Текст книги "Ноэль"

Автор книги: Диана Палмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 13

Вернувшись в контору, Джерид заставил себя какое-то время не думать о Ноэль и принялся сопоставлять собранные им по делу факты. Он успел уже к этому времени поговорить с Брайаном Кларком в городской тюрьме, и тот подробно рассказал ему, чем занимался в день ограбления. Джерида отличала превосходная интуиция, и он верил в невиновность своего подзащитного. Сам Кларк не стал скрывать того факта, что в день, когда чуть не убили старика-бакалейщика, он, действительно, заходил в его лавку. Но в момент совершения преступления он уже возвращался на ранчо Била. Однако, бедняга Кларк не мог доказать ни своей непричастности к ограблению, ни подтвердить свое алиби. Никто не мог подтвердить правдивость его слов. А Марлоу, жертва нападения, все еще находился в бессознательном состоянии.

С другой же стороны, это преступление наделало в городе много шума, большей частью, из-за состояния здоровья Теда Марлоу. К тому же в городе объявился какой-то горластый лжесвидетель, он рассказывал всем, будто видел, как Кларк выходил из бакалейной лавки как раз после ограбления. Этот человек также призывал народ судить Кларка судом Линча.

Джон Гармон, один из пастухов огромного ранчо Терренса Била, рассказывал каждому, кто соглашался его слушать, что Кларк, якобы, сам говорил ему о своем затруднительном положении и намерении добыть деньги любой ценой. Такой жестокий человек, обязательно прибавлял к своему рассказу Гармон, заслуживает линчевания. Эти слова Гармона сопровождались, как правило, одобрительным шепотом слушающих.

Слухи об этом дошли до Джерида весьма неожиданно, ему нанес визит хозяин Кларка, Терренс Бил.

Когда Бил переступил порог кабинета Джерида, мужчины секунду изучали друг друга взглядами. Бил, высокий темноволосый мужчина со шрамом на лице, одетый в рабочую одежду, с первого взгляда внушал уважение к себе. Бил привык одеваться так, как нравилось ему самому, и не потрудился даже переодеться для визита к адвокату. Годы и лишения оставили след на его лице, а в глазах сквозила настороженность и проницательность.

Сняв очки для чтения, Джерид внимательно посмотрел своими пронизывающими голубыми глазами на владельца ранчо и встретился с таким же пристальным взглядом темных глаз Била. Спустя некоторое время Джерид предложил посетителю присесть. Бил опустился в кресло, закинул ногу на ногу, отчего заскрипели его кожаные ковбойские штаны, и принялся разминать в руках сигару.

– Вы представляете моего старшего пастуха по делу о грабеже и нападении, – сказал Бил спустя минуту. – Он ни в чем не виноват.

– Знаю, – ответил Джерид. Он тоже сел и откинулся на спинку кресла. – Я не взялся бы за это дело, если бы сомневался.

Бил едва заметно усмехнулся. Он, не торопясь, прикурил сигару и, затянувшись, выпустил в потолок струйку ароматного дыма, все это время владелец ранчо, не отрываясь, смотрел на адвоката.

– Я не помню, как вас звали в Эль-Пасо, но я вас знаю,– произнес он вдруг. – Но вы, похоже, меня не узнали?

Джерид нахмурился. На протяжении этих лет он вел много дел, знал многих клиентов.

– Нет, – ответил за него Бил. – Вижу, вы меня не помните. – Он провел рукой по глубокому шраму на лице. – Я жил в Эль-Пасо и служил там начальником полицейского участка. Однажды ночью трое хулиганов, арестованных мною в одном из трактиров, бежали из тюрьмы. Она страшно злились на меня и пообещали отомстить.

Джерид прищурил глаза. Он вспомнил.

– Так это были вы?

Бил кивнул.

– Той ночью вы спасли мне жизнь. Я никогда еще не видел, как взрослые мужчины молят о пощаде. Это стало для меня настоящим откровением. – Мужчина вдруг резко подался вперед. – Черт возьми, вот уж не ожидал встретить вас в таком шикарном костюме. К тому же, вы – адвокат моего пастуха. Должен признаться, я до сих пор не могу прийти в себя. Вы сильно изменились.

– А вы – нет, – усмехнулся Джерид. – И, к сожалению, могу сказать, внешне вы изменились не в лучшую сторону.

– Годы никого не делают краше.

– Бил. – Джерид покачал головой. – Теперь я тоже вас вспомнил, но в любой другой ситуации ни за что бы вас не узнал. Мне кажется, тогда, на границе, вы носили другое имя.

– Я изменил его, женившись на Эллисон. – не сразу ответил мужчина. – Мне хотелось оградить ее от угроз тех недовольных, которых я арестовывал. Я переехал сюда и здесь осел. – Бил, прищурившись, посмотрел на адвоката. – Постойте, вы ведь сводный брат Эндрю Пейджа.

– Вы правы, – натянуто согласился Джерид. Он все еще не мог спокойно слышать имя Эндрю.

– Моя дочь Дженнифер говорила как-то, что сводный брат Эндрю собирается защищать Кларка. Я слышал ваше имя, но и подумать, конечно же, не мог, что это вы. – Мужчина задумался. – Каковы шансы Кларка?

– Я не стал бы ему завидовать. Он правильно поступил, обратившись ко мне за помощью, – ответил Джерид.

– Да, он бросился к вам сразу, как только узнал о предстоящем аресте, – проговорил Бил. – Я только что побывал у Кларка в городской тюрьме. Он услышал в городе, как вас ценили в Нью-Йорке, и как к вам относятся здесь. Кларка может спасти только талантливый адвокат, и он это понимает. – Мужчина приподнял бровь. – Насколько мне известно, вы хорошо знакомы не только с законом, а Кларк этого не знает, не так ли?

– Та часть моей жизни осталась далеко позади, – решительно ответил Джерид.

– Это вам только кажется, – возразил Бил. – Мне казалось, я смогу забыть со временем о своей прежней службе. Это невозможно, уверяю вас. Прошлое напоминает о себе. Всегда напоминает. Эллисон никогда не видела настоящую мужскую драку, ничего не знала о жестокости и насилии. Но настал день, и из заключения вышел человек, я посадил его в тюрьму за убийство. В тюрьме этот убийца зарекомендовал себя с положительной стороны, а освободившись досрочно, решил меня разыскать. – Выражение лица мужчины стало суровым. – Он убил Эллисон. Убил в то время, когда я ездил помогать ребятам клеймить скот. Он убил мою жену, а потом сидел и ждал, пока я вернусь и увижу дело его грязных рук.

Глаза Джерида сузились.

– Боже правый!

– Моя жена за всю свою жизнь и мухи не обидела, – продолжил Бил. Воспоминания давались ему нелегко, и Джерид это заметил. – Она была самой нежной и кроткой женщиной… – Мужчина сделал глубокий вздох. – Этот подонок набросился на меня. У меня не оказалось при себе оружия, но я и не думал об этом. Меня обуяла такая ярость, я не почувствовал даже, как меня задела пуля. Но прежде, чем я потерял сознание, я убил этого мерзавца голыми руками. Но это, к сожалению, уже не могло вернуть мне Эллисон. Дженнифер исполнилось в ту пору двенадцать лет, – вспомнил Бил. – Она вошла в дом как раз в ту минуту, когда я набросился на убийцу. И после того случая дочь всегда немного меня побаивалась. И мне кажется, побаивается до сих пор.

– Я могу понять ваши чувства в ту минуту.

– Да, вы можете меня понять, – проговорил устало Бил, – ведь вы тоже пережили то неспокойное время. Но тем, кто не видел этого, трудно нас понять.

Джерид думал о Ноэль и о том, как отнеслась бы она к той давней страничке его биографии. Он попытался поставить себя на место Била и представить, как отреагировал бы он, если бы кто-то из его давних врагов решил обидеть Ноэль. Джерид знал наверняка, он поступил бы точно так же, как и Бил, не испытывая после этого ни раскаяния, ни угрызений совести. Мысли эти не на шутку взволновали мужчину.

– Что же касается вашего сводного брата, то он, как мне кажется, нестоящий человек, – неожиданно изменил тему разговора Бил. – Возомнивший из себя невесть что пижон. А Дженнифер, она такая наивная и доверчивая, и влюбилась в такого бездельника. Не играет ли он ее чувствами?

– Нет, – ответил Джерид, хотя и высказал только свои надежды.

Ему казалось, Эндрю, и в самом деле, испытывал к девушке серьезные чувства. Должно быть, так оно и есть, раз он не согласился жениться на кузине. Ноэль, однако, все еще любила Эндрю, но если он не останется в Форт-Уэрте, а, тем более, если влюбится в кого-то по-настоящему, Ноэль должна его забыть. По крайней мере, Джерид на это надеялся.

Бил кивнул.

– Я рад это слышать. Мне не очень-то нравится ваш брат, – признался он. – Слишком уж он кичится своим происхождением и денежным прошлым. Я терплю его только ради дочери.

Джерид невесело усмехнулся.

– А я – ради своей бабушки, – признался он.

Мужчины понимающе улыбнулись друг другу.

– Говорят, Эндрю слишком уж поспешно уехал из города, – заметил Бил.

– Ничего подобного, – твердо сказал Джерид. – Он уехал после моей свадьбы на Ноэль Браун, она его кузина, – с подчеркнутой медлительностью произнес мужчина. – Они с Ноэль не слишком ладили, – прибавил он. – И отношения их стали портиться с тех пор, как Ноэль узнала своего кузена получше.

Бил усмехнулся.

– Может быть, та же самая история произойдет и с моей Дженнифер, когда она раскусит этого парня.

– Хорошая женщина могла бы сделать из него человека, – беспечным тоном заметил Джерид.

Бил поджал губы. Он оставил последнюю фразу адвоката без ответа. Затянувшись, мужчина устремил на своего собеседника пристальный взгляд темных глаз.

– Один из моих пастухов собирается выступить свидетелем обвинения, – заговорил он, наконец, несколько сдавленным голосом. – Его зовут Джон Гармон. Этот парень вырос на берегах Миссисипи и ненавидит негров. Он говорил Кларку такие вещи, за которые я, на месте Брайана, избил бы его до полусмерти. Что же касается Кларка, то он все терпеливо сносил. Мне стало известно, говорят, именно Гармон видел, как Кларк вошел в лавку бакалейщика за несколько минут до ограбления. А еще он говорил кое-кому, будто Кларк признался ему как-то в денежных затруднениях.

– Кларк не показался мне человеком алчным.

– Он, и на самом деле, не такой, – твердо сказал Бил. – Более того, если бы он нуждался в деньгах и, тем более, так срочно, он, как уважающий себя человек, пришел бы ко мне и попросил взаймы. Я не отказал бы Кларку. И он прекрасно это знал.

– Значит, у него не было необходимости прибегать к столь крайней мере, как нападение на старого добряка Марлоу с целью его ограбить? – уточнил Джерид.

– Вот именно

– Этот Гармон… как давно он у вас работает?

– Уже полгода, – ответил Бил. – Он терпеть не может работать с Кларком. Мой управляющий отошел от дел, и когда я намекнул как-то о своем намерении предложить эту должность Кларку, а не Гармону, тот, услышав это, затаил злобу. – Подавшись вперед, мужчина загасил сигару в большой пепельнице на столе адвоката. – Гармон играет на деньги, – прибавил он, глядя прямо на Джерида. – И потом, так сильно отделать Марлоу мог человек достаточно внушительного телосложения, даже принимая во внимание возраст старика. Марлоу выше шести футов ростом и еще довольно крепкий, примерно таких же пропорций и Гармон. Кларк же гораздо мельче их обоих, и, к тому же, у него искалечена левая рука.

Джерид невольно усмехнулся.

– Вы, похоже, читаете мои мысли.

– Не забывайте, я ведь когда-то служил в полиции. – Бил встал. – У Кларка нет денег, кроме его зарплаты. Тратит он немного, пытается на всем экономить, стараясь отсылать каждый месяц небольшую сумму на Восток, сестре и матери. Гармон же, сколько я его помню, всегда и всем должен.

– Я рад вашему визиту. Вы поделились со мной действительно ценной информацией.

– Надеюсь, она вам поможет. Если же ничего из этого не получится, – прибавил мужчина, и глаза его сверкнули нехорошим блеском, – придется заставить Гармона замолчать.

– Сейчас я уже не прибегаю к оружию для решения спорных вопросов, – удивился Джерид.

– А в Террелле, как я слышал, вы еще не пренебрегали этим способом, – прозрачно намекнул Бил.

– Откуда вам это известно?

– Не стоит играть со мной в прятки, – усмехнулся Бил, направляясь к двери. – Я узнал об этом от судьи. Мы каждую неделю играем с ним в покер. – Мужчина обернулся. – Советую вам повнимательнее приглядеться к Симсу, агенту сыскной полиции. Он любыми путями постарается помочь Гармону. А Гармон заводит разговоры о линчевании.

– Это уже само по себе подозрительно, – спокойно заметил Джерид. – Каждый человек имеет право на справедливый суд.

– Ну, что ж, если вам понадобится помощь, вы знаете, где меня искать, меня еще не настолько одолел артрит, в случае необходимости я смогу воспользоваться оружием. И могу найти парней, которые меня поддержат. Не могу оставаться спокойным, когда кого-то хотят линчевать.

– Я это учту, – пообещал Джерид.

* * *

Слухи о призывах горожан к линчеванию Кларка не на шутку встревожили Джерида. Ему не хотелось затягивать расследование дела об ограблении, но и спешки в своей работе он тоже не любил. Кларка подставили, а значит, у него имелись враги, и, хотя негр и не хотел называть их имена, Бил только что открыл имя самого злейшего из них. Такой поворот событий многое менял, и теперь Джерид собирался провести небольшое расследование и узнать об интересующем его человеке как можно больше.

Джерид телеграфировал в Чикаго своему приятелю и последователю Пинкертона Мэтту Дейвису и, сообщив ему имя Джона Гармона, попросил проверить его досье по картотеке. Мэтт хранил досье на людей, с которыми ему приходилось сталкиваться по долгу службы, и если против Джона Гармона имелись какие-либо компрометирующие документы, они должны находиться у Мэтта.

Адвокат набросал для себя кое-какие заметки, ответил на два телефонных звонка клиентов, продиктовал ответы на письма, пришедшие с утренней почтой, после чего опустился в кресло и принялся думать о Ноэль, о печали в ее глазах и о тех странных вопросах, которые она задала ему при расставании на заднем крыльце. «А разве дружба – это все, что ты мне можешь дать?» – спросила Ноэль. И он все еще никак не мог забыть ее слова.

Джерид задумчиво поглаживал рукой поверхность диктофона. Он старался как можно меньше думать о своих чувствах к Ноэль. Сначала между ними возникло непонимание, потом Ноэль стала относиться к нему враждебно, и, наконец, этот случай с Эндрю. Теперь же, когда никаких реальных преград между ними больше не существовало, Джерид мог признаться себе в непреодолимом влечении к Ноэль.

У мужчины перехватило дыхание при воспоминании о небольшой молочно-белой, усеянной веснушками груди девушки. Она могла ударить его, ругаться грязными словами, даже плакать у него на плече. Но стоило Джериду только коснуться ее, и она позволяла ему делать со своим телом все, что угодно

Тихо застонав, Джерид убрал руку с диктофона. Он давно уже распрощался с мечтой о семье и жене, и все мысли его теперь сводились к ребенку. Это было безрассудным и опасным, за ним стояло его прошлое. Техас. И здесь, в Форт-Уэрте, существовала большая вероятность встречи со старыми врагами, чем в Нью-Йорке, тем более, оставались свидетели смерти ковбоя, которого женщина по имени Ава обвинила в изнасиловании и воровстве много лет назад в Додж Сити. И в конечном итоге, Джерид не сможет вечно скрывать свое прошлое от Ноэль.

Джерид не знал, хватит ли у него решимости рассказать когда-нибудь жене о своем прошлом. Она никогда его не осуждала и не читала нотации, а просто принимала его таким, какой он есть. Давний пылкий роман с Авой, из-за которой он убил человека, преступил закон и связал свою жизнь с преступным отребьем, до сих пор не давал покоя Джериду. А еще он убивал людей, когда служил рейнджером в Техасе. Ноэль знает об этом. Но ей ничего не известно о том, как он жил до того, как стал адвокатом, хотя она уже знает о нем довольно много.

В любом случае, Джерид испытывал к девушке страстное влечение. Мало того, им руководила не только и не столько физическая потребность находиться с ней рядом. Он ловил себя на том, что ему порой недостает Ноэль, звука ее мягкого голоса и вспышек непростого характера. Джерид усмехнулся, вспомнив, как его жена неслась по улице за Генри. Да, Ноэль уникальна, в своем роде. Разве сможет он когда-нибудь ее бросить? Если бы только Эндрю женился на мисс Бил и стал, тем самым, недосягаем для Ноэль навсегда! Вполне возможно, она все еще лелеет надежду вернуть Эндрю, несмотря на случившееся. И ему, Джериду, останется только терпеливо ждать, пока она не переживет свою любовь к кузену. А до тех пор им лучше сохранять между собой дистанцию. И все же, он должен хотя бы один раз обладать этой девушкой, мужчина просто не может существовать без воспоминаний.

* * *

Когда Джерид пришел из конторы домой, сердце его переполняли тревоги и тайные желания. Он ел, не обращая никакого внимания на поданные блюда, и все время смотрел на Ноэль. Когда же взгляды их встречались, девушка краснела от откровенного желания, мелькавшего в глазах мужа. Слава Богу, ее влечет ко мне, думал Джерид. А там, где есть желание, может возникнуть и любовь.

После ужина зашел разговор о предстоящем судебном разбирательстве. Ноэль робко посматривала на мужа, когда он высказывал свои сомнения относительно исхода этого дела.

– Все будет зависеть от того, найдутся ли двенадцать беспристрастных присяжных заседателей, лишенных каких бы то ни было предубеждений, и от того, кто решится встать на защиту негра, бросив тем самым вызов своим белым собратьям, – мрачно заявил Джерид.

– Иными словами, – добавила миссис Данн, – этого несчастного может спасти только чудо.

Джерид кивнул.

– Мне приходилось уже выигрывать процессы, лишенные веских свидетельских показаний, – продолжил он. – Но это происходило в Нью-Йорке, где, в большинстве своем, живут люди, умудренные опытом. Здесь же совсем другое дело. Многие здешние жители выросли на границе. Они суровы и непримиримы, к этому их приучила жизнь. И в то же время они слишком доверчивы…

– Но этот человек невиновен, – перебила мужа Ноэль.

– Да, – согласился Джерид, улыбнувшись жене. – Но невиновность не может служить гарантией для вынесения вердикта невиновности. В этих местах людей вешали даже при недостатке улик у обвинения. И этот ковбой, призывающий народ к линчеванию, может стать ключом к раскрытию всего дела.

– Что ты собираешься делать? – встревоженно спросила Ноэль.

– Все, что только придется, – ответил серьезно мужчина.

Отложив свое вышивание, миссис Данн встала.

– Я всегда верила и буду верить в твои способности, мой мальчик, – тепло сказала она и, задержавшись на пороге, прибавила: – Спокойной ночи. Чувствую, с возрастом начинаю гораздо быстрее уставать.

– Спокойной ночи, – отозвался Джерид, и эти же слова эхом повторила Ноэль.

Никого не удивило, когда, не просидев и двух минут после ухода хозяйки, со своего места поднялась и миссис Пейт и, пожелав молодым спокойной ночи, тоже удалилась к себе. Джерид и Ноэль остались в гостиной одни. Девушка продолжала вышивать, а Джерид, не отрываясь, смотрел на нее. Вскоре старинные часы пробили десять. Мужчина поднял глаза, то же сделала и Ноэль, и их взгляды встретились.

В эту минуту Джерид понял, что не сможет противостоять собственному желанию. Глаза Ноэль мягко блестели, в них светились желание, растерянность и настороженность. Сдерживать себя Джерид больше не мог. Он должен испытать это хотя бы один раз, чтобы утолить немного голод своего сердца, заверил себя Джерид, чувствуя, как начинает напрягаться все его тело.

– Ты устала, – сказал он хриплым, взволнованным голосом. – Сегодня выдался трудный денек. Почему бы и тебе тоже не отправиться спать пораньше?

Ноэль поднялась со своего места, дрожа всем телом, взяла свое вышивание и нерешительно посмотрела на мужа, в глазах ее читался робкий вопрос. Мужчина ничего ей не сказал. Он только очень медленно кивнул, и от выражения его голубых глаз сердце Ноэль забилось быстрее, а по спине побежали мурашки.

Она повернулась и поднялась к себе в комнату. Быстро раздевшись и облачившись в тонкую батистовую ночную сорочку с вышитым лифом, девушка распустила волосы и убрала в шкаф одежду. Когда она выключила свет, руки ее дрожали. Она с нетерпением ждала прихода мужа, ей хотелось близости с ним, но слышанное ею раньше о первой брачной ночи немного ее пугало. Почувствует ли она боль? Но ведь она любила Джерида и верила ему, он не может причинить ей боли.

Ноэль лежала в постели, укрывшись одеялом до пояса и ждала, возбужденная и дрожащая. Вскоре дверь ее комнаты тихо скрипнула, девушка услышала осторожные шаги. К ее постели приблизилась темная фигура. Дыхание Ноэль стало таким же учащенным, как и биение ее сердца, а губы невольно приоткрылись.

Вот послышалось какое-то шуршание, потом Ноэль ощутила, как откинулся край одеяла, кровать скрипнула под тяжестью нового тела, и девушка почувствовала, как сильные руки повернули и притянули ее к теплому мускулистому телу, оказавшемуся, к ее ужасу, полностью обнаженным.

Когда руки Ноэль уткнулись в мускулистую, поросшую курчавыми волосами грудь мужа, она тихонько ойкнула и вздрогнула от неожиданности.

– Разве мне надо повторять сейчас, что тебе нечего бояться? – ласково спросил ее Джерид.

– Нет, – чуть слышно ответила девушка. Руки ее наткнулись на руки мужа, и она невольно напряглась. – Джерид, ты не… сделаешь мне больно? – прошептала она.

– О, моя дорогая, – тихо проговорил мужчина.

Он крепко прижал Ноэль к себе и начал легонько покачивать ее, пока она, наконец, не перестала дрожать, немного расслабившись.

В наступившей тишине Джерид долго и нежно гладил жену по голове, перебирая шелковистые пряди ее роскошных волос. Потом он лег на спину и притянул Ноэль к себе, так, что рука ее осталась лежать на его широкой мускулистой груди. Пальцы Ноэль слегка сдвинулись с места, и ее словно обожгло огнем. Джерид тихонько застонал. Подождав какое-то время, рука девушки вновь пришла в движение. Джерид снова застонал, на этот раз уже громче.

– Мужчины… так остро воспринимают, когда до них дотрагиваются? – спросила Ноэль мужа.

– Да, – просто ответил он.

– О!

Пальцы девушки опять замерли на месте. Что она должна делать? У нее не было в этом деле никакого опыта. Она боялась наткнуться на теле Джерида на что-нибудь неожиданное и, одновременно, сгорала от любопытства и возбуждения.

– Дотронься до меня, – попросил ее Джерид.

– Но ты стонешь так, словно тебе больно, – запротестовала девушка.

– Поверь, если мне и больно, то это очень сладкая боль, – ответил Джерид.

Ноэль ничего не поняла, и он рассмеялся.

– Ну, смелее, – подбадривал жену Джерид. – Ведь твоя возвышенная душа явно жаждет приключений.

– Джерид, мое представление о приключениях ограничивается выдергиванием сорняков в саду, – скромно ответила Ноэль. – А это…так таинственно и немного пугающе. На тебе совсем ведь нет одежды?

– Мне кажется, довольно трудно заниматься любовью, не раздеваясь.

Ноэль услышала в голосе мужа нетерпеливые нотки. Ее рука снова продолжила свой путь по груди Джерида и вскоре добралась до маленького твердого соска. Девушка не поняла, что это такое, а потому рука ее в этом месте не задержалась. Теплую грудь Джерида покрывала густая поросль, и Ноэль понравилось ощущать легкое подрагивание под своими пальцами. Она невольно задержала дыхание.

– Ты ведь совсем не поняла, что я имел в виду, да? – тихо спросил ее Джерид. – А я-то думал, ты спала с моим братом!

– А как ты догадался, что этого не произошло?– сердито спросила девушка.

Вместо ответа Джерид положил руку жены на нечто такое, о существовании чего она даже не подозревала. Когда же Ноэль поняла, что это, то смущенно вскрикнула, резко отдернула руку и села в постели.

– Вот так я и догадался, – засмеявшись, сказал мужчина.

– Джерид, ты… что ты делаешь?

– Тсс.

В следующее мгновение сорочка Ноэль оказалась на полу, а сама девушка – на бедрах мужа, и это нечто, чего она минуту назад коснулась, уперлось ей прямо в живот. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, посреди кровати, в комнате царила кромешная темнота, но Ноэль чувствовала своей обнаженной грудью грудь мужа, и от избытка чувств у нее кружилась голова.

Она крепко держалась за плечи Джерида, и дыхание ее становилось все более неровным.

Руки Джерида, обнимавшие Ноэль, ласково поглаживали ее спину. Он крепко прижимал жену к себе, не двигаясь, пока она немного не успокоилась.

– Мы не должны спешить, Ноэль, – прошептал Джерид.

Уже в следующее мгновение щека его коснулась щеки Ноэль, и девушка почувствовала на своих губах его теплые нежные губы.

Поцелуй этот, казалось, продлится вечно. Но потом язык мужчины стал медленно, но настойчиво раздвигать губы девушки, а руки его принялись ласкать ее самые потайные места. Раньше она никогда бы не позволила мужчине подобные вольности.

Когда Джерид ее приподнял, девушка не сразу поняла, зачем он это делает, но потом почувствовала вдруг, как что-то упирается в самое сокровенное ее место, за которым скрывался источник ее целомудрия.

– О, Джерид, нет! – вскрикнула Ноэль, и ногти ее впились в плечи мужа. – Джерид, мне больно!

– Так и должно быть в первый раз, – прошептал мужчина чуть слышно и, почувствовав, как отчаянно сопротивляется Ноэль, еще крепче прижал ее к себе и слегка приподнял ее бедра. Вскоре девушка ощутила резкую боль, пронзившую все ее тело. – Тсс, – прошептал ей на ухо Джерид и поцелуем заглушил ее всхлипывания. – Если бы я только мог, я никогда и ни за что не сделал бы тебе больно, моя девочка. Ты должна это знать.

Ноэль запустила пальцы в густую поросль на груди мужа и горько плакала. Эта боль так напугала!

– Ноэль, Ноэль, – ласково произнес Джерид, касаясь губами мокрых от слез губ девушки и осторожно поглаживая ее там, где все еще пульсировала боль. – Потерпи еще немного, моя милая, – прошептал он. – Сделай это для меня, хорошо?

Девушка чувствовала, как осторожно Джерид ловит губами ее слезы, скатывающиеся по щекам. Он весь дрожал. Его руки с силой сжимали бедра Ноэль.

– Я не знала…это так больно, – призналась девушка и снова заплакала.

– Прости меня, – почти простонал Джерид. – Прости меня, я ведь тоже этого не знал. Нам следовало бы сначала отправить тебя к врачу.

– К… – Сквозь боль до Ноэль дошел все же смысл сказанного. Дрожа всем телом, она посмотрела сквозь пелену застилавших глаза слез на мужа. – К врачу? Но зачем? – спросила, превозмогая боль.

Одна рука Джерида скользнула туда, где соединялись их тела, прикосновение это заставило Ноэль удивленно вскрикнуть. Джерид так изысканно ее ласкал, и вскоре волна удовольствия полностью захлестнула тело девушки, заставив ее забыть про боль.

Она судорожно вцепилась в плечи мужа и тихо застонала.

– Здесь? – быстро прошептал Джерид и снова пощекотал ее в том месте.

– Дже…рид! – Ноэль выкрикивала имя мужа всякий раз, как он к ней прикасался. Ее тело ритмично двигалось, приподнималось и дрожало, а с губ сорвался еще один стон: – О!

Ноэль казалось, будто она парит где-то высоко над землей. Ее не мучили уже ни боль, ни сомнения, она освободилась от всего. А потом девушка почувствовала, как ее закружил водоворот восторга. Казалось, все ее тело, от головы до пят, обнимали ласковые руки Джерида. Он осторожно раздвинул ноги девушки и приподнял их. И больше Ноэль не чувствовала боли, боль сменилась столь приятным щекочущим теплом, оно неожиданно накатилось на девушку, и она снова заплакала.

Джерид припал к губам Ноэль, издававшей в порыве страсти слишком громкие стоны. Руки, обнимавшие жену, дрожали, он притягивал к себе ее тело все сильнее. Ноэль услышала ритмичное поскрипывание матраса, почувствовала у себя на виске неровное и горячее дыхание мужа и везде на своем теле – его сильные и нежные руки.

Девушка вскрикнула, но Джерид заглушил этот звук жадным поцелуем. Она не понимала, что происходит с ее телом. Напряжение вдруг спало, оно порвалось, как натянувшаяся нить, и Ноэль ощутила, как падает, дрожит и плачет от восторга. Это удивительное ощущение длилось всего несколько секунд. Но потом оно резко оборвалось, девушка горько заплакала и изо всех сил прильнула к мужу, желая повторить эти незабываемые мгновения. Но Джерид тоже исчерпал себя. Он вдруг резко затих, потом конвульсивно дернулся всем телом, хрипло выкрикнув ее имя, и снова упал на постель, прислушиваясь к бешеному стуку своего сердца.

Ноэль чувствовала мужа каждой клеточкой своего тела. Ее руки скользили по тугим мускулам его спины, и она пыталась восстановить дыхание после самого упоительного и самого взрывного удовольствия своей жизни. Тело девушки все еще ритмично подрагивало, словно стараясь вернуть ушедшие мгновения восторга. Бедра ее тоже беспомощно двигались, и хотя Ноэль ощущала еще незначительную боль, даже она не могла удержать ее от поисков недавнего блаженства.

Джерид положил руку на бедро жены, стараясь ее успокоить.

– Нет, – прошептал он. – Ты ведь разорвалась, и тебе станет еще больнее.

– Разорвалась? – Это слово звучало ужасно.

Джерид приподнял голову и прикоснулся к губам жены с необыкновенной нежностью, у нее даже на глаза навернулись слезы.

– Ноэль, разве тебе никогда не говорили о том, что происходит между мужем и женой в первую брачную ночь?

– Кто мне должен был рассказать? – со слезами в голосе прошептала девушка.

Джерид поцеловал ее закрытые глаза.

– Природа защищает тело женщины тоненькой пленкой, она называется девственной плевой, и когда мужчина сближается с женщиной, пленка эта разрывается.

Щеки Ноэль горели от смущения, и она благодарила Бога за то, что в комнате не горел свет, и Джерид не мог видеть ее лица.

– Вот почему ты испытала такую боль, – пояснил Джерид. – И я хочу попросить у тебя прощения. Я ведь не верил тебе. Теперь я знаю – ты не принадлежала ни Эндрю, ни другому мужчине.

– Это значит, я должна была чувствовать боль? – спросила Ноэль.

– По крайней мере, мне так говорили.

Говорили. Руки Ноэль, гладившие тугие крепкие мускулы мужа, замерли.

– А ты сам этого не знаешь?

Джерид усмехнулся и осторожно поцеловал небольшую упругую грудь жены.

– Нет.

– Так значит…

– …я впервые занимался любовью с девственницей, – закончил за нее Джерид.

Девушке страшно хотелось расспросить мужа о других женщинах, которых он знал. Oнa хотела задать ему множество интересующих ее вопросов, днем она бы просто не решилась спросить о таком. Но она колебалась.

– Джерид, – начала Ноэль.

Но в этот момент он начал отстраняться от жены, и она вскрикнула от боли. Тело мужчины почти тотчас замерло. Он что-то тихо произнес. Потом рука Джерида легла на бедро Ноэль, и он принялся осторожно, мало-помалу от нее освобождаться.

– Потерпи, маленькая моя, – шепотом успокаивал он Ноэль, когда та вся сжалась и застонала от боли. – Потерпи.

Когда же, наконец, Джерид оторвался от нее, девушке показалось, будто всю ее обожгло. От нестерпимой боли она снова заплакала. Джерид ласково привлек жену к себе и прижался лицом к ее щеке.

– Прости, – сказал он тихо. – Я не хотел делать тебе больно.