Потому что пусть я и не пришел сюда со злыми помыслами, лишь желая восстановить справедливость, но под категорию «хороших дел» наш замысел точно не попадал.

Надо отметить, что свободная нечисть в Подворье жила на удивление хорошо. Пусть немного вычурно – от взгляда на многочисленные ковры, золоченую мебель, картину с Терентием Палычем (где тот оказался представлен значительно выше, чем являлся на самом деле) у меня зачесался нос. Видимо, своеобразная аллергия на цыганщину.

Больше того, у дворового был даже кабинет. С книжными шкафами, покрытыми внушительной пылью, заваленный с одной стороны какими-то мешками, и бог весть как здесь оказавшейся старой и поеденной молью шкурой медведя под ногами. Терентий Палыч походил на ростовщика, который скупал все подряд, а потом не знал, что с этим богатством делать.

– Ну что, с чем пожаловали? – искренне усмехнулся он, переходя на «вы». Видимо, это дистанцирование доставляло ему какое-то особое удовольствие. – Вы присаживайтесь, Матвей, присаживайтесь, в ногах правды нет.

Я чуть не ляпнул, что в заднице ее тоже не особо много. Так, терпи, Мотя, сегодняшний вояж решит сразу несколько проблем. К тому же, дворовой и сам уже уселся в кресло. Было бы невежливо отказываться от предложения.

Правда, на указанный стул, огороженный с двух сторон ручками, я едва влез. Он был мало того что крохотный, так еще и очень низкий. Я чувствовал себя папой, который играл с дочкой в детском садике. В то время как Терентий Палыч, напротив, восседал на высоком кресле. Да еще и подушек под задницу напихал. Ничего себе, не думал, что нечисть в психологию умеет. Он типа давил на меня сверху вниз. Ладно, хорошо сидит тот, кто выходит по УДО.

– Признал свою ошибку, Терентий Павлович. Мне тут умные люди объяснили, что с вами нужно дружить.

– Это они правильно сказали, – весь лучился от удовольствия дворовой. Его сейчас можно было в чан со школьным чаем кидать, чтобы сахар не переводить.

– Я бы и раньше пришел, да только по делам княжеским вынужден был отлучиться в Петербург.

– Наслышан, наслышан, – покивал дворовой. – Так с чем пришли? Как мириться намерены?

Да уж, так явно на взятку мне еще никто не намекал. Собственно, я и «решать проблемы» сроду не умел. Один раз попытался «договориться», когда пересек сплошную аккурат перед стоявшим на обочине экипажем. Да так заикался и краснел, что летеха покачал головой, отдал права и взял с меня обещание больше не нарушать. Даже штраф не выписал.

Правда, с тех пор многое изменилось. Да и я успел поднатореть в подковерных играх.

– Вы уж не обессудьте, Терентий Павлович. Что было собрали, да и принесли. Только если можно, наедине. Вещи редкие, да и вам потом так спокойнее будет…

– Ждан у меня парень проверенный, – ответил дворовой. Однако довольно быстро жадность и нетерпение взяли верх. – Ладно, Ждан, подожди за дверью.

– Гриша, вылезай.

Бес под удивленным взглядом дворового материализовался из Трубки прямо на шкуре медведя вместе с мошной. Затем развязал мешок и достал оттуда какую-то огромную штуку, как признался сам бес – от веретена. Не знаю, для чего она была нужна, но выглядел артефакт весомо. И еще, по заверениям Гриши, хранил внутри больше всего хиста.

– Это и все остальное в мешке мы хотели бы отдать вам. Если, конечно, вы захотите взять!

Дворовой даже не услышал намека на ловушку в моих словах. Его глаза заблестели, как две золотые монеты, а в голове прозвучал звук пробиваемой кассы. Про неожиданное появление беса он уже вообще забыл.

– Чего бы не захотеть, – в одно мгновение он спрыгнул с кресла, обежал стол и протянул загребущие руки к веретену.

А Грише только того и надо было. Он и так едва сдерживался, чтобы не кинуть часть веретена в дворового. Когда же тот добровольно забрал проклятый артефакт, отскочил в сторону, с удивлением глядя себе на руки.

– Что это⁈

Вроде вопрос простой, однако от голоса дворового веяло подкатывающей истерикой. Еще чуть-чуть и закричит.

– Не вопи, – тут же осадил я Терентия Палыча. – Гриша, говори.

Бес явно немного робел. Все-таки окончательно и бесповоротно ссориться с дворовым было жутко. Но в то же время у него имелись наставления от меня.

– Артефакт проклят, – торопливо пробормотал он. – Если от него не избавиться, то с каждым часом он станет жечь сильнее. И все твои мысли будут заняты лишь тем, чтобы избавиться от него. Если, конечно, не выполнишь на… мои требования.

– Матвей, ты понимаешь, что делаешь? – от взгляда дворового можно было прикуривать. – Я же тебя в порошок сотру.

– А я тут причем? – деланно удивился я. – Я же молчу, ничего не говорю. Это Гриша чего-то хочет. Он у меня бес своенравный, мне не слуга.

Терентий Палыч тяжело засопел, но сыпать гневные проклятья и взывать к помощниками не стал. Уже хороший знак. Наверное, он бы стоял так и дальше, раздумывая над собственным положением, но гадский артефакт, который Гриша предварительно разогрел, с удовольствием впился в новую жертву, раскрашивая эмоциональную картину в темные тона.

– Что вы… ты, – посмотрел на беса он, – хочешь?

– Ты распорядишься, чтобы все лавочники могли торговать с хозяином, как и раньше.

– Хорошо, сделаю, – торопливо отмахнулся дворовой. Правда, той самой рукой, в которой оказалась часть веретена.

– Именно сейчас! – потребовал Гриша. В его голосе постепенно прибавлялось уверенности. – Пошли свою нечисть, чтобы прямо сейчас пробежались по торговцам. Разве что к вэтте заходить не надо, у нас с ними свои счеты. И мешок с артефактами убери с прохода. Если пикнешь что-то не то, умрешь до захода солнца.

Терентий Палыч разве что зубами не скрипел. Правда, тут уже не разберешь – от злости или от боли. В любом случае, он сгреб мешок с артефактами и утащил его к себе под стол. После чего залез обратно в кресло и заорал:

– Ждан! Ждан!

Бес едва успел спрятаться в Трубку. Домовой же ворвался так, словно был готов мгновенно вырубить как минимум пару обидчиков. Наверное, ждал от меня какого-то подвоха. Но заметив, что все сидят чинно и благородно, недоуменно посмотрел на босса.

– Возьми Бояна, Любима и Карима. Пробегитесь по всем торговцам, кроме вэтте. Скажите, что отныне я дозволяю торговать с Матвеем.

– Надеюсь, они управятся минут за пять? – меланхолично спросил я.

Хотя больше всего меня все же интересовало, как в эту компашку вписался Карим? И что это за нечисть? Джин какой-нибудь? Так у нас вроде их нет.

– Всех бери, – торопливо исправился дворовой. – И быстрее, быстрее!

Когда дверь захлопнулась, я поднялся с крохотного стульчика. Удалось это с большим трудом. Вот понакупят мебели в «Детском мире», а ты потом мучайся.

– Ладно, мы тогда тоже пойдем.

– Но ты сказал, что…

– Я ничего не говорил! – перебил его я. – Гриша.

Бес выскочил как черт из табакерки. Да не просто выскочил, а влез двумя ногами прямо на стол дворового. Ничего себе наглый какой, уважаю.

– Сиди и штаны суши. Скоро придут за тобой и избавят от проклятия. Только не высовывайся никуда.

После чего Гриша вновь благополучно залез в Трубку, и я направился к двери, на ходу глянув на часы. Блин, на минуту опаздываем.

Мне потребовалось приложить огромные усилия, чтобы не побежать к выходу из Подворья. Хватило того, что я шел самым быстрым и размашистым шагом. Надеюсь, нигде поблизости не оборвана линия электропередач.

Правда, оказавшись перед выходом, я не стал торопиться убраться восвояси. Встал за углом так, чтобы видеть стену дома, и начал ждать. Давай, Витя, давай.

Когда я увидел целую делегацию вэтте, деловито общающуюся между собой, то облегченно выдохнул. Значит, сработало. Да, Следопыт опоздал на несколько минут, но все равно прошло все относительно неплохо. Финальная часть спектакля разыграется без моего участия. И так будет лучше.

– Теперь к машине, – сказал я скорее даже не бесу, а самому себе.

– Надо было этого Терентия Палыча с артефактом оставить и пусть бы тот сдох.

– И хрен бы мы получили свои деньги от вэтте, так? К тому же, если этот Палыч умрет, найдут артефакты, начнут копать и сразу вспомнят, кто приходил к нему последним.

– Так он и вэтте сейчас расскажет.

– И что именно? Что Матвей Зорин приходил, чтобы извиниться? Я могу это подтвердить. Артефактов я никаких не передавал, даже поклясться могу. К тому же, против клятвы вхождения в дом как попрешь? Это тоже доказательство в пользу моей невиновности. А тебя кроме Палыча никто не видел.

– Вот ты хозяин этот, голова. Как все придумал.

– Жить захочешь – не так раскорячишься. Точнее, если захочешь спасти одного непутевого беса.

– Чего это я непутевый? Я вообще-то твой приказ и выполнял. Иди и забери артефакты. Никто же не говорил, что они проклятые.

– Ладно, беру свои слова обратно. Ты, Григорий, сегодня просто выше всяких похвал.

Я завел машину, отъехал на запланированное место встречи и стал ждать, торопливо барабаня по рулю. Идиотский день. Только и делаю, что постоянно испытываю на прочность собственные нервы. В любом случае, у меня камень с души упал, когда мы избавились от артефактов. Все-таки правильно говорят, что богатство не всегда приносит счастье. И чем больше денег и благ, тем значительнее болит голова по их поводу.

Следопыта мы прождали порядочно. Намного дольше, чем я рассчитывал изначально. Мне даже в голову стали приходить всякие параноидальные мысли. Может, вэтте взяли его в заложники до выяснения обстоятельств? Нет, это же нападение на воеводского ратника. С другой стороны, они и так уже замараны в проклятье, на которое им вряд ли кто давал разрешение.

Однако спустя треть часа Витя появился с идиотской улыбкой на лице. Он разве что не приплясывал.

– Получилось? – только и спросил я.

– Да, в лучшем виде. Все сказал, как ты и просил. Что совершенно случайно заметил, как дворовой влезает на автомойку и выходит с мешком. А так как часто видел рядом вэтте, решил, что это именно их вещи.

– А они?

– Пытались сначала открещиваться, мол, они тут ни причем. Тогда я ответил, что не их вещи, придется отправляться на поклон к воеводе и разбираться, что произошло. К ним я пришел, чтобы получить небольшое вознаграждение, но раз так…

Я кивнул. Следопыт все говорил верно. Как мы, точнее я, и придумал.

– Тогда они сказали, что им нужно проверить мои сведения. И ломанулись к Терентию Палычу. А потом уже вернулись, рассчитались, сказали, что надеются на мое молчание и благоразумие. Даже угрожали.

– Каким образом? – удивился я.

– Что если начну трепать языком, то донесут Илии, что я шабашу.

Я покачал головой. Все-таки велик у нас воевода. Ничего не делает, не в курсе общих дел, но все его боятся. Или просто так любят и уважают, что не решают беспокоить по пустякам.

– Вот, – Следопыт достал со Слова увесистый мешок.

Судя по наполнению, здесь было не все.

– Пришлось высыпать свою долю прямо на Слово, – извиняющимся тоном произнес он.

Я взял деньги и в груди приятно потеплело. Тысяча монет серебром. Конечно, вэтте понимали, за что платят. Может, даже осознавали, что Следопыт и сам завяз во всем этом по уши. Но отбашляли. Я не сомневался, что редкие артефакты отобьют все затраты. Но тут дело обстояло не только в них. По сути, они заплатили за то, чтобы и дальше ввозить контрабанду.

– К вэтте теперь не суйся, – сказал я Вите. – автомойку обходи стороной, хотя я больше чем уверен, что место они поменяют. И постарайся не лезть в мутные схемы. Это не твое, Витя.

Я понимал, что, наверное, занимаюсь бесполезным делом. Тот, кто раз почувствовал запах халявных денег, уже не сможет остановиться. Рано или поздно Следопыт влезет в такую грязь, из которой не вылезет.

– Ко мне тоже больше не обращайся. Мы с тобой знакомые рубежники, не более. И теперь друзьями точно не станем. Ну, что сидишь, можешь идти.

От гнева Витя сдвинул брови, а его губы превратились в нитку. Какие неудачные сочетания в одном человеке – злой, жадный и мягкий. Удивлен, что он еще раньше не попал под жернова сильных мира сего.

– Одно жалко, – высунулся Гриша наружу, когда дверь машины захлопнулась за Витей. – Завтра Терентий Палыч отменит свой приказ. И опять все с тобой не будут торговать.

– Что-то мне подсказывает, Григорий, что довольно скоро мы Терентия Палыча вообще не увидим.

– Чего это?

– Да вот такая у меня интуиция. Скорее всего, вэтте разберутся, что тот ни при чем. Но рисковать, оставляя такого свидетеля, не будут. Думаю, как ребята умные, они сделают ему предложение, от которого дворовой не сможет отказаться. Как выяснилось, эта чухонская нечисть очень жестко и грамотно ведет дела.

Гриша изумленно посмотрел на меня, но ничего не ответил.

– Какой длинный сегодня день, да? – поделился своими ощущениями я. – Будто неделя прошла. Поехали в магазин, возьмем лимончелло или тот бренди, который тебе нравился.

– Мне ни лимончелла, ни бренди сегодня в горло не полезут, – признался бес. – Я, хозяин, такого страха натерпелся, что врагу не пожелаешь.

– Это чего, ты теперь трезвенником станешь? – удивился я.

– Каким трезвенником⁈ – будто бы даже возмутился Гриша. – Я же говорю, что натерпелся. Поехали водки купим!

Глава 21

Что может быть лучше бутылки водки? У Гриши был вполне простой и логичный ответ. Две бутылки водки. А что может быть лучше пары бутылок? Тех, кто был знаком с геометрическими прогрессиями, подобный вопрос бы не озадачил. Как выяснилось, мой бес тоже имел не последнее отношение к царице наук.

В общем, затарились мы так, словно собирались праздновать день рождения друга или похороны тещи. Кстати, я вот с отцом Зои знаком, а мать прошла стороной. А ведь она точно есть. Не то чтобы я горел желанием побыстрее узнать родительницу своей пассии, да и о свадьбе не сказать чтобы думал – я же не дурак, но возможных родственников тоже нельзя сбрасывать со счетов. Понятно, что лучшая невеста – это сирота, да только где сейчас таких найдешь?

Но по возвращении нас ожидал не менее любопытный сюрприз. Началось все со звуков музыки. Черт, со времен покупки блок-флейты, весьма поднаторел в разном дудении (как я это называл). А если серьезно, то мог без особого труда подобрать ноты к любой услышанной мелодии. Короче, слух у него имелся, да и музыкальными талантами он оказался не обделен. Был бы Митя помладше, отдали бы его «на пианину», как говорил бес, а потом бы ездили по всяким фестивалям вроде «Золотой руки России» и становились лауреатами. Сейчас же, судя по тому, что бес при выгрузке из машины сразу стащил из ящика две бутылки водки, «Золотая рука» уходила менее талантливой нечисти.

В общем, я знал, что музыка способна творить чудеса. Задевать потаенные чувства людей, делать нас лучше и еще всякая такая же фигня в этом духе. Однако увиденное, как бы сказать, потрясло.

Митя сидел на диване, поджав ноги под себя, и играл какую-то бодрую цыганщину. На кресле напротив расположилась Зоя, хлопая в такт ладошками. А на ковре (до сих пор, кстати, испачканном кровью) гарцевал грифон. Ну, или танцевал, я не знаю, как правильно это назвать. Подобное можно было сравнить разве что с выездкой лошади. Куся поочередно поднимал по лапе, вертясь на месте, и пытался попасть в такт.

Правда, мое появление разрушило всю магию. Митя сразу перестал играть, Зоя замерла, словно я какая-нибудь Медуза Горгона, а грифон поступил еще более прагматично. Он поджал хвост, быстро поклонился, а затем торопливо убежал в комнату.

– Матвей, вот надо было тебе все испортить! – вскочила на ноги девушка и отправилась вслед за питомцем.

– И вам здравствуйте, – ответил я в сторону закрытой двери. И уже после спросил у нечисти: – Как называется, когда в твоем доме живут люди, пользуясь всеми благами, которые ты предоставляешь, и вместе с этим тебя не уважают?

– Дети? – пожал плечами бес.

Мда, не так я представлял себе совместную жизнь с Зоей. Как-то чересчур быстро разрушилась наша лодка о семейный быт. Собственно, и лодку никакую еще не успели построить, скорее худенький плот. И что самое дурацкое, не выгонишь же ее. Трепов действительно может навредить девушке. Да еще грифон этот.

Что Зоя воспринимала его не как обычного питомца – даже я стал понимать. Вот только Куся едва ли держит ее за мать. Она, если переводить на собачий язык, скорее как часть его стаи. Но никак не вожак.

– Наконец-то пересс… стали дудеть, – появилась Лихо. – Уже голова раскалывается. Как все прошло?

– Относительно удачно, – ответил я.

– И даже не расс… скажешь ничего? – приподняла она бровь.

Я улыбнулся. Похоже, только одному существу здесь интересны мои дела.

– Сейчас расскажу. Но для начала объясните мне, что это за контемпорари для нищих тут было? В смысле, с какого рожна грифон стал танцевать?

– Дяденька, я просто попробовал сделать, как вы и сказали. Ну, не бояться. Но для этого же надо успокоиться, расслабиться. А я всегда расслаблен, когда играю…

– Либо когда бухаешь, – подал с кухни голос бес.

– Вот я и стал потихонечку играть, – не обратил Митя никакого внимания на реплику товарища. – А этот вышел, смотрел сначала долго, а потом стал плясать.

– Гриша, ждем обучения грифона пьянству.

– Вот уж хрен ему, – чуть заплетающимся языком ответил вышедший из кухни бес. – Если каждого учить, то самому ничего не останется.

На этом волнения дня были закончены. Я разве что еще рассказал Лихо о том, что произошло на автомойке. И в какой жир мы вляпались с Гришей.

– Вэтте сс… не глупые, – только и ответила Юния, после чего ушла.

Ну и ладно. Мне не хотелось подробно обмусоливать эту тему. К тому же, имелась задачка посерьезнее – расписанное на страницах книги Аптекаря устройство для создания лабиринта. Я даже взял отдельный листок и стал записывать, что придется докупить в этом мире. Чтобы не искать потом все нужное в Фекое.

Закончил я поздно. И с огромным удовольствием завалился спать. А уже закрывая глаза вспомнил, что даже не обедал, не то что не ужинал.

Разбудил меня не какой-нибудь шум или кавардак, а приятный запах сырников. Ну да, мы же вчера купили творог и сметану, а Гриша клялся, что утром порадует меня вкусным завтраком.

Аромат сырников творил чудеса. Из своей комнаты выбрались даже Зоя с грифоном. Оно понятно, одной обидой сыт не будешь. При этом Куся в очередной раз поклонился. И не устает ведь, японец чертов.

Я же про себя отметил, что, несмотря на урезание рациона, грифон все же прибавил в росте. И в холке уже доставал мне до пояса. Мда, скоро здесь будет тесновато.

Ели мы все, кроме разве что Лихо, которая вообще отсутствовала, молча. Ну еще Куся сидел в углу, призывно глядя на холодильник. Ждал, когда кто-нибудь откроет чудо-коробку и достанет ему вкусные косточки. Надо начать грифону какую-то кашу варить. Чтобы не так затратно было.

Зоя, по всей видимости, что-то себе надумала и не хотела разговаривать. Я же тоже не горел желанием лишать себя такого подарка. Удивительное дело, она мне по-прежнему нравилась. В прошлой жизни я бы ужом ползал, чтобы понять, что же произошло. А сейчас стало… буквально пофиг. Не хочет разговаривать – пусть играет в свои игры. У меня и без того забот довольно.

Разве что когда я поел, то поблагодарил Гришу, достал из холодильника упаковку свиных ребрышек и махнул грифону.

– Куся, пойдем со мной.

Делал я это не для того, чтобы щелкнуть Зою по носу. Просто мне действительно нужно показать грифону претендента на роль вожака стаи. У меня для этого была лишь одна кандидатура. Вообще, надо почитать информацию по дрессировке собак. Мало ли, вдруг извлеку оттуда что интересное.

Начать же я решил с того, что периодически стану давать еду грифону сам. Понятно, что не всегда это будет получаться. Но пусть понимает, чья рука его кормит, поэтому ее трогать нельзя.

Куся шел за мной с некоторой тревогой и на значительном расстоянии. Словно опасался и не особо доверял, но вместе с тем ослушаться приказа было еще страшнее. И лишь когда я выпотрошил содержимое вакуумной упаковки в таз, оживился и ускорился.

– Хороший мальчик, – осторожно погладил я его по загривку.

Куся перестал хрустеть костями, набычился и издал звук, походивший на свисток чайника. Ладно, понял, тут нужно как с женщинами – без лишнего напора и не сразу приглашать домой.

– Матвей, нам нужно поговорить, – встретила меня на крыльце девушка.

– Зоя, извини, но сейчас правда некогда. Мне надо отъехать. И присмотри за Кусей, он на улице.

Та пристально поглядела на меня своим красивыми холодными глазами и кивнула. Вот и хорошо. Я же подхватил рюкзак и поспешил к калитке. Воссоединять семью Васильича и заодно спасать Фекой. Боковым зрением я заметил, как Гриша осенил меня православным крестом, а Лихо не сводила сурового и недовольного взгляда. Разве что Мити видно не было. Хотя, он еще за завтраком вертел в руке блокфлейту. Наверное, ему не терпится вновь заставить грифона плясать под свою дудку.

– Блосс, – прозвучало откуда-то из-под ног, когда я вышел за калитку.

Я даже замер, чувствуя себя как минимум буддийским мудрецом, который при передвижении боится наступить на букашку. В роли последней оказался кротоподобный вэтте в чуть растянутом и запыленном деловом костюме. Видимо, этот малыш был вроде посыльного.

У меня сразу все внутри оборвалось. Правда, это не повод, чтобы быть невежливым.

– Матвей, – представился я, как того требовал обычай у чухонской нечисти.

Блосс чуть поклонился, после чего выпалил:

– Кносс ожидать вас в Подворье. Настоятельно просить приходить. В противном случае огорчаться.

Угу, пацаны не обижаются – они огорчаются и делают выводы. Правда, в случае с вэтте все может оказаться гораздо печальнее. С другой стороны, если они пока хотят просто поговорить, значит, все не так уж и плохо. Вот попробуй нечисть сразу меня завалить…

– Передайте уважаемому Кноссу, что я с радостью принимаю его приглашение.

Блосс поклонился еще раз и юркнул в пожухлую траву возле забора. Я же постоял у машины, думая о своем. После чего все же добежал до соседа. Встретил меня сам правец, принимавший солнечные ванны.

– Федор Васильевич, я пошел. Туда…

– Ох, Матвеюшка, хист тебе в помощь.

– Такую вариацию я еще не слышал. Федор Васильевич, вы, наверное, сочтете меня параноиком, однако я хочу вас кое о чем попросить.

Сосед внимательно выслушал то, что я предложил, и нахмурился. Я его понимал, приятного здесь было мало.

– Зачем это?

– Мне так будет спокойнее. Не могу объяснить, словно сердце не на месте.

– Ну если хочешь. Но по мне, это лишнее.

Но я все же произвел манипуляции, которые хотел. После чего попрощался со стариком. Пусть и на минорной ноте, но, как по мне, лучше лишний раз перестраховаться, чем потом кусать локти.

К Подворью я подъехал с некоторым замиранием сердца. Вот куда уж точно не хотелось – так это сюда. Лучше бы выждать какое-то время, пока все устаканится. Говорят, что преступника всегда тянет на место преступления. Лично у меня подобного желания не возникало. С другой стороны, какой я преступник? В результате моих попыток спасти Гришу физически никто не пострадал. Ну ладно, дворовой чуть-чуть помучился, так ему это будет только на пользу.

Так или иначе, но смотреть на творение рук своих было страшновато. Но, к удивлению, земля не разверзлась, сера с небес не низвергалось, да и вообще ничего кардинально будто бы не поменялось.

А вот у вэтте меня ждали. Впервые за все время нечисть за стойкой сразу подняла глаза, как только я появился на пороге торгового дома. И тут же позвонила в колокольчик. И всего через пару мгновений ко мне выскочил один из вэтте – с уложенными назад заячьими ушами, в лоснящемся костюме и даже надушенный одеколоном.

– Плок, – поклонился он.

– Матвей.

– Следовать за мной, Матвей.

Меня не повели в пыточные подвалы. К огромному облегчению, через несколько поворотов и коридоров, я оказался в уже знакомом мне месте – кабинете Кносса. Жабоподобный вэтте в золотых очках сидел за столом и что-то вычитывал.

– Рад видеться, Матвей, – он привстал и поклонился.

Я ответил тем же. Правда, вэтте не торопился продолжить разговор. Пришлось мне заняться наводить мосты.

– Сегодня утром буквально на пороге собственного дома я встретил некоего Блосса. Он передал мне, что вы, уважаемый Кносс, хотели со мной поговорить.

– Да, – кивнул вэтте, садясь обратно.

Он внимательно посмотрел на меня, будто ожидая, что я скажу еще что-нибудь. Но все-таки наконец решил сменить тактику и перестать играть в молчанку.

– Вчера мы потерять много ценных артефактов… Правда, не знать об этом, пока к нам не приходить один ратник по прозвищу Следопыт.

– Значит, вы не очень пристально следите за своими вещами, – мягко улыбнулся я.

Кносс опять замолчал на некоторое время, будто прощупывая со всех сторон мои слова.

– Ратник Следопыт приходить к нам. Он говорить, что дворовой Терентий Павлович воровать наши артефакты.

– В таком случае надо немедленно сообщить воеводе. Надеюсь, вы так и поступили?

– Мы решили сначала говорить с дворовым. Мы приходить к нему. Терентий Палович говорить интересные вещи. Что артефакты ему дарить рубежник Бедовый.