Текст книги "Доброе утро"

Автор книги: Диана Петерфройнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

21

На следующее утро ровно в 8 я вошла в здание по адресу: Рокфеллер-плаза 30, Эн-би-си. На мне был мой лучший костюм и лучшие туфли на каблуках. Волосы идеально уложены, легкий макияж. Я шла на интервью на программу «Сегодня». Они хотели заполучить меня как можно скорее.

Я тоже не хотела откладывать. Какая скотина этот Майк Померой! Он сам не понимает, что потерял.

Я встретилась с двумя продюсерами в переговорной, великолепном зале со сверкающими столами и множеством экранов на дальней стене. Это и есть рай Бекки Фуллер. На каждом экране шло какое-нибудь утреннее шоу. Полдюжины радостных ведущих приветствовали начало дня и своих телезрителей. А в правом нижнем углу на мониторе виднелась наша студия.

– Нам бы хотелось привнести в нашу программу энергию молодости, – сказал один продюсер.

– У вас неожиданно здорово получилось с передачей «Доброе утро», – сказал другой.

– Спасибо, – ответила я, с трудом оторвав взгляд от своего экрана. – Мне приятно это слышать. И… приятно, что вы меня сюда пригласили.

В это самое время Майк и Колин затеяли спор. Как обычно. За ними интересно было наблюдать, это было не похоже ни на одно шоу, идущее в это время. А между тем они все больше распалялись и, кажется, готовы были разорвать друг друга на части.

Интересно, из-за чего они сцепились на этот раз? Я надеялась, что Колин на нем отыграется. Во всяком случае, впечатление складывалось именно такое, тем более что его физиономия была мрачнее некуда. Отлично. Он это вполне заслужил. Я от души пожелала им долгих лет бесконечных баталий, так надежно поднимающих рейтинг.

Что ж, я тоже могу нанести удар. Рейтинг передачи «Сегодня» буквально сметет их, сравняет с землей. Вот тогда Майк поймет, чего он лишился в моем лице. В смысле, вряд ли бы кто-нибудь решился пустить его сюжет про губернатора в прямой эфир. И разве кто другой на моем месте стал бы ему так доверять? Я точно знаю, что Адам не стал бы. Ведь столько воды утекло, и столько было всякого дерьма. Может, я была единственной, кто еще верил в Майка. Жаль, что он в меня не поверил.

– Мы бы хотели, чтобы вы приступили к работе как можно скорее, – сказал первый продюсер. Ах, ну да, у нас интервью.

– О, прекрасно! – ответила я, стараясь не смотреть на экран со своим шоу и сосредоточиться. – Хм… – Странно, что там происходит? Майк только что пулей вылетел из кадра. – Извините, – сказала я рассеянно. – Просто… обычно в это время в студии находятся двое, Колин и Майк, но… Майка там нет.

Они смотрели на меня, ничего не понимая.

– Не обращайте внимания! – сказала я весело, – Возможно, они что-то поменяли. В любом случае, прошу прощения. Что вы сказали?

– Мы хотели спросить вас, что вы думаете по поводу спортивных передач, – сказал второй продюсер, пораженный моей неспособностью понимать, о чем со мной говорят.

– Ага, – сказала я. – Спортивные передачи. – Однако что-то весьма и весьма странное происходило в «Добром утре». Переносная камера двигалась следом за Майком по коридору в сторону наших служебных помещений. Мы всегда старались этого избегать. Нам вовсе не хотелось, чтобы все видели, в каких условиях мы работаем. А тут на экране были наши обшарпанные коридоры, наши видавшие виды столы – и Майк, достающий какие-то продукты. Какого черта?..

Сотрудники Эн-би-эс смотрели на меня с подозрением.

– Ну, – сказала я, – итак, м-м-м, что касается спортивных передач, то я думаю, нам следует привлечь женскую аудиторию через детей. Не так уж сложно превратиться из матери футболиста в настоящего фаната. Боже, что они делают?!

Продюсеры обернулись. На экране как раз была наша кухня. А перед плитой завязывал фартук… Майк Померой.

Я схватила со стола пульт.

– Извините, – сказала я, увеличивая громкость. – Надеюсь, вы не возражаете. Ха-ха, у Майка Помероя нервное расстройство в эфире, вот это новость!

Майк разбил в миску несколько яиц.

– Я подумал, немного поменяем кое-что сегодня, – сказал он, начиная взбивать.

Я с открытым ртом уставилась на экран.

– Когда-то, – сказал он, – итальянцы придумали обеденное блюдо. Такое, какое можно приготовить, используя имеющиеся под рукой продукты.

– Блин, – прошептала я. Меня не волновало, что все сотрудники Эн-би-эс уставились на меня. Меня не волновало, что я, возможно, только что провалила интервью. Майк Померой готовил.

В прямом эфире.

– Я готовлю фриттату почти двадцать лет, – сказал он, добавляя в яйца порезанные овощи, которые, вероятно, умыкнул из нашего буфета. – С тех пор как меня научила готовить это блюдо во время эротического приключения одна итальянская кинозвезда. – Он подмигнул с экрана. – Иногда я готовлю фриттату дома. Но только для людей, которые мне дороги.

Я поперхнулась и отпрянула от экрана.

– Секрет фриттаты, – рассказывал Майк в камеру, – в том, чтобы использовать очень горячую сковороду. Потому что это, друзья мои, то, что делает ее… – он выдержал паузу, – пышной.

Я прыснула. Режиссеры растерянно посмотрели на меня.

– Извините, – сказала я, все еще смеясь. – Это я так… извините.

Мой «Блекберри» завибрировал. Я вытащила его из кармана. Адам.

– Ну как, смотришь? – спросил он, когда я ответила.

– Да, – обалдев, покивала я. – Он сказал пышной.В эфире.

– Я знаю. – Адам сделал паузу. – Что ты собираешься делать?

Посмотрела на продюсеров. На красивый стол. На шанс, который я собиралась упустить.

– Он не будет просить дважды, – сказал Адам.

Глубокий вдох.

– Извините, ребята, – сказала я продюсерам Эн-би-си. – Мне надо идти.

Я стремглав выбежала из лифта. На улицах было полно утренних пешеходов. Я проталкивалась сквозь скопление медлительных туристов, перебегала дорогу на красный. Я пролетела по Шестой авеню, срезая путь через аллеи и аркады, скинула туфли и промчалась через Брайант-парк – и там, на площади Ай-би-эс, на большом экране, увидела Майка. Он все еще готовил свой завтрак. Он рассказывал всему миру, как надо переворачивать фриттату.

Я поспешила через вестибюль в лифт. Пробежала через запутанные коридоры и ввалилась на съемочную площадку. Майк как раз доставал из духовки готовую идеальную, пышнуюфриттату.

– Теперь ее надо немного охладить, – говорил он. Конечно. Потому что фриттата должна быть непременно комнатной температуры. Разве я могла об этом забыть!

Все стояли, глядя на Майка с благоговением. Колин следила за ним с раскрытым ртом. Ленни был бледен. Там был даже Адам, который пристально наблюдал за происходящим со своей неизменной улыбкой.

Майк наконец поднял глаза и увидел меня.

– Далее на этой неделе, – сказал он, – я покажу, как следует готовить фантастические пончики. Или, как их называют в народе, – и тут он мне улыбнулся, своей настоящейулыбкой, – донаты.

Я запрокинула голову и рассмеялась.

Ко мне подошел Адам.

– Не забудь, он по-прежнему один из трех самых ужасных людей на свете…

– О, – сказала я. – Я знаю!

Потом подошла Колин.

– А как же Эн-би-си?

Я покачала головой.

– Класс! Мы так давно ждали нормального продюсера. – Она смерила взглядом Майка в фартуке, который поразительно органично смотрелся на кухне. – Да, кстати, я тоже хочу, чтобы мне ставили в гримерную тарелку с тропическими фруктами!

* * *

В ее первое утро в «Добром утре» я вручила Анне подарок. Она жеманно улыбнулась и достала из пакета футболку. Спереди было написано: Добро пожаловать в «Доброе утро».А сзади? «О чееерт…»

– Она классная! – закричала Анна и бросилась мне на шею. Я послала ее к Саше и Трейси, чтобы освоиться, и осмотрела свои владения. Помимо новых дверных ручек у нас появилась новая стереосистема и переоборудованная съемочная площадка. Вокруг стояла суматоха. Мерв и Ленни просматривали некоторые кадры, режиссеры и ассистенты суетились вокруг. Я увидела Колин и Майка, идущих вместе через холл. Не было никаких сомнений в том, что Майк держал руку на ее заднице.

Вот оно что, значит, бои будут продолжаться, когда у них зайдет слишком далеко. Я могла лишь надеяться, что удобнее всего им по-прежнему будет выяснять отношения в прямом эфире. Но теперь мне не хотелось об этом думать. Я поймала его перед тем, как он скрылся в ее гримерной.

– Эй, Майк, – сказала я. – Пойдем-ка немного прогуляемся перед эфиром. Давай же, – упрашивала я. – Совсем чуть-чуть.

На площади я схватила у одного продавца «Нью-Йорк пост» и развернула на шестой странице.

– Послушай-ка: «Его серьезность и уравновешенность, настоянная на легковесности утреннего вещания, дают прекрасное сочетание несочетаемого».

Майк закатил глаза, но я продолжала читать. Может, ему и не нравились дурацкие рецензии на его работу, но для меня и для руководства канала это было самое то.

– «Оказалось, – продолжала я читать, – что после сорока лет в теленовостях мы можем вдруг лицезреть настоящего Майка Помероя». Неплохо, да?

Он кивнул и наконец заговорил:

– Кстати, на следующей неделе у меня будут проверять простату. Я подумал, что могу взять с собой съемочную группу…

Я радостно хлопнула в ладоши.

– Классная идея!

Майк покачал головой:

– О боже, я ведь пошутил!

– Знаешь, если серьезно, – сказала я, – это было бы неплохим напоминанием нашим зрителям о том, как следует заботиться о своем здоровье. И потом, у них теперь есть эти маленькие камеры, которые вместе с зондом поднимаются по прямой кишке…

–  Нет!

– Ах, ну же, Майк… – канючила я, идя рядом, а в это время где-то на горизонте всходило солнце.