Текст книги "Гром среди ясного неба"

Автор книги: Диана Стаккарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 19

Полет иных птиц гораздо быстрее скорости ветра, влекущего их вперед…

Леонардо да Винчи. Атлантический кодекс

Под предводительством Леонардо, наша армия быстро двигалась на юг в направлении замка герцога Никодемо. Как и в предыдущий раз, дорога между Миланом и Понтальбой была почти безлюдной и даже диковинная машина мастера привлекла к себе внимание всего лишь жалкой горстки паломников.

Вопреки нашим опасениям, ссоры между Леонардо с Ребеккой не произошло. По всей видимости, мастер ожидал подобного поворота событий, потому что повел себя с обеими женщинами необычайно сердечно. Великодушным жестом он позволил их двуколке занять безопасное место между его колесницей и нашей повозкой. Я была благодарна ему за этот добрый жест. Было видно, что Ребекка, несмотря на ее уверения в обратном, еще не вполне здорова.

Хотя все мы и понимали важность нашей задачи, отряд молодых людей никак не мог усидеть с серьезными лицами в течение долгих часов. Уже в первый день пути мы коротали время всевозможными историями и байками. В нашем распоряжении было лишь несколько светлых часов, ибо мы выехали из Милана после полудня. Привал мы сделали лишь тогда, когда сгустившиеся сумерки сделали путешествие по каменистой дороге невозможным.

Так же как и в нашу предыдущую поездку в Понтальбу, куда я отправилась с Тито и Ребеккой, мы устроились на ночлег под повозками. Нам повезло, что теперь с нами был Филиппе, который отвечал за наше питание. Он поступил на учебу к Леонардо позднее других подмастерьев, а до этого был в поварятах на герцогской кухне. Его умения сослужили нам хорошую службу, потому что с котлом и половником он обращался ловчее, чем с кистью и красками и сумел из скромных припасов приготовить удивительно вкусные блюда.

На рассвете мы снова тронулись в путь. При этом многие мои товарищи громко сетовали на то, что после тряской дороги и сна на земле у них болит все тело. В отличие от них я чувствовала себя вполне сносно, потому что, уже имея некоторый опыт, подложила под себя во время поездки свернутую рубаху и колет, чтобы не набить синяков на ухабах и кочках. Так что я, пожалуй, оказалась единственной из подмастерьев, кто не жаловался на синяки на мягком месте.

Тем не менее, с восходом солнца наше настроение улучшилось, никто больше не ворчал и не жаловался. Один неприятный момент – по крайней мере, для некоторых из нас – наступил несколько часов спустя, когда наша кавалькада проехала мимо того места, где мы с Тито и Ребеккой натолкнулись на вооруженного грабителя.

Я повернулась, чтобы обменяться понимающим взглядом с Тито, который следом за нами ехал в повозке с декорациями. Хотя я точно знала, что злодей, попытавшийся ограбить нас, мертв, меня не отпускало опасение, что где-то по соседству могут прятаться в засаде и другие разбойники. По лицу моего товарища я предположила, что и он думает сейчас о том же. Лучшего места для засады трудно себе представить, и какой-нибудь негодяй вполне мог спрятаться здесь с той же целью, что и его злополучный предшественник.

В равной степени мне не давали покоя и мысли о том, что дикие звери могли сделать с телом мертвеца, которое мы оставили всего в нескольких шагах от дороги. Казалось, здесь, в месте, где произошло убийство, над дорогой ощущался смертельный холод, который не имел ничего общего с пологом леса, закрывающего лучи солнца. Я не удивилась бы, если бы над тем местом, где разбойник отошел в мир иной, выросла его тень – или тени его жертв.

– Пахнет так, будто какой-то зверь сдох в лесу, – пробормотал один из моих товарищей.

После его слов все с преувеличенным отвращением стали зажимать носы и делать вид, будто их вот-вот вырвет. Я быстро подавила подкатившуюся к горлу тошноту и поблагодарила Всевышнего за то, что Ребекка в эти минуты еще спит и потому это место не напомнит ей о том жестоком деянии, которое ей пришлось совершить. Несмотря на мои опасения, как истинные, так и вымышленные, мы без всяких приключений проехали через просеку и продолжили путь дальше. Незадолго до заката мы, наконец, доехали до леса, окружавшего замок герцога Никодемо. По указанию Леонардо мы съехали с дороги и остановились среди деревьев, чтобы наша кавалькада не привлекла внимания случайных путников. Мастер также велел нам соблюдать тишину.

– Держите при себе слова так, как скряга держит при себе свои деньги, и если вам все-таки необходимо что-то сказать друг другу, говорите шепотом. Внезапность – главный залог нашего успеха, и если мы случайно выдадим себя раньше времени, то обречем себя на неудачу.

К этому времени мое тело ныло от долгого путешествия, и все же, не колеблясь, я пошла вместе с Тито за мастером, когда он позвал нас с собой. Стараясь двигаться как можно тише, мы вышли к самому краю леса, чтобы получше рассмотреть замок. По знаку мастера мы остановились возле последней линии деревьев и залегли в кустах.

– Похоже, герцогу не помешали бы мои услуги архитектора, – заметил Леонардо с еле уловимой насмешкой. Косые лучи заходящего солнца придавали замку и внешним строениям слегка зловещий вид. Мы находились слишком далеко и не смогли разглядеть стражников у ворот, однако заметили, что разводной мост опущен. Мне также удалось разглядеть, по меньшей мере, двух стражников, прогуливавшихся по парапету. Мастер бросил взгляд на наручные часы, видимо, чтобы выяснить, через какое время сменяется караул, после чего повернулся ко мне.

– Расскажи мне все, что помнишь о внутреннем устройстве замка, а также в каком именно месте держат синьора Анджело и где стоит летательная машина.

Я, не раздумывая, ответила на его вопрос. Оттуда, где мы сейчас находились, показать саму летательную машину не представлялось возможным, однако я указала на крышу, где она находилась. Немного подумав, я смогла узнать башню, лестница внутри которой привела меня на галерею, где располагалась комната, в которой держали несчастную герцогиню, а затем моего отца. Я также описала большой зал и тех людей, которых в нем видела.

Леонардо внимательно выслушал меня, а затем и Тито, который вспомнил о том, что представляет собой внутренний двор крепости. Выслушав нас, мастер одобрительно посмотрел сначала на Тито, а затем на меня.

– Вы провели прекрасную разведку, – сказал он. – Теперь нам нужно заставить эти сведения работать на нас. Но прежде все мы должны разбить бивуак и собрать нашу армию.

С прежней осторожностью мы вернулись к повозкам. К этому времени остальные мои товарищи под руководством Давида молча разгружали нашу поклажу. Обрадованный таким усердием, Леонардо собрал свое войско для дополнительных указаний.

– Нам везет, – сообщил он, – что с неба нам светит месяц, ведь пользоваться другими источниками света мы не можем. В то же время мы не привлечем внимания стражи с парапетов замка. Так что давайте разделимся на три группы, каждая из которых получит отдельное задание. Как только окончательно стемнеет, мы установим декорации, которых в Понтальбе еще, пожалуй, никому не приходилось видеть.

После этого мы быстро поужинали. Я поговорила с Ребеккой, которая пробудилась от сна и выглядела довольно бодро.

– Проследи за тем, чтобы она выпила вина с настоем трав, а затем наложи ей новую повязку на рану, – напомнила я Новелле. – И потом очень важно, чтобы она хорошо выспалась, поскольку завтра нам, возможно, потребуется ее совет.

Когда совсем стемнело, мы приступили к работе. Точно следуя указанием Леонардо, мы принялись безмолвно устанавливать за первой линией деревьев на самом краю леса холсты с нарисованными на них воинами. Расположив их группами, мы для убедительности дополнили их изображениями камней и кустарников. Среди холстов мы выставили настоящее оружие, которое прихватили с собой из замка Сфорца. Единственное, чего нам не хватало, это боеприпасов, чтобы окончательно придать нашей «армии» грозный характер.

Работа заняла несколько часов, и закончили мы ее не раньше полуночи. Скорчившись в комок под одеялами, потому что ночь была прохладной, мы подготовились к недолгому сну.

– Как ты думаешь, нас убьют? – услышала я, как Бернардо шепотом спросил у Тито.

Я не расслышала, что Тито сказал ему в ответ, но, судя по всему, его слова успокоили нашего младшего товарища. Хотя мастер заверил нас, что это будет подобие маскарада, я опасалась, что хитроумный Никодемо ло Бьянко может оказаться куда более опасным врагом, чем предполагает синьор Леонардо.

Через несколько часов лучи восходящего солнца осветили нашу внушительную «армию» на опушке леса. По крайней мере, со стороны она должна была смотреться именно так. Синьор Леонардо разумно придал правдоподобие этой картине, приказав нам, как только солнце начало подниматься над линией горизонта, разжечь с десяток костров. Поднимавшийся от них дым создавал впечатление большого количества войск, готовых приступить к осаде замка. Среди деревьев на видном месте был установлен штандарт герцога Миланского, – змея на светло-голубом фоне, – недвусмысленно давая понять, чья это армия. Прекрасно разбираясь в устройстве всевозможных праздников и карнавалов, мастер понимал, что неподвижными декорациями можно лишь недолго вводить противника в заблуждение. Для пущей убедительности мы надели доспехи и принялись расхаживать по лесу, делая вид, будто передвигаемся с определенной целью. Хотя ночью мы старались хранить молчание, теперь нам было разрешено говорить громко. При этом мы старались придать нашим юношеским голосам грубоватую басовитость взрослых мужчин.

Спустя какое-то время с башен замка послышались крики.

– Наконец-то они переполошились, – с явным удовольствием заметил Леонардо. – Посмотрим, насколько начало нашей пьесы окажется убедительным, чтобы приступить к первому акту.

Из наших укрытий, нам было видно, что на крепости собралось еще больше солдат. Они явно готовились к отражению осады. Однако знакомый скрип и скрежет опускаемого разводного моста мы услышали лишь ближе к полудню. Спустя еще какое-то короткое время массивная деревянная решетка над воротами поднялась, чтобы из них мог выехать небольшой конный отряд.

– Получается, что наша затея удалась, – произнес мастер, когда на полпути между замком и опушкой леса остановилось с полдесятка всадников. – Похоже, что они согласны начать переговоры.

Он уже надел сверкающую на солнце кирасу и шлем и прикрепил к поясу меч, войдя, таким образом, в роль капитана стражников герцога Лодовико. Затем Леонардо направился к небольшой поляне, на которой Давид уже взнуздал двух гнедых жеребцов, чтобы запрячь их в диковинную колесницу. Томмазо и Паоло должны были изображать роль воинов. Оба были в кирасах и шлемах, правда, менее роскошных, чем латы синьора Леонардо. Оба сидели верхом на конях и держали штандарты с гербом рода Сфорца.

– Скажите, мастер, – спросила я, изо всех сил пытаясь унять предательскую дрожь в голосе, – вы сразу потребуете освобождения моего отца?

– Я не стану сразу раскрывать им наших намерений, – ответил он, встряхнув головой. Нахмурившись, он посмотрел в сторону замка и продолжил: – Я начну с обращения к герцогу Никодемо. Напомню ему о союзнических обязательствах перед Миланом. Пусть он думает, будто нам нужна его помощь в поиске тех, кто повинен в этих преступлениях. Выбор у него будет ограниченный. Ему придется выбирать одно из двух: либо он не признает причастность к случившемуся, либо признает. Во втором случае мы потребуем вернуть твоего отца и мое изобретение. Я подозреваю, что он не сразу даст ясный ответ, но все-таки надеюсь, что наша демонстрация силы, по крайней мере, подтолкнет к правильному решению.

– А что будет, если он станет все отрицать?

Леонардо смерил меня внимательным взглядом и положил руку мне на плечо, как будто хотел успокоить.

– Не бойся, мой мальчик. Мы в любом случае освободим твоего отца.

Он жестом подозвал к себе остальных учеников.

– Если мне удастся въехать в замок, – сказал он, – то выполняйте распоряжения Давида, которому я велел создавать видимость нашего присутствия. Слушайтесь его так, как меня. Не покидайте ваши посты, пока Давид не решит, что оставаться здесь дальше опасно, и не прикажет вам отступить. И, самое главное, не вступайте в бой с защитниками замка, пока не получите от меня такой приказ.

Мы согласились с его словами и вернулись на свои места. Мастер же забрался на свою диковинную колесницу. Паоло и Томмазо, ехавшие верхом, двинулись к опушке леса. Сверкая на солнце лезвиями кос, Леонардо на колеснице последовал за ними.

Мне показалось, будто я услышала, как собравшиеся на крепостных стенах солдаты удивленно ахнули, увидев необычную машину. Солнце уже поднялось довольно высоко, и его лучи стрелами отражались от вращающихся кос. Мне почему-то тотчас вспомнилась колесница библейского Иезекиля. Неужели когда-то столь скромная сила внушала такой ужас? Хотелось верить, что, увидев великое изобретение Леонардо, герцог Никодемо поймет, что переговоры лучше, чем война.

Намеренно проехав по извилистому пути, – чтобы дать возможность защитникам замка лучше рассмотреть диковинную машину, – Леонардо и два его спутника остановились перед отрядом герцогской стражи.

Нам в лесу не было слышно их слов. Увидеть, что там происходит, мы тоже не могли, разве что заметили, как мастер обменялся какими-то жестами с командиром отряда стражников. Однако после непродолжительного разговора Паоло и Томмазо быстро отъехали от Леонардо и повернули обратно.

– Почему они оставили мастера одного? – с тревогой в голосе спросил Витторио, когда наши товарищи поскакали обратно к лесу. – И… подождите… его берут в плен!

– Его не берут в плен, – возразил Бернардо. – Его просто сопровождают в замок. Верно я говорю, Дино?

– Они не обнажили оружия, так что пока все идет так, как задумано, – успокоила его я. – Давайте подождем, посмотрим, что будет дальше.

В следующую секунду солдаты разделились на две группы. Три всадника заняли места позади колесницы мастера, трое остались на прежних местах и просто развернули своих скакунов. После чего по команде старшего все направились к замку, благоразумно стараясь держаться подальше от вращающихся кос.

К этому времени вернулись Паоло и Томмазо. Они спешились и быстрым шагом направились к нам. Паоло поднял руку, как будто ограждая вопросы, которыми мы приготовились засыпать его. Сняв шлем, он дождался, когда мы замолчим, и обратился к Давиду.

– Капитан стражи оказался смелым человеком, – сообщил наш товарищ. – Он пожелал узнать, почему армия Милана встала лагерем возле замка герцога Никодемо, ведь Милан и Понтальба союзники. Мастер ответил ему, что есть дело, которое он желает обсудить только с герцогом Никодемо. Конечно, капитан стал возражать ему, но синьор Леонардо упорно стоял на своем. В конце концов, он сказал капитану, что из Милана таинственным образом исчез придворный инженер герцога Лодовико, а вместе с ним и важное изобретение. По утверждению некоторых людей его похитили именно шпионы из Понтальбы.

– Сразу после этих слов капитан согласился устроить встречу мастера с герцогом, – вступил в разговор Томмазо. – Мастер поставил ему два условия. Во-первых, он будет говорить с Никодемо наедине, а его люди, то есть мы с Паоло, беспрепятственно возвращаемся к своим товарищам. Во-вторых, ему должны пообещать, что он покинет замок, когда пожелает. Если он не вернется к полудню, то миланская армия расторгнет союзнический договор и поступит по своему разумению.

– Смотрите! – прервал его Витторио. – Они опускают решетку на воротах!

И действительно, когда последний всадник въехал в замок, массивная деревянная решетка ворот начала медленно опускаться. В следующий миг она с грохотом коснулась земли, и вновь стало тихо. У меня возникло такое чувство, будто на наших глазах мастер прошел через эти ворота прямо в преисподнюю.

Первым нарушил молчание Давид. Посмотрев на небо и по положению солнца примерно определив время, он повернулся к нам и сказал:

– Чего вы все ждете? Мастер Леонардо велел нам действовать в его отсутствие. Лоренцо и Джованни, – он повернулся к двум младшим ученикам, – следите за кострами и постоянно поддерживайте огонь! Остальные занимают свои места и стараются двигаться так, чтобы их видели из крепости!

Мы послушно, как солдаты, бросились выполнять приказания, изо всех сил пытаясь доказать врагу, что нас не двадцать юношей, а, по меньшей мере, сотня. Мы распрягли лошадей из повозок и оседлали их, после чего наши лучшие всадники забрались на них верхом и выехали на поляну, где начали изображать маневры вроде тех, что мы с Константином совсем недавно наблюдали во дворе замка Сфорца.

Я присоединилась к своим товарищам и тоже стала изображать из себя солдата. Следуя указаниям мастера, мы на короткое время оставались в каком-нибудь месте, после чего снова уходили в лес, чтобы затем незаметно прошмыгнуть на другое. Я несколько раз меняла плюмаж на шлеме и то снимала, то в очередной раз надевала кирасу, чтобы со стороны могло показаться, что это совсем другой человек.

Если бы над жизнью моего отца не висела серьезная опасность, – не говоря уже о жизни Леонардо и Марианны, – весь этот маскарад мог бы показаться даже забавным. Полагаю, однако, что в эти минуты на моем лице застыла суровая решительность воина, готового к бою. Какое-то время спустя я воспользовалась возможностью и решила облегчить мочевой пузырь, для чего углубилась как можно дальше в лес. Сделав свое дело, я уселась на пень срубленного дерева, сняла шлем и, зажмурив глаза, обратила лицо к солнцу. Мне казалось, что с тех пор, как за мастером Леонардо закрылись ворота замка прошел час… Или два? В любом случае, я знала, что до полудня остается еще изрядно времени. Пожалев о том, что у меня нет таких же наручных часов, как у Леонардо, я печально вздохнула и потянулась за шлемом.

– Дино!

Голос в лесу принадлежал Тито. Затем он сам вышел из-за дерева, и я увидела, что он вновь переоделся и был в тунике подмастерья. Прежде чем я успела спросить его, почему он оставил свой пост, мой товарищ шагнул ко мне. К своему удивлению я заметила, что он не один, потому что из-за другого дерева показалась Ребекка. Хотя ее раненая рука была все еще перевязана, лечение, должно быть, пошло ей на пользу: вид у прачки был довольно бодрый. И все-таки я смерила эту парочку подозрительным взглядом.

– Что вы здесь делаете? – спросила я. – Мастер велел нам переходить с места на место, чтобы тем, кто в замке казалось, будто мы настоящая армия герцога Моро.

– Приказы Леонардо? – Тито с отвращением мотнул головой. – Боюсь, что его приказы навлекут на всех нас смерть.

Сказав это, он опустился на пень рядом со мной. Ребекка устроилась с другого бока. Зажатая между ними, я сложила на груди руки и с укоризной посмотрела на моего товарища.

– Что такое ты говоришь, Тито? Мастер никогда не стал бы подвергать нас смертельной опасности. Его замыслы ему всегда удаются.

Произнеся последнюю фразу, я подумала, что такое, увы, бывало далеко не всегда. Разве мне когда-нибудь забыть его изощренный план в ту роковую ночь маскарада, когда мы впервые увидели Никодемо ло Бьянко – он был в костюме дьявола? Тогда из-за неудачной задумки синьора Леонардо ужасной смертью погибли два человека.

Стараясь не думать об этом, я умерила свой тон и добавила:

– Отлично, тогда поделитесь вашими соображениями на этот счет, но только поживее, потому что я хочу вернуться на опушку леса.

Глава 20

Ветра меняют направление, и не всегда к лучшему.

Леонардо да Винчи. Дневники Дельфины делла Фациа

Тито поглядывал из стороны в сторону, как будто пытался удостовериться, что его никто не подслушивает. Понизив голос до шепота, он взволнованно продолжил:

– Я уже говорил, что мой дядя был солдатом. Я многому у него научился; боюсь, как бы эту уловку не раскрыли. А если ее и не раскроют, уверен, герцог не позволит мастеру вернуться к нам, даже если будет уверен, что за стенами стоит целая армия.

– Возможно, – согласилась я. – Но если это произойдет, вместо нас придет настоящая армия Моро.

Тито покачал головой.

– Неужели ты не понимаешь? Каким бы обветшалым ни казался замок, он выдержал не одну осаду. У них есть колодец, да и продовольствия хватит надолго. Ты и вправду думаешь, что Моро захочет потратить недели, а, может, и месяцы, только ради того, чтобы спасти мастера и твоего отца?

– Но летательная машина…

– От нее не будет никакого толку! – воскликнул Тито, даже не дослушав мой довод. – Мы с тобой могли бы сами построить точно такую же для Моро, и я уверен, эта мысль уже приходила герцогу на ум. Для него не является секретом то, что эскизы Леонардо и все его записи остались в мастерской. Мы же успели поработать там не один день, чтобы понять принцип работы устройства.

– И мастер, и твой отец, или кто-то другой, – Тито подчеркнул паузу многозначительным взглядом, и я поняла, что под «другим» он имел в виду герцогиню Марианну, – все они заменимы. Ценность имеют только записи. Либо мы действуем сейчас, либо нам придется смириться с последствиями.

«А ведь он прав», – подумала я, и от осознания правоты его слов у меня внутри всё сжалось.

Каким бы гениальным художником и изобретателем ни был Леонардо, он не был ни военачальником, ни солдатом.

Более того, привязанность Моро к своему главному инженеру наверняка не выходила за пределы выгоды. Несомненно, перед таким покровителем как герцог заискивали многие художники и зодчие. Лодовико станет воевать лишь только в том случае, если это служит его тайным целям, но не из преданности и теплых чувств.

Я посмотрела на Ребекку, пытаясь понять, что она думает по этому поводу. На лице прачки застыло серьезное выражение, и она согласно кивнула.

– Боюсь, Тито прав, – сказала она без тени шутки. – Вряд ли герцог так просто согласится освободить твоего отца. А синьор Леонардо для него ценный заложник в противостоянии с герцогом Миланским. Однако у меня есть одна идея, как тайно вызволить твоего отца из замка. Только для этого нам надо сначала туда попасть.

Опять в корзине с бельем?

Этот вопрос мгновенно возник у меня в голове, но я вовремя прикусила язык. Должно быть, мастер уверен в преданности прачки, если позволил ей проделать с нами столь долгий путь. Если герцог Никодемо узнает, что человек, которого он принимал за Леонардо Флорентинца, на самом деле краснодеревщик Анджело, то отцу вряд ли удастся осуществить его смелый план побега.

Я вздохнула и кивнула Ребекке в ответ.

– Хорошо. Я согласен, что мы должны что-то предпринять. Каков тогда наш план?

Лицо Ребекки расплылось в хитрой улыбке.

– Такой же, как и в прошлый раз. Займемся стиркой.

Немногим позже я, снова облаченная в тунику подмастерья, сидела рядом с Ребеккой, которая, взяв в руки вожжи, направила повозку к воротам замка. Моим товарищам Лоренцо и Джованни мы сказали, что действуем по приказу Давида. Тем самым мы предотвратили возможные вопросы этой юной парочки. Новелла согласилась отвлечь Давида жалобой на вывихнутую лодыжку – этого времени нам должно было хватить, чтобы оказаться вне досягаемости прежде, чем он обнаружит наше отсутствие.

К несчастью, отвлечь старшего подмастерья от его обязанностей оказалось не так-то легко. Не успели мы пересечь и половину поля, как Тито незаметно схватил меня за руку и тихо сказал:

– Смотри, за нами едет Давид.

Я повернулась и точно увидела Давида. Облаченный в шлем и доспехи, он действительно скакал верхом вслед за нами. Покружив для виду у нас перед носом, он преградил нам путь и обнажил меч. Чтобы не врезаться в него, Ребекке пришлось натянуть вожжи и остановить кобылу.

– Что вы делаете? – гневно вопросил он, направив на нас свое оружие. – Мастер дал строгий приказ, чтобы никто не приближался к замку. Немедленно вернитесь обратно!

– Мы не можем этого сделать, – мягко возразила я. – Жизнь моего отца на волоске, а план мастера на грани провала. Мы должны попытаться спасти его своими силами, иначе они оба останутся пленниками Понтальбы.

Все так же крепко сжимая меч, Давид упрямо поджал губы.

– Мастер дал нам приказ, и мы должны ему подчиниться.

В поисках поддержки я посмотрела на Ребекку. Прачка ответила мне еле заметным кивком и добродушно обратилась к юноше:

– Ты хорошо выполнял свой долг, юноша. Более того, ты устроил отличное боевое представление для солдат на парапетах, – сказала она. – А теперь поклонись нам, чтобы они увидели, что всё в порядке, и пропусти нас.

– Я не могу этого сделать. Мастер доверил мне следить за учениками, и я не могу подвести его, – запротестовал Давид, но я успела заметить, что его рука, державшая меч, неуверенно дрогнула. – Пожалуйста, вернитесь обратно.

– И не подумаем, – возразила Ребекка, и в ее голосе прозвучала стальная твердость. – Если мы и дальше будем здесь прохлаждаться, солдаты могут заподозрить неладное. Не беспокойся, я скажу синьору Леонардо, что ты с честью выполнял свой долг. А эти ребята, – она кивком указала на Тито и меня, – понесут наказание, которое он сочтет для них нужным.

Меч в руке Давида дрогнул еще раз, однако, в конце концов, с тяжелым вздохом разочарования, Давид убрал его в ножны и отвесил нам из седла нарочито церемонный поклон.

– Так и быть. Разрешаю вам ехать дальше, если даже мой меч вам не указ, – раздраженно процедил он. Окинув нас с Тито презрительным взглядом, Давид добавил: – Какое бы наказание вам ни назначил мастер, запомните, что вы двое еще год не получите иного задания, кроме размешивания гипса. Поучитесь слушаться старших.

Я ответила Давиду полным раскаяния взглядом, но он не удостоил меня ответом. Каким бы малоприятным занятием ни было кипячение шкур животных, – а их кипятили для получения клееобразной субстанции, которой затем обрабатывали доски для палитры, – я была готова взяться и за более грязную работу, лишь бы спасти жизнь отца. В глазах Давида я увидела искру понимания, и мне стало ясно: в глубине души наш старший товарищ не винит нас за то, что мы делаем. Отсалютовав нам, он пришпорил коня и галопом направился обратно к лесу.

– Это препятствие мы преодолели, – облегченно вздохнув, сказала Ребекка и снова погнала кобылу вперед. – Теперь посмотрим, удастся ли нам справиться с солдатами у ворот.

Неторопливой рысью мы продолжили путь к замку. Утреннее солнце приятно грело нам спины, однако от грозного вида крепости по коже поползли мурашки, и я плотнее завернулась в отцовский плащ. Лицо прачки оставалось невозмутимым, но сидя рядом с ней, я заметила, что она, как и я, с напряжением ожидает то, что нам предстоит. А Тито…

Я повернулась и посмотрела на него. Хотя его изрытое оспинами лицо на первый взгляд сохраняло спокойствие, темные глаза моего товарища светились нетерпением. Я даже задумалась: что же подтолкнуло его к этой авантюре? Забота о моем отце или всё-таки жажда приключений? Ведь в каждом юноше живет мечта в одиночку победить целую армию, низвергнуть злого герцога и спасти прекрасную герцогиню.

Долго предаваться подобным размышлениям мне, однако, было не суждено, потому что вскоре мы доехали до ворот. Сквозь прутья решетки на нас уставился вооруженный пикой стражник. Узнав Ребекку, он сердито гаркнул:

– Что ты здесь забыла, прачка?

– Ты сам знаешь, что я здесь забыла, болван! – крикнула она в ответ и, усмехнувшись, перекинула мне поводья и спрыгнула с повозки. – Мне надо закончить стирку, – объяснила прачка и подошла к воротам. – В прошлый раз мы с моими мальчишками трудились с утра и до вечера, но работы оказалось больше, чем мы могли управиться за день. Я обещала дворецкому вернуться и закончить работу.

На лице привратника застыла ухмылка.

– Никого не велено ни впускать, ни выпускать без разрешения капитана. Неужели не видишь, что Понтальбу осаждает войско Милана?

– Войско Милана?

Ахнув в притворном удивлении и прижав руки к пышной груди, Ребекка с нарочитым изумлением окинула взглядом окрестности. Затем, рассмеявшись, повернулась к стражникам.

– Это тех, с позволения сказать, солдат, что я видела прячущимися в лесу, вы имеете в виду? Уж кто-кто, а эти точно не похожи на воинов, готовых ринуться в сражение.

К решетке подошел второй стражник и с интересом начал слушать их беседу. Немного постояв, он шутливо ткнул своего товарища локтем под ребра и ухмыльнулся Ребекке. Та в ответ кокетливо улыбнулась и поправила широкие юбки.

– Да они вообще не мужчины, если вы понимаете, что я имею в виду. Те, что попались мне, были увлечены игрой в кости и выпивкой. Они даже не обратили внимания на то, что мимо них проехала такая хорошенькая женщина, как я, не говоря уже о том, чтобы оторвать свои задницы от земли и пойти в бой. Я уже почти докатила до самых ваших ворот, прежде чем до них дошло, что мимо них кто-то проехал.

Стражники обменялись усмешками.

– Давай, что ли, пропустим прачку, чтобы она поведала нам о том, что видела там в лесу.

– С удовольствием поделюсь с вами увиденным, и не только, – ответила Ребекка, двусмысленно подмигнув им. – Только разрешите моим мальчуганам собирать белье, пока мы будем беседовать. Позвольте прачке заработать несколько сольдо.

Стражники отступили от решетки, чтобы обсудить ее просьбу, что наверняка сулило благоприятный исход. Впрочем, я сидела с равнодушным видом, притворяясь, будто происходящее мне неинтересно.

Но от волнения мое сердце стучало так сильно, что казалось, оно готово выскочить из моей груди даже через туго зашнурованный корсет, который мне пришлось надеть под рубаху. После недолгого обсуждения стражники, наконец, приняли решение.

– Можешь проезжать, – разрешил первый привратник, – только долго не задерживайся. Как только мальчишки соберут белье, сразу же поедете обратно. Недалеко от замка есть ручей, там можешь постирать, если не боишься миланских солдат.

– Пф! Уж я-то знаю, как надо разговаривать с солдатней! – ответила Ребекка, игриво подмигнув стоявшей перед нами парочке, и снова залезла на повозку. Послышался скрип досок и грохот цепей: ворота открылись, чтобы пропустить нас в замок.

Заехав во двор, наша повозка остановилась, и второй привратник взял лошадь под уздцы. Ребекка снова спешилась, а Тито занял ее место и взял поводья.

На мгновенье игривость исчезла с лица Ребекки, сменившись выражением усталости. Скажу честно, я не на шутку испугалась. Однако в следующую секунду усталость эта скрылась за напускной веселостью, и Ребекка уже погнала нас шутливым жестом.

– Дуйте отсюда, ребята. И давайте, поживее. Соберите белье, сложите его в корзины и возвращайтесь. Я буду ждать вас на этом же месте в обществе этих славных кавалеров, – сказала она, сопровождая свои слова красноречивым взглядом и беря стражников под руки.