Текст книги "Ноосферату (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Глава 15

Я смотрел в окно и глыкал кофе.

Все эти перелеты, конечно, прекрасно экономят время, но убивают нервы, даже если ты вампир!

Я вспомнил, сколько времени нас с Зарей шпыняли на двух таможенных пунктах и мысленно попенял себе, что когда были ракеты, не воспользовался ими против «таможни», приберегая для более «холерного» случая.

Особенно усёрдствовали пшеки, но с ними всегда было все понятно – у них кроме гонора – только то, что немчуре не отошло по последнему договору о разделе территорий и осталось.

Странные они, поляки, если честно.

Все еще мнят себя «Речью посполитой», а у самих, за душой, кроме яблок уже ничего и нет!

В прочем, пусть их, в следующий раз будем внимательнее с билетами и воспользуемся «ЧайнаЭйром», там и порядка больше на борту и еда, как ни странно, вкуснее.

Да и бортпроводники вышколены на все случаю жизни, в отличии от европейских лиц непонятной принадлежности, которых снова начали набирать, после недолгого запрета.

Снова глоток и в горле запершило от обиды – интреполовка, на прощание, ни тебе здравствуй, ни тебе до свидания – выписалась из номера и растворилась над Пиренеями, как белоснежное облачко.

Заря тоже с покрасневшими глазками возвращалась – ее офицерик оказался женат, что полбеды, так еще и женат на мужчине!

Судя по ее бессвязному бормотанию, последнее ее обидело больше всего, так что здоровяку я сильно не завидую, очень сильно не завидую, она же теперь его измордует снами, замучает видениями, будет шугать его и в хвост и в гриву, пока офицер сам не отправится в мир иной.

Да, женщины-вампирки, они такие, им пальца в рот не клади – оттяпают по самые помидоры, посолят и сожрут помидоры, под самый корешок!

Да и само дело, после всего, что я там нарыл, выслушал и додумал, казалось мне удивительно забавным, немного кровавым, но к чертовщине и жертвоприношениям отношения не имеющим.

По заверениям муниципалитета, через месяц в пещере откроют развлекательно-исторический павильон, где любой, за денежку малую, сможет себя почувствовать кровавым правителем Пиренеев!

Правда, устроители совершенно свято уверены, что правитель был мужского пола, хотя я вот так не думаю – трон-кресло-ванна, как ни крути, создавалось все-таки под женскую физиологию.

Например Заря в этом креслице кайфовала, а вот мне было изумительно неудобно.

– Макс… – Новая секретарь, взятая из людей, чтобы не пугать, проскользнула в дверь и положила на стол передо мной десяток пухленьких папок с распечатками и двумя флешками в карманчиках. – Все собрались, впускать?

С Никой нам повезло, если честно.

Молодая женщина отработала тринадцать лет в МО, честно дослужившись до майора, а три месяца назад сорвалась и оттяпала какому-то генералу член, точнее, притяпала член к штанам с помощью степлера.

Уволенная за членовредительство, она совсем было пошла в разнос, но в ночном клубняке нарвалась на малолеток, пожелавших позабавиться с милой и подтянутой милфой толпой.

В общем, Заре и двум моим «топтунам», сидящем в этом курятнике в засаде, понравилось…

Малолеток «мои» честно выпили, до суха, а Нику приперли в офис, напоили МОИМ коньяком из МОЕГО сейфа и оставили спать на диванчике в кухоньке.

Так что утром товарищ майор в своем помятом и порванном вечернем платье, ввела меня в ступор просто выдохнув.

Через три кружки кофе, когда мы уже могли разговаривать не хватаясь за голову (майор) и не качаясь от заряда перегара (я), выяснилось, что именно такой человек мне и нужен.

Единственное, что я сразу всех своих предупредил – кто пасть откроет, будет собственные зубы из собственной же жопы, сломанными пальцами, пинцетом выковыривать!

Народ проникся.

Ника, узнав, тоже.

Правда, отчего-то решила, что я это сказал либо для красного словца, либо имея на нее какие-то виды и решила расставить «точки над Й», зазвав всех в зал, где занималась будучи «носительницей формы и погон».

Встретили нас там довольно не плохо, я бы даже сказал горячо и приветливо, но…

Как-то слишком субъективно.

Пришлось скидывать пиджак и вспоминать любимый кикбоксинг…

Получилось, если честно, впечатляюще.

Нет, по зубам я отхватил от своего соперника, это нормально, но…

Когда Заря в три удара вшатала стокилограммового «Ванечку» в ограждения, а потом просто выбросила его с ринга, на нас стали посматривать с уважением.

А после спарринга Лешеньки, на котором он внаглую демонстрировал Кадочниковский стиль, не давая к себе даже приблизиться, мы попали конкретно, продолжив знакомство с операми уже в кабаке через два дома.

Там мы тоже подрались, но это были байкеры и это не считается, потому что они потом проставились, потом проставились мы и теперь у меня есть «Honda Valkyrie 1800», угольно-черная, вместо хрома покрытая слоем красной то ли бронзы, то ли медя, но смотрится шикарно.

Я, на пьяную голову, отдарился «Хамвиком» с салона, не армейской, конечно, комплектации, но тоже достойно.

Протрезвев, сравнил цены и слегка охренел, но подарок есть подарок, а я впредь не буду бухать в кругу полицейских – у меня до них опыта не хватает.

Даже моего, армейско-вертолетного, с вкраплениями вампира.

Зарю, кстати, с сиденья чоппера, выдернула Ника, иначе бы мою вампиршу пришлось искать где-нибудь под Сарапулом!

Так что теперь Ника работала и присматривалась к остальным сотрудникам, догадываясь, что мы не совсем люди, но…

Учитывая, что генерала с пришитым членом не так давно нашли пришитым, то и нервы у женщины стали намного крепче.

– Впускай, Ника. – Я расправил плечи. – Проследи, пожалуйста, чтобы нам не мешали и проверь, чтобы «мусору» не накидали, а то они вроде и старейшины, но любопытства у них, как у малых детей.

Ника сделала вид, что пропустила слово «старейшины» мимо ушей, но…

Ей было ужасно любопытно!

Семь вошедших мужчин и три вплывших женщины, заняли свои места вокруг стола, раскрыли полученные папки и углубились в чтение отчета, давая мне десять минут праведной тишины и благолепия.

Судя по их лицам – чтиво было прелюбопытное, но не совсем то, чего они ожидали.

Вот захлопнул свою папку Рудднеринг, а его сосед, фон Кляйдерхофф и вовсе теперь таращится на меня так, словно я его оскорбил, потом оскорбил еще раз и еще, доводя до инсульта.

Эх, если бы можно было так легко отделываться от реальности…

Я мысленно досчитал до ста, потом до еще раз до ста, дожидаясь реакции от остальныз старейшин, кстати, тоже выглядящих так, словно им в жопу перец чили пихают, без анестезии и прилюдно.

– И почему я должен верить этому… Пасквилю! – Взорвался Ладдерхофф, швыряя папку на стол. – Это же… Оскорбительно!

– Ну, правда, чаще всего оскорбительна для того, кто давно существует в отрыве от реальности. – Пожал я плечами, подливая масла в костер. – Но факты просты и двоякой трактовки не содержат.

– То есть, наши… Дети… – Леди Тороли аккуратно закрыла папку, хотя было видно, что и она не прочь швырнуть ее, правда, не на стол, а мне в морду. – Стали виновниками…

– Вашим «детям» по полсотни лет, этого достаточно, чтобы научиться принимать условия игры. – Я развел руками. – А то, что они устроили в пещере – это даже не оргия, это – откат к тем временам, когда за подобное вырезались целые кланы, а государства меняли названия, вместе с династиями.

– Подождите, вы, все! – Поднял руки вверх Демидов, призывая всех к тишине и порядку. – Макс… Вы ничего не напутали? По вашему отчету получается, что наши дети обнаружили чертоги Мадлены Савойской и решили их использовать вместо ночного клуба?!

Я только кивнул головой, вспоминая, сколько же убил времени связываясь с фирмами-поставщиками всякого оборудования для вечеринок, пока не нарвался на фирмочку аж в Цюрихе, которая сперва поартачилась, конечно, но потом «технично слилась», когда я надавил и намекнул, что 45 жертв вопиют об отмщении и что интерпол будет искренне рад сотрудничеству…

Не думал, что поведуться, но, как выяснилось, фирма на покупателей была очень зла – бригада монтажа, выехавшая вместе с оборудованием, так до сих пор и не вернулась, а это семь человек!

Скинув данные «интерполовке», просто на всякий случай, а то потом прижмут за жопу и не отвертишься, принялся разматывать эту «праздничную» теорию и вышел на поставщиков закиси азота, на продавцов гелиевых шариков и еще на два десятка фирмочек, которые поставляли свой товар в те дни в приграничные районы.

Нашел даже двух частных подрядчиков, которые поставляли еду, но которые уже долго не выходят на связь…

– Кто такая эта Мадлена? – Фон Кляйдерхофф задрал очи долу, но ответа так и не получил, заглушенный пышущей праведным гневом Леди Тороли.

– Наши дети – культурные, получившие образование в самых престижных университетах, юноши и девушки!

– Женщины и мужчины. – Поправил я старую дуру, близкую к маразму. – Избалованные, недалекие, знающие, что в этой жизни им ни за что не надо бороться, получающие все по первому требованию…

– Это не правда! – Демидов поднял на меня левую бровь, видимо, надеясь испугать. – Мы четко и мудро контролировали наше подрастающее поколение…

Я хлопнул себя ладонью по лбу, давая понять, что именно я думаю о старых пердунах, искренне считающих, что они могут контролировать свое подрастающее поколение…

– Макс… – Леди Саттоглу, в отличии от остальных обвинять меня во всех смертных грехах не спешила, говорила не громки и даже взвешенно, что было просто бальзамом на мое сердце. – Я и половины написанного не поняла, кроме того, что все свои амулеты, обереги и артефакты мы вряд ли себе вернем!

– Ну, лет через двенадцать, когда все железо восстановится на солнце до 1-2-х процентов и засветятся в поле… – Я пожал плечами.

– Там же снег вокруг… – Рудднеринг выглядел ужасно потерянным. – Какое солнце?!

– Вот о том и речь… – Я искренне рассмеялся.

– Давайте еще раз… – Молчавший до этого Якобин поиграл ногтями по папке, лежащей перед ним. – Наши дети обнаружили пещеру. Закатили в ней вечеринку. Налакались до свинского состояния и пустили закись азота, чтобы стало веселее. Потом кто-то кинул спичку и все взорвалось?

Я качнул головой, соглашаясь с перечисленным.

– Тогда, почему, если верить отчету, нигде нет следов огня?! Почему все целое? Где следы оборудования? И Куда все подевалось?!

– Ну-у-у-у… – Я усмехнулся. – Это вам лучше узнать у тех, чья рать состоит из молоденьких девушек с сапфировыми перстеньками…

Старейшины пораженно переглянулись.

– Любеуцы! – Демидов сжал кулаки так, что побелели костяшки. – Убили наших детей в отместку за…

Тяжелая папка, прилетевшая старейшине в лоб оборвала готовые сорваться с языка слова, а Леди Тороли, перейдя на «внутренний» язык потребовала от Демидова заткнуться, пока не стало хуже!

Старики еще пару минут пообщались на повышенных тонах, а затем начали откланиваться с таким видом, что я искренне стал переживать за оборотней – в таком состоянии нечисть способна на любую глупость…

Выпроводив последним Демидова, закрыл за Старейшинами дверь и поплелся на кухню, снова глыкать кофе.

– Они ведь поверили? – Ника сидела на столе в короткой серой рабочей юбке и полурасстегнутой белоснежной сорочке. – Во весь этот бред?

– Нет там бреда, – огрызнулась с табурета у окна, Заря. – Мы все трижды проверили – пещеру действительно «возвращали в исходное состояние», откатывали почти на три месяца назад, потому сложное оборудование и дохло.

– Ага. – Ника поболтала ногами, обтянутыми в телесного цвета колготки и пощелкала языком. – «Сложное оборудование», значит, дохло, а компы научников – нет?

– Палатки военные, экранированные. – Развел руками я. – А вот выносные датчики и сканеры – дохли за милую душу.

– Ага-ага… – Ника спрыгнула со стола и разочаровано вздохнула, признавая своё очередное поражение. – И женщинами наш босс точно не интересуется…

– Где живу, где работаю – там не охочусь! – Гордо заявил я, наученный печальным жизненным опытом.

– А зря… – Ника застегнула сорочку и сняла свой пиджачок, наброшенный на спинку стула. – Так не интересно! А как же азарт?! А страх быть застигнутыми врасплох?!

– Это не интересно! – В один голос выпалили мы с Зарей, переглянулись и засмеялись.

– Как муж и жена… – Вздохнула Ника, с жалостью глядя на нас. – Похожие…

– Нифига! – Вспыхнула Заря.

– Да вы настолько похожи, что даже чашки держите одинаково! – Фыркнула Ника, тыкая пальцем. – Обжигаетесь, ругаетесь, но за ручки не держите!

«Кстати, прикольное наблюдение…» – Я завис, пытаясь вспомнить, у кого я еще, совсем недавно видел подобную же манеру держать посуду. – «Нет, не вспомню!»

Забрав кофе, погрозил пальцем Нике и вернулся в кабинет – оставался самый приятный пустячок – проверить оплату!

И, если оплаты не будет, то…

Я довольно потер руки, уже зная, что сделаю!

Нет, из вежливости я обязательно напомню не оплатившим о своем существовании, но…

Как минимум четверо старейшин точно откажутся платить, а то и вовсе потребуют вернуть первые взносы, апеллируя к «незавершенности дела», но…

Я откинулся на спинку кресла и придремал…

… Пещеру нашла Машка, ее фоновское прошлое всегда толкало ее в какие-то дальние походы, где всегда легко найти как и тех, кого пограбить, так и тех, кто отправит фона на тот свет.

Но, Машка – умная!

Она уже не раз вляпывалась в такие передряги, что, вроде, без папиной помощи и выбраться бы не получилось, но вот у Машки – получалось!

И ее вечная подруга Сирена, и их вечная злопыхательница – Ива, все сходились во мнении, что однажды Машке не повезет и все глобально засыпет таким слоем говна, что не выберется никто!

Но…

Машка продолжала вляпываться и выбираться.

– Я думаю, здесь получится классная берлога! – Эрик покрутился в центре пещеры, запуливая во все стороны свои любимые светлячки, размером с коробку для обуви. – Или вообще…

– А можно закатить вечеринку! – Закатила глаза Ива, уже прикидывая, как будет танцевать. – Нагнать мальчиков покрепче, девочек послаще и оторваться пожестче!

– Твое «пожестче», потом, ни в чем не отстирывается! – Брезгливо поморщился Эрик. – Будь моя воля, тебя бы тут и вовсе не было, анальщица рваная!

– А ведь тебе нравилось! – Ива облизнула губки, считая, что делает это максимально эротично, но на деле получилось так себе.

– Нам тогда было лет по четырнадцать! И наши родители бы тебя прибили, а меня бы кастрировали, если бы я тебя девственности лишил!

– Наивный мальчик… – Вздохнула Машка, точно знающая, во сколько ее извечная соперница лишилась девственности и каким образом.

– Так что решать будем? – Сирена, щелчком пальцев, «подвесила» к потолку здоровенный огненный шар, осветивший всю пещеру, разом. – О, трон! Бля буду – ТРОН!

– Устроим здесь вечеринку! – Решила Машка, с визгом усаживаясь на холодный камень. – А я буду королевой!

Эрик закатил глаза…

– Музыка будет! – Ива широко улыбнулась, слизывая с уголков губ капельки крови. – Аппаратуру я заказала, музыкантов привезет Сания, а «тушками» нас снабдит Пэт, у нее все схвачено.

– «Тушки» надо будет чем-то кормить! – Напомнил Энрике, уже припоминая, кто ему так понравился и совсем недалеко от гор. – Этих я притащу сам. Ну и с обслугой решу. Думаю, человек тридцать –хватит!

– Бери сотню! – Порекомендовала Ива. – После танцев такая голодуха начинается.

– Тебя папа не учил не жрать обслуживающий персонал?! – Вклинился в разговор альбинос Ваальг, привычно наматывая на палец свои белоснежные волосы. – Лучше собери «червяков» в каком-нибудь клубняке, их то точно никто не хватится!

– Не хочу «червяков»! – Заныла Ива. – Вечно сифилисные попадаются!

– Подобное – к подобному… – Пожал плечами альбинос, с какой-то поразительной легкостью беся Иву…

… На настиле, сбоку от трона, лабал свои треки приглашенный диджей, напротив него, усиралась в перекрикивании музыки приглашенная группа.

И диджей был откровенным говном, да и группа не лучше.

Из всех плюсов – играли громко, вот и все.

Восседающая на троне Мария фон Кляйдерхофф уже изрядно заправленная и разогретая запустила пальчики в ротик своей подружки, сидящая у ее ног Сания азартно целовалась с парнем-альпинистом, что привязывал к торчащей сверху скале здоровенный зеркальный шар, который сейчас вертелся у всех над головами, разбрасывая веселые блики.

– Хочу жрать! – Скандировала не в такт музыке Ива, уже присмотревшая молоденькую девчушку, извивающуюся вокруг альбиноса в качестве скорого перекуса.

– Давай газу! – Потребовала Машка, совершенно нецензурно задирая свою юбку кверху! – Еще!

Послушный ее воле паренек-доставщик, что корячился с этими двумя десятками баллонов закиси азота, выставляя из вдоль стены, побежал открывать вентили, внутренне ужасаясь от того, что собирался сделать.

– Фейервекр! – Провозгласил Эрик, снова выбрасывая к потолку разноцветные огоньки. – Да!

Оглянувшись по сторонам, Ива сорвалась со своего места и сперла-таки понравившуюся девушку прямо из-под носа альбиноса, тут же переместившись в дальний уголок, где за соседним камешком постанывали на два голоса…

Девчушка, даже еще не понявшая, что танцует не рядом с так понравившимся парнем, а рядом с едкой девушкой-брюнеткой, с расстегнутой по пояс рубашкой, повернулась к Иве задом и…

Завизжала, когда стало больно!

Этот крик боли и сорвал крыши у остальных, превращая танцплощадку в залитое кровью поле, на котором то дергалась откушенная рука, то покрытый кровью альбинос придерживал стонущую от удовольствия молодую женщину в разодранном зеленом платье, вгрызаясь в горло ее подруги.

– Больше крови! – Ревела и охала Машка, когда кровь с алтарей хлынула на ее тело. – Больше, больше, больше!

Вживленная в ключицу, бриллиантовая бабочка начала шевелить своим хоботком, а потом развернула и свернула крылья, разбрызгивая льющуюся кровь на камни у трона.

– Эмили! Эмили! Эмили! – Какой-то парень искал свою подругу, бросаясь из стороны в сторону, хватая кого-то за руки, разворачивая голые тела к себе лицом. – Эмили!!!

– Больше газа! – Потребовала, уже задыхаясь от накатывающегося оргазма, Машка. – Больше…!

Вверху, под потолком принялись лопаться огромные, святящиеся шары, разбрасывая вокруг себя миллиарды золотых блесток и крупинок бумажного конфетти.

– Эмили… О, боже! Нет!

Помянутое всуе имя божье еще сильнее раззадорило престарелых «деток», напрочь снося и так слабо держащиеся запреты.

– Эмили! Да сдохни ты, Тварь!

Среди воплей боли и страха, вопль Ивы, получившей в грудь два метра стальной стойки от микрофона, сперва и не был особо то слышен, но…

Парни, что играли со сцены и парень диджей, хоть и были так себе музыкантами, но вот сдохнуть едой, отчего-то не пожелали…

Альбиноса насадили на отломанный гриф гитары, струнами располовинили Санию.

Под потолком завис напуганный Эрик, взирающий на гибель своих товарищей свысока, но не заметивший, как парнишка-альпинист ловко взбирается по отвесной стене, приближаясь к своей цели.

«Маленькие боги», что еще недавно демонстрировали неуязвимость, скорость, реакцию и даже хоть какой-никакой, но ум, продемонстрировали одно, самое главное для человека, свойство…

Смертность!

Альпинист рухнул на спину Эрика, вонзая потомку ирландских эльфов стальной костыль в голову!

С руки эльфа сорвался последний огненный шар, задел висящий в стороне, электрически поблескивающий зеленью воздушный шарик, а затем…

Все полыхнуло!

В одно мгновение закись азота, водород, заправленный в шарики вместо гелия, дорогущий алкоголь и еще не использованная пиротехника слились в самом жесточайшем оргазме, настолько крышесносоном, что пещера лишилась части стены, дав доступ холодному, горному воздуху, разжигающему пламя стократно!

Приварившаяся в запекшейся крови Машка с ужасом смотрела на огонь, радостно пожирающий все на своем пути и попросила бабочку в очередной раз ее защитить, отвести беду, позвать на помощь!

«Не в этот раз…» – Тонкий голосок сожалеюще дрогнул в голове горящей в чужой крови оборотницы.

Сотни мелких бриллиантиков увязли в крови…

Разлетающиеся во взрыве баллоны с закисью азота, пропановые баллоны из кухоньки в самом темном углу, летящие и рассыпающиеся во все стороны миллиардами раскаленных огрызков металла, шрапнелью выкашивающие всех, кто еще стоял и засыпающие тех, кто лежал…

Ива в последний раз кричала, видя, как распахиваются адские врата и высокая, статная женщина в красном платье, призывает проклятье на головы тех, кто осмелился осквернить ее пещеру.

Проклятье зацепило маленький амулет-капельку чистой воды хрусталя и мир замер.

Мир завис на долгих пять минут, а затем из замерших языков пламени, из камня и огромного зеркального шара стали появляться существа, похожие на людей, но ими не являющиеся.

Эти существа бродили среди тел, с интересом рассматривали искаженные в крике боли лица, заглядывали в глаза, срывали с тел драгоценные украшения и скидывали их в центре пещеры, как подношение неведомой богине в красном платье, которая безмолвно кричала, проклиная творящееся.

Жидкая кучка подношений не привлекла внимания женщины, которая, накричавшись, сделала шаг назад и растворилась в адских вратах, оставив после себя лишь кусок красной ткани, в который человеко-нечеловеческие фигуры завернули свое подношение и растаяли, запуская мир на прежнюю скорость.

Пламя вылизывало пещеру, бережно обходя стороной красный кулек с вещами.

Упавший сверху зеркальный шар разлетелся осколками.

Все, что могло гореть – горело.

И могло гореть еще долго, но…

Вот у пролома появилась одна фигура, вот еще и еще одна.

Странные, смутные, растрепанные, облаченные в лохмотья, эти фигуры грелись у огня, втягивали его жар в свои дрожащие от холода тела, пожирали его, оставляя после себя лишь белоснежные следы босых женских ног.

Шаг за шагом они приближались к лежащему на полу кульку.

Три дрожащих фигуры замерли треугольником над красной тканью, шевелящейся то ли от сквозняка, то ли от своего содержимого.

Короткий щелчок пальцев и ткань скрылась в косматом мешке, что оказался в руках одной из вечно замерзающих теней.

– Пр-р-р-р-р-роч-ч-ч-ч-чь его! – Фигура раскрутила мешок и отшвырнула куда-то в темноту, к стене, оплавленной жутким, адским пламенем…

– Так кто же такая Мадлена Савойская? – Ника подкралась незаметно и, так и оставаясь злокозненной, любопытной полицейской, сейчас читала результаты…

– Леди Батъёри… – Вздохнул я, отвечая на вопрос, который так отчаянно задавал Фон Кляйдерхофф. – Это ее пещера. Ее укрытие. Вот только, она туда не успела добраться. Иначе, Ника, история пошла бы совсем другой дорогой…