Текст книги "Русский агент Аненербе (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шмокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Лориц снисходительно взглянул на бумаги и нажал кнопку под столешницей. Тут же появился охранник.

– Приведите заключённую 24601.

Охранник, не задавая вопросов, бесшумно исчез за дверью.

Комендант встал из-за стола и, заложив руки за спину, подошёл к окну. Половицы жалобно заскрипели под его тяжёлыми шагами. Из окна открывался вид на плац, где под моросящим дождём продолжали стоять заключённые на поверке. Ганс Лориц стоял боком к Лебедеву, и Константин видел, как взгляд коменданта медленно скользит по рядам узников с холодным безразличием энтомолога, изучающего насекомых. Для него они давно перестали быть людьми – лишь номера в бесконечных списках и отчётах, которые он педантично вёл каждый день. Сегодня вечером, не изменяя привычке, он каллиграфическим почерком методично запишет количество умерших за день. Цифры аккуратно выстроятся в колонку – ещё один элемент того чудовищного порядка, который он поддерживал в своём маленьком царстве мучительной смерти.

– Гауптштурмфюрер, зачем вам понадобилась еврейка? – спросил Лориц, не поворачивая головы.

– Еврейка? – переспросил Лебедев.

– Да, грязная еврейская женщина, – повторил Лориц. – Не правда ли, деликатная ситуация. Эта девушка – еврейка. Мы обнаружили это при медицинском осмотре – такое заключение дал главный лагерный врач (Standortarzt). Все документы подтверждают её происхождение.

Он перестал рассматривать заключённых на плацу, вернулся за стол и уставился тяжёлым взглядом на Лебедева. Константин смотрел в ответ, не отводя глаз, собрав всю свою волю в один нерушимый стержень. Неизвестно, сколько продолжилась бы эта немая дуэль, но в дверь постучали, и Лориц едва заметно поморщился.

«Да ты себя Богом возомнил, мерзкий ублюдок!», – Константин был готов размозжить ему голову массивной пепельницей.

Дверь открылась, и два конвоира втолкнули в кабинет худую девушку в полосатой мокрой робе. Её тёмные спутанные волосы свисали сальными прядями, закрывая лицо. Руки в синяках дрожали, запястья были стёрты наручниками до кровавых шрамов. Она едва держалась на ногах.

Лориц аккуратно пододвинул указательным пальцем бумаги в сторону Лебедева и, пристально разглядывая заключённую, неопределённо произнёс:

– Так, это она…

Лебедев напряжённо наблюдал, как девушка, пошатываясь от истощения и побоев, едва слышно, с акцентом назвала свой номер.

– Громче! – приказал Лориц.

Девушка повторила свой номер, но получилось ненамного громче, чем в первый раз.

– Да, гауптштурмфюрер, как видите, это та самая, – усмехнулся комендант. – Её упрямство требует жёсткого наказания.

Ганс Лориц встал из-за стола и медленно подошёл к девушке.

– Подними голову!

Она, превозмогая слабость и боль, подняла голову. На измождённом лице выделялись огромные карие глаза, а по уголкам глаз тянулись грязные дорожки от слёз. Во взгляде не было ничего, кроме страха – ни малейшей искры, свидетельствующей о внутренней жизни.

Лориц брезгливо взял её за подбородок и, бесцеремонно поворачивая голову из стороны в сторону, процедил:

– Хм… Не похожа на обладательницу особых способностей. Просто достаточно красивая еврейка. Пожалуй, кто-то из надзирателей уже пользовался ею… Хотя я это строго запрещаю… Совокупление с нечистой расой ни к чему хорошему не приведёт. Но, с другой стороны, за всем не уследишь. Ну что, жидовка, тебя уже имел кто-то из охраны?

Девушка задрожала. Испуг в её глазах приобрёл выражение животного, которое ведут на бойню.

– Не-е-ет, нет, гер комендант, – прошептала она.

Он отпустил её подбородок.

– Лжёшь! Как и весь твой лживый народ… Тебя не обрили наголо! Оставили волосы – это подтверждает мои подозрения. Впрочем, это не моя забота.

Константин Лебедев почувствовал, как тело окаменело, лишившись всякой чувствительности. В горле пересохло, спазм сдавил дыхание. В глазах потемнело. Эта измученная женщина была Маргаритой Беловой.

– Гауптштурмфюрер? – произнёс Ганс Лориц, заметив, как рука Лебедева потянулась к кобуре.

– Внешность бывает обманчива, герр комендант, – с трудом выдавил из себя Константин, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

Он неловко поправил кобуру, чувствуя, как по телу разливается озноб. Девушка даже не взглянула на него, продолжая смотреть в пустоту.

«Господи! Маргарита, что они с тобой сделали!», – кричало внутри Константина.

– Я забираю её, – твёрдо сказал он, не думая о последствиях. – Сегодня же.

Девушка вздрогнула, будто от сквозняка. Колени подкосились, но конвоиры крепче сжали её руки, не давая упасть.

Лориц откинулся в кресле и усмехнулся:

– Разве вы не должны сделать некие, предварительные исследования? И гауптштурмфюрер, вы понимаете, что вывоз еврейки из лагеря без соответствующего сопровождения противоречит всем директивам? Даже приказ рейхсфюрера должен учитывать установленный порядок…

– Они не нужны! Я решаю что делать с ней! При любом исходе герр комендант, приказ Генриха Гиммлера остаётся в силе. Он лично заинтересован в этой… особе. Рейхсфюрер считает, что девушка обладает особыми способностями. Её происхождение в данном случае второстепенно.

Комендант покачался в кресле:

– Особые способности? – Он взял папку с личным делом. – Здесь написано, что она бродила по Берлину в обгорелой одежде, вела себя как сумасшедшая, а в гестапо предсказывала гибель Германии. Вы действительно верите в эти суеверия, герр Тулле? Или сомневаетесь в нерушимости Рейха?

«Сука! Будь моя воля, я бы сам пристрелил тебя и сжёг в твоём крематории!», – ярость пылала в Лебедеве.

Лориц внимательно наблюдал за ним. Константин собрал всю волю в кулак.

«Эмоции сейчас только навредят. Взять себя в руки… раз, два, три…»

Лебедев встал, подошёл к столу и, глядя коменданту прямо в глаза, твёрдо сказал:

– Моя задача – выполнить приказ, а не обсуждать его. Рейхсфюрер очень настойчив. Или вы отказываетесь подчиняться? – Он взял телефонный аппарат и с силой поставил перед Лорицем. Прибор звякнул от удара. – Вам недостаточно моих полномочий?

Ему страстно хотелось схватить этого ублюдка за глотку и бить телефоном, пока не останется кровавое месиво. После паузы Лориц поднялся:

– Не волнуйтесь так, гауптштурмфюрер. Вы понимаете, что берёте на себя полную ответственность? Если что-то пойдёт не так…

– Я готов подписать все документы. Девушка должна быть в Берлине сегодня. Что ещё, герр Лориц?

Комендант вздохнул и нажал кнопку звонка.

– Хорошо. Но помните – это ваша ответственность.

Вошедшему охраннику он приказал:

– Подготовьте документы на перевод заключённой 24601.

– Нет! – резко оборвал Лебедев. – Всё оформляется здесь и сейчас.

Повисло тяжёлое молчание. Только дождь продолжал стучать по стёклам.

– Хорошо, – наконец сказал Лориц. – Пусть будет по-вашему… И не благодарите. Я умываю руки. Надеюсь, ваша… ведьма действительно окажется столь ценной. Иначе вы, Франц Тулле, окажетесь здесь уже в другом качестве. Ведь еврейка с «особыми способностями» может стать угрозой для самого Гиммлера и фюрера.

– Благодарю за заботу, герр комендант… Вам знаком полковник Вальтер Холландер, чья мать была еврейкой? Он получил личную грамоту Фюрера, в которой тот удостоверял арийство этого галахического еврея. Такие же удостоверения о «немецкой крови» были подписаны Фюрером еще для десятка высокопоставленных офицеров еврейского происхождения. Я не сомневаюсь, что она пройдет «мишлинге-тест» и докажет свою верность и крайнюю полезность для Рейха. Так что эта маленькая деликатность, как вы сказали вполне преодолима. Подготовьте бумаги!

Лориц собрал бумаги в папку.

– Что ж, всё в порядке. Можете забирать… это. – Он махнул рукой в сторону девушки. – Только распишитесь в журнале. Надеюсь, она стоит этих хлопот, герр Тулле…

Лебедев быстро поставил подпись и, избегая смотреть на дрожащую Маргариту, произнёс:

– Благодарю за содействие. Хайль Гитлер!

Конвоиры развернули девушку к выходу. Её босые ноги оставили едва заметные следы на полу. Лебедев вышел следом.

Когда дверь закрылась, Лориц пробормотал вполголоса:

– Хайль Гитлер, гауптштурмфюрер. Счастливого пути.

Снаружи Лебедева охватила слабость. В глазах плясали тёмные пятна. Он никогда не испытывал такого нервного напряжения – казалось, каждый нерв в теле оголён и обожжён раскалённым углём.

Маргариту Белову подвели к машине. Густав Ланге, как всегда проворно выскочил, чтобы открыть дверь, но, увидев сопровождение Лебедева, застыл словно истукан, так и не открыв дверь до конца. Девушка, напротив, вышла из оцепенения – неожиданно вырвалась из рук охраны, упала на колени и закричала. Один дюжий эсэсовец подхватил её и поставил на ноги, другой размахнулся и ударил сначала в живот, потом по лицу.

– Заткнись, грязная жидовка!

Девушка безвольно рухнула и затихла. Эсэсовец подошёл ближе, занёс ногу, собираясь ударить каблуком по спине. Лебедев не выдержал – нарушив все меры предосторожности, он схватил охранника за руку, молниеносно просунул свою под локоть и, создав рычаг, резко вывернул её за спину. Раздался хруст. Охранник с воем боли упал лицом в грязь.

– Ты что себе позволяешь, мерзавец⁈ – прошипел Константин, наклонившись к нему. – Это собственность рейхсфюрера! Она нужна ему целой и невредимой! Ещё раз попробуешь – убью на месте!

Он поднял голову и бросил взгляд на Ланге.

– Чего уставился? Бери её и сажай в машину!

Тот замешкался и с глупым выражением лица подошёл к девушке. Второй охранник в испуге засуетился, помогая водителю поднять скрюченное тело и усадить на заднее сиденье. У самой машины Ланге остановился.

– Она вся в грязи, гауптштурмфюрер… – пробормотал он, сохраняя туповатое выражение.

– Возьмёшь потом мыло, тряпки и отмоешь! – рявкнул Лебедев.

Маргариту затолкали на сиденье, Ланге захлопнул дверь.

– Всё готово, гауптштурмфюрер! – отрапортовал он, вытягиваясь у своей двери и забыв открыть Лебедеву.

Константин быстро обошёл машину и сел на переднее сиденье. Ему дико хотелось размахнуться и со всей силы, «с ноги», ударить того охранника, который бил Маргариту. Тот стоял согнувшись, не смея поднять глаз.

Машина тронулась, проезжая мимо строя заключённых. Лебедеву казалось, они уже слились с брусчаткой плаца, превратившись в неразличимые тени, которым скоро предстоит навсегда уйти в сырую землю, став пеплом из крематорных печей. Константин закрыл глаза.

«Возьми себя в руки, Лебедев… Раз… Два… Три… Возьми себя в руки, Лебедев… Раз… Два… Три…» – повторял он как мантру, пока машина не подъехала к воротам.

Комендант лагеря Ганс Лориц стоял у окна и наблюдал, как «Опель-Кадет» направляется к выходу.

– Любопытный у вас акцент, герр Тулле… Нет ли в вас чего-нибудь, как вы выразились, галахического? Или, может, славянского? – задумчиво произнёс он вслух, провожая взглядом автомобиль. Затем подошёл к столу и снял трубку. – Пропустите машину, – коротко бросил и медленно положил трубку на рычаги.

Глава 12

Лебедев не сразу осознал всю опасность неожиданной ловушки, в которую угодил. Разумеется, он ни за что не бросил бы Маргариту в аду Заксенхаузена – это даже не обсуждалось. Но теперь, когда худшее для нее позади, вставал новый вопрос, острый как бритва, приставленная к горлу: что делать дальше? На заднем сиденье машины, сгорбившись в неестественной позе, сидела Маргарита Белова. Её пустой взгляд, дрожь в пальцах, застывшие в немом крике губы – всё говорило о том, что девушка сломанная, опустошённая, в тяжелейшем психологическом состоянии. Лебедев сжал челюсти, с трудом глотая ком ярости: он боялся даже представить, через какой ад ей довелось пройти.

Особенно тревожила тишина. Густав Ланге, вечно болтливый шутник, теперь сидел за рулём насупленный, словно язык проглотил. Его могучие кулачища впились в руль так, что кожаный чехол хрустел под его пальцами. Лебедев прекрасно понимал: отныне водитель станет его молчаливым надсмотрщиком. Каждый поворот, каждое слово – всё будет долетать «наверх. куда надо» раньше, чем он успеет сделать шаг.

«Куда теперь?», – он уже не один десяток раз задал себе один и тот же вопрос.

Он снова припомнил «Семнадцать мгновений весны».

«Остановиться, выманить из машины Густава Ланге, застрелить, как Штирлиц завалил сексота Клауса и свалить с Маргаритой в нейтральную Швейцарию», – подумал он, пытаясь найти выход из ситуации.

Мысли метались, выстраивая кинематографичный план спасения. Рука невольно потянулась к кобуре с пистолетом Walther P38, обещая простое решение ситуации, но он тут же остановился.

«Может Швейцария и нейтральная страна, но в окружении стран союзников Германии. Иллюзия, все иллюзия… Да и само швейцарское правительство активно сотрудничает с немцами. Этот паскуда, комендант лагеря, скорее всего уже доложил о происшествии… Нет не вариант… Как только я окажусь на границе гестапо будет известно. Маргарита в тяжелом состоянии, физическом и психологическом… Даже если мы прорвемся – мы просто не сможем остаться незамеченными, нас быстро найдут, притащат в Берлин… Маргариту сразу отправят в обратно в лагерь, а я после расследования, окажусь там же, не поможет даже то, что я приволок Гиммлеру волшебный булыжник из Тибета. Может будет еще хуже… И тогда Ганс Лориц устроит мне ад на земле. Быстро я не умру… А скорее всего исчезну как гауптштурмфюрер СС Вильгельм Леман, советский разведчик „Брайтенбах“ под шифром А-201», – эти размышления окончательно избавили его от мысли убивать своего водителя Густава Ланге.

Тем более была еще одна причина – Константин Лебедев, никогда не убивал человека, да, он великолепно стрелял по ростовым мишеням в тире, неплохо владел рукопашным боем, даже прошел курс по ножевому бою у одного хорошего инструктора, но никогда не убивал человека. И вот сейчас, даже находясь, в состоянии мощнейшего эмоционального возбуждения, он не был уверен, что сможет запросто нажать на курок пистолета, и глядя в лицо, лишить жизни Густва Ланге, а потом смотреть, как тот будет медленно оседать и умирать у его ног. А вот если он замешкается, то его противник, прошедший кровавые побоища в штурмовых отрядах, раздумывать не будет, и в отличии от него, почувствовав угрозу своей жизни убьет.

Он посмотрел в зеркало заднего вида. Маргарита сидела с отрешенным видом глядя куда-то в бесконечность, руки она скрестила на груди положив ладони на плечи, ее подбородок подрагивал, свидетельствуя о том, что в ней остались жизненные силы, хоть как-то реагировать на свое положение.

– Останови, – приказал Лебедев водителю.

Машина, чуть скрипнув тормозами, съехала на обочину и встала. Он вышел из машины открыл заднюю дверь и сняв свой плащ укрыл девушку. Ланге уже вышел из машины и стоял рядом в растерянности наблюдая за шефом. От девушки шел тошнотворный запах, которым ее пропитал концлагерь. Лебедев осторожно взял ее голову и медленно облокотил на мягкое сиденье, стараясь чтобы Маргарита расслабилась в полулежащем положении.

– У тебя есть сигареты? – спросил Лебедев Ланге.

Тот молча протянул ему пачку яркую пачку сигарет «Revel». Лебедев взял одну и покрутил в пальцах. Ланге также молча чиркнул колесом бензиновой зажигалки и поднес Константину. Тот немного помешкал и не закуривая вернул сигарету водителю.

– Нет… Поехали, – сказал он и пошел к своей двери.

– Куда нам ехать гауптштурмфюрер? – спросил водитель.

Лебедеву показалось, что интонация голоса у Густава Ланге изменились.

«Хороший вопрос… Куда?», – подумал Лебедев, усаживаясь на сиденье.

– Давай домой, – ответил он ему.

«У меня только один выход – убедить Гиммлера в том, что заключенная 24601 очень нужна Третьему Рейху. Очень нужна, она просто необходима ему! Если я его не смогу убедить, то Маргарита погибнет», – Лебедев лихорадочно продолжал искать выход из ситуации.

Он достал портфель и вытащил серую картонную папку с делом Маргариты. Быстро пробежал глазами и отложил лист из концлагеря с ее фото (фас, профиль) – ничего стоящего. В отдельном бумажном файле Константин нашел несколько протоколов допроса из гестапо.

Отделение Geheime Staatspolizei, Берлин

Номер дела: 514/А-734

Файл №: 53

Дата: 3 сентября 1941 года

Место допроса: Берлин, здание Geheime Staatspolizei, кабинет 209

Допрос ведет: Штурмбаннфюрер СС Конрад Вальц

Присутствует стенографист: Унтершарфюрер СС Макс Грот

Допрашиваемая: Неизвестная женщина (на вид около 22–25 лет), арестована на улице Вильгельмштрассе, 8 августа 1941 года за нарушение общественного порядка. При задержании утверждала, что выжила при пожаре. По утверждает, что знает будущее и пытается предостеречь народ Германии от будущих бед.

Документы отсутствуют.

Дата рождения: Неизвестно

Место рождения: Неизвестно.

Начало допроса: 10:14 утра

Штурмбаннфюрер Вальц: Назовите свое имя.

Допрашиваемая: Я уже говорила. Меня зовут Маргарита… Маргарита Белова.

Штурмбаннфюрер Вальц: Ваша национальность?

Маргарита Белова: Я русская.

Штурмбаннфюрер Вальц: Русская? Или может быть считаете себя русской?

Маргарита Белова: Я русская, а вы думайте что хотите.

Штурмбаннфюрер Вальц: Предупреждаю вас, быть со мной вежливее. Иначе мы применим достаточно убедительные способы воспитать в вас уважение к представителю власти. Я достаточно четко донес до вас свое требование?

Маргарита Белова: Да.

Штурмбаннфюрер Вальц: Отлично. Как вы попали в Берлин?

Маргарита Белова: При пожаре я выскочила сквозь горящую дверь и оказалась здесь…

Штурмбаннфюрер Вальц: Не находите, что это звучит несколько фантастично? Где находится эта дверь?

Маргарита Белова: (молчание).

Штурмбаннфюрер Вальц: Я еще повторяю, где находится эта дверь?

Маргарита Белова: (молчание).

Штурмбаннфюрер Вальц: Фройляйн Белова, я хочу вам напомнить, что у нас есть особые способы воздействия на ваше молчание. Вы с ними знакомы. Желаете вернуться к ним?

Маргарита Белова: Я сотрудник архива Федеральной Службы Безопасности России.

Штурмбаннфюрер Вальц: Поясните, что это за организация «федеральная служба безопасности России». Какой России?

Маргарита Белова: Вы все равно мне не поверите и не поймете.

Штурмбаннфюрер Вальц: Постарайтесь объяснить так, чтобы мне не пришлось прибегать к особым методам допроса.

Маргарита Белова: Дверь находится в Москве, в здании ФСБ… это российская контрразведка.

Штурмбаннфюрер Вальц: Вы имеет ввиду Советская Россия?

Маргарита Белова: Нет. Это российская контрразведка, а пожар случился в 2025 году.

Штурмбаннфюрер Вальц: Вы утверждаете, что появились здесь из будущего?

Маргарита Белова: Да, именно так…

Штурмбаннфюрер Вальц: Очень хорошо, фройляйн Белова. Давайте отложим на время этот факт и перейдем сразу к делу. Вы были задержаны, потому что привлекли внимание патруля на улице. По свидетельствам очевидцев, вы выкрикивали некие безумные вещи. Давайте начнем с ваших слов: «Если вы не остановитесь, Берлин будет разрушен в 1945 году». Что вы имели в виду?

Маргарита Белова: (молчание)

Штурмбаннфюрер Вальц: Я жду ответа!

Маргарита Белова: Это правда. Вам никто не скажет, как все закончится? Вы все считаете, что выигрываете войну, но это не так. Союзники разгромят вас. Америка и Советский Союз объединятся. Ваша… ваша великая Германия падет. Берлин будет в руинах. А ваш Дрезден союзники вообще сотрут с лица земли огненными бомбардировками.

Штурмбаннфюрер Вальц: Союзники, Россия, Америка… И все же, откуда вам это знать, если об этом не знает даже наше командование?

Маргарита Белова: (возбуждена, дыхание частое). Потому что я из другого времени. Вы мне не верите… но я знаю, что все это правда. Я видела эту войну на экране… В фильмах и на фото, мой прадед был не однократно ранен на этой войне… Он брал Берлин… его имя есть на стенах Рейхстага!

Штурмбаннфюрер Вальц: Из другого времени? Прекрасно. Вы хотите сказать, что вы – гадалка, пророчица или провидица?

Маргарита Белова: Нет. Нет. Я… (пауза) Я из будущего. Я родилась в 2001 году. Мы изучали войну в школе, это была… была страшная трагедия.

Штурмбаннфюрер Вальц: (пауза) Из будущего? Родились в 2001 году, любопытно. Запомним это. Давайте вернемся к фактам. Какие доказательства вы можете предоставить того, что ваши слова – не просто бред психически больной?

Маргарита Белова: Доказательства? У меня нет доказательств. Когда я попала сюда… сюда, в это время, у меня ничего не осталось. Но если вы хотите – я могу рассказать вам, чем закончится каждая ваша операция. Вы сейчас вышли к Москве, но в ноябре вас отбросят, ваша наступательная операция «Тайфун» захлебнется, в результате… Могу рассказать о Сталинграде, ваш фельдмаршал Паулюс попадет в плен и сотни тысяч фаши… немцев… Я могу рассказать о высадке в Нормандии, о бомбардировках Гамбурга и Дрездена…

Штурмбаннфюрер Вальц: Хватит! Названия мне ничего не говорят. Назовите конкретные даты, имена, детали! Откуда вам все это известно!

Маргарита Белова: (шепчет, как в бреду) Сталинград. Январь 1943 года. Паулюс… фельдмаршал Паулюс сдастся. Ваша армия потеряет сотни тысяч человек. Это станет началом вашего страшного поражения.

Штурмбаннфюрер Вальц: И каким образом, по-вашему, мы должны поверить в этот… фарс?

Маргарита Белова: Вы не поверите. Я знаю. Я просто хочу, чтобы вы поняли, что вы уже проиграли. Нельзя строить будущее на смерти миллионов.

Штурмбаннфюрер Вальц: Вы говорите глупости, фройляйн. Фантазии. Мы слышим подобное от сумасшедших каждый день. Какой к дьяволу Сталинград? Паулюс… Феллеры входят в число тех, кто предсказывает катастрофы.

Маргарита Белова: (переходит на крик) Это не фантазии! Вы сами убедитесь! Если доживете… если уцелеете.

Штурмбаннфюрер Вальц: Фройляйн, знаете, как мы обычно поступаем с теми, кто распространяет панические слухи?

Маргарита Белова: (тихо) Мне все равно. Я говорю правду!

Штурмбаннфюрер Вальц: Почему вы утверждаете это?

Маргарита Белова: Потому что я знаю, как вы поступали с теми, кто вам не угоден… С евреями, русскими, поляками, цыганами… У вас было всегда только два пути: уничтожить, как вы уничтожаете всех, кто «неугоден», или поверить. Но вы не поверите. Никто не верит.

Штурмбаннфюрер Вальц: Достаточно. На этом допрос окончен.

Конец допроса: 11:02

Примечание: Подозреваемая продолжала проявлять признаки помешательства. Её утверждения не имеют никакой ценности с точки зрения разведки. Рекомендуется медицинская экспертиза и дальнейшее расследование. Передано в распоряжение дальнейшего следствия.

Подписи:

Штурмбаннфюрер Конрад Вальц

Унтершарфюрер Макс Грот

Лебедев просмотрел все протоколы. Маргариту допрашивали недолго. Все ее утверждения о войне естественно никто не воспринимал всерьез. Несколько раз к ней применяли пытки, но скорее всего ее «пророчества» вызывали раздражение и возможно страх. Константин взял последний протокол допроса в гестапо.

Отделение гестапо, Берлин

Номер дела: 514/А-734

Файл №: 54

Дата: 30 сентября 1941 года

Место допроса: Берлин, здание Geheime Staatspolizei, кабинет 209

Допрос ведет: Штурмбаннфюрер СС Конрад Вальц

Присутствует стенографист: Унтершарфюрер СС Макс Грот

Допрашиваемая: Женщина, предположительно еврейского происхождения, выдала себя, как «Маргарита Белова». Без документов, задержана за подозрительное поведение на Вильгельмштрассе.

Начало допроса: 16:32

Штурмбаннфюрер Вальц: Фройляйн Белова, если это действительно ваша фамилия, я предлагаю вам больше не испытывать наше терпение. У нас появились в отношении вас новые данные… Позвольте сразу перейти к делу. Вы еврейка, не так ли?

Маргарита Белова: (молчит).

Штурмбаннфюрер Вальц: Я задал вам вопрос, фройляйн. Ваше молчание, увы, звучит как подтверждение. (Поворачивается к стенографисту). Запишите: подозреваемая признает, что является еврейкой по происхождению.

Маргарита Белова: Я ничего не признавала!

Штурмбаннфюрер Вальц: Как интересно. Конечно, вы этого не сказали вслух, но нам этого и не требуется. Ваши черты лица, ваша манера речи… все выдает вас. Что же, вы принадлежите к тем, кто верит, что может скрыться внутри Рейха? Выдумали историю про не существующую контрразведку СССР. Называете ее российской. Несете бред про то, что вы из будущего. Всячески пытаетесь показаться сумасшедшей… Думаете это вас спасет? Ошибаетесь.

Маргарита Белова: Я ничем не провинилась! Я даже не…

Штурмбаннфюрер Вальц: Не что? Не еврейка? Не сумасшедшая? Или не преступница? Позвольте мне напомнить вам: мы здесь не играем в слова. Ваше кровное происхождение уже делает вас врагом государства.

Маргарита Белова: Я не враг! Я пыталась вам помочь!

Штурмбаннфюрер Вальц: Помочь? Каким образом? Рассказывая небылицы? Крича на улицах, что Берлин будет разрушен? Если это не признаки сумасшествия, то уж точно покушение на подрыв духа граждан Рейха, на веру в нашего фюрера. И такие действия могут караться вплоть до смертной казни.

Маргарита Белова: Вы ничего не понимаете. Я знаю, что говорю…

Штурмбаннфюрер Вальц: Ах, вы знаете? Вы, конечно, знаете. Евреи во все времена были носителями гнусной лжи и обмана. Это у вас в крови. И хуже того, похоже, вы полагаете, будто мы позволим вам нарушить наш порядок своими бреднями.

Маргарита Белова: Это не бред. Я видела это. Видела… лагерь. Видела тысячи людей, умирающих за колючей проволокой. Видела кинохронику, где говорится, что из Берлина не останется ничего. Это ваша судьба. Вы все поплатитесь.

Штурмбаннфюрер Вальц: Замолчите или говорите по существу! Нацистская Германия стоит на философии разума и силы. А не на идиотских предсказаниях сумасшедшей еврейки!

Маргарита Белова: Германия падет, я клянусь. Вы еще пожалеете, что не слушали…

Штурмбаннфюрер Вальц: Признаю, ваше упорство впечатляет. Вы, наверное, решили, что это вас спасет. Ваши безумные пророчества, заставят нас обеспечить вам особое положение… Но не волнуйтесь. В том месте, куда вы отправитесь, не будет ни времени, ни возможности для ваших мистических видений. Мы вам действительно обеспечим особое положение достойное вашей грязной нации.

Маргарита Белова: Концлагерь? Это так вы решаете все проблемы? Закрываете глаза на правду и бросаете людей за колючую проволоку!

Штурмбаннфюрер Вальц: Именно. Ваши догадки наконец стали верны. Евреи, коммунисты, заговорщики, сумасшедшие вроде вас – все найдут свое место. Вы, фройляйн, поедете туда, где перестанете быть для нас помехой.

Маргарита Белова: Я не боюсь вас. История рассудит нас.

Штурмбаннфюрер Вальц: Вы ошибаетесь, если думаете, что я буду спорить с историей. Сейчас речь идет лишь о вашем будущем, фройляйн. А оно выглядит достаточно коротким. Поверьте, вы даже себе представить не можете что вас ждет. Здесь в этих стенах мы были с вами очень деликатны и мягки….

Маргарита Белова: Деликатны? Мрази! (гордо) Ваш Рейх не вечен. Империя зла всегда рушится. Советские солдаты убьют вас всех, они будут писать свои имена на стенах горящего рейхстага! Вам даже не помогут все ваши ракеты ФАУ-1 и ФАУ-2 собранные в Пенемюнде, которыми вы начнёте запускать по Лондону в 1944 году, всякие ваши «Вассерфали» и прочие… Ваш долбаный Гейзенберг не сможет создать вам самое разрушительное оружие в истории атомную бомбу… Ее создадут русские и американцы… И ваш фюрер будет валяться дохлый и обгорелый у своей канцелярии….

(Охрана применила к допрашиваемой особые методы воздействия, чтобы привести ее норму).

Штурмбаннфюрер Вальц: Ну вот когда вы успокоились, можете и дальше фантазировать, выдумывать небылицы, все возможно, но вы этого уже не увидите. Грот, уведомите о переводе заключенной в ближайший пересыльный пункт. Мне жаль, фройляйн, но наш разговор окончен навсегда.

Окончание допроса: 16:55

Резолюция: Решение об отправке арестованной Маргариты Беловой (еврейская женщина) в концлагерь Заксенхаузен.

Лебедев посмотрел остальные бумаги из концлагеря – ничего ценного, обычная нацистская белиберда про еврейское происхождение. Листы с печатями Заксенхаузена шуршали под его пальцами как сухие, мертвые листья. Отчет о «расовой неполноценности», списки и псевдонаучный бред о черепных параметрах… Лебедев пробежал глазами строчки, сжав губы. Обычный канцелярский ад концлагеря.

Правда в конце стояла интересная, если так можно сказать, необычная пометка, Антона Берингера, зловещего помощника, не менее зловещего доктора Августа Хирта, алхимика СС, который работал в качестве препаратора в анатомическом институте Страсбургского университета – «Представляет для нас особый интерес».

Холодный пот выступил на спине. Константин резко откинулся на спинку кресла, будто от физического удара. Маргарита не просто узница – она помечена как экземпляр.

– Господи, – вырвался хриплый возглас.

Он машинально потёр ладонью грудь, пытаясь загнать обратно поднимающуюся тошноту.

«Господи, Маргарита… Ты на волосок от ужасной гибели!», – от этой небольшой пометки у Константина Лебедева мурашки поползли по спине.

Он сложил бумаги обратно в папку и убрал в портфель. Его решимость только усилилась. Теперь он знал, чем сможет убедить Гиммлера отдать ему девушку и тем самым спасти ее. Лебедев резко дёрнул шнурок портфеля, затягивая узел как петлю на чьей-то шее. Он не сомневался – будет торг с дьяволом. И поставил на кон всё.

Глава 13

Дома их встретила Марта Шмидт. Она сначала бросилась к нему, со своими обычными воплями «Франтишек», но потом увидела девушку и молча уставилась на нее, а потом перевела взгляд на Лебедева. Наконец не получив ответа, посмотрела на Густава Ланге, который стоял по стойке смирно у машины. Лебедев не стал ничего ей объяснять просто передал Маргариту в ее руки, дав простые наставления:

– Марта, прошу займись ею так, как если бы это был я. Накорми и приготовь ванну с горячей водой, – он поднял руку, – никаких вопросов! Позже я тебе все расскажу.

Он прошел в дом и снял трубку телефона, так, как он звонил с обычного городского телефона, Лебедев сначала набрал номер Центрального коммутатора СС и назвав свой личный идентификационный код СС попросил телефонистку соединить его с секретариатом Гиммлера:

– Хайль Гитлер! Гауптштурмфюрер СС Франц Тулле, SS-Nr. 293,487. Выполнял личное поручение рейхсфюрера.

После проверки его полномочий телефонистка соединила с секретарем рейхсфюрера Рудольфом Брандтом.

– Хайль Гитлер! Рудольф, мне необходимо встретиться с рейхсфюрером, по неотложному вопросу.

– Хайль Гитлер! Что за вопрос дорогой Франц?

– Рейхсфюрер дал мне поручение разобраться с одним вопросом, касательно одной странной женщины в концентрационном лагере Заксенхаузен.

– Да я уже слышал об этом… Речь идет о какой-то еврейке? – неопределенно ответил Рудольф Брандт.

«Сука, ебанный упырь Лориц, уже успел позвонить и доложил обо всем!», – подумал Лебедев.

– Я обнаружил некоторые детали дела, которые требуют нашего прямого вмешательства и перевод дела в категорию «Совершенно секретно» – считаю это крайне важная информация.