Текст книги "Лунный удар"

Автор книги: Дино Динаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Флоров слегка пошевелил ногой, проверяя лежащий под сидением автомат. На душе заскребли кошки, когда он, разглядев дот, понял, что в случае чего автомат вряд ли поможет. Вся надежда была на чудо-машину.

– Куда едем? – строго спросил подошедший сержант. – Документы.

Благоволин передал.

– По служебной необходимости следуем в Кисулинский район, – пояснил он.

– Пароль, – потребовал сержант, и сердце Флорова упало, но Благоволин остался совершенно бесстрастен.

– Родник, – сказал он.

Сержант на мгновение перестал шуршать поданными документами и бросил на них подозрительный взгляд.

– Точнее, – сказал он.

Нога Флорова инстинктивно переместилась к акселератору. Благоволин, не глядя, ногу ему придержал.

Заметив заминку, к ним подошел Борзов.

– В чем дело? Что за люди?

– Двое из комендатуры, следуют в район.

– Документы в порядке?

– Да. Но пароль они назвали: родник.

Лейтенант наклонился и заглянул внутрь.

– Ну что, орелики, – протянул он. – Что вы за броню попрятались? Ну-ка, откройте все окна!

Подчиняясь команде, Флоров нажал кнопку, и шторки на боковых стеклах и сзади разошлись. Сразу стало светло, солнце заиграло на всех металлических частях.

Борзов бегло оглядел кабину и сказал:

– В общем-то, все в порядке, – после чего всунул голову в кабину со стороны Благоволина и издевательски ухмыльнулся ему в лицо. – Не считая того, дедушка, что пароль никакой не родник, а – ручей.

Благоволин не стал препираться, говорить, что перепутал слова, он просто обнял наглого лейтенанта за шею и приказал Флорову:

– Гони.

Нога Алика буквально впрыгнула на акселератор, мотор взревел, и машина скакнула вперед, потащив за собой орущего офицера.

– Ближе к доту! – крикнул генерал.

Лейтенанту, наконец, удалось вырваться, и он покатился по дороге. Это было плохо, потому что сержант до этого боявшийся зацепить своего, теперь ударил очередями из табельного АКМ.

Шторки по-прежнему были подняты, несколько пуль, жужжа словно пчелы, влетели в кабину и зарылись в спинки кресел. Благоволин вскрикнул и схватился за задетую руку.

– У дота тормозни! – крикнул он.

Выполняя команду, Флоров нажал на тормоза, генерал выскочил и бросился к амбразуре. Там было заметно движение, пулемет медленно поворачивал свой зрак.

Подбежавший Благоволин выдернул из стены один из мешков и всунул в амбразуру.

Почти сразу пулемет начал стрелять, мешок задергался, но не вылетел. Генерал сунулся в кабину, вытащил автомат из-под сиденья и крикнул:

– Уходи, я прикрою!

– Я буду ждать на выезде! – откликнулся Флоров, хотел еще сказать, что будет ждать до конца, но в этот момент граната из «мухи» угодила под левое заднее колесо.

Колесо не разлетелось в куски лишь по той причине, что не имело камеры и состояло из однородной каучуковой массы. Вследствие этого, оно лишь потеряло изрядный сегмент, и машина конвульсивно запрыгала по направлению к выезду из КПП.

– Бейте гранатами по триплексам! – закричал оклемавшийся лейтенант.

Флоров поторопился закрыть шторки и вовремя-угодивший в корму заряд превратил их в подобие абстракции Эрнста Неизвестного.

Генерал бил короткими сухими очередями вкруговую, отсекая выбегающих из казармы пограничников от Флоровской машины.

В возникшей суматохе Флоров, наконец, добрался до выезда из КПП и, решив подождать генерала, тормознул. Это, в принципе, благородное решение и спасло ему жизнь. Из засады вылетел танк, и лишь пары метров не хватило ему, чтобы раздавить броневик, словно грецкий орех.

Флоров дал полный назад, но стремительно надвинувшийся танк успел-таки поддеть его. Страшной силы удар подбросил броневик вверх и вбок, и машина влетела обратно на КПП.

Флоров, лихорадочно выкрутив баранку, успел развернуться, но далеко не уехал, помешали бетонные плиты: танк легко нагнал его и опять ударил, закинув задок броневика себе на лобовую часть. Откуда-то из далека, располосованного трескотней бесчисленных очередей, донесся крик Благоволина:

– Уходи! Сейчас же уходи!

Легко сказать – уходи, подумал Флоров. А куда?

Танк продолжал толкать его перед собой. При ударе шторки заклинило, и Флоров совершенно не представлял, куда его тащат. Тогда он всунул пальцы меж заклинивших пластин и, до крови раздирая руку, разжал пластины.

Теперь он мог видеть, но облегчения это не принесло. Танк волок его прямиком на колючку. Какая-то глупая птица опустилась на нее, чтобы тут же упасть замертво, объятая пламенем. Флоров понял, что наблюдает свою будущую кончину.

Ну, уж нет, скрипнул он зубами. Машина по-прежнему касалась земли лишь передними колесами, тогда Флоров, вопреки всем законам самосохранения и, рискуя перевернуться в любой момент, выкрутил их перпендикулярно движению. Броневик воткнулся в грунт и по инерции встал на попа. Танк вихрем налетел на него, и та же самая инерция сыграла и с Черным дурную шутку, он стряхнул с себя пленника сам.

Оказавшись на земле, Флоров, не заставляя себя долго упрашивать, дал полный газ, уходя из-под таранного удара. При соскоке с диска слетели остатки многострадального колеса, и машина пошла юзом, царапая асфальт до огня.

Обнаружив себя в гордом одиночестве прямо перед колючкой, Черный резко затормозил, но, несмотря на жестко вставшие траки, танк проскользил несколько метров и врезался в преграду. Ток в тысячу ампер хлынул через танк в землю, броня сделалась фиолетовой от проскакивающих с треском зарядов. Почти сразу в одном из снарядов перекрыло взрыватель, и он сдетонировал.

С секундной задержкой стали рваться остальные боеприпасы, и танк превратился в подобие жерла вулкана.

Двигатель заклинило, траки задергались, и танк развернуло.

Благодаря панике, создавшейся из-за того, что фонтанирующий танк продолжал некоторое время двигаться по КПП, Флоров остался жив, но прорваться через Рубеж не смог. Самым печальным образом сказалось отсутствие полноценного колеса, машину потащило влево, и как Флоров не боролся с рулем, ее стащило с дороги на обочину, и она врылась в грунт до полной остановки. Флоров выбросился наружу, ожидая, как над ним сейчас нависнет брюхо танка, но вместо этого со стороны КПП доносились лишь многочисленные взрывы, следующие практически без перерыва.

Благоволин весь в крови и сожженной до дыр одежде, прихрамывая, перебежал дорогу и присоединился к нему.

– Жив? – возбужденно спросил он.

– Судя по всему, это ненадолго, – успокоил его Флоров.

Раздался визг тормозов, и из облаков дыма, затянувших КПП, вынырнула еще одна легковушка. Дверца распахнулась, и из нее высунулся близнец:

– Быстрее в кабину! – крикнул он.

Флоров помог раненому генералу подняться и доковылять до машины. Тот совсем ослаб, и последние метры его пришлось нести.

– Давай трос! – потребовал Флоров. – Надо подцепить броневик.

– С ума сошел! – воскликнул близнец. – Уходим!

– Без броневика не уйти!

Близнец, чертыхаясь, выскочил и открыл багажник. Флоров схватил трос и вернулся вниз, где подцепил броневик. Он успел бросить конец близнецу, когда за его спиной из дыма, словно демон из ночи вынырнул обгоревший до костей Черный. Руки, на которых отсутствовала кожа, сжимали автомат.

– Не так быстро, – просипел Черный.

Флоров не стал оглядываться, а просто сиганул через броневик на другую сторону.

Черный подскочил к машине, и в тот же миг из-под нее показались руки Флорова, неведомо каким образом успевшего туда пролезть, и потащили его под днище.

Черный завалился на спину, уронив оружие, и начал скрываться под машиной. Флоров, выбираясь с противоположной стороны, крикнул близнецу:

– Езжай быстрей!

Близнец тронул с места, и тяжелая машина с громким хрустом переехала задергавшегося Черного. Со скрежетом волоча неуклюже завалившийся броневик по асфальту, машина двинулась дальше по разгромленному КПП.

Флоров догнал ее и влез в открытую близнецом дверцу. Они уже неслись к выходному шлагбауму, напрочь снесенному танком, когда Флоров увидел посреди клубов дыма неведомо откуда взявшегося лейтенанта, целившего им в корму из лежащего на плече гранатомета. Судя по его напряженной позе, с секунду на секунду им должен был прийти конец.

– Счастливого пути, орелики, – ухмыльнулся Борзов.

Дымящаяся граната снялась с его плеча и понеслась точно в цель. Флорову казалась, что стремительно приближающийся заряд летит прямиком ему в лицо, и он с силой дернул за руль.

– С ума спятил! – закричал близнец.

Машину занесло. Сзади заваливался на бок броневик. Самодовольно ухмыляющееся лицо лейтенанта вытянулось. Мало того, что самоубийственный маневр Алика удался, и он не попал. Но как бы сказал Вини – Пух, он не совсем не попал. Дымный след гранаты прочертился между сцепкой, и вместо того, чтобы разнести Флоровский автомобиль, она врезалась и снесла каким-то чудом уцелевшую до сих пор пулеметную вышку.

– Спасибо, за пожелания! – с чувством поблагодарил Флоров.

Лейтенант побагровел лицом и еще некоторое время бежал за ними, словно решив догнать автомобиль, но быстро поотстал.

– Генерал помирает, – с тревогой сказал близнец.

Г Л А В А 2
В ЭТОМ ЛЕСУ ВОДЯТСЯ ШУРАЛЕ

Удалившись километра на три, Флоров перебортовал колесо и дальше они поехали на броневике.

– Что-то погони не видать, – заметил Флоров.

– Что они сумасшедшие? – усмехнулся близнец. – Они из города ни шагу, тут же полно мутантов.

– А ты что ж за нами пошел? Велено же было не встревать.

– Да я из-за Льва Яковлевича, – он осмотрел раненного, впавшего в забытье и сказал. – Раны все сквозные, но у нас нет никаких антисептиков. Нужен йод, пенициллин, иначе он умрет от сепсиса.

У Флорова созрело решение.

– Я остановлюсь у поста ГАИ, там должны быть препараты для оказания экстренной помощи.

– Ты с ума сошел! – воскликнул близнец. – Ты не имеешь ни малейшего представления о мутантах!

– Ты зато имеешь и, мне кажется, несколько гипертрофированное.

– Да они тебя на куски порвут!

– Пусть попробуют. Ты меня сзади прикроешь, возьмешь автомат.

– Да я стрелять не умею.

– У вас, что в институте военной кафедры не было?

– Я в институтах не учился, – угрюмо отозвался близнец. – Работаю в порту докером.

Флоров остолбенел, удивленный, что судьбы одного человека так могут разниться.

– Ну, в армию-то ты ходил? – спросил он.

– И в армии не был, – с вызовом ответил близнец. – Из-за болезненной нехватки веса.

– Дистрофик что ли?

– На себя посмотри.

Флоров вздохнул и сказал:

– Один пойду.

В разговор встрял генерал:

– Отставить, – рявкнул он. – Пойду я, вы будете прикрывать, товарищ боец.

Глаза его были закрыты, и он по-прежнему пребывал без сознания.

– Бредит, – пояснил близнец.

Ближайший пост ГАИ располагался на повороте к химзаводу. Еще при подъезде Флоров заметил три фуражки, торчащие в окне.

Алик слишком хорошо помнил свое первое фиаско, когда на парковке заискивал со сторожами, здоровался с всякими уродами, а они его за это послали куда подальше.

Но с того первого фиаско прошло много времени, да и нельзя было прошедшее измерять временем, сутками, часами. Нервами. Седыми волосами. Всем чем угодно, и в первую очередь, беспощадным отношением к себе. Посему он не собирался повторять свои ошибки. Быстро взбежал по железной лестнице, распахнул дверь и, угрожая автоматом, крикнул во все горло:

– А ну все на пол!

Ему не понравилось, что никто его не послушал. В комнате, куда он попал, стоял едкий звериный запах, словно он попал в давно неубираемый зоопарк.

Мутанты повернулись. Лица их живо напомнили того хвостатого типа, виденного Флоровым в управлении. Вернее будет сказано, это трудно было назвать лицом.

Верхняя губа срослась с носом, а сам нос был вывернут ноздрями наружу наподобие поросячьего пятака. Сходство усиливало так же и то, что мутанты слегка похрюкивали.

Увиденное так потрясло Флорова, что он не стал сразу стрелять, чем мутанты не преминули воспользоваться. Один из них развернулся и ткнул его длинным и толстым, словно у кенгуру хвостом.

Флоров полетел в одну сторону, автомат – в другую. Он вскочил, но без оружия стало совсем худо. Мутанты стали дружно бить его набрякшими до стальной твердости хвостами.

Флоров уже распрощался с жизнью, когда в дверь неловко, плечом вперед, ввалился близнец и, истерично крича, открыл огонь из штурмового автомата.

По-существу, он стрелял наугад, туда, куда направлялось ходящее ходуном дуло, и в тесной комнате просто обязан был убить Флорова наповал, но тому удалось прикрыться одним из мутантов, и тогда близнец уложил его.

Когда автомат, наконец, оборвал свою невыносимо длинную очередь, на полу валялось два убитых мутанта. В наступившей тишине протяжно скрипнула дверь стенного шкафа, и высунувшееся свиное рыло третьего мутанта вежливо спросило:

– Что, пацаны, патроны кончилось?

– Ага, – ответил Флоров и дал ему дверцей по лбу, чтобы тот больше вопросов не задавал.

Аптечку Флоров нашел сразу.

К ночи они доехали до совхоза Крупской. Хотя им и попалось по пути несколько постов ГАИ, но из будок никто ни разу так и не показался.

Флоров съехал с асфальта и, поймал себя на том, что едет наугад, потому что наступившая темнота полностью поглотила дорогу. Надо было останавливаться, иначе существовала опасность, что они сверзятся в овраг.

Он заехал в лесополосу и заглушил мотор. Со всех сторон в кабину заглядывали колючие ветки молодых сосен. В наступившей тишине были слышны лишь ветер, да богатырский храп генерала, спящего на заднем сиденье и замотанного в пропитанные йодом бинты словно мумия.

Проветрив салон, Флоров с сожалением задраил двери, после чего наглухо закрыл жалюзи.

– Задохнемся! – испустил близнец вопль отчаяния.

Флоров сказал, чего не надо делать, чтобы не задохнуться.

– Пошляк, – возмутился близнец.

Флоров откинул кресло и мгновенно задремал. Ему приснился сон, что он никак не может заснуть.

Он проснулся оттого, что его осторожно трясли за плечо.

– Там кто-то есть, – прошептал близнец.

Флоров прислушался. Поначалу он ничего не услышал, потом откуда-то сверху раздался протяжный вздох. Потолок машины кто-то осторожно потрогал. Одновременно хрустнули ветки на земле. Флоров прикинул расстояние и подумал, что для них было бы лучше, если б неизвестных было двое. В глубине души созрело нехорошее предчувствие, что снаружи лишь одно гигантское существо, и имя ему – шурале.

Люди в машине замерли, боясь шевельнуться. Прошло несколько томительных минут, в течение которых шурале обнюхало машину, демонстрируя силу легких, сравнимую, разве что, с паровозом, спускающим пары.

Внезапно завозившийся генерал задел больную руку и громко застонал. В напряженной тишине звук был подобен грому. Шурале издал короткий рев, похожий на рев древнего ящера, и нанес такой силы удар, что потолок машины прогнулся острым углом.

Видно, чудовище поранило руку, потому что завопило вторично, на этот раз, с болью, и кинулось наутек. Затрещавшие сосны указали на то, что размер его не меньше слоновьего.

– А что оно заорало? – почему-то шепотом спросил близнец.

– Испугалось, наверное. Молодой самец. Может, даже маленький.

– Маленький? А какой же тогда большой? – взвизгнул близнец.

Флоров старался об этом не думать.

Едва стало светать, они поспешили покинуть гиблое место. Проехав по проселку пару километров, близнец свернул за следующую лесополосу и ударил по тормозам при виде неожиданно возникшего препятствия.

За полосой дорога обрывалась, упираясь в массивное бетонное здание без окон, обшитое железными листами. Настоящая крепость. Вокруг никого, но внутри явно кто-то есть. Их уже засекли и ждут, чего же они предпримут.

Флоров решил не демонстрировать агрессивность и в знак того, что прибыл без злого умысла, оставил машину и подошел к форту пешком.

Здание имело единственный вход, закрытый на массивный люк с байпасом, снятый, похоже, со среднего крейсера. На люке табличка: "Блокпост вооруженных сил Российской Федерации. Добро пожаловать". Ниже было приписано корявыми буквами: "Кто подойдет ближе ста шагов – стреляем без предупреждения".

Флоров подошел и постучал. Услышав шаги с той стороны, сказал:

– Мы не желаем вам зла! Мы заблудились!

После некоторой паузы заскрежетал проворачиваемый замок, и дверь открылась.

Прямо за ним стояла женщина лет двадцати в брюках цвета хаки и майке со следами пота под мышками. Некоторое время она изучала его, потом сказала:

– Хорошо, что вы не подошли со стороны Первого поста.

Флоров спросил, чем же это хорошо, она беззаботно сказала:

– Расстреляли бы вас к чертовой матери, – с потом распахнула люк пошире и пригласила. – Заходите, чего стоите. Только оружие оставьте.

Флоров сказал, что не один и, испросив разрешения, вернулся к машине за остальными. Генерал к тому времени очнулся, но был очень слаб.

– Лев Яковлевич, нас приглашают, – сказал он, а близнеца осадил. – А вас попрошу остаться. За машиной последишь, мало ли что. Покинешь ее только в том случае, если я за тобой приду лично. Усек?

Тот кивнул, но был очень недоволен.

– Не пойму, чего мы время теряем? – спросил он. – Рванули бы без остановки.

– Ты про ракеты «земля-земля» слыхал? – уточнил Флоров. – Видишь ли, мне не хочется, чтобы нас подстрелили в спину чем-то подобным.

Генерал взял свой баул, и они пошли. Через открытый люк попали в некий предбанник, а из него в кольцевой коридор, который опоясывал весь блокпост.

Девушка захлопнула за ними оба люка.

– Лейтенант Ирина Селиверстова, – представилась она.

Они представились в ответ. Когда Благоволин назвал свое звание, лейтенант и так довольно сухощавая, стала еще более вытянутой.

– В машине кто-нибудь остался? – спросила она.

Опережая генерала, Флоров ответил, что нет. Он сам не знал, зачем скрыл существование близнеца, наверное, у него не было доверия к одиноко стоящим блокпостам.

Коридор имел несколько дверей, они вошли в одну из них и оказались в комнате, являющейся, по всей видимости, столовой. В ней стоял диван и стол. На диване сидели еще две девушки. Обеим не больше двадцати, одна крашенная блондинка, другая брюнетка с волосами, остриженными в каре, то есть на затылке волосы были короче, чем спереди. Похоже, что брюнетка была младше всех, но могла похвастать более крупной грудью из всех подружек.

Обе были в форменных юбках. У брюнетки она была короче, чем того требовал устав, и открывал для обозрения белые красивые ноги. Это я удачно зашел, подумал Флоров.

Блондинку звали Лена, брюнетку – Маша. Как выяснилось позже, на посту их было трое, и старшей была Селиверстова.

– Далеко едете? – спросила она.

– Нам в Идею надо, – ответил Флоров, Селиверстова присвистнула.

– Туда сейчас не пройти. У Шурале линька, они звереют на ходу. Ну что ж, садитесь к столу, правда, угостить особенно нечем. Только бобовая каша.

– А у нас кое-что имеется, – генерал достал свой незаменимый баул и стал выставлять на стол по порядку: бутылку местного коньяка в 42 градуса, булку, завернутую в полиэтилен, банки консервов, сало.

– А ты, Ира, их пускать не хотела, – сказала Лена, но та так глянула на нее, что она проглотила язык.

Потом Маша резала хлеб и сало. Глядя на ее мерные ладные движения, Флоров подумал, что ей бы надо мужика хорошего, а она тут в армейском кителе ходит.

Китель, кстати, оказался расстегнут на пару пуговиц. Маша заметила, куда он смотрит, пунцово покраснела и поспешила застегнуться. Флоров и не подозревал, что девушки с фигурой, могущей свести с ума кого угодно, способны краснеть от невинного взгляда.

Лена обратила внимание на повязки генерала и спросила:

– Где это вас так?

Флоров внутренне напрягся, но Благоволин ответил, как ни в чем не бывало:

– Это я на даче крышу крыл, и меня шифером порезало.

– Шифером, значит, – подозрительно переспросила Селиверстова.

– Ой, да бросьте вы, девчонки, – махнула рукой Маша.

– Мы тебе не девчонки, товарищ рядовой! – зазвеневшим голосом осадила ее Ирина. – Кончай тереться у мужиков, иди на камбуз и поставь лучше чайник.

Маша покраснела еще больше и выскочила как ошпаренная.

– Зачем ты так? – посовестила Лена. – Если у тебя такое настроение, это еще не повод вымещать его на других.

При ее словах Ирина швырнула тарелку, что держала в руках, и вышла.

– Вот те на, и компания распалась, – расстроено проговорил генерал.

– А что у вас случилось? – поинтересовался Флоров.

Лена на всякий случай глянула в коридор, удостоверяясь, что их никто не подслушивает, и сказала:

– У нее жених на Первом посту был.

Флоров, наслышанный про этот пост, уточнил:

– А что с постом?

– Никто не знает, – ответила Лена. – Но ничего хорошего.

Как оказалось, больше недели назад на блокпосту было шесть человек: три женщины и трое мужчин. Кроме блокпоста существовал еще Первый пост, вынесенный на километр за лесополосу. Десять дней назад мужчины выехали на контрольную проверку, и с той поры от них ни слуху, ни духу.

– Слушай, а сейчас в Идею можно проехать? – спросил Флоров.

– Куда ж вы сейчас поедете? Дорога закрыта подвижкой на протяжении нескольких километров. Подвижка все время перемещается, и когда откроется – одному Богу известно. Вам бы с картографом поговорить.

– А кто у нас картограф? – сразу спросил Флоров.

– Маша.

Флоров поднялся, поправляя прическу перед зеркалом.

– Ты куда это? – подозрительно спросил Благоволин.

– Пойду с картографом поговорю, – ответил Флоров.

Близнецу очень скоро опостылело сидеть одному. Он выбрался из машины и сладко потянулся всеми затекшими членами. Солнце клонилось к закату, и все вокруг было залито тем самым беззаботным невесомым светом, от которого вся местность казалась совершенно неопасной и безобидной. Все ночные страхи казались невсамделишными. Так, невинный пустячок.

Близнец обошел блокпост по кругу. Так как амбразуры не имели стекол, то он сразу учуял запах съестного из кухни.

– Коньяк, сволочи, пьют, – с полуоборота завелся близнец и решительно направился к люку.

Ему не повезло, и люк оказался, конечно же, задраен. Близнец потыркался в него, но безрезультатно. В раздражении он дал в него пинка.

В ответ люк так резко распахнулся, что близнец едва не сел задницей в грунт. За дверью стояла некая особа женского пола в мужской одежде. Причем майка была мокрая под мышками и меж грудями. Близнец же, надо признать, терпеть не мог таких феминизированных дамочек, и недовольно скривился. При виде близнеца на лице лейтенанта отразилось недоумение.

– Что это ты там делаешь? – подозрительно спросила Селиверстова.

– А я тут гуляю, – нашелся близнец.

– А как ты дверь умудрился за собой закрыть?

Тут даже близнец не нашелся, что сказать.

– Ну ладно, заходи, – недобрым тоном пригласила Ирина.

Близнец вошел, совершенно не подозревая, чем ему все это грозит, а если бы знал, он бы лучше просидел в тесной кабине до пенсии. А все дело в том, что всего за пять минут до этого Ирина имела откровенный разговор с Машей.

Та была занята готовкой на камбузе, Селиверстова вошла и встала у нее за спиной.

– Я знаю, что вы обижаетесь на меня, – начала она своим обычным не терпящим возражений тоном. – И зря, между прочим. Могли бы послушать старшего по званию.

Ты вот обиделась на мое замечание, когда терлась рядом с этим мужланом.

– Я не терлась! – возмутилась Маша.

– Мне виднее, терлась ты или нет, понятно? – осадила ее Селиверстова. – Я тебя выгнала, это верно, но все это я сделал исключительно из-за заботы о личном составе.

Маша подумала, что это Ирина проделала исключительно из ревности, но промолчала.

– Дура, – беззлобно пожурила Ирина. – На самом деле, у мужиков одно на уме. Ты, надеюсь, меня понимаешь?

– Нет, – с удовольствием ответила Маша.

– Да трахнуть тебя все хотят, чего уж тут непонятного! – воскликнула Ирина. – Вон ты какая у нас хорошая, кровь с молоком, все на местах.

– По-моему, вы несете ерунду, лейтенант, – сказала Маша.

– А я тебе сейчас докажу! – начала горячиться Селиверстова. – Вы меня не любите – кто же любит начальство, я знаю. Но я сейчас вам докажу!

Как Маша не отнекивалась, но Ирина не отставала.

– Сейчас я приведу сюда твоего ухажера, и вот увидишь, он будет льнуть ко мне так же, если не сильнее, чем к тебе.

– Не делайте этого! – воскликнула Маша.

– Давай, прячься за кухонный шкаф, – лейтенант шла к достижению своей цели как танк. – Вот вы меня не любите, ругаете разными словами, но я ради вас ведь на все пойду. И ты в этом сейчас убедишься.

Она затолкала девушку за шкаф, а сама на короткое время вышла в коридор, где услышала стук близнеца во входную дверь и вернулась уже с ним.

Пока близнец опасливо озирался по сторонам, она села перед ним на стол и проворковала:

– Ну, чем мы займемся, дорогой?

Близнец почуял подвох и в испуге оглянулся: может быть, эта женщина говорила не с ним.

– Успокойся, тут никого нет, и нам никто не помешает, – она будто невзначай раздвинула ноги.

Близнеца при этих словах бросило в жар. Он понял, что зря зашел.

Не то, что он был монахом, совсем нет. Но он привык к размеренному супружескому сексу, неторопливому, ухоженному, привычному.

Одно дело исполнять супружеский долг на накрахмаленных домашних простынях, другое – вот так, в реальности, да еще в какой: на столе, среди колбасных обрезков и запахов пищи. К тому же, надо признать, женщина была не совсем в его вкусе: солдафон, да еще этот жуткий пот меж грудями.

Близнец подумал, что у него может ничего и не получиться.

– Нет, я лучше потом зайду, – сказал он, словно вспомнив нечто важное, что позабыл сделать, и, выйдя в коридор – словно сгинул.

Ирина ругнулась и выкрикнула давящейся от смеха Маше:

– Нет, ты видела, он еще и импотент!

Селиверстова встала, оправила одежду и приказала, чтобы через пять минут чай был готов. Едва она вышла, в дверях возник Флоров. Маша все еще оставалась в своей засаде за кухонным шкафом, но когда хотела выйти, Флоров закрыл ей выход и изучающе посмотрел на девушку.

– Мне надо чай поставить, – сказала она, зардевшись.

– Сейчас поставишь, – успокоил он, втолкнув ее обратно за шкафы.

Он без задержек обнял ее, запустив свои руки путешествовать по ее объемному упругому заду.

– Вы чего? – не возмутилась, удивилась она.

– Ничего, – сказал он. – Обнимаю.

– А если кто войдет? – испуганно спросила она.

– Не войдет, – ответил он.

Руки его ловко пропутешествовали по талии девушки и расстегнули ей ремень.

– Вам только одно надо! – воскликнула она.

– Вы не правы, – авторитетно возразил он, и фирменная юбка девушки упала на пол.

– Перестаньте, сейчас же!

– Да я ничего особенного и не делаю, – спокойно сказал он, освобождая девушку и от трусов.

– Увидят же, – прошептала она.

– А мы тихонько, – тоже прошептал он.

И он начал ее ласково и нежно любить.

И совсем и не страшно, подумала Маша. Зря ее лейтенант пугала.

До ночи близнец просидел на втором этаже. Ярус имел узкие бойницы, напротив которых стояли пара пулеметов и миниракетная установка «Луна-10» типа "свой – чужой". Скоро сделалось совсем темно, и в этой темноте близнец разглядел вдали нарядную цепочку движущихся огней. Иногда огни сбивались в облачко, словно стайка порхающих бабочек. После чего облачко вытягивалось в одну строчку, и в темноте скользила пестрая змейка.

Несмотря на всю внешнюю привлекательность, происходящее вызывало зловещее ощущение.

– Подвижка, – раздался голос, и близнец успел внутренне содрогнуться, пока до него дошло, что голос принадлежит Флорову.

– А ты откуда знаешь? – недовольно спросил близнец.

– Из карты, – Флоров бросил ему толстый свиток с пометой "Только для служебного пользования".

– Откуда это у тебя?

– Места надо знать. Потаенные, – довольным голосом ответил Флоров.

Близнец почувствовал злость, заподозрив самое худшее, а именно, что братцу удалось с кем-то переспать, а ему нет.

– Подвижка происходит раз в три дня, – продолжил Флоров. – Следующая будет завтра, так что у нас есть уверенность, что Яну тоже не успели провести. Они где-то затаились и ждут завтрашнего утра.

Близнец спросил, что же это за подвижка такая.

– Никто не знает, – беззаботно ответил Флоров. – То же что-то типа Рубежа, только природного характера. Откровенно говоря, его природа меня не интересует. Самое главное для нас это то, что подвижка пропускает за раз только одного человека.

– Это как? – подозрительно спросил близнец. – Ты опять что-то замыслил и хочешь нас всех здесь кинуть? Все вместе поедем.

– Не мели ерунды, – Флоров махнул рукой. – За все время подвижку лишь один раз попытались пересечь двое сразу и пропали. Никто не знает, где они теперь. Так что рисковать не будем. Если я не вернусь, сделаете еще попытку через три дня, но я надеюсь, что этого подвига не потребуется.

– Я знаю, ты нам не доверяешь.

– Я вам доверяю настолько, что доверяю тебе сейчас пойти и подготовить назавтра машину. Не забудь бензин перелить из канистры в бак.

Близнец спустился вниз и уже шел к выходу, когда одна из дверей, ведущих в комнаты, приоткрылась, выпуская Машу в насквозь просвечивающей ночной рубашке.

Девушка поманила его пальцем. Близнеца тотчас охватила паника, и, сразу поняв, что его принимают за другого Флорова, он прошептал:

– Это не я.

Девушка произвела неуловимое и очень ловкое движение, а именно, просунула ему руку в брюки, выудила пенис и втащила упирающегося близнеца в комнату.

Нет, при таком грубом обращении точно ничего не получится, с отчаянием и одновременно с раздражением подумал близнец. Это ж надо, как собаку за поводок.

Но он оказался неправ, получилось и целых три раза подряд. Спустя час, близнец выскочил из комнаты, придерживая расстегнутые штаны, и оставив блаженствующую девушку на разбомбленной постели.

Хорошая все-таки штука – эти мужики, радостно думала Маша. И надо же какой выносливый мужик попался. Вроде на кухне уже весь выдохся, а стоило минут пять отдохнуть – и опять как новенький.

На следующее утро близнец проснулся на втором этаже с канистрой в руках. Он все чудесно помнил: и как доставал канистру из багажника, и как искал воронку и шланг в темноте, а шланг потом нашел. Единственное, что он не помнил, мало того, не мог понять и себе простить, как он, взрослый мужик, пошел в блокпост за воронкой и умудрился заснуть как пятилетний пацан.

Снаружи раздался шум заводимого мотора: Флоров уезжал. Презрев все условности, близнец опрометью бросился наружу. Он успел застать еще генерала, но Флоров уже вовсю пылил по грунтовке.

Он бежал за машиной долго и бессмысленно, пока полностью не иссяк. Единственная мысль билась в его мозгу: в машине бензина оставалось на десять минут хорошей езды.

Местность пульсировала. Вздувались и опадали холмы, раздвигались длинные извилистые овраги, чтобы через секунду с треском схлопнуться вновь. Из возникающих в грунте наподобие разеваемых в неудержимой зевоте глубоких нор выдувались черные земляные шары, впоследствии лопающиеся, словно мыльные пузыри.