Текст книги "План Атаки (ЛП)"

Автор книги: Дейл Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Авиабаза Якутск, Российская Федерация. Вскоре после этого

Патрик ничего не мог сделать, но его сердце наполнялось гордостью от созерцания своей небольшой армады, выруливающей для взлета. Пять ЕВ-1С «Вампир», четыре ЕВ-52 «Мегафортресс» и один самолет-заправщик КС-10 «Экстендер», выстроенные и готовые к взлету.

Это было бы уже само по себе впечатляющей демонстрацией американской военной мощи в любой точке США. Но то, что они готовились к взлету с российской авиабазы, готовясь атаковать российские ракетные войска стратегического назначения, делало происходящее еще более впечатляющим. Эта операция стала возможной потому, что профессиональные, твердо мотивированные люди были готовы пожертвовать собой, чтобы претворить ее в жизнь. Эти летчики были готовы на все, были самым преданными мужчинами и женщинами, с которыми он когда-либо служил. Он не мог представить, какой привилегией для него было право вести их в бой.

– Получили некоторые данные по целям, сэр, – сообщил по рации Дэйв Люгер. – Еще несколько SS-25 покинуло пункты базирования в реальной спешке. Мы полагаем, что русские начинают выводить новые силы.

– Они узнали о нас?

– Именно об этом я подумал, Мак, – сказал Люгер. – Это может немного усложнить целеуказание, но я думаю, что чем больше они пытаются убежать и спрятаться, тем легче нам будет найти их, поскольку у нас есть снимки за несколько дней для сравнения – мы довольно быстро увидим, куда они переместились. Мы пока не видим поднятых пусковых. Но хотел бы, чтобы вы быстрее нашли SS-24. Мы делаем все, что можем, чтобы обнаружить их, но нам пока что не повезло.

– Продолжай пытаться, Дэйв, – ответил Патрик. – Мы планируем удар просто по известным пунктам базирования и точкам запуска, и надеемся, что нам повезет. Передавай экипажам обновленные сводки, как только информация будет поступать.

– Делайте, что задумали, Мак, – ответил Дэйв. – К тому моменту как твои ребята начнут запускать ракеты, МС-17 уже должны будут быть в воздухе.

– Поднимай их в воздух немедленно, – сказал Патрик. – Можете бросить все, кроме секретной техники – бомбы, тестеры, зарядные станции, инструменты, все, что все равно не сможет дать сведения о наших бомбардировщиках. И пускай взлетают сразу за нами.

– Я передам им, – сказал Люгер.

Так как полет предстоял длинный, первыми на взлетную полосу вырулили «Бобкэт два-три» и «два-четыре». За ними следовали «Дракон» с лазерной установкой – восстановленный «Бобкэт три-один». Второй «Дракон», «Бобкэт три-два», находился в воздухе, прикрывая авиабазу вместе с одним «Мегафортрессом» и одним «Вампиром». Следующим взлетал КС-10, который должен был заменить второй КС-10, находившийся в воздухе, обеспечивая дозаправку самолетов, прикрывающих базу. Как только второй заправщик взлетит, первый сядет, примет топливо, заберет последний штабной и технический персонал, а затем вылетит в район в пятистах восьмидесяти километрах к югу от Якутска, где будет ждать возвращающиеся бомбардировщики. Наконец, последними взлетали Патрик на «Бобкэт один-один», за ним остальные «Мегафортрессы» и остальные «Вампиры».

Пока что все шло хорошо. Самолеты один за другим начали выруливать со стоянок. Немного отставший «Бобкэт один-четыре» начал руление позже всех, после авральной работы группы технического обслуживания. Если у него были какие-либо другие неисправности, то пока они не давали о себе знать. Ничего никогда не шло строго по плану, но пока что его экипаж не выходил на связь…

– «Бобкэт», «Бобкэт», это «три-два», ракетная атака, повторяю, ракетная атака! – Закричал на командной частоте командир AL-52 «Дракон». – Ракеты, множественный контакт, скорость высокая, идут с трех разных направлений, очень большая высота. Видим как минимум шесть целей. Первый удар через три минуты!

– Всем «Бобкэт», повторяю, всем «Бобкэт!», взлет немедленно! – Скомандовал Патрик. – Интервал десять секунд, отворот после взлета! Вперед, вперед!

Первые два бомбардировщика ЕВ-1С «Вампир» взлетели через несколько секунд после приказа – они уже вырулили на взлетно-посадочную полосу и были готовы к разгону. AL-52 «Дракон» потребовалось намного больше, чем ожидалось, но вскоре и он вырулил на взлетно-посадочную полосу. За ним следовал КС-10, почти скрываясь в темных выхлопах двигателей «Дракона».

– Давай, Саммер, давай! – Крикнул Патрик командиру экипажа. – Сразу за заправщиком! Давай! – Когда Саммер убавила тягу перед поворотом на взлетно-посадочную полосу, Патрик протянулся и толкнул дроссели вперед, на полную тягу. От резкого рывка колеса шасси занесло, и ему показалось, что О'Ди не сможет удержать самолет. Но, наконец, она смогла вырулить на взлетную полосу как раз в тот момент, когда двигатели вышли на полную тягу.

– Дэйв, Якутск под атакой! – Сказал Патрик по персональному передатчику. – Поднимай МС-17 немедленно!

– Генерал… – Люгер поколебался и сказал. – Сэр, нет никакой возможности. Они и наполовину не загрузили личный состав и даже не запустили двигатели. Я направил их в бомбоубежища.

– Черт тебя дери, Дэйв, нет!

– Это их единственный шанс, Патрик, – сказал Люгер с нотками смертной тоски в голосе. – Я… я должен был принять решение. Здесь много подземных бомбоубежищ, и это их единственный шанс.

Патрик выругался в кислородную маску, но ничего не мог сделать, кроме как следить на дисплее «суперкабины» за разворачивающимся сражением.

Приближающиеся ракеты были видны, теперь Патрик заметил и их носители. АL-52 «Дракон», барражировавший над Якутском захватил один из них лазерно-оптическим сенсором. Он увидел группу из двух звеньев, каждое в составе четырех Ту-160 «Блэкджек», летящих на большой высоте с юга, запуская сверхзвуковые ракеты. Еще одна группа из трех звеньев Ту-160 по четыре машины в каждом приближалась с юго-запада, также запуская ракеты. Еще одна группа из двух звеньев по шесть Ту-22М «Бэкфайер» подходила на сверхзвуковой скорости с запада-юго-запада.

Также виднелось несколько приближающих гиперзвуковых ракет. Патрик не мог видеть на своем дисплее их носители, но это не имело значения – они ударят всего через несколько секунд, если противоракеты на борту его «Драконов» и «Вампиров» не успеют перехватить их.

Грызлов бросил все, что у него был в районе Якутска в финальную битву между американскими и российскими бомбардировщиками.

«Драконы» обстреляли приближающиеся ракеты с максимальной дальности. Сначала они атаковали гиперзвуковые крылатые ракеты, идущие на Якутск, сбив несколько из них, но затем перенести огонь на другие сверхзвуковые ракеты, выпущенные «Бэкфайерами», так как их целью был не Якутск, их целью были сами АL-52. «Вампиры», прикрывавшие Якутск, запустили четыре ракеты AIM-154 «Анаконда» дальнего радиуса действия, две по российским крылатым ракетами и две по «Бэкфайерам». Бомбардировщик «Мегафортресс», находящийся на патрулировании, выпустил целый поток ракет AIM-120 «Скорпион».

Но они были недостаточно быстры, чтобы перехватить тучу ракет AS-17 «Криптон», выпущенных бомбардировщиками «Бэкфайер». Три ракеты одновременно ударили в «Дракона», отправив его пылающим шаром в сибирскую тундру.

Два «Вампира», взлетевший из Якутска, атаковали бомбардировщики «Бэкфайер» ракетами «Скорпион», сбив все бомбардировщики одного звена и дав из второго. Но находившийся в воздухе «Мегафортресс» быстро расходовал запас ракет «воздух-воздух» и, довернув, чтобы уйти из района, был сбит двумя ракетами AS-17 и взорвался огромным шаром огня. «Вампиры» отомстили за него, сбив четыре оставшихся «Бэкфайера» ракетами «Скорпион» дальнего радиуса действия.

Второй «Дракон» довернул на юг сразу после взлета и начал атаковать приближающиеся бомбардировщики – но все «Блэкджеки» выпустили по Якутску ракеты – сверхзвуковые AS-16 «Кикбэк» с интервалом в десять секунд. Каждый «Блэкджек» выпустил две дюжины ракет, помчавшихся по небу на скорости, вдвое превышающей звуковую.

– Ракеты, повторяю, ракеты! – Закричал Патрик на командной частоте. – Взлетайте по два! Быстрее!

Но было поздно. Три «Мегафортресса» и два «Вампира» успели взлететь, и еще два «Вампира» начали разгон на взлетной полосе, всего в нескольких секундах друг от друга, когда первая боеголовка ракеты AS-X-19 «Коала» взорвалась на высоте полутора тысяч метров над землей менее, чем в полутора километрах от Якутска. Мощность была небольшой, одна килотонна. Огненный шар не коснулся земли, но этого было и не нужно – избыточное давление и радиация превратили все вокруг в извергающийся вулкан, в котором вся авиабаза исчезла в мгновение ока.

Еще три ракеты взорвались над Якутском, дополняя опустошение. Каждое здание, строение, самолет и человеческое существо на земле в радиусе трех километров от места каждого взрыва было сметено. Вихри пыли взметнулись на сотни метров над сибирскими равнинами. Взрывная волна обрушилась на каждый квадратный сантиметр волной чистого ядерного ужаса. Все на ее пути разлеталось, словно голубь от прямого попадания из дробовика.

Рязанский запасной командный центр вооруженных сил, Российская Федерация. Несколько часов спустя

– Это президент Торн.

– Приветствую, господин президент, – сказал Анатолий Грызлов. Его голос был легок и весел. Синхронный переводчик немедленно начал переводить. Вместе с ним в подземном бункере рязанского запасного командного центра вооруженных сил находились начальник генерального штаба Николай Степашин и другие члены штаба.

– Намерены злорадствовать, Грызлов?

– Я намерен выразить восхищение и уважение генералу Маклэнехэну и всем храбрым мужчинам и женщинам под его командованием, – сказал Грызлов, настолько торжественно, насколько только мог. Ему показалось, что он услышал, как Торн стиснул от злости зубы. – Должен сказать, я изо всех сил старался предугадать действия генерала и он постоянно оставался на шаг впереди меня. Ему почти удалось нанести удар по моим ракетным базам и мобильным ракетным комплексам. Очень впечатляюще.

– Нанести удар по чему?

– Разве я не сказал вам, Торн? – Саркастически спросил Грызлов. – Мы направили спасателей в Якутск. Они не могут оставаться на земле очень долго, так как вынуждены носить очень много спецодежды, и работать не более чем по тридцать минут, но мы пообщались со многими американскими выжившими.

– Выжившими? В Якутске остаются американцы?

– По-видимому, генерал благоразумно приказал укрыться в бомбоубежищах всем, кто не смог подняться в воздух, – сказал Грызлов. – Мы насчитали сто четыре американца, находящихся в наших бомбоубежищах в целости и сохранности. Старшим офицером является полковник ВВС Гарольд Бриггс. Он сообщил нам только свое имя, звание и дату рождения.

– Я хочу, чтобы наших людей немедленно освободили, Грызлов, – сказал Торн.

– Не будьте идиотом, Торн, – сказал Грызлов. – Я не могу освободить их, даже если бы хотел. Они являются военнопленными, и будут считаться таковыми. Но мы еще не нашли способа вывести их, не подвергая опасности радиационного облучения. Однако сейчас они находятся в полной безопасности и мы полагаем, что у них есть достаточно пищи и воды, чтобы продержаться, пока уровень радиации не спадет. Они сами замуровались внутри, и там и останутся, пока мы не сможем вывести из и поместить под стражу.

– Вы обязаны обеспечить их безопасность, представать им медицинскую помощь, продовольствие и воду и обращаться с ними в соответствии с Женевской конвенцией под контролем Международного красного креста! – Сказал президент Торн. – Мне все равно, каковы там условия – эти условия созданы вами же!

– И я хочу предупредить вас, Торн, если ваши люди причинят какой-либо вред моим солдатам, все они будут убиты! – Крикнул Грызлов. – Я не в настроение слушать ваше нытье и блеяние! Ваши войска несут ответственность за гибель нескольких сотен моих солдат в Якутске – все они погибли при ударе. Несомненно, что ваши силы так спешили защитить себя, что очень удобно «забыли» отпустить пленных. И я знаю, что среди выживших есть «Железные дровосеки». Им лучше подумать дважды, прежде, чем пытаться причинить вред российским солдатам!

– Грызлов, давайте оставим переговоры нашим ведомствам иностранных…

– Совершенно верно, Торн, – ответил Грызлов. – Однако, как я уже говорил, мы допросили других выживших, которым не повезло добраться до убежищ вовремя. Они получили очень серьезные ранения, и я боюсь…

– Благодаря тебе же, сукин сын!

– … несмотря на все наши попытки помочь им. Они также рассказали мне перед смертью многие детали плана Маклэнехэна, касательно наших ракетных шахт в Алейске и Ужуре, мобильных ракетных комплексов, а также планах начать охоту на российские тяжелые мобильные ракетные комплексы с разделяющимися головными частями. Ваш генерал Маклэнехэн, безусловно, человек с богатым воображением.

– Если он сказал, что у вас остается развернутым незаконное вооружение, я уверен, что он прав, – ответил Торн.

– Мы должны положить этому конец, Торн, – сказал Грызлов. – Мои аналитики предполагают, что несколько бомбардировщиков Маклэнехэна покинули Якутск. Так как они не атаковали любую из запланированных ими целей, я полагаю, что мои аналитики ошибаются. Однако, если бы вы смогли подтвердить местоположение всех сил Маклэнехэна, я уверен, что мы бы могли понизить готовность наших сил стратегического назначения и средств ПВО, что, вероятно, очень облегчило бы нагрузку на них и, несомненно, могло бы предотвратить случайные пуски…

– Опять угрозы, Грызлов? – Спросил Томас Торн. – Вы угрожаете мне новыми ядерными ударами, если я не дам вам точное местоположение и численность наших бомбардировщиков? А не пошли бы вы к черту?

– Если вы отказываетесь сотрудничать, Торн, я должен дать своим силам стратегического назначения полное право ответить на любую угрозу Российской Федерации всеми имеющимися силами, – ответил Грызлов. – Вы, по-моему, не понимаете, насколько все серьезно. Маклэнехэн перебросил свое бомбардировочное авиакрыло на российский аэродром! Убив десятки военнослужащих, захватив в плен почти тысячу мужчин и женщин, похитив топливо и вооружение на миллионы рублей, и несет ответственность за гибель всех пленных, содержавшихся в зоне боевых действий – в сущности, в качестве живого щита! Вместо того, чтобы эвакуировать их в безопасное место, как того требует Женевская конвенция. Вы должны сделать намного больше, чтобы заверить российский народ, думу и лично меня, а также начальников моего генерального штаба, что вы хотите мира, а не войны!

– Я ничего вам не должен, Грызлов, – сказал президент Торн.

– Где Маклэнехэн? – Гневно спросил Грызлов. – У вас есть какая-либо связь с ним?

– Идите к черту.

– Не делайте глупостей, Торн. – Скажите мне, если они направляются обратно в Соединенные Штаты. Сделайте для разнообразия что-нибудь умное, Торн! Скажите по крайней мере, есть ли у вас контакт с ними?

– Я скажу вам, Грызлов, что Соединенные Штаты будут готовы к любым попыткам внезапного нападения со стороны России, и вам придется иметь с этим дело. В следующем разговоре я ожидаю услышать, что вы безоговорочно объявили о снижении готовности ваших вооруженных сил. – Торн прервал связь.

Грызлов повесил трубку и откинулся на спинку кресла, расплываясь в улыбке.

– Какой идиот, – пробормотал он. – Если американский народ хотя бы на десятую часть такая же размазня, эта война закончиться в самое ближайшее время.

– Сэр, – сказал Степашин напряженным и раздраженным голосом. – Вам следует проинформировать генеральный штаб, дума и прессу относительно своих действий в Якутске.

– Это подождет, Степашин.

– У нас есть сообщения о сотнях пострадавших в Якутске, – сказал Степашин. – В результате ядерных взрывов повреждены или разрушены нефтерасприделительное оборудование и насосные станции на миллиарды рублей. Все средства связи в городе и гражданском аэропорту вышли из строя в результате электромагнитного импульса.

– Я сделал то, что должен был сделать, – отмахнулся Грызлов. – Американцы перебросили туда десяток дальних бомбардировщиков и более ста военных, и готовились нанести удар по нам. Что мне следовало делать? Просить Торна или Маклэнехэна отсидеться дома, пока мы договоримся о прекращении огня?

Степашин помолчал несколько мгновений, взглянув на офицеров генштаба и получив в ответ гневные взгляды. Не было никаких сомнений в том, что американцы готовили в Якутске воздушный налет, чреватый серьезным ущербом, но решение Грызлова применить ядерное оружие по своей территории, убив сотни или даже тысячи своих же солдат и мирных жителей, не доставляло им радости. Наконец, он сказал:

– Зачем вы сказали Торну, что допросили американских выживших? Мы еще даже не отправили в Якутск войска и медперсонал, чтобы оценить уровень радиации.

– Торн об этом не знал, – сказал Грызлов. – Я хотел узнать его реакцию на упоминание баз баллистических ракет – и он подтвердил, что Маклэнехэн нацелился именно на них.

– Разве мы не должны помочь выжившим, которые еще могут оставаться в бомбоубежищах? – Спросил Степашин.

– И рисковать здоровьем наших людей, подвергая их облучению? Не сходите с ума, генерал, – сказал Грызлов. – Всем следует держаться подальше от Якутска и отправлять группы каждый день или около того для замеров радиоактивности воздуха и земли. Если какие-либо американцы остались там, они заслуживают смерти. А если среди выживших есть русские, мы просто заявим всему миру, что они были казнены американцами.

Степашин посмотрел в пол, чтобы не выдать лицом отвращения, которое он испытывал от мысли, что они просто собирались бросить всех, кто еще мог остаться в живых.

– Далее, – продолжил Грызлов. – Чего теперь можно ожидать от Соединенных Штатов?

– У Томаса Торна не хватало духу драться раньше, и я не вижу причин, чтобы он был более готов к этому сейчас, – ответил Степашин. – Маклэнехэн был его доберманом – без него, я полагаю, он будет ждать, наращивать свои силы и решать, как реагировать. Но он более не имеет неядерных сил, способных угрожать стратегическим объектам на территории России. Конечно, он мог бы нанести удар баллистическими ракетами с подводных лодок, но я не думаю, что он решиться ответить ядерным ударом, даже в самом крайнем варианте.

– Меня не беспокоит Торн, меня беспокоит Маклэнехэн и то, что осталось от его сил – и все, что вообще осталось у Патрика Шейна Маклэнехэна, – сказал Грызлов. Он задумался на мгновение и сказал: – А также цели, которые мы не смогли уничтожить, в особенности, гора Шайенн, Барксдейл, Баттл-Маунтин и Сакраменто в Калифорнии.

– Если Маклэнехэн опять ушел, Степашин, он пустит в ход собственные зубы, – сказал Грызлов. – На случай, если бомбардировщики Маклэнехэна атакуют любые наши базы баллистических ракет, я приказываю уничтожить Баттл-Маунтин и Сакраменто. Убедитесь, что одна боеголовка будет направлена на базу ВВС Биль, чтобы все считали, что это и есть реальная цель – но я хочу, чтобы родной город Маклэнехэна был уничтожен в наказание. Будем надеяться, что Торн найдет достаточно мозгов, чтобы вызвать его, если он еще жив. И в случае, если он будет строить из себя героя, его семья пострадает.

В этот момент зазвонил телефон и Степашин поднял трубку. Грызлов был занят загашиванием окурка в пепельнице и не заметил испуганного и озабоченного выражения лица Степашина, пока тот не сказал громким голосом.

– Я не разрешал ничего подобного! Опознать этот борт немедленно!

Грызлов бросил незатушенную сигарету на пол.

– Что такое?

– Крупный транспортный самолет появился над авиабазой в Якутске, – ответил Степашин. – Он прошел на малой высоте и почти коснулся полосы, но набрал высоту в самый последний момент.

– Саперное подразделение, проверяющее уровень радиации?

– Они используют вертолеты, а не большие транспортные самолеты, сэр, – сказал Степашин. – Кроме того, никому не разрешалось появляться в непосредственной близости от базы.

Плечи Грызлова поникли, и он ощутил, как его лицо приобретает мертвенное выражение. Опять, прямо в тот момент, когда он уже начал торжествовать, начиналось что-то новое…

Авиабаза Якутск. В это же время

– Нет хватает места – вам придется убрать этот мусор, – сказал старший по погрузке транспортного самолета специального назначения МС-17. – Этот бензовоз и что там еще нужно убрать.

– Вас понял, – ответил усиленный аппаратурой связи брони «Железный дровосек» голос сержанта-техник ВВС Джеймс «Джей-Ди» Дэниэлса. Он и его напарник, младший капрал Корпуса Морской пехоты Джонни «Халк» Моррис стояли у погрузочной рампы, схватившись одной рукой за поручень, а в другой держа рельсовые пушки. Оба были ошеломлены увиденным вокруг опустошением – здания были сметены, грузовики и самолеты перевернуты и разбросаны, словно игрушки маленького ребенка, виднелись больше опаленные кратеры, окруженные жуткими грудами серого гравия. Абсолютно ничего не уцелело на мили вокруг.

– Уровень радиации умеренный, «Халк», все не так плохо, как мы думали, – кивнул Дэниэлс Моррису.

– Ты же мне просто зубы заговариваешь, Сардж? – Спросил Моррис. МС-17 заложил крутой вираж вправо над базой для нового захода с подветренной стороны. – Здесь взорвались четыре или пять ядерных бомб, а ты говорить, что все не так плохо, как мы думали?

– Регистрирую менее двадцати рентген в час, – ответил бригадный генерал Дэйвид Люгер с авиабазы Баттл-Маунтин. – Это безопасность на шесть часов – и намного больше в броне «Железный дровосек». У вас будет более чем достаточно времени.

– Молодой просто боится, так как у него еще нет детей, и он обеспокоен тем, что уже может и не быть, сэр.

– Да вы просто завидуете, сардж, потому, что на вас ни одна женщина не позариться.

– Разберетесь, когда вернетесь домой, мальчики, – сказал Люгер. – Готовьтесь.

Прошло несколько минут, но вскоре МС-17 еще раз прошел на малой высоте над разоренным аэродромом. Большой транспортник снизился до чуть более десяти метров над полосой. Как только самолет выровнялся и оказался у края полосы, Дэниэлс спрыгнул с рампы, сжимая в руках рельсовую пушку.

Моррис практиковался в подобных прыжках на Баттл-Маунтин несколько раз, но в подразделении все равно был человеком новым и не полностью доверял высокотехнологичному снаряжению. За свою службу в Морской пехоте он сделал множество самых разных прыжков – с самолета, с вышки, с вертолета – он прыгал с летящего вертолета без парашюта по схеме «тридцать-тридцать»: тридцать футов (девять метров) над водой на скорости тридцать узлов (50 км/ч). Но вот прыгать без парашюта с самолета, летящего на скорости в триста узлов на твёрдую землю ему не доводилось.

Но было не время задумываться о мудрости того, что он делал. Он как-то думал, что было глупее: вот так прыгать с грузового самолета или лететь в этом безумном «Кондоре», как его старшина и командир: три часа прямо над головами плохих парней в летающей пластмассовой какашке с крыльями, сброшенной с В-52, летящего на высоте двенадцать километров. Вот это была дурость. Он покрепче сжал рельсовую пушку, сделал последний глубокий вдох и шагнул с грузовой рампы через несколько секунд после того, как это сделал Дэниэлс.

В прыжке гироскопы и акселерометры брони рассчитали, параметры падения и двигатели на сапогах дали подруливающие импульсы, чтобы компенсировать попадание в струю реактивных двигателей МС-17. На подлете к земле двигатели развили полную мощность, замедляя падение, но даже при этом Дэниэлс грохнулся на бетон полосы, словно мешок с картошкой.

– Ты в порядке, сардж? – Вышел на связь Моррис.

– Так точно, – ответил Дэниэлс. Он был невредим, но повредил кабель питания и передачи данных рельсовой пушки. Он выругался про себя и поставил ее рядом с знаком обозначения расстояния у края полосы, чтобы быстро найти ее в случае чего.

– Однако сломал чертов рельсотрон. Давай, Халк, займемся делом.

Двое «Железных дровосеков» в экзоскелетах с микрогидравлическими приводами, работая вместе, расчистили полосу за несколько минут, в том числе убрали разбитых топливозаправщик. К тому моменту, как они закончили и отбежали от края полосы, МС-17 прошел над ними, мягко коснулся полосы и быстро остановился, переложив двигатели на реверс.

Моррис, Дэниэлс и группа на борту МС-17 сработали быстро. Как только транспортник опустил грузовую рампу, они начали выгрузку того, что доставили: технику радиационной, биологической и химической защиты (РБХЗ) – две автономные четырнадцатиметровые дезактивационные установки на прицепах с дизельными буксирами и два резиновых бака с одиннадцатью тоннами пресной воды каждый на специальных прицепах. Также на МС-17 прибыли двадцать специалистов войск РБХЗ.

Возглавляемая Дэниэлсом и Моррисом, группа направилась к западной стороне центральной части летного поля, где вблизи группы ангаров располагались два низких сооружения, выступавшие над землей менее, чем на полтора метра и удивительно нетронутые взрывами – так как это были не более чем перекрытия, состоящие из полуметра усиленного бетона с одной стальной дверью, смотрящей в сторону стоянки самолетов. Они подогнали по одной дезактивационной машине к каждой двери, а «Железные дровосеки» закрепили две переходные пластиковые трубы, соединяющие дезактивационные машины и двери.

– Тук-тук, старшина, – сказал Дэниэлс.

– Открыто, – ответил старшина морской пехоты Крис Уолл. Несколькими мгновениями спустя стальные двери распахнулись, и шесть человек, поднявшиеся из бомбоубежища, вошли через двери с надписью «ВХОД» в обе машины дезактивации. После того, как первая группа оказалась в машинах, из убежища показались Крис Уолл и полковник Хэл Бриггс в броне «Железный дровосек».

Они ударились кулаками с Дэнеэлсом и Моррисом в знак приветствия.

– Рад видеть вас, ребята, – сказал Бриггс. – Обстановка?

– Противодействия нет, самолет норма, личный состав в порядке, сэр, – ответил Дэниэлс.

– Что радиация?

– Около сорока рентген в час в этом месте. Это безопасно на четыре часа. На рампе немного выше, но МС-17 экранирован, и внутри от десяти до пятнадцати. Максимальный уровень внутри брони фиксировался на уровне пяти рентген в час.

– Мы должны отдать раски должное – они знают, как строить бомбоубежища, – сказал Хэл. – Мы зарегистрировали всего пять рентген в час в момент удара и менее двух с тех пор. Чертовски хорошо сделано.

– Сколько людей внутри, сэр?

Даже не смотря на броню было заметно, что плечи Бриггса поникли.

– Пятьдесят один в нашем убежище и сорок два в другом, – сказал он. – Набились плечом к плечу. Мы также смогли разместить там около тридцати русских.

– Господи, – выдохнул Дэниэлс. Он знал, что Воздушная Боевая группа прибыла в Якутск, имея в своем составе около ста пятидесяти человек на МС-17 и еще несколько прибыло на «Мегафортрессах». Это означало, что погибли около девяносто американских техников. Кроме того, несколько летчиков были застигнуты ядерным ударом на земле.

Машины для дезактивации состояли из четырех отделений, каждое из которых могло вместить до шести человек. В первом отделении каждый снимал зараженную экипировку и продувался отфильтрованным воздухом, чтобы удалить с тела любые радиоактивные материалы. Затем во втором отделении каждый человек проходил промывку теплой водой с специальным моющим средством в одежде. Затем в третьей камере человек раздевался и промывался водой под сильным напором, а в четвертой камере снова промывался и протирался под теплой водой с спецсредством, затем сушился под теплым воздухом и выходил наружу. Там он одевался в чистую одежду, проходил быстрый медосмотр, дабы убедиться, что с тела было смыто столько радиоактивных частиц, сколько возможно, а затем проходил внутрь МС-17 через пластиковый туннель, в котором поддерживалось повышенное давление, чтобы удерживать радиоактивные материалы снаружи.

– Двадцать минут на шесть человек в каждой машине, итого тридцать шесть в час – мы должны справиться менее, чем за три часа, – сказал Бриггс. – Я только не знаю, как нам дезактивировать броню – мы, конечно, могли бы оставить ее здесь и взорвать.

– Дезактивируйте броню, если сможете, – ответил Люгер. – Но не тратьте на это больше времени, чем нужно. Если вы не сможете дезактивировать ее на месте или изолировать, взорвите ее и убирайтесь оттуда к черту. К сожалению, нам придется бросить машины дезактивации.

– Активность вокруг базы? – Спросил Бриггс.

– Сильная, но пока даже самолеты не приближаются более, чем на пятнадцать километров, – сказал Люгер. – Они знают, что мы здесь, но, похоже, решили оставить нас в покое. По крайней мере пока.

Рязанский запасной командный центр вооруженных сил, Российская Федерация. Несколько минут спустя

– Это подтверждено, сэр, – сказал генерал Николай Степашин. – С разведывательного самолета сообщают, что это американский С-17 «Глобмастер». На его борту, по их мнению, находилась техника для дезактивации. Они перегнали ее в подземные бомбоубежища, выждали какое-то время и погрузились на транспорт. Очевидно, что американцы провели дезактивацию своего персонала и готовятся вывезти выживших из Якутска.

– Это невероятно! – Закричал президент Анатолий Грызлов. – Я не могу поверить в такую наглость американцев! Они провели новые самолеты мимо нашей ПВО и снова приземлились на российскую авиабазу, совершенно не считаясь с нашим суверенитетом!

Степашину пришлось прикусить губу, чтобы не скривиться – после того, что они сделали с Соединенными Штатами, он не имел никакого основания критиковать нарушение воздушного пространства чем-то иным!

– Они считают, что это их аэродром? Они ждут, что мы просто отвернемся, пока они загрузят свой самолет и улетят? Мы должны уничтожить этот транспортник еще одним воздушным ударом, взорвать американцев к чертовой матери!

– Сэр, я настоятельно рекомендую оставить этот транспортник и дать ему уйти из Якутска, – размеренно сказал Степашин, не рискуя прямо злить уже взведенного до бешенства президента, но стараясь держаться твердо. – Кроме того, в убежищах, несомненно, есть и наши военные, и американцы могли бы помочь нашим солдатам. Это гуманитарная операция, а не авиационный удар. Мы не должны вмешиваться, тем более в свете того, что мы сами не сделали ничего, чтобы помочь выжившим в Якутске.

– Хотите сказать, что я трус, Степашин? – Крикнул Грызлов. – Заткнитесь, или уберетесь отсюда! Я не потерплю неподчинения в своем собственном командном центре!

– При всем уважении, сэр, я должен высказать свои соображения, – сказал Степашин, ощущая, как нарастает его гнев. – Нам не следует атаковать невооруженную спасательную группу.

– Меня не волнует, кто прибыл за ними, хоть детский хор с маргаритками и волшебной пыльцой, генерал – я хочу, чтобы этот самолет был сбит! – Крикнул Грызлов. Степашин обратил внимание на его большие черные мешки под глазами, поникшие плечи, трясущиеся руки и бледное лицо – что было ожидаемо для человека, не спавшего два дня и питавшегося, в основном, кофе и сигаретами. – Слушайте меня внимательно! Я хочу…