Текст книги "Камень преткновения"
Автор книги: Диана Палмер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 6
Потребовались недели, чтобы свести концы с концами, недели, когда Бесс порой думала, что Гэсси сведет ее с ума. Мать уныло слонялась по небольшой квартире, снятой ими в Сан-Антонио, жалуясь на тесноту, причитая по поводу потери состояния и ругая на чем свет стоит покойного мужа.
Последним испытанием явилась продажа Спэниш-Хауса. Его купила какая-то супружеская пара из Огайо, и Бесс с облегчением вздохнула, когда были подписаны все бумаги, получены деньги и Дональд расплатился с последними кредиторами. Гэсси не знала, что Бесс передала ему жемчуг двоюродной бабушки Дори, который и был тайно продан за изрядное количество долларов. Бесс расплатилась с Кэдом и радовалась, что теперь он не потеряет свой Лэриет. И хотя он уговаривал ее сохранить фамильную драгоценность, девушка предпочла расстаться с жемчугом, чем принести в жертву ранчо Кэда.
Ради счастья Кэда Бесс готова была на все. Однако она потребовала, чтобы Дональд ни словом не обмолвился об этом Кэду. Пусть думает, что ему отдали деньги, полученные от продажи дома и земли. Гэсси она тоже ничего не сказала, хотя была уверена, что рано или поздно мать об этом узнает. Так и случилось.
– Где жемчуг двоюродной бабушки Дори? – спросила как-то Гэсси раздраженным тоном. – В твоей шкатулке его нет.
Бесс возмущало, что мать до сих пор роется в ее вещах.
– А что, собственно, вам понадобилось в моей шкатулке? – Бесс едва сдерживала гнев.
– Не говори глупостей! – равнодушно бросила Гэсси. – Где жемчуг?
Бесс вздохнула. Сейчас самый подходящий момент перейти в наступление, подумала она и шепотом ответила:
– Я продала его.
– Ты же говорила, что он не настоящий, просто бижутерия!
– Я скрыла правду, – подчеркнуто спокойным тоном сказала Бесс. – Ведь надо было расплатиться с долгами…
– Ты продала его уже после уплаты долгов. Этот человек… – распаляясь, продолжала Гэсси, – ты продала жемчуг, чтобы расплатиться с Кэдом Холлистером!
Бесс едва не перешла на крик:
– Я не могла допустить, чтобы из-за нас его семья потеряла Лэриет.
– Будь проклята его семья и он вместе с ней! – взорвалась Гэсси. – Как ты посмела! Как посмела продать фамильную драгоценность!
– Это был долг чести, – продолжала Бесс. – Папа наверняка…
– Твой отец был ничтожным глупцом, – прервала ее Гэсси. – А ты вся в него!
У Бесс задрожала нижняя губа, и слезы потоком хлынули из глаз.
Гэсси даже не шевельнулась.
– На этот жемчуг я собиралась купить автомобиль, – злобно проговорила она, – а ты пустила его на ветер!
Бесс сразу перестала плакать, вытерла слезы и с яростью посмотрела на мать. Продать жемчуг, чтобы купить автомобиль! И это сейчас, когда они с трудом оплатили аренду квартиры и не осталось ни цента от вырученных за дом денег! Она готова была испепелить Гэсси взглядом.
– Да, я продала его, – повторила Бесс. Она впервые перечила матери, и голос ее дрожал. – И Кэд сохранит Лэриет для своих детей. А у меня никогда не будет детей, потому что из-за вас меня не захочет ни один мужчина!
Гэсси посмотрела на дочь с таким видом, словно та была в горячечном бреду:
– Хватит, Бесс.
– Нет, не хватит! – Голос Бесс дрогнул. – Я не могу содержать и себя и вас. О нас всегда заботился папа, но я не папа. Я не настолько сильна. Мне не справиться с работой, счетами и вашими капризами!..
Гэсси выглядела смертельно раненной.
– И это мне говорит родная дочь, – севшим голосом проговорила она. – После всего, что я для тебя сделала…
Губы у Бесс дрожали так сильно, что она едва выговаривала слова.
– Вы все так усложняете. – Бесс перешла на шепот.
– Никогда не думала, что придется жить в нищете, – потянувшись за носовым платком, хныкала Гэсси. – Жить на улице, потому что родная дочь не хочет обо мне позаботиться… – Она стала жалобно всхлипывать.
Бесс понимала, что это всего лишь игра. Что надо быть сильной, не раскисать, но не могла выносить слез Гэсси.
– О, мама, перестаньте, – простонала она, подойдя к матери и обняв ее. – Все образуется. Все будет отлично. Вот увидите, мама.
– У нас был бы такой прекрасный автомобиль… – не унималась Гэсси.
– А где бы мы взяли бензин и масло? – говорила Бесс, пытаясь обратить все в шутку. – Кто мыл бы его?..
Гэсси рассмеялась:
– О, уж конечно, не я, как ты сама понимаешь. Я просто не способна на это. – Она обняла Бесс. – Я понимаю, как тебе трудно, но, дорогая, поверь, каково мне. После богатства и роскоши терпеть нищету! Это так ужасно…
– Я понимаю, – мягко заметила Бесс. – Но все как-нибудь образуется.
– Ты думаешь? – Гэсси села на кровать и стала тереть свои покрасневшие глаза. – Я так надеюсь на это… – Она коротко вздохнула. – Бесс, тебе нужно поскорее найти работу.
Бесс хотела было возразить, но подумала, что мать права. Ведь сама Гэсси ничего не умела, а им надо было как-то существовать. Поэтому первым делом Бесс следовало найти какой-то заработок. Долги все уплачены, осталось еще чуть больше шестисот долларов, кое-какие драгоценности Гэсси.
– Завтра, с самого утра, я займусь поисками работы, – тихо проговорила Бесс.
– Ты хорошая девочка! – Гэсси поднялась с кровати. – О, эти проклятые Холлистеры! – пробормотала она, бросив на Бесс раздраженный взгляд. – Никогда не прощу Кэду, что он позволил тебе сполна расплатиться с ним. Он должен был отказаться от этих денег, зная, в каком мы ужасном положении.
Бесс вспыхнула:
– Мама, он влез в долги, и его участие в папиной сделке едва не стоило ему Лэриета. Вы же знаете, как он озабочен своим наследством и как мечтает о детях.
– Я не желаю о нем говорить. И тебе советую выбросить его из головы. Забудь о нем, Бесс. Он тебе не пара. Чего доброго стал бы объезжать тебя, как дикую лошадь. Я запрещаю тебе с ним встречаться, понятно?
– Мне двадцать три года, мама, – возразила Бесс, – и я не позволю вам вмешиваться в мою жизнь.
– Не будь глупенькой, – рассмеялась Гэсси. – Такая красивая девушка, как ты, не засидится, когда кругом полно богатых мужчин. Кстати, – задумчиво проговорила она, – я знаю одну семью здесь, в Сан-Антонио. Там два взрослых сына. И оба холостые.
Кэд был прав. Бесс удивленно посмотрела на мать.
– Вы шутите! – вспылила она.
– Знакомство ни к чему не обязывает, – продолжала Гэсси. – Сегодня же позвоню им, намекну, что мы были бы не прочь получить от них приглашение.
– Я не поеду, – упрямо возразила Бесс.
– Не глупи, Бесс. Разумеется, поедешь. Слава Богу, у нас еще остались вполне приличные платья. – Возбужденная своей идеей, Гэсси, вальсируя, вышла из комнаты, не обращая внимания на возражения Бесс.
Всю ночь Бесс не спала. Только сегодня она поняла, что мать не оставит ее в покое, и пришла в отчаяние, вообразив, что ждет ее впереди. Под бдительным оком Гэсси у нее не будет никакой возможности снова увидеть Кэда, если, конечно, она не объявит ей войну. Да и Кэд вряд ли попытается ее увидеть. Недаром он сказал, что, пока Гэсси вмешивается в ее жизнь, у них не может быть будущего. И эта мысль ранила сердце Бесс.
Хорошо, что Кэд по крайней мере не потеряет Лэриет, с грустью думала девушка. Хоть это ей удалось для него сделать.
С самого утра Бесс отправилась на поиски работы. Она побывала в двух рекламных агентствах и в одном торговом офисе, но ей отказали из-за отсутствия опыта, к тому же ей не хватало скорости при работе на пишущей машинке. Купить машинку, чтобы тренироваться дома, она не могла себе позволить. Был еще один выход: взять машинку напрокат и практиковаться по вечерам.
Вернувшись к ленчу, Бесс застала Гэсси в отличном расположении духа.
– Мы приглашены сегодня на обед к Райкерам, – весело сообщила она. – К шести часам они пришлют за нами машину. Оденься пособлазнительнее, дорогая. Джордан сейчас дома, а Дэниел не успеет вернуться. У него деловая встреча в Нью-Йорке. Анна сказала, что рада будет видеть нас обеих. Ты, разумеется, с ней не знакома. Мы вместе учились в школе.
– Кто такой Джордан? – устало спросила Бесс.
– Джордан Райкер. Старший сын Анны. Он президент «Райкер корпорейшн». Производство компьютеров и другого оборудования. Он тебе понравится. Очень красивый мужчина.
– Но у меня нет ни малейшего желания встречаться с совершенно незнакомым мне человеком. – Бесс так рассердилась, что даже ногой топнула.
– Не упрямься. Гордыня нам сейчас не к лицу.
– Я так не считаю. И ни за что не поеду.
– Нет, поедешь! – Гэсси сверкнула глазами. – После того что ты сделала с жемчугом, можешь хоть в чем-то мне уступить. – Однако понимая, что давить на дочь бесполезно, Гэсси сменила тактику. – Полно, дорогая. Тебе не мешает немного развлечься. Я не собираюсь бросать тебя в объятия Джордану. Мы просто пообедаем со старыми друзьями, и все.
Бесс хорошо понимала, что мать ничего не делает просто так, но противиться ей у девушки не было сил, и она устало вздохнула. Единственным, за кого бы она могла сейчас бороться, был Кэд. Но Бесс его потеряла.
– Хорошо, мама, – согласилась она. – Я поеду.
– Красивый? – В руках Гэсси блеснул браслет. – Просто замечательный, правда? Я только сегодня купила его.
– И сколько же он стоит? – спросила ошеломленная Бесс, увидев, что браслет золотой.
– Всего несколько сотен…
– Дайте его сюда! – И не успела Гэсси опомниться, как браслет уже был у Бесс. – Его нужно вернуть. Нам не по карману такие покупки.
– Не волнуйся, Бесс, – повысила голос Гэсси. – Я купила его в кредит.
– Но долг надо платить. Где вы его купили?
Гэсси ответила, и лицо ее побагровело, когда она увидела, что Бесс собралась отнести браслет в магазин.
– Я не могу так жить, – простонала Гэсси. – Мне нужно новое зимнее пальто, Бесс, и новая обувь…
– К Рождеству папа купил вам норковую шубу, – холодно возразила Бесс, – а обуви у вас пар тридцать, не меньше, вся кожаная и новая, вы надевали ее не более двух раз.
– Но она уже вышла из моды!
– Если вам не хватает денег, идите работать! – спокойно сказала Бесс.
Мать ушам своим не поверила.
– Но что я могу делать, Бесс?
– Ухаживать за детьми. Работать секретарем. Мыть в ресторане посуду. На худой конец, стать барменшей.
Гэсс побледнела.
– Ты предлагаешь мне идти в сферу обслуживания? Но это невозможно. Ведь меня может увидеть кто-нибудь из друзей.
– Вы забыли, что мы в Сан-Антонио, а здесь это никого не волнует.
– Нет, это не для меня, – высокомерно бросила Гэсси и направилась к двери. – Кроме того, у нас сохранились кредитные карточки, – добавила она, словно эти карточки каким-то непостижимым образом могли оставаться действительными.
Бесс ничего не сказала, лишь рассмеялась. Какой же неисправимой идиоткой была ее мать!
В эти дни Бесс чувствовала себя повзрослевшей. Она привела в порядок свои длинные, густые, золотистые, как мед, волосы, сверкающим водопадом струившиеся по спине и плечам. Бесс больше не казалась наивной девочкой. Чтобы найти работу, она должна была выглядеть старше своих лет.
Она оплакивала дом, в котором выросла и с которым пришлось расстаться, тосковала по соседям, по Кэду. Увы! Он уже стал частью прошлого. С тех пор как они переехали в Сан-Антонио, она ни разу его не видела, он не только не приезжал, но даже не писал ей, а единственное письмо, которое ему отправила Бесс, вернулось нераспечатанным. На конверте рукой Кэда был написан обратный адрес. Бесс похолодела, увидев этот конверт, и почувствовала себя несчастной. Все, что он говорил ей в тот последний день, было продиктовано жалостью к ней. Он знал, что она обожает его, и чувствовал свою вину перед ней. Потому и проводил. И кольцо подарил. Даже намекнул, что она небезразлична ему. Шло время, и сердце Бесс постепенно наливалось холодным свинцом. Поначалу Кэд не шел у нее из головы, но постепенно Бесс привыкла к мысли о том, что он просто ее не хотел. Не хотел как женщину. Что же, вполне возможно, ведь он даже ни разу ее не поцеловал. Но одного желания, впрочем, было недостаточно. Возможно, он просто держал дистанцию. Когда-нибудь она смирится с потерей Кэда. Тем более что теперь у нее совершенно другие проблемы. Бесс медленно поднялась и отправилась в ювелирный магазин с намерением вернуть браслет.
Едва успела Бесс уложить туго заплетенные косы в пучок и нанести последние штрихи макияжа, как у входной двери зазвонил колокольчик. Потом до нее донеслись голоса. И уже когда она надела серьги, которые очень шли к шифоновому платью цвета морской волны с глубоким вырезом, открывавшим плечи, Бесс узнала голос Кэда!
Девушка выбежала из комнаты, но на минуту остановилась, как раз в тот момент, когда мать с нотками торжества в голосе рассказывала Кэду о приглашении на обед.
– Ей нравится Джордан, – сказала Гэсси, – а ведь Райкеры – одно из наиболее известных семейств в Сан-Антонио. Было бы очень неплохо…
– Мама! – выдохнула Бесс.
Гэсси сверкнула на дочь глазами.
– Я рассказываю Кэду о том, что мы приглашены на обед, – с невинным видом объяснила мать. – Не задерживайся, дорогая, скоро за нами приедет машина. – Она быстро вышла из комнаты, весьма элегантная в черном шелковом платье, оставив Бесс наедине с разъяренным Кэдом. Одному Богу известно, что Гэсси ему наговорила, но вид его был устрашающим.
Черный костюм очень шел Кэду, хотя выглядел далеко не новым.
– Может быть, войдем в холл? – робко спросила Бесс.
Кэд вскинул бровь.
– Нет. Пожалуй, не стоит. Я хотел задать вам один вопрос, но, кажется, в этом отпала необходимость. – Он насмешливо оглядел с головы до ног Бесс, одетую в роскошное платье.
– О чем же вы хотели меня спросить? – едва слышно произнесла она, не сводя глаз с его загорелого лица.
– О том, откуда вы взяли деньги, чтобы расплатиться со мной.
– О! – Бесс тяжело вздохнула. – Я вам написала об этом, но письмо вернулось нераспечатанным.
– Я почему-то подумал, что это любовное послание, – ответил он с вызовом.
Бесс покраснела, и у нее задрожал подбородок. Это было невыносимо. Сначала Гэсси, потом Кэд… Какой-то кошмар. В ее нынешней жизни нет ничего, кроме вражды. Она постаралась взять себя в руки и как могла спокойно ответила:
– Вы заблуждаетесь. Я не писала вам любовных посланий, просто объяснила, откуда взяла деньги, чтобы вернуть вам долг. По крайней мере вы смогли сохранить Лэриет.
Она имела в виду продажу жемчуга, но он думал, что речь идет о какой-то другой драгоценности, и лицо его окаменело.
– Вы просто дура! – выпалил Кэд и с такой силой схватил ее за плечи, что она опасалась, как бы не остались синяки. Он втолкнул ее в холл и ворвался туда следом за ней. Взгляд его не сулил ничего доброго. Случившееся превзошло самые худшие его предположения, и теперь сердце его разрывалось на части от горя. Он не мог без отчаяния представить себе Бесс рядом с каким-нибудь мужчиной и буквально кипел от ярости. Ему хотелось трясти ее до тех пор, пока она не потеряет сознание.
– В чем дело, Кэд? – задыхаясь спросила Бесс, ошеломленная его диким взглядом и срывающимся от злости голосом.
– За что вам заплатили эти деньги, Бесс? – завопил Кэд.
Теперь Бесс по-настоящему испугалась и, высвободившись из его цепких рук, спросила:
– О чем вы говорите?! Я лишь хотела, чтобы вы сохранили Лэриет… – начала было она и осеклась, во все глаза глядя на Кэда.
Но он молчал, словно язык проглотил, устремив на Бесс взгляд, полный ненависти. Затем сделал медленный вдох, потом выдох и наконец проговорил:
– Еще я хотел спросить, как ваши дела, но теперь вижу, что у вас все в порядке и вы снова встали на ноги, а точнее, легли на спину.
В его тоне звучало презрение.
– Легла на спину? – эхом откликнулась Бесс, пытливо глядя ему в глаза. Она была в полном недоумении и осторожно спросила: – Кэд, вы в порядке? Что случилось?
– Гэсси продала вас какому-то проклятому богачу! – выдавил он.
Наконец-то она поняла, что привело Кэда в такую ярость. Он ревнует ее! Бесс во все глаза смотрела на Кэда, с трудом сдерживаясь, чтобы не запрыгать от радости.
Она хорошо понимала, какие чувства его сейчас обуревали. На нем был костюм, хоть и вполне приличный, но купленный в магазине, а не сшитый на заказ, ботинки со стертыми носками и старый кожаный ремень с пряжкой чемпиона родео. В общем, он выглядел как человек, стремящийся подняться с последней ступеньки социальной лестницы наверх, в то время как Бесс блистала в новом, сшитом у первоклассной портнихи, шикарном платье. Пропасть, разделявшая их, сразу бросалась в глаза. Только сейчас она поняла, что Кэд из гордости не проявлял своих чувств к ней, поскольку она была богата, а он беден. Как же это раньше не пришло ей в голову? Так вот, оказывается, почему он ее избегал! Почему относился к ней с такой холодностью! Душа девушки пела. Она завела за спину руку и осторожно закрыла дверь.
– Никто меня не продавал, Кэд, – проговорила она едва слышно, ласково глядя в полные ярости глаза Кэда.
– Куда же в таком случае вы сейчас собрались, если не к нему? Вон как вырядились! – И он ткнул пальцем в ее платье, буквально пожирая глазами ее голые плечи.
– Куда собралась? На обед к старым маминым друзьям, – ответила Бесс. Она легонько коснулась его руки и была счастлива, заметив, как она дрогнула от ее прикосновения, а сам он весь напрягся. Случайно взгляд его упал на кольцо, подаренное им Бесс, и лицо его просветлело.
– Вы носите его, – тихо заметил Кэд.
– Разумеется. Это же ваш подарок. Вы – собственник, Кэд, – с легким укором сказала Бесс, впервые почувствовав себя женщиной, и сердце ее учащенно забилось, когда она увидела вспыхнувшую в его темных глазах страсть. Три года назад он не хотел ее, но со временем все меняется.
– Пожалуй, вы правы, – с тяжелым вздохом произнес Кэд. – К тому же я слеп, как летучая мышь. Не знаю, что это вдруг взбрело мне в голову. Ведь из всех женщин на свете вы были бы последней, решившейся отдаться мужчине за деньги. И я это хорошо понимаю.
От этого признания у Бесс словно выросли крылья, а на губах расцвела улыбка.
– Именно эти слова вертелись у меня на языке, но я рада, что вы меня опередили. Что вы делаете в Сан-Антонио?
– Продаю скот. А заодно решил выяснить, откуда вы взяли деньги. – Он печально улыбнулся. – Вы продали жемчуг, не правда ли?
– Да.
– Я же просил вас не делать этого.
– Все равно мама спустила бы его и на вырученные деньги купила автомобиль. И я решила, что более разумным вложением будет Лэриет, – добавила она, усмехнувшись. – Что же вы медлите? Швырните их мне в лицо!
Камень преткновения Кэд поднял бровь.
– Зачем же? Я просто вернул их Дональду, за вычетом суммы вашего долга из расчета пятьдесят центов за доллар, и попросил переслать вам.
– О нет, Кэд, вы не могли так поступить! – негодующе возразила Бесс.
– Гордость не позволила мне поступить по-другому, – сказал он. – К тому же вы больше нуждаетесь в деньгах, чем я.
– Меньше всего я думаю о деньгах! – воскликнула Бесс. – Моя мать способна растранжирить любые деньги, как только они попадут ей в руки. Никак не могу втолковать ей, что надо работать, иначе нам просто не на что будет существовать.
– Не надейтесь. Гэсси не станет работать. Она просто сядет вам на шею.
Бесс пытливо взглянула на Кэда:
– Вы могли бы дать мне шанс.
Он коснулся ее щеки длинным, худым указательным пальцем.
– Да, мог бы. Вы выглядите прекрасно. Просто роскошно.
От его прикосновения Бесс ощутила слабость в коленях.
– Вам тоже грех жаловаться на свой вид, – заметила она шепотом.
– В чьи же объятия толкает вас Гэсси? – Палец Кэда заскользил по губам девушки, как бы очерчивая их контур.
– Его фамилия Райкер, – ответила Бесс. – Он владелец какой-то компании. Кэд, перестаньте, вы сводите меня с ума! – задыхаясь, взмолилась Бесс, млея от его легких прикосновений.
– А мне каково, по-вашему? – довольно бесцеремонно спросил он. Околдованная его пристальным взглядом, девушка едва держалась на ногах. – Ваше тело пахнет жасмином, а ваши губы нежные и розовые, как его лепестки. Я хочу их целовать, Бесс. Хочу со всей силой страсти, даже дух захватывает.
– Я тоже хочу целовать вас, Кэд, – прошептала она. Не один год Бесс жила мечтой о его поцелуях, мечтой мучительной и неосуществимой. Она подошла к нему совсем близко, подставила губы для поцелуя, и, когда увидела пламя страсти в его темных глазах, сердце едва не выскочило из груди.
Его горячие, сухие ладони заскользили по плечам Бесс, и он ощутил мягкость и тепло ее бархатистой кожи. Воображение рисовало ему ее пышные груди с затвердевшими от его ласк сосками…
– Боже мой, я отдал бы всю кровь до последней капли за одно прикосновение к вашему телу, скрытому этим платьем, – потеряв голову, шептал Кэд. – А потом наши тела слились бы, и я целовал бы вас до тех пор, пока не исторг бы стон из вашей груди. Но Гэсси начеку. И она примчится сюда, чтобы все испортить.
Бесс в этом не сомневалась и издала стон, но не от страсти, а от разочарования, когда он выпустил ее из объятий и отошел в сторону, оставив ее дрожащую, в полном изнеможении.
– К тому же, Бесс, поцелуи действуют как наркотик: начав, уже не можешь остановиться. Вот почему я все время скрывал свои чувства там, в Коулмен-Спрингсе.
Он говорил что-то подобное и раньше, и слышать это сейчас было ей так же больно, как и тогда. Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что готова жизнь отдать за один поцелуй Кэда. Всего один!
– Вы могли бы попробовать прямо сейчас, Кэд, – произнесла она, не сводя глаз с его резко очерченных губ, – и узнать, действует ли поцелуй, как наркотик.
Кэд грустно улыбнулся:
– Я мог бы даже сунуть в карман спички и пройти через костер. Нет, дорогая. Отправляйтесь на свой прием! А мне пора в Лэриет.
– А вы не боитесь, что я попробую целоваться с мистером Райкером? – игриво спросила Бесс. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь флиртовала с Кэдом.
Он заметил озорную искру в пляшущих глазах Бесс и с улыбкой возразил:
– Нет, вы не станете этого делать.
– Почему же? – с вызовом спросила Бесс.
Кэд шагнул к ней, наклонил голову и, когда заговорил, обдал ее губы своим теплым дыханием.
– Потому что вы хотите меня, слишком сильно хотите, – прошептал он. – И как бы ни старались, даже близко не подпустите к себе другого мужчину. Мне следовало подумать об этом, прежде чем спрашивать о деньгах. Зря я погорячился.
Бесс промолчала, потому что не могла этого отрицать, и не сводила с Кэда восхищенного взгляда. Возбужденная его близостью, Бесс простонала:
– О, Кэд, я так страдаю!..
– Я тоже, – бросил Кэд с каким-то неприятным смешком, отошел от нее и добавил: – Мне пора.
– Но деньги…
– К черту деньги, – бесстрастно сказал он, пытливо глядя на Бесс. Потом, как бы между прочим, заметил: – Вы не ошиблись, сказав, что я собственник. Особенно в тех случаях, когда считаю, что тот или иной человек или вещь принадлежит мне. Желаю вам хорошо провести время и не подпускать к себе близко парня, которого вам сватает мать. Я должен быть первым у вас. – Кэд скользнул взглядом по ее корсажу.
Не в силах унять бешеный стук сердца, Бесс не сразу нашлась, что ответить, а Кэд вышел, не оглянувшись, словно ее здесь и не было. Бесс даже не шелохнулась, глядя ему вслед. Кэд вошел в кабину лифта, закурил сигарету, и дверь за ним закрылась.
Потрясенная Бесс вернулась в квартиру. Жизни не хватит, чтобы понять Кэда Холлистера, думала девушка.
– Зачем он приходил? – спросила Гэсси, когда Бесс появилась в гостиной.
– Сообщить о том, что вернул деньги Дональду.
– Значит, теперь мы при деньгах? – Гэсси повеселела.
– Совершенно верно, – ответила Бесс, вдруг почувствовав прилив смелости. – Я отправлюсь к Дональду и попрошу выкупить жемчуг двоюродной бабушки Дори, ведь это фамильная драгоценность!
– Но мы можем приобрести машину!.. – возразила Гэсси.
– Нет, не можем, – решительно заявила Бесс, готовая дать матери отпор, если понадобится. Но как ни странно, Гэсси не произнесла больше ни слова. – Можно обойтись без многих вещей, казавшихся необходимыми. Вы все еще без накидки, мама. А с минуты на минуту подъедет машина.
Гэсси хотела было возразить, сказать, что не намерена себе ни в чем отказывать, но предпочла не ссориться с дочерью, вспомнив о том, что собиралась сосватать Бесс Джордану Райкеру. Кэд Холлистер, похоже, с чем пришел, с тем и ушел, не получив у Бесс ни единого шанса, поскольку та не выглядела ни расстроенной, ни печальной.
– Пойду за накидкой, – с улыбкой кивнула Гэсси и направилась к себе в комнату. Проводив ее взглядом, Бесс поднесла руку к губам и поцеловала подаренное Кэдом серебряное колечко. После того как он признался ей в своих чувствах, во что Бесс до сих пор не могла поверить, у девушки появился смысл жизни, теперь по крайней мере ей было за что бороться. Отныне она не позволит Гэсси манипулировать собой, потому что принадлежит Кэду, так он сказал. Они оба бедны, и это дало ему право открыть ей свое сердце. А может быть, он просто не в силах был скрывать и дальше свою страсть к ней? Как бы то ни было, он дал ей шанс, и Бесс его не упустит.
Еще немного, и она обретет уверенность в себе, станет сильной. Все к этому идет. Новизна чувств и ощущений волной захлестнула Бесс. Кэд уже не был таким недоступным, и счастье, о котором она так долго мечтала, теперь казалось ей возможным. Оставалось лишь избавиться от постоянной опеки Гэсси. Она должна понять, что с прошлым покончено. Бесс непременно найдет работу, пусть даже тяжелую, и докажет и себе и Кэду, что способна стать достойной его. Она научится готовить, будет независимой. А если понадобится, станет такой же классной наездницей, как и его мать. При мысли об этом Бесс не сдержала улыбки, но теперь по крайней мере ей это казалось вполне возможным, не то что в то время, когда она была мисс Сэмсон из Спэниш-Хауса. Как это прекрасно быть обыкновенной женщиной! До кончины отца она и помыслить не могла, что все потеряет. Зато поняла, как важно иметь в жизни определенную цель и знать самой себе цену, а не быть тенью матери. И за эту цель стоило бороться.
