Текст книги "Лунный удар"

Автор книги: Дино Динаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Г Л А В А 8
С И Н И Й Ф О Н

– Я не думаю, что в охране Капитана порта принято называть людей по кличкам, – сказал Флоров Келло, едва оказавшись на следующее утро в своем кабинете.

– ТВОЙ ВЫВОД?

– Что-то нечисто с этим Алексеем Сергеичем. Возможно криминальное прошлое.

– КАКАЯ ТЕПЕРЬ РАЗНИЦА? ТЫ Ж ЕГО ВСЕ РАВНО СТЕР.

Алика покоробило. Он стоял у зеркала и рассматривал постигший его урон.

Откровенно говоря, с вечера он был уверен, что вообще не встанет, умрет ночью.

Он сомневался в целостности ребер, да в животе так свербело, похоже, кишка лопнула. Но к утру боли поутихли. Кишка угомонилась, и теперь он рассматривал себя в зеркале, словно видел впервые.

Лицо в заживших царапинах, как ни странно, выглядело даже привлекательнее. Во всяком случае, в нем появилось что-то мужественное.

"Предположение, конечно, не ахти какое", – подумал Алик. – "Маловероятно, чтобы человека с криминальным прошлым взяли в святую святых, в охрану Капитана порта.

Но чем черт не шутит." – Ты мог бы проникнуть в милицейскую сеть и посмотреть уголовные дела, скажем, за последние пять лет? Не упоминается ли там каким-либо образом наш общий знакомый? – спросил он у Келло.

– НЕТ ПРОБЛЕМ. Я ПОШЕЛ, – дисплей погас, но через мгновение вспыхнул еще ярче.-

ОХ-ТЫ!

– Ты чего? – даже испугался Алик.

– ТАМ ДОВОЛЬНО ГРУБАЯ БЛОКИРОВКА, И Я СО ВСЕГО МАХУ НА НЕЕ НАРВАЛСЯ.

– У ментов все грубое, – поспешил успокоить его Флоров. – Попробуй ее обойти.

Сможешь?

– ПОТРЕБУЕТСЯ КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ.

– Действуй. У меня к тебе будет еще одна просьба. Нельзя ли сделать так, чтобы в твое отсутствие меня никто не беспокоил? Мне надо отдохнуть после вчерашнего.

– Я ПОКРОЮ ТЕБЯ СИНИМ ФОНОМ. КОМПЬЮТЕР ЕГО НЕ ЧИТАЕТ. Я СДЕЛАЮ ТАК, ЧТО И ЛЮДИ

ЕГО ЧИТАТЬ НЕ БУДУТ. ТОЛЬКО ОДНО УСЛОВИЕ: ЧТО БЫ НИ СЛУЧИЛОСЬ, ИЗ КОМНАТЫ НЕ

ВЫХОДИ.

– О чем базар? – великодушно согласился Алик. – Что может тут такого случиться, что заставит меня сорваться с теплого местечка? Разве что, пожар.

Он суеверно постучал пальцем по дереву, не сразу обратив внимание, что там был декоративный пластик. В чем разница, он понял позже.

Дисплей опять погас, но на этот раз Келло не вернулся.

Флоров оглядел комнату, но ровным счетом ничего не изменилось, и ничего не окрасилось в ядовито-синий цвет, как он предполагал. Надул что ли его Келло?

Алик сдвинул пару кресел, на одно сел, на второе закинул натруженные ноги и смежил глаза. Ему показалось на секунду, но когда он открыл глаза, то в комнате непостижимым образом появилась и мрачно возвышалась чья-то продолговатая фигура.

Флоров судорожно поджал ноги, стягивая их с кресла, потому что с ужасом узнал в нежданном госте Дегенерата. Алик стал торопливо вставать, придумывая на ходу причину своего поведения. Лучше всего подходило низкое давление с последующей потерей сознания. Что с ним поделаешь – критический день?

– Болтается неизвестно где! – Дегенерат прошел к окну мимо остолбеневшего Флорова.

Он его не видел! В душе Флорова все запело, и он почувствовал себя в роли уэлсовского героя.

Алик подошел и встал рядом с Дегенератом. Тот отчего-то забеспокоился и яростно почесался. Что взять с Дегенерата? Обратная эволюция. Превращения начальника в павиана.

Открылась дверь, впуская Марину Азерникову. Флоров скрипнул зубами, потому что на ней было знакомая до боли желтая кофточка и обтягивающая юбка. С некоторых пор этот наряд действовал на него как красная тряпка на быка. Он даже испугался за некоторые части своего гардероба.

– Давай скорее, не ровен час, этот бездельник вернется, – сказал Дегенерат, из всех слов отчетливо произнеся только слово "бездельник".

И это больше всего его задело. Он бездельник, да он вообще без напарника остался!

Но все эти возмущения и потрясения воздуха остались при нем, когда Дегенерат вдруг «бзинькнул» молнией на ширинке и выпустил наружу своего коня, не забыв яростно почесать ему холку. В туалет что-ли пришел! Нет, вы посмотрите на него!

Новому возмущению Алика не было предела.

Марину это не смутило, она только сказала:

– Дверь.

Дегенерат побежал к двери и запер ее, едва не запутавшись в спущенных штанах.

Азерникова взялась за края кофточки и начала стягивать ее через голову.

– Не надо, – поторопил ее Дегенерат. – Времени нет. У меня совещание через пять минут. Давай обопрись об стол.

Сердце Алика захолонуло при этих слова, хотя они были сказаны таким тоном, словно говорили о подаче кофе секретарше. И главное, на его многострадальный стол! Ведь ему потом еще за ним работать.

Азерникова тем временем подошла к столу, сдвинула лежащие папки в глубь стола, потом взялась за юбку и, развернув разрезом назад, закинула на талию. Под юбкой были стренги, она вдела пальчик под резинку и сдвинула в сторону. Круглая выпуклая папочка выгнулась еще сильнее, когда она опустилась грудью на стол.

Алик в ужасе метнулся к двери, но вовремя вспомнил, что Келло не велел выходить в коридор. Что же делать? И он заметался по крохотной комнате, где должно было совершиться святотатство и осквернение. В окно что ли выпрыгнуть? Мелькнула истеричная мысль.

Дегенерат, всхрапывая, как боевой конь, в раскорячку приближался к замершей женщине. Марина ожидала дальнейших событий довольно флегматично, что-то там даже перебирала на столе. Правильно говорит реаниматор, что все женщины фригидны. Им секс даром не нужен, а только как средство привлечения самцов. Правда, Гена же сам себе иногда противоречил, особенно под банкой, утверждая, что все женщины б…

Зато Флоров был далеко не спокоен. Происходящее, а еще больше, вот-вот должное произойти бесило его. В душе его вдруг самопроизвольно созрел протест.

– Стой! – приказал он, голос его прозвучал неожиданно громко, но самое главное не это– Дегенерат вдруг застыл.

– Скорее, а то мне дует! – недовольно поторопила женщина, но Дегенерат даже не пошевелился, застыв как на стоп-кадре.

Глаза словно вмерзли в воздух, бессмысленные и мертвые. Кондиционер шевелил волоски на густо заросших ногах.

– Хочешь поиграть? – продолжала женщина. – Ну, иди же сюда, глупыш.

И Алик пошел.

Он проделал это неосознанно, на ходу лихорадочно расстегивая ширинку, из которой буквально выпрыгнул возбужденный пенис. Если бы он не успел его высвободить, то не смог бы остановиться и ударился бы об женщину. А так он лишь подправил его двумя пальцами и хорошо, плотно вошел.

Она коротко всхлипнула и дернулась вперед от неожиданности, потому что совершенно не слышала, как он подкрался, ягодицы при этом волнующе колыхнулись.

Алик задвигал тазом, быстро вгоняя нефритовый стебель, и ягодицы продолжали ритмично колыхаться. Когда он ударялся передней поверхностью бедер о ее ягодицы, раздавался самый любимый теперь его звук на свете. Увесистый и одновременно глуховатый шлепок. Некоторое время Алик слышал только эти быстрые энергичные шлепки.

Оглянувшись, увидел стоящего почти впритык Дегенерата, словно готовящегося вогнать стебель уже ему. Тогда он, не прерывая своего занятия, развернул начальника лицом в сторону, создавая полное ощущение, что Дегенерат собирается кончить жизнь самоубийством, выбрав для этого довольно экзотический способ и засунув эрегированный член в розетку.

Шлепки доносились все чаще и энергичнее. Надо бы сдержаться, или выйти из нее, подумал Алик, совершенно не представляя себе ни того, ни другого. Наслаждение перешло некий запороговый уровень, и он оглушительно кончил.

– Горячо! Как мне горячо! – вскрикнула женщина, раскраснелась, и попа и лицо, и сделалась невероятно хороша.

– Одевайся и уходи, – велел ей Алик, а потом, вспомнив про начальника, то же самое повторил и ему.

Тот с некоторым недоумением уставился на одевающуюся Азерникову.

– Сегодня ты был неподражаем, – восхищенно сказала Марина, она вся лучилась радостью и какой-то легкостью.

Чего нельзя было сказать о начальнике. Он некоторое время внимательно изучал Марину, потом еще более внимательно стал изучать себя.

Азерникова открыла дверь и выпорхнула в коридор.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Дегенерат и как ни странно все слова произнес четко, без малейшего искажения, словно вспомнив о существовании нормальной речи.

– У тебя совещание! – напомнил ему Флоров.

Тот торопливо кинулся к двери, потом задержал шаг и спросил:

– Кто это сказал?

– Селектор, – пояснил Алик. – Поторопитесь, господин начальник.

Дегенерат припустил по коридору, едва за ним закрылась дверь, Алик с хохотом рухнул в кресло. Никогда ему еще не было так хорошо.

И в этот момент вернулся Келло.

"Жалко, что компьютер не умеет смеяться", – подумал Флоров, а то бы он ему рассказал. Но сведения, принесенные Келло, оказались столь важны, что он сразу забыл обо всех своих шалостях.

Покойный имел богатое криминальное не только прошлое, но и, судя по всему, настоящее. Наконец-то, Флоров узнал его фамилию, век бы ее не знать.

Хрыков Алексей Сергеевич. Кличка: Бык. Русский. Тридцать лет. Образование неполные восемь классов. Неоднократно судим за разбойные нападения и грабеж.

Отличается особой жестокостью. Физически хорошо развит. Знает приемы рукопашного боя. При задержании опасен. "Теперь уже нет", – подумал Алик.

Освобожден по амнистии год назад. По данным регионального управления по организованной преступности Бык являлся правой рукой Проценко – старшего по прозвищу Коновал.

Как же, знаем. Имя известное. Бандит номер один в городе.

Келло его информацию подтвердил, выдав следующую справку. По оперативным данным Коновал контролировал до половины инфраструктуры порта. Имел своих людей, работающих в диспетчерских и на отгрузочных площадках, в таможенных терминалах и даже на пограничных заставах под прикрытием фиктивных фирм.

До недавнего времени Проценко работал в паре с младшим братом Сергеем, но в результате ранения во время разборок тот оказался полностью парализован.

– Хорошего себе охранничка наш Капитан подобрал, – сказал Флоров, ознакомившись со справкой.

– ХОРОШИЙ. СПОРТСМЕН.

– Но как он оказался в охране? Ты можешь узнать, по чьей протекции это произошло?

Кем подписан приемный лист?

– НАЧАЛЬНИКОМ УПРАВЛЕНИЯ КАДРОВ. А САМО ЗАЯВЛЕНИЕ – ЛИЧНО КАПИТАНОМ.

Иначе и быть не могло. Личная охрана все-таки.

Флоров почесал в голове, совершенно не представляя себе, с какого бока подступиться к этому запутанному делу.

Управлению кадров порта располагалось в подвале неприметного здания в порту.

Флоров вошел в отдел, занимающийся приемом руководящих и прочих приближенных кадров, и показал секретарше удостоверение. Женщина с интересом прочла, что имеет дело с начальником отдела федеральной службы безопасности, и безропотно препроводила Флорова в кабинет дежурного зама.

Заместитель даже несколько удивился прыти секретарши, ибо тоже попросил удостоверение, в котором белым по черному было написано, что перед ним старший инженер из отдела труда.

На самом же деле, там не было ни первого, ни второго. Обычный чистый лист. Все остальное дописывал и дорисовывал синий фон. Вещь оказалась незаменимой. Флоров даже покрыл им автомобиль, и теперь если бы на машину посмотрели одновременно сразу трое инспекторов ГАИ, каждый увидел бы разные номера. Так Сашкина «десятка» стала неуловимой.

– Дело, в общем-то, пустяковое, выборочно проверяем некоторых вновь устроившихся на работу, – начал Флоров. – Хрыков Алексей Сергеевич, он работает в охране Капитан порта.

– Что бы вы хотели знать?

– На основании чего он принят? Рекомендательные письма? Хотелось бы взглянуть.

Зам снисходительно улыбнулся. Эх, надо было сотрудником ФСБ представиться, запоздало подумал Алик. С другой стороны, сейчас ФСБ это далеко не КГБ. Вон реаниматор рассказывал. Офицер федеральной службы попал в ДТП, вызвал сотрудников ГАИ, представился. И что вы думаете. 4 часа их потом ждал. Да раньше бы за такие дела, коршунов этих дорожных за задницу и на Колыму. Или солнечный Магадан.

Объективности ради, надо признать, что как было раньше, Алик знал лишь понаслышке. Не застал. Повезло.

– Рекомендаций давно уж нет. К Хрыкову был прикреплен персональный куратор, который проверил все документы, не только их наличие, но и подлинность. Иногда для этого приходится обзванивать предыдущие места работы.

– А нельзя ли узнать имя куратора?

– Это очень просто, информация это не секретная, ее можно найти во всех первоисточниках, – сказал зам. – Подготовкой кадров для администрации Капитана порта занимается его технический помощник, Могул Вячеслав Федорович. Можете к нему обратиться.

Когда Алик спросил, как его найти, зам порылся в блокноте и сказал:

– Его кабинет на семнадцатом этаже Управления порта.

"Соседи", – подумал Флоров.

Могул оказался настоящим уродом, на котором костюм – тройка сидел как на шимпанзе седло. Лицо в ямах от застарелых прыщей, глаза глубоко запрятаны внутрь черепа, выглядывают, словно из бойниц. Ресницы толстые и рыжие. Ни дать ни взять, обозленный паук.

Весь остаток дня Флоров следил за техпомом, использую для этого так полюбившийся ему синий щит. Он даже некоторое время провел в кабинете Могула, но тот начал подозрительно фыркать, и он вынужден был ретироваться.

В конце дня Могул торопливо вышел из кабинета и побежал к лифту. "Никак аварийный вопрос", – подумал Флоров, едва поспевая за прытким техпомом.

Могул спустился на первый этаж, забрал автомобиль со стоянки – у техпома директора оказалась скромная «шестерка» – и поехал в направлении товарных площадок. Таких море вокруг порта. На них перегружают вновь прибывший товар перед тем, как заберут фирмы-заказчики.

На восточном кольце Могул свернул направо и тормознул у одной из таких непримечательных площадок. Рядом располагался кирпичный домик с надписью "Катрин.

Цены ниже, чем в порту!" Могул вошел туда.

Флоров заторопился следом, но техпом появился уже на площадке в сопровождении маленького сумита, имеющего полное право похвастать громадным, словно у беременной верблюдицы, животом.

Флоров подошел поближе.

– Жируешь за счет порта, а еще что-то вякаешь! – орал техпом, он уже орал целый день, Флорову казалось, что тот и не умеет говорить нормально.

– Федорыч, ты берешь на себя большой ответственность, – степенно возразил пузатый.

– Я не беру ответственность, я говорю, как надо правильно сделать!

– Все равно не понял.

Могул в ответ подошел к открытому контейнеру, заставленному пестрыми упаковками с импортным хрусталем, и ахнул по ним подхваченной монтировкой. Раздался мелодичный стеклянный звон, на сколько то там евро.

– Теперь понял! – завопил торговец.

На шум выглянули охранники, но, поняв, с кем имеют дело, вновь опасливо попрятались.

– Заплачу! – запричитал торговец. – Сегодня весь долг принесу! В долларах. Вай, вай, совсем разорил.

– Да не скули ты, – брезгливо проговорил Могул, бросая монтировку и вытирая пальцы шелковым платком. – Деньги принесешь сам. А на стекла, болван, оформишь рекламацию в порт. Я позвоню, кому следует, компенсируют.

– Пломба нет!

– Какая разница, идиот! Сказано, все улажу. Порт заплатит.

Флоров обомлел. В Башне, про элитарность которой ходили легенды, действовала тривиальная воровская шайка. Монтировки, сумиты, крики. Простота ситуации вызывала подозрение. Создавалось ощущение ложной наводки и самой настоящей ловушки.

Г Л А В А 9
В Э Ф И Р Е

Флоров крутил в руках массивные очки, напоминающие защитные очки пилота четырнадцатого года с какого-нибудь «Фармана». Только от этих очков тянулись провода к дисплею, а сами стекла были «слепые», непрозрачные.

– ТЫ НЕ ПЕРЕДУМАЛ?

Флоров лишь пожал плечами. Это был единственный выход: послать по электронной почте письмо Капитану порта. Любой другой способ сообщить о творящихся в порту безобразиях был безнадежен. Что уж говорить, если даже в личную охрану Капитана проникли люди навроде Быка?

Была еще одна причина, по которой он решился сам доставить письмо. Флоров вполне допускал ситуацию, при которой он мог отказаться от доставки письма. Он еще не знал точно, что могло бы его остановить, но знал, что такое возможно.

Такую ситуацию не смог бы распознать никакой Пентиум. Ее надо чувствовать кожей, каждым нервом.

– ГОТОВ? ТОГДА НАДЕНЬ ОЧКИ И НАЖМИ ВВОД. КОГДА ОКАЖЕШЬСЯ В ЭФИРЕ, НИЧЕМУ НЕ УДИВЛЯЙСЯ.

– И разверзся эфир небесный, – пробормотал Флоров. – Запутанные у тебя понятия, Келло. Тебя не смущает, что именно так темные люди называли пространство до открытия электромагнитных волн.

– А ТЫ УВЕРЕН, ЧТО НАШ, КОМПЬЮТЕРНЫЙ, ЭФИР ЛЮДИ ЗНАЮТ ЛУЧШЕ?

– Ну-ну, – Флоров нацепил очки, которые сели довольно плотно. Сквозь них не проникал ни единый лучик. Флоров нашарил клавиш и нажал.

В глаза тотчас брызнул свет. Флоров от неожиданности даже зажмурился. В себя его привел смех. Он тотчас открыл глаза и увидел, что находится в большой комнате с мерцающим стенами, и находится не один.

Симпатичная брюнетка с прической каре стояла напротив него, комбинезон из темного шелка облегал полную грудь, резкий изгиб талии и ровные длинные ноги.

Красотка откровенно рассматривала его.

– Так вот ты какой, Алик.

– Ты кто? – опешил он.

– Я Келло.

– Так ты женщина? – известие ошеломило его, раньше он и предположить не мог, что у Келло может быть пол, тем более такой симпатичный.

Она подошла к нему и рукой в шелковой перчатке провела по плечу.

– Через дисплей ты видишься совсем другим. Там ты злой, никому не веришь и хочешь все время меня обмануть.

– Келло, нам надо торопиться, – теряя терпение, сказал Флоров.

– Да, конечно. Возьми письмо, файл ты знаешь.

Флоров обернулся и замер, пораженный вторично. Перед ним словно разверзлось звездное небо, только каждое звезда имела имя и дрожала, словно лист на ветру.

Флоров без труда нашел нужную звездочку, протянул руку, и она спланировала ему в руку. Он сунул хрустящий конверт за пазуху. "Надо же, как настоящее", – удивился он.

– В эфире все настоящее, – сказала Келло. – Ты можешь владеть и пользоваться всем, что тут есть. В эфире все равны, в отличие от вашей жизни, где у таких, как ты все только отбирается: в детстве – игрушки, потом – достаток, красивые женщины.

Ваш мир построен на лжи и иллюзии. Он тешит вас разными байками, обещает лучшее, но никогда не выполняет обещанное. Теша себя бесплодными мечтаниями, вы вкалываете всю жизнь на постылой низкооплачиваемой работе и сосуществуете с неинтересными некрасивыми женщинами, которых никогда не любили. Совсем иное в эфире, здесь каждый король. Ты это скоро и сам поймешь. Полетели.

– Как полетели? – опешил Флоров.

В ответ она развела руки в стороны и плавно приподнялась в воздух. Он повторил жест, и внезапно почувствовал, как ноги его резко задрались кверху, и он едва не клюнул носом пол.

– Плавнее, – она засмеялась. – Лети за мной.

Келло заскользила вдоль длинного коридора со сферическим потолком, и Флоров с некоторым отставанием последовал за ней. "И почему я раньше никогда не летал?" – воодушевился он.

Во время полета Келло болтала ногами, а так как ее полные бедра были затянуты в ничего не скрывающий шелк, то зрелище было волнующее, и Флорову никак не удавалось оторвать от него глаз.

Не мудрено, что когда Келло повернулась к нему, он на полном ходу чуть не въехал в нее.

– Давай рядом держаться, – предложил он. – Тогда не будешь маячить у меня перед глазами.

Она согласилась, но когда он пристроился рядом, внезапно взяла его за руку. Он почувствовал некоторый дискомфорт. Под шелковой перчаткой так и представлялись провода и датчики.

Внезапно она руку убрала. Он подумал, что она что-то почувствовала, но Келло сказала:

– Впереди блокировка.

Коридор перегораживала массивная железная дверь. На двери имелся цифровой замок, и Келло стала с ним колдовать.

– Что-нибудь серьезное? – спросил он.

– Фигня.

Пальцы ее забегали по клавишам и, чтобы не стеснять движений, она даже сняла перчатку, и он с облегчение разглядел под ней обычную белую кожу.

Он взял руку и поднес к губам.

– Я реальна, – сказала Келло. – В эфире я так же реальна, как и ты в своем мире.

Тебе придется к этому привыкнуть.

– Я уже привык. И знаешь, я рад, что ты такая.

– Тогда полетели. Тебе здесь нельзя долго находиться, потому что ты принадлежишь другому миру, взаимоотношения которого с эфиром жестко ограничены.

"А жаль", – подумал Флоров.

Она распахнула тяжелую дверь, но вдруг остановилась.

– Ты чего? – испугался он.

– Ветер. Ты чувствуешь?

Он тоже почувствовал слабый ток воздуха.

– Здесь не должно быть ветра. Это может быть опасно.

– Почему?

– То, чего не должно быть, но есть – всегда опасно. Значит что-то не так, возможно, в системе сбой. Для тебя это опасно вдвойне. Сейчас ты с эфиром единое целое. Что-то не так с эфиром – что-то не так с тобой. Ты понял? – Флоров кивнул.

– Ты по-прежнему хочешь лететь? – он кивнул опять.

Они зашли за дверь и опять взмыли над полом. Коридор был похож на предыдущий, с той лишь разницей, что теперь в нем имелись двери. Флоров подлетел к одной и взялся за ручку, но был остановлен:

– Не открывай! Мало ли что может быть в чужих файлах.

Они полетели дальше, но вскоре уткнулись в тонкую сетку, перегородившую коридор по всей длине. На сетке было пришпилена записка.

– Это тебе, – она протянула ее Флорову.

В записке крупным прыгающим почерком было написано: "Если не остановишься – тебе конец." Самое удивительное, что почерк был Флорову знаком.

– Вперед, – махнул он рукой.

В руке прямо из воздуха возник широкий и длинный меч. Вдобавок, он оказался остр словно бритва, и Флорову без особого труда удалось одним ударом рассечь сетку по всей ширине. Сделав дело, меч исчез так же внезапно, как и появился. Эфир начинал Флорову нравиться все больше.

"Может я действительно такой, каким я предстал здесь?" – подумал он. – "А в своем мире я всего лишь жалкая копия, карикатура на самого себя?" Им встретилась еще одна дверь. Пока Келло колдовала над замком, Флоров прохаживался по коридору и от безделья все-таки рискнул открыть одну из дверей.

Комната оказалась спальней. Двуспальная кровать была застелена покрывалом персикового цвета. Такого же цвета был и балдахин. У Флорова вдруг возникло сильное желание прилечь. Он превозмог себя, хотя это было непросто, но стоило ему повернуться, как его буквально потащило к кровати.

Он взмыл в воздух, но, сколько не напрягал силы, ему не удалось продвинуться ни на сантиметр. Из кровати полезли длинные кривые щупальца, они тянулись к нему, и им оставалось совсем немного.

– Келло! – с отчаянием крикнул Флоров.

Он уже чувствовал ногами жгучие прикосновения, и еще бы немного, и его затащило бы в жуткую пасть, но из дверей просунулись две руки, затянутые в знакомые шелковые перчатки, и Келло выволокла его в коридор. Дверь с треском захлопнулась за ними, и сразу стало тихо. Флоров как-то сразу обратил внимание, что в коридор выходит много таких безликих дверей. Стало немного жутковато. Он даже начинал жалеть, что рискнул отправиться в это путешествие.

– Что это было? – спросил он.

– Игровой файл.

– Игрушка? Ни черта себе…

Она резко закрыла ему рот ладонью и испуганно прислушалась.

– Ты чего? – спросил он. – Я и так напуган, а ты меня еще норовишь.

– Никогда не упоминай Его имени, он этого не любит.

– Что ты этим хочешь сказать? – опешил он. – Что… – она вновь закрыла ему рот, рука пахла духами, он отстранился и закончил мысль. – Что… Он существует?

– Здесь их полно, и нам совсем необязательно с ними встречаться, потому что это окажется нашей последней встречей, ибо еще никто не уцелел после таких встреч. А у нас и так проблемы, – она протянула ему еще одну записку.

"Мы знаем твое имя. Ты обречен. Больше предупреждений не будет." И опять этот знакомый почерк. Где же он его видел?

Он устал лететь, руки безбожно затекли, когда Келло сказала:

– Мы уже на месте. Давай письмо.

Коридор заканчивался небольшим тупиком, где прямо к стене был прибит ветхий почтовый ящик, покрытый облупившейся синей краской и украшенный рельефной надписью: "Министерство связи СССР".

– Почта Капитана порта, – уважительно произнесла Келло.

Она бережно приняла конверт и поднесла к ящику. В груди Флорова вдруг созрел протест. Сам не зная почему, он вдруг понял, что письмо отправлять нельзя. Более того, им самим здесь оставаться нельзя ни секунды.

– Остановись! – велел он. – Келло, нам надо быстрее уходить отсюда.

– Но почему? – заупрямилась она. – Столько летели. Зря что ли проделали такой путь?

– Стой, говорю! Все это подозрительно. Нас слишком легко пропустили. Подумаешь, койка с зубами да пара блоков. Они все про нас знали, и не разу не сделали серьезной попытки остановить. Стой!

– Да, ладно, ты паникуешь понапрасну, – и Келло сунула письмо в щель.

Тотчас сверкнула вспышка, и отвратительно запахло серой.

– Ловушка! – закричала Келло. – Берегись сзади!

Флоров метнулся к тупику и прижался к нему спиной. Зрелище, открывшееся ему, напоминало кошмарное порождение болезненного ума. Занимая все пространство коридора от пола до потолка, на них надвигалось мерзкое чудовище.

Оно имело мускулистый торс и сжимало в руках огромную кувалду, тоже бывшею частью его тела.

– Меч, щит и доспехи! – приказал Флоров, и все возникло на нем в один миг.

И как нельзя вовремя. Чудовище приблизилось и обрушило на него свой мощный нарост. Флоров успел подставить щит, и он угрожающе зазвенел.

Мускул зашел сбоку и ударил его наростом как тараном. На этот раз удар получился подлым с закруткой и вышиб у него щит.

Следующий удар беспощадной живой пращи пришелся в грудь. Доспехи предостерегающе загудели, перекачивая энергию со всей поверхности и концентрируя в месте удара.

Уже полностью открылись ноги, спина, но спереди панцирь все-таки выстоял.

Чудовище замахнулось вновь, в момент замаха, открывая внутреннюю поверхность нароста, до сих пор скрытую. На нем было лицо. Флоров понял, что другого момента не будет, сделал шаг вперед и вонзил в него меч.

Лезвие погрузилось прямо в глаз чудовищу. Голова возопила в предсмертном крике, и Флоров тотчас узнал и голос, да и само лицо. Мало того, он вспомнил и почерк, которым были написаны подметные письма. Все эти вещи принадлежали одному человеку, да и человеку ли.

Дегенерат пошатнулся всем своим гигантским разбухшим телом и стал рушиться прямо на Флорова. Тот отшатнулся, но сразу уткнулся в тупик.

– Снимай очки! – Крикнула Келло.

Он кинул меч и сорвал их с лица. Труп чудовища с грохотом рухнул на то место, где еще мгновение назад стоял человек.

– ТЫ ЖИВОЙ? – услышал Флоров, еще не раскрывая глаз.

– Если еще раз вздумаешь ослушаться меня и сунешь что-нибудь не туда…

– Я ВСЕ ПОНЯЛА, – Флорову показалось, что в лишенном интонации голосе, звучащем только у него в мозгу, он слышит раскаивающиеся нотки.

В принципе так и должно быть, все-таки он имел дело с женщиной. Когда он немного отдышался, она спросила:

– ЧТО ТЫ РЕШИЛ?

– Если у нас не получилось передать письмо Капитану порта, то передадим его в прокуратуру. Только это будет письмо сумита из «Катрин», где будет подробно рассказано обо всех подвигах Могула.

– ГДЕ МЫ ВОЗЬМЕМ ЭТО ПИСЬМО?

– Сумит сам его напишет, – успокоил Флоров.

Он вошел в контору и вежливо поздоровался. В комнате присутствовали двое верзил и молоденькая девица. На девице была кофточка с огромным вырезом, в котором просматривались обширные молочно-белые груди.

По дурной привычке последних дней, никто ему и не вздумал отвечать, парни продолжали свои дела: один чистил ногти острием ножа, второй, задавив стол обширным седалищем, заигрывал с девицей.

– Ты должен их задеть за живое, – подсказала Келло.

"По-моему это будет не сложно", – подумал Флоров. Как любил говаривать реаниматор, большой специалист по части непотребщины: слово за словом, хреном по столу.

– Вот что, пацаны, – начал он, чувствуя приятный холодок внизу живота, – валите отсюда, и я вас не трону. Девочка может остаться.

– Не понял, – заигрывающий парень повернулся к нему всем своим мощным телом, заставив стол жалобно заскрипеть, и Флоров подумал: а правильно ли он делает.

Вернее, не пора ли ему рвать отсюда изо всех его слабых сил? Но он продолжил:

– Вероятнее всего, это происходит из-за чрезмерной толщины твоего черепа, совершенно не оставившей места хотя бы для капли мозгов.

– Ну, я тогда на твои мозги посмотрю. У тебя-то они, надеюсь, имеются? – парень встал и решительно направился к нему.

Он слегка улыбался. Видно, угрозы его нисколько не испугали.

– А интересно, какого цвета у него мозги? – сказал второй. – Серые или розовые?

– Мальчики, не надо, – попросила девушка, но как всегда бывает перед назревающей дракой, женщину никто не послушал.

– Келло, ты готова? – спросил Флоров.

– ВСЕГДА ГОТОВА.

Подошедший Леха взял его за ворот рубашки и, не прекращая улыбаться, сказал:

– Ладно, можешь даже ударить. Только один раз.

Напротив глаза Флорова прямо в воздухе возник крестик, словно на перекрестии прицела. Он повел глазом и соединил его с лицом верзилы. Тотчас что-то темное пролетело мимо. Меньше всего оно напоминало его собственный кулак.

Ничего особенного не произошло. Леха даже некоторое время продолжал улыбаться.

Только улыбка выглядела несколько странной, иначе она и не могла выглядеть, ведь продолжало улыбаться лишь пол-лица, а второй половине – там, куда пришелся перелом челюсти, уже было не до улыбок.

Леха завыл и кулем рухнул на пол.

– Ты че! – второй парень вскочил и взмахнул ножом, который из инструмента для чистки ногтей внезапно превратился в мощное и опасное оружие.

Вдобавок, парень держал его очень ловко, всей пятерней и было видно, что ножом управляться он умеет. Но Флоров был начеку и не дал ему простора. На лице парня опять возник крестик, но в этот раз Алик бил стулом.

Нож полетел в одну сторону, парень в другую.

Фролов посмотрел на девицу, и крестик прицела лег ей точно за вырез. Он поторопился его пригасить.

– Как тебя зовут?

– Маринка, – прошептала девушка.

– Я тебя не трону, Маринка, если ты без утайки расскажешь мне, где хозяин.

– Болотбек?

– Где он?

– Должен к обеду приехать.

– А когда у нас обед?

– Через час.

Флоров решительно сел на освободившееся кресло. Леха к этому времени перестал выть, и вдвоем с дружком они, кое-как скооперировавшись, вознамерились уползти, но он велел им сидеть тихо, и они замерли.

– Анекдот, – велел Флоров Келло, она выдала текст, и он с ходу, не задумываясь, пересказал его.

Анекдот про то, как шофер и фокусник ходили в туалет, оказался насколько неприличным, настолько же и смешным, но Маринка даже не улыбнулась. При этом она не казалась испуганной. Странная девушка. Или реакция у нее такая?

– Ничего, скоро посмеешься, – сказал оклемавшийся парень. – Ты покойник. Коновал тебя живого в бетон замесит.

Снаружи раздался шелест шин подъезжающей машины.