Текст книги "Очарованная жизнь (ЛП)"

Автор книги: Диана Уинн Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 12

Кабинет Крестоманси представлял собой просторную, залитую солнцем комнату с книжными полками по всему периметру. Здесь был стол, но Крестоманси, одетый в зеленый шлафрок с золотыми драконами, не сидел за ним, а растянулся на диване в солнечном свете и читал газету. Золотое шитье драконов мерцало и сверкало на солнце. Кот не мог оторвать от них глаз. Он стоял возле самой двери, не смея пройти дальше, и думал: «Он узнал про драконью кровь».

Крестоманси поднял взгляд и улыбнулся.

– Не смотри так испуганно, – он положил газету и указал на большое кожаное кресло: – Проходи садись.

Всё в самой дружелюбной манере, но в последнее время Кот пришел к убеждению, что это совершенно ничего не значит. Он был уверен, что чем дружелюбнее Крестоманси выглядит, тем сердитее он на самом деле. Кот прокрался к креслу и сел. Оно было глубоким и покатым, и Кот скатывался по скользкому кожаному сиденью к спинке, пока не оказалось, что он смотрит на Крестоманси меж своих коленей, чувствуя себя беззащитным. Он подумал, что должен что-нибудь сказать, и прошептал:

– Доброе утро.

– Непохоже, чтобы ты действительно так считал, – заметил Крестоманси. – У тебя, конечно, есть на то причины. Но не беспокойся. Я позвал тебя вовсе не по поводу лягушки. Понимаешь, я думал о тебе…

– О, не стоило! – воскликнул Кот, полулежа в кресле.

У него было впечатление, что, если Крестоманси сосредоточит мысли на чем угодно на другом краю вселенной, эта вещь окажется не такой уж далекой.

– Да ничего страшного, – заверил Крестоманси. – Тем не менее, спасибо. Как я говорил, история с лягушкой заставила меня задуматься. И хотя я опасаюсь, что у тебя может оказаться столь же мало нравственного чувства, как у твоей испорченной сестры, я спрашивал себя, могу ли я доверять тебе? Я могу тебе доверять?

Кот не имел ни малейшего представления, куда он ведет, но судя по тому, как Крестоманси это преподнес, он не слишком доверял Коту.

– Никто никогда мне прежде не доверял, – осторожно ответил Кот, а про себя подумал: «Кроме Дженет, да и то лишь потому, что у нее не было выбора».

– Но, возможно, стоит попробовать, как думаешь? – предположил Крестоманси. – Я спрашиваю, потому что хочу, чтобы ты начал учиться магии.

Такого Кот просто не ожидал. И пришел в ужас. От потрясения его ноги дернулись. Ему удалось заставить их замереть, но он по-прежнему пребывал в ужасе. В тот момент, когда мистер Сондерс попытается обучить его магии, станет ясно, что Кот вовсе ею не обладает. И тогда Крестоманси снова начнет думать о лягушке. Кот проклял свою удачу, которая заставила Дженет испугаться, а его – наговорить на себя.

– О, вы не должны этого делать! – воскликнул он. – Это будет роковым решением. Я имею в виду, вы совершенно не можете мне доверять. У меня черное сердце. Я злой. Я стал таким, живя с миссис Шарп. Если я буду изучать магию, неизвестно, что я смогу натворить. Посмотрите, что я сделал с Юфимией.

– Это как раз тот тип случайностей, которые я стремлюсь предотвратить, – сказал Крестоманси. – Если ты научишься, как и что делать, гораздо меньше вероятности, что ты снова совершишь подобную ошибку.

– Да, но, возможно, я стану делать это нарочно, – заверил его Кот. – Вы вложите мне в руки оружие.

– Оно у тебя есть в любом случае, – заметил Крестоманси. – И, знаешь, магия проявится. Никто, обладающий ею, не может вечно отказываться ею пользоваться. Что именно заставляет тебя думать, что ты настолько злой?

Этот вопрос поставил Кота в тупик.

– Я ворую яблоки. И мне ужасно понравились некоторые проделки Гвендолен.

– О, мне тоже, – согласился Крестоманси. – Прямо интересно становилось, что она придумает в следующий раз. А что ты думаешь насчет ее процессии гадостей? Или тех четырех призраков?

Кот передернулся. Его затошнило от одной мысли о них.

– Вот именно, – произнес Крестоманси и, к испугу Кота, тепло улыбнулся ему. – Хорошо. В понедельник Майкл начнет с тобой Элементарную Магию.

– О, пожалуйста, не надо! – Кот с трудом выбрался из скользкого кресла, чтобы было удобнее умолять. – Я вызову нашествие саранчи. Хуже, чем Моисей и Аарон.

– Было бы весьма полезно, если бы ты разделил воды Ла-Манша, – задумчиво произнес Крестоманси. – Подумай, скольких ты избавил бы от морской болезни. Не тревожься так. Мы не собираемся учить тебя тому, что творила Гвендолен.

Чувствуя себя несчастным, Кот потащился обратно в классную комнату, где обнаружил, что у них урок географии. Мистер Сондерс ругал Дженет за то, что она не знает, где находится Атлантида.

– Как я должна была догадаться, что это тот материк, который я называю Америкой? – спросила Дженет Кота за обедом. – Однако, заметь, я удачно догадалась, сказав, что ею управляют инки. В чем дело, Кот? Ты выглядишь так, словно сейчас заплачешь. Он же не узнал про мистера Бисвоса?

– Нет, но это ничуть не лучше.

И Кот объяснил про разговор с Крестоманси.

– Только этого нам не хватало! – воскликнула Дженет. – Разоблачение угрожает со всех сторон. Но, если подумать, может, это не так плохо, как кажется. Возможно, ты сумеешь наработать немного магии, если потренируешься. Давай после уроков посмотрим, как можно использовать книги Гвендолен, которые дорогая, добрая девочка столь любезно нам оставила.

Кот был рад возобновлению уроков. Ему до смерти надоело меняться тарелками с Дженет – носовой платок Джулии должен бы уже истрепаться в клочки, учитывая, сколько узлов она завязала. После уроков они с Дженет взяли две книги по магии и поднялись в комнату Кота. Дженет окинула ее восхищенным взглядом.

– Эта комната нравится мне гораздо больше, чем моя. Она веселая. Моя заставляет меня чувствовать себя не то Спящей Красавицей, не то Золушкой, а они обе были такими тошнотворно слащавыми девицами. А теперь давай приступим к работе. Какое самое просто заклинание?

Они опустились на пол на колени, пролистывая каждый свою книгу.

– Найти бы, как превращать пуговицы в соверены, – сказал Кот. – Тогда мы смогли бы заплатить мистеру Басламу.

– Не напоминай. У меня уже ум за разум заходит. Как насчет такого? «Простое упражнение по левитации. Возьмите маленькое зеркало и положите его так, чтобы в нем отражалось ваше лицо. Продолжая всё время смотреться в зеркало, обойдите его три раза противосолонь: два раза, желая про себя, а в третий раз произнося вслух: «Поднимись, зеркальце, поднимись в воздух, поднимись к моей голове и останься там». Тогда зеркало должно подняться…» Думаю, ты справишься, Кот.

– Попробую, – с сомнением ответил Кот. – Что значит «противосолонь»?

– Против часовой стрелки. Это-то я знаю.

– Я подумал, это значит «ползком», – робко сказал Кот.

Дженет задумчиво посмотрела на него:

– Ты, конечно, еще маленький, но ты беспокоишь меня, когда становишься таким забитым. Тебя кто-нибудь обидел?

– Нет, вроде бы, – удивленно ответил Кот. – А что?

– Ну, у меня никогда не было брата. Найди зеркало.

Кот достал ручное зеркало из комода и аккуратно положил его в центре пола.

– Так?

Дженет вздохнула:

– Именно это я и имела в виду. Я знала, что ты найдешь зеркало, если я велю тебе. Можешь ты быть не настолько хорошим и послушным? Меня это нервирует. Ну ладно… – она взяла книгу. – Видишь в нем свое лицо?

– Больше почти ничего и не вижу.

– Забавно. А я вижу свое лицо. Я тоже могу это сделать?

– Скорее получится у тебя, чем у меня.

Так что они оба принялись ходить вокруг зеркала и хором произнесли слова. И тут открылась дверь, и вошла Мэри. Дженет виновато спрятала книгу за спину.

– Да, он здесь, – сказала Мэри и отошла в сторону, чтобы пропустить незнакомого молодого человека.

– Это Уилл Саггинс, – представила она. – Жених Юфимии. Он хочет поговорить с вами, Эрик.

Уилл Саггинс был высоким, крепким и довольно красивым. Его одежда выглядела так, словно он тщательно вычистил ее после того, как весь день проработал в пекарне. Он не казался дружелюбным.

– Это ты превратил Юфимию в лягушку, не так ли? – спросил он Кота.

– Да, – ответил Кот, в присутствии Мэри не смея больше ничего добавить.

– Ты совсем маленький, – произнес он так, словно был этим разочарован. – Ну да ладно. Какого бы ты ни был размера, я не допущу, чтобы Юфимию во что-то превращали. Я этого не одобряю. Понятно?

– Я очень сожалею, – ответил Кот. – Больше такого не повторится.

– Конечно, не повторится! Судя по тому, что рассказала мне Мэри, ты слишком легко отделался. Я преподам тебе урок, который так просто не забудешь.

– Нет, не преподадите! – заявила Дженет и, прошагав к Уиллу Саггинсу, угрожающе ткнула в него «Магией для начинающих». – Вы больше его в три раза, и он сказал, что сожалеет. Если вы тронете Кота, я… – она убрала книгу от груди Уилла Саггинса, чтобы торопливо пролистать ее. – Я полностью обездвижу вам ноги и туловище.

– Уверен, я буду чудесно выглядеть! – позабавленным тоном произнес Уилл Саггинс. – Как у тебя это получится без магии, позволь спросить? А даже если получится, смею думать, я быстро с этим разберусь. Я и сам неплохой чародей. Однако, – повернулся он к Мэри, – ты могла бы предупредить меня, что он такой маленький.

– Не такой уж маленький, когда речь идет о колдовстве и озорстве. Это касается обоих. Они ужасно дурные.

– Что ж, тогда я прибегну к магии. Со мной легко договориться, – Уилл Саггинс порылся в карманах слегка присыпанного мукой пиджака. – Ага!

Он вытащил вроде как комок теста. Мгновение он энергично разминал комок в сильных руках, а потом скатал его в шарик и бросил Коту под ноги. Он упал на ковер с легким шлепком. Кот посмотрел на него с величайшим опасением, спрашивая себя, для чего он предназначен.

– Это будет лежать здесь, – сказал Уилл Саггинс, – до трех часов в воскресенье. В воскресенье нехорошо заниматься магией, но это мой выходной. И тогда я буду ждать тебя на поле Бедлам в форме тигра. У меня получается хороший тигр. Ты можешь превратиться во что-то столь же крупное, если хочешь, или маленькое и быстрое, если тебе так больше нравится, и я преподам тебе урок, кем бы ты ни стал. Но если ты не придешь на поле Бедлам в какой-либо форме, сработает этот комок теста, и ты сам станешь лягушкой – на такое время, на какое я посчитаю нужным. Ладно, Мэри, я закончил.

Уилл Саггинс развернулся и вышел из комнаты. Мэри последовала за ним, но не удержалась и перед тем, как закрыть дверь, сунула голову обратно и сказала:

– И посмотрим, как вам это понравится, Эрик!

Кот с Дженет посмотрели друг на друга, а потом на комок теста.

– Что мне делать? – спросил Кот.

Дженет швырнула книгу на кровать Кота и попыталась поднять комок теста, но он прирос к ковру. Она не смогла его сдвинуть.

– Его можно поднять, только вырезав дырку в полу, – сказала она. – Кот, дела становятся всё хуже и хуже. Прости, что говорю так, но я потеряла и ту капельку любви к твоей слащавой сестрице, что у меня была!

– Это моя вина, – возразил Кот. – Я не должен был лгать насчет Юфимии. Именно из-за этого у меня неприятности, а не из-за Гвендолен.

– Неприятности – это слабо сказано. В воскресенье тебя покалечит тигр. В понедельник всплывет наружу, что ты не можешь колдовать. И если всё остальное не всплывет тогда же, это случится в среду, когда мистер Бедлам потребует свои деньги. Как думаешь, Судьба и на вторник припасла что-нибудь в рукаве? Думаю, если ты встретишься с ним в воскресенье в собственной форме, он не сможет тебе сильно навредить, не так ли? Это лучше, чем ждать, пока тебя превратят в лягушку.

– Да, лучше я так и сделаю, – согласился Кот, глядя на зловещий комок теста. – Хотел бы я на самом деле уметь превращаться в кого-то. Я бы стал блохой. Он бы расцарапал себя на кусочки, пытаясь найти меня.

Дженет засмеялась.

– Давай посмотрим, нет ли здесь чар для этого, – она повернулась, чтобы взять «Магию для начинающих» и ударилась головой о зеркало – оно висело в воздухе на уровне ее лба. – Кот! У одного из нас получилось! Смотри!

Кот посмотрел без особого интереса. Голова у него была занята совсем другим.

– Думаю, это была ты. Ты такая же, как Гвендолен. Так что должна быть способна работать с чарами. Но ни в одной из этих книг не будет превращений. Они относятся к Продвинутой Магии.

– Тогда я сотворю чары, чтобы опустить зеркало, – сказала Дженет. – Не то чтобы я хотела быть ведьмой. Чем больше я вижу колдовства, тем больше оно мне кажется просто легким способом делать гадости.

Она открыла книгу, когда в дверь постучали. Дженет схватила стул, стоявший рядом с кроватью Кота, и встала на него, чтобы закрыть собой зеркало. Кот торопливо упал на одно колено рядом с комком теста. Никому из них не хотелось еще больше проблем.

Дженет вывернула «Магию для начинающих» так, чтобы не было видно обложки, и махнула ею в сторону Кота, продекламировав:

– Выйди в сад, Мод[12]12
  Строчка из стихотворения Альфреда Теннисона «Мод».


[Закрыть].

Приняв ее слова за приглашение, мисс Бессемер открыла дверь и вошла. Она несла охапку вещей, а на пальце у нее висел треснутый заварочный чайник.

– Утварь, которую я вам обещала, милые, – сказала она.

– О, – произнесла Дженет. – О, спасибо большое. А мы тут, знаете, как раз стихи читали.

– А я была уверена, что вы обращаетесь ко мне! – засмеялась мисс Бессемер. – Меня зовут Мод. Ничего, если я положу на кровать?

– Да, спасибо, – ответил Кот.

Ни один из них не смел пошевелиться. Они только повернулись всем корпусом, наблюдая, как мисс Бессемер сваливает охапку на кровать, и, оставаясь в том же положении, засыпали ее благодарностями. Как только мисс Бессемер ушла, они кинулись посмотреть, не окажется ли, по счастливой случайности, среди кучи чего-нибудь ценного. Ничего не оказалось. Как сказала Дженет, если бы они действительно хотели играть в домике, два стула и старый ковер – как раз то, что надо, но с точки зрения продажи они были безнадежны.

– С ее стороны было любезно не забыть, – сказал Кот, упаковывая груду вещей в шкаф.

– Вот только теперь мы должны не забыть поиграть в домик, – угрюмо произнесла Дженет. – Как будто у нас без того недостаточно дел. А теперь, я спущу это зеркало. Спущу!

Но зеркало отказывалось спускаться. Дженет испробовала все три заклинания из обеих книг, а оно по-прежнему оставалось в воздухе на уровне ее головы.

– Попробуй ты, Кот, – сказала Дженет. – Мы не можем оставить его так.

Кот оторвался от мрачного рассматривания шарика теста. Тот по-прежнему был круглым. Ни малейшего отпечатка не осталось после того, как он вставал на него коленом, и это беспокоило Кота. Чары явно были очень сильные. Но когда Дженет воззвала к нему, он вздохнул и потянулся, чтобы опустить зеркало. Опыт с Джулией научил его, что простые чары обычно достаточно просто снять.

Зеркало отказалось спускаться даже на дюйм. Зато заскользило по воздуху. Кот заинтересовался. Он повис на нем, вцепившись обеими руками, оттолкнулся ногами и переместился по комнате самым приятным способом.

– Выглядит весело, – сказала Дженет.

– Весело и есть. Попробуй.

После этого они некоторое время играли с зеркалом. Оно могло передвигаться так быстро, как у них получалось оттолкнуться, и легко выдерживало вес обоих. Дженет обнаружила, что лучше всего кататься, спрыгнув с комода. Затем, подняв ноги, можно пролететь по комнате и приземлиться на кровать Кота. Они вместе проносились над ковром, перепутавшись и хохоча, когда в дверь постучали и вошел Роджер.

– Ух ты, отличная идея! – воскликнул он. – Нам такое ни разу в голову не приходило. Можно мне прокатиться? И, Гвендолен, я в деревне встретил чудного косоглазого человека, и он передал мне для тебя письмо.

Кот спрыгнул на ковер и взял письмо. Оно было от мистера Нострума. Кот узнал почерк. Он был так доволен, что сказал Роджеру:

– Можешь кататься хоть двадцать раз, если хочешь! – и поспешил с письмом к Дженет. – Прочитай быстрее! Что он пишет?

Мистер Нострум мог разобраться с их проблемами. Может, он и не слишком хороший некромант, но наверняка может превратить Кота в блоху, если Дженет хорошенько его попросит. У него точно найдутся чары, благодаря которым будет казаться, будто Кот может творить магию. И хотя мистер Нострум не был богат, его брат Уильям был, и он может одолжить Коту двадцать футов, если подумает, что помогает Гвендолен.

Кот сел на кровать рядом с Дженет, и они читали письмо, пока Роджер катался по комнате, болтаясь на зеркале и весело хихикая. Мистер Нострум писал:

«Моя дорогая любимая ученица,

Я здесь, остановился в постоялом дворе «Белый олень». Дело чрезвычайной важности – повторяю: крайней важности, – чтобы ты пришла сюда на встречу со мной в субботу после обеда вместе со своим братом, чтобы я проинструктировал его.

Твой любящий и гордый учитель,

Генри Нострум».

Дженет тихонько застонала, выглядя нервной и озадаченной.

– Надеюсь, там не плохие новости, – сказал Роджер, проплывая мимо, поджав ноги.

– Нет, это лучшие новости, какие мы могли получить! – ответил Кот.

Он толкнул Дженет в бок, чтобы она улыбнулась. Она прилежно улыбнулась, но он не смог убедить ее, что это хорошие новости, даже когда получил возможность объяснить.

– Если он учил Гвендолен, он узнает, что я не она, – сказала она. – А если и не узнает, то не поймет, зачем тебе превращаться в блоху. Странно просить такое, даже в этом мире. И он захочет узнать, почему я не могу сделать этого для тебя. Мы не можем сказать ему правду?

– Нет, потому что он любит именно Гвендолен, – объяснил Кот – что-то подсказывало ему, что мистер Нострум будет недоволен не меньше Крестоманси, узнав, что Гвендолен ушла в другой мир. – И у него насчет нее какие-то планы.

– Да, этот инструктаж, – раздраженно произнесла Дженет. – Он явно думает, что я всё знаю. Если хочешь знать мое мнение, Кот, это просто еще одна проклятая проблема!

Ничто не могло убедить Дженет, что спасение близко. Кот же был в этом уверен. Он радостно отправился спать и проснулся счастливым. Он чувствовал себя счастливым, даже когда наступил на комок теста, которое чувствовалось под его ступней холодным и похожим на лягушку. Он прикрыл его «Магией для начинающих». Затем ему пришлось заняться зеркалом, которое по-прежнему дрейфовало посреди комнаты. Пришлось привязать его в книжном шкафу шнурком от ботинка.

А вот Дженет еще никогда не была так несчастна. Последней выдумкой Джулии стал комар. Он встретил Дженет, когда она пришла на завтрак, и преследовал ее, пища и кусая, в течение уроков, пока Кот не прихлопнул его книгой по арифметике. Из-за этого, неприятных взглядов Джулии и Мэри и предстоящей встречи с мистером Нострумом, Дженет стала раздражительной и расстроенной.

– Тебе хорошо, – с совершенно больным видом сказала она, когда они в тот день после обеда топали по аллее к деревне. – Ты рос со всей этой магией и привык к ней. А я – нет. И меня пугает, что это навсегда. И еще больше меня пугает, что это не навсегда. А вдруг Гвендолен устанет от своего нового мира и решит снова переместиться? Тогда нас – всю цепочку двойников – снова перетащит, и мне придется осваиваться в ее мире, а у тебя все проблемы начнутся заново с новенькой.

– О, уверен, этого не случится, – сказал Кот, испуганный подобной перспективой. – Она непременно скоро вернется.

– Да неужели? – произнесла Дженет.

Они прошли через ворота, и снова матери прятали детей с их глаз, и к тому моменту, когда они дошли до деревенской лужайки, она опустела.

– Хочу вернуться домой! – взвыла Дженет, едва не разрыдавшись, глядя, как все убегают.

Глава 13

В «Белом кролике» их проводили в отдельную гостиную. Навстречу им напыщенно выкатился Мистер Нострум.

– Мои дорогие юные друзья!

Он положил руки Дженет на плечи и поцеловал ее. Дженет отступила назад, сдвинув шляпу на одно ухо. Кот испытал легкое потрясение. Он совсем позабыл о нездоровом потрепанном виде мистера Нострума и о странном впечатлении, которое производил его блуждающий левый глаз.

– Садитесь, садитесь! – сердечно пригласил мистер Нострум. – Угощайтесь имбирным лимонадом.

Они сели и отпили имбирного лимонада, который оба не любили.

– Зачем вы хотели видеть нас с Гвендолен? – спросил Кот.

– Вот зачем, – ответил мистер Нострум. – Перейдем сразу к сути и не будем ходить вокруг да около: мы обнаружили, как и боялись, что не можем использовать те три подписи, которые ты столь любезно подарила мне за услуги, оказанные в плане обучения. Личность, Обитающая Вон в Том Замке, чье имя я гнушаюсь произносить, накладывает на свое имя неразбиваемую защиту. Можете считать это предусмотрительностью с его стороны. Но, боюсь, мы вынуждены перейти к Плану номер Два. Вот почему, мой дорогой Кот, мы были так рады устроить, чтобы вы жили в Замке.

– Что за План номер Два? – спросила Дженет.

Странный глаз мистера Нострума скользнул вбок по лицу Дженет. Похоже, он не понял, что она не Гвендолен. Возможно, его блуждающий глаз не слишком хорошо видел.

– План номер Два в точности таков, как я описывал тебе, Гвендолен, – сказал он. – Мы ни на йоту его не изменили.

Дженет пришлось найти другой способ выяснить, о чем он говорит. У нее это уже стало неплохо получаться.

– Но я хочу, чтобы вы описали его Коту. Он ничего о нем не знает, а ему, возможно, понадобится это знание, поскольку… поскольку, к сожалению, они забрали мою магию.

Мистер Нострум игриво погрозил ей пальцем.

– Да, шаловливая ты девочка. Я многое слышал про тебя в деревне. Печальная потеря, но будем надеяться, что лишь временная. А теперь – что касается объяснения Юному Чанту – как мне лучше всего это сделать?

Он подумал, по обыкновению приглаживая вьющиеся крылья волос. Каким-то образом по его жесту Кот понял: что бы мистер Нострум ни собирался ему сказать, это будет не совсем правда. Об этом говорили и движения рук мистера Нострума, и то, как серебряная цепочка от часов лежала на его потрепанном округлом жилете.

– Что ж, Юный Чант, – произнес мистер Нострум, – всё можно описать в двух словах. Существует группа, клика, собрание людей во главе с Хозяином Замка, которые ведут себя очень эгоистично в том, что касается магии. Они приберегают всё лучшее для себя, что, естественно, делает их весьма опасными – угрозой всем колдунам и постоянно нависающей над обычными людьми катастрофой. Возьмем, к примеру, драконью кровь. Как ты знаешь, она запрещена. Эти люди во главе с Той Личностью запретили ее и тем не менее – запомни хорошенько, Юный Чант – сами ежедневно ее используют. К тому же – и это доказывает мою правоту – они строго контролируют пути, по которым можно попасть в миры, из которых привозят драконью кровь. Обычный некромант вроде меня может добыть ее только ценой громадных расходов и риска, и наши экзотические поставщики вынуждены подвергать себя опасности, чтобы добыть ее для нас. То же самое касается почти любого продукта из других миров. А теперь я спрашиваю тебя, Юный Чант, разве это справедливо? И я скажу тебе, почему нет, юный Эрик. Несправедливо, что пути в другие миры находятся в руках нескольких человек. В этом заключается суть вопроса: пути в другие миры. Мы хотим, чтобы они были открыты, свободны для каждого. И тут вступаешь ты, Юный Чант. Лучший и самый простой путь, широчайшие Врата в Иномирье, если можно так выразиться – это некий закрытый сад на территории вышеупомянутого Замка. Подозреваю, вам запретили входить в него…

– Да, – ответил Кот. – Запретили.

– И вдумайся, как несправедливо! – воскликнул мистер Нострум. – Хозяин Того Места пользуется им каждый день и путешествует, где ему вздумается. И вот, чего я хочу от тебя, Юный Чант, и в чем состоит План номер Два: войди в тот сад в воскресенье ровно в два тридцать. Можешь пообещать мне это?

– Что это даст? – спросил Кот.

– Сломает магическую печать, которую те подлые люди наложили на Врата в Иномирье, – ответил мистер Нострум.

– Я никогда до конца не понимала, – произнесла Дженет, убедительно нахмурившись, – как Кот может сломать печати, просто войдя в сад?

Мистер Нострум посмотрел с легким раздражением.

– Благодаря тому, что он обычный невинный ребенок, конечно. Моя дорогая Гвендолен, я подчеркивал тебе снова и снова важность невинного ребенка в центре Плана номер Два. Ты должна понимать.

– О, я понимаю, понимаю, – поспешно произнесла Дженет. – И всё должно случиться в это воскресенье в два тридцать?

– Как мы всегда и планировали, – мистер Нострум снова начал улыбаться. – Хорошее сильное время. Ты совершишь это для нас, Юный Чант? Подаришь этим несложным поступком свободу своей сестре и ей подобным – свободу делать то, что им нужно, чтобы практиковать магию?

– У меня будут неприятности, если меня поймают, – заметил Кот.

– Немного мальчишеский хитрости поможет тебе. А после, не беспокойся, мы позаботимся о тебе, – заверил мистер Нострум.

– Думаю, я могу попробовать, – сказал Кот. – Но не могли бы вы взамен помочь мне? Как думаете, мог бы ваш брат любезно одолжить нам двадцать фунтов к следующей среде?

Рассеянное, однако приветливое выражение тронуло левый глаз мистера Нострума. Он доброжелательно уставился в самый дальний угол гостиной.

– Всё, что пожелаешь, дорогой мальчик. Только войди в тот сад, и плоды всех миров падут к твоим ногам.

– Через полчаса после этого мне надо стать блохой, а в понедельник я хочу, чтобы казалось, будто я могу творить магию. Вот и всё, что мне надо, кроме двадцати фунтов.

– Что угодно, что угодно! Только войди в тот сад для нас, – экспансивно произнес мистер Нострум.

Похоже, Кот и Дженет должны были удовлетвориться этим. Кот сделал несколько попыток заставить мистера Нострума дать определенное обещание, но тот лишь говорил:

– Только войди в сад.

Дженет посмотрела на Кота, и они встали, чтобы уходить.

– Давайте поболтаем, – предложил мистер Нострум. – У меня есть для вас по меньшей мере две интересные новости.

– У нас нет времени, – твердо солгала Дженет. – Пошли, Кот.

Мистер Нострум привык к такой твердости Гвендолен. Он встал и проводил их, будто королевских особ, до двери постоялого двора и махнул им, когда они вышли на лужайку.

– Увидимся в воскресенье, – крикнул он им вслед.

– Нет, не увидимся, – прошептала Дженет.

Наклонив голову так, чтобы широкополая шляпа Гвендолен скрыла ее от мистера Нострума, она прошептала Коту:

– Кот, если ты сделаешь хоть что-нибудь из того, что хочет этот невероятно бесчестный человек, ты дурак! Я знаю, он рассказал тебе массу лжи. Не знаю, чего он на самом деле добивается, но, пожалуйста, не делай этого.

– Я знаю… – начал Кот, когда со скамейки рядом с «Белым оленем» встал мистер Баслам и потащился за ними.

– Подождите! – пропыхтел он, распространяя вокруг себя пивные пары. – Юная леди, юный сэр, надеюсь вы держите в уме то, что я вам сказал. Среда. Не забудьте про среду.

– Не бойтесь. Это преследует меня во сне, – сказала Дженет. – Пожалуйста. Мы заняты, мистер Бастл.

Они быстро пошли прочь по лужайке. Единственная живая душа, которую они увидели, оказалась Уиллом Саггинсом – он вышел с заднего двора пекарни, чтобы многозначительно уставиться на них.

– Думаю, мне придется сделать то, что он хочет, – сказал Кот.

– Не надо, – попросила Дженет. – Хотя должна признать, не вижу, что еще мы можем предпринять.

– Почти единственное, что остается – бежать.

– Тогда давай так и сделаем – немедленно.

Они не то чтобы побежали. Скорее быстро вышли из деревни на дорогу, которая, как думал Кот, была ближайшим путем в Уолверкот. Когда Дженет возразила, что Уолверкот – первое место, где любой в Замке решит их искать, Кот объяснил про большие связи миссис Шарп в Лондоне. Он знал, миссис Шарп тайно увезет их куда-нибудь, не задавая вопросов. Заговорив о миссис Шарп, он почувствовал ужасную тоску. Он страшно скучал по ней. Кот устало плелся по проселочной дороге, желая, чтобы это была улица Шабаша и чтобы Дженет не шла рядом, споря с ним.

– Ну, может, ты и прав, – сказала Дженет, – и я не знаю, куда еще мы могли бы пойти. Как мы доберемся до Уолверкота? Автостопом?

Когда Кот не понял, она объяснила, что это значит попросить кого-нибудь подвезти, махая большим пальцем.

– Это избавило бы нас от долгой ходьбы, – согласился Кот.

Дорога, которую он выбрал, вскоре превратилась в настоящую проселочную дорогу – изрезанную колеями, поросшую травой и окруженную высокими живыми изгородями, увешанными красными ягодами брионии. Движения по ней не было совсем.

Дженет сумела промолчать и не указать на это.

– Во-первых, – сказала она, – если мы действительно хотим преуспеть в побеге, обещай, что не станешь упоминать Сам Знаешь Кого, – когда Кот не понял и этого, она объяснила: – Человека, которого мистер Нострум называл Эта Личность и Хозяин Замка – ну ты знаешь!

– О, – произнес Кот, – имеешь в виду Крест…

– Тихо! – рявкнула Дженет. – Да, я имею в виду его, и ты не должен произносить его имя. Он кудесник и появляется, если его позвать, глупый! Подумай, как мистер Нострум до смерти боялся произнести его имя.

Кот поразмышлял над этим. Каким бы хмурым и тоскующим по дому он ни был, он не спешил соглашаться со всем, что говорит Дженет. В конце концов, она не была на самом деле его сестрой. Кроме того, мистер Нострум не говорил правду. И Гвендолен никогда не упоминала, что Крестоманси – кудесник. Конечно же, она никогда не осмелилась бы творить всю ту магию, что творила, если бы считала его кудесником.

– Я тебе не верю, – сказал он.

– Хорошо. Не верь. Только не произноси его имя.

– Ничего не имею против. В любом случае надеюсь, я больше никогда его не увижу.

Чем дальше они шли, тем более заброшенной становилась дорога. Стоял свежий теплый день. Среди живой изгороди встречались орехи и громадные кусты ежевики. Прежде чем они прошли еще полмили, Кот обнаружил, что его чувства полностью изменились. Он был свободен. Его проблемы остались позади. Они с Дженет собирали орехи, которые как раз достаточно созрели, чтобы их съесть, и много смеялись, щелкая их. Дженет сняла шляпу – она неоднократно говорила Коту, что ненавидит шляпы, – и они заполнили ее про запас ежевикой. Они засмеялись, когда сок просочился сквозь шляпу и закапал на платье Дженет.

– По-моему, сбегать – весело, – сказал Кот.

– Подожди, пока мы не проведем ночь в кишащем крысами сарае, – ответила Дженет. – Прыгающими и пищащими. В этом мире есть упыри и гобли… О, смотри! Машина! Поднимай палец… Нет, маши. Возможно, они не поймут поднятый палец.

Они бешено замахали большой черной машине, которая приближалась, шурша и подпрыгивая на рытвинах. К их восторгу, она, фыркнув, остановилась рядом с ними. Ближайшее окно опустилось. К их крайнему потрясению, из него высунулась голова бледной и взволнованной Джулии.

– О, пожалуйста, вернитесь! – воскликнула Джулия. – Я знаю, вы сбежали из-за меня, и я сожалею! Клянусь, больше не буду так делать!