Текст книги "Женская логика – смертельное оружие"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

– В том-то и дело.

– Ладно, напарник, не кручинься. – Боевая подруга заговорила деловым тоном. – Леньку мы, само собой, отмажем, а Лизу защитим. Женщин обижать нельзя!

– Ты что-то придумала?

– Ага. Как я понимаю, движущая сила это дерьмового дела – продажный прокурор?

– Да. Если бы он не уперся рогом, все можно было бы уладить. С ним уже говорил наш с Ленькой бывший начальник. И из МУРа к нему приезжали, а каширский прокурор стоит на своем – мол, я обязан соблюдать закон, а тут налицо состав преступления, сами посмотрите протоколы и акты экспертизы. У одной девицы – разрыв влагалища, было сильное кровотечение, она до сих пор в больнице. У второй разбита бровь, она чуть не лишилась глаза. Обе подтвердили, будто бы Ленька с друзьями, угрожая оружием, били и насиловали их. У них взяты влагалищные мазки и подтверждено, что имел место сексуальный контакт с несколькими мужчинами, но не проводились анализы, что сперма принадлежит отнюдь не Леньке со товарищи.

– Паспортные данные участников у тебя есть?

– Да. – Виталий достал записную книжку и переписал для напарницы все данные.

– ФИО и адресок продажного прокурора тоже укажи, – попросила та. Когда сыщик записал все, что требовалось, верная боевая подруга многообещающе добавила: – Как говорил дон Корлеоне, я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

Вчера, будучи сильно не в духе, Яков Паршин наорал на лечащего врача, не очень-то выбирая выражения. А чего церемониться со всякой нищей швалью!

Потом Яков одумался, решив, что с эскулапом надо договориться по-хорошему, а то застрянешь в этой чертовой больнице надолго. Велел медсестре позвать врача, а та с виноватой улыбкой оповестила, что Алексей Петрович сейчас занят. Яша еще пару раз велел ей передать врачу, чтобы тот зашел к нему в палату. Часа в четыре хирург заглянул и с ходу заявил, что столь возбудимому больному явно нужно подлечить нервишки. Он, мол, сделал для пациента все, что должен был сделать с точки зрения хирургической помощи, а его расстроенные нервы – в компетенции психиатра. Но поскольку такового в их бедной специалистами больнице нет, он назначил ему консультацию невропатолога, на днях тот его навестит и назначит успокоительное. И никакого разговора не получилось. Только Яша попробовал приступить к делу, а врач с озабоченным видом посмотрел на часы и заявил, что его рабочий день уже закончился. А сам, сволочь, насмешливо ухмылялся.

«Вот ведь гад, а! – злился Яков после ухода врача. – И глядит так, будто я у него просил взаймы без отдачи! Ну, погоди, фраер, мои охранники повыбьют и дурь твою, и зубы».

– Напарник, мне нужна девица без комплексов и фотограф. Найдешь?

– Найду, – пообещал Виталий.

– Наш продажный прокурор повторит бесславный путь бывшего генпрокурора. Увековечим его постельные забавы с платной жрицей любви. А для полной идентификации – сразу с двумя. Так что потребуются две симпатичные девицы, умелицы по части минета и прочих постельных забав. Пусть оденутся не по-проститучьи, а поскромнее, чтобы сойти за девушек из приличной семьи. Оснасти фотографа видеокамерой. А журналистку, которая все это красочно преподнесет, я сама найду.

– Между прочим, в юности я увлекался фотографией. Да и в детективном агентстве львиную долю работы составляла слежка за неверными супругами и фотосъемка их развлечений. Так что могу все сделать сам.

– Годится, – одобрила верная боевая подруга. – А для кого предназначались двадцать пять кусков баксов?

– Для милицейского наряда и дежурного отделения, куда доставили Руслана с друганами.

– Договоренность с ними уже есть?

– В общих чертах. Им и хочется, и колется.

– Сколько человек в наряде?

– Двое и водитель.

– Получается чуть более шести кусков на брата? Нет, напарник, за такие бабки они против прокурора с его бандой не попрут.

– Потому и трусят. И деньжат срубить хочется, и очень боязно.

– Значит, начнем с головы, с которой сгнила эта рыба. В принципе, можно было бы сунуть наряду и дежурному побольше зелени, но почему-то мне не хочется тратить свои трудовые деньги на эту мразь. Если они способны закопать невинных людей по чьей-то указке, то им нужно дать не взятку, а по морде.

– Раньше я не видел иного выхода.

– Выход нужно искать там, где вход.

– Здравствуйте, Георгий Натанович.

– А, каширский шалун! – презрительно-пренебрежительным тоном отозвался хозяин кабинета. – С чем пожаловал?

Вовчик мысленно обругал его всеми матерными словами, которые вспомнил. С какой стати этот чертов сноб что-то из себя корчит, будто к нему явился бедный родственник клянчить подачку! А сам он разве не с мелочевки начинал? Тоже в свое время был никем. А теперь разбогател и относит себя к элите общества. Преисполнен самодовольства и уверенности, что ему позволено вытирать ноги о тех, кто еще не богат. И не знает старикан, что скоро лишится всего. Покойнику богатство ни к чему.

«Потешься напоследок», – мстительно подумал молодой человек, а вслух произнес:

– Сейчас в Москве находится бизнесмен Феликс Рогов, очень состоятельный человек, миллионер. Он приехал по договоренности с Яковом Паршиным и готов вложить двести тысяч долларов в проект, который предложил ему Паршин. И это – только начало. В будущем – значительно больше.

– Что ж он, совсем безмозглый дурак, раз связался с Яшкой? – так же презрительно отозвался Георгий Натанович. – Ни один деловой человек Паршину и руки не подаст, не говоря уже о том, чтобы вкладывать деньги в так называемый проект. Какие у Яшки могут быть проекты?! Он же типичный “кидала”.

Гость терпеливо все выслушал, приказывая себе обуздать эмоции. Наконец ему удалось вставить слово:

– Феликс Рогов живет в Магнитогорске. В Москве бывает редко – не нравится ему столичная суета, да и здоровье не позволяет часто ездить. Он очень тучный, у него сахарный диабет, гипертония, было два инфаркта. Паршин сам ездил к нему…

– И задурил провинциалу мозги, – перебил его Георгий Натанович, а парень промолчал, не желая обсуждать скользкую тему.

– Рогов приехал ради заключительного этапа и привез означенную сумму, а в будущем может вложить в дело несколько миллионов.

– И ты хочешь перепродать его мне, – снова перебил собеседник.

– На то, чтобы его обработать, я потратил три месяца. – Вовчику удалось выдержать нейтральный тон. – Теперь Рогов готов к деловому сотрудничеству, хотя раньше не доверял московским коммерсантам.

– Набиваешь себе цену? – В голосе хозяина кабинета опять звучала насмешка, мол, все твои приемчики мне известны, не проведешь.

– Яков Паршин исчез. Он должен был встретиться с Роговым еще позавчера, но его нет дома, мобильный и домашний телефоны не отвечают, секретарша понятия не имеет, где шеф. Уже больше недели никто не знает, куда он делся.

– Значит, кто-то отплатил мошеннику, – без тени сочувствия предположил собеседник. – Поделом ему, давно пора. – И тут же голос бизнесмена приобрел иные интонации – хищник почуял добычу. – Получается, Рогов остался без присмотра, но горит желанием вложить капитал в перспективное дело?

– Да.

– Сколько ты хочешь? – взял быка за рога Георгий Натанович.

– Десять процентов от суммы сделки, – не моргнув глазом, ответил посредник.

– Жирно, – хмыкнул матерый деляга. – Чтобы получить десять процентов, нужно крепко потрудиться.

– Я его три месяца обрабатывал, – с ноткой обиды произнес молодой человек.

– Ну ты же не для меня старался, – отмел его аргумент собеседник. – Ты ж на Яшку работаешь. И мне известно, что за весьма скромное вознаграждение. Так что о десяти процентах и не мечтай. К тому же, не ты Рогова обрабатывал, а Паршин. Чем ты можешь заинтересовать магнитогорского миллионера? Это, голубчик, не твой уровень. И вряд ли когда-либо ты достигнешь такого уровня.

Георгий Натанович не упустил возможности еще раз унизить посетителя и подчеркнуть – мол, я богач, а ты – так, шелупонь. Вовчик снова призвал на помощь все силы, чтобы сдержаться. Помогли ему и злорадные мысли: «А вот тут ты, старикан, ошибаешься. Этого уровня я достигну, и очень скоро».

– Яшка хоть и шакал, но запудрить мозги мастак, – продолжал хозяин кабинета. – К тому же, у него в Москве есть особняк стоимостью минимум десять миллионов долларов, а это прибавляет веса. Да и вообще Паршин выглядит преуспевающим дельцом, антураж он хорошо освоил. Так что не приписывай себе чужих заслуг. Ты еще даже не шакал, а щенок.

Терпеть подобные моральные пощечины у парня уже не было сил, и его лицо невольно исказилось. К тому же, у него опять разболелась голова. Увидев его гримасу, Георгий Натанович рассмеялся:

– Не нравится? А ты что думал? Возомнил, будто можешь говорить со мной на равных и ставить мне условия? Не-ет, голубчик, этого не будет никогда. Ты получишь пятьсот долларов за то, что познакомишь меня с Роговым, и ни цента больше. А дальше я все сделаю сам, твое участие не понадобится.

– Рогов не станет с вами разговаривать, – пробурчал Вовчик, разочарованный малым вознаграждением. Он рассчитывал на гораздо большую сумму. Десять процентов этот прожженный делец, конечно, никогда бы не дал, но пятьсот баксов – смехотворная цена, когда речь идет о таком крупном контракте.

– Станет. – В глазах собеседника таилась снисходительная усмешка. – В принципе, я мог бы тебе вообще ничего не давать. Сам выясню, в какой гостинице остановился магнитогорский миллионер, и проведу с ним переговоры. В отличие от Паршина, я занимаюсь делом, а не “кидаловом”, так что сумею убедить провинциала вложить деньги в мой бизнес.

– Рогов сразу почует подвох, – продолжал упираться Вовчик. – Он очень осторожный и недоверчивый. Меня Феликс Аркадьевич уже хорошо знает и доверяет мне, а с незнакомым московским бизнесменом даже разговаривать не будет. Чтобы с ним познакомиться, нам пришлось заручиться рекомендациями очень солидных людей, да и то Рогов долгое время был насторожен. Его уже не раз обманывали, теперь он стреляный воробей.

– Значит, ты меня с ним познакомишь, – легко решил проблему Георгий Натанович.

– За пятьсот долларов – нет. – Посредник упрямо сжал губы. Он интуитивно чувствовал, что с алчного деляги можно получить больше – тот уже заглотал наживку, глаза горят, от своего ни за что не отступится. – А если вы попытаетесь выйти на него сами, я встречусь с Феликсом Аркадьевичем и расскажу ему про мошеннические дела Паршина. После этого, не сомневаюсь, Рогов немедленно уедет в Магнитогорск и больше никогда не захочет иметь дела с московскими бизнесменами.

– Ладно. – Собеседник понял, что придется немного раскошелиться. – Получишь пятьсот долларов, когда нас познакомишь, и еще три тысячи в тот день, когда мы с провинциалом заключим контракт.

– За знакомство – три тысячи, – решил поторговаться Вовчик. Ему очень нужны были деньги. Он знал, что прожженный жук ни за что не отвалит такую сумму, но пусть сейчас выдаст хотя бы аванс. Чем больше попросишь – тем больше будет задаток.

– Я сказал – пятьсот, – жестко произнес Георгий Натанович. – И только после того, как я познакомлюсь с Роговым. Знаю я тебя. Слупишь с меня комиссионные, а потом побежишь к другим бизнесменам, и тоже пообещаешь свести с провинциальным миллионером. Соберешь со всех задаток, а Рогов ни с кем не подпишет контракт и укатит в свой Магнитогорск. Но знай, если ты будешь вести за моей спиной двойную игру, то пощады не жди.

– Привет, дорогая! – весело оповестила о своем приходе Алла, входя в кабинет Ларисы.

– Привет, – сыграла привычный ритуал подруга.

– Чудненько выглядишь в своей любимой персиковой гамме.

– А ты в своем любимом красном, как всегда, великолепна и агрессивно-сексуальна, – не осталась в долгу Лара.

– Вариант: ты – мне, я – тебе, и обе довольны. Чтобы избавить тебя от расспросов о моем самочувствии, отвечу с ходу: самочую себя замечательно. А чтобы продолжить светский диалог, поинтересуюсь, как твое здоровье?

– Тоже замечательно.

– Ну и славненько.

– Чем занимаешься?

– Есть одно дельце. Только, подруга, Олегу про это молчок.

– Опять криминал? – встревожилась Лариса.

– Да почти нет. Помнишь Леньку Кудрявцева, с которым Виталька меня познакомил, желая пристроить в хорошие руки? Так вот, он арестован, под следствием. Не могу оставить в беде мужика, с которым когда-то делила койку.

– А как ты собираешься ему помочь? Надеюсь, не с помощью вооруженного нападения на тюрьму?

– Нет, старушка, я теперь решила воздерживаться от стрельбы. Одна умная баба, кстати, бывшая супружница Николаши, поделилась опытом хорошо обдуманной мести, так что ухватить меня за мягкое место не удастся.

– А кому ты собралась отомстить?

– Одному продажному подонку. Как говаривал мой приятель, – подтащим, оттрахаем и оттащим. Ну, и еще кое-кого накажем до кучи, чтоб неповадно было баб обижать. И за око выбьем мы два ока, а за зуб всю челюсть разобьем.

– А для тебя это не рискованно?

– Никакого риска, дорогая, – заверила боевая подруга. – Всего лишь от души повеселюсь. Помнится, ты как-то обмолвилась, что в Кашире у тебя есть деловой партнер.

– Не получилось у нас делового партнерства. Владимир Захарович оказался жмотом и перестраховщиком.

– Ничего, дорогая, я быстро обломаю каширского Вована. Любой человек рождается доверчивым, бесстрашным и жадным. Даже если из перечисленных качеств у Владимира Захаровича осталась только жадность, я попробую реанимировать в нем доверчивость и бесстрашие.

– Да ну! – скривилась Лариса. – Не стоит тратить на него время – мелкота, не нашего с тобой уровня коммерсант. С ним каши не сваришь.

– А я все же попробую заварить кашку-малашку. Дай-ка мне его координаты.

Взяв лежащий на столе органайзер, Лариса отыскала адрес и телефоны Владимира Захаровича Ванина и переписала их для подруги.

– На днях, когда Олег будет на дежурстве, командирую сама себя в славный город Каширу и постараюсь незаконными методами принудить стражей закона, погрязших в коррупции и беззаконии, блюсти интересы законопослушных граждан. Как тебе моя игра слов на тему закона, а, дорогая?

Весь вечер четверга Регина провозилась на кухне, хотя особых дел не было. Но сидеть в комнате, «любуясь», как муж наливается виски, и слушать его пьяное бахвальство стало невыносимо. Раза три он появлялся на кухне со стаканом в руке и, прислонившись к двери, пытался вызвать жену на скандал. И опять ей приходилось, стиснув зубы, изо всех сил сдерживаться, прибегая к привычной формуле аутотренинга. Перечить ему опасно – спьяну супруг мог и руку на нее поднять.

«Скоро ты за все поплатишься, мерзавец», – мысленно обещала Регина, ожесточенно натирая раковину, чтобы оправдать свое присутствие на кухне.

Мебель в их квартиру купила родня мужа – и не поскупилась. Хоть квартира и небольшая, в богом забытом Братеево, зато хорошо обставлена.

«Лучше бы свекровь дала денег на двухкомнатную квартиру, – думала Регина. – Тогда я бы не ютилась с ненавистным мужем в одной комнате».

Самое ужасное – спать на одной софе. Даже просто лежать рядом, дыша сивушным амбре, которым провоняла вся комната, – было невыносимо, и она оттягивала этот неприятный момент.

Уже поздно, но супруг никак не угомонится. Еще бы! Ему же завтра не на работу! Будет колобродить полночи, а потом продрыхнет до полудня, продерет заплывшие от пьянки поросячьи глазки, махнет пару порций виски, нацепит дорогие тряпки и отправится “по делам”, как он называет свою грязную деятельность.

«Прикончат тебя за твои так называемые “дела”, – пророчила Регина. – А я подсоблю».

В день убийства

С утра Кирилл объявил, что приболел и возьмет больничный.

«Приболел! – мысленно возмутилась Лина. – Здоров, как вол. Просто собирается встретиться со своей сучкой, вот и отлынивает от работы».

– Да кто же берет больничный в пятницу? – попробовала она возразить.

– Я! – отрезал супруг.

Когда надо – он тюфяк тюфяком, а когда не надо – упрямее осла.

“Ну уж нет, не будет по-твоему”, – злорадно пообещала Лина.

Открылась дверь, и появился Алексей Петрович. Выражение лица бесстрастное, будто и не было вчера разговора на повышенных тонах. Просто пришел на ежедневный обход, а на пациента ему по большому счету начхать.

От этой мысли Яков снова завелся – он не какая-нибудь гопота голозадая, чтобы этот нищий докторишка смотрел на него свысока! Он – Яков Паршин, человек, известный своим крутым нравом! И не таких обламывал! А уж деревенского эскулапа и подавно обломает.

– Добрый день, – сдержанно поздоровался хирург. – Как дела?

– Да какие могут быть дела в вашей вшивой больнице! – раздраженно отозвался Яша.

– Мы выполнили вашу просьбу – перевели всех больных из этой палаты, и у вас теперь почти люкс. Можно лежать в одиночестве и предаваться философским мыслям. Наконец-то у вас есть возможность подумать о своей жизни и сделать правильные выводы.

В тоне врача звучала насмешка, и Яков разозлился еще больше: “Вот гад! Слупил с меня на пару с заведующим сотку баксов, и еще насмехается!”

И все же он решил на этот раз сдержаться. Этот эскулап такой вредный, чуть что – встает в позу и на любую просьбу с самым серьезным видом отвечает, что это не положено. «Да уж, не положено!.. – опять разозлился Яша. – Пока в карман не положишь, – конечно, не положено!»

Владимир Захарович Ванин был безмерно рад, что удалось заключить контракт с крупной московской фирмой на столь выгодных условиях. Терпеливо выслушав его словоизлияния на тему, как он счастлив иметь дела со столь очаровательной бизнес-леди, Алла наконец вклинилась в словесный поток собеседника:

– Владимир Захарович, чтобы закрепить наши отношения и перевести их на неформальный уровень, могу ли я обратиться к вам с личной просьбой?

– Всегда к вашим услугам. – Окрыленный грядущими перспективами предприниматель, похоже, был готов вскочить и шаркнуть ножкой.

– Собственно, у меня даже две просьбы. Первая – помогите мне снять приличную квартиру. В Кашире я, кроме вас, никого не знаю, не с кем посоветоваться.

– Вам нужна здесь постоянная квартира или лишь на время вашей командировки?

– Всего на два дня – сегодня и завтра.

– Тогда могу предложить вам свой загородный дом. Место очень живописное, гарантирую – замечательно отдохнете. Можете жить там сколько душа пожелает. Сегодня пятница, впереди уикенд. У меня там и крытый бассейн, и сауна…

– Спасибо за заботу, Владимир Захарович, – перебила его Алла, – но завтра я должна быть в Москве. В будущем планирую наезжать в Каширу и тогда с удовольствием воспользуюсь вашим предложением. Но сейчас мне нужна квартира в городе.

– Тогда живите в моей квартире, – предложил новый знакомец, – а я проведу выходные за городом.

– Годится! – обрадовалась столичная гостья, это и в самом деле был оптимальный вариант. – И вторая просьба – познакомьте меня с городским прокурором.

– О, это еще проще. – Каширский бизнесмен просто-таки лучился желанием услужить московской деловой даме, к тому же, очень привлекательной. Видимо, лелеял не только деловые планы. – Прокурор Эдуард Савватеев мой бывший одноклассник, мы до сих пор приятельствуем. Готов познакомить вас хоть сию минуту – прокуратура недалеко от моего офиса.

– Вы просто клад, Владимир Захарович, – капнула ложку лести в будущую бочку его несбывшихся надежд хитрованка Алла. И решила, что слишком много лести не бывает: – Мужчина, бесценный во всех отношениях… – Сделав многозначительную паузу, она посмотрела на него с особой улыбкой. Убедившись, что собеседник совсем поплыл, гостья доверительно поделилась: – Племянник моей приятельницы попал в беду. Знаете, эти избалованные шалопаи порой очень огорчают своих родителей… – Видя, что собеседник сразу заскучал, любительница острого словца решила предварить просьбу фирменными шуточками: – Попробуй объясни ребенку то, чего и сам не понимаешь! Мальчик из обеспеченной семьи, воспитывался по принципу: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не распивало водку на проезжей части. Птичье молоко еще на губах не обсохло, но уже прокисло. Малыш вволю покуролесил… Детали опущу, вам это вряд ли интересно. Моя приятельница, узнав, что я еду в Каширу, – а ее сестра живет здесь, – слезно молила меня поговорить со здешним прокурором, и я согласилась выступить посредником. Ну, вы понимаете… – Снова повисла пауза, но уже с другим значением.

– Разумеется, – закивал собеседник, поняв, что вскоре последует не просьба, а «деловое предложение». И столичная дама оправдала его ожидания:

– Намекните прокурору, мол, люди не бедные… Подтекст, надо полагать, он уразумеет.

– Вне всякого сомнения, – заверил посредник.

– Владимир Захарович, вижу, мы с вами единодушны. У меня лишь одно маленькое сомнение – в размерах суммы. В Москве, как вы понимаете, другие цены… – Алла снова сделала паузу, чтобы собеседник заполнил ее.

Ответ не замедлил последовать:

– Думаю, десять тысяч долларов – вполне приемлемо.

– Именно эту сумму я и привезла. – Расстегнув сумочку, она продемонстрировала пачку долларов в банковской упаковке. – Буду очень признательна, если вы заранее предупредите прокурора о нашем разговоре и обо всех меркантильных аспектах.

– О чем речь, Алла Дмитриевна! – Владимир Захарович оскалил безупречную металлокерамику в почти голливудской улыбке.

– Деликатную встречу с прокурором я планирую провести в вашей квартире, – доверительным тоном продолжала гостья. – Общаться в прокуратуре не хочется… Я законопослушная дама, но в подобных учреждениях у меня почему-то учащается сердцебиение…

Ее визави понимающе кивнул, продолжая сверкать металлокерамикой.

– Давайте посидим втроем в приличном ресторане, познакомимся, а потом вы оставите нас наедине, и я договорюсь с прокурором тет-а-тет. – Увидев, что псевдоголливудская улыбка сползла с лица собеседника, – видимо, тот рассчитывал провести вечер в компании столичной штучки, – Алла обворожительно улыбнулась: – Если сегодня мне удастся выполнить просьбу приятельницы, то завтра я вам позвоню, и мы познакомимся поближе… – Собеседник просиял, а любительница дурачить наивных простофиль решила ковать железо, пока не остыло: – Не будем терять времени, дорогой мой. Быть может, мне удастся так быстро управиться, что остаток вечера я проведу в более приятном обществе… – Обозначив взглядом и улыбкой, кого именно подразумевала под “более приятным обществом”, гостья попросила: – Позвоните, пожалуйста, бывшему однокласснику и пригласите пообедать в ресторане, где появление прокурора с дамой не вызовет нездорового ажиотажа.

Ванин потянулся к телефону и договорился о встрече в час дня.

– Кстати, вы женаты, Владимир Захарович? – кокетливо спросила мастерица пудрить мужчинам мозги и без пудреницы.

– Нет, – расцвел улыбкой тот.

– Чудесно… – Алла еще подпустила игривости в и без того призывный взгляд. – А господин прокурор?

– Женат, – не без удовольствия «развеял» ее иллюзии провинциальный ловелас.

Мысленно усмехнувшись его примитивному мышлению, гостья пояснила, сменив игривый взгляд на невинный:

– Не хочу, чтобы наша деловая встреча стала причиной семейного раздора. Мы всего лишь пообедаем, потом быстро завершим дела, и господин Савватеев вовремя вернется домой, как и положено образцовому семьянину.

Похоже, Владимир Захарович совершенно уверовал, что бывший одноклассник не станет соперником, и опять продемонстрировал безупречную работу своего дантиста, видимо, считая собственную улыбку неотразимой.

Как и предполагала Лина, больничный ее мужу требовался для определенных целей. В поликлинике Кирилл провел всего час и вышел оттуда чрезвычайно довольный.

“Чертов лодырь! – ругала благоверного Лина. – Ему лишь бы кувыркаться в постели со своей сучкой”.

Она заблаговременно отвезла ребенка к матери – знала, что конец недели будет насыщен событиями, и решила развязать себе руки. Пусть Кирилл не думает, что она бессловесная овечка! Плохо он ее знает!

Встреча в ресторане прошла по намеченному сценарию. Очевидно, Владимир Захарович уже успел шепнуть прокурору заветные слова, и тот отнесся к московской даме с полным доверием.

Они представились друг другу по имени и отчеству: Эдуард Владимирович и Алла Дмитриевна, – но уже после третьего бокала коньяку она произнесла прочувствованный тост “за настоящих мужчин” и выразила желание выпить на брудершафт. Предложение вызвало бурное одобрение, и они стали называть друг друга по именам.

Алла была в ударе – острила, в лицах рассказывала забавные истории, демонстрируя врожденные актерские данные, умело кокетничала, мило улыбалась, не скупилась на неприкрытую лесть и подчеркивала, как ей приятно общество на редкость симпатичных мужчин, принимала ответные комплименты, смеялась их неуклюжим шуткам и бородатым анекдотам, отчаянно флиртовала с обоими, и провинциальные кавалеры устроили соревнование за внимание гостьи. Ее висящая вдоль тела загипсованная левая рука никого не смущала – Алла с сокрушенным вздохом призналась, что два месяца назад попала в аварию. Прокурора она проникновенно именовала то “Эдиком”, то “Эдичкой” и ему это очень нравилось. Видно “нетленку” своего тезки Эдуарда Лимонова он не читал, потому не уловил саркастический подтекст. Владимира Захаровича Алла для равновесия называла “Володенькой” и “Вовчиком”, а иногда “Вованом”, и тот тоже не узрел аналогии с тупым персонажем анекдотов про новых русских.

В общем, ее собутыльники преисполнились уверенности, что находятся в обществе дамы, приятной во всех отношениях.

Когда достигший нужной кондиции прокурор уставился на московскую красавицу маслеными глазами, она выразительно посмотрела на Владимира Захаровича. Но тот то ли перешел грань, когда еще понимаются намеки, то ли никак не желал лишаться ее общества, но многозначительный Аллин взгляд на него не подействовал. “Володечка” продолжал сыпать комплиментами, прикладываться к ручке и время от времени норовил приобнять Аллу за плечи, демонстрируя желание облобызать хотя бы щечку. Она уже с трудом удерживалась от желания приложить его так, чтобы “милый Вовчик” оказался под столом, да там и остался. Не выдержав его слюнявых нежностей, Алла одарила его сердитым взглядом и от души наступила ему на ногу острой шпилькой. От неожиданности тот аж подскочил и вытаращился на непредсказуемую бизнес-леди, но, встретив ее взгляд, сразу понял, что ему пора.

– К сожалению, вынужден вас покинуть. – Владимир Захарович с видимой неохотой встал. – На три часа у меня назначена важная встреча, поеду трудиться.

Он еще раз приложился к Аллиной ручке, изъявил желания завтра непременно с ней встретиться и, наконец, попрощался.

Судя по выражению лица прокурора, уход бывшего одноклассника его ничуть не огорчил, как раз наоборот. Они выпили за приятное знакомство и его продолжение, потом еще раз – за то, что судьба порой преподносит неожиданные сюрпризы, и им повезло встретить друг друга, – а затем еще не раз по аналогичным поводам. Посмотрев на красную, лоснящуюся физиономию своего визави, Алла поняла, что нужная степень подогретости алкоголем уже достигнута и пора переводить отношения в партер.

– Володя был столь любезен, что предоставил мне на пару дней свою квартиру, – проникновенно глядя в глаза собеседнику, заметила она. – Эдичка, может быть, нам с тобой пора сменить декорации и познакомиться поближе в другой обстановке… – Соблазнительница подвесила многозначительную паузу, а ее визави, конечно же, понял намек и обрадовался.

“Видимо, не только экс-генпрокурор, но и все российские прокуроры любят халявный секс… – мысленно усмехнулась верная боевая подруга, оглядывая расплывшуюся фигуру Эдуарда Владимировича и его обширную плешь, кокетливо прикрытую зачесанной справа налево прядью. – Главная беда России – дураки и… дуры. Дурак не способен научиться ни на своем, ни на чужом опыте. Ведь экс-генеральный прокурор слетел со своего кресла именно за сексуальную неразборчивость. Но нет, сластолюбивый Эдик, вопреки здравому смыслу, не сделал правильных выводов из этого печального опыта… Бывший одноклассник ему четко разъяснил, что он получит взятку. С какой стати небедная дама, в довесок к немалой сумме, станет платить собой? Тем более, когда дело касается всего лишь племянника приятельницы. Любой мало-мальски думающий и самокритичный мужик, посмотрев на себя и на меня, осознал бы, что он отнюдь не того полета птица, чтобы соответствовать моему уровню, и озаботился бы вопросом: почему такая женщина делает ему авансы? А этот продажный придурок, залив зенки халявным коньяком, поверил всей той чепухе, которую я несла, и возомнил себя привлекательнее Алена Делона… Причем, ничуть не сомневается, что мне не терпится опробовать его в койке. Яйца небось жиром заплыли, член даже домкратом не поднимешь, а туда же – желает приобщиться к Большому Сексу… ”

Эти саркастические размышления ничуть не отразились на ее лице. Алла с улыбкой дождалась, пока будущая жертва отодвинет ее стул и согнет руку кренделем, взяла Эдика под локоток и выплыла из ресторана, всем своим видом демонстрируя присутствующим – они отправились “в нумера”.

С самого утра у Регины раскалывалась голова. Пьяный супруг почти до рассвета бродил по квартире, бренча льдинками в своем проклятом стакане. Налив очередные “два пальца” виски, со звоном чокался со вторым бокалом и громогласно желал себе удачи. Регина накрылась с головой, притворяясь спящей и от души желая ему поскорее подохнуть. Она слышала, как муж пытался кому-то дозвониться – это в четыре часа ночи! Видно, как и любому пьянчуге, ему хотелось “поговорить”. Наверное, мобильник не работал, и Владимир, раздраженно ворча: “Чертова мобила, что это с ней…”, – с пьяным упорством снова и снова тыкал пальцем в кнопки, в ночной тишине их щелканье казалось оглушительным.

Измученная бессонницей Регина не могла позволить себе встать. Если сейчас выйти на кухню или даже в туалет, ненавистный супруг непременно увяжется за ней и будет цепляться, пока не добьется своего, и ее нервы не выдержат. Однажды она так разозлилась, что, не помня себя, схватила кухонный нож и замахнулась. И убила бы. Запросто. Но Владимир успел перехватить ее руку и так вывернул, что потом долго болело плечо. Теперь Регина не связывалась с пьяным мужем, утешая себя, что терпеть осталось недолго…

Она посмотрела на ручные часики – без пяти три. Пора. Регина привела в порядок кабинет генерального директора, надела пальто и сапожки, подхватила свою сумку, заперла дверь приемной и вышла из офиса.

Сегодня второе марта – день, с которого начинается отчет. Регина приступила к реализации своего плана. Жаль, что это пятница, – не удастся увидеть плоды мести сразу же. Но ничего, она ждала три года, потерпит еще немного.