Текст книги "Просто работа (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Фокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Просто работа.

В книге описываются события из жизни военных прокуроров и следователей. Главный герой является собирательным образом, а рассказы об уголовных делах – литературной фантазией, хоть и основанной на реально происходивших событиях, но существенно измененной с целью более интересного восприятия их читателем. Места событий и фамилии участников изменены. Совпадения являются случайными.

Глава1.

Стреляли, немного . . .

Следователь военной прокуратуры майор юстиции Смирнов Александр Николаевич уже почти погрузился в объятия античного бога Морфея, но тут противно запиликал сотовый телефон. Это сейчас без сего изобретения человек уже не может представить свою жизнь. Ныне сотовые не просто полезный прибор связи, а в полной мере для бОльшей  части населения России -одна из важнейших частей тела.

А вот в феврале 200* года такие приборы пока являлись новинкой, и Александр еще не успел в полной мере оценить все его полезные  и, как сейчас оказалось, отрицательные свойства.

Смирнов машинально посмотрел на часы. Полпервого ночи. Вот черт!

Прежде чем нажать кнопку приема звонка он удивленно пару секунд разглядывал экран телефона. Звонил командир воинской части–  полковник Виноградов Александр Владимирович.

– Вот черт! Труп, селезенка, ДТП? Хотя, почему по сотовому? У меня ведь дома все виды проводной телефонной связи? Может, пронесет?

Он надавил зеленую кнопку.

– Привет  Александр. Ты уж извини. Спишь?

– И Вам не болеть. УЖЕ не спою. Лучше скажите, что случилось.

– Да . . . , как то и сам точно не знаю. Мне тут дежурный позвонил. Говорит, в первом карауле . . . немного . . . стреляли.

– И что?

– Да, честно говоря, я и сам не все понял.

– Николаевич. Мы оба в армии уже не первый год. Что значит «немного стреляли». Труп, ранение, мордобой, в конце концов? Мне, прокурору, что там делать? Все– таки больше полусотни километров по, наверняка, не чищеной дороге. Я позавчера днем там еле-еле на УАЗике  проехал. А сегодня весь день снег валил . . . Если случайный выстрел без «криминала»– завтра разберемся, а если кого зацепило– тут уж никуда не денешься.

 Пауза затягивалась.

– Николаевич? Ты там не задремал?

– А, извини, по «дальней» (военная проводная линия связи через коммутатор) разговаривал. Что-то не пойму. Дежурный ушел, а помощник «тормоз» какой то.  Давай, позже перезвоню.

Александр присел на тумбочку. От сонного состояния не осталось и следа, а в душе потянулся и выпустил коготки котенок.

Смирнов приехал к новому месту службы в поселок Сосновый Красноярского края четыре дня назад с должности следователя на должность заместителя военного прокурора *** Армии Ракетных Войск Стратегического назначения и, конечно, еще не имел необходимого опыта ведения интриг– одной из важнейших составляющих работы военного прокурора. Но, все– таки некоторые познания в этой области, к счастью, приобрел.

 И этот звонок его очень насторожил. Конечно, если бы командир части более менее полно рассказал, что же именно произошло, он бы так не волновался. Но, Смирнов очень часто сталкивался  с особенностью командования поднадзорных частей всеми силами стараться замять все неприятные,  а зачастую, и преступные происшествия, а уже только потом «выносить сор из избы». А что– бы, вот так, сразу, и при этом, ни о чем, такого он пока не встречал.

Единственный логический вывод – командир сделал звонок исключительно для «отмазки», а сам сейчас попытается «разрулить ситуацию на месте». И при этом, еще неизвестно, как поведет себя новоявленный прокурор. Может и спать ляжет, справедливо рассудив, что «утро вечера мудренее».

Александр вдруг вспомнил про телефон. Конечно. Он набрал необходимую комбинацию и сотик исправно выдал информацию о времени звонка и абоненте.

Смирнов схватил трубку служебного телефона. Уже через пару минут солдат-срочник уже бежал в автопарк, а Смирнов пробирался по сугробам в сторону здания, где располагался  участок прокуратуры.

Приняв дела и должность, Смирнов тут же проверил «тревожный» чемодан следователя, убедился, что его предшественники не уделяли этому должного внимания и укомплектовал его в полном соответствии со своим личным опытом.

Теперь сборы не заняли много времени, у уже через пятнадцать минут, с времени получения столь странного сообщения,  его УАЗик направлялся в сторону воинской части.

Александр погрузился в свои мысли, но вдруг обратил внимание, что водитель о чем-то восторженно рассказывает.

– . . .  я тут выгоняю к воротам, а на встречу бежит командирский водила. Во блин! Я то, как Вы приказали, теперь бак всегда полным держу, а он, то . . ., во лошара!  . . . орет мне, что бы я ему отлил литров десять. Мол, командир, бля, орет и матерится, а заправщика найти не могут. Как старого посадили, так новый ключи от заправки никому не дает. Во как!

Смирнов принял порцию информации и уже собирался опять переключиться на свои мысли, но вдруг до него начал доходить скрытый смысл сказанного.

– Получается, командир части еще до звонка ему, намеревался лично и, главное– срочно, выезжать в часть. Значит, пресловутый помощник дежурно по части оказался не таким уж «тормозом», и произошедшее явно требует немедленного прибытия командира на место. Таким образом, этот звонок с фиксацией времени  и наименования абонента сделан умышленно! Ну, что-ж, как говориться «вечер перестает быть томным»!

УАЗик натужно ревя мотором пробирался по засыпанной снегом дороге. А ведь это пока асфальт, соединяющий жилой городок с автомобильной трассой «Байкал». А вот через несколько километров они пересекут трассу и выйдут на проселок, по которому только изредка проезжают машины к затерянной в лесах части!

Тревожные предчувствия не обманули, практически чистое от снега покрытие трассы сменилось приличным сугробом. Только опытный водитель, каким и являлся его боец, смог сразу определить, где начинается эта «дорога».

Машину начало основательно бросать из стороны в сторону. Хорошо, что снег уже закончил идти, хоть видимость нормальная. Александр не решился отвлекать водителя разговорами и напряженно всматривался в скупое пятно света впереди, подумав, что надо бы выделить бойцу немного денег, что бы он приобрел приличные лампочки для фар. А то у военных снабженцев можно получить только экземпляры, выпущенные, наверное, еще только при начале реализации плана ГОЭОЛО.

Испытав множество неприятных моментов, они оба с облегчением увидели приближающиеся ворота КПП части. Хорошо, что для армии выделяют УАЗики. Комфорта не много, но основное свое предназначение проверенный военный внедорожник пока выполнял на «все сто».

Сонный солдат на КПП, да и не менее сонный дежурный, ничего полезного сообщить не смогли, и только удивленно пялились на внезапно нагрянувшего из неприветливой ночи прокурора.

Конечно, можно было по телефону связаться со штабом или сразу поехать туда, но Александр «шестым» чувством точно знал, что терять времени не стоит. В крайнем случае, место ЧП ему все– таки сообщили.

УАЗик направился в сторону здания караула. Через километр Смирнов понял, что знаменитое творение военных автомобилистов все-таки начинает проигрывать стихии. Уже два раза им приходилось сдавать назад и с разгону пробивать наметенные сугробы. Вскоре перед ними оказалась гора снега высотой выше крыши машины.

– Объезд есть?

– Нет, товарищ майор. Попробуем?

– А там точно дорога? Может, столб или стена? Вот хохма будет. Я в прошлый раз дорогу то не особо запоминал.

– Не, я тут часто бывал. Зимой так всегда. Утром расчистят. Вот, дальше, здание, и там дорога поворачивает вправо «подковой». А Вам зачем самому знать все дороги, это моя прямая обязанность.

После молчаливой отмашки, водитель отъехал назад, разогнался, но сугроб мягко принял машину в свои объятия и уже не собирался отпускать.

– Вот влипли! До штаба, по прямой, не меньше километра, а по дороге и все два. А до «караулки»?

Ответ водителя внушил некоторый оптимизм.

– Тут на прямую -метров двести. Я ж, говорил, что дорога идет «подковой». Мы сейчас как раз напротив «караулки». Тут и тропинка есть. По ней часовые на посты ходют. Так короче.

Другой альтернативы Смирнов не видел.

– Только оставь ключи  в замке. Придет БАТ (инженерная дорожная машина), они наш УАЗик хоть смогут в сторону отогнать, что бы не мешал дорогу чистить.

Убедившись, что задняя часть машины хорошо видна даже для военного водителя и под бормотание бойца, что, мол, могут и так «в ручную» оттащить машину в сторону, Смирнов двинулся за солдатом.

Луны не было, и двигаться приходилось практически на ощупь. Под ногами действительно чувствовалась натоптанная тропинка. Александр старался не отстать, но все равно на мгновение потерял водителя из вида. Внезапно тропинка закончилась, и Смирнов по грудь провалился в пустоту.

– Товарищ майор, тут поворот. Ближе к стеночке брать надо . . .

Запоздалый совет встретился с отборным матом пытающегося выбраться на тропинку.

– И как ты только видишь куда идти, да и вообще, откуда знаешь про эту тропинку? Ты ж водитель?

– Ну, так, того, это я сейчас водитель, а месяца три простым « пешеходным духом» был. Тута мы часто ходили, когда снег чистили. Здесь же стоянка обслуживания БЖРК (Боевой Железнодорожный Ракетный Комплекс) справа.

С большим трудом Александру удалось выбраться из снежной ловушки. В сапогах и за пазухой начало противно мокреть. А мороз все крепчал. Сейчас градусов двадцать пять! Не меньше.

К большой радости уже через минут пять водитель указал на чернеющие ворота.

– Вот и калитка. И телефон. Мне звякнуть или Вы?

Смирнов молча отстранил солдата в сторону, и потянулся к металлическому ящику справа. Внезапно, он обратил снимание на то, что металлическая решетчатая калитка чуть приоткрыта. Результат более тщательного осмотра ему очень не понравился. Калитка закрывалась щеколдой, в ушки которой вставлялся навесной замок. Так вот, сейчас щеколда оказалась вырванной из основания, а замок оставался в ушках.

Кто– то очень не терпеливый уже проложил тут путь. Зачем так радикально? В каждом карауле назначается ответственный, в чьи обязанности входит принимать звонки, а так же тот, кто тут же отправляется открывать калитку. Ведь выломать засов не просто тяжело, это еще и не так быстро. Например, во время прошлого посещения, солдат появился у калитки уже через пару минут, а ломать . . .

Водитель так же увидел это и теперь неуверенно топтался ссади.

– Может замок забился мокрым снегом и замерз. В конце концов, с растяпами  в виде наших «срочников» все может случиться. Хотя, проще вернуться к помещение, взять газет из подшивки и все . . .

Смирнов неуверенно толкнул калитку и пошел дальше. Пройдя через пустующее помещение КПП, он направился вправо к зданию караула, огороженному двумя рядами колючей проволоки и такой же решетчатой металлической калиткой. Вопреки требованиям Устава, небольшой двор перед входом в помещение не освещался.

– Да, тащ майор, совсем забыл, тута собаки злые. Лучше вернуться к первой калитке и позвонить. Они (собаки), ночью, если кто идет в сопровождении часового, не тронут. А так, кто сам, особливо офицер, и покусать могут. Злые они и много их. Хотя . . .

Смирнов обернулся к продолжающему разговаривать водителю.

– Во, блин,  а че так тихо то? Раньше только к первой калитке подходили, они уже разрывались и все сюда неслись. Их то кормили остатками еды из караула. Поварихи даже всегда больше каши давали. Вот они и отрабатывали. А щас че то тихо.

Александр тревожно осмотрелся. В прошлое посещение караула днем он видел большую свору собак, но они спокойно лежали у стены бокса неподалеку и демонстративно игнорировали посетителей. Но, это днем. А вот сейчас, действительно, не хватало еще на этот зверинец нарваться.

– Нет, тихо. Тихо как в могиле. Вот, блин, нашел сравнение на ночь!

Он раздраженно повернулся к второй калитке.

– Посмотрим. Если пока собаки не появились, значит, их в ближайшее время и не будет. Пойдем, посмотрим. Если закрыто, тогда, конечно, ломать, как первую, не будем. Тогда и позвоним.

Окна караульного помещения давали немного света. Замок на второй калитке исправно преграждал путь. Смирнов уже хотел отправить солдата к первой звонить, но тут же удивленно уставился на разорванную проволоку слева от калитки.

Вот чего он явно не ожидал увидеть, так ТАКОЕ. Слева от калитки четко просматривался проем. Кто то уж очень нетерпеливый, не просто раздвинул ряды колючей проволоки, он три ряда разорвал, перекусил чем то, или . . .  Да, вообще, что за хрень! Что тут происходит?

Александр осторожно преодолел ограждение и оказался внутри. Второй ряд «колючки» так же имел калитку, но она, к счастью, оказалась открыта. Хотя, принимая во внимание столь великое желание ранее прошедшего ( а может и прошедших), эта примитивная преграда уже бы явно таковой не являлась.

Слабый свет из зашторенных окон позволял рассмотреть некое подобие небольшого плаца и предбанник в дальней части здания. Смирнов неуверенно шагнул внутрь, но вдруг споткнулся.

Хороший начальник караула обязательно заботится о том, что бы у подчиненных не возникали неуставные мысли во время несения службы и поэтому, всегда заставляет их заниматься какими ни будь делами. Желательно, с тратой большого количества физической силы. У солдата должна быть только одна мысль когда появилось свободное время– сразу спать. Поэтому, внутренний дворик оказался вычищен от снега до асфальта и именно поэтому Смирнов в потемках не сразу различил лежащее на темном  . . . .

Александр ошарашено пытался рассмотреть то, о что он споткнулся. Точнее говоря, он почти сразу рассмотрел, вот только полученная глазами картинка никак не желала приниматься мозгом.

На асфальте, вытянувшись во всю длину, головой в сторону калитки, лежало . . . человеческое тело в военной форме. Правая рука вытянута вперед, лицо уткнулось в полусогнутую левую руку. Военнослужащий был одет в летнюю куртку х/б, утепленные брюки и валенки.

Несколько секунд Александр не мог заставить себя прикоснуться к телу. Он всей душой хотел поверить, что это один из караульных, как и другие из состава караула, упившийся и прикорнувший на свежем воздухе. Он понимал, что в такой мороз это звучит, по меньшей мере, глупо, но, блин, надо же найти приемлемую альтернативу. Не такую страшную.

Но, ведь тогда, все становится на свои места. Караул «забухал и забил на службу». Проверявший несение службы дежурный по части вломился туда столь необычным способом и сейчас проводит воспитательную беседу дожидаясь командира. Может и «мордасы сгоряча  начистил». Нет, бред какой– то!

Пальцы ощутили твердость и обжигающую холодность  мертвого тела, и он отдернул руку.

– Тащ майор . . .

Смирнов чуть не подпрыгнул вверх и резко обернулся, хотя и точно знал, кто именно это произнес.

– И че он . . .

Александр пару секунд разглядывал водителя. Хотя нет. Как именно выглядит  тот, он уже хорошо знал. Нечего себя обманывать! Он лихорадочно пытался определиться, что же именно делать в такой ситуации.

Развернуться, добраться до штаба, и уже потом возвратиться с вооруженной подмогой? Правильно! Фигня!

Вокруг стояла звенящая тишина. Смирнов оглядел окна. Свет за занавесками был ровным. Никакого движения внутри не наблюдалось.

Что же здесь произошло? Нападение? Цель– склад с оружием? Дважды фигня! Даже если уничтожить караул и часовых и завладеть складом, то, как все это вывезти? Никакая техника по такому снегу в лесу не пройдет, а уходить по единственной дороге, не разумно.

Диверсанты? Еще больший бред. Составы БЖРК находятся на второй площадке в нескольких километрах отсюда, да и боевых частей на них уже нет– демонтированы. И в этом случае, «проблемы» были бы у второго караула.

Случайный выстрел? Солдат без оружия и явных следов пулевого ранения.

Хотя . . . Смирнов повнимательнее осмотрел тело и даже немного приподнял его вбок, что бы взглянуть в лицо. Выражение лица ему не понравилось. Конечно, смерть никого еще не красила, но вот только выражение страха было уж слишком явным. Следов крови не наблюдалось.

Александр недавно приехал к новому месту службы, и получить личное оружие еще не успел, о чем сейчас искренне пожалел. Стоп! Правильно!  Оружие. Что бы тут ни произошло, в караульном помещении имеется достаточно оружия и боеприпасов, что бы более менее спокойно чувствовать себя в этой глуши, да и в такой, мягко говоря, не подходящей компании.

Смирнов поставил на землю свою сумку и жестом показал водителю сделать то же самое.

– А теперь слушай меня Дима. Сейчас мы осторожно посмотрим в окна и, если все нормально, пойдем к предбаннику. Там опять послушаем и попытаемся зайти внутрь. Если вдруг все пойдет очень плохо, блокируем дверь и смываемся. В такой темноте по нам стрелять из окон бесполезно, да и на окнах не просто решетки, тут еще и противогранатные сетки. Так, что, смоемся. Вперед.

Они заглянули в окна. Сквозь задвинутые шторы рассмотреть особо ничего не получилось, но они окончательно убедились, что внутри, по прежнему, никакого движения не наблюдается.

Смирнов осторожно заглянул в распахнутую настежь дверь предбанника.

Четыре дня назад.

– Ну и как тебе наша «холупа»?

Новоиспеченный заместитель военного прокурора майор юстиции Смирнов стоял посередине коридора трехкомнатной квартиры улучшенной планировки, и усмехаясь смотрел на жену.

– Как говориться– принимай, махнул не глядя!

Юля, кошачьим маршрутом заканчивала осмотр квартиры и сейчас стояла в дверях кухни.

– А тебе, милый, не кажется, что для троих, один из которых кот, ЭТО несколько много? Тем более, в предыдущих служебках хоть какая-то мебель имелась, диван, кровать. А тут ничего подобного явно не наблюдается. Только на кухне пару столов и табуретки. Как то грустно.

– Насчет мебели согласен, но, думаю, эту проблему решим. Сейчас я про другое. Простому офицеру ТАКОЕ и не снилось. В предыдущем гарнизоне  у нас двушка была, но и я следаком трудился. А тут. Знаешь, я задал вопрос местному командованию, мол не круто ли на двоих выделять трешку, а мне ответили, что статус, мол, обязывает. С жильем у них плохо. Вот и могут выделить прокурору только эту трехкомнатную квартиру. Других, нет.

Они еще посмеялись и принялись обустраиваться. К вечеру солдаты доставили в квартиру десяток солдатских матрацев, из которых они соорудили очень даже неплохое ложе любви.

Весь следующий день Смирнов посвятил знакомству с новым прокурорско-следственным участком, командованием части и доставшимися ему по наследству делами. Ввиду небольшого количества работников военной прокуратуры в этой ситуации прокурор ограничился обыкновенной рокировкой. Новоиспеченный зам приехал к новому месту службы на автомобиле в сопровождении грузовика с личными вещами,  а служивший здесь следователь этим же транспортом убыл на новое место. Благо расстояние между участками составляло всего около четырех сотен километров.

Так, что о такой роскоши, как планомерное введение в курс дела и иные не маловажные дела, мечтать не приходилось.

Второй служебный день он посвятил знакомству  с гарнизоном– военным городком и двумя площадками, находящимися на довольно значительном удалении в глубине тайги. Из всех подчиненных у него были два солдата. Дежурный – Воронов Николай и водитель– Вознесенский Дмитрий. Вот и весь «боевой» состав. Транспорт, в виде очень «уставшего от жизни» УАЗа, большого оптимизма не внушал.

Уже на второй день Смирнов окончательно понял, что в организации работы его участка требуются некоторые изменения. Утром он пришел на службу и тут же отправил водителя  в парк за машиной. УАЗик подъехал только через сорок минут, хотя до парка идти пешком минут пять, не больше. При выяснении причин такой неторопливости со стороны водителя, он узнал, что в части не принято заправлять машины после рейса, так как бензин воруют.

Воспитанный в лучших традициях Советской армии, а так же учитывая последний опыт в должности следователя, Смирнов с таким подходом категорически не согласился. После уточнения некоторых деталей, он выдал водителю имевшуюся у него «левую» печать и потребовал опечатывать бак, а сотоварищей по боксу предупредить, что любой, покусившийся на целостность печати и, соответственно, содержимое бака личного автомобиля заместителя военного прокурора, будет очень долго жалеть о содеянном.

Конечно, по глазам бойца он увидел, что тот не очень-то поверил в такую «священную» защиту бензина в баке, как печать с надписью «военная прокуратура», но, как говориться, дисциплину в армии никто не отменял.

Вечером жена устроила Смирнову небольшую демонстрацию недовольства и категорически потребовала организовать выезд в Красноярск для приобретения необходимого по хозяйству. В ходе непродолжительной дискуссии, Александр выторговал для себя еще один рабочий день, который провел очень плодотворно, уже более детально изучив материалы проверок и уголовных дел.

Несмотря на то, что следующий день официально не имел статуса выходного, он вечером не стал менять планы по поводу поездки в Красноярск. В конце концов, изучение работы предшественников навело его на мысль, что он итак слишком много времени посвящает работе.

Вот только судьба-злодейка опять над ним посмеялась в виде звонка в полночь.

Они тихо подошли к предбаннику. Дальше находилось место для заряжания/разряжания оружия, освещенное двумя плафонами. В предбаннике так же горела лампочка так, что двигаться они могли, не опасаясь наткнуться на что ни будь.

Смирнов заглянул в предбанник. Напротив двери, на полу, вытянув ноги, сидел опустив голову на сомкнутые руки боец.  Освещение позволило сразу определить, что он тоже мертв. В крайнем случае, мраморная кожа и поза не оставляли других вариантов. Особо притягивала взгляд немного оттопыренная право простреленная навылет кисть руки. Судя по отсутствию крови, смерть несчастного наступила сразу. Слева от бойца на стене виднелись две пулевые пробоины.

Смирнов отпрянул назад, и показал водителю глазами на пожарный щит рядом с местом для разряжания оружия.

Тот оторопело огляделся, явно не понимая ход мысли начальника.

Александр осторожно снял со щита багор и протянул его водителю.

– Делаем так – я справа от двери, ты слева, с багром. Открываем дверь и смотрим, что внутри. Если попали– блокируешь дверь багром и на с . .  еб. Давай, примерься.

Дмитрий опасливо покосился на труп. Убитый занимал угол, и поэтому ему пришлось стать от него справа вплотную. Опасливо косясь на покойника, Дмитрий примерил багор– тот хорошо подходил по длине. Убедившись, что водитель готов действовать, Александр осторожно приоткрыл дверь. В нос ударил терпкий запах сгоревшего пороха и смерти. Если кто либо будет утверждать, что смерть не имеет запаха– не верьте. Этот запах ни с каким другим спутать невозможно, и тот, кто хоть раз его познал, уже никогда не забудет. Причем, не стоит путать его с запахом разложения плоти. Это, совсем другое.

Напротив двери на боку стояла снятая с петель дверь. Пол щедро усыпан стрелянными гильзами. Комнату посередине разделял металлический решетчатый барьер, а с его обратной стороны, спинкой к двери, стояло кресло, из под которого натекла большая лужа крови. Над креслом виднелось огромное пятно из отдельных фрагментов буро-красного цвета. Над верхним краем спинки кресла виднелась голова в солдатской шапке.

Противный звук петель громогласно раздался в полной тишине, но человек в кресле не пошевелился.

Смирнов знаком указал водителю находиться в готовности и, содрогаясь от напряжения, вступил в комнату. Слева вдоль стены стоял шкаф, а за ним дверь в комнату для хранения оружия и начальника караула. Справа –сушилка и комната для отдыха. Эти комнаты просматривались хорошо, а двери в них были открыты. Возле шкафа на полу стоял вещевой мешок с вывернутым наружу содержимым.

Поравнявшись со шкафом, Александр смог более полно рассмотреть сидевшего в кресле бойца с автоматом в руках. Заваленная назад голова и характерное пятно вверху не оставляли сомнения, что тот свел счеты с жизнью выстрелив себе в подбородок.

До проема двери остался метр, а там пирамида с оружием. Смирнов, не отрывая взгляда от самоубийцы, широко шагнул в проем и чуть не заорал от неожиданности, так как столкнулся  с выходившим навстречу человеком в военной форме с майорскими пагонами.

Инстинкт самосохранения взвыл дурным голосом призывая к атаке, но Александр уже  в самый последний момент узнал человека и все-таки смог остановить уже занесенную для удара руку. Это оказался командир роты охраны, с которым Смирнов познакомился во время прошлого посещения площадки– майор Хабибулин.

Тот  в свою очередь уставился на военного прокурора, чье появление, судя по всему, для него явилось полнейшей неожиданностью. Хотя, если рассуждать здраво, именно появление военного прокурора здесь и сейчас смотрелось более чем уместным.

Смирнов окинул взглядом значок дежурного по части и кобуру на поясе и облегченно прислонился к косяку двери.

– А, то, Вы, а, почему?

– И тебе не болеть Эльдар. Так, кажется звать? Чегой то ты, родной, прокурора испужался. Кажется, мне тут сейчас самое место.

– Так, неожиданно. Вы так тихо вошли. Я, вообще, командира части ждал.

– Ну, с этим мы позже разберемся, кто кого ждал или не ждал. Что можешь рассказать интересного органам? Не слишком ли круто– три трупа?

Вместо ответа Хабибулин чуть отошел назад и Александр увидел сначала ноги в сапогах, а потом и все тело худощавого солдата, лежащего на правом боку головой вглубь комнаты. Очки солдата сползли вниз на нос, и Смирнов поежился от пустого взгляда мертвеца. В руках лежащего на полу находился автомат с примкнутым магазином,  а дальше на полу подсумок для магазинов и длинный кухонный нож для резки хлеба.

Справа находились две пирамиды для оружия. На дверках ближней висел замок, а вот у второй дверки находились распахнутыми. В пирамиде виднелись несколько автоматов, а один лежал на полу рядом. Судя по характерно заправленному ремню, оружие не использовали, и оно могло выпасть со своего места, когда кто-то вытаскивал из пирамиды оружие.

Смирнов встал на четвереньки и понюхал ствол автомата в руках  у солдата. От оружия исходил устойчивый запах сгоревшего пороха.

– Вот черт! А  . . . ?

Вдруг Александр увидел в глубине комнаты начальника караула еще одну пару ног в сапогах. Он поднялся и шагнул внутрь комнаты.

На полу животом вниз лежал военнослужащий  в камуфлированной форме. На левом боку тела находилась расстегнутая кобура, и он отчетливо увидел, что курок пистолета взведен, а предохранитель переведен в боевое положение.

Пальцы руки ощутили все тот же холод смерти. Смирнов немного приподнял тело и взглянул в лицо. Он узнал погибшего. Два дня назад при посещении этого караула он с ним разговаривал. Вот только фамилию не запомнил. В тот раз Александр обратил внимание на то, что караульные занимаются ремонтом, а сам начальник караула в звании прапорщик, так же, что– то усердно паял. Вот и сейчас на столе находился паяльник и блок прибора со снятой крышкой. Тогда он высказал сопровождавшему его начальнику штаба, что такое не может быть допустимо при несении службы. Видимо подполковник не посчитал нужным реагировать на «пустые прихоти» прокурора. Жаль, очень жаль.

Смирнов повернулся к Хабибулину.

– Итого, пять. Два на постах, надеюсь. Где еще два?

Хабибулин неопределенно махнул головой, и Александр уныло направился в сторону умывальника.

В комнате на лавке стоял тазик, и в нем мокла куртка х/б с лычками сержанта.

– Так, двери они ремонтировали, аппаратуру паяли, стирались. Интересно, в этой части Устав караульной и гарнизонной службы кто ни будь видел, хотя бы издали. Ну а его содержание  . . . ?

В следующей комнате весь пол оказался усеянным стрелянными гильзами. Как минимум полный магазин! Он, осторожно ступая между гильз, прошел к ведущей на крышу лестнице, знаком показав майору оставаться на месте.

На крыше караульного помещения имелась башня, и через ее бойницы солдаты могли вести огонь по противнику в случае нападения. Самодельная лестница оказалась крайне неудобной, и он с большим трудом протиснулся к люку. В глаза стазу бросилось, что вся поверхность люка, изготовленного из металлического уголка и трех слоев досок по 30 миллиметров каждая, буквально разлохмачена пулевыми пробоинами.

В башне пусто. Смирнов внимательно осмотрел стенки по траектории выстрелов. Башню изготовили в заводских условиях с соблюдением всех технологий и ее стенки изнутри покрывал осколкоулавливающий слой. Сейчас в этом слое усматривались сердечники пуль.

– Повезло тому, кто здесь прятался! Если бы этого слоя не имелось, стальные сердечники рикошетирующих пуль порубили бы здесь все до состояния салата! Хотя . .

На крышке люка не имелось никакой задвижки. Александр попытался закрыть люк. Тяжелая крышка плотно вошла в пазы люка, а для возвращения люка в исходное положение потребовалось приложить очень большое усилие. Получалось, даже если удерживать люк одним пальцем, то открыть его снизу, находясь на крайне узкой и крутой лестнице, практически невозможно. Он спустился вниз.

– Ну так, что, Хабибулин. Где еще два?

Майор возвратился в комнату с пирамидами и передал Смирнову лежащую на столе постовую ведомость.

– Сержант Приполов и младший сержант Катков прибежали в казарму около полуночи и рассказали, что после возвращения первой смены с постов, то есть, около семи часов вечера, рядовой Хантов неожиданно начал стрелять по сослуживцам. Так как двое сразу побежали на улицу, то Хантов в первую очередь бросился за ними. Приполов и Катков в это время находились в умывальнике и смогли укрыться в башне. Когда Хантов вернулся, он попытался открыть люк, но они легли по бокам от крышки и не позволили ему это сделать. Тогда Хантов начал стрелять через люк, а потом еще некоторое время ходил по зданию.

Примерно через час, после произошедшего, они услышали один выстрел,  но до полуночи не могли решиться покинуть башню. Потом начали замерзать, так как один был в летнем нательном белье и летней форме, а второй в летнем белье и брюках от летней формы. Ну а какая погода на улице– он, прокурор, знает. Около минус двадцати пяти, а внутри металлической башни и все тридцать.

Они вышли на улицу перекурить.

– Вот, что, майор. Я понял, что это надолго. Кстати, а почему часовые не звонят в караулку? Надеюсь, хоть на постах то, все нормально?

– Я им сам позвонил и предупредил, что сменят не скоро. И, что– бы не звонили зря.  А так, все нормально – тихо.

– Хорошо. Сейчас возвращайся в казарму и организуй смену часовых. Не хватало к нашим пяти трупам добавить еще парочку, свежемороженных. Двоих выживших -в санчать на осмотр, а потом разделить. Сейчас допросить их нет возможности. Только прошу– разделить, а не закрывать где ни будь в подвале и тому подобном. К ним приставить по три ответственных бойца и глаз не сводить, это пока с площадки не приедут контрактники и офицеры. Потом это им поручить. Никому. Слышишь, НИКОМУ с этими бойцами не общаться. Узнаю, что кто то нарушил– без суда и следствия кончу! И наш гуманный и справедливый суд меня оправдает.